The Razor's Edge: Requiem

[BioWare-Fanfic-Club]

Название: The Razor's Edge: Реквием
Оригинальное название: The Razor's Edge: Requiem
Автор: Tairis Deamhan
Переводчик: diriGible
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/7952484/1/Razor-s-Edge-Req...
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи: (м)Шепард/Тали'Зора, команда Нормандии, все остальные
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action
Размер: макси
Аннотация: У Джона Шепарда осталась одна единственная правда. Цикл должен быть разорван любой ценой. И цена эта может оказаться больше, чем кто-либо в состоянии заплатить, но зато наградой станет свобода и - будущее. Для тех, кто ему дорог, и для всей жизни в галактике.
Статус: закончен
Статус перевода: в работе

Пролог.

Пролог

Глава 1.

Глава 1

Глава 2.

Глава 2

Глава 3.

Глава 3

Глава 4.

Глава 4

Глава 5.

Глава 5

Глава 6.

Глава 6

Глава 7.

Глава 7

Глава 8.

Глава 8

Глава 9.

Глава 9. Судьба.
Гений – это слово идеально подходило для определения Мордина Солуса. В считанные дни он уже провел тесты, приступил к синтезированию различных препаратов и составов и объявил, что закончил наиболее ответственную часть процесса, необходимого для завершения создания контрагента для генофага. Спустя два дня непрерывной работы он информировал Шепарда о том, что собирается часок вздремнуть, а затем, как только он прогонит последний набор тестов, можно будет отправляться. Шепард только головой покачал.
Сумасшедший, одержимый, «безумный ученый» - может быть, нашлись бы и другие эпитеты. Но он сделал это. И это все, что имело значение.
А сейчас Шепард снова смотрел на Президиум, на поток аэрокаров, проносящийся внизу в теплом сиянии искусственного солнца, которое делало все вокруг таким чистым и сверкающим. По крайней мере, из окон Клиники Гуэрта открывался хороший вид. До их отбытия с Цитадели Шепард еще раз повидался с Тейном, поговорил с ним о прежних днях и даже умудрился перекинуться парой слов с Кольятом. Выражения гордости в глазах Тейна, когда сын рассказывал о своих планах, было достаточно, чтобы ненадолго развеять мрачное настроение, но потом Тейну пришлось отправляться на процедуры с очень настойчивой медсестрой-азари, которая называла его вымышленным именем. Интересно, подумал Шепард, была бы она такой резкой, если бы знала, кем на самом деле является ее пациент.
Его внимание привлек звук тяжелых шагов – шел кто-то, одетый в броню. К большому удивлению Шепарда это оказался Явик, он подошел и встал рядом.
- Явик. Не ожидал тебя здесь увидеть.
Протеанин пожал плечами.
- Ваша СБЦ очень расстроилась, когда попыталась меня просканировать. Правда, потом корабельный ИИ информировал их о моем статусе, как члена твоего экипажа, и дальнейших вопросов уже не возникало. Я и не знал, что ты занимаешь такое высокое положение.
- Мое положение это «серая зона»: непонятно что с плохо обозначенными границами, - равнодушно ответил Шепард. – Спектр – это такое же проклятие, как и само звание, я хорошо это изучил с тех пор, как ношу его. Люди почти всегда пугаются, как будто ты враг.
- По-моему, это не должно быть проблемой. Страх – первый шаг на пути к уважению. Иначе, как они поймут, за кем идти.
- Может и так.
- На этом самом принципе мы построили империю, которая простояла тысячелетия, Коммандер, - ровно, без эмоций произнес Явик. Просто констатировал факт. – Страх предотвращает войны в самом зародыше.
- Ровно до того случая, пока вам не встретится враг, которого нельзя запугать. Кстати, а что привело сюда тебя? У меня сложилось впечатление, что ты никогда не был особо общительным.
Явик усмехнулся, негромко и без малейшей доли юмора. Некоторое время он молчал, созерцая грандиозный вид из окна почти с религиозным благоговением. Ненадолго прикрыл все свои четыре глаза, потом снова открыл и сказал:
- Я хотел увидеть Цитадель своими собственными глазами. Она была утеряна задолго до моего рождения… в далеком прошлом нашего мира многие сомневались, что она вообще существовала. Просто чудесная сказка, которую рассказывали взрослые запуганным детям без будущего. Тем необычнее видеть ее сейчас. Живая, но совсем не такая, какой я ее себе представлял.
- Интересное место. Нигде больше в галактике не сплетаются, не взаимодействуют столько рас, - согласился Шепард. – Как жаль, что она не что иное, как гигантская смертельная ловушка.
- Так было и в мое время. Средоточие нашей мощи и ключ к нашему падению.
Они снова замолчали. За пару коротких погружений в сознание Явика и несколько последующих бесед Шепард составил для себя образ протеанина, как бескомпромиссного бойца. До крайности безжалостного, с точкой зрения, так четко уложенной в рамки «выживает наиболее приспособленный», что это могло сделать честь самому закоренелому крогану, да вдобавок еще и с манией величия. Протеанин не казался нарочито враждебным, но до сих пор Шепард был единственным, с кем он общался хотя бы приблизительно почти как с равным. Тем не менее, при всех этих различиях он чувствовал какую-то похожесть с этим инопланетным солдатом. Какое-то чувство усталости, которое самому Шепарду было слишком хорошо знакомо.
- Я хотел спросить. О нашей грядущей миссии, - нарушил молчание Явик.
- Я весь внимание.
Явик посмотрел на него со странным выражением, но продолжил:
- Наша цель – ликвидировать генофаг, который искалечил кроганов. Многие будут против, вероятно даже, большинство. Поступая так, ты можешь оттолкнуть потенциальных союзников, потребовать подчинения от которых у тебя недостаточно влияния.
- Это и есть вопрос?
- Вопрос простой. Кроганы будут сражаться – с лекарством или без него – потому что Жнецы не оставят им другого выбора. Не будет ли проще солгать им, хотя бы пообещать, что лекарство будет после войны?
Спектр нахмурился, собираясь с мыслями.
- Наверное, проще. Можно пригрозить придержать его, заставить их сражаться за нас. Велики шансы на то, что к тому времени кроганов останется слишком мало, чтобы возражать тем или иным способом.
- Тогда зачем?
- А ты знаешь, что Мордин – тот саларианец, что пришел с нами – он был одним из тех ученых, что помогали сохранить генофаг? Модифицировали его таким образом, чтобы он не утратил своей эффективности.
Явик сделал рукой жест, выражающий согласие.
- Я осведомлен. В нем чувствуется глубокое раскаяние, оно изливается из него, подобно струям дождя.
- В то время он был убежден – все, что он делал, было правильно. Защищало галактику, - пояснил Шепард. Он смотрел в окно рассеянным взглядом, не выделяя ничего конкретного. - Абсолютно уверен, что он и его начальство знали, как лучше поступить. Но потом он увидел результаты своей работы. Все эти смерти… мертворожденных детей и матерей, погибших от осложнений. Всю эту боль и горе, которым суждено повторяться на протяжении столетий. И все оправдывалось необходимостью предотвратить боль и горе от очередной войны с кроганами. Смертельный цикл.
Протеанин кивнул.
- Это было окончательное решение, хотя, как я уже говорил, недоработанное. Лучше сразу избавить врага от страданий, чем оставлять ни с чем, но в живых. Это не нужно и делает его еще опаснее.
- Суть в том, что вся эта боль и смерть длятся столетиями, в назидание поколениям, которые знают о Кроганских Восстаниях только из истории. И соглашаются с этим, потому что кроганы известны по всей галактике, как не заслуживающие доверия животные. Слишком агрессивные и кровожадные, чтобы разгуливать на свободе. Но я знаком с одним кроганом, сражался рядом с ним, истекал кровью рядом с ним. Слушал его байки, слышал боль в его голосе, которую он старался скрыть.
Мысли Шепарда метнулись назад, к старой Нормандии. Взгляд, полный крайнего недоумения, когда он вернул Рексу его древние фамильные доспехи и не попросил ничего взамен. Медленное осознание того, что то, что они выковали вместе, не просто деловой взаимообмен. И загоревшиеся глаза друга, когда он понял, что в этой галактике есть, по крайней мере, один человек, которому можно доверять. И позже – грубый, но на удивление проницательный совет, который дал ему Рекс, когда он сознался в собственных проблемах. Рекс был яростный и кровожадный, но еще он был лояльный, умный и - он был друг.
- Так вот, зачем мне лечить генофаг? А затем, что все мы в жизни делаем ошибки. Не у одного только Мордина кровь на руках… и если я могу дать Рексу и его народу шанс на будущее? Я его дам. Может, я хочу сделать что-то, какую-то вещь, которая даст жизнь, а не отнимет ее.
Рядом раздалось негромкое ворчание, но Шепард так и не мог разобрать, что это было: насмешка или несогласие.
- По нашим временам – опасное чувство, Коммандер. Жнецы не знают чувств. Как и страха. Что если, только пожертвовав кроганами, ты получишь, наконец, необходимое преимущество, чтобы одержать победу над Жнецами? Что, если именно такое решение тебе придется принять. Дашь ты им умереть, раствориться в памяти, как растворился мой народ?
Шепард задумался. Думал долго. И наконец, подняв глаза и встретив взгляд Явика, ответил – и почувствовал на языке вкус пепла:
- Дам. Я сделаю все, от меня зависящее, чтобы остановить Жнецов… или же все это не имеет никакого смысла. Когда все будет сказано и сделано, я уверен, мою память проклянут и станут праздновать в ее честь. А может меня просто забудут.
- Твои способности впечатляют. Ты не думаешь, что выживешь в этой войне, чтобы написать свою собственную историю? – спросил протеанин, явно заинтригованный.
Шепард покачал головой. Эти сны преследовали его уже не один год, они крутились у него в голове, как штормовые облака. Мертвые лица, которые вряд ли когда-то забудешь, картины уничтожения, что неотлучно были с ним с тех самых пор, как он прикоснулся к маяку на Иден Прайм. И самые последние видения, которые всплывали, стоило только ему сомкнуть веки – с тех пор, как началось вторжение на Землю. Мертвый мир, покрытый золой и пеплом. Во многих культурах говорится, что сны могут предсказывать будущее, направлять человеческую судьбу. Его сны твердят ему то же самое уже очень-очень давно.
- Нет, Явик. Так или иначе… но будущее принадлежит тем, кто придет после. Я не надеюсь его увидеть.
Протеанин не ответил. И они снова вернулись к созерцанию аэрокаров и гипнотических узоров, рисуемых ими над садами и зданиями. Мгновение мира и покоя перед тем, как снова ступить на борт боевого фрегата и ринуться дальше в бой с демонами из силикона и металла.
_________________________________

