Название: Xun
Оригинальное название: Xun
Автор: SinVraal
Переводчик: Канаме Сейю
Гамма: Hort.
Ссылка на оригинал: AO3 Fanfiction.net
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: Кайден Аленко/(fem!)Шепард, Джефф «Джокер» Моро, иные каноничные и не очень персонажи
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action, Drama
Размер: 9 глав
Аннотация: Изложение событий от лица одного небезызвестного пилота «Нормандии», оказавшегося по воле капитана «на земле». Пост-гейм ME. Таймлайн — недалеко до событий ME2.
Предупреждения: Отклонения от канона. Характерная для канона жестокость. Произведение не преследует извлечения коммерческой выгоды, размещение на иных ресурсах возможно с моего письменного согласия.
Статус: закончен
Статус перевода: в процессе
Оригинальное название: Xun
Автор: SinVraal
Переводчик: Канаме Сейю
Гамма: Hort.
Ссылка на оригинал: AO3 Fanfiction.net
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: Кайден Аленко/(fem!)Шепард, Джефф «Джокер» Моро, иные каноничные и не очень персонажи
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action, Drama
Размер: 9 глав
Аннотация: Изложение событий от лица одного небезызвестного пилота «Нормандии», оказавшегося по воле капитана «на земле». Пост-гейм ME. Таймлайн — недалеко до событий ME2.
Предупреждения: Отклонения от канона. Характерная для канона жестокость. Произведение не преследует извлечения коммерческой выгоды, размещение на иных ресурсах возможно с моего письменного согласия.
Статус: закончен
Статус перевода: в процессе
Часть 5: Mass Effect: история Кай Шепард.
Часть 1: Iunctio; Часть 2: Iunctio: Рекс; Часть 3: Onus; Часть 4: Domus
Глава 1
Глава 1
Козни
Козни
На протяжении военной карьеры у Джокера было всего пара-тройка приказов, исполнение которых он готов был саботировать. С гордостью и мрачным наслаждением он уклонялся от зениток на Вермайре и врезал по металлической морде Властелина. Но приказ надеть шутовской костюм и отчалить на вечеринку с офицерами и политиками выходил за рамки всех приличий.
Хуже только то, что Шепард заставила его побриться.
— Я выгляжу на двенадцать, — кисло пожаловался он, поднимаясь вверх на лифте и потирая недавно остриженный подбородок.
— Ты выглядишь хорошо, — рассеянно ответила капитан. Она была одета в чёрное: верх без рукавов и струящиеся брюки, обтягивающие бедра, но создающие иллюзию юбки. Джокер смутно подозревал, что этот костюм был самым близким подобием платья, который Шепард смогла достать.
Она заставила и Аленко надеть костюм. И к глубочайшей досаде Джокера, лейтенант был не особо возмущен. На самом деле, костюм ему шел. Но с другой стороны, отсутствие ножных фиксаторов и костылей сильно упрощает жизнь.
В сотый раз за день Джокер пожалел, что здесь не было Эшли. У него было более чем достаточно опыта, как быть третьим лишним, но он не спешил налетывать больше времени за этой консолью. Не то что бы Шепард с Аленко вели себя с ним неподобающе. Шепард готовилась к вечеру с ледяной сдержанностью, которую обычно припасала для встреч с кем-то вроде посла Удины. Аленко, возможно, по привычке, впал в такое же настроение, лишь периодически стреляя по сторонам глазами.
Ещё с порога Джокер решил, что обильное употребление спиртных напитков сможет сделать этот манерный вечер более терпимым. Пересекая зал — огромное помещение с высоким потолком и с множеством окон, выходящих на аркологию Гонконга, — он разглядывал присутствовавших. Это была толпа, с которой следовало вести себя осмотрительно. Некоторые гости были в парадной форме, но большинство — в гражданских одеяниях.
В процессе ходьбы он слышал лёгкое гудение усиленных сервоприводов, установленных в фиксаторах на коленях и голенях. Джокер по-прежнему использовал костыли, чтобы поддерживать основной вес верхней части тела, но фиксаторы, какими бы неудобными они ни были, помогали снизить усталость от нагрузки, если вечер затянется.
