Каждому свое
Название: Перекресток
3. Exit Wounds
Я добралась до дома ночью. Даже не помню, как очутилась здесь. Ноги сами вернули меня туда, где мне всегда рады. Я смотрю на железную дверь и не решаюсь открыть ее. «Уходи, Джейн», - твердит мне разум. «Уходи, Джейн». Как я могу смотреть в глаза Тейну после случившегося? Разве дозволено мне теперь касаться его и тем более спать в одной постели? «Уходи, Джейн. Убирайся!»
Я прячу лицо в ладони. Несдержанный… Маар. Темный и опасный. Поглотивший мою душу. Разрушивший мою жизнь. Ведь он предупреждал. «Смотри на это, как на еще один суровый урок, Дженни». Я еще наивна и глупа. И действительно не знаю, что именно мне нужно. Он попробовал, вкусил моей наивности, забытой гордости и выкинул. Выкинул, потому что слишком быстро я открыла свои границы, впустив в себя неизвестного, темного дьявола. Я грязная. Слишком жадно я впитывала его, сразу же раскрыла все свои карты. Грязная, мерзкая шлюха.
Я вытираю слезы, отряхиваю руки о штаны и шагаю в открывшуюся дверь. Свой наряд – платье и туфли – я выбросила в мусорный бак рядом с тем домом. Глупо было наряжаться ради того, чтобы об меня вытерли ноги.
В гостиной темно. Я слышу шум воды в ванной. Хорошо, он не увидит меня. Я прохожу в спальню, скидываю куртку и обувь и укрываюсь с головой в одеяло. Я хочу спрятаться. От Тейна, от самой себя, от своего желания, предательски бушующего в крови. Как мне жить дальше, с таким грузом вины? Просто уйти, ничего не сказав и не объяснив, я не могу. Я не должна безмолвно исчезать, Тейн не заслужил такого. Мне нужно придумать какое-то оправдание. Мне плохо здесь, это уже не то место, где я когда-то чувствовала себя в безопасности и комфорте. Здесь слишком много призраков прошлого, присутствие которых я остро ощущаю с наступлением ночи. Мне плохо оттого, что я не могу открыться Тейну и просить прекратить его порывы ко мне. Неужели я его разлюбила? Я привязана к нему, но боюсь, что не могу дать ему большего. А после измены, я просто недостойна его. Я не хочу говорить ему об этом. Если я уйду, Тейн останется совсем один. Я не могу лишить его единственного близкого человека – его отца.
- Ты уже вернулась?
Спокойный, почти ласкающий голос доносится до меня через толщину одеяла. Меня нет. Нет-нет. Я могу стать невидимой, раствориться. Это не я.
Тейн ложится позади меня и обнимает комок одеяла, под которым скрываюсь я, не осмеливаясь дышать. Меня пробирает дрожь. Врата ада, разверзнитесь передо мной! Я готова вариться в собственном соку, я готова терпеть боль и сдирание кожи, лишь бы не быть сейчас здесь.
- Я устала, - бормочу я, глотая слова, и сомневаюсь, что Тейн их услышал.
- Что-то случилось?
Я изменила тебе с твоим отцом. Разве я смогу это сказать? Это ранит его сильнее, чем, если бы я просто изменила с кем-то другим. Я не могу в этом сознаться, но и врать я тоже не могу. Я стою на перепутье, обратного пути нет. Я хочу быть честной с ним, но не хочу причинять ему боль. Почему я раньше не подумала об этом? Ведь я не хотела. Я хотела уйти, у меня был такой шанс. Маар… Ты ведь наблюдал за мной, пока я теребила свой разум и рвала салфетки. Ты видел, что я была на грани, и ты все равно пришел. Совратил, вытряс всю мою душу и отказался. О-о, почему я так быстро поддалась тебе? Почему не сдержалась? Почему я проводила между ним и Тейном аналогию, абсолютно не думая о чувствах последнего? Я падаль, мерзкая шваль!
Я зажимаю рот руками, сдавливая рвущийся крик. Слезы заливают мое лицо. Уйди, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты это видел, Тейн. Оставь меня здесь, не утешай, не спрашивай ничего. Оставь мои терзания мне самой и пусть они сожрут меня.
Тейн сжимает меня крепче, чуя мою дрожь. Я громко всхлипываю и уже не могу держать чувства в себе.
- Джейн, - он разворачивает одеяло и обращает мое лицо к нему. В его глазах ужас, он не понимает, что происходит со мной. – Джейн, что случилось?
Я надрывно рыдаю. Тейн держит мое лицо в своих ладонях и едва успевает вытирать мои слезы. Он склоняется и нежно целует меня в закрытые глаза. Нет! Только не это!
- Не надо, Тейн! – я прикладываю руки к его груди и отталкиваю от себя. – Не делай этого! Я не достойна, ты не должен!
Он сбит с толку, расширенными глазами смотрит на меня, пытается успокоить.
- Нет-нет-нет! Остановись! Я не могу так! Не могу… Я не заслужила этого после того, что натворила!
Тейн замирает, смотрит на мое жалкое лицо, а после резко обхватывает его.
- Что ты сделала?
Я сжимаю губы и качаю головой.
- Я не могу…
- Что ты сделала, Джейн? – Он трясет меня.
- Ничего, ничего… Просто я не достойна. Нет-нет-нет.
Я вижу боль в его глазах. Вижу, как моя закрытость от него искажает его лицо. Я не могу на это смотреть.
Я освобождаюсь от его рук, и закрываю лицо ладонями. Он садится на край кровати. Я тихо всхлипываю, он молчит. Ему порядком надоело то, что я часто уходила в себя. В те моменты я думала о Мааре, но на лице отражалась лишь моя внутренняя пустота и отрешенность. Тейн много раз пытался выведать причину моего поведения. Но разве я могла ему рассказать о своем вожделении к его отцу?
Тейн распрямляет спину, смотрит в густую ночь за окном и снова горбится, будто находится под натиском тяжкой ноши.
- Я все знаю, - ровным монотонным голосом, подобно тому, как судьи выносят приговор, говорит он.
Я вдыхаю и забываю выдохнуть. Убираю мокрые от слез волосы с лица и смотрю на его спину. Знает что?
- Он не был бы моим отцом, если бы не рассказал мне все.
Я сглатываю. Все? Что он подразумевает под этим словом? Тейн снова молчит. Это хуже всего. Я не вижу его лица и не могу сказать, о чем он сейчас думает. Он никогда не говорит, что ему нравится или нет. При сильных эмоциях все отражается в его глазах. Мне всегда было этого достаточно. Я хорошо научилась читать его по одному лишь взгляду. А сейчас я не могу и представить, что отражается в бездонных черных очах. Молчание длится слишком долго. Скажи хоть что-нибудь! Сделай, ударь, растопчи словами, своими эмоциями, кричи на меня, упрекай! Только не молчи…
Я глубоко вздыхаю.
- Тейн…
- Каким он был с тобой? – внезапно спрашивает он.
Что?
- Я не думаю, что…
- Каким он был с тобой? – повышенным тоном снова спрашивает Тейн и слегка поворачивает ко мне голову. Я вижу его сдвинутые брови и черные яростные глаза.
Зачем ты спрашиваешь об этом? Зачем мучить нас обоих расспросами?
- Нежным. – Как же мне стыдно! – Учтивым и отзывчивым на мои…
Тейн еле заметно поворачивает голову навстречу убийственным словам.
- На мои ласки, - заканчиваю я. Боже, убейте меня кто-нибудь!
- Ты кончила?
Что ты делаешь?!
- Тейн…
- Я не буду спрашивать еще раз!
Я опускаю голову.
- Да, - мямлю я.
- Сколько?
- Три…
- А он?
Я мотаю головой. Тебе, что, приятно все это слушать?
- Один.
- В тебя?
Твою мать!
- Нет…
- Почему?
Издевательство какое-то.
- Он сказал, что это принадлежит тебе.
Тишина.
- Понятно.
!!!
Это семейная фишка, заканчивать откровенные разговоры подобным образом? Ясно, понятно, сказать «нет» и все равно делать.
Тейн поднялся на ноги и не спеша вышел из комнаты. Вот и все. Сейчас он либо уйдет, и я никогда его не увижу, либо он больше не посмотрит на меня, но продолжит находиться рядом. Нужно уходить самой. В конце концов, это его квартира, моего здесь ничего нет. Я не привнесла в жизнь Тейна ничего хорошего, кроме постоянных сцен ревности, стресса, долгого пребывания в солипсизме и измены. Эту сцену должна покинуть я. Выключите, пожалуйста, свет софитов.
Я запрокидываю голову назад, глубоко вдыхаю воздух. Нужно было просто не возвращаться к нему после убийства Босса. Какая мне была разница до правды, когда так близка была свобода? Но я вернулась. Зачем? Я провожу руками по лицу, стягиваю растрепавшиеся волосы в узел на затылке и скрепляю резинкой. Взять только самое необходимое, ничего лишнего, ничего чужого.
Я слышу за спиной стук по дереву. Тейн что-то делает в кабинете. За деревянным звуком следует металлический. Я выхожу из комнаты, следую в кабинет и вижу несколько термозарядов на столе. По коже пополз мороз. Тейн сунул заряды в карман плаща и наглухо запахнулся. Что он задумал? В голове проносятся самые невообразимые, леденящие кровь мысли. Я вспоминаю слова Маара: «Ты для него все, вся жизнь, какую он когда-либо желал для себя». Но он ведь не может вот так просто пойти и… И убить себя?! Я паникую. Тейн проходит мимо меня, я хватаю его руку.
- Что ты задумал?
Он терпеливо отстраняется от меня и шагает вперед.
- То, что должен был сделать три года назад.
Три года назад?
Контракт!
- Тейн, нет!
Я догоняю его и встаю перед ним.
- Ты не можешь, так нельзя!
Он отчужденно смотрит в мои глаза, слегка касается моей щеки.
- Ты любишь его? – спрашивает он и стискивает зубы.
Почему на провокационные вопросы мне сразу же хочется ответить? Ответить правдой. Я едва не отвечаю «да», но вовремя прикусываю язык. Мои губы подрагивают, я умоляюще смотрю на Тейна. Не задавай мне таких вопросов. За меня отвечают мои глаза. Тейн обходит меня.
- Господи, Тейн, нет!
Он останавливается.
- Я не знаю, - честно скулю я.
- Но он дорог тебе, гораздо больше, чем я. Настолько, - он разворачивается, и я вижу неприкрытый гнев на его лице, - что ты легла под него!
Мне нечего ответить. Я поджимаю губы и хлопаю глазами, чтобы слезы не покатились по лицу.
- Ты всем своим видом доказываешь обратное. Я всего лишь препятствие на вашем пути.
Не говори таких слов, Тейн!
- В чем я ошибся, что ты отказала мне и отдалась ему? Что было не так?!
- Это все я! – Я кричу. – Я виновата! Я не знаю, кем мы являемся теперь друг для друга. Я не знаю, существует ли еще это «мы». Я безумно боюсь тебя, я схожу с ума от той страсти, которая идет от тебя. Я не могу сейчас все это принять, понимаешь?! Я хотела разобраться в себе.
Его глаза наполнились слезами, но гнева не уменьшилось.
- Ну и как, поняла?
Он резко отвернулся к двери и вот ее створки уже открываются. Я срываюсь с места, отталкиваю его от двери и закрываю ее собой.
- Я не позволю тебе совершить ошибку, из-за которой ты себя уничтожишь. – Он делает шаг вперед. – Я не позволю тебе стать таким, как я. Таким, как он.
Тейн замирает, его лицо смягчается. Я вижу знакомое отражение боли и тоски. Он хмурится, подходит ко мне, сжимает мое лицо в ладонях и касается моих губ большим пальцем.
- Ты ласкала его так?
- Нет.
- Но хотела?
Звучит, как утверждение. Я проглатываю тугой комок горечи в горле, расслабляюсь и открыто смотрю в его яркие от влаги глаза.
- Нет.
Твердо. Решительно. Я поверила сама себе. Он кладет руку мне на шею и медленно сдавливает горло. Не поверил? Даже если так, я почту за честь умереть от его руки. Я знаю, это будет быстро.
- Иди в комнату, - говорит Тейн, отпускает меня и отталкивает от двери. Я резко даю по тормозам. – Иди в комнату, - повторяет он.
Я качаю головой.
- Джейн, ты доверяешь мне?
Он видит смятение на моем лице. Смятение от его вопроса. Доверяю ли я ему? Да. Но если копнуть глубже, доверяю ли, если не рассказала о своих проблемах ему? Боялась. Не хотела повторения того катарсиса, что он устроил мне с ремнем и принуждением. Боялась его несдержанности, его пылкости и откровенной любви.
- Джейн. Иди, - он снимает плащ, и я вижу «Ярость» на его поясе. – Я подойду к тебе через пять минут.
Недоверчиво кошусь на дверь. Тейн набирает в легкие воздуха, подходит ко мне и протягивает пистолет с термозарядами.
- Через пять минут.
На ватных ногах возвращаюсь в комнату, сажусь на кровать и расцепляю онемевшие пальцы. Давно я не держала в руке ничего тяжелее ножа.
«Ты доверяешь мне?»
Пожалуй, больше, чем могу себе представить, иначе я не вернулась бы сюда ни после Босса, ни после Маара. Может, все дело лишь в этой квартире? В стенах, насквозь пропитанных былой страстью, искрящимися стонами, благоуханием наших запахов. Голова идет кругом. Я не хочу здесь находиться и ничего не хочу отсюда забирать. Этот отголосок прошлой жизни – эта квартира – душит меня, поглощает во тьме чуждой для меня атмосферы. Белье на постели прожигает мою суть насквозь. Оно как напоминание о воплощении моей низменной животной похоти, о неконтролируемом потоке экспрессивных красок многочисленных извращенных ночей. Это гоняло меня по всей Галактике в поисках Маара, это толкало меня на безумства, когда я играла в кошки-мышки с Тейном, это привело меня к последней грани между зовом души и зовом тела.
Я убираю пистолет и термозаряды в тумбочку и обхватываю себя руками. Что мне мешает сейчас выскользнуть из дома с оружием в руке и прострелить сквозную рану в сердце того, кто испепелил мою душу? Я убила Босса, державшего меня в заточении четыре года, смогу ли я убить и его, державшего меня в плену собственных страстей всю жизнь? Из-за него я не могу принять Тейна, не могу в открытую сказать о своих чувствах. Я люблю его, но это совсем иное, по-другому, так… Душевно? Я искала его внимания посредством своего тела, но Тейну это не важно. Он всегда смотрел в мою душу и бесился, когда я на публике использую трюк с эротизмом, пусть даже направленным на него. А что Маар? Он сразу разглядел во мне лишь тело, которое с годами из маленькой тощей девочки превратится в женщину с округлыми формами. Он не видел истины. Так что же интимней? Я не умела жить душой, а после полученных «шрамов» не могу жить телом. Зачем тогда я вообще пошла к Маару?
