The Razor's Edge: Requiem

[diriGible]

Название: The Razor's Edge: Реквием
Оригинальное название: The Razor's Edge: Requiem
Автор: Tairis Deamhan
Переводчик: diriGible
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/7952484/1/Razor-s-Edge-Req...
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи: (м)Шепард/Тали'Зора, команда Нормандии, все остальные
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action
Размер: макси
Аннотация: У Джона Шепарда осталась одна единственная правда. Цикл должен быть разорван любой ценой. И цена эта может оказаться больше, чем кто-либо в состоянии заплатить, но зато наградой станет свобода и - будущее. Для тех, кто ему дорог, и для всей жизни в галактике.
Статус: закончен
Статус перевода: в работе

Главы 1-10.

Главы 1-10

Глава 11.

Глава 11

Глава 12.

Глава 12

Глава 13.

Глава 13

Глава 14. Часть 1

Глава 14. Часть 1

Глава 14. Часть 2

Глава 14. Часть 2

Глава 15. Часть 1

Глава 15. Часть 1

Глава 15. Часть 2

Глава 15. Часть 2

Глава 16.

Глава 16.

Глава 17. Часть 1

Глава 17. Обвинения. Часть 1
Тали не помнила, как покинула шаттл. Она не слышала, как звал ее Гаррус, когда она уходила прочь, не помнила даже поездку на лифте. Казалось, что все исчезло в каком-то тумане. Однако, несмотря на этот провал во времени, молодая кварианка не удивилась, обнаружив, что стоит перед дверью каюты Шепарда. Замок светился красным, как бывало всегда, когда хозяина не было дома.
В сознании мелькнула безумная мысль постучаться; вот сейчас она постучит в дверь, как десятки раз до этого, когда приходила просто поговорить, дверь откроется, скользнув в сторону, и он появится на пороге, напоминая ей, чтобы она не беспокоилась о таких формальностях. Она коснулась трехпалой рукой металла, он холодил даже через костюм. Вместо того чтобы постучать, она нажала панель дверного замка. Неприятный звук, когда ее отказались впустить, был, как скрежет ногтей по камню.
- СУ… СУЗИ… я знаю, я не… думаю, что… если он не хотел, чтобы я… но мне просто нужно…
- Дверь открыта, Тали, - ответил ИИ, и голос, раздавшийся из динамиков над головой, был на удивление мягким.
Дверь открылась с привычным шипением, позволяя ей войти. Поколебавшись мгновенье, Тали судорожно втянула ртом воздух и перешагнула через порог. Каюта выглядела точно так же, как и некоторое время назад, той ночью, когда он без всяких объяснений вытолкнул ее вон. Шепард даже не убрал беспорядок, оставшийся после того, как он бросил свой пистолет. Выглядело все так, будто он просто подобрал валявшееся оружие и оставил все остальное, как есть. Весь пол засыпан осколками стеклопластика. С полдюжины его моделек кораблей сброшены с полок: некоторые валяются на полу, другие – застряли и наполовину повисли.
Там же, на верхушке терминала лежала модель SR-1. Тали подошла ближе и потянулась к ней. Когда она взяла ее в руки, одно крыло отвалилось, и кварианка лихорадочно стала пытаться его поймать… но добилась только того, что один из верхних стабилизаторов тоже упал и разбился. Как бы она не старалась, казалось, что моделька рассыпается от одного ее прикосновения.
Она упала на колени, собирая куски. Трясущимися руками попыталась поставить крыло на место, но безуспешно. Еще одна часть отломилась с легким треском. Маленького кусочка разбитого пластика оказалось достаточно, чтобы исторгнуть из ее груди мучительный всхлип. Она тяжело опустилась на пол, сгребла в охапку разрушенную модель и заплакала.
- Бош’тет… глупый… глупый бош’тет, - рыдала она. – Почему ты… почему ты не мог просто делать свое дело… просто быть с нами…
