The Razor's Edge: Requiem

[diriGible]

Название: The Razor's Edge: Реквием
Оригинальное название: The Razor's Edge: Requiem
Автор: Tairis Deamhan
Переводчик: diriGible
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/7952484/1/Razor-s-Edge-Req...
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи: (м)Шепард/Тали'Зора, команда Нормандии, все остальные
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action
Размер: макси
Аннотация: У Джона Шепарда осталась одна единственная правда. Цикл должен быть разорван любой ценой. И цена эта может оказаться больше, чем кто-либо в состоянии заплатить, но зато наградой станет свобода и - будущее. Для тех, кто ему дорог, и для всей жизни в галактике.
Статус: закончен
Статус перевода: в работе

Главы 1-10.

Главы 1-10

Глава 11.

Глава 11

Глава 12.

Глава 12

Глава 13.

Глава 13

Глава 14. Часть 1

Глава 14. Часть 1

Глава 14. Часть 2

Глава 14. Часть 2

Глава 15. Часть 1

Глава 15. Часть 1

Глава 15. Часть 2

Глава 15. Часть 2

Глава 16.

Глава 16.

Глава 17. Часть 1

Глава 17. Часть 1

Глава 17. Часть 2

Глава 17. Часть 2

Глава 18.

Глава 18.

Глава 19.

Глава 19.

Глава 20. Часть 1

Глава 20. Осада. Часть 1.
Корабль рахни был огромен. С расстояния Шепарду было трудно судить о его размерах, полностью осознать всю его внушительную величину он смог только потом, когда они уже приближались к судну в чем-то, что, по-видимому, у насекомоподобных рахни было аналогом шаттла. Его перламутровый корпус в длину был, должно быть, не меньше турианского дредноута, а возможно даже приближался размерами к кварианским кораблям-фермам, которые Шепард видел во время своего визита на Мигрирующий Флот.
Воспоминание о кварианском флоте как громом ударило. События развивались так стремительно, что у Спектра не было даже времени придумать подходящий план для возвращения Флотилии на Раннох. Конечно, Легион утверждал, что план есть, но Шепард никогда не видел его в деталях. Единственным утешением было знать, что отступление было организованным. Пока Адмиралы не будут настолько глупы, чтобы опять вернуться в систему Раннох, неисправные геты будут изолированы.
- Черт, слишком много «если», - он вздохнул.
- Решения певцов-странников тревожат тебя. Ты не ответственен за их действия.
Это был темный из двух больших рахни. Шепарду показалось, что его песня напоминает звук виолончели или какого-то другого низко-резонирующего струнного инструмента.
- Они вольны принимать свои собственные решения… но я не хочу, чтобы они приняли такое, которое приведет к гибели всей их расы.
В сознании запел другой рахни, с красноватым панцирем, звук более легких струн – прерывистый и окрашенный голубым и зеленым. Смех.
- А еще ты хочешь петь в паре и гармонии с Певцом-Преданность. Мы не понимаем, но слышим это в твоей песне. Это зажигает в тебе огонь.
- Я… да, Тали… Певец-Преданность очень важна для меня, - ответил Шепард. Он чувствовал себя ужасно странно от того, что обсуждает такие темы с самым настоящим жуком, хотя и телепатом, поэтому поспешил сменить тему. – Вы двое звучите каждый по своему, как это может быть? Я думал, у рахни разум улья?
На этот раз голубым и зеленым повеяло от темного рахни, хотя это ощущение было более приглушенным, чем от голоса его двойника. Он звучал с удивлением.
- Все рахни поют в гармонии. Знания одного – это знания всех, но мы не единый разум. Одни воспоминания поют сильнее других. Меньшие особи – вы называете их рабочими и солдатами – имеют разум, подобный разуму детей. Только единицы из них осознают себя по-настоящему. Мы –племенные воины и, подобно королевам, можем петь наши собственные песни. Мы защищаем нашу королеву и исполняем ее волю.
- Так значит, у вас и имена есть?
- Конечно. Мое имя поется, как Поющий-о-Сумраке-Меж-Разбитых-Звезд.
Красноватый рахни пошевелил ногощупальцами рядом с Шепардом, потом сказал:
- А мое – Поющий-о-Ярости-Новой-Жизни!
- Это трудно произносить… я, пожалуй, буду звать вас просто Сумрак и Ярость. Ладно? – предложил Шепард.
Вспышка желтого – недоумение со стороны Ярости.
- Тогда как мы узнаем, что ты обращаешься к нам, а не к Поющему-о-Ярости-Павших-Королев?
- А этот… Поющий-о-Ярости-Павших-Королев, он здесь?
- Нет.
- Тогда об этом будем думать, когда мне придется общаться со всеми вами сразу…
- Эти укороченные песни-имена приводят нас в замешательство, но пока мы согласимся на такую песню-имя.
- Поющий-о-Ярости молод, - пропел в сознании Шепарда ровный голос Сумрака. – Его песни-воспоминания насчитывают всего одно поколение племенных воинов; это время упадка, когда злобно-желтые мелодии повели нас на войну с певцами-долгих-песен и певцами-коротких-ярких-песен. Подобная юность легко выходит из равновесия, у нее нет воспоминаний многих лет, которые ведут ее по жизни.
Спектр постарался воспроизвести в своей голове быстрый перевод услышанного, вспомнив все, что уже давно знал, и попытался разгадать названия других рас.
- Ты имеешь в виду азари и саларианцев?
- Да.
Пока они беседовали, челнок проскользнул в док огромного корабля рахни. Люк – почти абсолютно круглый портал – открылся в просторный отсек. Два племенных воина, составляющие эскорт Шепарда, быстро выбежали из маленького судна на пол отсека, он тоже последовал за ними и осторожно выглянул за дверь. Сами углы и изгибы судна казались неправильными его несомненно предвзятому зрению. Казалось, что открытые пространства и коридоры расположены не равномерно и даже не на одном уровне, а сама палуба как будто имела наклон кверху с одной стороны. Да и само помещение было далеко от привычной формы и скорее напоминало трапецоид.
- Вам придется преподать мне краткий курс по истории рахни.
Ярость, кажется, сделал ему знак продолжать движение.
- Наша королева споет тебе эти песни-воспоминания! Идем, она ожидает внутри. Ее песни окрашены оранжевым – она хочет, чтобы мы поторопились.
Шепард в последний раз оглянулся, посмотрел в единственное имеющееся в челноке окно. Внизу вращалась Утукку, коричневая, ничем не примечательная планета, сотрясаемая ураганами и изрезанная бездонными на вид каньонами. Место, где можно было все забыть и оставить позади. По крайней мере, ненадолго. Он отвернулся от окна и кивнул двум рахни.
- Показывайте дорогу.
________________________________________