Я поднимаю глаза на вошедшего Тейна со стаканом воды в руке. Меня коротко трясет от всего сразу, в особенности от вида Тейна. Он подходит ко мне и протягивает раскрытую ладонь. На ней лежат две красные таблетки. Черт! Антигистаминные. Сжимаю губы и воздерживаюсь от слез. Это так трогает. Я не заслужила такой заботы, я не заслужила Тейна. Принимаю таблетки и смотрю в пол. Тейн кладет на мою голову руку и сжимает ладонь.
- Помнишь, что я сказал тебе после катарсиса?
Как такое вообще можно забыть?
- Я еще не страдаю склерозом.
Он поднимает мою голову за подбородок. Гнев сменился серьезностью и снисходительностью. Это худшее, что можно получить от Тейна.
- На тебе всегда будет только мой след.
Тейн поднимает мою голову еще выше, призывая встать. Я подчиняюсь.
- Я сделаю все возможное, чтобы отобрать тебя у него. Я сотру каждое его прикосновение к тебе. Каждое твое слово, каждый вздох принадлежит мне. Я запрещаю тебе прикасаться ко мне, но сегодня ты прочувствуешь меня всего.
Я ничего не поняла из сказанного им. Запрещает, принадлежит – это снова возврат к старому? Никаких «моя», никаких «мне» и «мое», мы же условились!
- Если когда-нибудь ты снова захочешь разобраться в себе тем способом, каким ты проверяла сегодня, лучше оставь меня. Я могу очистить твое тело, но душу и разум никогда. Пока ты сама не впустишь меня.
Лучше бы он выставил меня вон. Это было бы справедливей.
Он встает позади меня, сжимает плечи и ведет в ванную. Открывшаяся дверь являет моему взору густой, поднимающийся от ванны пар.
Пять минут…
Только не ванная! Только не вдвоем!
Тейн подталкивает меня вперед, закрывает дверь и берется за край моей футболки.
- Тейн, пожалуйста, не надо! – Я обхватываю его руки и умоляюще на него смотрю.
- Руки, - спокойно произносит он. – Следи за ними.
«Я запрещаю тебе прикасаться ко мне». Чего он хочет? Вымыть меня от скверны его отца? Заставить чувствовать себя еще хуже? О, это же… Обряд омовения!
У Тейна своя философия касательно этого. Она состоит из теории, что каждый, кто касается твоей кожи, оставляет на тебе свой след. В зависимости от интенсивности и глубины следа, он может быть долгоиграющим или затухающим. Поверх каждого отпечатка можно наложить новый, слой за слоем, словно ты наносишь краску на холст. Поверх белого зеленым, сверху красным. Эти следы никогда не перемешиваются между собой. Их глубина и интенсивность зависит от чувств прикасающегося. У кого-то это маслянистый, долгий след. Он обволакивает твою кожу, забивается в поры. У других же прикосновения можно расценивать как прикосновение воды - омывающий, но быстро стекающий и испаряющийся.
Такого же рода дело обстоит с запахами. Запах любимого для тебя человека будет долго храниться на тебе и как бы ты не принимал душ или пользовался парфюмерией, среди тональности и специфики ароматов ты все равно найдешь нотки того самого, родного и благоговейного запаха. Родной аромат, запах тела без парфюмерии, так же никогда не смешается с твоим. Он будет играть своими красками, четко придерживаясь границ. Аромат парфюмный сперва ложится на твой родной. Спустя время он впитывается и не остается уже ни твоего запаха, ни запаха того, с кем был контакт. Появляется новый вкус, который подчас бывает не совсем точным и приятным. Как правило, ноты таких букетов быстро забываются и стираются из памяти, в то время как родной запах еще долго пропитывает тебя.
Тейн быстрыми движениями, старательно избегая дотрагиваться до меня (скверна), раздевает меня и отбрасывает вещи в сторону. Думаю, после он сожжет их. Он может.
Он подвел меня к краю ванны, разделся сам и снова подтолкнул вперед. Если честно, то он прав. Я желаю избавиться от прикосновений того, кто сжег мою кожу.
Я опускаюсь в горячую воду. В ней нет ни бальзамов, ни пены, чистота. Тейн следует за мной, встает лицом ко мне и набирает в ладони воды. Я хочу коснуться его рук, но вовремя вспоминаю строгое наказание. Склоняюсь к его ладоням и набираю в рот воды. Споласкиваю полость рта и выплевываю в стоявший рядом стакан. Повторяю еще два раза. Поворачиваюсь к Тейну спиной. Он стягивает резинку с моих волос и распрямляет их по всей длине.
- Готова?
Я киваю, делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание. Он кладет руку на мою голову и погружает под воду.
Один, два, три.
Сердце бешено колотится. Я слышу его звук, гулко отдающийся под водой.
Четыре, пять, шесть.
Я, так же, как и Тейн, верю, что вода способна очистить тело человека от ненужной грязи. Но не только тело подвергается очищению. Если ты приходишь в воду с чистым помыслом избавиться от скверны, твоя душа так же обретает чистоту. В большинстве своем весь обряд омовения позаимствован из мусульманской религии с частичкой философии Тейна.
Семь, восемь, девять.
Он чересчур благосклонен ко мне. И не он сам должен все это совершать. Но я понимаю, почему он это делает.
Десять.
Тейн любит меня и как всякий любящий не потерпит присутствие чужого духа на моем теле. И пусть согрешила я, он сам готов стереть с меня этот порок.
Я выныриваю и глотаю свежего воздуха. Стараюсь ровнее дышать. Тейн встает передо мной, обмакивает руки в воде и медленными движениями проводит по моему лицу. Лоб, брови, глаза, нос, губы, щеки, подбородок. Опускает руки вниз, смачивает и повторяет еще два раза. То же самое он делает над другими частями тела. В его жестах нет ничего интимного, никакой эротики. Омовение это не прелюдия к сексу, в прикосновениях нет никакой нежности и сокровенности. Скорее они жестковаты, так как само тело несет на себе следы греха.
Я сажусь на бортик ванны, и Тейн трижды омывает мои ноги: от колен к пяткам, по ступне вниз к каждому пальцу. Снова встаю спиной к нему. Он берет деревянный гребень (который тоже потом сожжет) и расчесывает мои волосы, добавляя на зубцы маслянистого бальзама без запаха.
Суть этого бальзама заключается в том, что он без ароматизаторов или какого-то еще привкуса. Он пустой, но сам способен впитать себя любой другой аромат, как губка. Таким бальзамом первоначально пользовались азари, нанося его на себя после приема ванны, ожидали его впитывания в кожу (очень быстрого) и сверху наносили парфюмерные крема, которые долго сохраняли свое благоухание из-за бальзама. Такое действо происходило в хорошо проветренном помещении и избавленном от посторонних привкусов. Только теперь я заметила, что с полочек исчезли все мои шампуни и многочисленные благоухающие смеси.
Мы вылезаем из ванны, и Тейн обтирает меня жестким полотенцем. Обрабатывает свои руки бальзамом и повторяет все прикосновения ко мне от лба до пальцев на ногах, подмышки, между ягодиц и ног. Тейн тщательно моет руки после бальзама (или меня, кто знает) и выходит из комнаты. Я жду и знаю, что будет дальше. Он вернет себе последнее из того, что взял Маар. Мои оргазмы. Как стыдно! Он не должен этого делать, не должен так унижаться передо мной и плевать в душу самому себе. Но разве я могу с ним спорить? Мое слово сейчас ничего не значит, ведь я даже не могу коснуться его, пока все это не кончится.
Зачем Маар все рассказал ему? Зачем он так жестоко с ним поступил? Тейн может вернуть себе все «похищенное», но простит ли? Я не смогу находиться рядом с ним и делать вид, что ничего не было, а он всегда будет помнить мое предательство и предательство отца. Как бы он вел себя, если бы я своими словами о недостойности не намекнула на свой поступок? Он пытался меня успокоить, уже зная о моем поступке. Не поверил Маару? И получается я сама же и выдала все. Не скажи я тех слов и Тейн, возможно, не сказал бы, что знает. Простил уже тогда? Хотел убить своего отца? Из нас двоих виновата только я. Я пришла за сексом, я получила его, буквально выпросила. Маар всего лишь жертва. Еще одна моя жертва.
Вернулся Тейн. Я съеживаюсь от предстоящего испытания.
- Сожми руки на груди, - командует он.
Я делаю, как он просит. Тейн подхватывает меня на руки и выносит из ванной. Я замечаю, что воздух в квартире стал суше обычного. Тейн вносит меня в комнату и сажает на постель. Белье поменяно, одеяла нет. Я не смею поднять глаз на Тейна. Он поднимает мою голову, склоняется и касается моих губ своими. Меня как током шарахает от его прикосновения. Зачем ты это делаешь, Тейн? Это унизительно для тебя. Разве ты этого не понимаешь?
Тейн обхватил мое лицо и начал медленно покрывать его поцелуями, сверху вниз, в точности повторяя все прикосновения в ванной. Если он всерьез настроен на новый катарсис, то мне потребуется яд Тейна. Иначе я просто не смогу принять его из-за гложущего чувства вины. Я несмело отвечаю на его поцелуй, когда он касается моих губ и вытягиваю язык навстречу. Тейн отклоняется.
- Нет. Ты не можешь прикасаться ко мне.
Это слишком жестоко. Всегда, когда дело касалось прелюдии, Тейн сдабривал меня порцией своей слюны. Если он не хочет моих прикосновений, как я тогда хоть немного приду в состояние возбуждения? Мне необходимо чувствовать его отзывы на мои ласки, мне нужен физический контакт, иначе никак. «Ты прочувствуешь всего меня». Вряд ли он имел ввиду его чувственность и нежность. Что ж, кажется, меня снова ожидает жесткий катарсис.
Тейн подталкивает меня и укладывает на середину кровати. Очень медленно прокладывает дорожку из поцелуев вниз от шеи до груди, уделяя особое внимание соскам. Он нежно касается их пальцами, обволакивает языком, ни на секунду не выпуская их из ласкающих движений. Я лежу с распростертыми, как на распятии руками, и мое тело охватывает дрожь. Невыносимо нежно и медленно Тейн разводит мои колени, встает между ними и продолжает целовать меня: от груди к животу. Не остается ни одного миллиметра, не обхоженного глубокими поцелуями. Еще ниже и горячая ладонь ложится на мое бедро, скользит вниз. Тейн повторяет за движениями рук, целует и ласкает кожу, слегка покусывает ее и сразу же обволакивает языком. Он распрямляется, нежно гладит по левой ступне и кладет ее себе на плечо, касается ее губами, обхватывает за лодыжку и, глядя на меня, поглаживает по подушечкам пальцев. Мне щекотно, но я не могу даже улыбнуться. Кожу прокалывает тысяча иголок, в глубине меня зарождается пылкий огонь. Какой кошмар! Недавно я испытала ряд оргазмов с Мааром и вот уже снова готова к экстазу. Ненасытная и ужасная я!
Тейн обхватывает мою ногу обеими руками и скользит вверх к бедру. Склоняется к низу живота и запечатлевает на коже долгие поцелуи. Повторяет ласки с правой ногой. Так же щекочет и чувственно прокладывает след от поцелуев. Возвращается и языком ласкает место чуть выше бедренной косточки. Я начинаю извиваться от приятных ощущений от шершавого языка дрелла. Он опускается ниже, и я ощущаю его дыхание на своем паху. Я сжимаюсь, когда его язык касается моей плоти, а губы нежно начинают посасывать. Я вскрикиваю и одновременно начинаю плакать. Он не должен этого делать! Тем более таким способом. Я не достойна!
Не обращая внимания на мои нескрываемые всхлипывания, Тейн углубляет свои ласки. Я опираюсь на пятки и поднимаюсь выше, стараюсь избежать его прикосновений. Он обхватывает мои бедра и крепко сжимает. Осмеливаюсь и касаюсь его головы. Тейн тут же замирает и гортанно произносит:
- Держи руки при себе. Ты же не хочешь, чтобы я их связал.
Я поднимаю руки вверх и обхватываю стальные решетки в изголовье.
- Ты не должен этого делать.
Тейн поднимается и заключает меня в долгий поцелуй, проникает языком в мой рот и на мгновение позволяет ощутить его вкус.
- Молчи, иначе я засуну в твой рот кляп.
Итак, я не должна к нему прикасаться, должна молчать и… Что будет следующим?
Он возвращается к ласкам медленно, оставляя долгие поцелуи на груди и животе. И вот он снова внизу. Я крепче стискиваю холодные решетки и закусываю губу. Тейн медленно втягивает в рот мою плоть и так же медленно проводит по ней языком. Слишком медленно. Низ живота наполняется истомой. Мне становится жутко стыдно и страшно одновременно. Я не понимаю Тейна. Разве он не брезгует? Я так не могу. Вне зависимости от того, кто проводит ласки, я все равно приду к финишу. Ощущаю себя своей матерью: распутной, охотно подставляющей себя под различные руки, наплевавшей на все приличия ради лишь одного.
Воспоминание о матери, всех ее «ухажерах» отгоняет от меня удовольствие. Я становлюсь терпимой к рукам и языку дрелла. Тейн это замечает. Сейчас он подумает, что я вспоминаю Маара или вообще, еще хуже, представляю его на месте Тейна. Но что я могу поделать с собой? Я не могу кончить. То есть могу, но не хочу. Я не хочу, чтобы Тейн видел, как я млею от всего, что он делает. Я не хочу, чтобы он представлял меня такой же в руках своего отца.
Закрываю глаза, а когда ощущаю на своем лице прерывистое дыхание, открываю и вижу Тейна. Явно читаю в его взгляде вопрос о том, кто за сегодня был лучше. На мгновение вспыхиваю. Это что конкурс, мать вашу?! У кого быстрее кончит Джейн Шепард или кто круче поимеет меня?! Интересно, насколько подробно Маар рассказал все? Или обошелся парой слов?
Тейн проводит рукой по моим волосам, касается лба, бровей, гладит левую щеку. Он склонился к моему уху.
- Это будет длиться ровно столько, сколько потребуется. Поэтому тебе лучше постараться для самой же себя.
Что-что? Я ничего не успеваю сообразить, чтобы ответить, как снова вздрагиваю от прикосновений его языка. «Столько, сколько потребуется»…
В первый мой катарсис он был несдержан. Слишком долго ждал моего возвращения, торопливо пытался вернуть меня к самой себе и все же сдался. Чувствую, что сегодня все так быстро не кончится. И если Маар не отличился долгим терпением («Я бываю несдержанным») и все началось и кончилось быстро, то Тейн явно желает растянуть все на максимум. Постараться для самой себя. Э-э… Кончить три раза? Вообще-то, это проблема сейчас, ибо я не считаю всю эту затею честной. Я должна была заслужить получить удовольствие от Тейна, но разве заслуживаю? Черт, говорю, как рабыня какая-то! Но именно так и складывались наши отношения с самого начала. Я что-то творила, выводила Тейна из себя, за что получала по полной в виде грубого и местами жесткого секса. Тогда мне это было необходимо. Сейчас, лучше бы он наорал на меня и унизил словесно, чем поощрял таким образом.