Оценив количество и состав людей в зале, Джокер угрюмо попытался подсчитать, сколько раз придется объясняться за костыли. Не то чтобы он не любил вечеринки. Скорее, он не любил вечеринки, полные эгоцентричных незнакомцев. Это была не сходка старых друзей, а некая богема, организованная богачами, которые хотели свести знакомство с людьми, которым в другое время не было никакого дела до их существования.
Шепард явно была одной из них, и вскоре она собрала вокруг своей персоны кружок из особо любопытных. На лице капитана сияла вежливая улыбка, не доходящая до её глаз. Её манера держаться подсказывала, что она считала это мероприятие таким же полем боя, каким был Ферос.
Джокер вступал по необходимости в светские беседы, оценивая гостей с любопытной осторожностью, пока прогуливался между несколькими столами с закусками и расставленными у стены стульями. Здесь собрались разные политические контингенты, как военные, так и гражданские, и Джокер, памятуя о своих планах держаться от них подальше, чётко следовал намеченному курсу.
А потом что-то пошло не так. Спустя час Джокер внезапно столкнулся с компанией из троих мужчин. Их явный лидер был весьма высок, а вот темный костюм плохо сидел на его мускулистой фигуре. Его лицо раскраснелось; в руке он небрежно держал стакан с темным алкоголем. Парочка друзей позади него стояли в классической позе ведомых защитников.
— «Нормандия», значит? — сказал он, оглядывая Джокера с головы до ног. — Так это благодаря тебе мы целый месяц сидели на Цитадели и соскребали остатки жилых секторов?
Джокер прищурил глаза:
— Вижу, моя репутация меня опережает, — в шутку заметил он. — А вы...?
— Торесон, вторая эскадрилья истребителей, ККА «Тьюринг», — объявил тот, выпячивая грудь.
Джокер подавил многострадальный вздох. Он не представлял, какие вселенные силы породили отдельный вид качков, тяготевших к пилотированию истребителей, но у него была на этот счет пара теорий. Неприглядное сочетание подпитываемого тестостероном энтузиазма и недоразвитого навыка командной работы вкупе с полным отсутствием боевого духа, когда заходила речь о наземных операциях.
Ситуация начинала выходить из-под контроля. И инстинкты Джокера — выстраданные ценой огромных усилий — подсказывали, что лучшей защитой будет нападение. И чем агрессивнее — тем лучше.
— Я следовал приказам, — холодно ответил Джокер. — Знаешь, это когда к тебе обращается старший офицер? Достаточно простая концепция военного взаимодействия. Даже для такого неандертальца, как ты.
— Ты мне это Нюрнбергское* дерьмо не заливай! — вспылил Торесон.
— О, да ты умные слова знаешь, — не отставал Джокер. — Ты только сильно не напрягайся. Двух мозговых извилин тебе вполне хватит до конца вечера.
Позади них послышался приглушенный смех. Лётчик переместил взгляд за плечо Джокера, и его лицо стало багроветь.
— Слушай сюда, говнюк, у меня друзья были на тех кораблях, — рявкнул Торесон. — Они все погибли — и за что? Чтобы мы могли расцеловать задницы кучке заносчивых инопланетян?
Джокеру с трудом удалось сдержать вспышку гнева. Он отчасти жалел, что у него не было засекреченной записи заявления Властелина насчет судьбы галактики. Но, кажется, этот случай был настолько запущен, что она бы его не спасла.
— У меня есть мысль, — дружелюбно продолжил Джокер с застывшей на губах улыбкой. — Почему бы тебе не высказать свое веское мнение лично капитану Шепард? Она здесь. Могу вас познакомить.
— Думаешь, я боюсь лакейшу Цитадели?
— Честно? — бросил Джокер в ответ. — Да, ты боишься. Иначе зачем ещё тебе выпендрироваться перед калекой? Потому что она тебя сожрет с потрохами и не подавится.
