...in the sky...
Название: The Razor's Edge: Реквием
Оригинальное название: The Razor's Edge: Requiem
Автор: Tairis Deamhan
Переводчик: diriGible
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/7952484/1/Razor-s-Edge-Req...
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи: (м)Шепард/Тали'Зора, команда Нормандии, все остальные
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action
Размер: макси
Аннотация: У Джона Шепарда осталась одна единственная правда. Цикл должен быть разорван любой ценой. И цена эта может оказаться больше, чем кто-либо в состоянии заплатить, но зато наградой станет свобода и - будущее. Для тех, кто ему дорог, и для всей жизни в галактике.
Статус: закончен
Статус перевода: в работе
Предупреждение: ненормативная лексика
Главы 1-10.Главы 1-10
Главы 11-20.Главы 11-20
Главы 21-30.Главы 21-30
Глава 31. Часть 1.Глава 31. Часть 1.
Глава 31. Часть 2.Глава 31. Часть 2.
Глава 32. Часть 1.Глава 32. Часть 1.
Глава 32. Часть 2.Глава 32. Часть 2.
Глава 33. Часть 1.Глава 33. Часть 1.
Глава 33. Часть 2.Глава 33. Часть 2.
Глава 34. Часть 1.Глава 34. Часть 1.
Глава 34. Часть 2.Глава 34. Часть 2.
Глава 35.Глава 35.
Глава 36. Часть 1.Глава 36. Часть 1.
Глава 36. Часть 2. Глава 36. Жизнь. Часть 2.
Обед прошел замечательно. Шепард глубоко вздохнул и откинулся на спинку дивана, слушая, как Гаррус рассказывает историю об одной особенно забавной погоне, участниками которой им довелось стать во время охоты на Сарена, и которая захватила внимание всех. Сказать по правде, турианец был неплохим рассказчиком, но ничто не заставило бы Шепарда сказать ему об этом в лицо.
После того, как его последний обед с матерью закончился перестрелкой, Шепард на этот раз решил сменить тактику. Первым делом он перенес упомянутый обед на Нормандию. Остальным членам экипажа он уже дал увольнительную на двадцать четыре часа, и даже Джокер в первый раз за многие месяцы отважился покинуть корабль в сопровождении физической платформы СУЗИ. Второй замечательной идеей было пригласить Гарруса и Касуми.
Это была не просто уловка, целью которой было отвести от своей персоны лазерный прицел матери, хотя это тоже отлично сработало. Просто он знал своего старого друга, знал почти так же хорошо, как Тали. Они оба имели множество сходных инстинктов и привычек, а это означало, что Гаррус, по-видимому, чувствовал себя таким же взвинченным и напряженным, как и он сам. И неоднозначная реакция турианца на фразу Найрин в доках насчет того времени, когда он был Архангелом, была достаточным тому доказательством. Да, Гаррус смирился с потерей команды, но боль эта никуда не делась, и обычно ему неплохо удавалось отмахиваться от нее с помощью обычного сухого юмора. Тот факт, что его удалось застать врасплох, говорил Шепарду о том, что его друг был на грани.
Вообще-то Гаррус чувствовал бы себя комфортно в любом месте Омеги, и неважно насколько сильно она изменилась за те несколько недель с тех пор, как Миранда взяла ее под свой контроль. Просто это давало им всем несколько часов на декомпрессию – без всяких посторонних, никакой субординации, никакого экипажа, никакой истории, висящей над головами. А это означало, что мать сможет лучше познакомиться с теми двумя, о ком он сам давным-давно начал думать, как о членах своей семьи.
- Что-то я сильно сомневаюсь, что ты действительно перепрыгнул с одного летящего кара на другой и приземлился с такой грацией, - перебила Гарруса Касуми.
- Когда это я тебе врал? Вот Шепард подтвердит; мы еще тогда отбили назад орудия.
Шепард усмехнулся и покачал головой.
- Надо отдать ему должное, Гаррус действительно совершил великолепный прыжок из пассажирской двери летящего кара.
Турианец наклонил голову, с высокомерной усмешкой изогнул жвалы и глянул на Касуми.
- Но еще я, вроде бы, припоминаю, что приземление вышло далеко не самым грациозным… больше было похоже, что какой-то турианец шлепнулся на ветровое стекло, потом ему пришлось уцепиться за экстранет-антенну, чтобы не свалиться, а потом буквально вломиться через боковое пассажирское окно. В конце концов парень до того довыделывался, что кар пришлось посадить.
Улыбка Гарруса медленно полиняла, а у Касуми, наоборот, расцвела. Турианец поднял свой стакан с бренди и отпил глоток, покачал головой и наградил Шепарда пристальным взглядом.
- Я думал, мы остановимся на варианте «отважного прыжка», а не на варианте «едва контролируемого падения»?
- Ну, извини, должно быть, я немного перепутал. А во всем виновата Миранда, очевидно, это единственная вещь, которую она выполнила несовершенно, - ответил Шепард, растягивая слова. – Забавно.
- Предатель, - сказал Гаррус и рассмеялся.
Они сидели впятером в каюте Шепарда за кофейным столиком. Он сам с Тали по одну сторону, Ханна Шепард посредине, Гаррус и Касуми – на противоположном конце. Миранда раздобыла им две бутылки потрясающего вина: одно турианского производства, другое азарийского, и даже одну бутылку турианского бренди, которое было по вкусу Гаррусу. Шепард заметил, как мать покачала головой, она была явно поражена.
- Вы понимаете, что мне надо было бы хорошенько отругать вас обоих за подобное безрассудство? – высказалась Ханна и качнула стаканом с вином в сторону двух женщин. – Честно говоря, даже не знаю, как только вы их терпите.
- От них есть своя польза, - сказала Тали, слегка запинаясь. – Вот Шепард, например, такой те-е-еплый.
Касуми не удержалась и хихикнула, глядя на Тали, которая уже просто полулежала на диване, привалившись к боку Шепарда и поджав под себя ноги.
- По-моему, ты уже пьяненькая, аквариум, - фыркнула она.
По лицу матери пробежала легкая тень. Шепард быстро сообразил, чем она могла быть вызвана, и помахал свободной рукой, будто разгонял дым.
- Она вот уже почти два года так Тали называет, мам. В этом нет ничего обидного, - успокоил он.
- А-а, - протянула Ханна, и выражение ее лица смягчилось.
- Все хо-ро-шо-о. Когда мы только познакомились, я думала, что она надо мной смеется, - объяснила Тали. Она говорила довольно связно, несмотря на то, в какой позе находилась – Шепард и представить не мог, как это может быть удобно. – Но потом я быстро сообразила, что в К’суми нет ни капли злости.
- Мама растила меня на корабле, там чужаков видишь гораздо чаще, чем видит любой среднестатистический ребенок Альянса, - прибавил Шепард, объясняя ситуацию Касуми и Гаррусу. – Многие дети часто – черт, да чаще, чем солдаты регулярной армии Альянса, придумывают для других рас далеко не благозвучные прозвища. Саларианцев, например, называли скунсами и лягушками… ну, и дальше в таком духе.
- Это точно. Классическую «каракатицу» я получал от каждого пьяного человека, когда надевал на него наручники, - поддакнул Гаррус, закатывая глаза.
- Крыса в костюме! – громко вставила Тали.
- И это тоже. Мама учила меня, что нельзя приклеивать кому-то ярлыки только по тому, как они выглядят, или по тому, что, как нам кажется, мы о них знаем. Она говорила, что люди пользуются такими кличками потому, что у них не получается думать о других расах, как о «людях».
- Я рада, что ты принял эти уроки так близко к сердцу, - улыбнулась Ханна.
Чуть улыбнувшись матери в ответ, он осторожно подтолкнул Тали под спину, чтобы придать ей более «сидячее» положение.