А может, Тейн действует с очередным скрытым подтекстом? В первый раз он надеялся на мое возвращение к истокам, а теперь он хочет, чтобы я могла и хотела продолжать отношения, не смотря на измену и самоуничижение. И пока я сама не захочу этого, он будет продолжать. Тейн может быть очень терпеливым, когда это действительно нужно. В действительности я желаю откинуть все, что случилось, но это так трудно! Я совершала много ошибок и никогда не исправляла их. Быть может, пора этим заняться, пока вся моя жизнь не пошла по наклонной.
Я постаралась настроиться на ласкающий меня рот Тейна. Он всегда был чувственным в этом деле. В те моменты, когда мне хотелось обычного ванильного секса. И сейчас мне не нужна грубость, хоть я ее и жду после своего поступка. Я боялась страсти и дикости, но ведь так легко все можно было исправить, поговори я с Тейном. Что я хотела узнать, пойдя к Маару? Что мне это действительно нужно? Шла, чтобы узнать его пылкость, какой он наградил мою мать, и в итоге получила лишь неприятности. «Тебе не нужна грубость».
Я отвлекаюсь от своих мыслей, вздрагивая от медленного проникновения пальцев в меня. Тейн целует мой живот, кладет на него голову и томно смотрит в мои глаза. Я содрогаюсь от мурашек и подаюсь навстречу его ласке. Он прикрывает глаза, поднимается ко мне и целует, не прекращая движения пальцами. Я так хочу обнять и прижаться к нему, ощутить накалившуюся страсть от его кожи на своих руках. Нельзя. Я должна все прочувствовать не телом.
Тейн внимательно смотрит в мои глаза. Я свожу колени вместе, сжимаюсь вокруг горячих пальцев, толкаюсь навстречу. Черные глаза смотрят прямо в мою душу, заставляют трепетать. В моменты экстаза я никогда не смотрела в глаза Тейна. Боялась увидеть свое отражение, отражение своего удовольствия. Боялась увидеть в самой себе свою мать, так отвратную для меня. Я расширяю глаза и неотрывно смотрю на свое отражение в глазах Тейна. Я не вижу в них ничего из того, чего навыдумывала самой себе. Я вижу запутавшуюся маленькую девочку, убежавшую из дома в поисках удовольствия от жизни. Вижу желание мужчины, впервые прикоснувшимся к земной женщине много лет назад. Замечаю, что оно неизменно не смотря ни на что.
- Вытащи переводчик, - шепчет Тейн.
Я исполняю его просьбу. Он прижимается к моему уху и начинает нашептывать слова на своем языке. Я различила лишь хорошо известную мне фразу: «Ф`ару джие`н аджили феса́» (Сделай это для меня). Я закрываю глаза и сглатываю. Тейн повторяет фразу медленно, выдыхая ее мне в ухо, добавляя еще, неизвестные мне выражения. Он повторяет синхронно с движениями пальцев во мне, лаская большим пальцем набухшую плоть. Я отрекаюсь от этого мира, целиком и полностью поглощенная в хриплый голос дрелла.
Ф`ару джие`н аджили феса́… Ф`ару джие`н аджили феса́…
Я раскрываю рот и вдыхаю сухого воздуха. Перед глазами медленно плывут очертания комнаты, в горле пересохло. Я тихо испускаю стон, усиливая его по мере увеличения темпа пальцев Тейна. Я хочу его коснуться, но этот запрет лишь обостряет все чувства. Прочувствовать всего. Я могу.
- Ф`ару джие`н аджили феса́.
Я продолжаю его просьбу размеренным протяжным стоном. Сильно сжимаю бедра и содрогаюсь от прошедшей волны экстаза. Тейн утыкается в мою шею, целует и не прекращает ласк. Судорожно вдыхает и прижимается губами к моей щеке. По ней текут слезы. Я плачу от оргазма? Это что-то новенькое!
Мы лежим до тех пор, пока мое дыхание не выравнивается. Все это время Тейн гладит мою кожу и нежно целует. Я подношу руку к его груди, но вовремя вспоминаю, что мне запрещено. Хмурюсь, сажусь и берусь за переводчик. Тейн останавливает меня и качает головой. Что, больше никаких разговоров?
Он встает с постели и подходит к шкафу. Выуживает оттуда черный шелковый шарф и становится в центре комнаты. Я слежу за ним.
- Вин нон ф`ес.
Хм… Надо было плотнее заняться изучением родного языка дреллов, но он оказался для меня слишком непостижимым. Не ошибиться бы в своем переводе.
Я опускаю ноги на пол и смотрю на Тейна. «Подойди ко мне?»
Встаю и медленно делаю шаг вперед. Тейн слегка улыбается уголками губ. Значит, правильно. Подхожу к нему и смотрю на шарф.
- А́у фэ конфи́ас ф`ес? (Ты доверяешь мне?)
Кажется, вторым моим наказанием будет изучение языка. Я хмурюсь. Насколько помню, «конфи́анценс» - это доверенный. Он спрашивает про доверие или что-то вроде того.
- Сэ́`ви́, - отвечаю я. (Да)
Тейн встает позади меня, завязывает мне глаза шарфом и отходит в сторону. Я прислушиваюсь, но тщетно, я не слышу даже его дыхания. Если бы он вышел, это я точно услышала бы. Нет, он здесь, я ощущаю его присутствие. Спустя несколько минут тишины и темноты я начинаю осязать едва слышимое дыхание. Что он задумал?
- Рейел часэ́ па кa` ви сели́м, менйо и́сент оуф ат танд. Веритэ́ а се са. Ко́уте ф`ес, пран прекос`он нау́, епи дове мануен, менм ж`ан ли та дове капабт. (Настоящий охотник умеет не только видеть, но осязать и слушать. Так постигается истина. Слушай меня, внимай и осязай так, как должна уметь).
Ох! Я надеюсь, он не назвал меня стервой, падалью или еще кем-то.
- Ко́уте ф`ес.
Я шепчу эти слова, повторяю, пытаюсь вспомнить перевод. «Меня…». Слушай меня? Ладно. Только верни переводчик.
Я вздрагиваю от неожиданного прикосновения к моей шее. Тейн продолжает что-то говорить низким голосом, пальцем проводит линию от шеи по позвоночнику вниз. Медленно очерчивает ягодицы, поднимается по талии к плечам. Он прижимается ко мне, обнимает и скользит руками от подбородка до низа живота. Я вздрагиваю каждый раз, когда его чешуйки трутся о мою спину и ягодицы, когда пальцы касаются чувствительных точек на животе и груди. Он разводит мои руки в стороны и проводит по ним ладонями. Обхватив мои запястья, он скрещивает руки на моей груди, тихо шепчет мне на ухо свою сакральную речь. Что же ты говоришь?
Тейн встает передо мной, держит мою правую руку за запястье и приближает к себе. Я раскрываю ладонь, в надежде, что сейчас коснусь его.
- Я позволю тебе коснуться меня лишь в одном месте, - сказал он на общем языке.
Я нервно сглатываю. Тейн прикладывает мою ладонь к тыльной стороне своей руки. И это все?
- Ты коснешься меня через меня же. Если ты не сможешь прочувствовать меня через это препятствие, значит, ты не можешь постичь моей души.
Ну, нифига же себе! И как я должна это постичь? А если не смогу, тогда что, экзамен провален?
Я крепко прижимаю ладонь к его руке. Он поднимает руку вверх, касается себя лица и медленно ведет руку вниз, делая упор на выступающих частях лица. Боже! Я так хочу коснуться его по-настоящему, что почти ощущаю его кожу на своих пальцах и губах. Сквозь его пальцы моей руки касается горячее дыхание Тейна. Он поднимает руку выше, склоняет голову и проводит ею по гребням и обратно. Задерживает пальцы на губах. Я чувствую их! Мягкие, ласкающие, так горячо любимые.
Рука стремится вниз, задерживается на шее и проводит по нежным складкам. Я помню их бархатистость, знаю, как Тейн любит прикосновения к ним. Еще ниже – плечи и грудь. Тейн задерживает руку на левой стороне груди, и спустя пару секунд я ощущаю сильное сердцебиение.
Когда он опускает ладонь ниже, я нервно облизываю губы и учащенно дышу. Тейн останавливается. Черт! На самом интересном месте. В обоих смыслах. Он отпускает мою руку и прижимает меня к себе. В живот мне упирается его возбужденный член. О! Ну это не может не радовать.
Тейн поднимает мою левую ногу и, держа на своем бедре, медленно начинает двигаться. Еще один петтинг? Хочется сказать, как они похожи с Мааром, но знаю, что в действиях Тейна совершенно другой смысл.
- Заложи свои руки мне за голову и сцепи в замок.
Хм.
Подчиняюсь и, наконец, ощущаю хоть какую-то опору для рук. Тейн придвигается к моим губам, медлит и слегка касается их языком. Я с готовностью раскрываю губы, но получаю лишь легкое прикосновение. То же самое дрелл повторяет бедрами: толкается вперед, и я чувствую его член между ног. Тейн медленно, безумно медленно, начинает двигаться. Я впиваюсь ногтями в свои руки и откидываю голову назад. Он крепко держит меня и целует в шею, покусывая кожу и оставляя на ней следы глубоких поцелуев. Особенно старается в месте клейма, от которого я еще не решилась избавиться. Его наличие волновало и волнует меня меньше всего. Вдруг, пригодится еще?
Я слышу сдерживаемый стон Тейна, и следом он обхватывает меня за ягодицы, прижимает к себе и несет к постели. Он садится, все еще не отпускает меня и гладит по спине. Я кладу голову на его грудь и слышу частое сердцебиение. Никогда я не уделяла этому звуку внимания. Для меня это было простым доказательством того, что меня хотят. Но как сказал Маар про мое поющее сердце, так и я сейчас слышу что-то подобное. Оно действительно поет (это несмотря на то что произошло!), а не тяжело стучит. Его музыка подобна хоровому оркестру и с каждым вступлением новой партии, общее звучание становится неотделимым друг от друга. Это задевает меня за живое, на глаза снова выступаю слезы. Что мне нужно сделать, чтобы Тейн никогда не посмел прикоснуться ко мне? Это чисто риторический вопрос и, конечно же, я не собираюсь причинять ему боль, но есть ли во мне и моих поступках что-то, из-за чего Тейн мог бы отказаться от меня? Всепрощающая любовь? Как же я этого не заслуживаю!
Я тяжело вздыхаю. Тейн зарывается руками в мои волосы и пропускает сквозь пальцы каждую прядь. Запах его кожи надолго впитается в волосы и в меня. Горячие пальцы скользят по моей спине, касаются ягодиц и нежно сжимают их. Я подаюсь бедрами вперед и чувствую пульсацию возбужденного члена. Он тоже на пределе, но будет сдерживать себя до моего третьего экстаза. Жестоко для самого себя. Я вжимаю свои бедра в его, усиливая давление на его плоть. Хочу узнать насколько сдержанным он может быть и не проиграет ли самому же себе. Он обхватывает мое лицо и смотрит на меня. Я тянусь к его губам, но Тейн еще крепче сжимает ладони на моих щеках и удерживает меня от порыва. Я жалобно сдвигаю брови вместе. Тейн приближается и сам целует меня. Ограничение прикосновений распространяется и на поцелуи. Ну а как вам понравится такое? Я медленно отвожу бедра назад, чувствуя трение о его член, и возвращаюсь обратно. Повторяю еще два раза. Тейн вскидывает голову, прикрывает глаза и просовывает руку к моему паху, прикладывая ладонь к горячему лону. Хитрец! Меня это все равно не останавливает. Пусть я не могу прикасаться к нему, но моя кожа все равно контактирует с его. Этого больше, чем достаточно. Заглядываю в его глаза и не собираюсь отворачиваться. Ты хочешь, чтобы я заглянула в твою душу? Я смотрю и вижу твои чувства ко мне, которые распаляют меня сильнее, чем любое прикосновение, любая прелюдия. Я вижу их открытость, их глубину и красочность.
Я начинаю медленное вращение бедрами на его руке. Тейн проводит пальцами по моей ноге, очерчивает пятки и лодыжки, поднимаясь к колену едва касающимися движениями. Внутри меня все сжимается и разворачивается горячим жаром. Клубок удовольствия внизу живота становится невыносимым. Я увеличиваю темп, и тут Тейн резко переворачивается и кладет меня на спину. Впивается в мои губы и быстрым прикосновением касается моей плоти. Этого хватает для того, чтобы мое сознание рассыпалось искрами от нахлынувшего оргазма. Тейн ласкает меня едва касающимися пальцами, быстро целует, закидывает мою ногу себе на талию и переворачивается на бок. Я, еще не пришедшая в себя после оргазма (полученного странным образом), чувствую прикосновение его горячей плоти к своей. Он медленно, позволяя ощутить всю свою длину, входит в меня и осторожно толкается до упора. Громко выдыхаю и испытываю близкое приближение нового оргазма. Так и с ума сойти можно! Тейн неспешно выходит из меня и снова заполняет, растягивает удовольствие предельно медлительно. «Сегодня ты прочувствуешь меня всего». Боль, очищение, односторонние касания, хриплый голос, говорящий на родном языке… Все, что наполняет его и во что никогда не вглядывалась я. Принимала как должное. Даже его проникновение, оно просто было, заполняло меня и давало удовольствие. Почему-то начинает казаться, что сейчас Тейн является самим собой. Не тем эгоистичным и жадным, а пылким, умеющим сдерживать себя невероятно долго, лишь бы мне было хорошо. Лишь бы я разглядела его настоящую суть. Господи! Он потратил пять лет, чтобы я смогла это увидеть!
Меня снова душат слезы. Тейн нежно целует меня, ласкает пальцами и ловит губами соленые капли моей горечи. Шепчет что-то, я не понимаю ни слова, но и не пытаюсь. Растворяюсь в красоте языка, в движениях Тейна. Я хочу его любить. Все, что в нем есть. Все краски его души, все оттенки нежности и самоотверженности. Я хочу его любить и люблю. Это не покидало меня. Именно поэтому я всегда возвращалась, всегда знала, что я могу быть открытой и любить так, как могу.
Я поднимаю руку к его лицу, он тут же ее перехватывает, сплетает пальцы с моими, держит свободную руку на моем затылке и прижимается к губам, убыстряя темп. Я наконец обхватываю его язык и сглатываю сладкий яд. Не отрываясь от поцелуя достигаю вершину блаженства и практически плачу в голос вперемешку с протяжным стоном. Тейн следует за мной, сдерживая стон и крепко прижимая меня к себе. Я расцепляю пальцы и касаюсь его спины. Мы лежим молча, лениво ласкаясь и целуясь. Тейн переворачивает меня на спину и медленно выходит из меня. Протягивает переводчик. Я вставляю его в ухо и вопрошающе смотрю на дрелла. Он заключает меня в объятия, запускает руки в волосы.
- Теперь ты должна сделать выбор.
Твою мать! Надо было так все испортить! Выбор?! Какой к чертям выбор?! Я что на конкурсе побывала?