За ее спиной снова зашипела входная дверь, но она не обратила на это внимания. Послышался хруст сметаемого в сторону стекла, и кто-то сел на пол рядом с ней. Тали вздрогнула, когда чья-то рука обняла ее за плечи, и увидела рядом Касуми.
- Эй, аквариум.
Горькие слова, обидные и острые, как ножи, сорвались с ее губ прежде, чем она успела их остановить, вспышка гнева – единственное, что могло прорваться сквозь туман ее горя:
- Зачем ты меня удержала? Я могла бы… могла бы что-то сделать… Если бы ты меня отпустила, я бы могла его спасти!
- Потому что тогда ты бы тоже погибла, - тихо ответила воровка. – А я не думаю, что он хотел бы этого.
- Ты не знаешь!
- Нет, знаю.
Тали хотела оттолкнуть японку, но, взглянув на нее, увидела в глазах старшей женщины слезы. Касуми стянула назад капюшон, под ним оказался водопад черных волос, которые резко контрастировали с ее бледной кожей. На ее щеках блестели дорожки от слез. Касуми крепко сжала рукой плечо кварианки.
- Так всегда бывает, когда знаешь, что кто-то тебя любит. Тогда твое счастье, твоя жизнь значит для него больше, чем его собственная.
- Н-но я же спрашивала не об этом! – возразила Тали, сжимая в пальцах маленький кораблик, и судорожно вздохнула. – Он даже не сказал, почему…
- Я не знаю, что случилось, - Касуми покачала головой. – Гаррус сказал мне, что Шепард приказал ему отправляться. Но на остальное просто не было времени.
- Гаррус, - прошипела кварианка. – Как он мог бросить Шепарда? Он же был его лучшим другом!
- Этого я тоже не знаю. Но не думаешь же ты, что Гаррус поступил так по доброй воле, правда?
- Я не знаю, что думать, - прошептала Тали, подавив очередное рыдание. – Я н-не переживу этого еще раз, Касуми. Прежняя Нормандия… а потом увидела его с-снова... я думала, я достучалась до него, а он… он же сказал, что не собирается здесь оставаться! Он шутил со мной. Он должен был выйти следом за нами…
Рука японки мягко гладила ее по спине.
- Я не думаю, что это было именно то, чего он хотел, милая.
В ее голове снова промелькнули последние слова Шепарда, обращенные к ней, такие спокойные и обыденные они вызвали новый поток слез. Несколько долгих минут две женщины просто сидели в тишине. Тали плакала, Касуми обнимала ее и время от времени тоже утирала слезы. Стоило только кварианке подумать, что вот, наконец, она успокоилась и пришла в себя, как она поднимала голову и видела перед собой какое-то напоминание о том, что потеряла, и слезы подступали вновь. Даже рыбки, лениво плавающие в аквариуме, заставляли ее плакать. Тали не знала, сколько времени они просидели вот так, но наконец ее внутренние резервы – какими бы они ни были – истощились, и она почувствовал тупое оцепенение.
- И что теперь? – спросила она. – А остальные… они знают?
В этот миг, как будто дожидаясь именно этого ее вопроса, ожил коммуникатор внутренней связи, и раздалось легкое покашливание. Потом последовала небольшая пауза, и зазвучал вибрирующий голос Гарруса. Он был напряжен, но умудрялся говорить без малейшей тени колебания:
- Это Гаррус Вакариан, я обращаюсь ко всему экипажу. К моему… величайшему сожалению сегодня я принимаю командование Нормандией. Некоторые из вас, может быть, уже слышали… Коммандер Джонатан Шепард, мой друг… и мой брат не вернулся с миссии на планете Утукку. Он пожертвовал своей жизнью, чтобы дать нам всем шанс остановить Жнецов.
Он умолк, то ли давал возможность экипажу переварить новость, то ли приводил в порядок собственные эмоции – Тали не знала.
