Название: Xun
Оригинальное название: Xun
Автор: SinVraal
Переводчик: Канаме Сейю
Гамма: Hort.
Ссылка на оригинал: AO3 Fanfiction.net
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: Кайден Аленко/(fem!)Шепард, Джефф «Джокер» Моро, иные каноничные и не очень персонажи
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action, Drama
Размер: 9 глав
Аннотация: Изложение событий от лица одного небезызвестного пилота «Нормандии», оказавшегося по воле капитана «на земле». Пост-гейм ME. Таймлайн — недалеко до событий ME2.
Предупреждения: Отклонения от канона. Характерная для канона жестокость. Произведение не преследует извлечения коммерческой выгоды, размещение на иных ресурсах возможно с моего письменного согласия.
Статус: закончен
Статус перевода: в процессе
Оригинальное название: Xun
Автор: SinVraal
Переводчик: Канаме Сейю
Гамма: Hort.
Ссылка на оригинал: AO3 Fanfiction.net
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: Кайден Аленко/(fem!)Шепард, Джефф «Джокер» Моро, иные каноничные и не очень персонажи
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action, Drama
Размер: 9 глав
Аннотация: Изложение событий от лица одного небезызвестного пилота «Нормандии», оказавшегося по воле капитана «на земле». Пост-гейм ME. Таймлайн — недалеко до событий ME2.
Предупреждения: Отклонения от канона. Характерная для канона жестокость. Произведение не преследует извлечения коммерческой выгоды, размещение на иных ресурсах возможно с моего письменного согласия.
Статус: закончен
Статус перевода: в процессе
Часть 5: Mass Effect: история Кай Шепард.
Часть 1: Iunctio; Часть 2: Iunctio: Рекс; Часть 3: Onus; Часть 4: Domus
Предыдущие главыПеревод: [Глава 1]; [Глава 2]; [Глава 3]
Глава 4
Глава 4
В лоне цивилизации
В лоне цивилизации
Как Джокер и предполагал, диван оказался неудобным. Он просыпался несколько раз от болезненных ощущений, переворачивался и снова засыпал беспокойным сном. Окончательно его разбудил зов до туалета.
Лучи утреннего солнца пробирались в комнату сквозь жалюзи. Джокер огляделся. Шепард крепко спала, всё также свернувшись комочком на диване. Приподнявшись на локтях, он зацепился взглядом за чёрные скелетоподобные фиксаторы и тяжело вздохнул. В своём упрямстве он отказался от мобильного кресла и был вынужден с неохотой согласиться на почти постоянное ношение ножных фиксаторов. Однако за несколько часов передвижений они страшно натирали — и сейчас ноги всё ещё ныли после вечерних приключений. От механизированных «подтяжек» он отдыхал только во время долгих смен в кресле пилота.
С угрюмой решимостью Джокер нацепил на ноги фиксаторы и закрепил их. Подавив стон от боли в пояснице, он подобрал костыли и встал. Нетвердой походкой он добрел до выхода из гостиной, затем остановился. В коридоре было пусто, но дверь спальни в сумрачном свете выглядела зловеще. Внезапно встревожившись, Джокер осторожно подошел к приоткрытой двери в ванную и заглянул внутрь — там тоже никого не оказалось.
В ванной было тесновато, но с этой проблемой Джокер справился, даже не навернувшись в процессе. Однако выходя в коридор, он краем глаза уловил движение. Джокер прыжком отпрянул назад.
— Джокер?
Он завертел головой, крепко вцепившись в дверной косяк, и увидел Аленко. Одно бесконечно долгое мгновение они смотрели друг на друга, и Джокер ежесекундно ожидал, что вот-вот вспыхнет зловещий биотический ореол. Но на лице Аленко больше не было злости. Остались только замешательство и мутность в глазах.
— Доброе утро, солнышко. Выглядишь паршиво, — подметил Джокер и, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, всё-таки вышел из ванной.
И хотя он был рад видеть Аленко в здравом рассудке, это не остановило его от подколки друга по поводу внешности. На самом деле в характере лейтенанта присутствовала тщеславная жилка — что странно для человека, считавшего, что день прошел весело, если ты по уши залез в двигатель.
— Ага, спасибо. Правда, я понятия не имею, почему, — с сарказмом ответил Аленко, проведя ладонью по взъерошенным волосам. — В голове как будто поселилась колония точильщиков. Может, скажешь, что тут происходит? Где мы? Где Шепард?
— Она там, — Джокер смерил его любопытным взглядом. — А что последнее ты помнишь?
— Мы сели в аэрокар, в нас стреляли...? — нахмурился Аленко. — Вроде бы. Не помню, как мы добрались сюда. Что произошло?
— О, ты напился в хлам и начал приставать к жене адмирала Такахаси. Это было бесподобно! Он натравил на нас военную полицию, а мы...
Аленко прищурил глаза и процедил сквозь зубы:
— Джокер...
— А вообще тебя опоил «Цербер», — поспешно исправился пилот. — Они хотели спровоцировать тебя на публичный фейерверк.
— Фейерверк?
— Да. Вторая история не столь занимательна, как первая, согласись? Но, к сожалению, правда. «Цербер» опаивает биотиков наркотой и делает это так, чтобы те устроили побольше шума на публике.
Аленко нахмурился сильнее и сложил руки на груди, словно пытаясь вспомнить прошедший вечер.