Шесть часов.
- Ты слышишь, Новем? Выдвигайтесь на поддержку в сектор Седесим. Ваша зона в безопасности.
- Понял вас, Главный. Мы потеряли людей, выбивая Цербер из нашего сектора. Потери - двадцать процентов.
Тали не расслышала ответных проклятий Гарруса, но со своего места на скамье ей было видно, как он опустил голову и дернул жвалами. Затишье между атаками, по крайней мере, давало время почистить дробовик.
- Понял. Я свяжусь с медицинскими бригадами, какие есть поблизости, - ответил турианец.
Не прошло и часа после того, как они закрепились в Палатах, как Цербер всерьез пошел на штурм. Шаттлы, загруженные под завязку вооруженными, готовыми к бою солдатами, падали на Цитадель буквально отовсюду. Как бы ни ненавидела Цербер Тали, даже ей пришлось признать, что их план был грубым и эффективным. При отсутствии связи даже многочисленных защитников СБЦ можно было легко одолеть по частям. Но у них все же было преимущество, которого Цербер не мог предвидеть. Легион.
Всю свою немалую вычислительную мощность платформа гета перенаправляла на организацию и защиту аварийной коммуникационной сети. Возможности сети были невелики: она поддерживала только голосовую связь, и общее количество одновременных соединений в ней было ограничено – но этого было достаточно, чтобы превратить охваченную паникой толпу в некое подобие организованной массы. Особенно в умелых руках.
- Септем! Отправляйтесь в следующий район. Бэйли сказал, там у них есть какой-то торговец оружием, так что вполне возможно, имеется и кое-какой запас, - приказал Гаррус по другому каналу связи. – Выстави охрану, перевооружитесь и перезарядитесь, если необходимо.
Искусственный рассвет поднялся над Президиумом и растаял, и все вокруг засияло теплым жизнерадостным дневным светом. Безупречная белизна Палат теперь была испорчена следами боя. Большая часть стеклянных окон и многочисленных витрин уже давно была разбита, стены испещрены черными неровными отметинами. Трех офицеров СБЦ они потеряли после первого штурма.
- Ты изменилась со времени нашей последней встречи, Тали’Зора, - произнес позади нее негромкий, чуть задыхающийся голос.
Она повернула голову направо и обнаружила уже сидящего с ней рядом Тейна, он появился почти бесшумно. Она ничего не смогла сказать в ответ – просто пожала плечами и опять занялась дробовиком, лежавшим у нее на коленях. Пальцы перебирали кнопки и рукоятки, поправляли положение кожуха ствола, поворачивая его из стороны в сторону.
Тейн и его сын Кольят успели добраться к ним как раз перед первым штурмом, вместе с остатками группы высадки с Нормандии. Им едва хватило времени, чтобы обменяться приветствиями, а Кольяту – сообщить ей, что Лиа вернулась на Флотилию, как в поле их зрения появились первые солдаты в черной с золотом броне.
- Твои способности меня поразили, - продолжил дрелл, не обращая внимания на ее немой ответ. – Ты, несомненно, продолжаешь совершенствоваться. Офицер… Нгуэн - по-моему, это был он – обязан тебе жизнью, ведь это ты затащила его в укрытие.
Тали нахмурила брови под визором.
- Я не сумела спасти остальных.
- Нет, но ты спасла одного. Не надо умалять значимость этого.
Я не сумела спасти того, кто был для меня так дорог, не правда ли?
Эти слова чуть не сорвались с губ Тали, но она сдержалась. Вместо этого прикусила губу и задала отвлеченный вопрос:
- Я думала, ты сейчас со своим сыном - разве нет?
Дрелл в свою очередь пожал плечами.
- Мы очень много разговаривали за последние месяцы. У меня осталось слишком мало времени, чтобы тратить его на выяснение того, что было между нами, - пояснил Тейн. – Он простил мне мои ошибки, и я сделаю все возможное, чтобы передать ему всю мудрость, все, что смогу. Кольят станет… лучше. Лучше, чем был я.
Тали посмотрела туда, где молодой дрелл ухаживал за раненым агентом СБЦ. Он в самом деле отличался от своего отца, казался более раскрепощенным даже в теперешней стрессовой ситуации, но в то же время она видела все ту же грацию Тейна в движениях его отпрыска. В разгар недавнего боя Кольят сохранял хладнокровие, невзирая на свою относительную неопытность. Эта мысль поразила Тали и показалась странной, когда она вспомнила, что Кольят был всего немногим моложе ее самой.
- Я рада, что Шепард сумел ему помочь, - тихо сказала она.
- Так же, как и я, вот почему я побеспокоил тебя в минуту отдыха.
Она повернула к нему голову, и вежливое опровержение уже само собой слетело с языка:
- Ты меня совсем не побеспокоил… я просто…
- Ты выполняешь движения автоматически, не задумываясь. Позволяя телу вести, а душе - идти следом, - сказал Тейн. – Когда боль слишком велика, чтобы оставаться с ней наедине, утешение находишь в простом действии. Я это хорошо знаю. Я описывал это Шепарду, как мой боевой сон. Без души, которая только мешает в пути, можно стать… гораздо эффективнее.
- Похоже на то, что нам как раз сейчас и требуется. Солдаты. Бойцы.
- Это правда. Но он может превратиться в наркотик: когда чувствуешь боль, намного легче принять его, чем заниматься самовнушением.
- Что ты хочешь этим сказать, Тейн? – сердито спросила Тали.