Выбор…
Меня осеняет. Вот зачем Маар все рассказал Тейну! Чтобы я никогда не вернулась к Маару и осталась здесь. Я еле сдерживаюсь от того, чтобы не застонать в полный голос. Была ли его грубость и его слова правдой? Он все сделал только ради того, чтобы я не предпочла Тейна ему? Так значит, он врал, когда говорил, что я ему не нужна и что…
О-о, Маар, что же ты наделал! Ты погубил нас всех ради того, чтобы я поступила по разуму. Ты причинил немыслимую боль нам всем ради моего благополучия?! Да, черт со мной и тобой, ты причинил боль своему сыну! Ты почти уничтожил его, подведя к последней черте самообладания! Что было бы, не останови я Тейна? А может, он просто пожалел меня? Может, он не пошел к отцу, чтобы не выглядеть в моих глазах жалким ревнивцем и заставить ощутить весь позор на мне? Нет-нет, что я говорю? Это слишком подло для Тейна. Хотя в последние четыре месяца в наших жизнях всего было слишком.
Я прижимаюсь к Тейну. Выбор. О каком выборе может идти речь после всего осознанного? Я поднимаю голову и смотрю в блестящие глаза дрелла.
- Свой выбор я сделала пять лет назад, и он не изменился, - сурово говорю я, словно упрекаю его и себя за сомнения.
Тейн закрыл глаза и уткнулся лицом в подушку. Не прячься, я видела.
- Тейн, - я пытаюсь повернуть его к себе. Он упрямится. – Тейн, я не слепая.
Он сглатывает, прижимает мою голову к плечу, и я ощущаю влагу на своей щеке. Теперь это не мои слезы.
- Я никогда не думал, что история с Мааром вновь повторится.
Я отстраняюсь от его плеча и вопросительно смотрю на него. Он не поднимает взгляда.
- За два года до нашей встречи у меня были отношения с девушкой, - медленно произносит Тейн.
О! Уже интересно.
- Мы встречались около года, пока я не узнал, что одновременно со мной Ирика была в отношениях с моим отцом. Точнее, они были помолвлены.
Я закусываю губу. Тейн, бедный ты мой, родной Тейн!
- Она не знала, что Маар мой отец, а когда все выяснилось, она не смогла сделать выбор между нами двумя и ушла. С тех пор я ее не видел.
Мне становится стыдно. Я готова сожрать себя с потрохами. Почему же ты ничего никогда мне не говорил, Тейн? Почему тема твоей семьи была почти что запретной. Я осекаюсь. Видимо, поэтому. И именно поэтому он называет своего отца исключительно по имени.
- Когда началась вся история с Боссом, я вынужден был обратиться к Маару и тогда он сказал, что знает тебя и знает очень давно. Возможно, только поэтому он согласился помочь. Но если бы я знал… Если бы знал, что ты переметнешься к нему, я не раздумывая принял бы предложение Босса и ты оказалась бы свободной намного раньше.
Я обхватываю лицо Тейна.
- Ты что такое говоришь? – О, как велико мое желание залепить ему в лоб. – Чтобы он не сделал в прошлом, ты не должен так говорить.
- Мне наплевать на прошлое! Ирика не смогла сделать выбор, я принял это, как должное и забыл. Мне важна ты и все, что тебя касается. Я не могу отдать тебя ему, не могу! Все, что когда-то имело для меня смысл, я потерял. Я не могу потерять и тебя!
Я вижу неприкрытые эмоции, сильные, настоящие. Я вижу его слезы - то, на что мне казалось Тейн не способен. Лучший ученик ханарской академии, лучший киллер, личный наемник самого Серого Посредника, дрелл, который был готов убить меня за то, что я встала на его пути – сейчас плакал в моих руках. Тейн, какой же ты оказывается ранимый и чувствительный!
Я прижимаю его к себе.
- Ты никогда меня не потеряешь. И я никогда не буду делать выбор между тобой и кем-то еще. Эс хетел исиэ! Поу тот`тан. (Я люблю тебя! Навсегда).
- Ты хорошо говоришь на моем языке.
- Что ты говорил мне? Я не все поняла.
Точнее ничего. Тейн улыбается и целует меня.
- Я дам тебе в письменном виде мои слова, а ты их переведешь.
Я серьезно смотрю на него. Он снова улыбается. Равнодушно пожимаю плечами и обнимаю его.
- Я думала, этот катарсис будет таким же, как первый.
- Тебе это не нужно.
Что вообще Маар рассказал Тейну и в каких подробностях? Они говорят одинаковыми словами, и складывается ощущение, что и думают так же.
- Ты сама сказала, что боишься моей страсти, - отвечает он, видя мое задумчивое лицо.
- А, ну да. Точно.
Мысленно вздыхаю. Конец моей животной страсти? Хм, возможно, это к лучшему. Порой после бурной ночи невозможно было сидеть.
- Тейн, - произношу я, вспоминая свои ощущения от катарсиса. – Давай уедем отсюда. Мне все равно куда, я готова жить в шалаше в лесу, лишь бы не находиться здесь.
- Тебе не комфортно здесь?
- Очень.
- Хорошо. Я как раз знаю один шалаш в лесу, раз ты так хочешь.
Я улыбаюсь. Да хоть в землянке, не хочу жить на территории Босса. Я запру все свои сомнения и страхи в сейфе и свалю отсюда навсегда. Навсегда. Я ласкаю это слово на языке. Уехать отсюда с Тейном. Навсегда.
4. A Million Little Pieces
- Ненавижу тебя! Слышишь! Зачем ты появился? Ненавижу!
Поверь, для нас троих это будет единственным верным решением. Я надеюсь, со временем ты поймешь, что все должно быть именно так, и никак иначе.
Я слышу звонкий стук ее удаляющихся шагов, и все затихает. Перед глазами ее боль, ее слезы, непонимание происходящего. Прости меня, малыш, так нужно. Ты слишком много значишь для меня, чтобы я позволил тебе идти рядом со мной по жизненному пути. Он крайне опасен рядом со мной и как бы ты не храбрилась, ты бы всегда боялась потерять меня, а я тебя. Я слишком люблю тебя, чтобы отдать на растерзание той системе, в какую окунулся, в которую волей случая втянул тебя. Это не то, что тебе нужно, поверь. Ты не представляешь, как же я слаб перед тобой. Как я отчаянно боролся с собой, видя твой страх там в ресторане. Я понимал, я должен уйти, иначе наши миры содрогнутся. Мое мировоззрение уже никогда не будет прежним после того, что произошло с тобой. Я должен установить порядок в том аду, так нещадно поступившим с тобой. Я должен взвалить на себя многие обязательства перед тобой и Тейном. Я должен попытаться… Поэтому прошу тебя, не сердись на меня за мои слова и грубость. Не злись за то, что я должен сделать. Я верю, ты поймешь. Знаю, он поможет тебе понять.
Я прохожу в кабинет, наливаю себе двойного виски и залпом выпиваю. Дженни, моя дорогая, милая малютка Дженни! Ты даже не представляешь, как я старался не касаться тебя! Как пытался закрывать туманной пеленой твой восторг передо мной. Ты все та же восхищенная девчушка, млеющая перед возвышенным образом, созданным для своего спасения от сурового мира. Я не такой. Я уже далек от всех семейных уз, от отношений, связывающих двух созданий, от той нежности, которая нужна тебе. Я не могу впустить ее в свою душу, я не смогу боле вести дела с той жестокостью и хладнокровием, как раньше, погружаясь в негу с тобой. Ты моя слабость, моя гибель, мой постоянный страх за твою жизнь. Прости, что отказываюсь от тебя из-за власти, но только так я точно буду знать, что тебе ничто не угрожает.
Ты спрашиваешь, что было бы с нами, не будь Тейна. Моя дорогая, я не живу такими понятиями, как «если бы» и «вдруг». Нет никаких «если», когда есть он. Я не могу закрыть глаза на существование своего сына, моей воплощенной гордости. Он слишком рано лишился матери, позже практически потерял меня, а после я едва не погубил его своей жизнью, своей закрытостью. Когда я просил тебя любить его, я ничуть не кривил душой. Он самоотвержен, даже слишком. Он рисковал всем, лишь бы вытащить тебя из рук Босса. Я уверен, только из-за остатков уважения ко мне, он не согласился на контракт. Арашу видит, как бы я хотел его согласия. Тогда я не причинил бы боли тебе, не предал всех нас.
Я достаю из черного кейса давно позабытую пачку сигарет. Я не прикасался к ней многие годы, но сейчас остро чувствую необходимость в табачной горечи. Пусть хоть ненадолго она перекроет мою собственную. Я устал сражаться со своей жизнью, с неверно выбранным путем. С каждым новым принятым решением, с каждой ошибкой я теряю самого себя. От моих мечт не осталось ничего, кроме мелких разорванных клочков. Я не смею мечтать, я чертов реалист и прагматик и следую лишь выбранной цели.
Докуриваю сигарету, вдыхаю еще смолянистого от дыма воздуха и включаю коммуникатор. Прости меня, Джейн, за мой поступок!
- Маар? Чем обязан?
- Когда ты прекратишь так говорить? Ты мой сын, ты ничего мне не должен.
- Суровая ложь, - произносит Тейн и выжидающе молчит. – Что-то случилось?
- Да, сын, случилось.
- Ты в безопасности?
Я усмехаюсь.
- Я никогда не был в безопасности, и ты это знаешь. Речь не обо мне. Это Джейн.
Я вижу, как напряглось его лицо. Я знаю, как отразятся мои слова на нем.
- Она потерялась. В самой себе. В своих чувствах.
Его глаза вперяются в экран. Я почти чувствую его гнев, его догадку.
- Она была у меня.
- И? – сквозь стиснутые зубы произносит Тейн.
- Я рад, что у тебя есть она. Это как раз то, что тебе нужно.
Звучит так, словно я даю свой комментарий по распробованному вину. Мол, мне понравилось, одобряю. Разве можно распробовать всю многогранность Джейн? В ней много скрытого и не каждому доступна ее душа.
- Так рад, что решил сам попробовать? Мало тебе было Ирики, ты и ее хочешь отнять у меня?
- Я не отнимаю ее у тебя. И рассказываю тебе все это лишь для того, чтобы ты мог ей помочь преодолеть свои трудности. Она уже не та Джейн Шепард, какой ты ее встретил и помнишь. Очень многое ее изменило и не нужно ломать ее новое обретение.
- Я тебе этого никогда не прощу, - с угрозой прошипел Тейн.
- Я никогда не осмелился бы просить этого.
Замолкаю. Не люблю передачу информации таким образом. Мне нужен зрительный контакт, я должен явственно, кожей, ощущать эмоции. Я даже не стал бы сопротивляться, если бы Тейн предпринял что-то радикальное. Но сейчас я как никогда боюсь за него. Боюсь за Дженни. Конечно, Тейн не станет пускать в ход кулаки, как когда-то поступал я, но ревность – чувство неконтролируемое. Кто знает, что он может натворить.
- Если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь…
- Ты уже достаточно помог, я не желаю тебя знать. Забудь о том, что у тебя когда-то был сын.
Я смотрю на черно-белый шум на экране. Тейн, если бы ты только знал…
Набираю второй контакт и подхожу к окну. На мониторе появляется молодая женщина с бледно-голубой чешуей и пронзительными глазами цвета заката.
- Чего тебе?
- И я рад тебя слышать. Я хочу видеть его.
- Он занят, - небрежно отвечает она.
Поворачиваюсь к монитору.
- Ради всего святого, Ирика! Ты итак скрыла от меня его существование, я хочу видеть своего сына!
Дрелла вздыхает и отходит от монитора. Я слышу ее звонкий голос:
- Кольят! Тебя отец.
Я возвращаюсь в кресло и придвигаюсь к экрану. Слышу топот и шуршание за кадром. Наконец, появляется Кольят.
- Папа, где ты?
- Здравствуй, сын. Там, откуда хочу убежать.
- Приезжай к нам, мне тебя очень не хватает.
Я грустно улыбаюсь. Повторение истории, да, Маар?
- Пока я не могу приехать к тебе. Мне нужно решить несколько вопросов.
Кольят хмурится.
- Ты всегда так говоришь и не приезжаешь.
- Я знаю, Кольят.
«Тебя никогда не было с нами. Если ты не прекратишь, мама найдет себе нового мужа! Я не хочу другого отца!»
Я постоянно слышу этот высокий упрекающий голосок пятилетнего Тейна. Меня не было рядом, когда Каира задыхалась от приступов, когда Тейн видел все это и ничего не мог сделать. Я оставил его одного, наедине со смертью и страхом.
- Как дела в школе? - перевожу тему разговора и склоняю голову. В глазах стоят слезы.
- Скоро экзамены. Кажется, я лучший в классе.
Я поднимаю голову и улыбаюсь.
- Это очень здорово, Кольят! Я горжусь тобой. Ты знаешь это?
Кольят смущенно пожимает плечом.
- Мама иногда говорит мне, что ты гордился бы мной.
- Как у нее дела на Заставе?
- Все так же, все под контролем и властью. Она же охотник.
- Да, это так.
Кольят поворачивает голову на голос Ирики. Он согласно кивает.
- Мне пора. Завтра начинается первый этап экзаменации.
- Я люблю тебя, Кольят! Да сопутствует тебе Ансейан*!
- Нан веритэ, ле`тхив (Во истину, отец).
Я закуриваю новую сигарету и медленно вышагиваю по квартире. Останавливаюсь возле кровати и смотрю на белоснежное белье. Яркой оранжевой нитью на нем покоится длинный волос. Я беру его в руку, обматываю пальцы и прикладываю к губам. Здесь осталось много ее следов, от которых я сам не смогу избавиться. Они дороги мне, но также опасны. Я набираю очередной контакт на инструметроне.
- Трейнор.
- Сэм, нужна группа зачистки.
- Будет исполнено.
- Как все прошло?
- «Олимп» готов принять нового Босса, сэр.
- А досадные недоразумения?
- Устранены.
- Хорошо. Будь добра, подготовь необходимые документы для передачи прав на «Заставу» и на слияние холдингов «Эксперсис» и «И-Зо энтерпрайз».
- Слушаюсь, сэр.
- И, Сэм…
«Ты хочешь меня забыть?»
Я хочу попытаться.
- Договорись о встрече с Шиалой в отеле «Олимпа» и подготовь на ее имя контракт о долгосрочном сотрудничестве.
- Будет исполнено. Группа зачистки уже следует по указанному адресу. Экспресс «Млечный путь» доставит вас на Омегу первым классом. Вы не забыли о встрече с Арией Т`Лоак?
- Спасибо, Саманта. Отбой.
- Желаю удачи, Босс.
Босс. Вот я и достиг того, чего желал многие годы. И как много всего я растерял на этом долгом пути. Пора покидать этот яркий и утомляющий город. Я надеюсь, Дженни, ты не совершишь моих ошибок и будешь счастлива. Я от всей души и с искренней любовью желаю тебе этого. Хочу верить, ты не будешь оплакивать нашу встречу, принесшую тебе боль. Не нужно, я не стою твоих слез. Я уверен, ты многое поймешь. Ты же умная девочка, моя любимая Дженни. Прощай. Твой предатель и невидимый защитник Маар.
To be continued…
*Ансейан – богиня познания и учений.