- У меня куча народа, и все хотят со мной поговорить, Мордин, так что давайте побыстрее. Не думаю, что можно заставлять ждать людей, у которых есть прямая связь с командным залом.
- Разумеется. Всегда быстр, - заверил его саларианец.
Отведя Спектра в угол медотсека, подальше от Евы и Урднота Рекса – сам этот жест уже можно было расценить, как «нерешительность» - и понизив голос, саларианец продолжил:
- Хотел вам сообщить - все тесты выполнены, лекарство завершено. Все же применение лекарства вызовет некоторые изменения. Без этого никак нельзя исправить такие обширные генетические модификации. Хотел сказать сначала вам, уже потом информировать Урднота Рекса. Возможна негативная реакция… проблематично.
Шепард сердито посмотрел на Мордина.
- О чем вы – какие еще изменения?
- Воспользовался данными Мэлона для создания ретровируса. Точная копия эффекта, который экспериментально наблюдался на Еве, но без всяких летальных последствий. Большинство побочных эффектов для Евы уже скорректировано. Позволит избежать подобного в будущем, - торопливо объяснял доктор. – Ретровирус модифицирует генетический код кроганов, даст толчок некоторым рудиментарным органам на выработку гормонов и протеинов, чтобы противодействовать генофагу. Большой стресс и усиленное питание для кроганских женщин. В результате численность потомства получится значительно меньше, чем в предыдущих циклах рождения кроганов. Кроме того, дольше беременность. Необходимо дать организму время на выработку достаточного количества веществ, чтобы предотвратить мертворождение.
- Погодите-погодите, дайте разобраться: вы собираетесь их вылечить… но беременность будет длиться дольше, и у них не будет рождаться столько много детей за один раз?
- Да-да, верно, - закивал Мордин.
- Ну, не скажу, что это обязательно плохо, но уже вижу, как Рекс обвиняет вас в пособничестве сокращению популяции кроганов.
Шепард вздохнул, потер виски и попытался прогнать тупую пульсирующую боль. В масштабе всей грандиозной картины это были по-настоящему хорошие новости. Это могло предотвратить кроганский бэби-бум такой величины, что мог деформировать местную экономику Тучанки, и успокоить страхи перед «ордами кроганов», наводнившими галактику и грозящими вторым Кроганским Восстанием. Но в то же время Шепард, как наяву, слышал возмущения Рекса. И все его вопросы насчет того, лекарство ли это на самом деле или просто новая форма генофага. И, судя по следующей реплике Мордина, саларианец и сам уже подумал о том же самом.
- Понимаю, Коммандер. Предоставлю всю мою информацию Клану Урднот для изучения. Текущее состояние войны со Жнецами требует целесообразности, на доведение лекарства до совершенства нет времени. Конечно, может сказаться самосохранение, все-таки коэффициент рождаемости у кроганов несколько снижается. Неизбежно. Но могу обещать, бесплодия больше не будет. Не будут рождаться мертвые дети. И вообще общий коэффициент рождаемости кроганов даже с учетом легкого снижения составит приблизительно одну тысячу тринадцать процентов по сравнению с текущей ситуацией.
- Хорошо. Если возникнут проблемы, с Рексом я разберусь. Может ему и не понравится, но, думаю, он будет рад получить лекарство в любом случае.
- Благодарю, Шепард.
- Еще рано благодарить, - Шепард криво усмехнулся саларианцу. – Если Рекс даст мне пинка под зад, следующим будете вы.
- Нет-нет, - быстро затряс головой Мордин. – Выражаю признательность за предоставленную возможность. Во время миссии по поиску Коллекционеров имел время пересмотреть жизнь - много ошибок. Заставили меня взглянуть на свои действия при работе над генофагом. Удержали от убийства Мэлона.
Шепард поморщился, вспоминания мгновенно пронеслось перед его мысленным взором. Вот он смотрит через прицел винтовки, медленно выдыхает и нажимает на спуск. Видит, как ученый мошенник падает в пыль на поверхность Тучанки… По крайней мере, для него все это закончилось очень быстро. Не было агонии и медленной смерти от опухолей и болезней, как у многих кроганок, испытавших на себе его заботу.
- Я застрелил его, - сказал он в неожиданном приступе откровенности. – После того, как вы, все остальные, уже погрузились в Томках… Да, я остановил вас, но я не мог перестать думать о том, что он сделал. И еще об одном факте: как бы ни был он убежден в том, что генофаг – это неправильно, его, кажется, совсем не интересовали кроганы, погибшие в результате его экспериментов. Я просто знаю, что если бы я позволил ему продолжать, он делал бы то же самое.
- Знаю, - коротко ответил Мордин.
- Откуда?
- Был винтовочный выстрел, в пределах десяти минут после погрузки на транспорт. Приблизительное время, чтобы достигнуть крыши, соответствует пешей скорости мужчины-саларианца и расстоянию максимального удаления. Просмотрел отчеты ГОР, чтобы убедиться. Мэлон числится, как «предположительно погибший».
Шепард смотрел на него в замешательстве.
- Вы никогда ничего не говорили.
- Не было необходимости. Уважал вас за принятие непростого решения, удержавшего меня от принятия такого решения в гневе. Ваше решение продиктовано логикой. Учитывает последствия. Тот же результат, причины различны. Лучше, в конце концов.
- Вы не перестаете меня удивлять, Мордин, - печально усмехнулся Шепард. – А знаете… ведь на Тучанке будет несладко. Неважно, что вы делаете для кроганов, большинство из них возненавидят вас просто за то, что вы саларианец. И понятно, это место не изобилует приятными воспоминаниями. Это мог бы сделать и кто-то другой.
- Нет. Знаком с исследованиями Мэлона слишком хорошо. Лучше сам.
В том, что «лучше сам», Мордин был прав. И это было никакое не высокомерие, а простая констатация факта. За всю свою жизнь Шепард не встречал никого с мозгами, как у этого саларианца, и сознавал, что такие гении встречаются не часто. Да, у них была Миранда с генетически сформированными физическими способностями и острым умом; была Лиара – умная и проницательная, как любой академически образованный агент; и Тали, даже с поправкой на всю кварианскую расу в целом, разбиралась в таких теориях физики и техники, которые выглядели для Шепарда непроходимыми дебрями. Но добрый Доктор Солус брался за решение проблем с энергией одержимого, и его разум совершал такие логические прыжки, за которыми было трудно успевать … и все-таки он почти никогда не ошибался. Можно было только догадываться, что мог наделать Мордин за все те годы, что он провел, работая над генофагом. Или какие еще тайны вселенной он сможет раскрыть, если только они победят в этой проклятой войне.
- Значит, никакой личной заинтересованности, а?
Доктор вздохнул, улыбнувшись Спектру слабой усталой улыбкой. И в этот момент Шепард заметил все годы Мордина, лежащие тяжким грузом на его узких плечах, складки вокруг рта и глаз и морщины, которые не могли быть одними только следами от старых шрамов. И еще бесконечная печаль в больших темных глазах, которые всего на какой-то кратчайший миг утратили осторожность и дали собеседнику это заметить. И в этот миг Шепард почувствовал какое-то родство с Мордином, почувствовал сильнее, чем когда-либо.