- Я никогда не был силен в произнесении речей… это больше по части Шепарда. Но я обещаю каждому из вас и его памяти: никакая сила в этой галактике, ни Цербер, ни сами Жнецы не остановит нас, пока мы не завершим миссию, которую нам поручил Шепард. Мы закончим эту войну. Я не знаю, что потребуется от каждого из нас через неделю или несколько недель. Чем нам придется пожертвовать. Но что бы ни наступило, мы никогда не забудем того человека, который собрал нас вместе. Который дал не просто экипажу этого корабля, но и всей галактике шанс восстать против тьмы.
Кварианка посмотрела на Касуми, обе они слышали какой-то надрыв в голосе Гарруса – это было новое. Какой-то жар, который выходил за рамки его обычной самоуверенности и драйва. Каждое слово отдавало болью, но был там еще и несомненный гнев. Не кровавая ярость кроганов, но нечто другое, что горело холодным и неугасимым огнем.
- Помните о нем. Помните о нашей миссии. Вакариан, конец связи.
- Мы полетим на Цитадель, - пробормотала Тали, вспомнив, о чем они не так давно говорили с Гаррусом.
Подруга посмотрела на нее с любопытством.
- Гаррус говорил мне, что Шепард оставил инструкции насчет передачи полномочий ему, Гаррусу. Что все это уже одобрено Советом. Я тогда… я просто подумала, что Шепард планировал. Готовился к худшему… но я никогда не думала, что это может произойти.
- Никто из нас не думал… - Касуми снова погладила ее по спине. – Если я оставлю тебя здесь, с тобой все будет в порядке?
Тали кивнула и обвела взглядом комнату. Увидела осколки стекла, модели кораблей и общий беспорядок. На миг закрыла глаза, проглотила болезненный ком в горле и встала, Касуми поднялась за ней.
- Я… собираюсь прибрать здесь, - сказала она тихо, но спокойно. – Нельзя все так оставлять.
- О’кей, - согласилась воровка. – А если я тебе понадоблюсь, просто позови.
Она повернулась, чтобы уйти, и тут Тали ее окликнула:
- Касуми?
- Хмм?
- Ты сказала, что знаешь. Что… что Джон не хотел бы, чтобы я последовала за ним. Откуда?
Воровка улыбнулась и вернула капюшон на место.
- В последнем сообщении, которое оставил мне Кенжи, он сказал, что хочет, чтобы я продолжала жить. И была счастлива, когда его не станет, - ответила она. – Он знал, когда записывал это сообщение, что через несколько часов, скорее всего, погибнет, но это было очень важно для него. Сказать мне, чтобы я была счастлива, потому что он любил меня. Если бы Шепард мог сделать то же самое… я знаю, его сообщение к тебе было бы точно таким же.
И она исчезла в мерцании света, который пропал за дверью, а Тали осталась в каюте среди воспоминаний и беспорядка. Одну за другой она стала подбирать разбросанные модели, пытаясь собрать их, как могла.
Каждая из них вызывала новые воспоминания и грозила прорваться слезами. Кварианский транспортник заставил ее вспомнить речь Шепарда на ее процессе и жар в его голосе. Она посмотрела на корабль гетов и вспомнила, как ожидала смерти на Хестроме, но вместо этого увидела, как пришел он, как самый настоящий герой. Последнюю модель она отыскала под столом – дредноут Альянса, который вызвал новый острый приступ боли.
Ханна Шепард. Тали читала рапорт от Хакетта о том, что эта женщина выжила при первом штурме и даже приняла командование остатками одного из флотов Альянса. Кроме этого информации было мало. И сейчас все, о чем могла думать Тали, это о той самой женщине, с которой они когда-то встречались, и которая – совсем как сама Тали - сидит сейчас одна в каюте, получив эти новости. Тали закрыла глаза, и слезы снова полились у нее из глаз.
- Как ты мог так поступить с нами? – прошептала она, обращаясь к маленькой модели в своих руках. – Просто скажи мне, почему…
____________________________________