- Я, конечно, не уверен… когда ты делилась со мной этой премудростью, ты, наверное, вряд ли ожидала увидеть меня с кварианской герл-френд и с лучшим другом – турианцем. Пока тут не появилась Касуми, я вообще уже начал чувствовать, что декстроаминокислотные взяли меня числом.
- Может и не ожидала, но я не жалею о результате. Я никогда не перестану волноваться, думая о том, как ты и где ты, зато я знаю, что у тебя есть такие, как они, что они на твоей стороне и прикрывают твою спину, - твердо ответила Ханна, переводя взгляд с него на Гарруса. – От этого мне немного легче. Мне не важно, какого цвета ваша кровь, я знаю, где находятся ваши сердца. А это самое главное.
На лице Гарруса застыла его обычная маска, но он наклонил голову в сторону Ханны, и его жвалы чуть дрогнули.
- У меня никогда не было брата, пока я не встретил Шепарда, мэм. Синяя или красная – у меня все равно нет никакого намерения расставаться, - тихо сказал он и, протянув когтистую руку, положил ее на колено Касуми. – Ни с кем из них.
Щеки Касуми вспыхнули - зрелище это было редкое, такого Шепард припомнить не мог, как ни старался. Он взял стакан и осторожно стукнул им о стакан с вином, зажатый в руке Тали.
- Есть тост. За семью.
Пять стаканов поднялись, как один.
- За семью.
______________________________________
Вечер для Веги вполне мог закончиться еще два часа назад. Но что же тогда остановило доброго морпеха, когда он уже почти собрался это сделать? Неизвестно. Только он сграбастал со стойки бара очередной стакан, лихо опрокинул его в рот, потряс головой и шумно выдохнул.
- Да уж, ты пьешь точно, как морпех.
Вега ухмыльнулся и ткнул в сидящего рядом инженера Адамса пустым стаканом.
- Нет, он пьет, как настоящая скотина, - прокомментировала с другой стороны Эшли. – И куда в тебя только помещается?
- Мое тело – храм, бонита, - ответил Вега, сверкнув на нее широкой улыбкой, и поиграл бицепсом. – Там полно места.
Женщина покачала головой, но Вега не сомневался, что заметил, как порозовели ее щеки, и виновата тут была не только крепкая выпивка, лившаяся рекой, по-видимому, из старых запасов Арии. И в тот самый момент, когда эта потрясающая мысль ударила ему в голову, ее на самом взлете оборвал музыкальный голос, прозвучавший у него в мозгу:
- Мы не понимаем. Зачем поющие пьют ядовитые жидкости, которые заставляют их цвета сталкиваться и перепутываться? С тех пор, как мы прибыли в это место отдыха, песня Певца-Железо стала более красно-зеленой.
Вега покосился на Эшли, потом оглянулся на огромного рахни, присевшего возле соседнего столика.
- Зачем? Да затем, что это весело, Ярость. А что? Нам нравится, когда наши песни перемешиваются, ну и пусть их. Ведь правильно, да, Певец-Железо? – позвал он женщину.
- Вот не пойму, с какого это перепугу я - Певец-Железо. Для меня звучит все равно, как железная задница.
- Ягодичные мышцы Певца-Железо не выглядят сделанными из неорганических компонентов, - в замешательстве пропел Ярость. – Очевидно, мы неправильно поняли физические возможности отдельных редких певцов?
Вся секция бара дружно загоготала, а несчастный рахни замахал в воздухе щупальцами. Донелли так стучал ладонями по столу, что стоящие на нем стаканы опасно задребезжали, и даже у Адамса плечи тряслись от смеха.
- Конечно, нет, здоровяк. Это просто такое образное выражение. Она имеет в виду, что это прозвище заставляет ее чувствовать себя несимпатичной. Лично мне кажется, что это звучит почти как отморозок, - объяснил Вега.
Поющий-о-Ярости потоптался на месте, и его яркие мультифасеточные глаза обратились к Эшли.
- Теперь мы понимаем, Певец-Сила. Песни Певца-Железо не жестокие, они чистые и сильные. Каждая нота четкая и определяется, как длина волны железа. Мы не хотели нанести оскорбление таким названием песни.
На этот раз бравый солдат Альянса и по совместительству Спектр определенно покраснела и, наклонившись со своего барного табурета, похлопала рахни по голове.
- Все нормально, Ярость. Мы просто… ну, дурачимся, - спокойно сказала Эшли.
Она покачнулась на стуле, но ей тут же пришлось опять прислониться к стойке бара, чтобы восстановить равновесие. Спустя несколько секунд она рассмеялась и тряхнула головой, ее темные волосы растрепались. После чего опять повернулась к бару. Вега вопросительно посмотрел на нее.
- Что смешного, бонита?
- Слышь, Вега, я только что повернулась на стуле и погладила рахни. А этот парень? – Эшли резким движением ткнула в спину Явика. – Он протеанин. А бармен – гет.
Вега поднял голову и осмотрелся. Бармен, и в самом деле, был гет, его мобильная платформа была более тонкой и имела не такой агрессивный дизайн, как та, которая стала ему давно уже привычной после знакомства с Легионом. Заметив обращенные на него взгляды, гет расширил свой единственный оптический «глаз» и просканировал находящихся в баре клиентов.
- Данная платформа пытается оказывать необходимую помощь, поскольку существует еще много платформ, подвергшихся инсталляции и обновлениям.
И тут Вега тоже начал смеяться, глубоким раскатистым смехом, от которого у него перехватило дыхание. На трезвую голову это, наверное, было бы просто интересное наблюдение. А если на пьяную? На пьяную – это была, наверное, самая смешная вещь из всех, что он когда-либо слышал в своей жизни, плюс к тому же реально приятные линии фигуры…
- Рахни… протеанин и человек… пошли в бар… - выдавил он.
- Не забудь… - Эшли попыталась отхлебнуть из своего стакана и громко фыркнула. – Не забудь еще гета-бармена.
- Данная платформа в замешательстве.
Такое заявление гета только вызвало у обоих новые спазмы судорожного хохота, оба уже едва не лежали лицом на столешнице стойки бара, упираясь друг в друга плечами. Только благодаря этому Вега мог оставаться в вертикальном положении, да и у Эшли, судя по всему, дела были не лучше. Через несколько минут им удалось успокоиться; оба тяжело дышали, а бедная платформа гета просто вернулась к своим обязанностям, сохранив в памяти данный инцидент, чтобы изучить позднее вместе с другими виртуальными членами коллектива.
Вега глубоко вздохнул, развернулся на своем стуле спиной к барной стойке и оглядел пеструю компанию, которая собралась, чтобы пропустить по стаканчику в дружеской обстановке. Морпехи, инженеры, инопланетники… надо же, до чего можно докатиться, поразился он. Когда он только поступил на службу, ему просто не терпелось найти проблем на свою задницу, этакую драку ради хорошей драки. А потом началось – Властелин и Шепард, Битва за Цитадель. А потом… потом Иден Прайм. И все как-то перестало быть веселым. Все стало слишком серьезным.
- Похоже, гет случайно плеснул тебе ринкола, Вега, - негромко пробормотала Эшли.
- Да просто пью и думаю, - ответил он, снова ослепив ее улыбкой.
- Всегда считала, что пьют для того, чтобы перестать думать, - парировала она. – Если я не собираюсь зацикливаться на каком-то дерьме, то и тебе не стоит.
Вега хмыкнул и пожал плечами.
- Да плевал я на всякое дерьмо, бонита, просто иногда оно любит вот так вдруг всплывать, знаешь? И выходят неприятности.
Эшли махнула рукой, появился гет и налил еще по стакану.
- Это у всех так. Ты-то, по крайней мере, не считал Шепарда предателем несколько месяцев кряду, как идиот, - с горечью сказала она.
- Ты сделала заключение, основываясь на том, что знала. Многие ошибаются.
- Ты же не ошибся, - заметила она.
Вега опять пожал плечами.