Он улыбнулся, это выражение выводило ее из себя своей безмятежностью.
- Только то, что боль, которую ты испытываешь, мне знакома. Я знаю, тебе хочется избавиться от нее. Отомстить тем, кто виновен в его гибели. Но не думаю, что Шепард хотел бы такого пути для тебя. И как тот, кто это испытал… я бы с ним согласился.
- Какая теперь разница, чего он хотел! – не удержавшись, выпалила Тали, и увидела, как Тейн чуть приподнял чешуйчатую бровь.
- На самом деле ты так не думаешь.
Тали сжала пальцами приклад дробовика, не глядя на сидящего рядом дрелла.
- Он мертв. Я была так зла на него. Он обещал, что вернется ко мне, но теперь я, наконец, повзрослела. Теперь я знаю, что обещания ничего не значат. И мечты ничего не значат. Единственное, что сейчас имеет значение – это война. Мой народ. А Шепард… о-он это знал. Он пытался защитить меня, но нельзя же вечно защищать от правды.
Тали услышала за своей спиной шелест одежды – дрелл поднялся и легко коснулся рукой ее плеча.
- Вне зависимости от наших намерений, мы не можем контролировать каждый аспект наших судеб. Я знал Шепарда недолго, но не сомневаюсь, какими бы ни были причины, побудившие его сделать такой выбор… твоя жизнь, твое счастье имели для него значение. Это чувство в его взгляде, когда он видел тебя, было тем же, что я видел в глазах моей Ирики давным-давно. Не позволяй себе из-за этой боли забыть все хорошее, что вы пережили вместе.
К тому моменту, как Тали сумела справиться с комом в горле, бывший ассасин уже ушел – отправился помогать своему сыну с ранеными. Тали хотелось броситься на него с кулаками, но из всех присутствующих дрелл был единственным, кого она не могла бы обвинить в повторении бесполезных банальностей. На борту Нормандии каждый испытал горечь потери в той или иной форме, но потеря Тейна слишком сильно отражала ее собственную.
Его слова не могли повлиять на чувства, которые переполняли ее душу. Джон был первым, кому она показала свое лицо, с тех пор, как получила свой первый костюм. Правда, потом были другие, кто видел, что находится за фиолетовой лицевой пластиной, отделяющей ее от окружающего мира. Чаквас. Лиара. Легион. Но в случае с Шепардом это был дар, жест доверия и любви. Жест, который она больше не сможет повторить.
Этот человек погиб, но осталась его война. В каком-то смысле это был единственный оставшийся ей способ быть к нему ближе. Каждое событие с тех пор, как они впервые встретились, носило на себе тень неуклонного поиска Шепарда, его стремления остановить грядущее уничтожение. Поэтому она последует за Гаррусом и станет помогать нести его ношу. Станет солдатом, который нужен галактике.
- Повтори, Центум? – громкий требовательный голос Гарруса вырвал ее из размышлений.
Даже с учетом фильтров Легиона и постоянной коррекции на линии были сильные помехи от вмешательства Цербера, но она смогла разобрать слова.
- Крупные силы, не меньше взвода! Двигаются в вашем направлении!..
Громкий треск стреляющего автоматического оружия на мгновенье заглушил голос на другом конце линии, но через минуту он продолжил:
- …думаю, они в курсе, что кто-то координирует наши силы. Так что у вас скоро будут гости. Максимум минут через десять!
- Проклятье!
Турианец ударил кулаком по столу, который стал на время их боевым центром. На нем была разложена карта Цитадели, и десятки случайных предметов были призваны обозначать расположение отрядов, передвижение врага и еще много чего другого.
- Еще идут.
Это был даже не вопрос, но Гаррус кивнул, наугад ткнув пальцем в карту.
- Целый взвод. Я, конечно, не думал, что Цербер вечно будет не в курсе, но – духи свидетели! – хотел бы я, чтобы они подольше оставались в неведении. Координировать целую станцию при помощи системы связи, которая была обычной для людей два столетия назад, и так нелегко, но я не смогу это делать, если мне придется еще и стрелять!
- Тогда не стреляй, - предложила она.
Турианец мрачно усмехнулся.
- Не думаю, что Цербер станет терпеливо ждать, пока я организую СБЦ, чтобы вышибить их задницы с этой станции.
- За все время, проведенное с Шепардом… я кое-чему научилась. Я не могу управлять армией, Гаррус. Но я могу сражаться. Я могу держать оборону. А ты можешь сосредоточиться на том, как победить Цербер в общем и целом.
- Тали… то, что ты предлагаешь, это нелегко. Если наша защита ослабнет, тебе придется отступать. А это значит, оставлять людей. Отдавать им приказ идти в бой, зная, что, возможно, они не выживут, - предупредил он.
Кто-то другой мог бы подумать, что Гаррус ее чересчур опекает, но она слышала в его голосе неподдельное беспокойство. Он знал все о Хэстроме. О команде, которая полегла почти целиком, кроме одного, выполняя идиотское задание Коллегии Адмиралов. И он пытался избавить ее от такой ответственности.
- Я знаю. Но… спасибо, что спросил, - ответила кварианка и кивнула ему. – А теперь позаботься о том, чтобы вышвырнуть этих бош’тетов обратно в космос.
Свежеиспеченный Спектр шевельнул жвалами.
- Есть, мэ-эм.
___________________________________________