Джокера всегда забавляло, насколько сильно обижались задиры, когда кто-то ставил под сомнение их главное оружие. Глаза Торесона вылезли из орбит, а вспухшая шея вот-вот должна была оторвать верхнюю пуговицу рубашки.
— А может, тебе действительно не стоит рисковать? — безжалостно добил его Джокер. — В смысле, у Шепард яйца-то покрупнее твоих будут. Это может несколько смутить твоих дружков.
Джокер ни за что бы не поверил, если бы сам не оказался в нужном месте и в нужное время. Торесон шагнул вперед, весь красный и напряженный, и в тот же момент кто-то ловко подрезал его, ударив по лодыжке. Глаза верзилы широко распахнулись, а Джокер успел заметить, как человек позади него быстро исчез за спинами его дружков.
Лётчик потерял равновесие и полетел вниз, попытавшись безуспешно схватиться за Джокера. При приземлении на пол раздался приглушенный хруст, и Торесон сдавленно вскрикнул. Будто ужаленный он откатился вбок, и Джокер заметил отблеск впившихся ему в грудь осколков. Это надо же было так неудачно упасть на свой собственный стакан.
Один из его напарников резко развернулся, готовый отразить следующее нападение того, кто подсек его друга, но лишь увидел спешившего к ним старшего офицера.
— Рядовой Хансен! — рявкнул тот. — Что у вас тут происходит? — знаки отличия на его плечах указывали на звание лейтенанта-коммандера.
Рядовой что-то промямлил в ответ. Сам же Торесон сидел и тупо смотрел на расплывавшиеся темные пятна от осколков стекла, застрявших в правой грудной мышце.
— Мог бы догадаться, — мрачно резюмировал офицер. — Торесон! Вставай! Хансен, Рамджи, уведите его!
И пока лётчики не самым изящным образом пытались отчалить восвояси, рядом с Джокером внезапно материализовался поднос с бокалами вина. Он повернулся и увидел скромно стоящего рядом официанта. Того самого официанта — внезапно Джокера пронзило осознание — который несколькими мгновениями ранее стоял позади Торесона.
— Спасибо, приятель, — взял бокал Джокер.
Официант одарил его странно понимающей ухмылкой и растворился в толпе. Задумчиво почесывая подбородок, Джокер наблюдал за уходящими лётчиками. Секундой позже он заметил поблизости ещё двоих людей, смотрящих на него, и повернулся к ним.
— Да ты сквернословить любишь, — недобро оскалила зубы женщина. У неё были большие проницательные глаза, на шее сверкало плетенное золотое ожерелье. Две декоративные палочки цвета слоновой кости удерживали её темные волосы в узле.
— У всех есть свои недостатки, — скромно парировал Джокер. С приподнятой бровью он оценивающе оглядел новоприбывших, приготовившись к новой битве.
— Да как у тебя язык повернулся оскорбить нашего сослуживца? — в голосе женщины появились фальшивые нотки. Она обратилась к мужчине: — Что думаешь, Шакур, должны ли мы защитить честь нашего экипажа?
— Да, но ты сильно переигрываешь, — с кивком ответил Шакур. Он был высок, с темной кожей, коротко остриженными волосами и открытым дружелюбным лицом.
— Я так и думала, — женщина, криво улыбнувшись, снова посмотрела на Джокера. — Мне всегда говорили, что вы, ребята с «Нормандии», те ещё сорвиголовы. Ты уделал этого придурка без единого выстрела.
— Я сногсшибателен умеренными дозами, — ответил Джокер, разглядывая водоворот вина в бокале.
— Тор повеселится, вытаскивая стекло из груди, — прыснул Шакур. — Хотел бы я на это посмотреть.
— Жаль, а рубашка была ничего, — печально протянула женщина.
— Пф! Тор? — переспросил Джокер.
— О да, любит воображать, что может стрелять молниями из задницы. Но я думаю, он просто громоподобно храпит, — женщина протянула руку. — Кэтрин Насиаменто, «Тьюринг», третья эскадрилья истребителей.