- Я, вообще-то, просто тупая скотина. А мы если выберем что-то, то нас с этого не сдвинуть. Я не переставал интересоваться рапортами и фактами. И просто знаю, что Шепарду досталась очень дерьмовая работа на Цитадели.
- Знаем-знаем, какая ты - тупая скотина, Вега, - Эшли наклонилась вперед и понизила голос. – Я же теперь Спектр, не забыл? Я читала все эти файлы. Ты сам мог быть в N7. Должен был быть.
В таком нетрезвом состоянии Веге потребовалась целая минута, чтобы врубиться, но, поразмыслив, он кивнул.
- Много чего могло бы быть. Только теперь весь мир изменился, все полетело к чертям собачьим. Так что вместо курса N7 я - здесь, пью со всеми вами… и считаю, что это лучший способ провести время. Особенно, если его не так уж много осталось.
- Так ты что же, думаешь, мы не победим в этой войне, - поддразнила Эшли, но в ее голосе слышалась напряженность.
- Конечно, не думаю, бонита, Шепард как-нибудь да выкрутится, - твердо ответил он, но не смог сдержать улыбки. – Просто я не так глуп, чтобы думать, что все в этой передряге уцелеют.
- «Те, кто сражались бесстрашно, как надо,
Мчались назад из кромешного ада –
Все, что осталось
От шестисот». (Прим.пер.: Альфред Теннисон. Атака легкой бригады. В переводе К.Николаева).
- «Атака легкой бригады», - негромко сказал Вега.
- Ты его знаешь?
Его губы снова расползлись в улыбке.
- Я же не совсем тупая скотина, сама сказала?
Импровизированный праздник вокруг них понемногу затухал. Кортез за соседним столиком реально погрузился в сон, Адамс рядом с ними тоже был уже недалек от этого. Поющий-о-Ярости превратился, как ни странно, в некое подобие огромного уборщика: собирал стаканы и возвращал их в бар. Донелли привалился спиной к стене, и в его объятиях чуть похрапывала абсолютно бесчувственная Габби.
- Кажется, нужно тебе напомнить о тебе настоящем, - сказала Эшли, положив ладонь ему на руку выше запястья. – Ты не такой плохой, Вега, несмотря на твое луженое горло и большой бластер.
Он посмотрел на упомянутый предмет и покачал головой, его искренняя улыбка вернулась, и он склонился к ней ближе.
- Tu con tantas curvas y yo sin frenos… (Прим.пер.: Вега говорит что-то типа: У тебя такие повороты, детка, а у меня такие проблемы с тормозами…)
__________________________________
- Все, по-моему, тебе уже хватит, - со смехом сказал Шепард.
- Не-е-е-ет, - простонала Тали, сжимая цилиндрик мертвой хваткой.
Для всех других час или больше тому назад уже наступила ночь, а Шепард все это время занимался повторной стерилизацией своей каюты, в то время как уже изрядно перебравшая Тали, по-видимому, решила продолжить изучение чудесных свойств турианского вина.
- Давай, пора уже.
- Ты не понимаешь… это же дос… дост… большое дело. У меня все у-уже под контролем. Вино трижды отфильтровано, и теперь я с помощью вот этого прибора введу его в костюм через вот этот запасной порт ввода, - объяснила она, старательно выговаривая слова.
- Это соломинка, Тали.
- Это з-з-запасной порт ввода, - упрямо повторила она. – Правда, становится все труднее попасть им в слот.
Шепард присел рядом с ней на диван и медленно провел рукой по спине сверху вниз. Он почувствовал, как она вздрогнула, хотя и продолжала изо всех сил пытаться попасть торчащей в стакане соломинкой в порт костюма.
- Ты никогда так сильно не напивалась.
- Это же была встреча! Се-семейный праздник, - сказала Тали, от алкоголя ее акцент стал еще более заметным. – Твоя мама так добра ко мне-е-е. От этого я чувствую себя…
Когда она запнулась и умолкла, у Шепарда в голове промелькнула одна светлая мысль, и он слабо и печально улыбнулся. Он уронил руку ей на талию и прижал ее к себе.
- Да-а-а, я вижу.
- Не надо мне вот этого «да-а-а», ты говоришь, как ворка! - закапризничала Тали, но не сделала ни малейшей попытки высвободиться из его объятий.
- Хорошо, - согласился он, решив, что лучше не спорить. – Хотел бы я, чтобы твой отец был здесь с нами, Тали. Я знаю, он гордился бы тобой.
Кварианка негромко фыркнула.
- Вот это как раз хуже всего. Не знаю. Я так долго пыталась… быть тем, кем он хотел, чтобы я была. Делать, что он хотел. А теперь я живу своей жизнью и скучаю по нему… но… я даже не знаю, одобрил бы он все то, что я натворила. А потом я начинаю злиться, потому что не хочу от него одобрения! Он бросил меня на Аларее и оставил со всем этим разбираться!
Голос Тали то становился громким, то падал до шепота, а Шепард просто сидел и молчал, не мешая ей выговориться. Впрочем, через минуту ее гнев прошел, и она затихла. Затем опять негромко фыркнула. А потом хихикнула.
- Так напиться… со своим бойфрендом. Со своим человеческим бойфрендом, - наконец выговорила Тали. – Летя в опасную неизвестность в поисках космических монстров. Мой отец наверняка бы тебя возненавидел.
Шепард глянул на инструметрон и увидел уведомление от СУЗИ о том, что дезактивация каюты завершена. Очень осторожно он забрал вино из рук Тали и поставил его на стол. Двигаясь уверенно и неторопливо, расстегнул застежки на маске кварианки, снял ее и положил на стол рядом с вином. Как он и ожидал, ее бледная кожа вспыхнула, приобретая фиолетовый оттенок, а глаза расширились.
- Ну, и бог с ним, - умудрился произнести он прежде, чем губы Тали прижались к его губам.
_________________________________________________
Омега погрузилась в тишину, и это разительно отличалось от ее прежней, никогда не умолкающей какофонии звуков. Но, даже не слыша этого шума, Явик не мог спастись от запаха. Не от запахов гниющих отбросов, крови и прочих жидкостей, которыми было насквозь пропитано это место. Нет - с тех пор, как Миранда взяла все под контроль и начала уборку, с этим дело существенно улучшилось.
Нет, этот запах был специфическим запахом тысяч и тысяч других живых существ. И это был даже не по-настоящему сам запах – не в том смысле, в каком его воспринимали эти примитивные. Это был след их существования. Отпечаток, который они оставляли на всем, что их окружало, и который хранился еще долго после того, как они уходили. И все они – чужаки. Он уже давным-давно смирился с тем, что никогда не испытает знакомого ощущения от присутствия еще кого-нибудь из своей расы.
Явик опустил голову и посмотрел на небольшой предмет, что держал в руке, завернутый в защитную пленку, чтобы не будоражить органы чувств. Целая жизнь, полная эмоций и воспоминаний, и все это заключено в одном маленьком осколке технологии, о которой эти примитивные и ящерицы никогда не будут иметь никакого понятия.
- Невероятно, чтобы какой-то кристалл памяти мог уцелеть в такой войне, - произнес справа от него голос.
Пушка оказалась в руке Явика быстрее, чем была окончена фраза, но он сразу же понял, что это было бессмысленно, как только идентифицировал цель. Голографическая вывеска. Только вместо обычной улыбчивой женщины, пытающейся продать глупцам нездоровые напитки, изображение являло собой аватар протеанского ИИ, которому Шепард по глупости своей позволил разместиться на этой станции. Протеанский ИИ. Едва лишь помыслив о такой комбинации слов, Явик почувствовал, как его рот скривился, а кровь закипела.
- Не обращайся ко мне, как будто ты протеанин, мерзкая тварь, - прорычал Явик.
- Тогда как мне к тебе обращаться?
Всеми четырьмя глазами Явик уставился на полупрозрачную голограмму, ее условно протеанская фигура и голос только сильнее действовали ему на нервы.