Автор: I_ll_be_yours
Бета: Архимедовна
Рейтинг: NC-17
Жанр: AU, экшен, POV, ER, PWP;
Персонажи: фемШепард/Тейн, фемШепард/Маар
Описание: Страждущим по НЦе с Криосом старшим 
Предупреждения: Ненормативная лексика, ООС
Статус: Закончен
От автора: Своего рода продолжение "Побега"
3. Exit Wounds
Я добралась до дома ночью. Даже не помню, как очутилась здесь. Ноги сами вернули меня туда, где мне всегда рады. Я смотрю на железную дверь и не решаюсь открыть ее. «Уходи, Джейн», - твердит мне разум. «Уходи, Джейн». Как я могу смотреть в глаза Тейну после случившегося? Разве дозволено мне теперь касаться его и тем более спать в одной постели? «Уходи, Джейн. Убирайся!»
Я прячу лицо в ладони. Несдержанный… Маар. Темный и опасный. Поглотивший мою душу. Разрушивший мою жизнь. Ведь он предупреждал. «Смотри на это, как на еще один суровый урок, Дженни». Я еще наивна и глупа. И действительно не знаю, что именно мне нужно. Он попробовал, вкусил моей наивности, забытой гордости и выкинул. Выкинул, потому что слишком быстро я открыла свои границы, впустив в себя неизвестного, темного дьявола. Я грязная. Слишком жадно я впитывала его, сразу же раскрыла все свои карты. Грязная, мерзкая шлюха.
Я вытираю слезы, отряхиваю руки о штаны и шагаю в открывшуюся дверь. Свой наряд – платье и туфли – я выбросила в мусорный бак рядом с тем домом. Глупо было наряжаться ради того, чтобы об меня вытерли ноги.
В гостиной темно. Я слышу шум воды в ванной. Хорошо, он не увидит меня. Я прохожу в спальню, скидываю куртку и обувь и укрываюсь с головой в одеяло. Я хочу спрятаться. От Тейна, от самой себя, от своего желания, предательски бушующего в крови. Как мне жить дальше, с таким грузом вины? Просто уйти, ничего не сказав и не объяснив, я не могу. Я не должна безмолвно исчезать, Тейн не заслужил такого. Мне нужно придумать какое-то оправдание. Мне плохо здесь, это уже не то место, где я когда-то чувствовала себя в безопасности и комфорте. Здесь слишком много призраков прошлого, присутствие которых я остро ощущаю с наступлением ночи. Мне плохо оттого, что я не могу открыться Тейну и просить прекратить его порывы ко мне. Неужели я его разлюбила? Я привязана к нему, но боюсь, что не могу дать ему большего. А после измены, я просто недостойна его. Я не хочу говорить ему об этом. Если я уйду, Тейн останется совсем один. Я не могу лишить его единственного близкого человека – его отца.
- Ты уже вернулась?
Спокойный, почти ласкающий голос доносится до меня через толщину одеяла. Меня нет. Нет-нет. Я могу стать невидимой, раствориться. Это не я.
Тейн ложится позади меня и обнимает комок одеяла, под которым скрываюсь я, не осмеливаясь дышать. Меня пробирает дрожь. Врата ада, разверзнитесь передо мной! Я готова вариться в собственном соку, я готова терпеть боль и сдирание кожи, лишь бы не быть сейчас здесь.
- Я устала, - бормочу я, глотая слова, и сомневаюсь, что Тейн их услышал.
- Что-то случилось?
Я изменила тебе с твоим отцом. Разве я смогу это сказать? Это ранит его сильнее, чем, если бы я просто изменила с кем-то другим. Я не могу в этом сознаться, но и врать я тоже не могу. Я стою на перепутье, обратного пути нет. Я хочу быть честной с ним, но не хочу причинять ему боль. Почему я раньше не подумала об этом? Ведь я не хотела. Я хотела уйти, у меня был такой шанс. Маар… Ты ведь наблюдал за мной, пока я теребила свой разум и рвала салфетки. Ты видел, что я была на грани, и ты все равно пришел. Совратил, вытряс всю мою душу и отказался. О-о, почему я так быстро поддалась тебе? Почему не сдержалась? Почему я проводила между ним и Тейном аналогию, абсолютно не думая о чувствах последнего? Я падаль, мерзкая шваль!
Я зажимаю рот руками, сдавливая рвущийся крик. Слезы заливают мое лицо. Уйди, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты это видел, Тейн. Оставь меня здесь, не утешай, не спрашивай ничего. Оставь мои терзания мне самой и пусть они сожрут меня.
Тейн сжимает меня крепче, чуя мою дрожь. Я громко всхлипываю и уже не могу держать чувства в себе.
- Джейн, - он разворачивает одеяло и обращает мое лицо к нему. В его глазах ужас, он не понимает, что происходит со мной. – Джейн, что случилось?
Я надрывно рыдаю. Тейн держит мое лицо в своих ладонях и едва успевает вытирать мои слезы. Он склоняется и нежно целует меня в закрытые глаза. Нет! Только не это!
- Не надо, Тейн! – я прикладываю руки к его груди и отталкиваю от себя. – Не делай этого! Я не достойна, ты не должен!
Он сбит с толку, расширенными глазами смотрит на меня, пытается успокоить.
- Нет-нет-нет! Остановись! Я не могу так! Не могу… Я не заслужила этого после того, что натворила!
Тейн замирает, смотрит на мое жалкое лицо, а после резко обхватывает его.
- Что ты сделала?
Я сжимаю губы и качаю головой.
- Я не могу…
- Что ты сделала, Джейн? – Он трясет меня.
- Ничего, ничего… Просто я не достойна. Нет-нет-нет.
Я вижу боль в его глазах. Вижу, как моя закрытость от него искажает его лицо. Я не могу на это смотреть.
Я освобождаюсь от его рук, и закрываю лицо ладонями. Он садится на край кровати. Я тихо всхлипываю, он молчит. Ему порядком надоело то, что я часто уходила в себя. В те моменты я думала о Мааре, но на лице отражалась лишь моя внутренняя пустота и отрешенность. Тейн много раз пытался выведать причину моего поведения. Но разве я могла ему рассказать о своем вожделении к его отцу?
Тейн распрямляет спину, смотрит в густую ночь за окном и снова горбится, будто находится под натиском тяжкой ноши.
- Я все знаю, - ровным монотонным голосом, подобно тому, как судьи выносят приговор, говорит он.
Я вдыхаю и забываю выдохнуть. Убираю мокрые от слез волосы с лица и смотрю на его спину. Знает что?
- Он не был бы моим отцом, если бы не рассказал мне все.
Я сглатываю. Все? Что он подразумевает под этим словом? Тейн снова молчит. Это хуже всего. Я не вижу его лица и не могу сказать, о чем он сейчас думает. Он никогда не говорит, что ему нравится или нет. При сильных эмоциях все отражается в его глазах. Мне всегда было этого достаточно. Я хорошо научилась читать его по одному лишь взгляду. А сейчас я не могу и представить, что отражается в бездонных черных очах. Молчание длится слишком долго. Скажи хоть что-нибудь! Сделай, ударь, растопчи словами, своими эмоциями, кричи на меня, упрекай! Только не молчи…
Я глубоко вздыхаю.
- Тейн…
- Каким он был с тобой? – внезапно спрашивает он.
Что?
- Я не думаю, что…
- Каким он был с тобой? – повышенным тоном снова спрашивает Тейн и слегка поворачивает ко мне голову. Я вижу его сдвинутые брови и черные яростные глаза.
Зачем ты спрашиваешь об этом? Зачем мучить нас обоих расспросами?
- Нежным. – Как же мне стыдно! – Учтивым и отзывчивым на мои…
Тейн еле заметно поворачивает голову навстречу убийственным словам.
- На мои ласки, - заканчиваю я. Боже, убейте меня кто-нибудь!
- Ты кончила?
Что ты делаешь?!
- Тейн…
- Я не буду спрашивать еще раз!
Я опускаю голову.
- Да, - мямлю я.
- Сколько?
- Три…
- А он?
Я мотаю головой. Тебе, что, приятно все это слушать?
- Один.
- В тебя?
Твою мать!
- Нет…
- Почему?
Издевательство какое-то.
- Он сказал, что это принадлежит тебе.
Тишина.
- Понятно.
!!!
Это семейная фишка, заканчивать откровенные разговоры подобным образом? Ясно, понятно, сказать «нет» и все равно делать.
Тейн поднялся на ноги и не спеша вышел из комнаты. Вот и все. Сейчас он либо уйдет, и я никогда его не увижу, либо он больше не посмотрит на меня, но продолжит находиться рядом. Нужно уходить самой. В конце концов, это его квартира, моего здесь ничего нет. Я не привнесла в жизнь Тейна ничего хорошего, кроме постоянных сцен ревности, стресса, долгого пребывания в солипсизме и измены. Эту сцену должна покинуть я. Выключите, пожалуйста, свет софитов.
Я запрокидываю голову назад, глубоко вдыхаю воздух. Нужно было просто не возвращаться к нему после убийства Босса. Какая мне была разница до правды, когда так близка была свобода? Но я вернулась. Зачем? Я провожу руками по лицу, стягиваю растрепавшиеся волосы в узел на затылке и скрепляю резинкой. Взять только самое необходимое, ничего лишнего, ничего чужого.
Я слышу за спиной стук по дереву. Тейн что-то делает в кабинете. За деревянным звуком следует металлический. Я выхожу из комнаты, следую в кабинет и вижу несколько термозарядов на столе. По коже пополз мороз. Тейн сунул заряды в карман плаща и наглухо запахнулся. Что он задумал? В голове проносятся самые невообразимые, леденящие кровь мысли. Я вспоминаю слова Маара: «Ты для него все, вся жизнь, какую он когда-либо желал для себя». Но он ведь не может вот так просто пойти и… И убить себя?! Я паникую. Тейн проходит мимо меня, я хватаю его руку.
- Что ты задумал?
Он терпеливо отстраняется от меня и шагает вперед.
- То, что должен был сделать три года назад.
Три года назад?
Контракт!
- Тейн, нет!
Я догоняю его и встаю перед ним.
- Ты не можешь, так нельзя!
Он отчужденно смотрит в мои глаза, слегка касается моей щеки.
- Ты любишь его? – спрашивает он и стискивает зубы.
Почему на провокационные вопросы мне сразу же хочется ответить? Ответить правдой. Я едва не отвечаю «да», но вовремя прикусываю язык. Мои губы подрагивают, я умоляюще смотрю на Тейна. Не задавай мне таких вопросов. За меня отвечают мои глаза. Тейн обходит меня.
- Господи, Тейн, нет!
Он останавливается.
- Я не знаю, - честно скулю я.
- Но он дорог тебе, гораздо больше, чем я. Настолько, - он разворачивается, и я вижу неприкрытый гнев на его лице, - что ты легла под него!
Мне нечего ответить. Я поджимаю губы и хлопаю глазами, чтобы слезы не покатились по лицу.
- Ты всем своим видом доказываешь обратное. Я всего лишь препятствие на вашем пути.
Не говори таких слов, Тейн!
- В чем я ошибся, что ты отказала мне и отдалась ему? Что было не так?!
- Это все я! – Я кричу. – Я виновата! Я не знаю, кем мы являемся теперь друг для друга. Я не знаю, существует ли еще это «мы». Я безумно боюсь тебя, я схожу с ума от той страсти, которая идет от тебя. Я не могу сейчас все это принять, понимаешь?! Я хотела разобраться в себе.
Его глаза наполнились слезами, но гнева не уменьшилось.
- Ну и как, поняла?
Он резко отвернулся к двери и вот ее створки уже открываются. Я срываюсь с места, отталкиваю его от двери и закрываю ее собой.
- Я не позволю тебе совершить ошибку, из-за которой ты себя уничтожишь. – Он делает шаг вперед. – Я не позволю тебе стать таким, как я. Таким, как он.
Тейн замирает, его лицо смягчается. Я вижу знакомое отражение боли и тоски. Он хмурится, подходит ко мне, сжимает мое лицо в ладонях и касается моих губ большим пальцем.
- Ты ласкала его так?
- Нет.
- Но хотела?
Звучит, как утверждение. Я проглатываю тугой комок горечи в горле, расслабляюсь и открыто смотрю в его яркие от влаги глаза.
- Нет.
Твердо. Решительно. Я поверила сама себе. Он кладет руку мне на шею и медленно сдавливает горло. Не поверил? Даже если так, я почту за честь умереть от его руки. Я знаю, это будет быстро.
- Иди в комнату, - говорит Тейн, отпускает меня и отталкивает от двери. Я резко даю по тормозам. – Иди в комнату, - повторяет он.
Я качаю головой.
- Джейн, ты доверяешь мне?
Он видит смятение на моем лице. Смятение от его вопроса. Доверяю ли я ему? Да. Но если копнуть глубже, доверяю ли, если не рассказала о своих проблемах ему? Боялась. Не хотела повторения того катарсиса, что он устроил мне с ремнем и принуждением. Боялась его несдержанности, его пылкости и откровенной любви.
- Джейн. Иди, - он снимает плащ, и я вижу «Ярость» на его поясе. – Я подойду к тебе через пять минут.
Недоверчиво кошусь на дверь. Тейн набирает в легкие воздуха, подходит ко мне и протягивает пистолет с термозарядами.
- Через пять минут.
На ватных ногах возвращаюсь в комнату, сажусь на кровать и расцепляю онемевшие пальцы. Давно я не держала в руке ничего тяжелее ножа.
«Ты доверяешь мне?»
Пожалуй, больше, чем могу себе представить, иначе я не вернулась бы сюда ни после Босса, ни после Маара. Может, все дело лишь в этой квартире? В стенах, насквозь пропитанных былой страстью, искрящимися стонами, благоуханием наших запахов. Голова идет кругом. Я не хочу здесь находиться и ничего не хочу отсюда забирать. Этот отголосок прошлой жизни – эта квартира – душит меня, поглощает во тьме чуждой для меня атмосферы. Белье на постели прожигает мою суть насквозь. Оно как напоминание о воплощении моей низменной животной похоти, о неконтролируемом потоке экспрессивных красок многочисленных извращенных ночей. Это гоняло меня по всей Галактике в поисках Маара, это толкало меня на безумства, когда я играла в кошки-мышки с Тейном, это привело меня к последней грани между зовом души и зовом тела.
Я убираю пистолет и термозаряды в тумбочку и обхватываю себя руками. Что мне мешает сейчас выскользнуть из дома с оружием в руке и прострелить сквозную рану в сердце того, кто испепелил мою душу? Я убила Босса, державшего меня в заточении четыре года, смогу ли я убить и его, державшего меня в плену собственных страстей всю жизнь? Из-за него я не могу принять Тейна, не могу в открытую сказать о своих чувствах. Я люблю его, но это совсем иное, по-другому, так… Душевно? Я искала его внимания посредством своего тела, но Тейну это не важно. Он всегда смотрел в мою душу и бесился, когда я на публике использую трюк с эротизмом, пусть даже направленным на него. А что Маар? Он сразу разглядел во мне лишь тело, которое с годами из маленькой тощей девочки превратится в женщину с округлыми формами. Он не видел истины. Так что же интимней? Я не умела жить душой, а после полученных «шрамов» не могу жить телом. Зачем тогда я вообще пошла к Маару?