Джокер пожал её руку и представился в ответ.
— Тор, конечно, деликатен как лось под влиянием гормонов, но он задавал правильные вопросы, — Насиаменто склонила голову. — Многие из нас хотят знать... Стоило ли оно того? Спасти Совет?
Джокер вздохнул и обвел зал взглядом:
— Честно? — спустя мгновение произнес он. — Я не знаю. Мой командир верит, что да, а она обычно не ошибается в своих расчетах. Но мне кажется, только время покажет, насколько это действительно того стоило.
Насиаменто усмехнулась:
— Полагаю, это столь же достойный ответ, как и любой другой.
Джокер пожал плечами:
— Красивые речи мало кого удивят, важны только последующие решения и действия. А у Совета будет в избытке возможностей оправдать свое спасение.
— Да будет так, — пробормотал Шакур.
Может, они и были лётчиками-истребителями, но с ними было приятно беседовать. Прошло около двух часов, когда в дальнем конце залы что-то потревожило привычный гул разговоров. Джокер с любопытством вытянул шею. Из толпы вынырнула Шепард, ведя с собой за локоть Аленко. На её лице застыла нелепая улыбка — выражение, настолько неуместное, что Джокер удивился, извинился перед собеседниками и поспешил в направлении сослуживцев.
Когда он приблизился, Шепард огляделась — и её отстраненное выражение лица исчезло.
— Ты мне не объяснишь, что за бес в тебя вселился? Наговорить столько всего капитану Силах? — сквозь зубы зашипела она на Аленко.
— А надо было стоять в стороне и слушать? — отрезал лейтенант, выдернув руку из её хватки. — Мне плевать, сколько у неё медалей, но где она нахваталась такой чуши о биотиках?
Аленко раздраженно дернул себя за воротник.
— Они здесь что-то в воду добавляют? — мягко встрял Джокер. — Или богемные тусовки стали рассадником для всяких придурков?
Шепард взглянула на него, затем снова мрачно посмотрела на Аленко. Её глаза внимательно что-то высматривали:
— Мы не сможем перевоспитать фанатиков за одну ночь, — заявила она. — Особенно устраивая публичные драки с вышестоящими офицерами.
— Тогда зачем мы вообще здесь? Просто покрасоваться? — вспылил в ответ Аленко. Его лицо было мрачнее тучи, а глаза метались по зале. — Когда здесь стало так жарко?
Шепард не сводила с него взгляда.
— Ты что пил? — уточнил Джокер. — Микроклимат здесь больше похож на субарктический.
Шепард внезапно выругалась с такой злостью, от которой в приличном обществе можно было сгореть со стыда.
— Мы уходим, — решительно приказала она. — Пошли, Джокер.
— Я тебе не домашняя собачка, — съязвил пилот, начиная всерьёз беспокоиться.
— Быстро, лейтенант, — приказала Шепард тоном, не терпящим возражений.
Джокер поплелся вслед за ней, подозрительно оглянувшись через плечо. Несколько гостей проводили их любопытными взглядами. Они прошли через холл, украшенный лесом из декоративных растений, к лифтам. Шепард нажала кнопку вызова, и через несколько секунд двери лифта открылись. Она пропустила и Джокера, и Аленко вперед, затем зашла сама.
— Так скоро покидаете нас, капитан?
Джокер обернулся и увидел незнакомого ему человека, который специально выставил ногу вперёд, не давая дверям закрыться. Он был молод, с костлявыми азиатскими чертами лица, одетый в строгий темно-синий костюм.
— У меня весьма плотный график работы, — беспечно ответила Шепард, даже не обернувшись. — Уверена, вы меня поймете.
— Может быть, вы передумаете... — не отступал незнакомец. Джокер с мрачным восхищением наблюдал, как он вскинул пистолет — небольшой с угловатым дизайном, яростно вспыхнувший, когда съехавший обтекатель обнажил дуло.