Джокер решил не тянуть кота за хвост:
— Шепард вовремя всё заметила и вытащила нас с вечеринки, прежде чем произошло что-нибудь непоправимое. Наркотик как-то странно на тебя повлиял. Мне показалось, что у тебя начисто отказали мозги. Ты бормотал что-то про тесты А-4 и громил мебель.
— А.... — Аленко тяжело сглотнул. — Я кого-нибудь ранил?
— Да ничего серьёзного, — Джокер небрежно пожал плечами, почувствовав, что подошел к опасной черте.
Он стоял достаточно близко, чтобы увидеть, как кровь отхлынула от лица его друга. Аленко либо начал что-то вспоминать, либо — предполагать худшее из возможного. Джокер подозревал, что второе было более вероятно.
— С ней всё в порядке, — добавил он.
Аленко накрыло безмолвное оцепенение. Он посмотрел в сторону спальни.
— Ладно, пойдем завтракать, — внезапно предложил Джокер.
— Я... Что?
Джокер пихнул Аленко костылем, подталкивая его в сторону входной двери:
— Наш бесстрашный лидер нуждается в крепком сне, а я нуждаюсь в глотке свежего воздуха.
— Но мы не должны...
— Ты же не отправишь старого больного инвалида одного шататься по Коулуну? — невинно спросил Джокер. — Не волнуйся. Я оставлю записку.
Он хорошо знал военных: большинство солдат лучше преодолевают стресс, если заняты каким-то делом. И, по мнению Джокера, сейчас был как раз такой случай. Если Аленко и не отвлекся от терзавших его мыслей, то по крайней мере двинулся с места.
Они шли тем же путем, которым добрались до квартиры прошлой ночью — спустились вниз на лифте и прошли по закрытой аллее. Джокер успел воспользоваться моментом и отправил короткое сообщение на личный инструментрон Шепард.
Всё хорошо. Пошли за завтраком. Скоро вернемся. Дж.
Они вышли из лабиринта коридоров в весеннее солнечное утро. Впереди простирался островной город; за его границей под чистым голубым небом сверкал залив.
— И куда мы идём? — нетерпеливо спросил Аленко.
— Без понятия, — жизнерадостно ответил Джокер. — Но уверен, мы точно поймем, когда там окажемся. В этом же всё веселье! — он выбрал направление и пошел вдоль улицы.
Гонконг стал одним из первых крупных аркологических проектов в мире. Грандиозный и амбициозный план местной администрации по возрождению островной метрополии, приходившей в упадок. Кроме того, над городом нависла угроза затопления из-за постепенно подымавшегося уровня воды в океане. Экономический кризис, вызванный изменением климата на планете, обрушился на остров с той же яростью, что и погода. Но Гонконг выстоял — как и всегда — благодаря постоянным преобразованиям и меркантильным традициям, не имевшим себе равных среди иных наций.
Освобожденные от привязки к дорогам, аэрокары заполонили воздушное пространство, оставив разветвленные многоуровневые аллеи для пешеходов, водителей электроскутеров и редких велосипедистов. Покрывавшие высоченные здания яркие рекламные щиты старались привлечь к себе внимание. Изредка на пешеходных дорожках появлялись анимированные голограммы людей, которые подходили к прохожим, сканировали их лица и одеяния — в поисках подсказок, какие продукты могут заинтересовать потенциальных покупателей.
Джокер искренне любил города, с их навязчивой рекламой и оживлёнными толпами. Огромная концентрация людей вселяла страх в такого хлипкого человека, как он. Но Джокера всегда охватывал бессмысленный азарт, когда он испытывал свою храбрость там, где случайный толчок локтем мог привести к трагедии. Его родители сделали всё возможное, чтобы оградить больного сына от всех опасностей в мире, лишь взрастив в нём тайное непреодолимое желание делать то, что запрещено.
Было кое-что ещё. Если ты летал в космос — значит, ты либо достаточно обеспечен, либо состоишь в войсках Альянса. В обоих случаях ты вероятнее всего прошел курс генной терапии, включающий стандартные военные или обычные гражданские модификации. Эстетично и практично. Если недоволен своим телом, то можешь скорректировать метаболизм, а нежеланные черты лица — изменить или полностью воссоздать заново. В конечном счете стало казаться, что люди, побывавшие в космосе, стали все на одно лицо.
Гонконг же был наполнен миллионами людей, многие из которых вызывающе выделялись среди остальных. Это были те, у кого не было возможности покинуть Землю. Те, кто был слишком поглощен ежедневными заботами, чтобы беспокоиться о дорогостоящем тщеславии. Формы тела, возраст, лица, национальности — они были настолько разными. Лишенными искусственной идентичности, присущей богачам.
Короче говоря, это было одно из немногих мест, в котором Джокер чувствовал себя уютно.
Он шел по широкой улице, с любопытством наблюдая за толпой. Стояло раннее утро, и люди спешили по своим утренним делам и не обращали внимания на двух мужчин. Аленко спокойно шагал рядом, отрешенно смотря вперед. Джокер был признателен, что лейтенант не только шел со скоростью, комфортной для его друга с костылями, но и не выказывал признаков недовольства.
Остановившись посреди плотной толпы, они подождали, пока группа людей перейдет перекресток, когда внезапно кто-то врезался в пилота сзади. Джокер, приготовившись дать отпор, повернулся посмотреть, кто же оказался таким невнимательным. Послышался шумный выдох и щелчок. Джокер опустил взгляд, удивленно воззрившись на круглого волуса.