- Если бы Коммандер меня послушал, ты бы вообще ко мне не обращался. Тебя следовало уничтожить, и ты бы больше не представлял угрозы в этой войне.
- Я не представляю угрозы. Вне зависимости от того, веришь ты в это или нет – я презираю Жнецов с не меньшей силой, чем ты сам, Олицетворение Мщения.
Губы Явика искривились, с них сорвалось рычание, и он сильнее сжал в ладони маленький прибор.
- Ты не знаешь, о чем говоришь, машина! Вот здесь, внутри, живут воспоминания о моем экипаже, моих солдатах! Великих воинах, которые сражались и служили, и все-таки были заражены Жнецами. И каждый пал от моей руки. Я поместил эти воспоминания внутрь этого кристалла, чтобы никогда не забыть о том, что я сделал. Что ты знаешь о ненависти, синтетик?
Голографическая картинка вдруг резко приобрела абсолютную четкость, и вместо размытой протеанской фигуры возникло отчетливое изображение протеанской женщины. На вид она была средних лет. И когда она заговорила, горечь в ее голосе не уступала горечи самого Явика.
- Я знаю боль матери. Покидая мой мир, я оставила двоих сыновей… они были еще дети, но уже сражались на такой же войне. Я оставила дочь всего нескольких циклов от роду. Замечательного супруга. И все ради миссии на планете примитивных синекожих чужаков, которые могли никогда не подняться выше однополых приматов, воюющих палками и камнями. Но я выполнила свой долг перед Империей и ради этого долга оставила свою семью, которую – я знаю – постигла ужасная смерть.
Изображение ИИ широко раскинуло руки.
- Ты прав, я не протеанин. Я - тень протеанина. Я была Язирой, научным руководителем проекта Азари. Я была матерью, ученым и гордым членом Империи.
На какое-то мгновенье воин не нашел, что сказать, но его собственная язвительность быстро вернулась.
- Ты ждешь сочувствия? Ты же сбежала, спаслась в синтетическую полужизнь.
- Нет, я сама, реальная Язира, погибла на планете азари тысячи лет назад. Я ничего не жду. Я просто искала беседы с единственным другим протеанином, которого я когда-нибудь могла еще увидеть. Каким бы язвительным он ни был.
На этот раз он не ответил, просто отвернулся и стал смотреть на оранжевое сияние ночного цикла Омеги, стараясь с помощью древних техник успокоить свое дыхание и буханье в крови. Теперь с машиной уже ничего не поделать. Любовь Шепарда к синтетикам слишком сильно укоренилась, настанет день, и эта ошибка даст о себе знать.
- Я беседовала с другим ИИ, тем, что находится на борту судна Шепарда, - нарушила молчание Язира. – Этот цикл не похож на наш. Нельзя навязывать ему уроки, усвоенные нами.
- Эти примитивные не знают никакой дисциплины. Они ссорятся между собой и позволяют своим собственным желаниям возобладать над общей целью. В моем цикле под управлением Протеанской Империи находилось больше звездных систем, чем открыли все эти расы, вместе взятые.
- И все-таки она пала.
Явик обеими руками сжал поручень.
- Количество Жнецов было слишком велико. Без масс-ретрансляторов, которые позволили бы нам сгруппировать силы, наше поражение было неизбежным.
- Но в этом цикле такого не случилось. При всем их хаосе и отсутствии дисциплины, в котором ты их винишь? Шепард нарушил первоначальный план Жнецов. Возможно, впервые с тех пор как начался отсчет циклов. А теперь его Альянс приступил к строительству Горна, сохраняя в тайне его местоположение. Он сделал союзниками разные расы, а наша Империя сделала бы их слугами.
- Это еще не значит, что он добьется успеха.
- Нет, это значит, что он уже его добился, - заявила Язира.
Явик резко повернул голову к изображению ИИ, его любопытство пересилило даже неприязнь.
- Объяснись, синтетик.
- Судя по тому, что мы узнали, цикл Жнецов, оставался неизменным миллионы лет. Нет никаких свидетельств, подтверждающих, что их планы были когда-либо нарушены до такой степени. В то время, как наши собственные усилия свелись только к нескольким уцелевшим реликвиям, посланиям в будущее.
- Да, и именно благодаря нашим маякам Шепард смог помешать машинам осуществить их план, - не сдавался Явик.
Аватар Язиры вежливо кивнул.
- Это так. Первый камень в целой лавине. В наше время никаких свидетельств о Жнецах не существовало, одни только руины, оставшиеся от тех, кто был до нас. Мы были захвачены врасплох. Этот цикл получил предупреждение и уничтожил предвестника вторжения. Даже ведя войну, они создали свои собственные маяки и свои собственные послания грядущим циклам.
Голографическая вывеска изменилась, превратилась в карту галактики, отображающей продвижение Жнецов по известному пространству. Красный цвет неумолимо распространялся, напоминая пролитую кровь одного из приматов.
- Ты показываешь мне, что эти расы теряют земли; когда-то Жнецам понадобились столетия, чтобы отобрать их у Империи, - сухо констатировал Явик. – Это только демонстрирует их очевидную глупость.
- Нет. То, что я показываю тебе, это продвижение по галактике самих Жнецов… в то время, как силы Альянса Шепарда начинают концентрироваться, - поправила Язира, и в ее голос закралась нотка раздражения. – Смотри.
Повсюду на оставшихся «свободными» областях пространства стали появляться и становиться все ярче синие цвета Альянса Систем. Омега. Системы Терминуса. Тысячи и тысячи кораблей, солдат и орудий.
- Даже если все это погибнет, и конец все же наступит? Я изучила все данные, предоставленные мне ИИ Шепарда: о нем, о его людях. Если эта война станет безнадежной, эти «примитивные», как ты их называешь, не станут ждать конца. Я поняла их планы. Если войну выиграть не удастся, тогда все погибнет в огне. Все погибнет в огне и разрушении, и это напомнит Жнецам, что при всей их мощи они не боги.
Голос ИИ снова изменился, с каждым словом в нем становилось все меньше холодной аналитической интонации, с которой Явик ассоциировал ВИ и синтетиков. Теперь там были эмоции. Гнев. Ярость.
- Наша Империя мертва, Явик. Но этот цикл дарует нам наше отмщение. И пусть они погибнут, это все равно будет еще один камень в лавине, которая обязательно нахлынет, и Жнецы захлебнутся своим высокомерием. Потому что они уже никогда не оправятся. Каждый цикл будет становиться все сильнее. А численность Жнецов – все меньше. До тех пор, пока не возникнет такой цикл, где Жнецы окажутся лицом к лицу с расами, которые будут им равными.
Наперекор самому себе Явик при этих словах ИИ почувствовал, как его губы растягивает какой-то дикий, звериный оскал.
- Шепард не ошибся. Он создал свой собственный цикл, который, так или иначе, покончит с циклом, давным-давно начатым Жнецами. Они обожгутся. Они падут. Они запомнят страх.
У Явика затрепетали ноздри, а с лица все не сходила жестокая улыбка.
- Я не доверяю тебе, синтетик. Я считаю, что, в конце концов, тебя предаст твоя собственная натура. Но если твои слова – правда, тогда, возможно, в тебе осталось что-то от протеанина.
Язира мрачно кивнула.
- Осталась моя воля. Верь, во что хочешь, Явик, но я возродилась в странное время, так же, как и ты. И за моих убитых детей, за мой погубленный народ я буду отомщена. Я буду помогать этим «примитивным», так же, как помогаешь ты. Потому что, хоть я и призрак, но когда я увижу, как горят Жнецы… по крайней мере, в этот момент я почувствую себя живой.
Оригинальное название: The Razor's Edge: Requiem
Автор: Tairis Deamhan
Переводчик: diriGible
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/7952484/1/Razor-s-Edge-Req...