- О, боже…
Комната была похожа на пещеру, покатые стены изгибались дугой так высоко над головой, что между ними мог пролететь шаттл, и по обе стороны от него еще осталось бы свободное пространство. Такого места, которое у других рас считалось бы мостиком, у рахни, похоже, не было, а скорее было нечто среднее между тронным залом и станцией управления. В центре комнаты на чем-то, похожем на огромный диван, восседала внушительная фигура – Певец-Надежда. Рядом с ней сновали туда-сюда крошечные по сравнению с ней рабочие особи и висели голографические изображения, проецируемые, очевидно, окружавшими королеву кристаллами.
- Поющий-о-Завершении. Мы поем в белом и синем, видя, что ты вышел из тьмы.
Два племенных воина, сопровождавшие Шепарда изобразили нечто, что можно было расценить только, как своеобразный эквивалент поклона рахни, адресованного их многоногой женщине: приблизившись, они всем телом припали к полу.
- Если бы не ты, я никогда бы не покинул этот мир. Я обязан тебе жизнью.
- Все дочери, рожденные от нашего потомства, обязаны своим существованием твоему милосердию. Ты мог обречь нашу песню на вечную тишину на замороженной планете, но ты этого не сделал. Наш ответ это всего лишь малость… теперь мы предлагаем тебе нашу истинную благодарность.
Королева протянула конечность и коснулась кристалла слева от себя. Появилось новое изображение, от которого у Шепарда снова захватило дух. Белые корабли в форме слезы ярко выделялись на фоне пыльной коричневой поверхности Утукку и на темной пустоте космоса. Девять кораблей, почти идентичных тому, на борту которого он находился, медленно перемещались в пространстве. Каждое судно окружал настоящий рой из более мелких суденышек, не превышающих размерами прежнюю Нормандию.
- Наши дочери уже услышали зов войны. Девять певцов из моего племени, девять королев ведут наш народ в бой.
- Вы сделали все это за три года? – изумленно спросил он.
Песня королевы полыхнула в его сознании яркой вспышкой насыщенного зелено-синего, и это прозвучало, как звон колокола. Рахни смеялась.
- Песни размножения у рахни не такие, как у твоего народа. Во времена песен-воспоминаний наша численность легко контролировалась. Когда наши потери велики и многочисленны, всего одна королева способна воспроизводить бессчетное количество воинов и рабочих. Когда мы покинули замороженную планету, мы были единственной из нашего вида. Этого нельзя было допустить.
- Впечатляет.
- Мы знали, что разрушители с темными песнями вернутся. Мы стремились выполнить свое обещание.