Сердце Джокера упало. По шуршанию одежды он услышал, как Аленко сменил положение тела. Шепард повернулась и неторопливо отвела взгляд от пистолета. Её беззаботное настроение снова испарилось; она расправила плечи, сократив угол атаки для нападавшего и прикрыв своих товарищей, и вперила стальной взгляд в незнакомца.
— Мой утренний кофе выглядит пострашнее, чем ты, — с нескрываемым презрением выдала она. — Может быть, тебе стоит убраться восвояси и передать своим хозяевам, что мне совсем не интересно играть в их игры?
Мужчина обнажил зубы в ухмылке, которая, однако, не скрыла нервного подергивания его век. Пистолет явно не произвел желаемого эффекта.
— Мне жаль, капитан, но вы...
Шепард рывком пришла в движение, бросившись вперед. Одним быстрым ударом она перехватила пистолет, а тыльной стороной другой руки — въехала нападавшему по носу. Но пока она выворачивала пистолет из хватки мужчины, раздался выстрел. Пуля разорвалась с громким звоном, столкнувшись с задней стенкой лифта, и Джокер машинально дернулся в сторону. Их противник, прижав ладони к лицу, поспешил отступить. Двери лифта мягко закрылись, и кабина поехала вниз.
Джокер заставил себя дышать ровно, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Шепард, в напряжении сжав губы, бегло осмотрела пистолет, вынула патрон и вставила его обратно.
— Какого... черта это было? — спросил Аленко. В его голосе послышалась неуверенная пауза. Он положил ладонь на затылок, нахмурившись.
— У нас проблемы, — сухо пояснила Шепард. — Мы должны свалить отсюда как можно быстрее.
— Я не очень хорош в беге наперегонки, помнишь? — проворчал Джокер. Незнакомое чувство страха, подпитываемое адреналином, закипело в крови.
Капитан, прищурив глаза, взглянула на дисплей лифта. Она нажала кнопку, и кабина резко затормозила. Двери открылись, ведя в просторное помещение с колоннами. Вдоль стен выстроились ряды элегантных, стреловидных аэрокаров.
Шепард повернулась:
— А если мы полетим?
...
* Нюрнберг — международный судебный процесс над бывшими руководителями гитлеровской Германии; «правосудие победителей».
Хуже только то, что Шепард заставила его побриться.
— Я выгляжу на двенадцать, — кисло пожаловался он, поднимаясь вверх на лифте и потирая недавно остриженный подбородок.
— Ты выглядишь хорошо, — рассеянно ответила капитан. Она была одета в чёрное: верх без рукавов и струящиеся брюки, обтягивающие бедра, но создающие иллюзию юбки. Джокер смутно подозревал, что этот костюм был самым близким подобием платья, который Шепард смогла достать.
Она заставила и Аленко надеть костюм. И к глубочайшей досаде Джокера, лейтенант был не особо возмущен. На самом деле, костюм ему шел. Но с другой стороны, отсутствие ножных фиксаторов и костылей сильно упрощает жизнь.
В сотый раз за день Джокер пожалел, что здесь не было Эшли. У него было более чем достаточно опыта, как быть третьим лишним, но он не спешил налетывать больше времени за этой консолью. Не то что бы Шепард с Аленко вели себя с ним неподобающе. Шепард готовилась к вечеру с ледяной сдержанностью, которую обычно припасала для встреч с кем-то вроде посла Удины. Аленко, возможно, по привычке, впал в такое же настроение, лишь периодически стреляя по сторонам глазами.
Ещё с порога Джокер решил, что обильное употребление спиртных напитков сможет сделать этот манерный вечер более терпимым. Пересекая зал — огромное помещение с высоким потолком и с множеством окон, выходящих на аркологию Гонконга, — он разглядывал присутствовавших. Это была толпа, с которой следовало вести себя осмотрительно. Некоторые гости были в парадной форме, но большинство — в гражданских одеяниях.
В процессе ходьбы он слышал лёгкое гудение усиленных сервоприводов, установленных в фиксаторах на коленях и голенях. Джокер по-прежнему использовал костыли, чтобы поддерживать основной вес верхней части тела, но фиксаторы, какими бы неудобными они ни были, помогали снизить усталость от нагрузки, если вечер затянется.