Когда открылась дверь лифта, Касуми увидела, что Гаррус все еще стоит на платформе БИЦ, вцепившись когтистыми пальцами в поручень, и смотрит на галактическую карту. Рядом, за терминалом – Трейнор, голова опущена, но быстро распрямилась, когда турианец сошел, наконец, вниз. Было заметно, что глаза у специалиста по связи не суше, чем у самой Касуми.
- Гаррус… то есть… мне теперь называть вас Коммандер? – с запинкой проговорила она.
- Нет. У нас только один Коммандер, - резко ответил Гаррус, потом его вибрирующий голос смягчился. – Зови меня просто Гаррус, Трейнор. Мне не нужно званий.
- Да, сэр… Гаррус. Простите, что поднимаю сейчас этот вопрос, но я собиралась показать это… Коммандеру после миссии.
Какое-то время Касуми просто наблюдала. Оставив Тали в каюте Шепарда, она тут же вернулась к прежней привычке и активировала стелс-поле, двигаясь бесшумно и незаметно. Никто из находившихся на мостике не заметил открывшуюся дверь лифта. Воровка не могла разобрать, что было на планшете, который передала ему Трейнор, но знала, что если она подойдет ближе, Гаррус услышит ее запах. У турианцев был чертовски тонкий нюх.
- Я не понимаю, что здесь такое, Трейнор. Турианский сигнал эвакуации? Я не знал, что у нас есть в этом районе корабли, но…
- Это турианский код, сэр, но он соответствует еще одному коду, который есть в наших файлах, - объяснила Трейнор. – Когда мы его получили, я заметила что-то не то и попросила СУЗИ провести анализ. В нем обнаружились такие же метки, как в том сигнале, который посылал Призрак, чтобы заманить Нормандию на корабль Коллекционеров.
- Ты думаешь, это Цербер?
Специалист прикусила губу и, наконец, кивнула.
- Вы сами это сказали. Никаких турианских кораблей в этом районе не заявлено, а сигнал поступает из Академии Гриссома. Там находятся самые прогрессивные технологии и лучшие молодые умы человечества.
- А это означает, что Призрак захочет и то, и другое, - сказал Гаррус и глухо заворчал.
- Ээ… гибель Коммандера означает, что вы захотите как можно скорее попасть на Цитадель. Но если это Цербер…
Турианец на миг закрыл глаза руками и вздохнул. После всего произошедшего он выглядел очень усталым.
- Я знаю, как поступил бы Шепард. Я велю Джокеру проложить курс.
Из терминала Трейнор в ту же секунду раздался голос СУЗИ:
- Я уже скорректировала наш курс, Гаррус. Джефф в настоящее время… нездоров. Я полагаю, будет лучше, если на некоторое время посещение мостика будет ограничено.
- Я понял, СУЗИ. Если у кого-то будут с этим проблемы, пусть обращаются ко мне.
Сам тон его голоса давал ясно понять, что любые подобные возражения будут в лучшем случае неблагоразумны. Голоса у турианцев были странными, двухтональное звучание делало некоторые эмоции трудно различимыми для человека, но Касуми казалось, что за последние месяцы она научилось в этом неплохо разбираться. Сейчас там в избытке присутствовал холодный гнев, он окрашивал все. Большинство людей не обратили бы внимания и на небольшие паузы в речи Гарруса. Ей же замедленный стиль его речи говорил о том, что он тщательно взвешивает каждое слово, прежде чем его произнести.
- Свяжись со мной, когда мы будем на расстоянии часа до цели, - сказал Гаррус Трейнор. – Я подберу команду для исследования.
- Да, сэр, - кивнула она. – И… Гаррус?
Он повернул голову и посмотрел на темноволосую женщину.
- Я только хотела сказать, что мне жаль. Не все мы знали Коммандера достаточно хорошо, но мы уважали его. Он был потрясающим солдатом.
Что-то блеснуло в синих глазах турианца.
- Он был больше, Трейнор. А это? Это была просто маска с постеров для новобранцев.
Прежде чем специалист нашлась, что ответить, он повернулся и прошел мимо нее, дав Касуми достаточно времени, чтобы убраться с дороги. Подошел к лифту и ударил по кнопке вызова кабины. Последнее, что увидела Касуми, это то, как он тяжело привалился спиной к стене, после чего дверь закрылась.
Касуми вздохнула. Надо было бы пойти за ним, она это понимала. Но следовало дать ему немного времени побыть одному. С тех пор, как они покинули поверхность планеты, поведение Гарруса резко переменилось. Когда они вышли из шаттла, вспыхнула легкая ссора, но он немедленно пресек ее. Полностью пропал острый на язык ренегат, которого, казалось, никогда не заботил текущий кризис. Полицейского заменил солдат. Его бравада превратилась в холодную уверенность.