Шепард поглядел на собравшиеся корабли и кивнул с благодарностью. Реальный боевой потенциал военных судов рахни оставался для него загадкой, но уже сейчас он мог сказать наверняка, что рахни добавили к их объединенным силам десять кораблей класса дредноут. Но вот найти способ ввести их в специально созданный альянс, который ему давался с таким трудом, это будет задачка посложнее. Сначала надо еще самому вернуться в этот альянс.
Его лицо помрачнело, стоило ему подумать о последствиях – впервые за все это время, которое показалось ему вечностью. Совет, Альянс – да все в этот момент должны считать его погибшим. В лучшем случае пропавшим без вести. Его друзья, его экипаж… Гаррус и Тали. Ему еще предстоит оправдываться перед всеми ними, но сейчас он должен сосредоточиться только на том, чтобы вернуться.
- Нормандия, скорее всего, должна была направиться на Цитадель после моей… гибели, - сказал он, наконец. – Но я передал командование Гаррусу. Возможно, он станет продолжать миссию, не ставя в известность Совет, а это может означать, что они сейчас находятся там же, где и Раннох.
- Ваши холодные песни – странные, но мы попытались им научиться! – вмешался Ярость
Шепард не успел спросить, что имеет в виду племенной воин под этими словами; Певец-Надежда взмахнула одной из передних лап, заставив меньшего рахни умолкнуть. Потом повернула голову к Шепарду.
- Поющий-о-Ярости-Новой-Жизни нетерпелив, но он прав. После нашего ухода из замороженного мира мы решили, что наши дети больше не должны сторониться других певцов в галактике. Ваши песни связи между кораблями и звездами сложны для понимания, но мы научились ими пользоваться. Наш флот уже направляется к ретранслятору, который ведет к большому улью, называемому Цитадель.
- Цитадель? Переброска туда всего вашего флота целиком может вызвать панику. Нужно приближаться осторожно.
- Послушай песню, которую наши разведчики услышали среди звезд. После мы согласимся с твоими пожеланиями.
Еще одно легкое касание другого кристалла – и изображение объединенного флота рахни исчезло, вместо него сначала были какие-то искаженные завихрения и белый шум, а потом возникла картинка. Шепард мгновенно напрягся, когда на экране появилось знакомое лицо Джокера.
- Лейтенант ВКС Моро – всем дружественным кораблям в системе! Совершен захват Цитадели, повторяю, Цитадель под контролем Цербера. Большое количество крейсеров вышли на ближнюю орбиту внутри рукавов Цитадели.
Рядом с Джокером на экране появилось изображение удивленного турианца. На лице мужчины было всего несколько вертикальных полос традиционной раскраски, что придавало ему еще более суровое выражение, чем у большинства его соплеменников.
- Нормандия? Это Адмирал Аэрус Ретариан. Мы приняли ваш сигнал; пожалуйста, объяснитесь. Нам приказано заниматься отражение возможной угрозы Жнецов на границе туманности.
- Да, но, черт возьми, Адмирал, это была ловушка! Цербер ввел свои корабли, как только ваш флот вышел на позицию. Они уже начали штурм! Штаб-квартира СБЦ разгромлена, и к тому времени, как мы отчалили от станции, Церберовские головорезы уже были на улицах!
- Это же… это невозможно!
- Это не только возможно, мать вашу! Это происходит прямо сейчас! Люди могут гибнуть прямо сейчас! Наши люди! И нам срочно нужен план!
Несчастное выражение на лице Джокера, по-видимому, возымело свое действие даже на опытного турианского адмирала. Ретариан взял себя в руки и коротко кивнул.
- А что с остальным экипажем Нормандии? Насколько я понимаю, команда Шепарда… в смысле Вакариана – одна из лучших в галактике для выполнения спецопераций.
- Они уже на Цитадели! Гаррус приказал мне улетать, сказал, что попытается продержаться, сколько сможет. А теперь скажите, что вы вместе с вашим гребаным флотом собираетесь сделать, чтобы им помочь?
Ответ Ретариана был честным, хотя и неутешительным:
- Не знаю, лейтенант. Я сейчас передам вам координаты, присоединяйтесь к главной флотилии. Мы ограничены в действиях, если ваши описания сил Цербера верны… но мы начнем планировать контрнаступление.
Запись резко оборвалась, и голограмма пропала, а Шепард снова увидел перед собой три комплекта сверкающих синих глаз. Как будто мало было того, что уже произошло? Теперь еще его люди попали в ловушку на Цитадели, окруженные силами Цербера. Он в буквальном смысле выкарабкался из своего личного ада, чтобы вернуться к тем, кто был для него дорог. Да будь он проклят, если одержимый жаждой власти Призрак со своими безумными планами отберет их у него.
Шепард твердо встретил многоглазый взгляд королевы и кивнул.
- Летим на Цитадель. И бери с собой весь свой флот, черт побери.
___________________________________