— Прошу прощения, землянин! — воскликнул инопланетянин через вокализатор, спрятанный под маской. — Тысяча извинений. Я отвлекся.
Невысокого роста — значительно ниже полутора метров — волус с головы до пят был облачен в громоздкий герметичный костюм. Похожий носил Доран, владелец «Сверхновой», и другие волусы на Цитадели. Но те костюмы были практичными, этот же выглядел новеньким брендом. Отличного на вид качества, темно-синего цвета с серебряными вставками.
— Ничего страшного. Ты выглядишь потерянным, дружище, — осмелился предположить Джокер. Не так-то просто понять, что написано на лице, когда само лицо полностью скрыто под защитной маской. Джокера всегда забавляло, как подсветка глазниц волусов «мигала» в такт их настоящим глазам. Аленко подошел сзади.
— Что ж... в общем, всё верно, я полагаю, — ответил пухлый инопланетянин. Его искусственные «усики» покачивались при поворотах головы. Он вытянулся во весь свой незначительный рост и протянул короткую руку. — Ган Андоу из банковского клана Джендин. Приятно познакомиться, землянин.
Джокер подавил едва не вырвавшийся смешок, услышав хорошо отработанное, но неискреннее приветствие. Его недавний опыт и занятия в академии по межинопланетным взаимоотношениям не особо переубедили пилота во мнении, чтобы волусы появились во вселенной, только чтобы развлекать всех остальных. Прохожие с нескрываемым любопытством посматривали на инопланетянина.
— Эм-м, привет. Джокер, — он сжал трехпалую ладонь, и Ган воодушевленно потряс его руку.
Аленко, сосредоточенно нахмурившись, произнес что-то невнятное, аккуратно выговаривая слова.
Волус удивленно моргнул, качнувшись на подушечках стоп:
— Большая радость встретить столь образованных членов клана! — демонстративно произнес он, протягивая ладонь Аленко. Лейтенант твердо пожал руку маленькому инопланетянину.
— Что ж, да... похоже, я сбился с пути, — подтвердил Ган, зацепившись противостоящими пальцами за пояс, что обхватывал его массивный живот. — Я любовался достопримечательностями этого интереснейшего города! Но, кажется, далеко ушел от транзитной станции.
Зная, насколько может быть интересным Коулун, Джокеру показалось странным, что кто-то посчитал «достопримечательностью» жилой район. Однако, сам Джокер из всех инопланетных миров успел побывать только на Цитадели и должен был признать, что, впервые оказавшись на станции, он только и делал, что пялился на здания. Из-за проблем со здоровьем Джокер был заметно ниже роста среднестатистического человека и имел некоторое представление о том, что значит быть мелким среди гигантов.
— Мы всё равно идем туда же, и вы можете к нам присоединиться, если хотите, — предложил Джокер. Если честно, он понятия не имел, где находится ближайшая станция, но в таком многоуровневом мегаполисе их было предостаточно. Они должны были добраться до неё достаточно быстро.
— Превосходно! — заявил Ган.
Стоило им двинуться в путь, как волус разразился восторженными отзывами о городе и его жителях, периодически делая паузы, чтобы вдохнуть аммиачной смеси из контейнеров скафандра. Джокер довольно хорошо ухватывал суть разговора, пока тот не скатился до бессвязного анализа человеческой экономики. Инопланетные рассуждения оказались слишком сложны для понимания простого пилота.
— Могу я поинтересоваться, — внезапно спросил Ган. — С вашими ногами случилось нечто непоправимое?
Джокер искоса посмотрел на волуса. Он почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом, но было сложно по-настоящему разозлиться на маленького толстяка-инопланетянина, смотрящего на него бессмысленным взглядом круглых глазниц шлема.
— Можно и так сказать, — ответил Джокер. — Я... не поладил с некоторыми весьма беспринципными людьми.
— Ах, подлость! — с презрением выдохнул Ган.
— Я недостаточно оперативно возместил определенные... долговые обязательства. И мой заёмщик несколько перестарался в своих напоминаниях.
— Ужасно! — воскликнул Ган.
— О, да, — не стал отрицать Джокер, всё больше воодушевляясь от рассказа. Он демонстративно проигнорировал полное сарказма покашливание Аленко. — Но как будто этого было мало, вчера они украли мой аэрокар прямо из гаража, пока я был на вечеринке!
— Ужасно непрофессионально! — заявил волус, покачивая головой. — Всегда есть законные способы разрешения подобных конфликтов!
— Сомневаюсь, что они так считают. Они вернули мне аэрокар обратно, но с дырой в крыше. Знаете, в качестве предупреждения... — Джокер бросил на инопланетянина заговорщический взгляд.
Но Ган не обратил на него внимания, отмахнувшись похожей на коготь рукой:
— Что ж, в таком варварстве нет никакой необходимости. Почему они не обратились за помощью? Для начала, конечно, стоило наложить арест на имущество и личные средства...
— Даже не знаю, что сказать... — уклончиво ответил Джокер.
— Конечно-конечно, предписания о неразглашении, я понимаю, — энергично закивал волус.
Джокер почувствовал легкий толчок локтем и оглянулся. Аленко молча указал пальцем на соседний переулок — над головами потока входящих и выходящих пассажиров висел знакомый знак. Джокер усмехнулся в ответ.