Поэтому Касуми не пошла за ним следом, а незаметно прогулялась по кораблю, ловя обрывки разговоров, хорошо слышных на обычно тихих палубах. Члены экипажа говорили, разумеется, о Шепарде. Пересказывали истории, которые слышали. Не верили, что он умер. Еще шептали, конечно, о турианце, ставшем во главе человеческого боевого судна, но таких разговоров было гораздо меньше, чем она ожидала. Это вызвало у нее печальную улыбку. Даже будучи не в лучшей своей форме, Шепард сплачивал команду.
Зайдя на нижние палубы, воровка обнаружила там одного только Адамса, стоящего на своем посту, но вскоре наткнулась еще на одну негромкую беседу. Кто именно говорил, понять было нетрудно по отчетливому шотландскому акценту.
- Я, к’нечно не знаю, Габби… иногда вселенная б’вает таким дерьмовым местечком. Если кто и заслуж’вал лучшего, так это он.
Громкое сопение и шмыганье носом, последовавшее за этим, было слышно, наверное, по всем коридорам главной инженерной палубы.
- И что теперь будет, когда его нет? Сначала он спас нас из лап Коллекционеров, потом вытащил из тюрьмы на Цитадели. Мы так ему о… обязаны-ы...
- Значит мы ‘тплатим ему, закончим то, что начал этот ч’ловек. Гаррус, может, и турианец, но ты же его слышала, душа моя, он подхватит знамя. Еще не вечер! Я лично ост’навливаться не собираюсь, даже если это значит, что мне с’мому пр’дется взять в руки винтовку.
Касуми услышала, как Дэниелс слабо усмехнулась.
- Ты ужасный болтун, Кен…
- Тогда, я п’лагаю, мне пр’дется доказать это на практике, - твердо заявил Донелли.
- Пожалуйста, не надо, Кен.
- О чем ты, женщина?
Наступила тишина, потом послышался ответ, такой тихий, что даже тонкий слух Касуми едва смог его разобрать:
- Потому что, если ты попытаешься стать таким солдатом, ты можешь никогда не вернуться назад. А ты – инженер. И твое место здесь, со… со мной.
- Габби… я… - произнес Донелли напряженным, хриплым голосом и умолк, а Касуми услышала звук движения, а затем короткий удивленный возглас, сменившийся сладким вздохом. На губах Касуми снова заиграла улыбка, а потом воровка быстро ускользнула прочь. Несмотря на ее обычно свободную трактовку понятия личного пространства… даже она знала, что некоторые моменты должны принадлежать только двоим.
В любом случае, у нее было кому нанести визит. Лифт быстро перенес ее на жилую палубу. За столами в кают-компании сидели несколько человек, но они ее не интересовали. Ее цель, дверь в помещение главной батареи, горела красным огоньком. Разумеется, Гаррус запер ее за собой. Впрочем, замок был самой последней вещью, которая могла ее удержать. Одно нажатие на инструметроне, и механизм сработал, пропуская ее внутрь.
- Только одна личность на этом корабле могла взломать запертую дверь, не утруждаясь такой мелочью, как постучаться.
- Я могла бы просто сказать, что ты забыл ее запереть, - ответила она.
- Я не забываю запирать за собой дверь с тех самых пор, как начал работать в СБЦ.
В помещении главной батареи горели только светильники аварийного освещения, отчего все вокруг окрашивалось в монохромный красный цвет и отбрасывало длинные тени. Касуми могла только приблизительно различить контуры высокой фигуры Гарруса, сидящего в дальнем углу комнаты между двумя главными орудиями. Она обошла ограждение вокруг оружейной консоли и спустилась по ступенькам вниз.
- Ладно, пусть я не вежливая. Чтобы быть воровкой, знаешь ли, этикет не очень нужен… но ты, что, в самом деле думаешь, что сидеть вот тут, в темноте, это хорошая идея?
Из противоположного угла комнаты донеслось глухое рычание, и этого было достаточно, чтобы заставить ее притормозить.
- Я бросил своего командующего офицера… оставил своего лучшего друга умирать. Одного, на какой-то духами проклятой планете, полной жуков и пыли! Как, по-твоему: наплевать на то, что все об этом думают, это хорошая идея?
Каждое слово сопровождалось громким лязгом – звуком от кулака, ударяющего в металл. Как будто его неестественное спокойствие продлилось только до того момента, когда он вернулся на главную батарею. Проигнорировав неявное предостережение в его голосе, Касуми подошла поближе и уже тише произнесла:
- Расскажи мне, что случилось.
- Теперь это уже неважно.
- Это важно для меня. И, я уверена, это важно для Тали.
Турианец дернулся, как будто его ударили, и его когтистые пальцы сжались в кулаки. С тяжелым вздохом он привалился спиной к стене и, наконец, поднял на нее взгляд.
- Она ненавидит меня?