Я поднимаю глаза на вошедшего Тейна со стаканом воды в руке. Меня коротко трясет от всего сразу, в особенности от вида Тейна. Он подходит ко мне и протягивает раскрытую ладонь. На ней лежат две красные таблетки. Черт! Антигистаминные. Сжимаю губы и воздерживаюсь от слез. Это так трогает. Я не заслужила такой заботы, я не заслужила Тейна. Принимаю таблетки и смотрю в пол. Тейн кладет на мою голову руку и сжимает ладонь.
- Помнишь, что я сказал тебе после катарсиса?
Как такое вообще можно забыть?
- Я еще не страдаю склерозом.
Он поднимает мою голову за подбородок. Гнев сменился серьезностью и снисходительностью. Это худшее, что можно получить от Тейна.
- На тебе всегда будет только мой след.
Тейн поднимает мою голову еще выше, призывая встать. Я подчиняюсь.
- Я сделаю все возможное, чтобы отобрать тебя у него. Я сотру каждое его прикосновение к тебе. Каждое твое слово, каждый вздох принадлежит мне. Я запрещаю тебе прикасаться ко мне, но сегодня ты прочувствуешь меня всего.
Я ничего не поняла из сказанного им. Запрещает, принадлежит – это снова возврат к старому? Никаких «моя», никаких «мне» и «мое», мы же условились!
- Если когда-нибудь ты снова захочешь разобраться в себе тем способом, каким ты проверяла сегодня, лучше оставь меня. Я могу очистить твое тело, но душу и разум никогда. Пока ты сама не впустишь меня.
Лучше бы он выставил меня вон. Это было бы справедливей.
Он встает позади меня, сжимает плечи и ведет в ванную. Открывшаяся дверь являет моему взору густой, поднимающийся от ванны пар.
Пять минут…
Только не ванная! Только не вдвоем!
Тейн подталкивает меня вперед, закрывает дверь и берется за край моей футболки.
- Тейн, пожалуйста, не надо! – Я обхватываю его руки и умоляюще на него смотрю.
- Руки, - спокойно произносит он. – Следи за ними.
«Я запрещаю тебе прикасаться ко мне». Чего он хочет? Вымыть меня от скверны его отца? Заставить чувствовать себя еще хуже? О, это же… Обряд омовения!
У Тейна своя философия касательно этого. Она состоит из теории, что каждый, кто касается твоей кожи, оставляет на тебе свой след. В зависимости от интенсивности и глубины следа, он может быть долгоиграющим или затухающим. Поверх каждого отпечатка можно наложить новый, слой за слоем, словно ты наносишь краску на холст. Поверх белого зеленым, сверху красным. Эти следы никогда не перемешиваются между собой. Их глубина и интенсивность зависит от чувств прикасающегося. У кого-то это маслянистый, долгий след. Он обволакивает твою кожу, забивается в поры. У других же прикосновения можно расценивать как прикосновение воды - омывающий, но быстро стекающий и испаряющийся.
Такого же рода дело обстоит с запахами. Запах любимого для тебя человека будет долго храниться на тебе и как бы ты не принимал душ или пользовался парфюмерией, среди тональности и специфики ароматов ты все равно найдешь нотки того самого, родного и благоговейного запаха. Родной аромат, запах тела без парфюмерии, так же никогда не смешается с твоим. Он будет играть своими красками, четко придерживаясь границ. Аромат парфюмный сперва ложится на твой родной. Спустя время он впитывается и не остается уже ни твоего запаха, ни запаха того, с кем был контакт. Появляется новый вкус, который подчас бывает не совсем точным и приятным. Как правило, ноты таких букетов быстро забываются и стираются из памяти, в то время как родной запах еще долго пропитывает тебя.
Тейн быстрыми движениями, старательно избегая дотрагиваться до меня (скверна), раздевает меня и отбрасывает вещи в сторону. Думаю, после он сожжет их. Он может.
Он подвел меня к краю ванны, разделся сам и снова подтолкнул вперед. Если честно, то он прав. Я желаю избавиться от прикосновений того, кто сжег мою кожу.
Я опускаюсь в горячую воду. В ней нет ни бальзамов, ни пены, чистота. Тейн следует за мной, встает лицом ко мне и набирает в ладони воды. Я хочу коснуться его рук, но вовремя вспоминаю строгое наказание. Склоняюсь к его ладоням и набираю в рот воды. Споласкиваю полость рта и выплевываю в стоявший рядом стакан. Повторяю еще два раза. Поворачиваюсь к Тейну спиной. Он стягивает резинку с моих волос и распрямляет их по всей длине.
- Готова?
Я киваю, делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание. Он кладет руку на мою голову и погружает под воду.
Один, два, три.
Сердце бешено колотится. Я слышу его звук, гулко отдающийся под водой.
Четыре, пять, шесть.
Я, так же, как и Тейн, верю, что вода способна очистить тело человека от ненужной грязи. Но не только тело подвергается очищению. Если ты приходишь в воду с чистым помыслом избавиться от скверны, твоя душа так же обретает чистоту. В большинстве своем весь обряд омовения позаимствован из мусульманской религии с частичкой философии Тейна.
Семь, восемь, девять.
Он чересчур благосклонен ко мне. И не он сам должен все это совершать. Но я понимаю, почему он это делает.
Десять.
Тейн любит меня и как всякий любящий не потерпит присутствие чужого духа на моем теле. И пусть согрешила я, он сам готов стереть с меня этот порок.
Я выныриваю и глотаю свежего воздуха. Стараюсь ровнее дышать. Тейн встает передо мной, обмакивает руки в воде и медленными движениями проводит по моему лицу. Лоб, брови, глаза, нос, губы, щеки, подбородок. Опускает руки вниз, смачивает и повторяет еще два раза. То же самое он делает над другими частями тела. В его жестах нет ничего интимного, никакой эротики. Омовение это не прелюдия к сексу, в прикосновениях нет никакой нежности и сокровенности. Скорее они жестковаты, так как само тело несет на себе следы греха.
Я сажусь на бортик ванны, и Тейн трижды омывает мои ноги: от колен к пяткам, по ступне вниз к каждому пальцу. Снова встаю спиной к нему. Он берет деревянный гребень (который тоже потом сожжет) и расчесывает мои волосы, добавляя на зубцы маслянистого бальзама без запаха.
Суть этого бальзама заключается в том, что он без ароматизаторов или какого-то еще привкуса. Он пустой, но сам способен впитать себя любой другой аромат, как губка. Таким бальзамом первоначально пользовались азари, нанося его на себя после приема ванны, ожидали его впитывания в кожу (очень быстрого) и сверху наносили парфюмерные крема, которые долго сохраняли свое благоухание из-за бальзама. Такое действо происходило в хорошо проветренном помещении и избавленном от посторонних привкусов. Только теперь я заметила, что с полочек исчезли все мои шампуни и многочисленные благоухающие смеси.
Мы вылезаем из ванны, и Тейн обтирает меня жестким полотенцем. Обрабатывает свои руки бальзамом и повторяет все прикосновения ко мне от лба до пальцев на ногах, подмышки, между ягодиц и ног. Тейн тщательно моет руки после бальзама (или меня, кто знает) и выходит из комнаты. Я жду и знаю, что будет дальше. Он вернет себе последнее из того, что взял Маар. Мои оргазмы. Как стыдно! Он не должен этого делать, не должен так унижаться передо мной и плевать в душу самому себе. Но разве я могу с ним спорить? Мое слово сейчас ничего не значит, ведь я даже не могу коснуться его, пока все это не кончится.
Зачем Маар все рассказал ему? Зачем он так жестоко с ним поступил? Тейн может вернуть себе все «похищенное», но простит ли? Я не смогу находиться рядом с ним и делать вид, что ничего не было, а он всегда будет помнить мое предательство и предательство отца. Как бы он вел себя, если бы я своими словами о недостойности не намекнула на свой поступок? Он пытался меня успокоить, уже зная о моем поступке. Не поверил Маару? И получается я сама же и выдала все. Не скажи я тех слов и Тейн, возможно, не сказал бы, что знает. Простил уже тогда? Хотел убить своего отца? Из нас двоих виновата только я. Я пришла за сексом, я получила его, буквально выпросила. Маар всего лишь жертва. Еще одна моя жертва.
Вернулся Тейн. Я съеживаюсь от предстоящего испытания.
- Сожми руки на груди, - командует он.
Я делаю, как он просит. Тейн подхватывает меня на руки и выносит из ванной. Я замечаю, что воздух в квартире стал суше обычного. Тейн вносит меня в комнату и сажает на постель. Белье поменяно, одеяла нет. Я не смею поднять глаз на Тейна. Он поднимает мою голову, склоняется и касается моих губ своими. Меня как током шарахает от его прикосновения. Зачем ты это делаешь, Тейн? Это унизительно для тебя. Разве ты этого не понимаешь?
Тейн обхватил мое лицо и начал медленно покрывать его поцелуями, сверху вниз, в точности повторяя все прикосновения в ванной. Если он всерьез настроен на новый катарсис, то мне потребуется яд Тейна. Иначе я просто не смогу принять его из-за гложущего чувства вины. Я несмело отвечаю на его поцелуй, когда он касается моих губ и вытягиваю язык навстречу. Тейн отклоняется.
- Нет. Ты не можешь прикасаться ко мне.
Это слишком жестоко. Всегда, когда дело касалось прелюдии, Тейн сдабривал меня порцией своей слюны. Если он не хочет моих прикосновений, как я тогда хоть немного приду в состояние возбуждения? Мне необходимо чувствовать его отзывы на мои ласки, мне нужен физический контакт, иначе никак. «Ты прочувствуешь всего меня». Вряд ли он имел ввиду его чувственность и нежность. Что ж, кажется, меня снова ожидает жесткий катарсис.
Тейн подталкивает меня и укладывает на середину кровати. Очень медленно прокладывает дорожку из поцелуев вниз от шеи до груди, уделяя особое внимание соскам. Он нежно касается их пальцами, обволакивает языком, ни на секунду не выпуская их из ласкающих движений. Я лежу с распростертыми, как на распятии руками, и мое тело охватывает дрожь. Невыносимо нежно и медленно Тейн разводит мои колени, встает между ними и продолжает целовать меня: от груди к животу. Не остается ни одного миллиметра, не обхоженного глубокими поцелуями. Еще ниже и горячая ладонь ложится на мое бедро, скользит вниз. Тейн повторяет за движениями рук, целует и ласкает кожу, слегка покусывает ее и сразу же обволакивает языком. Он распрямляется, нежно гладит по левой ступне и кладет ее себе на плечо, касается ее губами, обхватывает за лодыжку и, глядя на меня, поглаживает по подушечкам пальцев. Мне щекотно, но я не могу даже улыбнуться. Кожу прокалывает тысяча иголок, в глубине меня зарождается пылкий огонь. Какой кошмар! Недавно я испытала ряд оргазмов с Мааром и вот уже снова готова к экстазу. Ненасытная и ужасная я!
Тейн обхватывает мою ногу обеими руками и скользит вверх к бедру. Склоняется к низу живота и запечатлевает на коже долгие поцелуи. Повторяет ласки с правой ногой. Так же щекочет и чувственно прокладывает след от поцелуев. Возвращается и языком ласкает место чуть выше бедренной косточки. Я начинаю извиваться от приятных ощущений от шершавого языка дрелла. Он опускается ниже, и я ощущаю его дыхание на своем паху. Я сжимаюсь, когда его язык касается моей плоти, а губы нежно начинают посасывать. Я вскрикиваю и одновременно начинаю плакать. Он не должен этого делать! Тем более таким способом. Я не достойна!
Не обращая внимания на мои нескрываемые всхлипывания, Тейн углубляет свои ласки. Я опираюсь на пятки и поднимаюсь выше, стараюсь избежать его прикосновений. Он обхватывает мои бедра и крепко сжимает. Осмеливаюсь и касаюсь его головы. Тейн тут же замирает и гортанно произносит:
- Держи руки при себе. Ты же не хочешь, чтобы я их связал.
Я поднимаю руки вверх и обхватываю стальные решетки в изголовье.
- Ты не должен этого делать.
Тейн поднимается и заключает меня в долгий поцелуй, проникает языком в мой рот и на мгновение позволяет ощутить его вкус.
- Молчи, иначе я засуну в твой рот кляп.
Итак, я не должна к нему прикасаться, должна молчать и… Что будет следующим?
Он возвращается к ласкам медленно, оставляя долгие поцелуи на груди и животе. И вот он снова внизу. Я крепче стискиваю холодные решетки и закусываю губу. Тейн медленно втягивает в рот мою плоть и так же медленно проводит по ней языком. Слишком медленно. Низ живота наполняется истомой. Мне становится жутко стыдно и страшно одновременно. Я не понимаю Тейна. Разве он не брезгует? Я так не могу. Вне зависимости от того, кто проводит ласки, я все равно приду к финишу. Ощущаю себя своей матерью: распутной, охотно подставляющей себя под различные руки, наплевавшей на все приличия ради лишь одного.
Воспоминание о матери, всех ее «ухажерах» отгоняет от меня удовольствие. Я становлюсь терпимой к рукам и языку дрелла. Тейн это замечает. Сейчас он подумает, что я вспоминаю Маара или вообще, еще хуже, представляю его на месте Тейна. Но что я могу поделать с собой? Я не могу кончить. То есть могу, но не хочу. Я не хочу, чтобы Тейн видел, как я млею от всего, что он делает. Я не хочу, чтобы он представлял меня такой же в руках своего отца.
Закрываю глаза, а когда ощущаю на своем лице прерывистое дыхание, открываю и вижу Тейна. Явно читаю в его взгляде вопрос о том, кто за сегодня был лучше. На мгновение вспыхиваю. Это что конкурс, мать вашу?! У кого быстрее кончит Джейн Шепард или кто круче поимеет меня?! Интересно, насколько подробно Маар рассказал все? Или обошелся парой слов?
Тейн проводит рукой по моим волосам, касается лба, бровей, гладит левую щеку. Он склонился к моему уху.
- Это будет длиться ровно столько, сколько потребуется. Поэтому тебе лучше постараться для самой же себя.
Что-что? Я ничего не успеваю сообразить, чтобы ответить, как снова вздрагиваю от прикосновений его языка. «Столько, сколько потребуется»…
В первый мой катарсис он был несдержан. Слишком долго ждал моего возвращения, торопливо пытался вернуть меня к самой себе и все же сдался. Чувствую, что сегодня все так быстро не кончится. И если Маар не отличился долгим терпением («Я бываю несдержанным») и все началось и кончилось быстро, то Тейн явно желает растянуть все на максимум. Постараться для самой себя. Э-э… Кончить три раза? Вообще-то, это проблема сейчас, ибо я не считаю всю эту затею честной. Я должна была заслужить получить удовольствие от Тейна, но разве заслуживаю? Черт, говорю, как рабыня какая-то! Но именно так и складывались наши отношения с самого начала. Я что-то творила, выводила Тейна из себя, за что получала по полной в виде грубого и местами жесткого секса. Тогда мне это было необходимо. Сейчас, лучше бы он наорал на меня и унизил словесно, чем поощрял таким образом.