— Вам сюда, мистер Андоу, — радостно выпалил Джокер. — Станция вон там.
— Превосходно! — ответил Ган. — Что ж, мистер Джокер, здесь я вынужден вас покинуть. Но если вам когда-нибудь понадобится содействие в финансовых вопросах, можете отправить мне сообщение! Я твердо уверен, что справлюсь лучше, чем те, кто впутал вас в столь печальные дела, — он изящно извлек тонкий прямоугольный пластик и протянул его.
С потоками бурных благодарностей и энергичных прощальных рукопожатий, круглый инопланетянин, наконец, покатился к транзитной станции. Джокер проводил его взглядом, озадаченный такой необычной встречей.
— Ну и горазд ты сочинять, — сухо заметил Аленко.
— Да ладно, повеселились же немного, — протянул Джокер, когда они пошли дальше. — Да и ему какое дело? Знаешь, как сложно было устоять перед его забавным переводчиком.
— И как теперь прикажешь верить твоей истории с тремя леди и джакузи на Элизиуме?
Джокер вскинул бровь, глядя на лейтенанта. Аленко умудрялся шутить с совершенно невозмутимым видом и делал это в самые неожиданные моменты.
— Вот не надо, там всё было правдой, — спокойно возразил Джокер. — Кроме, может быть, динозавра. Я мог его выдумать. А этот бильярдный шарик не так-то прост — отправиться в инопланетный одиночный сафари-тур. В Гонконг.
— Сомневаюсь, что ему грозит опасность с таким кинетическим барьером. В его модном костюме, наверное, установлен весь комплекс экзотических противопехотных средств на все случаи жизни.
— Барьером? А как ты... — Джокер осекся, когда ответ стал очевиден. — Стоп. Ты можешь его чувствовать?
Аленко пожал плечами:
— Если стою достаточно близко — то да. Барьеры не всегда активированы на полную мощность, поэтому у меня возникает лишь смутное предчувствие.
Джокер кивнул. Кинетические щиты «Нормандии» работали по тем же принципам — система реагирования запускала их на полную мощность только при столкновении с объектом, движущимся выше определенной скорости. Кроме экономии энергии, было мало пользы в поле, постоянном отражавшем предметы, особенно — для тех, кто носил бронекостюм.
— А ты можешь чувствовать «Нормандию»? Как поле эффекта массы? — с любопытством уточнил Джокер, заинтригованный самой идеей иметь шестое чувство для восприятия корабля.
— Не слишком чётко — корабль слишком большой. Я чувствую изменения в плоскости антигравитации, впрочем, как и весь остальной экипаж. Это... не знаю, сложно описать. Насколько ты чувствуешь окружающий тебя гравитационный колодец? С моими ощущениями не сильно разнится.
Джокер хмыкнул, слегка разочарованный:
— Наверное, сложно было бы жить, если бы их воздействие, не знаю, было подобно сокрушительной инерции.
Его сильно снедало желание расспросить Аленко о небольших транспортниках вроде аэрокаров, но он решил повременить. Голос лейтенанта приобретал явно сдержанный тон, стоило завести речь о биотике, — и последние события ничуть не упрощали общение в этом направлении. Джокеру часто приходилось напоминать себе, что Аленко разделял его собственное чувство отчужденности от нормального человеческого мира. Просто его отличия были скрыты внутри.
Поэтому Джокер перевел своё любопытство на карточку волуса. Она была сделана из довольно гибкого прозрачного пластика, с люминесцентным голубым дисплеем, вроде имитации полупрозрачной голограммы. На маленьком экране появилось меню, похожее на уменьшенную версию бизнес–сайта в экстранете.
— Какая милая визитка, — заметил Джокер. — Интересно, сколько легальной рекламы они туда напичковали?
— Я бы не стал доверять ей важной информации. В неё может быть встроен бот для мониторинга. Излюбленный грязный трюк банкиров.
— А ты ещё говоришь, что я параноик!
— Это подозрение здравомыслящего человека, — спокойно парировал лейтенант. — Неизбежный побочный эффект работы с защитой данных.
Джокер пожал плечами и положил визитку в задний карман:
— Ты использовал какой-то извращенный дипломатический приём, когда поздоровался с волусом. Пытаешься превзойти нашего капитана?
— Нет, немного почитал занимательной литературы. С учетом разных контингентов, с которыми нам пришлось водить знакомство на Цитадели, мне показалось хорошей идеей выяснить, как лучше наладить контакт с представителями разных народов.
— Пострелять в них, например...
— Они начинают первыми, — Аленко развел руками. — В большинстве случаев.
— Эш шутила, что было бы весело опрокинуть волуса и покатать его вдоль прохода.
— Да, это было бы забавно, — задумчиво согласился Аленко. — Особенно, когда он поднялся бы на ноги и засудил бы тебя до исподнего.
Воспоминания об Эшли всё ещё болью отдавались в сердце Джокера. И он услышал в словах друга ответную вспышку напряжения.
Джокер усмехнулся, стараясь избавиться от щемящего чувства:
— Те ещё сутяжники, да?
— Слышал выражение «вооруженное общество — общество взаимной вежливости»? Волусы не носят оружия. В их обществе если ты не можешь заплатить, они могут забрать тебя в качестве платы — целиком и полностью.