- Нет-нет, - замотала головой Касуми. – Просто она сейчас… потеряна. Ей будет очень трудно. Я не была с ней, когда это произошло в первый раз, но уверена, она восприняла это тяжело. И вот, потерять его снова…
- Это нас всех рвет на части, - выдавил в ответ Гаррус, и его острый взгляд моментально расфокусировался – он погрузился в воспоминания. – Все, что он построил, разрушено. Я не должен был этого допустить. Особенно сейчас, когда он так на меня рассчитывал.
- Ты это сделал. Корабль цел. Нас здесь сейчас всего двое. Ты можешь не надевать маску «командующего офицера»…
Он не ответил, просто отвел взгляд и надолго замолчал.
До сих пор Касуми не приходилось всерьез размышлять об особенностях турианской психологии, разве что в смысле «как пронести что-то мимо особенно бдительного стража». Но сейчас она видела напряжение во всем его теле, несмотря на небрежность, с которой он привалился к стене; слышала муку в его голосе, когда он говорил. И эта боль вызывала у нее самой – и это было еще хуже – сострадание к горю друга, вызванного смертью другого.
Она снова поразилась тому, как странно было думать, что меньше чем за год она перестала быть воровкой-одиночкой и превратилась в кого-то другого, кто называл своими друзьями Спектра, адмирала и бывшего полицейского – оглядываясь назад, она могла в этом признаться только самой себе. После того, как взяли Кенжи, она с головой погрузилась в свою работу и желание отомстить. И как-то так случилось, что застенчивая кварианская девочка с отчаянным желанием иметь друга впервые заставила ее заметить что-то, кроме своего собственного горя, предложить помощь и искренне привязаться. А потом появился один возмутительный турианец, который заставлял ее постоянно быть начеку, никогда не оставался в долгу в их непрерывном обмене колкостями, и иногда делился с ней своей какой-то особенной мудростью.
Когда-то давно она сказала им слово накама – кажется, целая жизнь прошла с тех пор. Странный, архаичный термин из ее родного языка, который в приблизительном переводе означал друзей, но очень близких – как члены семьи. На глаза Касуми снова навернулись слезы: она подумала, что ей потребовалось потерять одного из трех друзей, чтобы осознать, насколько это было верно. Присоединившись к команде Шепарда, она перестала быть простой воровкой. Все, что она сейчас могла сделать, это предложить помощь и утешение тем двоим, кто остался. В случае с Гаррусом это означало заставить его сделать хоть что-нибудь, но только не держать все внутри.
Отбросив колебания, Касуми подошла ещё ближе, протянула руки и взяла лицо турианца в свои ладони. Кончики пальцев коснулись жвал и заставили его снова поднять на нее взгляд.
- Расскажи мне, Гаррус. Это никогда не выйдет дальше нас троих: тебя, меня и Тали. Но ты должен мне рассказать… я же вижу, это мучает тебя. Что сказал тебе Шепард? Что произошло?
К ее удивлению он не сделал попытки немедленно вырваться из ее рук. И это дало ей время почувствовать, насколько теплой была кожа турианцев. Пластины под ее правой рукой были ровными и гладкими, под другой рукой – грубыми и шероховатыми от шрамов, которые покрывали эту сторону лица Гарруса. Ее низкий рост был в данном случае только в помощь. Ему было гораздо труднее избежать ее взгляда, когда она была от него так близко, пока он не начал старательно отводить глаза вверх и в сторону.
- Я не справился, Касуми, - с горечью прошептал он.
- Тебе придется мне объяснить, - настаивала Касуми. – Мы все слышали про план Шепарда, он должен был сработать. Ты сделал все, что нужно…
С губ Гарруса сорвался тяжелый вздох, и он высвободился, наконец, из ее рук, но позволил им остаться на своих плечах.
- Нет, не то. Я должен был это увидеть, просто не хотел. А Шепард… он никогда не вытаскивал это на поверхность. Все это время мы думали, что это война так изматывала Шепарда. И – да, она изматывала, но дело было не только в войне. Дело было во всем вместе. Сражайся, умирай, просыпайся и снова в бой… последний раз он сказал мне, что он катится вниз по той же дорожке, что и Сарен. И что он не допустит, чтобы это закончилось так же.
Касуми не смогла удержаться и тихо ахнула, но Гаррус продолжал говорить, и она тут же забыла об этом. Кулаки его непрерывно сжимались и разжимались, эмоции сотрясали тело обычно невозмутимого турианца.