Четырнадцать часов.
Гаррусу все это здорово напоминало Омегу, вплоть до врагов, бросающихся прямо в его сектор обстрела. Ствол его винтовки раскалился докрасна, таким же красным был и пустой термозаряд, выскочивший из порта мгновеньем позже. Кто-то вскрикнул от боли, и Гаррус увидел, как упал один из офицеров СБЦ, и синяя кровь брызнула на броню в том месте, где выстрел прошил его щиты. Один из солдат воспользовался пробелом в стене огня и попытался перескочить через ближайшую баррикаду.
Но не успел Церберовец преодолеть это препятствие, как был отброшен назад, получив прямо в грудь заряд из дробовика – это Тали заняла место упавшего агента СБЦ. Ее дробовик продолжал реветь, наполняя коридор огнем, и этот рев вторил грохоту его собственной винтовки. Попытка штурма была быстро отбита, несколько уцелевших Церберовцев, яростно отстреливаясь, отступили.
- Они скоро вернутся, - сказала Тали.
Гаррус кивнул и невесело усмехнулся.
- И еще большим числом.
- Бош’тет.
За этим ругательством не стояло никакой злости. Только добрая память о тот простом времени, когда все, о чем нужно было беспокоиться, это буйные геты и один мятежный Спектр. В то время Гаррус думал, что вот это и есть самое большое безумие из всех, что он совершал или когда-нибудь совершит. Теперь же он отдал бы все, чтобы вернуть эти дни обратно.
Не переставая разговаривать с Гаррусом, Тали опустилась на колени возле упавшего турианца и начала накладывать на рану немного медигеля из их ограниченного запаса. У этого парня была такая же синяя раскраска, как и у самого Гарруса, только чуть другого рисунка, и он изо всех сил старался соответствовать образу знаменитого турианского стоицизма. Тали, наконец, удалось поднять агента на ноги, и он, спотыкаясь, отправился в их импровизированный полевой госпиталь.
- Как ты, держишься? – спросил он, сканируя коридор на предмет оставшегося неприятеля, но ничего не обнаружил.
- Обо мне не беспокойся. А вот ты вернулся бы лучше в командную зону к Легиону, - сказала Тали.
- Скоро пойду, но я считаю, что подстрелить пару плохих парней вместо того, чтобы командовать другим делать то же самое, это для моего душевного равновесия полезнее. И потом, там Тартус с ног валится от усталости. Черт его знает, а вдруг какая-нибудь шальная пуля его достанет.
- Вот это похоже на турианца, которого я знаю.
Он усмехнулся в знак благодарности и прислонился к стене, осмотрел винтовку и заменил термомагазин. Хорошо еще, что они были неплохо обеспечены, благодаря Бэйли и его запасам, экспроприированным у местного торговца оружием, иначе уже несколько часов назад им пришлось бы драться кулаками и когтями. И вообще за эти несколько часов Гаррус стал по-другому смотреть на грубоватого начальника СБЦ. Бэйли всегда был ему симпатичен, а сейчас он окончательно доказал, что не зря просиживает свое кресло. Вот и теперь он остался вместо Гарруса в их маленьком «командном центре».
- Мы побеждаем? – спросила Тали через минуту.
- Мы не проигрываем.
- Так себе ответ, Гаррус.
Турианец вздохнул и мотнул головой в сторону сильно пострадавшего в бою коридора, который представлял собой одну из двух главных линий обороны. По всей длине узкого прохода лежали десятки Церберовцев. Эти ублюдки даже попытались проявить смекалку и выслали вперед парней, снаряженных чем-то вроде тяжелых щитов для сдерживания бунтующей толпы – так они пытались закрыться от огня и прорвать линию обороны. Неплохая идея… против кого-нибудь другого, а не против двух лучших снайперов в известном пространстве. Гаррус мрачно усмехнулся при мысли о том, как бесится Призрак, где бы он ни был, при виде такого явного недостатка предположительно непробиваемого щита, в котором появляется видимая невооруженным глазом дырочка.
- Это лучший, другого у меня нет, они явно не в восторге. У Призрака закончились всякие идеи по быстрому захвату. СБЦ прочно обосновалась на самых спорных участках станции. Но народу у них все равно больше, чем я ожидал.
Тали присела за тяжелым ящиком – это была ее часть баррикады – и опустила вниз ствол дробовика. Ее плечи на мгновенье поникли, но она быстро встряхнулась и выпрямилась.
- Когда-нибудь они закончатся. Так не может вечно продолжаться, - сказала она.
- Мы тоже закончимся. Половина из оставшихся в живых агентов СБЦ - раненые. Бэйли пытается отыскать любые подразделения СБЦ, какие только есть поблизости, чтобы оказали нам поддержку, но наше преимущество – это и наша погибель, - объяснил Гаррус. – Попасть в Президиум труднее, чем в любую другую часть Цитадели, это значит, что Церберовским отрядам труднее до нас добраться…
- Но под контролем Цербера так много важных областей, что добраться до нас кому-то из наших тоже трудно, - закончила за него Тали.
Он кивнул.
- В этом-то и проблема. Я уже бросил клич всем местным отрядам, которые еще не зажаты в клещи, в надежде, что кто-нибудь из тех, кто прячется поблизости, сможет к нам присоединиться… но желающих пока нет.