Оценив количество и состав людей в зале, Джокер угрюмо попытался подсчитать, сколько раз придется объясняться за костыли. Не то чтобы он не любил вечеринки. Скорее, он не любил вечеринки, полные эгоцентричных незнакомцев. Это была не сходка старых друзей, а некая богема, организованная богачами, которые хотели свести знакомство с людьми, которым в другое время не было никакого дела до их существования.
Шепард явно была одной из них, и вскоре она собрала вокруг своей персоны кружок из особо любопытных. На лице капитана сияла вежливая улыбка, не доходящая до её глаз. Её манера держаться подсказывала, что она считала это мероприятие таким же полем боя, каким был Ферос.
Джокер вступал по необходимости в светские беседы, оценивая гостей с любопытной осторожностью, пока прогуливался между несколькими столами с закусками и расставленными у стены стульями. Здесь собрались разные политические контингенты, как военные, так и гражданские, и Джокер, памятуя о своих планах держаться от них подальше, чётко следовал намеченному курсу.
А потом что-то пошло не так. Спустя час Джокер внезапно столкнулся с компанией из троих мужчин. Их явный лидер был весьма высок, а вот темный костюм плохо сидел на его мускулистой фигуре. Его лицо раскраснелось; в руке он небрежно держал стакан с темным алкоголем. Парочка друзей позади него стояли в классической позе ведомых защитников.
— «Нормандия», значит? — сказал он, оглядывая Джокера с головы до ног. — Так это благодаря тебе мы целый месяц сидели на Цитадели и соскребали остатки жилых секторов?
Джокер прищурил глаза:
— Вижу, моя репутация меня опережает, — в шутку заметил он. — А вы...?
— Торесон, вторая эскадрилья истребителей, ККА «Тьюринг», — объявил тот, выпячивая грудь.
Джокер подавил многострадальный вздох. Он не представлял, какие вселенные силы породили отдельный вид качков, тяготевших к пилотированию истребителей, но у него была на этот счет пара теорий. Неприглядное сочетание подпитываемого тестостероном энтузиазма и недоразвитого навыка командной работы вкупе с полным отсутствием боевого духа, когда заходила речь о наземных операциях.
Ситуация начинала выходить из-под контроля. И инстинкты Джокера — выстраданные ценой огромных усилий — подсказывали, что лучшей защитой будет нападение. И чем агрессивнее — тем лучше.
— Я следовал приказам, — холодно ответил Джокер. — Знаешь, это когда к тебе обращается старший офицер? Достаточно простая концепция военного взаимодействия. Даже для такого неандертальца, как ты.
— Ты мне это Нюрнбергское* дерьмо не заливай! — вспылил Торесон.
— О, да ты умные слова знаешь, — не отставал Джокер. — Ты только сильно не напрягайся. Двух мозговых извилин тебе вполне хватит до конца вечера.
Позади них послышался приглушенный смех. Лётчик переместил взгляд за плечо Джокера, и его лицо стало багроветь.
— Слушай сюда, говнюк, у меня друзья были на тех кораблях, — рявкнул Торесон. — Они все погибли — и за что? Чтобы мы могли расцеловать задницы кучке заносчивых инопланетян?
Джокеру с трудом удалось сдержать вспышку гнева. Он отчасти жалел, что у него не было засекреченной записи заявления Властелина насчет судьбы галактики. Но, кажется, этот случай был настолько запущен, что она бы его не спасла.
— У меня есть мысль, — дружелюбно продолжил Джокер с застывшей на губах улыбкой. — Почему бы тебе не высказать свое веское мнение лично капитану Шепард? Она здесь. Могу вас познакомить.
— Думаешь, я боюсь лакейшу Цитадели?
— Честно? — бросил Джокер в ответ. — Да, ты боишься. Иначе зачем ещё тебе выпендрироваться перед калекой? Потому что она тебя сожрет с потрохами и не подавится.