- Все это время он вел войну в своей собственной голове. Считается, что я был тем, кто всегда прикрывал его спину. А этого я и не увидел.
- Как это случилось? – тихо спросила она.
- Не знаю. Он всегда переживал, что та кибернетика, которую использовал Цербер, чтобы вернуть его к жизни, была технологией Жнецов… и перед тем, как сдаться Альянсу, он рассказал мне об артефакте Жнецов, с которым столкнулся в системе Бахак. Он все время твердил, что боится превратиться во что-нибудь такое, чем ему совсем не захочется быть, а я над ним смеялся. Я был так уверен, что Коммандер Шепард не может быть подвержен чему-то подобному.
- Никто этого не увидел, - попыталась утешить его Касуми. – Ни Тали, ни я… ни Чаквас… никто. Это не твоя вина, Гаррус.
Трясущимися руками турианец схватил ее за запястья, пытаясь оторвать ее руки от своей брони.
- Я – я должен был… а раз я не…
Он умолк, все еще держась за ее руки, а где-то в горле у него возник незнакомый глухой звук. Низкий и странно мелодичный, он быстро оборвался. В голове у Касуми вдруг всплыли обрывки воспоминаний. Однажды она видела турианскую похоронную процессию и была поражена стоицизмом осиротевших родственников до самого финального момента. Как почти все турианские похороны, церемония проводилась с военной четкостью, и когда старший офицер подошел, чтобы зажечь погребальный костер, стоявшая рядом вдова издала высокий, прерывистый крик, который то усиливался, то снова затихал.
У турианцев не было слезных протоков, как у большинства рас. Они не обладали способностью плакать, они произошли от настоящих хищников и никогда не показывали ни страха, ни боли. Турианский стоицизм был чертой настолько же эволюционной, насколько и социальной. Единственным доступным им инструментом, позволяющим выразить свое горе так, как это делали другие расы, были их голоса. Примитивный возврат к тем дням, когда они бегали стаями, охотились и умирали вместе и оплакивали смерть ужасающим воем, который служил одновременно и предостережением и выходом для эмоций.
- Я не турианка, большой парень… так что ты можешь не прятаться под маской… вот уж об этом я знаю все.
Касуми с легкостью разорвала ослабевшую хватку его когтей, опять обхватила руками его голову и притянула к себе. Она почувствовала, как его тело на мгновенье напряглось, пытаясь сопротивляться, а потом он внезапно обмяк, как кукла, у которой обрезали веревочки. Бронированные колени турианца стукнули об пол, и Касуми тоже опустилась на колени вместе с ним.
На этот раз она услышала под пальцами вибрацию, и в этот момент он издал протяжный низкий полу-стон полу-плач. Она обхватила его обеими руками, и Гаррус уже не сопротивлялся, а через секунду она почувствовала, как он обнял ее в ответ. По ее спине скользнули когти, и она невольно напряглась, но тут же справилась с инстинктом и, слушая его скорбный крик, зашептала нежные утешающие слова на своем родном языке. И от этой боли по ее щекам вновь потекли слезы.
Плач стих, и голова Гарруса упала вперед. Его щека коснулась ее щеки, он дышал тяжело и прерывисто. Она опять подумала о том, насколько теплыми были турианцы, пластины его лица ощущались ее щекой, как нагретая солнцем кожа, и руки на ее спине излучали такое же тепло. Не задаваясь больше никакими вопросами, она просто расслабилась в этих взаимных и так необходимых обоим объятиях.
Внезапно, будто очнувшись от сна, Гаррус отстранился и затряс головой. Беззвучно пошевелил жвалами, как будто подбирал слова, и наконец, забормотал извинения:
- Прости, я… не должен был… впутывать тебя в это. Обычно турианцы не позволяют видеть такое посторонним, только своим родным.
- Я же воровка. Мы умеем хранить секреты, помнишь?
- Все это верно, просто как-то не совсем вежливо по отношению к тебе, - ответил он. – Впрочем… спасибо, что мне доверяешь. Ты признала правильным мой приказ улететь, помогла образумить Тали… от этого и остальным стало легче подчиняться.
Японка слабо улыбнулась.
- Для этого и нужны друзья… я, кажется, припоминаю, что именно ты защитил меня от бандита с виброножом, когда выпрыгнул прямо на него, - она постучала по его груди там, где на старой броне была царапина.
Он засмеялся, смех был слабый, но лучше, чем ничего.
- Я был в броне, а ты – нет.
- Ну, да! Только если бы нож не был деактивирован, он мог бы прорезать ее насквозь. Ты можешь изо всех сил делать вид, что ничего особенного не делал, но внутри ты добрый, Щербатый.