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи: (м)Шепард/Тали'Зора, команда Нормандии, все остальные
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action
Размер: макси
Аннотация: У Джона Шепарда осталась одна единственная правда. Цикл должен быть разорван любой ценой. И цена эта может оказаться больше, чем кто-либо в состоянии заплатить, но зато наградой станет свобода и - будущее. Для тех, кто ему дорог, и для всей жизни в галактике.
Статус: закончен
Статус перевода: в работе
Предупреждение: ненормативная лексика
Главы 1-10.Главы 1-10
Главы 11-20.Главы 11-20
Главы 21-30.Главы 21-30
Глава 31. Часть 1.Глава 31. Часть 1.
Глава 31. Часть 2.Глава 31. Часть 2.
Глава 32. Часть 1.Глава 32. Часть 1.
Глава 32. Часть 2.Глава 32. Часть 2.
Глава 33. Часть 1.Глава 33. Часть 1.
Глава 33. Часть 2.Глава 33. Часть 2.
Глава 34. Часть 1.Глава 34. Часть 1.
Глава 34. Часть 2.Глава 34. Часть 2.
Глава 35.Глава 35.
Глава 36. Часть 1.Глава 36. Часть 1.
Глава 36. Часть 2. Глава 36. Жизнь. Часть 2.
Обед прошел замечательно. Шепард глубоко вздохнул и откинулся на спинку дивана, слушая, как Гаррус рассказывает историю об одной особенно забавной погоне, участниками которой им довелось стать во время охоты на Сарена, и которая захватила внимание всех. Сказать по правде, турианец был неплохим рассказчиком, но ничто не заставило бы Шепарда сказать ему об этом в лицо.
После того, как его последний обед с матерью закончился перестрелкой, Шепард на этот раз решил сменить тактику. Первым делом он перенес упомянутый обед на Нормандию. Остальным членам экипажа он уже дал увольнительную на двадцать четыре часа, и даже Джокер в первый раз за многие месяцы отважился покинуть корабль в сопровождении физической платформы СУЗИ. Второй замечательной идеей было пригласить Гарруса и Касуми.
Это была не просто уловка, целью которой было отвести от своей персоны лазерный прицел матери, хотя это тоже отлично сработало. Просто он знал своего старого друга, знал почти так же хорошо, как Тали. Они оба имели множество сходных инстинктов и привычек, а это означало, что Гаррус, по-видимому, чувствовал себя таким же взвинченным и напряженным, как и он сам. И неоднозначная реакция турианца на фразу Найрин в доках насчет того времени, когда он был Архангелом, была достаточным тому доказательством. Да, Гаррус смирился с потерей команды, но боль эта никуда не делась, и обычно ему неплохо удавалось отмахиваться от нее с помощью обычного сухого юмора. Тот факт, что его удалось застать врасплох, говорил Шепарду о том, что его друг был на грани.
Вообще-то Гаррус чувствовал бы себя комфортно в любом месте Омеги, и неважно насколько сильно она изменилась за те несколько недель с тех пор, как Миранда взяла ее под свой контроль. Просто это давало им всем несколько часов на декомпрессию – без всяких посторонних, никакой субординации, никакого экипажа, никакой истории, висящей над головами. А это означало, что мать сможет лучше познакомиться с теми двумя, о ком он сам давным-давно начал думать, как о членах своей семьи.
- Что-то я сильно сомневаюсь, что ты действительно перепрыгнул с одного летящего кара на другой и приземлился с такой грацией, - перебила Гарруса Касуми.
- Когда это я тебе врал? Вот Шепард подтвердит; мы еще тогда отбили назад орудия.
Шепард усмехнулся и покачал головой.
- Надо отдать ему должное, Гаррус действительно совершил великолепный прыжок из пассажирской двери летящего кара.
Турианец наклонил голову, с высокомерной усмешкой изогнул жвалы и глянул на Касуми.
- Но еще я, вроде бы, припоминаю, что приземление вышло далеко не самым грациозным… больше было похоже, что какой-то турианец шлепнулся на ветровое стекло, потом ему пришлось уцепиться за экстранет-антенну, чтобы не свалиться, а потом буквально вломиться через боковое пассажирское окно. В конце концов парень до того довыделывался, что кар пришлось посадить.
Улыбка Гарруса медленно полиняла, а у Касуми, наоборот, расцвела. Турианец поднял свой стакан с бренди и отпил глоток, покачал головой и наградил Шепарда пристальным взглядом.
- Я думал, мы остановимся на варианте «отважного прыжка», а не на варианте «едва контролируемого падения»?
- Ну, извини, должно быть, я немного перепутал. А во всем виновата Миранда, очевидно, это единственная вещь, которую она выполнила несовершенно, - ответил Шепард, растягивая слова. – Забавно.
- Предатель, - сказал Гаррус и рассмеялся.
Они сидели впятером в каюте Шепарда за кофейным столиком. Он сам с Тали по одну сторону, Ханна Шепард посредине, Гаррус и Касуми – на противоположном конце. Миранда раздобыла им две бутылки потрясающего вина: одно турианского производства, другое азарийского, и даже одну бутылку турианского бренди, которое было по вкусу Гаррусу. Шепард заметил, как мать покачала головой, она была явно поражена.
- Вы понимаете, что мне надо было бы хорошенько отругать вас обоих за подобное безрассудство? – высказалась Ханна и качнула стаканом с вином в сторону двух женщин. – Честно говоря, даже не знаю, как только вы их терпите.
- От них есть своя польза, - сказала Тали, слегка запинаясь. – Вот Шепард, например, такой те-е-еплый.
Касуми не удержалась и хихикнула, глядя на Тали, которая уже просто полулежала на диване, привалившись к боку Шепарда и поджав под себя ноги.
- По-моему, ты уже пьяненькая, аквариум, - фыркнула она.
По лицу матери пробежала легкая тень. Шепард быстро сообразил, чем она могла быть вызвана, и помахал свободной рукой, будто разгонял дым.
- Она вот уже почти два года так Тали называет, мам. В этом нет ничего обидного, - успокоил он.
- А-а, - протянула Ханна, и выражение ее лица смягчилось.
- Все хо-ро-шо-о. Когда мы только познакомились, я думала, что она надо мной смеется, - объяснила Тали. Она говорила довольно связно, несмотря на то, в какой позе находилась – Шепард и представить не мог, как это может быть удобно. – Но потом я быстро сообразила, что в К’суми нет ни капли злости.
- Мама растила меня на корабле, там чужаков видишь гораздо чаще, чем видит любой среднестатистический ребенок Альянса, - прибавил Шепард, объясняя ситуацию Касуми и Гаррусу. – Многие дети часто – черт, да чаще, чем солдаты регулярной армии Альянса, придумывают для других рас далеко не благозвучные прозвища. Саларианцев, например, называли скунсами и лягушками… ну, и дальше в таком духе.
- Это точно. Классическую «каракатицу» я получал от каждого пьяного человека, когда надевал на него наручники, - поддакнул Гаррус, закатывая глаза.
- Крыса в костюме! – громко вставила Тали.
- И это тоже. Мама учила меня, что нельзя приклеивать кому-то ярлыки только по тому, как они выглядят, или по тому, что, как нам кажется, мы о них знаем. Она говорила, что люди пользуются такими кличками потому, что у них не получается думать о других расах, как о «людях».
- Я рада, что ты принял эти уроки так близко к сердцу, - улыбнулась Ханна.
Чуть улыбнувшись матери в ответ, он осторожно подтолкнул Тали под спину, чтобы придать ей более «сидячее» положение.
- Я, конечно, не уверен… когда ты делилась со мной этой премудростью, ты, наверное, вряд ли ожидала увидеть меня с кварианской герл-френд и с лучшим другом – турианцем. Пока тут не появилась Касуми, я вообще уже начал чувствовать, что декстроаминокислотные взяли меня числом.