- Сколько еще?
Вопрос прозвучал пугающе резко в устах обычно более дипломатичной кварианки, но Гаррус не видел причины смягчать ответ. Они оба уже повидали так много и не раз были почти убиты, чтобы теперь беспокоиться о том, чтобы «подсластить пилюлю», как сказал бы Шепард.
- Может быть, еще двадцать четыре часа, - предположил он. – Когда дело доходит до выносливости в бою, тут турианцы на самом деле не намного лучше, чем люди. В конце концов, мы просто кончаемся. За последние несколько часов погибли пятеро. Ровно столько же слишком сильно ранены, чтобы сражаться. Тэйн, конечно, старается, но я же вижу, как его винтовка ходуном ходит, когда он делает вдох…
- Касуми тоже не помощница, - тихо добавила Тали.
Гаррус так сильно прижал жвалы к щекам, что почувствовал, как они щелкнули, а зубы заскрежетали друг о друга, но он заставил свой голос звучать ровно:
- Я был… все время занят в командном центре. Как там…
- Аэтита заставила ее сидеть на месте, они с Куин взламывали терминалы, пытались искать людей и бороться с вирусами, которыми Цербер заполонил системы Цитадели. Так что она была при деле, но могу сказать – ей больно.
- Где же Чаквас, когда она так нужна? – рыкнул он.
Тали встала и перешла на его сторону коридора. Дотронулась до его руки.
- Почему бы тебе не поговорить с ней? Коммы ближней связи работают - если они опять пойдут на штурм, я смогу позвать на помощь.
- Тали, мне нечего сказать. Я служил в СБЦ и на Нормандии, и я знаю достаточно о человеческой физиологии: если у нее внутреннее кровотечение, то пока мы не выберемся из этой чертовой дыры, в которую я нас затащил…
Он умолк, не испытывая никакого желания заканчивать мысль.
- Если ты думаешь, что она винит в этом тебя, значит ты еще глупее, чем когда пытался винить меня за гетов во время этих дурацких поездок на лифте, - сказала кварианка.
- Я никогда за это не извинялся, да?
- Нет, но ты несколько раз спас мне жизнь. Я считаю, что мы в расчете.
- Не в расчете… я был не прав. И прошу прощения, - сказал Гаррус.
Тали покачала головой.
- После разговора с Легионом я думаю, что неправы были мы оба. Но это больше неважно. А теперь иди.
Он помедлил еще немного, но потом все-таки сдался. Пожал плечо кварианки и направился по ступенькам вниз, в сторону открытой зоны, превращенной в некое подобие военного лагеря. Заметив первое же знакомое лицо – это был Кольят – Гаррус остановил его.
- Ступай, помоги Тали с наблюдением на западной баррикаде. Я хочу, чтобы никто не оставался один, особенно в свете того, что Цербер стал проявлять такую изобретательность.
- Конечно, - тут же согласился дрелл.
Кое-кто из беженцев во время первого штурма оказался на улице и был схвачен, но большая часть населения все-таки послушалась рекомендаций автоматического оповещения о чрезвычайной ситуации и осталась дома. Один из магазинов справа от Гарруса был превращен в медицинский пункт. И он заполнялся слишком быстро. Нам просто повезло, подумал Гаррус, что большинство агентов СБЦ прошли медицинскую спецподготовку, да еще помогали некоторые не потерявшие головы гражданские.
Впрочем, в медпункт турианец заглядывать не стал. Прошел прямо через открытую зону в маленький бар Аэтиты и отодвинул занавеску, отделяющую служебное помещение от общего зала. Как только он вошел, две головы повернулись, и две пары глаз настороженно уставились на него: одни просвечивались сквозь визор, а другие - из-под капюшона.
- Что-то не так? – немедленно спросила Куин’Сэйла.
- Ничего такого, о чем ты подумала, Куини, - ответила за него Касуми. – Если бы грозила опасность, он бы весь ощетинился, как хищник…
От звука голоса воровки Гаррус невольно вздрогнул. Он звучал гораздо слабее, чем обычно и не так жизнерадостно. Она сидела в фулл-боди кресле, одном из тех, которые, казалось, любили все азари, с развернутым перед ней голографическим интерфейсом.
- Ты можешь заметить разницу? – не поверила молодая кварианка.
- Конечно. Его плечи напряжены, и головой он чаще водит из стороны в сторону. И стоять старается прямее, - пояснила Касуми, как если бы его здесь не было вовсе.
- Надо же… как интересно. А вообще-то я собиралась сходить к Аэтите, посмотреть, не перетрудилась ли она. Она говорит, что выносливая, как кроган, но ведь ей уже не триста лет.
Куин’Сэйла отключила свой терминал, удивительно проворно проскользнула за его спиной и исчезла за занавеской, а Гаррус остался неловко стоять посреди комнаты. Он огляделся вокруг и увидел табурет, очевидно, предназначенный для барной стойки. Взяв табурет, он перенес его поближе к Касуми и уселся, наконец, рядом, пытаясь найти удобное положение для ног, чтобы не цепляться за круглые детали фурнитуры, явно предназначенные для людей и азари. Она в свою очередь с недоумением смотрела на его возню.