— Кажется, я что-то читал такое... Разве это не граничит с рабством?
Аленко пожал плечами:
— По мне, так очень даже граничит, но волусы смотрят на это иначе. Интересно, связано ли это с задержкой с предоставлением им места в Совете? Другие расы относятся с неодобрением к подобной политике.
Они вышли в огромный, залитый солнцем двор; ряды голодисплеев демонстрировали невообразимое множество магазинов. Среди них Джокер заметил рестораны — некоторые из них были ещё закрыты. Но здесь было и немало людей, зашедших за едой до начала рабочего дня.
— Выглядит многообещающе. Чего хочешь?
— Даже не знаю, голоден ли я, — заявил Аленко. Он осматривался, приглядываясь к толпам людей.
— Ты-то? — недоверчиво ахнул Джокер. — Ходячий троглодит? Должно быть, в аду пошел снег.
— Тогда закупаемся и возвращаемся обратно, — произнес Аленко. — А по пути ты мне расскажешь, что в действительности случилось прошлой ночью. Без прикрас.
Джокер усмехнулся:
— Ага... заметано.
Лучи утреннего солнца пробирались в комнату сквозь жалюзи. Джокер огляделся. Шепард крепко спала, всё также свернувшись комочком на диване. Приподнявшись на локтях, он зацепился взглядом за чёрные скелетоподобные фиксаторы и тяжело вздохнул. В своём упрямстве он отказался от мобильного кресла и был вынужден с неохотой согласиться на почти постоянное ношение ножных фиксаторов. Однако за несколько часов передвижений они страшно натирали — и сейчас ноги всё ещё ныли после вечерних приключений. От механизированных «подтяжек» он отдыхал только во время долгих смен в кресле пилота.
С угрюмой решимостью Джокер нацепил на ноги фиксаторы и закрепил их. Подавив стон от боли в пояснице, он подобрал костыли и встал. Нетвердой походкой он добрел до выхода из гостиной, затем остановился. В коридоре было пусто, но дверь спальни в сумрачном свете выглядела зловеще. Внезапно встревожившись, Джокер осторожно подошел к приоткрытой двери в ванную и заглянул внутрь — там тоже никого не оказалось.
В ванной было тесновато, но с этой проблемой Джокер справился, даже не навернувшись в процессе. Однако выходя в коридор, он краем глаза уловил движение. Джокер прыжком отпрянул назад.
— Джокер?
Он завертел головой, крепко вцепившись в дверной косяк, и увидел Аленко. Одно бесконечно долгое мгновение они смотрели друг на друга, и Джокер ежесекундно ожидал, что вот-вот вспыхнет зловещий биотический ореол. Но на лице Аленко больше не было злости. Остались только замешательство и мутность в глазах.
— Доброе утро, солнышко. Выглядишь паршиво, — подметил Джокер и, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, всё-таки вышел из ванной.
И хотя он был рад видеть Аленко в здравом рассудке, это не остановило его от подколки друга по поводу внешности. На самом деле в характере лейтенанта присутствовала тщеславная жилка — что странно для человека, считавшего, что день прошел весело, если ты по уши залез в двигатель.
— Ага, спасибо. Правда, я понятия не имею, почему, — с сарказмом ответил Аленко, проведя ладонью по взъерошенным волосам. — В голове как будто поселилась колония точильщиков. Может, скажешь, что тут происходит? Где мы? Где Шепард?
— Она там, — Джокер смерил его любопытным взглядом. — А что последнее ты помнишь?
— Мы сели в аэрокар, в нас стреляли...? — нахмурился Аленко. — Вроде бы. Не помню, как мы добрались сюда. Что произошло?
— О, ты напился в хлам и начал приставать к жене адмирала Такахаси. Это было бесподобно! Он натравил на нас военную полицию, а мы...
Аленко прищурил глаза и процедил сквозь зубы:
— Джокер...
— А вообще тебя опоил «Цербер», — поспешно исправился пилот. — Они хотели спровоцировать тебя на публичный фейерверк.
— Фейерверк?
— Да. Вторая история не столь занимательна, как первая, согласись? Но, к сожалению, правда. «Цербер» опаивает биотиков наркотой и делает это так, чтобы те устроили побольше шума на публике.
Аленко нахмурился сильнее и сложил руки на груди, словно пытаясь вспомнить прошедший вечер.
Джокер решил не тянуть кота за хвост:
— Шепард вовремя всё заметила и вытащила нас с вечеринки, прежде чем произошло что-нибудь непоправимое. Наркотик как-то странно на тебя повлиял. Мне показалось, что у тебя начисто отказали мозги. Ты бормотал что-то про тесты А-4 и громил мебель.
— А.... — Аленко тяжело сглотнул. — Я кого-нибудь ранил?
— Да ничего серьёзного, — Джокер небрежно пожал плечами, почувствовав, что подошел к опасной черте.
Он стоял достаточно близко, чтобы увидеть, как кровь отхлынула от лица его друга. Аленко либо начал что-то вспоминать, либо — предполагать худшее из возможного. Джокер подозревал, что второе было более вероятно.
— С ней всё в порядке, — добавил он.
Аленко накрыло безмолвное оцепенение. Он посмотрел в сторону спальни.
— Ладно, пойдем завтракать, — внезапно предложил Джокер.
— Я... Что?