- Может и не ожидала, но я не жалею о результате. Я никогда не перестану волноваться, думая о том, как ты и где ты, зато я знаю, что у тебя есть такие, как они, что они на твоей стороне и прикрывают твою спину, - твердо ответила Ханна, переводя взгляд с него на Гарруса. – От этого мне немного легче. Мне не важно, какого цвета ваша кровь, я знаю, где находятся ваши сердца. А это самое главное.
На лице Гарруса застыла его обычная маска, но он наклонил голову в сторону Ханны, и его жвалы чуть дрогнули.
- У меня никогда не было брата, пока я не встретил Шепарда, мэм. Синяя или красная – у меня все равно нет никакого намерения расставаться, - тихо сказал он и, протянув когтистую руку, положил ее на колено Касуми. – Ни с кем из них.
Щеки Касуми вспыхнули - зрелище это было редкое, такого Шепард припомнить не мог, как ни старался. Он взял стакан и осторожно стукнул им о стакан с вином, зажатый в руке Тали.
- Есть тост. За семью.
Пять стаканов поднялись, как один.
- За семью.
______________________________________
Вечер для Веги вполне мог закончиться еще два часа назад. Но что же тогда остановило доброго морпеха, когда он уже почти собрался это сделать? Неизвестно. Только он сграбастал со стойки бара очередной стакан, лихо опрокинул его в рот, потряс головой и шумно выдохнул.
- Да уж, ты пьешь точно, как морпех.
Вега ухмыльнулся и ткнул в сидящего рядом инженера Адамса пустым стаканом.
- Нет, он пьет, как настоящая скотина, - прокомментировала с другой стороны Эшли. – И куда в тебя только помещается?
- Мое тело – храм, бонита, - ответил Вега, сверкнув на нее широкой улыбкой, и поиграл бицепсом. – Там полно места.
Женщина покачала головой, но Вега не сомневался, что заметил, как порозовели ее щеки, и виновата тут была не только крепкая выпивка, лившаяся рекой, по-видимому, из старых запасов Арии. И в тот самый момент, когда эта потрясающая мысль ударила ему в голову, ее на самом взлете оборвал музыкальный голос, прозвучавший у него в мозгу:
- Мы не понимаем. Зачем поющие пьют ядовитые жидкости, которые заставляют их цвета сталкиваться и перепутываться? С тех пор, как мы прибыли в это место отдыха, песня Певца-Железо стала более красно-зеленой.
Вега покосился на Эшли, потом оглянулся на огромного рахни, присевшего возле соседнего столика.
- Зачем? Да затем, что это весело, Ярость. А что? Нам нравится, когда наши песни перемешиваются, ну и пусть их. Ведь правильно, да, Певец-Железо? – позвал он женщину.
- Вот не пойму, с какого это перепугу я - Певец-Железо. Для меня звучит все равно, как железная задница.
- Ягодичные мышцы Певца-Железо не выглядят сделанными из неорганических компонентов, - в замешательстве пропел Ярость. – Очевидно, мы неправильно поняли физические возможности отдельных редких певцов?
Вся секция бара дружно загоготала, а несчастный рахни замахал в воздухе щупальцами. Донелли так стучал ладонями по столу, что стоящие на нем стаканы опасно задребезжали, и даже у Адамса плечи тряслись от смеха.
- Конечно, нет, здоровяк. Это просто такое образное выражение. Она имеет в виду, что это прозвище заставляет ее чувствовать себя несимпатичной. Лично мне кажется, что это звучит почти как отморозок, - объяснил Вега.
Поющий-о-Ярости потоптался на месте, и его яркие мультифасеточные глаза обратились к Эшли.
- Теперь мы понимаем, Певец-Сила. Песни Певца-Железо не жестокие, они чистые и сильные. Каждая нота четкая и определяется, как длина волны железа. Мы не хотели нанести оскорбление таким названием песни.
На этот раз бравый солдат Альянса и по совместительству Спектр определенно покраснела и, наклонившись со своего барного табурета, похлопала рахни по голове.
- Все нормально, Ярость. Мы просто… ну, дурачимся, - спокойно сказала Эшли.
Она покачнулась на стуле, но ей тут же пришлось опять прислониться к стойке бара, чтобы восстановить равновесие. Спустя несколько секунд она рассмеялась и тряхнула головой, ее темные волосы растрепались. После чего опять повернулась к бару. Вега вопросительно посмотрел на нее.
- Что смешного, бонита?
- Слышь, Вега, я только что повернулась на стуле и погладила рахни. А этот парень? – Эшли резким движением ткнула в спину Явика. – Он протеанин. А бармен – гет.
Вега поднял голову и осмотрелся. Бармен, и в самом деле, был гет, его мобильная платформа была более тонкой и имела не такой агрессивный дизайн, как та, которая стала ему давно уже привычной после знакомства с Легионом. Заметив обращенные на него взгляды, гет расширил свой единственный оптический «глаз» и просканировал находящихся в баре клиентов.
- Данная платформа пытается оказывать необходимую помощь, поскольку существует еще много платформ, подвергшихся инсталляции и обновлениям.
И тут Вега тоже начал смеяться, глубоким раскатистым смехом, от которого у него перехватило дыхание. На трезвую голову это, наверное, было бы просто интересное наблюдение. А если на пьяную? На пьяную – это была, наверное, самая смешная вещь из всех, что он когда-либо слышал в своей жизни, плюс к тому же реально приятные линии фигуры…
- Рахни… протеанин и человек… пошли в бар… - выдавил он.
- Не забудь… - Эшли попыталась отхлебнуть из своего стакана и громко фыркнула. – Не забудь еще гета-бармена.
- Данная платформа в замешательстве.
Такое заявление гета только вызвало у обоих новые спазмы судорожного хохота, оба уже едва не лежали лицом на столешнице стойки бара, упираясь друг в друга плечами. Только благодаря этому Вега мог оставаться в вертикальном положении, да и у Эшли, судя по всему, дела были не лучше. Через несколько минут им удалось успокоиться; оба тяжело дышали, а бедная платформа гета просто вернулась к своим обязанностям, сохранив в памяти данный инцидент, чтобы изучить позднее вместе с другими виртуальными членами коллектива.
Вега глубоко вздохнул, развернулся на своем стуле спиной к барной стойке и оглядел пеструю компанию, которая собралась, чтобы пропустить по стаканчику в дружеской обстановке. Морпехи, инженеры, инопланетники… надо же, до чего можно докатиться, поразился он. Когда он только поступил на службу, ему просто не терпелось найти проблем на свою задницу, этакую драку ради хорошей драки. А потом началось – Властелин и Шепард, Битва за Цитадель. А потом… потом Иден Прайм. И все как-то перестало быть веселым. Все стало слишком серьезным.
- Похоже, гет случайно плеснул тебе ринкола, Вега, - негромко пробормотала Эшли.
- Да просто пью и думаю, - ответил он, снова ослепив ее улыбкой.
- Всегда считала, что пьют для того, чтобы перестать думать, - парировала она. – Если я не собираюсь зацикливаться на каком-то дерьме, то и тебе не стоит.
Вега хмыкнул и пожал плечами.
- Да плевал я на всякое дерьмо, бонита, просто иногда оно любит вот так вдруг всплывать, знаешь? И выходят неприятности.
Эшли махнула рукой, появился гет и налил еще по стакану.
- Это у всех так. Ты-то, по крайней мере, не считал Шепарда предателем несколько месяцев кряду, как идиот, - с горечью сказала она.
- Ты сделала заключение, основываясь на том, что знала. Многие ошибаются.
- Ты же не ошибся, - заметила она.
Вега опять пожал плечами.
- Я, вообще-то, просто тупая скотина. А мы если выберем что-то, то нас с этого не сдвинуть. Я не переставал интересоваться рапортами и фактами. И просто знаю, что Шепарду досталась очень дерьмовая работа на Цитадели.