- Старею, Шепард. Немного лет осталось. Но по-прежнему лучший кандидат для проекта, - негромко, но уверенно произнес доктор. – Мало кто из саларианских ученых интересовался генофагом. Ни у одного нет моего опыта. Должен быть я.
- Кто-то другой может сделать неправильно? – Шепард улыбнулся в ответ.
- Возможно. Ставки слишком высоки для неопытности. На осторожность нет времени. Но дело не в этом. Моя работа. Моя задача все поправить.
- Мы поправим, - пообещал Шепард. – Это длилось слишком долго, и теперь ваша задача положить этому конец.
Саларианец задумчиво покивал.
- Хотел бы так думать.
- Ну, а что же потом? Может, мне удастся убедить вас остаться с нами? Конечно, у нас нет той старой лаборатории, но, уверен, мы сможем найти достойную замену. Хотелось бы воспользоваться помощью старых друзей, чтобы победить в этой войне.
- Разумеется, Шепард! Во всяком случае, до поражения Жнецов, - воскликнул Мордин, и тон его голоса подразумевал, что иного развития событий логика не предусматривает. – Потом – не знаю. Уже много пользы принес галактике. Работал над генофагом. Лечил генофаг. Изучал Коллекционеров. Много работ, много студентов. Решения. Ошибки. Можно удалиться куда-нибудь в теплые края. Сидеть на берегу. Смотреть на океан. Собирать раковины.
Шепард представил, как Мордин, одетый по человеческой моде в купальный костюм, прогуливается по берегу, собирает ракушки и бросает их в маленькую корзинку, и улыбнулся. Искренне, впервые за эти несколько дней. Но все равно покачал головой.
- Буду рад вашему возвращению, пусть и ненадолго. Но уединиться на морском берегу? Да вы через час с ума сойдете.
Мордин пожал плечами, уголки его губ приподнялись вверх, а потом работа все равно взяла верх.
- Можно проводить тесты на раковинах.
Оставив саларианца за работой, Шепард покинул медотсек и вызвал лифт на командную палубу. Хорошее настроение не покидало его, пока он не достиг командного зала и не принял вызов: в поле зрения появились две мерцающие фигуры. От мрачного выражения их лиц то небольшое приятное ощущение, оставшееся от разговора с Мордином, начисто пропало, как легкий туман под порывами ветра.
- Адмирал Хакетт. Примарх Виктус. Не ожидал. Мы еще на расстоянии часа пути от Тучанки.
Двое мужчин переглянулись, и Хакетт кивнул турианцу, явно предлагая начинать.
- Нам это известно, Шепард. Я общался с адмиралом Хакеттом по вопросам тактики и возможного использования наших объединенных флотов. Раз уж мы заключили союз, мы должны лучше изучить, как работать вместе.
- Я ценю ваше доверие и уверенность в правильности моих действий, но для чего вы вызывали меня сейчас?
Виктус слегка подвигал жвалами вверх и вниз, пластины на его лице плотно прижались одна к другой. Такое выражение Шепард видел у Гарруса, когда снайпер пытался что-то сказать, но испытывал затруднения или не знал, как начать. Это было выражение, которое почти всегда означало плохие вести.
- Дело касается положения на Тучанке. Первоначально Примарх хотел придержать эту конфиденциальную информацию, чтобы предотвратить возможные инциденты, но обстоятельства вынуждают его, - пришел ему на помощь Хакетт. – Я убедил его, что если мы собираемся действовать вместе в этой войне, мы должны предпринимать более серьезные шаги, чем разработка общей тактики. Мы должны доверять друг другу.
- Как раз сейчас такой момент наступил. То, что вы сейчас услышите, является одним из самых хорошо охраняемых секретов Иерархии, - сказал Виктус, заметно борясь с желанием начать ходить взад и вперед.
Шепард терпеливо ждал, пока тот продолжит.
- Когда в конце Кроганских Восстаний мы применили генофаг и отбросили кроганов назад, на Тучанку, Иерархия не была убеждена в том, что генофага будет достаточно. Тогда его разрушительный эффект был едва виден. Поэтому мы приняли другие меры. Перед выводом оккупационных войск мы установили бомбы. Чрезвычайно мощные и спрятанные под землей… взрыв каждой из них был бы равносилен мощности двигателей крейсера в критическом режиме.
- О, боже… - пробормотал Шепард. – Срабатывание хотя бы одной из них будет похоже на удар метеорита. Такой взрыв уничтожит все вокруг в радиусе сотни миль, не говоря уж о воздействии ударной волны.
- Просто, грубо, эффективно, - заметил Хакетт без тени сарказма. – По-туриански.
Виктус кивнул.
- Совершенно верно. У нас ни разу не возникло повода использовать их. И со временем про них забыли все, за исключением высших чинов в нашем правительстве. Убрать их без ведома кроганов мы не могли, поэтому решили просто закрыть на них глаза.
- Черт побери, - Шепард вздохнул и оперся о перила. – Дайте угадаю дальше: этот ваш секрет охранялся не так хорошо, как вы думали, и теперь о нем знает кто-то другой?
- Похоже на то. Я не знаю, как это произошло. Охранять тот единственный объект, который еще показывает признаки активности, отправлено подразделение… четыре часа назад мы потеряли с ними связь, - с судорожным вздохом произнес турианец, его когти непрерывно сжимались и разжимались. Признак крайнего возбуждения. Здесь крылось что-то другое - больше, чем просто миссия, которая пошла не так.
- Что еще? – уточнил Шепард и был вознагражден легким подергиванием когтей Примарха.
Похоже, время, проведенное рядом с Гаррусом, пошло на пользу. По крайней мере, он хорошо научился понимать язык турианского тела.
- Можете рассказать ему все, Виктус. Я знаю его достаточно долго, это останется между нами.
- Очень хорошо, - пауза. - Командир взвода, отправленного обезвредить бомбу – мой сын Тарквин Виктус. Для такой деликатной миссии мне нужен был тот, кому я мог полностью доверять.
Проклятия заметались в голове Шепарда, грозя сорваться с языка. То, как Примарх это произнес, звучало почти по-человечески – он оправдывался за принятое решение. Турианцам едва ли было знакомо понятие семейственности. Не говоря уж о том, что оно было совершенно неслыханно, оно было еще и на удивление ограниченно. В их странной империалистической меритократии все было построено на общей и персональной способности. Что означало буквально следующее: если уж Виктусу понадобилось оправдывать свой выбор собственного сына для этой миссии, значит, скорее всего, тот был слишком молод для выполнения данной задачи.
- Мне не нужно рассказывать вам, что произойдет, если эта бомба сработает, Шепард. Любой союз с кроганами и так будет довольно хрупок даже с этим лекарством от генофага, - сказал человеческий адмирал.
- Знаю, - нехотя ответил он.
- Я не стал бы просить об этом, если бы существовал другой путь, Коммандер.
- Вся тысячелетняя история – это попытка убить этот союз еще до его рождения. Надеюсь только на то, что там нас не ожидают другие глубинные бомбы.
- Я тоже, - тяжело вздохнул турианец.
_________________________________