- Ну, как… у тебя… что-нибудь болит? – спросил он и своим колебанием сгубил на корню все свои намерения звучать, как ни в чем не бывало.
- Только, когда смеюсь.
Он негромко усмехнулся.
- Ты не первый человек, который так говорит… чаще всего, они тоже лгали.
Краешки губ Касуми изогнулись.
- Откуда ты знаешь, что я лгу?
Быстрым плавным движением Гаррус сдвинул с ее головы капюшон и коснулся лица тыльной стороной руки. Она заметно удивилась этому жесту, но не отстранилась, даже когда он заговорил.
- Потому что ты бледная и ведешь себя тихо. А ты никогда не сидишь тихо… и еще ты делаешь вот это, - он смахнул с ее лба мелкие капли испарины. – Ты потеешь, как это делают люди.
- Выходит, ты меня поймал, - признала она и слабо улыбнулась. – Слишком хорошо для детектива.
- Не слишком хорошо. Я мог просто жульничать потому, что у турианцев обоняние лучше.
После недолгого раздумья Гаррус решил убрать руку. Жест был вполне естественным, но он вдруг вспомнил, что у людей есть всякие правила насчет прикосновений и личного пространства. Рука не успела пройти и полпути, как вдруг, к удивлению Гарруса, Касуми быстро поймала его за коготь.
- Все в порядке… я… - она умолкла, по-видимому, на этот раз сама не нашла нужных слов, и просто молча потянула его руку к подлокотнику своего кресла.
Ее бледные пальцы – их так много! – обхватили его руку, будто пробовали на ощупь.
- Мы пытались получить помощь из одного из близлежащих районов, но их отрезал Цербер, - сказал он. – Прости. Ты только держись, а я что-нибудь придумаю, обещаю.
- Я же еще не умерла, большой парень. Одна маленькая бомба – это не страшно… и потом, кровь у людей, между прочим, быстро регенерирует. Мы как кроганы.
- Нет, вы не как кроганы. Ты думаешь, что известная воровка обязательно должна быть лучшей лгуньей?
Касуми пожала плечами и тут же поморщилась от боли. Он почувствовал, как она сильнее сжала его пальцы.
- Большую часть моей жизни я лгала всем подряд. Это почти рефлекс. А Шеп, Тали, ты… вы, ребята, единственные после Кенжи, с которыми я не чувствую необходимости врать. Наверное, разучилась.
- Наверное, чтобы быть в чем-то плохим, должны быть и причины похуже, - пошутил он.
- Да, наверное, - согласилась она.
Молчание затянулось, и Гаррус заметил, что Касуми закрыла глаза, по-прежнему не выпуская его руки. Он вдруг поймал себя на том, что изучает ее лицо, так часто скрытое под капюшоном, который она почти не снимала. Неудивительно, что она так быстро подружилась с Тали. Он видел, как она сжимала губы и зажмуривала глаза, верный признак того, что ей было больно.
Маленькое цветное пятно на ее губе и подбородке всегда напоминало ему турианскую раскраску, но он никогда не спрашивал об этом, как и о многом другом. И все остальное в ней казалось одним сплошным контрастом. Гладкие черные волосы, но бледная кожа. Криминальная профессия – в бытность свою в СБЦ он сделал бы все возможное, чтобы поймать ее и посадить в камеру; но вот теперь она – одна из немногих в галактике, кому он доверял совершенно. И все это, вместе взятое, почему-то заставляло его вспоминать такие слова, как «красота» и «грация».
Какая-то крошечная часть в его сознании твердила другой - большей части, что он сошел с ума. Что он никогда не западал на людей. Да, верно, некоторые парни из СБЦ охотно устраивали ему свидания с девушками, которые были очень не прочь «гоу ксено», но из этого никогда ничего не выходило. И все-таки он не мог отрицать того, каким правильным было то ощущение, когда он прикасался к ее лицу там, на главной батарее. Или даже раньше, когда пришел к ней с просьбой помочь поправить раскраску на лице, за несколько часов до того, как они проломились через ретранслятор Омега-4.
Гаррус не знал, что было хуже. То, что только сейчас он начинал это осознавать… или, что осознал именно в тот момент, когда оно, скорее всего, вот-вот выскользнет у него из пальцев, как и все остальное в его жизни.
- Ты меня рассматриваешь, большой парень.
Гаррус вздрогнул и моргнул, он даже не заметил, что ее глаза приоткрыты до размера узеньких щелочек.
- Прости… я… - Гаррус запнулся и сглотнул, пытаясь подобрать слова.
- Все нормально. Я понимаю… тебе надо бежать на войну, но… не мог бы ты просто… посидеть здесь со мной еще пару минут?
Турианец кивнул.
- Я никуда не ухожу.
________________________________________

@темы: Тали, Переводы, Фанфик закончен, Перевод в работе, м!Шепард, Action, Mass Effect, Adventure, R, Фанфикшен

Comments

[system_nick1]

В конце может стоит не "Большой парень", а "Здоровяк", как в оригинале его называл Джокер во время подколов их?

youtu.be/8NRCj6mEtsM?t=15s

0:15

[diriGible]

"Здоровяк" - да, я помню, но в данной ситуации и в устах Касуми мне почему-то это слово не понравилось... как-то грубовато что ли? А мне подумалось, что она подкалывает, но так... ласково.