- Знаем-знаем, какая ты - тупая скотина, Вега, - Эшли наклонилась вперед и понизила голос. – Я же теперь Спектр, не забыл? Я читала все эти файлы. Ты сам мог быть в N7. Должен был быть.
В таком нетрезвом состоянии Веге потребовалась целая минута, чтобы врубиться, но, поразмыслив, он кивнул.
- Много чего могло бы быть. Только теперь весь мир изменился, все полетело к чертям собачьим. Так что вместо курса N7 я - здесь, пью со всеми вами… и считаю, что это лучший способ провести время. Особенно, если его не так уж много осталось.
- Так ты что же, думаешь, мы не победим в этой войне, - поддразнила Эшли, но в ее голосе слышалась напряженность.
- Конечно, не думаю, бонита, Шепард как-нибудь да выкрутится, - твердо ответил он, но не смог сдержать улыбки. – Просто я не так глуп, чтобы думать, что все в этой передряге уцелеют.
- «Те, кто сражались бесстрашно, как надо,
Мчались назад из кромешного ада –
Все, что осталось
От шестисот». (Прим.пер.: Альфред Теннисон. Атака легкой бригады. В переводе К.Николаева).
- «Атака легкой бригады», - негромко сказал Вега.
- Ты его знаешь?
Его губы снова расползлись в улыбке.
- Я же не совсем тупая скотина, сама сказала?
Импровизированный праздник вокруг них понемногу затухал. Кортез за соседним столиком реально погрузился в сон, Адамс рядом с ними тоже был уже недалек от этого. Поющий-о-Ярости превратился, как ни странно, в некое подобие огромного уборщика: собирал стаканы и возвращал их в бар. Донелли привалился спиной к стене, и в его объятиях чуть похрапывала абсолютно бесчувственная Габби.
- Кажется, нужно тебе напомнить о тебе настоящем, - сказала Эшли, положив ладонь ему на руку выше запястья. – Ты не такой плохой, Вега, несмотря на твое луженое горло и большой бластер.
Он посмотрел на упомянутый предмет и покачал головой, его искренняя улыбка вернулась, и он склонился к ней ближе.
- Tu con tantas curvas y yo sin frenos… (Прим.пер.: Вега говорит что-то типа: У тебя такие повороты, детка, а у меня такие проблемы с тормозами…)
__________________________________
- Все, по-моему, тебе уже хватит, - со смехом сказал Шепард.
- Не-е-е-ет, - простонала Тали, сжимая цилиндрик мертвой хваткой.
Для всех других час или больше тому назад уже наступила ночь, а Шепард все это время занимался повторной стерилизацией своей каюты, в то время как уже изрядно перебравшая Тали, по-видимому, решила продолжить изучение чудесных свойств турианского вина.
- Давай, пора уже.
- Ты не понимаешь… это же дос… дост… большое дело. У меня все у-уже под контролем. Вино трижды отфильтровано, и теперь я с помощью вот этого прибора введу его в костюм через вот этот запасной порт ввода, - объяснила она, старательно выговаривая слова.
- Это соломинка, Тали.
- Это з-з-запасной порт ввода, - упрямо повторила она. – Правда, становится все труднее попасть им в слот.
Шепард присел рядом с ней на диван и медленно провел рукой по спине сверху вниз. Он почувствовал, как она вздрогнула, хотя и продолжала изо всех сил пытаться попасть торчащей в стакане соломинкой в порт костюма.
- Ты никогда так сильно не напивалась.
- Это же была встреча! Се-семейный праздник, - сказала Тали, от алкоголя ее акцент стал еще более заметным. – Твоя мама так добра ко мне-е-е. От этого я чувствую себя…
Когда она запнулась и умолкла, у Шепарда в голове промелькнула одна светлая мысль, и он слабо и печально улыбнулся. Он уронил руку ей на талию и прижал ее к себе.
- Да-а-а, я вижу.
- Не надо мне вот этого «да-а-а», ты говоришь, как ворка! - закапризничала Тали, но не сделала ни малейшей попытки высвободиться из его объятий.
- Хорошо, - согласился он, решив, что лучше не спорить. – Хотел бы я, чтобы твой отец был здесь с нами, Тали. Я знаю, он гордился бы тобой.
Кварианка негромко фыркнула.
- Вот это как раз хуже всего. Не знаю. Я так долго пыталась… быть тем, кем он хотел, чтобы я была. Делать, что он хотел. А теперь я живу своей жизнью и скучаю по нему… но… я даже не знаю, одобрил бы он все то, что я натворила. А потом я начинаю злиться, потому что не хочу от него одобрения! Он бросил меня на Аларее и оставил со всем этим разбираться!
Голос Тали то становился громким, то падал до шепота, а Шепард просто сидел и молчал, не мешая ей выговориться. Впрочем, через минуту ее гнев прошел, и она затихла. Затем опять негромко фыркнула. А потом хихикнула.
- Так напиться… со своим бойфрендом. Со своим человеческим бойфрендом, - наконец выговорила Тали. – Летя в опасную неизвестность в поисках космических монстров. Мой отец наверняка бы тебя возненавидел.
Шепард глянул на инструметрон и увидел уведомление от СУЗИ о том, что дезактивация каюты завершена. Очень осторожно он забрал вино из рук Тали и поставил его на стол. Двигаясь уверенно и неторопливо, расстегнул застежки на маске кварианки, снял ее и положил на стол рядом с вином. Как он и ожидал, ее бледная кожа вспыхнула, приобретая фиолетовый оттенок, а глаза расширились.
- Ну, и бог с ним, - умудрился произнести он прежде, чем губы Тали прижались к его губам.
_________________________________________________
Омега погрузилась в тишину, и это разительно отличалось от ее прежней, никогда не умолкающей какофонии звуков. Но, даже не слыша этого шума, Явик не мог спастись от запаха. Не от запахов гниющих отбросов, крови и прочих жидкостей, которыми было насквозь пропитано это место. Нет - с тех пор, как Миранда взяла все под контроль и начала уборку, с этим дело существенно улучшилось.
Нет, этот запах был специфическим запахом тысяч и тысяч других живых существ. И это был даже не по-настоящему сам запах – не в том смысле, в каком его воспринимали эти примитивные. Это был след их существования. Отпечаток, который они оставляли на всем, что их окружало, и который хранился еще долго после того, как они уходили. И все они – чужаки. Он уже давным-давно смирился с тем, что никогда не испытает знакомого ощущения от присутствия еще кого-нибудь из своей расы.
Явик опустил голову и посмотрел на небольшой предмет, что держал в руке, завернутый в защитную пленку, чтобы не будоражить органы чувств. Целая жизнь, полная эмоций и воспоминаний, и все это заключено в одном маленьком осколке технологии, о которой эти примитивные и ящерицы никогда не будут иметь никакого понятия.
- Невероятно, чтобы какой-то кристалл памяти мог уцелеть в такой войне, - произнес справа от него голос.
Пушка оказалась в руке Явика быстрее, чем была окончена фраза, но он сразу же понял, что это было бессмысленно, как только идентифицировал цель. Голографическая вывеска. Только вместо обычной улыбчивой женщины, пытающейся продать глупцам нездоровые напитки, изображение являло собой аватар протеанского ИИ, которому Шепард по глупости своей позволил разместиться на этой станции. Протеанский ИИ. Едва лишь помыслив о такой комбинации слов, Явик почувствовал, как его рот скривился, а кровь закипела.
- Не обращайся ко мне, как будто ты протеанин, мерзкая тварь, - прорычал Явик.
- Тогда как мне к тебе обращаться?
Всеми четырьмя глазами Явик уставился на полупрозрачную голограмму, ее условно протеанская фигура и голос только сильнее действовали ему на нервы.
- Если бы Коммандер меня послушал, ты бы вообще ко мне не обращался. Тебя следовало уничтожить, и ты бы больше не представлял угрозы в этой войне.