К Тучанке Касуми испытывала сложные чувства. Это уже сама по себе была суровая, выгоревшая планета, полная смертоносных обитателей – от самих кроганов до некоторых форм растительной жизни. А еще это было место, где она впервые ощутила вкус того, во что ввязалась, приняв предложение Цербера присоединиться к команде Шепарда. В основе ее карьеры всегда лежал всплеск адреналина от того, что тебя не поймали, а не тщательно спланированный бой, от которого дрожали все внутренности. Да, она адаптировалась, научилась работать в команде. Но то, что сделал Мэлон с кроганками на Тучанке, и откровенно жестокий бой с Кланом Вейрлок… это открыло ей глаза на то, чем на самом деле занимаются Спектры. Для чего они существуют. И почему они должны быть абсолютно такими, как Шепард. И даже сейчас ее желудок выворачивался наизнанку при одном воспоминании о том, что они видели.
Тем не менее, именно в это время она реально почувствовала, что заслужила свое право находиться среди тесно сплоченных членов Шепардова окружения. Воровка видела ужасные вещи, Шепард спросил, справится ли она… и когда она ответила «да», он просто-напросто принял это. Он ей доверял. Два года назад она бы ни за что в это не поверила, но как много могло измениться всего за несколько коротких лет. Кейджи убили, Шепард нанял ее, и впервые с тех пор, как Касуми покинула Землю, она оказалась среди людей, рядом с которыми не испытывала необходимости прятаться, обманывать или как-то иначе вводить в заблуждение.
Однажды она сказала Шепарду, что его собственная команда – накама. В грубом переводе это означало «друзья» или «коллеги». Но за долгие годы существования японской национальной культуры оно приобрело более важное значение, подразумевающее кого-то или группу людей, которые были семьей, не находясь на самом деле в родственных отношениях. И не успела еще закончиться их роковая миссия, как Касуми ощутила себя частью такой группы, даже не прикладывая к этому никаких усилий. Она стала подругой Тали, сообщницей Гарруса и верным другом не кого-нибудь, а самого знаменитого – или неизвестного, зависит от вашей компетенции – Коммандера Шепарда.
Если бы ты видел меня сейчас, Кейджи, подумала она, глядя в окно шаттла, прорывающегося сквозь атмосферу Тучанки. Турианский бывший коп, кварианская девочка и Спектр – вот мои друзья. Поистине, вселенная престранное место.
Она услышала, как говорит Гаррус, и его вибрирующий голос – смесь скептицизма и надежды.
- А мы точно уверены, что это сработает?
- Да, - ответил Мордин. – Все тесты подтвердили успешное распространение и противодействие генофагу. Кроганы будут исцелены.
- Я не говорю, что не верю вам, док, - сказал Гаррус. – Но ведь вы сварганили это всего за какую-то пару дней на Цитадели. Конечно, вы – это вы, и мы здесь об этом уже говорили, но для большинства людей двух дней не хватит даже мясо хорошенько прокоптить. Тем более создать лекарство от генофага.
- Изучал данные Мэлона много месяцев. Не делал ошибок. Разбираюсь в науке. Оставьте, пожалуйста, вашу болтовню и браваду при себе.
- Оу, вот как… а вы знаете, как поставить меня на место, Мордин.
Касуми тихо засмеялась про себя. Гаррус есть Гаррус, всегда подкалывает и подначивает. Выискивает слабости и странности. С друзьями всегда шутлив и доброжелателен, всегда говорит таким саркастическим тоном или с таким выражением, которое она уже научилась распознавать, как турианскую версию усмешки. Правда однажды она видела, как он обращал внимание на детали и по отношению к тому, кто ему не нравился, и этого было достаточно, чтобы она поняла, что когда-то в былые времена Гаррус Вакариан был очень хорошим копом.
Подошел Шепард, сел на скамью рядом с ней в переполненном шаттле, и Касуми переключила внимание на него.
- Так какой у нас план, Шеп?
- Мордина с Евой и Рексом мы оставим в лагере Урднот. Жнецы еще не прибыли на Тучанку в большом количестве, но они здесь, и дают о себе знать. Рексу нужно время, чтобы собрать кланы, - объяснил он. – Я оставлю с ними СУЗИ в ее новом теле, еще и для защиты. Она может заметить угрозу, которую не заметят остальные, и может установить со мной прямую связь в случае, если что-то пойдет не так.
- А что насчет остальных? Гаррус, я, Лиара, Вега? И протеанин Проти?
- Протеанин Проти? – удивился Шепард.
- Это слова Джокера. Не мои. Правда, не мои. Не думаю, что он будет в восторге от такого прозвища.
- Правда? Забавно, - сухо ответил Шепард. – А что касается твоего вопроса, у нас есть еще одно задание, прежде чем мы, наконец, опробуем лекарство Мордина. Тут у них замолчала группа турианских солдат, зона, где их видели последний раз, контролируется наземными силами Жнецов.
Воровка наморщила нос.
- Нехорошо.
- Если учесть еще и то, что они, вероятнее всего, сидят на чудовищной бомбе? Да, можно сказать и так.
- Даже если им пришлось несладко, они не стали бы сдаваться так явно, Шепард, - вмешался Гаррус, он, очевидно, закончил подкалывать их штатного ученого. – Старая поговорка о том, что никто не видит спины турианца до тех пор, пока он не умер, - это не просто гипербола. Мы просто обожаем героически защищать последние рубежи.
На лице Спектра промелькнула слабая улыбка, и он искоса глянул на Гарруса.
- Так значит, вот что ты делал на Омеге? Если бы я знал, что ты занимался именно этим, я бы непременно подождал.
- Нет. Вот там как раз не было ничего героического, одна только кровь, - буркнул Гаррус, его ответная улыбка выглядела натянутой. – Во всяком случае, я-то уж не пытался плавать в пространстве, чтобы доказать, что у Спектров иммунитет еще и к законам физики.
Шепард засмеялся резким, лающим смехом.
- Зацепил! Я бы добавил, что я все же доказал это утверждение, но фактически умер, так что не уверен, что это считается.
- Формально ты потерял очки, но по существу, наверное, все-таки выиграл.
- Вот спасибо, Вакариан. Приятно сознавать, что ты будешь позади меня, когда переиздадут «Книгу Галактических Рекордов».
Турианец отвесил легкий шутливый поклон.
- Считай, что это мой способ тебя отблагодарить – ведь это по твоей милости мне попало в лицо ракетой.
- Ну, допустим, ракетой в лицо ты сам себе попал. Я же говорил тебе, учись лучше пригибаться.
Было более чем странно слушать, как эти двое обмениваются колкостями о том, что было по существу самыми травматичными моментами в их жизни. Касуми знала не понаслышке, что если бы кто-то посторонний в баре подкатился к одному из них с подобными шуточками, другой оборвал бы обидные разглагольствования тут же на месте и без малейшего колебания. А вот между собой – совсем другое дело, тогда это все оборачивалось просто шуткой в комедии их жизни. Они смеялись, потому что если бы они этого не делали, им оставалось только плакать. А Касуми была почти уверена, что никому не доводилось видеть Коммандера Шепарда плачущим, и сильно сомневалась в том, что Гаррус чисто физически на это способен.
- О чем задумалась, Воришка? О нас, наверное? – прервал Гаррус ход ее мыслей.
- Воришка?
Турианец пожал плечами.
- Ну, а что? Вега же повадился звать меня «Щербатый». Вот я решил тоже попробовать свои способности в придумывании прозвищ.
- Хмм… но «Воришка»? Всего-то? Я ожидала от тебя большего, Гаррус.
Шепард прислонился спиной к стене и скрестил на груди руки.
- Одно очко в ее пользу.
- Так ты первая начала. И, во всяком случае, «Щербатый» - звучит подходяще – мужественно.
Касуми улыбнулась из-под капюшона и изо всех сил постаралась придать лицу невинное выражение.
- А что, «Гар» разве не мужественно? А как насчет «Гарри»? Только представь, какое у народа будет выражение на лицах, когда ты представишься – «Гарри, турианец».
- Похоже, ты получаешь от этого очень большое удовольствие.
- Нет, очень большое удовольствие я получила бы, если бы упомянула о сообщении от доктора Мишель с Цитадели, где она называла тебя… как там было?
Жвалы у Гарруса беззвучно задвигались, а его яркие синие глаза расширились. Наконец, он с трудом выплюнул часть предложения:
- Как… но… не смей…
- Ах, да, - промурлыкала она, склонила голову набок и усмехнулась. – Кажется, там было «Медвежонок Гарри».
- Вау… я правда услышал то, что услышал? – раздался позади них возглас Веги.
Последовавший за этим шквал острых комментариев и тычков в ребра было уже не остановить. Разумеется, у Веги нашелся целый ряд вопросов о турианцах и «любителях людей», которые тут же вдохновили Мордина, и он разразился очень длинным, болезненно подробным разъяснением данной темы. Это, разумеется, вызвало еще более неприличные замечания и опровержения со стороны Гарруса вместе с громкими призывами к Мордину остановить поток информации, который стал даже еще подробнее. Даже Кортез не удержался и отпустил пару отборных комментариев из своей кабины. Касуми же решила, что определенно узнала много нового. Она видела на лицевых пластинах турианца выражение тревоги, но оно слегка смягчилось, когда он заметил, что Шепард тоже присоединяется к веселью - время от времени.
Конечно, сама Касуми тоже здорово позабавилась, отметив такие особенности турианской физиологии, несмотря на то, что Гаррус наградил ее убийственным взглядом и проговорил, когда никто не видел: «Я тебя ненавижу» - на чистом английском языке.
_______________________________________