Джокер пихнул Аленко костылем, подталкивая его в сторону входной двери:
— Наш бесстрашный лидер нуждается в крепком сне, а я нуждаюсь в глотке свежего воздуха.
— Но мы не должны...
— Ты же не отправишь старого больного инвалида одного шататься по Коулуну? — невинно спросил Джокер. — Не волнуйся. Я оставлю записку.
Он хорошо знал военных: большинство солдат лучше преодолевают стресс, если заняты каким-то делом. И, по мнению Джокера, сейчас был как раз такой случай. Если Аленко и не отвлекся от терзавших его мыслей, то по крайней мере двинулся с места.
Они шли тем же путем, которым добрались до квартиры прошлой ночью — спустились вниз на лифте и прошли по закрытой аллее. Джокер успел воспользоваться моментом и отправил короткое сообщение на личный инструментрон Шепард.
Всё хорошо. Пошли за завтраком. Скоро вернемся. Дж.
Они вышли из лабиринта коридоров в весеннее солнечное утро. Впереди простирался островной город; за его границей под чистым голубым небом сверкал залив.
— И куда мы идём? — нетерпеливо спросил Аленко.
— Без понятия, — жизнерадостно ответил Джокер. — Но уверен, мы точно поймем, когда там окажемся. В этом же всё веселье! — он выбрал направление и пошел вдоль улицы.
Гонконг стал одним из первых крупных аркологических проектов в мире. Грандиозный и амбициозный план местной администрации по возрождению островной метрополии, приходившей в упадок. Кроме того, над городом нависла угроза затопления из-за постепенно подымавшегося уровня воды в океане. Экономический кризис, вызванный изменением климата на планете, обрушился на остров с той же яростью, что и погода. Но Гонконг выстоял — как и всегда — благодаря постоянным преобразованиям и меркантильным традициям, не имевшим себе равных среди иных наций.
Освобожденные от привязки к дорогам, аэрокары заполонили воздушное пространство, оставив разветвленные многоуровневые аллеи для пешеходов, водителей электроскутеров и редких велосипедистов. Покрывавшие высоченные здания яркие рекламные щиты старались привлечь к себе внимание. Изредка на пешеходных дорожках появлялись анимированные голограммы людей, которые подходили к прохожим, сканировали их лица и одеяния — в поисках подсказок, какие продукты могут заинтересовать потенциальных покупателей.
Джокер искренне любил города, с их навязчивой рекламой и оживлёнными толпами. Огромная концентрация людей вселяла страх в такого хлипкого человека, как он. Но Джокера всегда охватывал бессмысленный азарт, когда он испытывал свою храбрость там, где случайный толчок локтем мог привести к трагедии. Его родители сделали всё возможное, чтобы оградить больного сына от всех опасностей в мире, лишь взрастив в нём тайное непреодолимое желание делать то, что запрещено.
Было кое-что ещё. Если ты летал в космос — значит, ты либо достаточно обеспечен, либо состоишь в войсках Альянса. В обоих случаях ты вероятнее всего прошел курс генной терапии, включающий стандартные военные или обычные гражданские модификации. Эстетично и практично. Если недоволен своим телом, то можешь скорректировать метаболизм, а нежеланные черты лица — изменить или полностью воссоздать заново. В конечном счете стало казаться, что люди, побывавшие в космосе, стали все на одно лицо.
Гонконг же был наполнен миллионами людей, многие из которых вызывающе выделялись среди остальных. Это были те, у кого не было возможности покинуть Землю. Те, кто был слишком поглощен ежедневными заботами, чтобы беспокоиться о дорогостоящем тщеславии. Формы тела, возраст, лица, национальности — они были настолько разными. Лишенными искусственной идентичности, присущей богачам.
Короче говоря, это было одно из немногих мест, в котором Джокер чувствовал себя уютно.
Он шел по широкой улице, с любопытством наблюдая за толпой. Стояло раннее утро, и люди спешили по своим утренним делам и не обращали внимания на двух мужчин. Аленко спокойно шагал рядом, отрешенно смотря вперед. Джокер был признателен, что лейтенант не только шел со скоростью, комфортной для его друга с костылями, но и не выказывал признаков недовольства.
Остановившись посреди плотной толпы, они подождали, пока группа людей перейдет перекресток, когда внезапно кто-то врезался в пилота сзади. Джокер, приготовившись дать отпор, повернулся посмотреть, кто же оказался таким невнимательным. Послышался шумный выдох и щелчок. Джокер опустил взгляд, удивленно воззрившись на круглого волуса.
— Прошу прощения, землянин! — воскликнул инопланетянин через вокализатор, спрятанный под маской. — Тысяча извинений. Я отвлекся.
Невысокого роста — значительно ниже полутора метров — волус с головы до пят был облачен в громоздкий герметичный костюм. Похожий носил Доран, владелец «Сверхновой», и другие волусы на Цитадели. Но те костюмы были практичными, этот же выглядел новеньким брендом. Отличного на вид качества, темно-синего цвета с серебряными вставками.
— Ничего страшного. Ты выглядишь потерянным, дружище, — осмелился предположить Джокер. Не так-то просто понять, что написано на лице, когда само лицо полностью скрыто под защитной маской. Джокера всегда забавляло, как подсветка глазниц волусов «мигала» в такт их настоящим глазам. Аленко подошел сзади.