А может, Тейн действует с очередным скрытым подтекстом? В первый раз он надеялся на мое возвращение к истокам, а теперь он хочет, чтобы я могла и хотела продолжать отношения, не смотря на измену и самоуничижение. И пока я сама не захочу этого, он будет продолжать. Тейн может быть очень терпеливым, когда это действительно нужно. В действительности я желаю откинуть все, что случилось, но это так трудно! Я совершала много ошибок и никогда не исправляла их. Быть может, пора этим заняться, пока вся моя жизнь не пошла по наклонной.
Я постаралась настроиться на ласкающий меня рот Тейна. Он всегда был чувственным в этом деле. В те моменты, когда мне хотелось обычного ванильного секса. И сейчас мне не нужна грубость, хоть я ее и жду после своего поступка. Я боялась страсти и дикости, но ведь так легко все можно было исправить, поговори я с Тейном. Что я хотела узнать, пойдя к Маару? Что мне это действительно нужно? Шла, чтобы узнать его пылкость, какой он наградил мою мать, и в итоге получила лишь неприятности. «Тебе не нужна грубость».
Я отвлекаюсь от своих мыслей, вздрагивая от медленного проникновения пальцев в меня. Тейн целует мой живот, кладет на него голову и томно смотрит в мои глаза. Я содрогаюсь от мурашек и подаюсь навстречу его ласке. Он прикрывает глаза, поднимается ко мне и целует, не прекращая движения пальцами. Я так хочу обнять и прижаться к нему, ощутить накалившуюся страсть от его кожи на своих руках. Нельзя. Я должна все прочувствовать не телом.
Тейн внимательно смотрит в мои глаза. Я свожу колени вместе, сжимаюсь вокруг горячих пальцев, толкаюсь навстречу. Черные глаза смотрят прямо в мою душу, заставляют трепетать. В моменты экстаза я никогда не смотрела в глаза Тейна. Боялась увидеть свое отражение, отражение своего удовольствия. Боялась увидеть в самой себе свою мать, так отвратную для меня. Я расширяю глаза и неотрывно смотрю на свое отражение в глазах Тейна. Я не вижу в них ничего из того, чего навыдумывала самой себе. Я вижу запутавшуюся маленькую девочку, убежавшую из дома в поисках удовольствия от жизни. Вижу желание мужчины, впервые прикоснувшимся к земной женщине много лет назад. Замечаю, что оно неизменно не смотря ни на что.
- Вытащи переводчик, - шепчет Тейн.
Я исполняю его просьбу. Он прижимается к моему уху и начинает нашептывать слова на своем языке. Я различила лишь хорошо известную мне фразу: «Ф`ару джие`н аджили феса́» (Сделай это для меня). Я закрываю глаза и сглатываю. Тейн повторяет фразу медленно, выдыхая ее мне в ухо, добавляя еще, неизвестные мне выражения. Он повторяет синхронно с движениями пальцев во мне, лаская большим пальцем набухшую плоть. Я отрекаюсь от этого мира, целиком и полностью поглощенная в хриплый голос дрелла.
Ф`ару джие`н аджили феса́… Ф`ару джие`н аджили феса́…
Я раскрываю рот и вдыхаю сухого воздуха. Перед глазами медленно плывут очертания комнаты, в горле пересохло. Я тихо испускаю стон, усиливая его по мере увеличения темпа пальцев Тейна. Я хочу его коснуться, но этот запрет лишь обостряет все чувства. Прочувствовать всего. Я могу.
- Ф`ару джие`н аджили феса́.
Я продолжаю его просьбу размеренным протяжным стоном. Сильно сжимаю бедра и содрогаюсь от прошедшей волны экстаза. Тейн утыкается в мою шею, целует и не прекращает ласк. Судорожно вдыхает и прижимается губами к моей щеке. По ней текут слезы. Я плачу от оргазма? Это что-то новенькое!
Мы лежим до тех пор, пока мое дыхание не выравнивается. Все это время Тейн гладит мою кожу и нежно целует. Я подношу руку к его груди, но вовремя вспоминаю, что мне запрещено. Хмурюсь, сажусь и берусь за переводчик. Тейн останавливает меня и качает головой. Что, больше никаких разговоров?
Он встает с постели и подходит к шкафу. Выуживает оттуда черный шелковый шарф и становится в центре комнаты. Я слежу за ним.
- Вин нон ф`ес.
Хм… Надо было плотнее заняться изучением родного языка дреллов, но он оказался для меня слишком непостижимым. Не ошибиться бы в своем переводе.
Я опускаю ноги на пол и смотрю на Тейна. «Подойди ко мне?»
Встаю и медленно делаю шаг вперед. Тейн слегка улыбается уголками губ. Значит, правильно. Подхожу к нему и смотрю на шарф.
- А́у фэ конфи́ас ф`ес? (Ты доверяешь мне?)
Кажется, вторым моим наказанием будет изучение языка. Я хмурюсь. Насколько помню, «конфи́анценс» - это доверенный. Он спрашивает про доверие или что-то вроде того.
- Сэ́`ви́, - отвечаю я. (Да)
Тейн встает позади меня, завязывает мне глаза шарфом и отходит в сторону. Я прислушиваюсь, но тщетно, я не слышу даже его дыхания. Если бы он вышел, это я точно услышала бы. Нет, он здесь, я ощущаю его присутствие. Спустя несколько минут тишины и темноты я начинаю осязать едва слышимое дыхание. Что он задумал?
- Рейел часэ́ па кa` ви сели́м, менйо и́сент оуф ат танд. Веритэ́ а се са. Ко́уте ф`ес, пран прекос`он нау́, епи дове мануен, менм ж`ан ли та дове капабт. (Настоящий охотник умеет не только видеть, но осязать и слушать. Так постигается истина. Слушай меня, внимай и осязай так, как должна уметь).
Ох! Я надеюсь, он не назвал меня стервой, падалью или еще кем-то.
- Ко́уте ф`ес.
Я шепчу эти слова, повторяю, пытаюсь вспомнить перевод. «Меня…». Слушай меня? Ладно. Только верни переводчик.
Я вздрагиваю от неожиданного прикосновения к моей шее. Тейн продолжает что-то говорить низким голосом, пальцем проводит линию от шеи по позвоночнику вниз. Медленно очерчивает ягодицы, поднимается по талии к плечам. Он прижимается ко мне, обнимает и скользит руками от подбородка до низа живота. Я вздрагиваю каждый раз, когда его чешуйки трутся о мою спину и ягодицы, когда пальцы касаются чувствительных точек на животе и груди. Он разводит мои руки в стороны и проводит по ним ладонями. Обхватив мои запястья, он скрещивает руки на моей груди, тихо шепчет мне на ухо свою сакральную речь. Что же ты говоришь?
Тейн встает передо мной, держит мою правую руку за запястье и приближает к себе. Я раскрываю ладонь, в надежде, что сейчас коснусь его.
- Я позволю тебе коснуться меня лишь в одном месте, - сказал он на общем языке.
Я нервно сглатываю. Тейн прикладывает мою ладонь к тыльной стороне своей руки. И это все?
- Ты коснешься меня через меня же. Если ты не сможешь прочувствовать меня через это препятствие, значит, ты не можешь постичь моей души.
Ну, нифига же себе! И как я должна это постичь? А если не смогу, тогда что, экзамен провален?
Я крепко прижимаю ладонь к его руке. Он поднимает руку вверх, касается себя лица и медленно ведет руку вниз, делая упор на выступающих частях лица. Боже! Я так хочу коснуться его по-настоящему, что почти ощущаю его кожу на своих пальцах и губах. Сквозь его пальцы моей руки касается горячее дыхание Тейна. Он поднимает руку выше, склоняет голову и проводит ею по гребням и обратно. Задерживает пальцы на губах. Я чувствую их! Мягкие, ласкающие, так горячо любимые.
Рука стремится вниз, задерживается на шее и проводит по нежным складкам. Я помню их бархатистость, знаю, как Тейн любит прикосновения к ним. Еще ниже – плечи и грудь. Тейн задерживает руку на левой стороне груди, и спустя пару секунд я ощущаю сильное сердцебиение.
Когда он опускает ладонь ниже, я нервно облизываю губы и учащенно дышу. Тейн останавливается. Черт! На самом интересном месте. В обоих смыслах. Он отпускает мою руку и прижимает меня к себе. В живот мне упирается его возбужденный член. О! Ну это не может не радовать.
Тейн поднимает мою левую ногу и, держа на своем бедре, медленно начинает двигаться. Еще один петтинг? Хочется сказать, как они похожи с Мааром, но знаю, что в действиях Тейна совершенно другой смысл.
- Заложи свои руки мне за голову и сцепи в замок.
Хм.
Подчиняюсь и, наконец, ощущаю хоть какую-то опору для рук. Тейн придвигается к моим губам, медлит и слегка касается их языком. Я с готовностью раскрываю губы, но получаю лишь легкое прикосновение. То же самое дрелл повторяет бедрами: толкается вперед, и я чувствую его член между ног. Тейн медленно, безумно медленно, начинает двигаться. Я впиваюсь ногтями в свои руки и откидываю голову назад. Он крепко держит меня и целует в шею, покусывая кожу и оставляя на ней следы глубоких поцелуев. Особенно старается в месте клейма, от которого я еще не решилась избавиться. Его наличие волновало и волнует меня меньше всего. Вдруг, пригодится еще?
Я слышу сдерживаемый стон Тейна, и следом он обхватывает меня за ягодицы, прижимает к себе и несет к постели. Он садится, все еще не отпускает меня и гладит по спине. Я кладу голову на его грудь и слышу частое сердцебиение. Никогда я не уделяла этому звуку внимания. Для меня это было простым доказательством того, что меня хотят. Но как сказал Маар про мое поющее сердце, так и я сейчас слышу что-то подобное. Оно действительно поет (это несмотря на то что произошло!), а не тяжело стучит. Его музыка подобна хоровому оркестру и с каждым вступлением новой партии, общее звучание становится неотделимым друг от друга. Это задевает меня за живое, на глаза снова выступаю слезы. Что мне нужно сделать, чтобы Тейн никогда не посмел прикоснуться ко мне? Это чисто риторический вопрос и, конечно же, я не собираюсь причинять ему боль, но есть ли во мне и моих поступках что-то, из-за чего Тейн мог бы отказаться от меня? Всепрощающая любовь? Как же я этого не заслуживаю!
Я тяжело вздыхаю. Тейн зарывается руками в мои волосы и пропускает сквозь пальцы каждую прядь. Запах его кожи надолго впитается в волосы и в меня. Горячие пальцы скользят по моей спине, касаются ягодиц и нежно сжимают их. Я подаюсь бедрами вперед и чувствую пульсацию возбужденного члена. Он тоже на пределе, но будет сдерживать себя до моего третьего экстаза. Жестоко для самого себя. Я вжимаю свои бедра в его, усиливая давление на его плоть. Хочу узнать насколько сдержанным он может быть и не проиграет ли самому же себе. Он обхватывает мое лицо и смотрит на меня. Я тянусь к его губам, но Тейн еще крепче сжимает ладони на моих щеках и удерживает меня от порыва. Я жалобно сдвигаю брови вместе. Тейн приближается и сам целует меня. Ограничение прикосновений распространяется и на поцелуи. Ну а как вам понравится такое? Я медленно отвожу бедра назад, чувствуя трение о его член, и возвращаюсь обратно. Повторяю еще два раза. Тейн вскидывает голову, прикрывает глаза и просовывает руку к моему паху, прикладывая ладонь к горячему лону. Хитрец! Меня это все равно не останавливает. Пусть я не могу прикасаться к нему, но моя кожа все равно контактирует с его. Этого больше, чем достаточно. Заглядываю в его глаза и не собираюсь отворачиваться. Ты хочешь, чтобы я заглянула в твою душу? Я смотрю и вижу твои чувства ко мне, которые распаляют меня сильнее, чем любое прикосновение, любая прелюдия. Я вижу их открытость, их глубину и красочность.
Я начинаю медленное вращение бедрами на его руке. Тейн проводит пальцами по моей ноге, очерчивает пятки и лодыжки, поднимаясь к колену едва касающимися движениями. Внутри меня все сжимается и разворачивается горячим жаром. Клубок удовольствия внизу живота становится невыносимым. Я увеличиваю темп, и тут Тейн резко переворачивается и кладет меня на спину. Впивается в мои губы и быстрым прикосновением касается моей плоти. Этого хватает для того, чтобы мое сознание рассыпалось искрами от нахлынувшего оргазма. Тейн ласкает меня едва касающимися пальцами, быстро целует, закидывает мою ногу себе на талию и переворачивается на бок. Я, еще не пришедшая в себя после оргазма (полученного странным образом), чувствую прикосновение его горячей плоти к своей. Он медленно, позволяя ощутить всю свою длину, входит в меня и осторожно толкается до упора. Громко выдыхаю и испытываю близкое приближение нового оргазма. Так и с ума сойти можно! Тейн неспешно выходит из меня и снова заполняет, растягивает удовольствие предельно медлительно. «Сегодня ты прочувствуешь меня всего». Боль, очищение, односторонние касания, хриплый голос, говорящий на родном языке… Все, что наполняет его и во что никогда не вглядывалась я. Принимала как должное. Даже его проникновение, оно просто было, заполняло меня и давало удовольствие. Почему-то начинает казаться, что сейчас Тейн является самим собой. Не тем эгоистичным и жадным, а пылким, умеющим сдерживать себя невероятно долго, лишь бы мне было хорошо. Лишь бы я разглядела его настоящую суть. Господи! Он потратил пять лет, чтобы я смогла это увидеть!
Меня снова душат слезы. Тейн нежно целует меня, ласкает пальцами и ловит губами соленые капли моей горечи. Шепчет что-то, я не понимаю ни слова, но и не пытаюсь. Растворяюсь в красоте языка, в движениях Тейна. Я хочу его любить. Все, что в нем есть. Все краски его души, все оттенки нежности и самоотверженности. Я хочу его любить и люблю. Это не покидало меня. Именно поэтому я всегда возвращалась, всегда знала, что я могу быть открытой и любить так, как могу.
Я поднимаю руку к его лицу, он тут же ее перехватывает, сплетает пальцы с моими, держит свободную руку на моем затылке и прижимается к губам, убыстряя темп. Я наконец обхватываю его язык и сглатываю сладкий яд. Не отрываясь от поцелуя достигаю вершину блаженства и практически плачу в голос вперемешку с протяжным стоном. Тейн следует за мной, сдерживая стон и крепко прижимая меня к себе. Я расцепляю пальцы и касаюсь его спины. Мы лежим молча, лениво ласкаясь и целуясь. Тейн переворачивает меня на спину и медленно выходит из меня. Протягивает переводчик. Я вставляю его в ухо и вопрошающе смотрю на дрелла. Он заключает меня в объятия, запускает руки в волосы.
- Теперь ты должна сделать выбор.
Твою мать! Надо было так все испортить! Выбор?! Какой к чертям выбор?! Я что на конкурсе побывала?