- О, богиня…
- Да, очень похоже. Добро пожаловать в преисподнюю, Лиара, - сказал Шепард, прыжком преодолевая последние футы от шаттла до земли.
На Тучанку упала ночь. Она принесла облегчение от палящего солнца, но в то же время придала расстилавшейся перед ними картине вид подземного мира из множества мифологий. Давным-давно место, на котором они сейчас стояли, было кроганским городом, выстроенным из прочного камня посреди долины для защиты от враждебного окружающего мира. Потом войны, опустошившие поверхность Тучанки, превратили его в бесформенную груду щебня. Теперь он был завален обломками, большинство из которых горело. Пламя отбрасывало на руины длинные тени, трепещущие языки заставляли их плясать на огромных камнях.
- У них нет ни единого шанса. Какого черта они вообще здесь забыли? В этих развалинах никакого пространства для маневра, - пробурчал Гаррус, кажется, больше самому себе, чем кому-то другому. – Когда Жнецы нападут, они будут, как загнанные варены в клетке.
Вега покосился на него.
- Есть следы нулевого элемента… довольно заметные. Здесь прошел, по меньшей мере, один тяжелый транспорт, Коммандер. У турианцев, вроде, было всего два транспорта?
- В инструкции к миссии, что прислал мне Виктус, говорится, что они высадились с крейсера на другой стороне системы. Транспорты были оборудованы системой стелс, такой же, как на нашей старой Нормандии, - Шепард нахмурился.
Похожее выражение отразилось на лицах всей группы. Все прекрасно знали, как такая технология работает против технологии Жнецов, а сам Шепард лучше всех. Новая Нормандия и стелс-фрегаты, построенные Альянсом за последние годы, были оборудованы усовершенствованными системами удаления следов излучений, но более старые турианские транспортники не получали обновлений. Если их единственная защита окажется пробитой, у них, действительно, не будет ни единого шанса, когда силы Жнецов обнаружат их в узкой тесноте долины. И горящие обломки, освещавшие своим светом руины, явное тому подтверждение.
- Пошли. Если Жнецы наложат на эту бомбу свои лапы, они не станут колебаться и мигом ее взорвут. В конце концов, с потерями в живой силе они не считаются, - мрачно сказал Шепард.
Так много народа он не брал с собой на высадку со времени штурма базы Коллекционеров. Вспоминать об этом было горько и приятно одновременно. Тогда все они вернулись обратно целыми - разбитые и окровавленные, но живые. Но при всем том чувстве выполненного долга, которое вызывал у него этот успех, все это превратилось в ничто, когда Жнецы спустились на неподготовленную Землю. Было такое ощущение, будто он бросал камни в реку, и они исчезали в волнах, как бы сильно он не старался перебороть течение. Победа над Сареном стоила галактике Кайдена и дала им два года. Коллекционеры погубили около двадцати хороших бойцов - мужчин и женщин с Нормандии, выбросили их умирать в пространстве, и этим удалось вырвать еще почти год. А гибель еще четверти миллиона стоила всего шесть коротких месяцев. Интересно, подумал Шепард, насколько велика будет цена на этот раз… и насколько меньше удастся получить.
Они пробирались через руины, когда нашли первого мертвого турианца. Он лежал, прислонившись к упавшей колонне, и штурмовая винтовка была все еще зажата в его когтях. Синяя кровь, которая высохла и стала почти черной, заливала его броню и песок под телом, а рядом кучами лежали трупы многочисленных хасков. Гаррус снял шлем и, наклонившись, осмотрел поверженного солдата. Потом отстегнул бронированную перчатку на руке трупа и стянул ее с безжизненных пальцев. Сняв что-то с запястья погибшего, он вернулся к остальным.
- Множественные пулевые ранения, обширные ожоги по всему телу. Похоже, сломана нога, скорее всего, он добровольно остался прикрывать отход, - коротко доложил он. – Заставил их за это заплатить.
- Что ты взял с тела? – спросила Лиара.
Снайпер разжал пальцы. На ладони лежала пара широких браслетов, каждый из целого куска металла, каждый соответствовал обхвату запястья турианца почти в полный круг. Небольшая прорезь с одной стороны, края ее соединялись плоской цепочкой, очевидно для крепления. На каждом - надпись на родном языке Палавена, но программа визуального перевода в броне Шепарда не успела ее зафиксировать – Гаррус снова подхватил их когтями и засунул куда-то внутрь собственной брони.
- Лента военнослужащего. Это как жетоны для человеческих солдат, у каждого турианца есть такая, ее получаешь в шестнадцать, когда начинаешь обучение в тренировочном лагере.
- Почему у него было две?
Это спросила Касуми, тихим голосом, как будто уже заранее знала ответ, который начал формироваться и в его – Шепарда – мозгу тоже. Выражение лица турианца только подтвердило подозрение: жвалы плотно прижаты, в глазах холод. Гаррус оглянулся на мертвого солдата и только потом ответил:
- Это означает, что он был женат. Второй принадлежит его жене.
- Черт, - Вега тряхнул головой. – Ну, как минимум, это значит, что не все они погибли в катастрофе. Этот парень не стал бы так здесь драться ни за что.
- Верное утверждение, - согласился Явик. – Животное, загнанное в угол, сражается со всей свирепостью, но защищая свой молодняк или свою стаю, становится еще более смертоносным. Это эволюционная необходимость.
Никто ничего не ответил на это, и они снова начали пробираться через руины. Шепард сделал безмолвный знак – одними глазами - и Гаррус кивнул, разложил снайперскую винтовку и переместился в тыл, а Шепард и Вега выдвинулись вперед. Первая группа хасков, которую они встретили, двигалась крадучись в ту сторону, где лежали еще нескольких погибших солдат; по-видимому, хаски хотели убедиться, что тела мертвые. Дружный залп ликвидировал эту угрозу прежде, чем создания обнаружили их присутствие. Процедура, которую Шепард наблюдал с первым погибшим солдатом, повторилась. Еще три тела. И еще четыре браслета.
Шепард встретил взгляд холодных синих глаз Гарруса, но они не стали ничего друг другу говорить, а просто занялись делом. Турианец раскрыл инструметрон.
- Я раздобыл оперативную информацию на одном из неповрежденных инструметронов. Теперь мы сможем пробраться через этот лабиринт завалов. Смотри-ка, как здорово уже взаимодействуют Альянс и Иерархия! На их ВИ уже загружены описания всех новых хасков, с которыми мы встречались.
- Замечательно. Каннибалы. Твари - ну, это мы знаем… А что такое налетчики? – пробормотал Шепард, просматривая данные.
- Турианцы. Это то, во что они превращают нас, когда им предоставляется такой шанс, - ответил Гаррус. – У них есть барьеры и еще, кажется, винтовки, похожие на те, которыми пользовались Коллекционеры.
Вега пробурчал что-то себе под нос, но Шепард разобрал только конец фразы:
- … Коллекционеры, мать их…
Шепард поглядел на молодого десантника и невесело усмехнулся.
- Мы о них позаботились - с помощью одного большого симпатичного взрыва. Это было что-то!