— Что ж... в общем, всё верно, я полагаю, — ответил пухлый инопланетянин. Его искусственные «усики» покачивались при поворотах головы. Он вытянулся во весь свой незначительный рост и протянул короткую руку. — Ган Андоу из банковского клана Джендин. Приятно познакомиться, землянин.
Джокер подавил едва не вырвавшийся смешок, услышав хорошо отработанное, но неискреннее приветствие. Его недавний опыт и занятия в академии по межинопланетным взаимоотношениям не особо переубедили пилота во мнении, чтобы волусы появились во вселенной, только чтобы развлекать всех остальных. Прохожие с нескрываемым любопытством посматривали на инопланетянина.
— Эм-м, привет. Джокер, — он сжал трехпалую ладонь, и Ган воодушевленно потряс его руку.
Аленко, сосредоточенно нахмурившись, произнес что-то невнятное, аккуратно выговаривая слова.
Волус удивленно моргнул, качнувшись на подушечках стоп:
— Большая радость встретить столь образованных членов клана! — демонстративно произнес он, протягивая ладонь Аленко. Лейтенант твердо пожал руку маленькому инопланетянину.
— Что ж, да... похоже, я сбился с пути, — подтвердил Ган, зацепившись противостоящими пальцами за пояс, что обхватывал его массивный живот. — Я любовался достопримечательностями этого интереснейшего города! Но, кажется, далеко ушел от транзитной станции.
Зная, насколько может быть интересным Коулун, Джокеру показалось странным, что кто-то посчитал «достопримечательностью» жилой район. Однако, сам Джокер из всех инопланетных миров успел побывать только на Цитадели и должен был признать, что, впервые оказавшись на станции, он только и делал, что пялился на здания. Из-за проблем со здоровьем Джокер был заметно ниже роста среднестатистического человека и имел некоторое представление о том, что значит быть мелким среди гигантов.
— Мы всё равно идем туда же, и вы можете к нам присоединиться, если хотите, — предложил Джокер. Если честно, он понятия не имел, где находится ближайшая станция, но в таком многоуровневом мегаполисе их было предостаточно. Они должны были добраться до неё достаточно быстро.
— Превосходно! — заявил Ган.
Стоило им двинуться в путь, как волус разразился восторженными отзывами о городе и его жителях, периодически делая паузы, чтобы вдохнуть аммиачной смеси из контейнеров скафандра. Джокер довольно хорошо ухватывал суть разговора, пока тот не скатился до бессвязного анализа человеческой экономики. Инопланетные рассуждения оказались слишком сложны для понимания простого пилота.
— Могу я поинтересоваться, — внезапно спросил Ган. — С вашими ногами случилось нечто непоправимое?
Джокер искоса посмотрел на волуса. Он почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом, но было сложно по-настоящему разозлиться на маленького толстяка-инопланетянина, смотрящего на него бессмысленным взглядом круглых глазниц шлема.
— Можно и так сказать, — ответил Джокер. — Я... не поладил с некоторыми весьма беспринципными людьми.
— Ах, подлость! — с презрением выдохнул Ган.
— Я недостаточно оперативно возместил определенные... долговые обязательства. И мой заёмщик несколько перестарался в своих напоминаниях.
— Ужасно! — воскликнул Ган.
— О, да, — не стал отрицать Джокер, всё больше воодушевляясь от рассказа. Он демонстративно проигнорировал полное сарказма покашливание Аленко. — Но как будто этого было мало, вчера они украли мой аэрокар прямо из гаража, пока я был на вечеринке!
— Ужасно непрофессионально! — заявил волус, покачивая головой. — Всегда есть законные способы разрешения подобных конфликтов!
— Сомневаюсь, что они так считают. Они вернули мне аэрокар обратно, но с дырой в крыше. Знаете, в качестве предупреждения... — Джокер бросил на инопланетянина заговорщический взгляд.
Но Ган не обратил на него внимания, отмахнувшись похожей на коготь рукой:
— Что ж, в таком варварстве нет никакой необходимости. Почему они не обратились за помощью? Для начала, конечно, стоило наложить арест на имущество и личные средства...
— Даже не знаю, что сказать... — уклончиво ответил Джокер.
— Конечно-конечно, предписания о неразглашении, я понимаю, — энергично закивал волус.
Джокер почувствовал легкий толчок локтем и оглянулся. Аленко молча указал пальцем на соседний переулок — над головами потока входящих и выходящих пассажиров висел знакомый знак. Джокер усмехнулся в ответ.
— Вам сюда, мистер Андоу, — радостно выпалил Джокер. — Станция вон там.
— Превосходно! — ответил Ган. — Что ж, мистер Джокер, здесь я вынужден вас покинуть. Но если вам когда-нибудь понадобится содействие в финансовых вопросах, можете отправить мне сообщение! Я твердо уверен, что справлюсь лучше, чем те, кто впутал вас в столь печальные дела, — он изящно извлек тонкий прямоугольный пластик и протянул его.
С потоками бурных благодарностей и энергичных прощальных рукопожатий, круглый инопланетянин, наконец, покатился к транзитной станции. Джокер проводил его взглядом, озадаченный такой необычной встречей.
— Ну и горазд ты сочинять, — сухо заметил Аленко.
— Да ладно, повеселились же немного, — протянул Джокер, когда они пошли дальше. — Да и ему какое дело? Знаешь, как сложно было устоять перед его забавным переводчиком.
— И как теперь прикажешь верить твоей истории с тремя леди и джакузи на Элизиуме?