Они умолкли, и только через несколько секунд наступившей тишины Гаррус, по-видимому, сообразил, что все еще обнимает японку обеими руками. По правде говоря, она тоже почти позабыла об этом факте. Он тут же отпустил ее и, поднявшись на ноги, протянул ей руку. Они вышли назад к консолям главной батареи, где освещение было лучше, и турианец в замешательстве приподнял жвалы.
- Я… ээ, прости… по-моему, я немного… - пробормотал он, указывая на ее лицо.
- Что такое? – она подняла голову.
- Ну-у… твоя щека.
Касуми провела рукой по лицу – на коже было что-то. Она поглядела на кончики пальцев - на них были какие-то пятна. В смущении она дотянулась до ближайшей консоли и включила верхнее освещение: яркий свет разогнал зловещие красные тени, которые совсем недавно застилали всю комнату. Повторно осмотрев свои пальцы, она обнаружила, что они синие. От краски с лица Гарруса.
- Дай я, - быстро сказал Гаррус.
Он пошарил вокруг консоли, нашел, наконец, небольшой кусок ткани и с удивительной мягкостью принялся стирать запачкавшую кожу краску. Это было невероятно и восхитительно: когти, способные с легкостью разорвать тонкую человеческую кожу, оказывается, могли быть такими нежными. Да и вся реакция турианца на этот процесс была чрезвычайно странной: его ноздри расширились, гребень изогнулся. Если бы Касуми не знала наверняка, она могла бы поклясться, что кожа под его пластинами вспыхнула синим.
- Ты как будто тоже немного испачкался, - заметила она, когда он закончил.
- Да просто наша краска не предназначена для… ээ, взаимодействия с человеческой кожей. Мы ведь не потеем, поэтому большинство таких веществ даже не водостойки.
Она сверкнула улыбкой.
- Вот он, целый неохваченный рынок.
- Если бы это было так, не сомневайся, волусы уже давно бы его охватили. Все-таки после Инцидента 314 прошло много времени… скорее всего, не слишком много турианцев вступают в такой тесный контакт с человеком, чтобы беспокоиться по поводу краски.
- Тогда, наверное, я буду считать это комплиментом, - сказала Касуми и подняла вверх испачканные синим пальцы.
Турианец кашлянул и потер основание шеи, жест, который внезапно напомнил ей, насколько похожи они стали с Шепардом. Эта мысль сразу прогнала все ее легкомыслие и отбросила назад, к реальности, но она не дала этой реальности одержать верх.
- Послушай, Касуми… то, что я здесь наговорил… это должно остаться между нами. Если Тали захочет со мной разговаривать, я расскажу и ей тоже. Но больше никто не должен знать, что Шепард страдал от… внушения.
Касуми показалось, что он почти выплюнул это слово, как будто сначала попробовал его на вкус и нашел, что оно даже еще отвратительнее, чем он ожидал.
- Я умею хранить секреты. То, что нашел Кенжи… ведь это все еще остается здесь - заверила она.
- Добавим это к тому, что мне совсем не хочется знать. Я просто хотел убедиться, что мы друг друга поняли, - сказал он со вздохом. – Шепард всегда будет символом, даже теперь, когда его нет, но я обязан ему и кое-чем другим. Я не позволю, чтобы его запомнили таким же, каким запомнили Сарена. Ты не знала его до того… как все это началось. Его должны запомнить именно таким.
- Обещаю тебе, Гаррус, никто не узнает.
- И я тебе верю. Что вообще-то звучит странно. Три года назад я бы попытался тебя арестовать.
- Да ладно, где уж неторопливому агенту СБЦ меня поймать?
- Всех ловят.
- Только не меня, - фыркнула она и погрозила ему пальцем.
С молниеносной скоростью турианец двинулся с места и поймал ее за запястье, на этот раз его хватка была сильнее. Она изумленно ахнула и, когда он не отпустил ее сразу, с удивлением почувствовала, как вспыхнули ее щеки, и порадовалась, что лицо скрыто капюшоном.
- Всех, - повторил он с усмешкой и отпустил ее руку.
Касуми улыбнулась и покачала головой.
- Ладно, Щербатый, твоя взяла. А теперь… почему бы тебе не рассказать мне об этой миссии с участием Цербера?
- Никогда не перестаешь вынюхивать, да?
- Конечно, нет. Скажу больше, это одно из многих качеств, которые тебе во мне нравятся, - парировала она.
Он ответил не сразу, и это было странно, только посмотрел на нее пристально и без дальнейших разговоров повернулся к консоли. Нажал несколько кнопок, и на экране развернулся рапорт и блоки данных.
- Хорошо. Взгляни на эту передачу, которую перехватила Трейнор…

@темы: Тали, Переводы, Фанфик закончен, Перевод в работе, м!Шепард, Action, Mass Effect, Adventure, R, Фанфикшен