- Это было милосердное убийство, - мрачно добавил Явик. – Но нам пора идти дальше, если мы хотим найти кого-нибудь из этих турианцев живым. Со времени предыдущей войны тактика Жнецов не изменилась, они оставляют у себя в тылу минимум сил. Все остальные наземные группы сосредоточены на цели.
Спектр сделал знак команде двигаться вперед.
- Не надо беспокоиться о провианте, не надо защищать гражданских… зачем же оставлять силы в тылу, я так понимаю. Ладно, идем быстро, но огонь не открываем до тех пор, пока нас не заметили. Надеюсь, сможем захватить их врасплох.
Двигаясь дальше через завалы, они не нашли больше никаких мертвых солдат, попадались только хаски. Сколько бы их там не осталось от турианского взвода, отступали они быстро; похоже, искали наилучшую позицию, а может, просто прорывались вперед в надежде добраться до цели раньше, чем их перебьют. Время от времени дорогу перегораживал какой-нибудь горящий транспортник, но благодаря информации, которую смог раздобыть Гаррус, удавалось легко обходить любые препятствия.
И наконец, они услышали. От каменных стен эхом отражалось четкое стаккато ружейного огня. Они бросились вперед, не оглядываясь, оружием расчищая себе путь перед собой и с флангов. Прошло немного времени, и звук стрельбы стал громче. Скомандовав группе занять укрытие, Шепард пробрался к одной из упавших колонн и осторожно выглянул. Пропавший взвод был найден, ну, или, по крайней мере, то, что от него осталось. А именно чуть более двух дюжин турианских десантников, если его приблизительная оценка была верной. Два десятка парней, оставшихся от легкой роты в почти восемьдесят боевых единиц, удерживали позицию, в то время как враги, впятеро превосходящие их числом, подползали к ним медленно, но верно.
Они держали оборону на возвышении в центре обширного открытого пространства. Может быть, когда-то давно это была арена или храм; площадка, которую они отчаянно использовали для укрытия, находилась на вершине чего-то, напоминавшего усеченную пирамиду. Вполне вероятно, в далеком прошлом здесь могли проходить какие-то массовые собрания. В небольшом отдалении от них через открытое пространство, почти в зеркальном отражении располагалось точно такое же сооружение… а между ними - гигантская пропасть и нечто, которое могло быть только той самой бомбой - она висела над этой дырой, поддерживаемая прочными лесами. Через прицел Шепарду был хорошо виден компьютерный терминал, установленный на площадке другой - незанятой зиккуратоподобной конструкции. Совершенно очевидно, что еще до прибытия турианской команды кто-то другой уже занимался здесь извлечением чудовищного оружия.
- Ничего хорошего, - сказал Шепард, вернувшись с наблюдательного пункта и отвечая на молчаливый вопрос, написанный на лице у Гарруса. – Короче, у нас там около сотни врагов. От группы осталось примерно двадцать процентов, и стреляют они с перерывами, так что могу предположить, что с боеприпасами у них туго. Ты можешь выйти на частоту их коммуникаторов связи?
- Думаю, да. Хоть какая-то польза должна быть от этого гребаного звания «Эксперт-консультант», - мрачно ответил снайпер.
Шепард глянул на остальных и зловеще улыбнулся.
- На этот раз всего десять к одному. Касуми, к сожалению, тебе сегодня досталась самая опасная работа из всех нас. Я дам тебе половину всех наших запасных магазинов. Как только мы ударим отсюда по Жнецам, они отвлекутся на нас. Этого времени должно тебе хватить, чтобы проскользнуть позади них и доставить десантникам наш маленький презент. Пусть заряжаются по полной и открывают огонь. Я не знаю, как у этих новых хасков с тактическим мышлением, но надеюсь, они тогда станут воспринимать турианцев, как угрозу. Пусть делают вид, что идут в контрнаступление.
- Я так понимаю, мы собираемся разыграть спектакль с нами самими в главной роли? – сухо осведомился Явик.
- Я же не зря называю его локо, - хохотнул Вега.
- Очень мило, - Шепард пожал плечами. – Гаррус, за тобой наружное наблюдение. Я рассчитываю, что в случае чего ты устранишь самую непосредственную угрозу для Явика, Веги и меня. Лиара, ты остаешься здесь с ним.
Шепард потянулся за спину, достал из держателя Гадюку и подал ее азари. Она недовольно нахмурилась.
- Шепард, я биотик, и я уже не раз бывала под огнем. Не говоря уж о том, что я не училась полжизни обращаться со снайперской винтовкой.
- Мне уже довелось убедиться в твоем умении обращаться со всеми пушками на борту SR-1. Или ты все уже позабыла?
- Конечно, нет, - тут же ответила она.
- Значит, остаешься с Гаррусом. А эта винтовка тебе пригодится, и потом, по-моему, сингулярность не имеет ограничения по дальности, во всяком случае, я никогда об этом не слышал. Если ты будешь достаточно далеко, то сможешь сосредоточиться целиком на своей биотике… мне нужно, чтобы ты была моей единственной артиллеристкой-азари.
И если все полетит к черту, двое моих старейших друзей станут единственными, у кого будет реальный шанс спастись.
- Звучит, как очередной классический план Шепарда. Смутно иррациональный и довольно прямолинейный, но все-таки достаточно безумный, чтобы сработать, - заметил Гаррус, и его пристальный взгляд заставил Шепарда усомниться, а не догадывается ли турианец, о чем он только что подумал. – У меня есть их частота, я тебя подключил.
Шепард кивнул и открыл инструметрон.
- Турианская группа, это Коммандер Шепард. Вы меня слышите?
Некоторое время в эфире стояла тишина. Потом взрыв статики… а потом голос, напряженный, но определенно без тени паники.
- Шепард? Человек? Это лейтенант Тарквин Виктус. Я… а где вы? Мы в плотном кольце. Нам нужна поддержка, надеюсь, вы привели помощь.
- Мы рядом. Я пошлю специалиста, который прорвется через линию врагов, принесет вам боеприпасы и организует контратаку, но мне нужно знать… эта бомба – она цела?
- Насколько можно судить – да, но… мы не можем подобраться к панели управления. Когда мы сюда прибыли, здесь были два Налетчика у терминала, снайперы их сняли, но мы не можем преодолеть открытое пространство между нашей позицией и той, другой, нас просто на куски разорвут. Один из моих бойцов попытался незаметно пробраться на леса там, в центре, но… его просто растерзали.
- Проклятье. Как это произошло?
В голосе парня вина и усталость боролись с завышенным самомнением.
- Это моя ошибка. Я выбрал не прямой штурм, а хитрую тактику и осторожность, и мои люди за это поплатились. Один из Жнецов нас засек. Деваться нам было некуда. Первый транспорт разрезало напополам, и мы совершили жесткую посадку на втором. Я… я пытался… впрочем, это неважно. Нас осталось мало. Скажите, вы привели подкрепление?
- Не совсем. Нас здесь шестеро.
- Ше… шестеро? – произнес, заикаясь, турианец в коммуникатор, но быстро восстановил самообладание. – Да помогут нам духи! Что ж, будем держаться, пока сможем.
- Вы будете держаться до тех пор, пока задание не будет выполнено, солдат. Ты понял меня? – рявкнул Шепард.
- Да, сэр! – тут же последовал ответ.