Выбор…
Меня осеняет. Вот зачем Маар все рассказал Тейну! Чтобы я никогда не вернулась к Маару и осталась здесь. Я еле сдерживаюсь от того, чтобы не застонать в полный голос. Была ли его грубость и его слова правдой? Он все сделал только ради того, чтобы я не предпочла Тейна ему? Так значит, он врал, когда говорил, что я ему не нужна и что…
О-о, Маар, что же ты наделал! Ты погубил нас всех ради того, чтобы я поступила по разуму. Ты причинил немыслимую боль нам всем ради моего благополучия?! Да, черт со мной и тобой, ты причинил боль своему сыну! Ты почти уничтожил его, подведя к последней черте самообладания! Что было бы, не останови я Тейна? А может, он просто пожалел меня? Может, он не пошел к отцу, чтобы не выглядеть в моих глазах жалким ревнивцем и заставить ощутить весь позор на мне? Нет-нет, что я говорю? Это слишком подло для Тейна. Хотя в последние четыре месяца в наших жизнях всего было слишком.
Я прижимаюсь к Тейну. Выбор. О каком выборе может идти речь после всего осознанного? Я поднимаю голову и смотрю в блестящие глаза дрелла.
- Свой выбор я сделала пять лет назад, и он не изменился, - сурово говорю я, словно упрекаю его и себя за сомнения.
Тейн закрыл глаза и уткнулся лицом в подушку. Не прячься, я видела.
- Тейн, - я пытаюсь повернуть его к себе. Он упрямится. – Тейн, я не слепая.
Он сглатывает, прижимает мою голову к плечу, и я ощущаю влагу на своей щеке. Теперь это не мои слезы.
- Я никогда не думал, что история с Мааром вновь повторится.
Я отстраняюсь от его плеча и вопросительно смотрю на него. Он не поднимает взгляда.
- За два года до нашей встречи у меня были отношения с девушкой, - медленно произносит Тейн.
О! Уже интересно.
- Мы встречались около года, пока я не узнал, что одновременно со мной Ирика была в отношениях с моим отцом. Точнее, они были помолвлены.
Я закусываю губу. Тейн, бедный ты мой, родной Тейн!
- Она не знала, что Маар мой отец, а когда все выяснилось, она не смогла сделать выбор между нами двумя и ушла. С тех пор я ее не видел.
Мне становится стыдно. Я готова сожрать себя с потрохами. Почему же ты ничего никогда мне не говорил, Тейн? Почему тема твоей семьи была почти что запретной. Я осекаюсь. Видимо, поэтому. И именно поэтому он называет своего отца исключительно по имени.
- Когда началась вся история с Боссом, я вынужден был обратиться к Маару и тогда он сказал, что знает тебя и знает очень давно. Возможно, только поэтому он согласился помочь. Но если бы я знал… Если бы знал, что ты переметнешься к нему, я не раздумывая принял бы предложение Босса и ты оказалась бы свободной намного раньше.
Я обхватываю лицо Тейна.
- Ты что такое говоришь? – О, как велико мое желание залепить ему в лоб. – Чтобы он не сделал в прошлом, ты не должен так говорить.
- Мне наплевать на прошлое! Ирика не смогла сделать выбор, я принял это, как должное и забыл. Мне важна ты и все, что тебя касается. Я не могу отдать тебя ему, не могу! Все, что когда-то имело для меня смысл, я потерял. Я не могу потерять и тебя!
Я вижу неприкрытые эмоции, сильные, настоящие. Я вижу его слезы - то, на что мне казалось Тейн не способен. Лучший ученик ханарской академии, лучший киллер, личный наемник самого Серого Посредника, дрелл, который был готов убить меня за то, что я встала на его пути – сейчас плакал в моих руках. Тейн, какой же ты оказывается ранимый и чувствительный!
Я прижимаю его к себе.
- Ты никогда меня не потеряешь. И я никогда не буду делать выбор между тобой и кем-то еще. Эс хетел исиэ! Поу тот`тан. (Я люблю тебя! Навсегда).
- Ты хорошо говоришь на моем языке.
- Что ты говорил мне? Я не все поняла.
Точнее ничего. Тейн улыбается и целует меня.
- Я дам тебе в письменном виде мои слова, а ты их переведешь.
Я серьезно смотрю на него. Он снова улыбается. Равнодушно пожимаю плечами и обнимаю его.
- Я думала, этот катарсис будет таким же, как первый.
- Тебе это не нужно.
Что вообще Маар рассказал Тейну и в каких подробностях? Они говорят одинаковыми словами, и складывается ощущение, что и думают так же.
- Ты сама сказала, что боишься моей страсти, - отвечает он, видя мое задумчивое лицо.
- А, ну да. Точно.
Мысленно вздыхаю. Конец моей животной страсти? Хм, возможно, это к лучшему. Порой после бурной ночи невозможно было сидеть.
- Тейн, - произношу я, вспоминая свои ощущения от катарсиса. – Давай уедем отсюда. Мне все равно куда, я готова жить в шалаше в лесу, лишь бы не находиться здесь.
- Тебе не комфортно здесь?
- Очень.
- Хорошо. Я как раз знаю один шалаш в лесу, раз ты так хочешь.
Я улыбаюсь. Да хоть в землянке, не хочу жить на территории Босса. Я запру все свои сомнения и страхи в сейфе и свалю отсюда навсегда. Навсегда. Я ласкаю это слово на языке. Уехать отсюда с Тейном. Навсегда.
4. A Million Little Pieces
- Ненавижу тебя! Слышишь! Зачем ты появился? Ненавижу!
Поверь, для нас троих это будет единственным верным решением. Я надеюсь, со временем ты поймешь, что все должно быть именно так, и никак иначе.
Я слышу звонкий стук ее удаляющихся шагов, и все затихает. Перед глазами ее боль, ее слезы, непонимание происходящего. Прости меня, малыш, так нужно. Ты слишком много значишь для меня, чтобы я позволил тебе идти рядом со мной по жизненному пути. Он крайне опасен рядом со мной и как бы ты не храбрилась, ты бы всегда боялась потерять меня, а я тебя. Я слишком люблю тебя, чтобы отдать на растерзание той системе, в какую окунулся, в которую волей случая втянул тебя. Это не то, что тебе нужно, поверь. Ты не представляешь, как же я слаб перед тобой. Как я отчаянно боролся с собой, видя твой страх там в ресторане. Я понимал, я должен уйти, иначе наши миры содрогнутся. Мое мировоззрение уже никогда не будет прежним после того, что произошло с тобой. Я должен установить порядок в том аду, так нещадно поступившим с тобой. Я должен взвалить на себя многие обязательства перед тобой и Тейном. Я должен попытаться… Поэтому прошу тебя, не сердись на меня за мои слова и грубость. Не злись за то, что я должен сделать. Я верю, ты поймешь. Знаю, он поможет тебе понять.
Я прохожу в кабинет, наливаю себе двойного виски и залпом выпиваю. Дженни, моя дорогая, милая малютка Дженни! Ты даже не представляешь, как я старался не касаться тебя! Как пытался закрывать туманной пеленой твой восторг передо мной. Ты все та же восхищенная девчушка, млеющая перед возвышенным образом, созданным для своего спасения от сурового мира. Я не такой. Я уже далек от всех семейных уз, от отношений, связывающих двух созданий, от той нежности, которая нужна тебе. Я не могу впустить ее в свою душу, я не смогу боле вести дела с той жестокостью и хладнокровием, как раньше, погружаясь в негу с тобой. Ты моя слабость, моя гибель, мой постоянный страх за твою жизнь. Прости, что отказываюсь от тебя из-за власти, но только так я точно буду знать, что тебе ничто не угрожает.
Ты спрашиваешь, что было бы с нами, не будь Тейна. Моя дорогая, я не живу такими понятиями, как «если бы» и «вдруг». Нет никаких «если», когда есть он. Я не могу закрыть глаза на существование своего сына, моей воплощенной гордости. Он слишком рано лишился матери, позже практически потерял меня, а после я едва не погубил его своей жизнью, своей закрытостью. Когда я просил тебя любить его, я ничуть не кривил душой. Он самоотвержен, даже слишком. Он рисковал всем, лишь бы вытащить тебя из рук Босса. Я уверен, только из-за остатков уважения ко мне, он не согласился на контракт. Арашу видит, как бы я хотел его согласия. Тогда я не причинил бы боли тебе, не предал всех нас.
Я достаю из черного кейса давно позабытую пачку сигарет. Я не прикасался к ней многие годы, но сейчас остро чувствую необходимость в табачной горечи. Пусть хоть ненадолго она перекроет мою собственную. Я устал сражаться со своей жизнью, с неверно выбранным путем. С каждым новым принятым решением, с каждой ошибкой я теряю самого себя. От моих мечт не осталось ничего, кроме мелких разорванных клочков. Я не смею мечтать, я чертов реалист и прагматик и следую лишь выбранной цели.
Докуриваю сигарету, вдыхаю еще смолянистого от дыма воздуха и включаю коммуникатор. Прости меня, Джейн, за мой поступок!
- Маар? Чем обязан?
- Когда ты прекратишь так говорить? Ты мой сын, ты ничего мне не должен.
- Суровая ложь, - произносит Тейн и выжидающе молчит. – Что-то случилось?
- Да, сын, случилось.
- Ты в безопасности?
Я усмехаюсь.
- Я никогда не был в безопасности, и ты это знаешь. Речь не обо мне. Это Джейн.
Я вижу, как напряглось его лицо. Я знаю, как отразятся мои слова на нем.
- Она потерялась. В самой себе. В своих чувствах.
Его глаза вперяются в экран. Я почти чувствую его гнев, его догадку.
- Она была у меня.
- И? – сквозь стиснутые зубы произносит Тейн.
- Я рад, что у тебя есть она. Это как раз то, что тебе нужно.
Звучит так, словно я даю свой комментарий по распробованному вину. Мол, мне понравилось, одобряю. Разве можно распробовать всю многогранность Джейн? В ней много скрытого и не каждому доступна ее душа.
- Так рад, что решил сам попробовать? Мало тебе было Ирики, ты и ее хочешь отнять у меня?
- Я не отнимаю ее у тебя. И рассказываю тебе все это лишь для того, чтобы ты мог ей помочь преодолеть свои трудности. Она уже не та Джейн Шепард, какой ты ее встретил и помнишь. Очень многое ее изменило и не нужно ломать ее новое обретение.
- Я тебе этого никогда не прощу, - с угрозой прошипел Тейн.
- Я никогда не осмелился бы просить этого.
Замолкаю. Не люблю передачу информации таким образом. Мне нужен зрительный контакт, я должен явственно, кожей, ощущать эмоции. Я даже не стал бы сопротивляться, если бы Тейн предпринял что-то радикальное. Но сейчас я как никогда боюсь за него. Боюсь за Дженни. Конечно, Тейн не станет пускать в ход кулаки, как когда-то поступал я, но ревность – чувство неконтролируемое. Кто знает, что он может натворить.
- Если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь…
- Ты уже достаточно помог, я не желаю тебя знать. Забудь о том, что у тебя когда-то был сын.
Я смотрю на черно-белый шум на экране. Тейн, если бы ты только знал…
Набираю второй контакт и подхожу к окну. На мониторе появляется молодая женщина с бледно-голубой чешуей и пронзительными глазами цвета заката.
- Чего тебе?
- И я рад тебя слышать. Я хочу видеть его.
- Он занят, - небрежно отвечает она.
Поворачиваюсь к монитору.
- Ради всего святого, Ирика! Ты итак скрыла от меня его существование, я хочу видеть своего сына!
Дрелла вздыхает и отходит от монитора. Я слышу ее звонкий голос:
- Кольят! Тебя отец.
Я возвращаюсь в кресло и придвигаюсь к экрану. Слышу топот и шуршание за кадром. Наконец, появляется Кольят.
- Папа, где ты?
- Здравствуй, сын. Там, откуда хочу убежать.
- Приезжай к нам, мне тебя очень не хватает.
Я грустно улыбаюсь. Повторение истории, да, Маар?
- Пока я не могу приехать к тебе. Мне нужно решить несколько вопросов.
Кольят хмурится.
- Ты всегда так говоришь и не приезжаешь.
- Я знаю, Кольят.
«Тебя никогда не было с нами. Если ты не прекратишь, мама найдет себе нового мужа! Я не хочу другого отца!»
Я постоянно слышу этот высокий упрекающий голосок пятилетнего Тейна. Меня не было рядом, когда Каира задыхалась от приступов, когда Тейн видел все это и ничего не мог сделать. Я оставил его одного, наедине со смертью и страхом.
- Как дела в школе? - перевожу тему разговора и склоняю голову. В глазах стоят слезы.
- Скоро экзамены. Кажется, я лучший в классе.
Я поднимаю голову и улыбаюсь.
- Это очень здорово, Кольят! Я горжусь тобой. Ты знаешь это?
Кольят смущенно пожимает плечом.
- Мама иногда говорит мне, что ты гордился бы мной.
- Как у нее дела на Заставе?
- Все так же, все под контролем и властью. Она же охотник.
- Да, это так.
Кольят поворачивает голову на голос Ирики. Он согласно кивает.
- Мне пора. Завтра начинается первый этап экзаменации.
- Я люблю тебя, Кольят! Да сопутствует тебе Ансейан*!
- Нан веритэ, ле`тхив (Во истину, отец).
Я закуриваю новую сигарету и медленно вышагиваю по квартире. Останавливаюсь возле кровати и смотрю на белоснежное белье. Яркой оранжевой нитью на нем покоится длинный волос. Я беру его в руку, обматываю пальцы и прикладываю к губам. Здесь осталось много ее следов, от которых я сам не смогу избавиться. Они дороги мне, но также опасны. Я набираю очередной контакт на инструметроне.
- Трейнор.
- Сэм, нужна группа зачистки.
- Будет исполнено.
- Как все прошло?
- «Олимп» готов принять нового Босса, сэр.
- А досадные недоразумения?
- Устранены.
- Хорошо. Будь добра, подготовь необходимые документы для передачи прав на «Заставу» и на слияние холдингов «Эксперсис» и «И-Зо энтерпрайз».
- Слушаюсь, сэр.
- И, Сэм…
«Ты хочешь меня забыть?»
Я хочу попытаться.
- Договорись о встрече с Шиалой в отеле «Олимпа» и подготовь на ее имя контракт о долгосрочном сотрудничестве.
- Будет исполнено. Группа зачистки уже следует по указанному адресу. Экспресс «Млечный путь» доставит вас на Омегу первым классом. Вы не забыли о встрече с Арией Т`Лоак?
- Спасибо, Саманта. Отбой.
- Желаю удачи, Босс.
Босс. Вот я и достиг того, чего желал многие годы. И как много всего я растерял на этом долгом пути. Пора покидать этот яркий и утомляющий город. Я надеюсь, Дженни, ты не совершишь моих ошибок и будешь счастлива. Я от всей души и с искренней любовью желаю тебе этого. Хочу верить, ты не будешь оплакивать нашу встречу, принесшую тебе боль. Не нужно, я не стою твоих слез. Я уверен, ты многое поймешь. Ты же умная девочка, моя любимая Дженни. Прощай. Твой предатель и невидимый защитник Маар.
To be continued…
*Ансейан – богиня познания и учений.
@темы: Drama, Фанфик в работе, Тейн, фем!Шепард, Romance, Angst, Mass Effect, NC-17, PWP, POV, AU, НМП, Фанфикшен
-
-
11.10.2013 в 21:56