Джокер вскинул бровь, глядя на лейтенанта. Аленко умудрялся шутить с совершенно невозмутимым видом и делал это в самые неожиданные моменты.
— Вот не надо, там всё было правдой, — спокойно возразил Джокер. — Кроме, может быть, динозавра. Я мог его выдумать. А этот бильярдный шарик не так-то прост — отправиться в инопланетный одиночный сафари-тур. В Гонконг.
— Сомневаюсь, что ему грозит опасность с таким кинетическим барьером. В его модном костюме, наверное, установлен весь комплекс экзотических противопехотных средств на все случаи жизни.
— Барьером? А как ты... — Джокер осекся, когда ответ стал очевиден. — Стоп. Ты можешь его чувствовать?
Аленко пожал плечами:
— Если стою достаточно близко — то да. Барьеры не всегда активированы на полную мощность, поэтому у меня возникает лишь смутное предчувствие.
Джокер кивнул. Кинетические щиты «Нормандии» работали по тем же принципам — система реагирования запускала их на полную мощность только при столкновении с объектом, движущимся выше определенной скорости. Кроме экономии энергии, было мало пользы в поле, постоянном отражавшем предметы, особенно — для тех, кто носил бронекостюм.
— А ты можешь чувствовать «Нормандию»? Как поле эффекта массы? — с любопытством уточнил Джокер, заинтригованный самой идеей иметь шестое чувство для восприятия корабля.
— Не слишком чётко — корабль слишком большой. Я чувствую изменения в плоскости антигравитации, впрочем, как и весь остальной экипаж. Это... не знаю, сложно описать. Насколько ты чувствуешь окружающий тебя гравитационный колодец? С моими ощущениями не сильно разнится.
Джокер хмыкнул, слегка разочарованный:
— Наверное, сложно было бы жить, если бы их воздействие, не знаю, было подобно сокрушительной инерции.
Его сильно снедало желание расспросить Аленко о небольших транспортниках вроде аэрокаров, но он решил повременить. Голос лейтенанта приобретал явно сдержанный тон, стоило завести речь о биотике, — и последние события ничуть не упрощали общение в этом направлении. Джокеру часто приходилось напоминать себе, что Аленко разделял его собственное чувство отчужденности от нормального человеческого мира. Просто его отличия были скрыты внутри.
Поэтому Джокер перевел своё любопытство на карточку волуса. Она была сделана из довольно гибкого прозрачного пластика, с люминесцентным голубым дисплеем, вроде имитации полупрозрачной голограммы. На маленьком экране появилось меню, похожее на уменьшенную версию бизнес–сайта в экстранете.
— Какая милая визитка, — заметил Джокер. — Интересно, сколько легальной рекламы они туда напичковали?
— Я бы не стал доверять ей важной информации. В неё может быть встроен бот для мониторинга. Излюбленный грязный трюк банкиров.
— А ты ещё говоришь, что я параноик!
— Это подозрение здравомыслящего человека, — спокойно парировал лейтенант. — Неизбежный побочный эффект работы с защитой данных.
Джокер пожал плечами и положил визитку в задний карман:
— Ты использовал какой-то извращенный дипломатический приём, когда поздоровался с волусом. Пытаешься превзойти нашего капитана?
— Нет, немного почитал занимательной литературы. С учетом разных контингентов, с которыми нам пришлось водить знакомство на Цитадели, мне показалось хорошей идеей выяснить, как лучше наладить контакт с представителями разных народов.
— Пострелять в них, например...
— Они начинают первыми, — Аленко развел руками. — В большинстве случаев.
— Эш шутила, что было бы весело опрокинуть волуса и покатать его вдоль прохода.
— Да, это было бы забавно, — задумчиво согласился Аленко. — Особенно, когда он поднялся бы на ноги и засудил бы тебя до исподнего.
Воспоминания об Эшли всё ещё болью отдавались в сердце Джокера. И он услышал в словах друга ответную вспышку напряжения.
Джокер усмехнулся, стараясь избавиться от щемящего чувства:
— Те ещё сутяжники, да?
— Слышал выражение «вооруженное общество — общество взаимной вежливости»? Волусы не носят оружия. В их обществе если ты не можешь заплатить, они могут забрать тебя в качестве платы — целиком и полностью.
— Кажется, я что-то читал такое... Разве это не граничит с рабством?
Аленко пожал плечами:
— По мне, так очень даже граничит, но волусы смотрят на это иначе. Интересно, связано ли это с задержкой с предоставлением им места в Совете? Другие расы относятся с неодобрением к подобной политике.
Они вышли в огромный, залитый солнцем двор; ряды голодисплеев демонстрировали невообразимое множество магазинов. Среди них Джокер заметил рестораны — некоторые из них были ещё закрыты. Но здесь было и немало людей, зашедших за едой до начала рабочего дня.
— Выглядит многообещающе. Чего хочешь?
— Даже не знаю, голоден ли я, — заявил Аленко. Он осматривался, приглядываясь к толпам людей.
— Ты-то? — недоверчиво ахнул Джокер. — Ходячий троглодит? Должно быть, в аду пошел снег.
— Тогда закупаемся и возвращаемся обратно, — произнес Аленко. — А по пути ты мне расскажешь, что в действительности случилось прошлой ночью. Без прикрас.
Джокер усмехнулся:
— Ага... заметано.