Шепард по очереди оглядел своих людей и, наконец, остановился на Касуми.
- Готова?
- Как всегда, Шеп.
Она уже держала в одной руке Локаст, а в другой – пластиковый сверток с термомагазинами, плотно прижимая его к животу. Он посмотрел ей в глаза и увидел в них страх, но еще в них была и решимость. Понимание того, что есть задание, и его нужно выполнить. Где-то, в какой-то момент Касуми Гото перестала быть просто воровкой, и ему вдруг стало интересно, когда же именно это произошло.
Как только фигурка воровки замерцала и исчезла из вида, все пришло в движение. Явик и Вега перепрыгнули через край уступа и тяжело приземлились внизу, а сам Шепард достал автомат и взял его в одну руку. В другой приготовил гранату. И, щелкнув предохранителем, прыгнул вслед за протеанином. А над его головой уже раздавался знакомый треск снайперской винтовки Гарруса.
- Эй, вы, ублюдки, а ну-ка посмотрите сюда! – заорал он в ближайшую толпу хасков.
Головы повернулись под неестественными углами и уставились на него злобно светящимися глазами. Среди них было с полдюжины шишковатых батарианских созданий, которых ВИ теперь именовал Каннибалами. Они подняли вой и начали поворачивать в его сторону пушки, интегрированные в их руки… но вой тут же перешел в визг, когда брошенная граната сдетонировала прямо у них под ногами. А потом стая отвратительных уродцев Жнецов хлынула на них подобно волне, которая ударяет о берег. С силой заработал излучатель частиц Явика, прожег барьеры одного из турианских хасков, а потом перерезал его прямо поперек груди. Другой хаск прыгнул через колонну на Вегу и отлетел, сраженный выстрелом из дробовика.
- Ну, как, нравится, пута?
Неожиданность атаки привела к тяжелым потерям в рядах противника, но эти создания были явно не такие бестолковые, как те, старые хаски, которые встречались прежде. Налетчики завизжали что-то - это звучало, как ужасная смесь чириканья гетов и завывания варренов – и Каннибалы тут же попрятались в укрытия, не переставая поливать огнем позиции Шепарда и его команды. Ну, и конечно, как только они это сделали, сразу стало ясно, зачем Шепард оставил позади на безопасном расстоянии Лиару: шар темной энергии врезался в самую гущу неприятеля. Спустя секунду ударил еще один энергетический шар, и возникшая ударная волна разбросала Каннибалов в стороны.
Шепард присел за неровным куском камня, пули обстреливали его позицию с такой интенсивностью, что каменное крошево покрывало землю, как снег. Он активировал комм.
- Гаррус! Убери этих чертовых Налетчиков! Я здорово подозреваю, что они реально направляют остальных хасков.
- Уже убираю, босс, - как подтверждение раздался новый треск винтовки Гарруса и визг на том же статическом языке, который тут же оборвался.
Воспользовавшись временным затишьем, Шепард выскочил из укрытия и рванул к другой куче обломков, благодаря про себя древних кроганов за то, что строили с таким размахом. Вспомнив о собственной биотике, он подхватил Каннибала и ударил о ближайшую колонну, а затем нырнул в укрытие. Снова открыв инструметрон, он быстро пролистал список стандартных боевых режимов и установил программу перегрузки цепей, которая каким-то чудом сохранилась в базах данных Нормандии. Один из маленьких сюрпризов Тали.
Он высунулся из-за угла и направил инструметрон в сторону ближайшего хаска. Вспыхнул энергетический разряд, и код взлома проник в его синтетическую часть. Шепард с удовлетворением увидел, как электрическая дуга перекинулась от судорожно подергивающегося тела хаска на его ближайшего соседа, произведя такой же эффект. Снова активировав коммуникатор, он вызвал Касуми и Гарруса - они единственные из всей команды знали, как пользоваться такой техникой боя.
- Перегружайте их рабочие протоколы! Здесь много синтетиков, это неплохо работает.
- Понял!
- Принято, Шеп. Я почти на месте, - шепотом произнесла Касуми.
Еще раз окинув взглядом поле боя, Шепард нахмурился. Явик и Вега засели за такой же упавшей колонной; десантник отбрасывал залпами из дробовика хасков, которые подбирались ближе, а Явик отстреливал врагов на дальней дистанции. Но все-таки плотный ответный огонь не давал им надолго высунуться, и они были вынуждены все дольше и дольше отсиживаться в укрытии. Два Налетчика обстреливали позицию наверху, пытаясь достать Лиару и Гарруса и устранить исходящую от них угрозу. Шепард высунулся с другой стороны и выпустил две быстрые очереди в Каннибала, заставив его упасть на колени. Потом пошарил на поясе и достал последнюю гранату.
На будущее – надо брать больше гранат. Намного больше.
Раздался взрыв, и новая куча хасков взлетела в воздух, яркие вспышки ружейных выстрелов продолжали освещать темноту. Он почувствовал, как в него угодил залп, вспыхнул кинетический барьер брони и неожиданно разбился вдребезги. Шепард был вынужден буквально перевалиться через очередной каменный завал и укрыться за ним, шипя от боли – оказалось, что залп пробил более тонкую броню на боку. Отвлечь внимание врагов определенно удалось, но, черт побери, их было слишком много.
Давай, Касуми. Приведи этих солдат в чувство… Я не могу тут вечно сидеть!
- Шепард! - безошибочно узнаваемый вибрирующий голос Гарруса чуть не рычал в коммуникатор. – Давай, Шепард! Не смей мне тут умирать, на этой, с позволения сказать, планете.
- Да здесь я, здесь, просто слишком хорошо отвлек их внимание, - отозвался Шепард. Активировался встроенный в броню модуль подачи медигеля, и он вздохнул с облегчением.
- Это хорошо, потому что у нас прямо по курсу еще гости. СУЗИ сообщает: сенсоры Нормандии засекли движение в нашем направлении. И это не кроганы.
- Просто замечательно, - пробурчал Шепард, поднял автомат над головой и выпустил, не глядя, весь магазин.
- Коммандер, они обходят меня и Жука с флангов! - прокричал Вега в коммуникатор. – Не можем к вам пробиться!
- Не высовывайтесь. Нужно дать турианцам время выйти на позицию!
Он выбросил из автомата термомагазин и вставил новый, искренне жалея, что у них с Джек не хватило времени, чтобы научить его создавать эти самые биотические щиты. Потом быстро высунулся и изловчился попасть с одного выстрела Налетчику в плечо, но ответный огонь почти целиком перегрузил его щиты. Именно в этот момент он услышал скрежет когтей по камням, повернулся кругом и, упав на спину, почти уперся стволом автомата в грудь прыгающему хаску - и нажал на спуск. Когти царапнули по броне, оставляя борозды, но вторая очередь заставила тварь дернуться последний раз и упасть, наконец, замертво.
Как раз в этот миг раздался самый замечательный и такой знакомый звук – взревел Защитник, потом еще раз, и еще. Выстрелы зазвучали с удвоенной силой, и поле боя осветилось, как дикий, неистовый танцклуб. Стало ясно, что турианцы получили боеприпасы Касуми, и теперь Жнецы оказались зажатыми в клещи. Шепард выскочил из укрытия, паля из автомата и выпуская направо и налево биотические удары. Такой неожиданный огненный блицкриг нарушил всю организацию, какая только оставалась у врагов, и они начали падать, как спелые колосья под косой.