Джокера всегда забавляло, насколько сильно обижались задиры, когда кто-то ставил под сомнение их главное оружие. Глаза Торесона вылезли из орбит, а вспухшая шея вот-вот должна была оторвать верхнюю пуговицу рубашки.
— А может, тебе действительно не стоит рисковать? — безжалостно добил его Джокер. — В смысле, у Шепард яйца-то покрупнее твоих будут. Это может несколько смутить твоих дружков.
Джокер ни за что бы не поверил, если бы сам не оказался в нужном месте и в нужное время. Торесон шагнул вперед, весь красный и напряженный, и в тот же момент кто-то ловко подрезал его, ударив по лодыжке. Глаза верзилы широко распахнулись, а Джокер успел заметить, как человек позади него быстро исчез за спинами его дружков.
Лётчик потерял равновесие и полетел вниз, попытавшись безуспешно схватиться за Джокера. При приземлении на пол раздался приглушенный хруст, и Торесон сдавленно вскрикнул. Будто ужаленный он откатился вбок, и Джокер заметил отблеск впившихся ему в грудь осколков. Это надо же было так неудачно упасть на свой собственный стакан.
Один из его напарников резко развернулся, готовый отразить следующее нападение того, кто подсек его друга, но лишь увидел спешившего к ним старшего офицера.
— Рядовой Хансен! — рявкнул тот. — Что у вас тут происходит? — знаки отличия на его плечах указывали на звание лейтенанта-коммандера.
Рядовой что-то промямлил в ответ. Сам же Торесон сидел и тупо смотрел на расплывавшиеся темные пятна от осколков стекла, застрявших в правой грудной мышце.
— Мог бы догадаться, — мрачно резюмировал офицер. — Торесон! Вставай! Хансен, Рамджи, уведите его!
И пока лётчики не самым изящным образом пытались отчалить восвояси, рядом с Джокером внезапно материализовался поднос с бокалами вина. Он повернулся и увидел скромно стоящего рядом официанта. Того самого официанта — внезапно Джокера пронзило осознание — который несколькими мгновениями ранее стоял позади Торесона.
— Спасибо, приятель, — взял бокал Джокер.
Официант одарил его странно понимающей ухмылкой и растворился в толпе. Задумчиво почесывая подбородок, Джокер наблюдал за уходящими лётчиками. Секундой позже он заметил поблизости ещё двоих людей, смотрящих на него, и повернулся к ним.
— Да ты сквернословить любишь, — недобро оскалила зубы женщина. У неё были большие проницательные глаза, на шее сверкало плетенное золотое ожерелье. Две декоративные палочки цвета слоновой кости удерживали её темные волосы в узле.
— У всех есть свои недостатки, — скромно парировал Джокер. С приподнятой бровью он оценивающе оглядел новоприбывших, приготовившись к новой битве.
— Да как у тебя язык повернулся оскорбить нашего сослуживца? — в голосе женщины появились фальшивые нотки. Она обратилась к мужчине: — Что думаешь, Шакур, должны ли мы защитить честь нашего экипажа?
— Да, но ты сильно переигрываешь, — с кивком ответил Шакур. Он был высок, с темной кожей, коротко остриженными волосами и открытым дружелюбным лицом.
— Я так и думала, — женщина, криво улыбнувшись, снова посмотрела на Джокера. — Мне всегда говорили, что вы, ребята с «Нормандии», те ещё сорвиголовы. Ты уделал этого придурка без единого выстрела.
— Я сногсшибателен умеренными дозами, — ответил Джокер, разглядывая водоворот вина в бокале.
— Тор повеселится, вытаскивая стекло из груди, — прыснул Шакур. — Хотел бы я на это посмотреть.
— Жаль, а рубашка была ничего, — печально протянула женщина.
— Пф! Тор? — переспросил Джокер.
— О да, любит воображать, что может стрелять молниями из задницы. Но я думаю, он просто громоподобно храпит, — женщина протянула руку. — Кэтрин Насиаменто, «Тьюринг», третья эскадрилья истребителей.
Джокер пожал её руку и представился в ответ.