- Я не представляю угрозы. Вне зависимости от того, веришь ты в это или нет – я презираю Жнецов с не меньшей силой, чем ты сам, Олицетворение Мщения.
Губы Явика искривились, с них сорвалось рычание, и он сильнее сжал в ладони маленький прибор.
- Ты не знаешь, о чем говоришь, машина! Вот здесь, внутри, живут воспоминания о моем экипаже, моих солдатах! Великих воинах, которые сражались и служили, и все-таки были заражены Жнецами. И каждый пал от моей руки. Я поместил эти воспоминания внутрь этого кристалла, чтобы никогда не забыть о том, что я сделал. Что ты знаешь о ненависти, синтетик?
Голографическая картинка вдруг резко приобрела абсолютную четкость, и вместо размытой протеанской фигуры возникло отчетливое изображение протеанской женщины. На вид она была средних лет. И когда она заговорила, горечь в ее голосе не уступала горечи самого Явика.
- Я знаю боль матери. Покидая мой мир, я оставила двоих сыновей… они были еще дети, но уже сражались на такой же войне. Я оставила дочь всего нескольких циклов от роду. Замечательного супруга. И все ради миссии на планете примитивных синекожих чужаков, которые могли никогда не подняться выше однополых приматов, воюющих палками и камнями. Но я выполнила свой долг перед Империей и ради этого долга оставила свою семью, которую – я знаю – постигла ужасная смерть.
Изображение ИИ широко раскинуло руки.
- Ты прав, я не протеанин. Я - тень протеанина. Я была Язирой, научным руководителем проекта Азари. Я была матерью, ученым и гордым членом Империи.
На какое-то мгновенье воин не нашел, что сказать, но его собственная язвительность быстро вернулась.
- Ты ждешь сочувствия? Ты же сбежала, спаслась в синтетическую полужизнь.
- Нет, я сама, реальная Язира, погибла на планете азари тысячи лет назад. Я ничего не жду. Я просто искала беседы с единственным другим протеанином, которого я когда-нибудь могла еще увидеть. Каким бы язвительным он ни был.
На этот раз он не ответил, просто отвернулся и стал смотреть на оранжевое сияние ночного цикла Омеги, стараясь с помощью древних техник успокоить свое дыхание и буханье в крови. Теперь с машиной уже ничего не поделать. Любовь Шепарда к синтетикам слишком сильно укоренилась, настанет день, и эта ошибка даст о себе знать.
- Я беседовала с другим ИИ, тем, что находится на борту судна Шепарда, - нарушила молчание Язира. – Этот цикл не похож на наш. Нельзя навязывать ему уроки, усвоенные нами.
- Эти примитивные не знают никакой дисциплины. Они ссорятся между собой и позволяют своим собственным желаниям возобладать над общей целью. В моем цикле под управлением Протеанской Империи находилось больше звездных систем, чем открыли все эти расы, вместе взятые.
- И все-таки она пала.
Явик обеими руками сжал поручень.
- Количество Жнецов было слишком велико. Без масс-ретрансляторов, которые позволили бы нам сгруппировать силы, наше поражение было неизбежным.
- Но в этом цикле такого не случилось. При всем их хаосе и отсутствии дисциплины, в котором ты их винишь? Шепард нарушил первоначальный план Жнецов. Возможно, впервые с тех пор как начался отсчет циклов. А теперь его Альянс приступил к строительству Горна, сохраняя в тайне его местоположение. Он сделал союзниками разные расы, а наша Империя сделала бы их слугами.
- Это еще не значит, что он добьется успеха.
- Нет, это значит, что он уже его добился, - заявила Язира.
Явик резко повернул голову к изображению ИИ, его любопытство пересилило даже неприязнь.
- Объяснись, синтетик.
- Судя по тому, что мы узнали, цикл Жнецов, оставался неизменным миллионы лет. Нет никаких свидетельств, подтверждающих, что их планы были когда-либо нарушены до такой степени. В то время, как наши собственные усилия свелись только к нескольким уцелевшим реликвиям, посланиям в будущее.
- Да, и именно благодаря нашим маякам Шепард смог помешать машинам осуществить их план, - не сдавался Явик.
Аватар Язиры вежливо кивнул.
- Это так. Первый камень в целой лавине. В наше время никаких свидетельств о Жнецах не существовало, одни только руины, оставшиеся от тех, кто был до нас. Мы были захвачены врасплох. Этот цикл получил предупреждение и уничтожил предвестника вторжения. Даже ведя войну, они создали свои собственные маяки и свои собственные послания грядущим циклам.
Голографическая вывеска изменилась, превратилась в карту галактики, отображающей продвижение Жнецов по известному пространству. Красный цвет неумолимо распространялся, напоминая пролитую кровь одного из приматов.
- Ты показываешь мне, что эти расы теряют земли; когда-то Жнецам понадобились столетия, чтобы отобрать их у Империи, - сухо констатировал Явик. – Это только демонстрирует их очевидную глупость.
- Нет. То, что я показываю тебе, это продвижение по галактике самих Жнецов… в то время, как силы Альянса Шепарда начинают концентрироваться, - поправила Язира, и в ее голос закралась нотка раздражения. – Смотри.
Повсюду на оставшихся «свободными» областях пространства стали появляться и становиться все ярче синие цвета Альянса Систем. Омега. Системы Терминуса. Тысячи и тысячи кораблей, солдат и орудий.
- Даже если все это погибнет, и конец все же наступит? Я изучила все данные, предоставленные мне ИИ Шепарда: о нем, о его людях. Если эта война станет безнадежной, эти «примитивные», как ты их называешь, не станут ждать конца. Я поняла их планы. Если войну выиграть не удастся, тогда все погибнет в огне. Все погибнет в огне и разрушении, и это напомнит Жнецам, что при всей их мощи они не боги.
Голос ИИ снова изменился, с каждым словом в нем становилось все меньше холодной аналитической интонации, с которой Явик ассоциировал ВИ и синтетиков. Теперь там были эмоции. Гнев. Ярость.
- Наша Империя мертва, Явик. Но этот цикл дарует нам наше отмщение. И пусть они погибнут, это все равно будет еще один камень в лавине, которая обязательно нахлынет, и Жнецы захлебнутся своим высокомерием. Потому что они уже никогда не оправятся. Каждый цикл будет становиться все сильнее. А численность Жнецов – все меньше. До тех пор, пока не возникнет такой цикл, где Жнецы окажутся лицом к лицу с расами, которые будут им равными.
Наперекор самому себе Явик при этих словах ИИ почувствовал, как его губы растягивает какой-то дикий, звериный оскал.
- Шепард не ошибся. Он создал свой собственный цикл, который, так или иначе, покончит с циклом, давным-давно начатым Жнецами. Они обожгутся. Они падут. Они запомнят страх.
У Явика затрепетали ноздри, а с лица все не сходила жестокая улыбка.
- Я не доверяю тебе, синтетик. Я считаю, что, в конце концов, тебя предаст твоя собственная натура. Но если твои слова – правда, тогда, возможно, в тебе осталось что-то от протеанина.
Язира мрачно кивнула.
- Осталась моя воля. Верь, во что хочешь, Явик, но я возродилась в странное время, так же, как и ты. И за моих убитых детей, за мой погубленный народ я буду отомщена. Я буду помогать этим «примитивным», так же, как помогаешь ты. Потому что, хоть я и призрак, но когда я увижу, как горят Жнецы… по крайней мере, в этот момент я почувствую себя живой.
@темы: Тали, Переводы, Фанфик закончен, Перевод в работе, м!Шепард, Action, Mass Effect, Adventure, R, Фанфикшен
-
-
11.09.2019 в 09:18Там ещё опечатка в начале первой главы, "понял" вместо "поднял". Просто чтоб знали
-
-
11.09.2019 в 11:11-
-
17.09.2019 в 20:37-
-
19.09.2019 в 22:38