- Выдвигаемся на другую платформу, нужно убедиться, что эта чертова бомба не активирована, - приказал Шепард.
Турианские солдаты поливали огнем отступающих хасков, и те отходили к другой пирамиде. У основания сооружения ожидал солдат в красной броне, его лицо, покрытое белым рисунком, напомнило Шепарду лицо Примарха Виктуса.
- Лейтенант Виктус?
- Сэр… не могу поверить, что у нас получилось, но спасибо вам. Мои люди… - молодой турианец оглянулся на выживших, - они этого не заслуживали.
- Признание своих собственных ошибок – это качество лидера. И даже лидеры могут ошибаться, - жестко сказал Шепард. – Пусть ваши люди займут оборону. У нас на подходе более крупные силы.
Лейтенант пробормотал какое-то турианское ругательство и принялся выкрикивать команды. Его бойцы, израненные и утомленные, особого энтузиазма не проявляли, но только один позволил себе комментарий… комментарий, который замер на его кожистых губах при взгляде на Шепарда, на его броню, помятую, поцарапанную и испачканную внутренностями убитого им хаска. Интересно, возникла у Шепарда мимолетная мысль, каким его видит этот парень? Вот таким, стоящим в почти полной тьме и глядящим на окружающий мир через красную светящуюся щель визора?
- О, нет. Шеп… Шепард! – вдруг завопила Касуми.
Он за считанные секунды взлетел по ступенькам.
- Что? Что такое?
- Эта бомба! Жнецы привели эту чертову штуковину в боевую готовность еще до того, как сюда добрались турианцы. Взорвать ее они не успели, но она старая. Этот чертов код Жнецов вызовет ее детонацию, и даже никакие командные коды не потребуются!
Шепард сжал кулаки, воспоминания о Вермайре вихрем пронеслись перед его внутренним взором, но он решительно отбросил их и развернул инструметрон.
- Кортез! Нужна немедленная эвакуация и дополнительный транспорт! У меня здесь подразделение Иерархии, размером - примерно взвод.
- Понял, Коммандер. Возвращаюсь, расчетное время прибытия – три минуты. Пять минут – для дополнительного транспорта для турианцев. У меня тут кроган на связи и он очень недоволен, но как только я сказал, что это приказ Шепарда, он согласился.
Шепард вопросительно глянул на Касуми.
- Я не знаю, но скорее всего у нас нет пяти минут. Жнецы привели программное обеспечение в полную негодность, и если вы спрашиваете мое мнение, то у нас максимум три минуты.
- А есть какой-то другой способ обезвредить эту дрянь? – зарычал Гаррус.
- Коммандер Шепард, на нас выходят новые, еще более крупные наземные силы Жнецов, - доложил турианский солдат по линии общей связи, да Шепард уже и сам видел огненные вспышки.
- Способ есть! – произнес позади них Тарквин. – Но он непосредственно на самой бомбе. Если больше ничего не остается, можно вынуть детонаторы.
Шепард повернулся, но турианец уже побежал мимо него к стене и начал взбираться наверх.
- А твои люди, Виктус? – крикнул Шепард.
Замерев на мгновенье, солдат оглянулся через плечо на Шепарда и покачал головой.
- Они погибли потому, что я пытался быть, как мой отец, а не думать о решении проблем… типичная ошибка, которой он не сделал бы в тот, первый раз. Моей задачей было убедиться, что эта бомба никогда не взорвется. И я выполню ее или умру. Победа любой ценой.
И он полез наверх, медленно – дюйм за дюймом – прокладывая себе путь по лесам, поддерживающим древнюю взрывчатку. Шепард обернулся к его команде.
- Шевелитесь! Прикройте огнем этого парня!
Он забрал у Лиары свою винтовку, присел и глянул в прицел. Через инфракрасную оптику враги были хорошо видны, выстрелы отбивали четкий устойчивый ритм, а молодой турианский лейтенант продолжал докладывать ему обстановку через коммуникатор. Где-то слева Явик выкрикивал команды выжившим десантникам, и никто из них не решался задавать ему вопросов.
- Я подобрался к бомбе… духи, что за чертовщина?
Шепард стиснул зубы.
- Касуми?
- Меньше двух минут, - быстро ответила она.
Еще очередь, на этот раз угодила Налетчику под подбородок, и он опрокинулся навзничь. Спектр вставил свежий магазин и снова вскинул винтовку. У одного из турианцев, должно быть, сохранилась граната для последнего рубежа, и огненная вспышка поглотила группу хасков, подбиравшихся с правого фланга. Сын Виктуса заговорил снова:
- Управление сдохло. Единственный путь остановить эту штуковину – удалить сами эти чертовы детонаторы. А без них в нее можно хоть стрелять, и она не взорвется.
Вега уже бросил свой дробовик и теперь прижимал к плечу турианский Защитник, три залпа легли друг за другом точно в цель. Чуть дальше и ниже него Лиара затащила раненого солдата за ненадежное, но все же укрытие, метнув попутно сингулярность в приблизившегося Каннибала. Шепард снова нажал на спуск, прицелившись ему в голову, и хаск пошатнулся. Засветились щиты, ярко вспыхнули и погасли.
- Черт… черт, черт!
- Что там, Тарквин? – Шепард старался говорить спокойно, хотя Касуми держала уже один поднятый палец на периферии его зрения.
- Защитная панель последнего детонатора закрыта на предохранитель. Тысячи лет… - голос молодого турианца стал каким-то отсутствующим. – Остается одно. В конце концов, это же мы установили ее здесь, чтобы их убить.
- Что ты делаешь?
- Высвобождаю запорный механизм.
Шепард передвинул винтовку, заглянул в шахту, из которой Жнецы буквально вырезали бомбу, и не увидел дна даже при всем усилении, что давала ему оптика прицела. Торопливо включил комм.
- Проклятье, должен быть другой путь!
- Его нет, Коммандер. Скажите моему отцу… скажите ему, я пытался.
Спектр видел турианца через прицел. Видел, как тот вырвал панель с поверхности бомбы и отбросил ее прочь, а сам повис. А потом дернул еще раз, и контрольная штанга медленно отошла в сторону и - дальше, падая в бездну. Металл напряженно застонал и раздался громкий щелчок, когда он, наконец, не выдержал. Кожух, окружающий ядро бомбы, упал вместе с детонаторами и вместе с молодым Тарквином Виктусом – в бездонную глубину. Земля содрогнулась от взрыва, но это были просто встраиваемые заряды для отстреливания частей кожуха, маленькие брызги пламени взмыли вверх и исчезли.
…
Меньше чем через минуту прибыл Кортез в сопровождении двух боевых вертолетов, которые быстро разобрались с подкреплением Жнецов. Оставшиеся в живых турианские солдаты кивали устало, но благодарно, поднимаясь в транспорт, их глаза были пустыми. Группа Шепарда на борту собственного челнока несколько минут спустя вернулась на борт Нормандии, прямо в медицинские объятия Чаквас – ведь у каждого имелась при себе своя маленькая коллекция ран. Тучанка осталась далеко позади, а Шепард видел перед собой только лицо лейтенанта и слышал эхо его слов.
Победа любой ценой.

От переводчика:

От переводчика:
Один из самых драматичных на мой взгляд моментов в МЕ-3 - гибель лейтенанта Виктуса. Очень хотелось, чтобы эпизод вышел красивым. Ваше мнение, народ? Получилось?