— Тор, конечно, деликатен как лось под влиянием гормонов, но он задавал правильные вопросы, — Насиаменто склонила голову. — Многие из нас хотят знать... Стоило ли оно того? Спасти Совет?
Джокер вздохнул и обвел зал взглядом:
— Честно? — спустя мгновение произнес он. — Я не знаю. Мой командир верит, что да, а она обычно не ошибается в своих расчетах. Но мне кажется, только время покажет, насколько это действительно того стоило.
Насиаменто усмехнулась:
— Полагаю, это столь же достойный ответ, как и любой другой.
Джокер пожал плечами:
— Красивые речи мало кого удивят, важны только последующие решения и действия. А у Совета будет в избытке возможностей оправдать свое спасение.
— Да будет так, — пробормотал Шакур.
Может, они и были лётчиками-истребителями, но с ними было приятно беседовать. Прошло около двух часов, когда в дальнем конце залы что-то потревожило привычный гул разговоров. Джокер с любопытством вытянул шею. Из толпы вынырнула Шепард, ведя с собой за локоть Аленко. На её лице застыла нелепая улыбка — выражение, настолько неуместное, что Джокер удивился, извинился перед собеседниками и поспешил в направлении сослуживцев.
Когда он приблизился, Шепард огляделась — и её отстраненное выражение лица исчезло.
— Ты мне не объяснишь, что за бес в тебя вселился? Наговорить столько всего капитану Силах? — сквозь зубы зашипела она на Аленко.
— А надо было стоять в стороне и слушать? — отрезал лейтенант, выдернув руку из её хватки. — Мне плевать, сколько у неё медалей, но где она нахваталась такой чуши о биотиках?
Аленко раздраженно дернул себя за воротник.
— Они здесь что-то в воду добавляют? — мягко встрял Джокер. — Или богемные тусовки стали рассадником для всяких придурков?
Шепард взглянула на него, затем снова мрачно посмотрела на Аленко. Её глаза внимательно что-то высматривали:
— Мы не сможем перевоспитать фанатиков за одну ночь, — заявила она. — Особенно устраивая публичные драки с вышестоящими офицерами.
— Тогда зачем мы вообще здесь? Просто покрасоваться? — вспылил в ответ Аленко. Его лицо было мрачнее тучи, а глаза метались по зале. — Когда здесь стало так жарко?
Шепард не сводила с него взгляда.
— Ты что пил? — уточнил Джокер. — Микроклимат здесь больше похож на субарктический.
Шепард внезапно выругалась с такой злостью, от которой в приличном обществе можно было сгореть со стыда.
— Мы уходим, — решительно приказала она. — Пошли, Джокер.
— Я тебе не домашняя собачка, — съязвил пилот, начиная всерьёз беспокоиться.
— Быстро, лейтенант, — приказала Шепард тоном, не терпящим возражений.
Джокер поплелся вслед за ней, подозрительно оглянувшись через плечо. Несколько гостей проводили их любопытными взглядами. Они прошли через холл, украшенный лесом из декоративных растений, к лифтам. Шепард нажала кнопку вызова, и через несколько секунд двери лифта открылись. Она пропустила и Джокера, и Аленко вперед, затем зашла сама.
— Так скоро покидаете нас, капитан?
Джокер обернулся и увидел незнакомого ему человека, который специально выставил ногу вперёд, не давая дверям закрыться. Он был молод, с костлявыми азиатскими чертами лица, одетый в строгий темно-синий костюм.
— У меня весьма плотный график работы, — беспечно ответила Шепард, даже не обернувшись. — Уверена, вы меня поймете.
— Может быть, вы передумаете... — не отступал незнакомец. Джокер с мрачным восхищением наблюдал, как он вскинул пистолет — небольшой с угловатым дизайном, яростно вспыхнувший, когда съехавший обтекатель обнажил дуло.
Сердце Джокера упало. По шуршанию одежды он услышал, как Аленко сменил положение тела. Шепард повернулась и неторопливо отвела взгляд от пистолета. Её беззаботное настроение снова испарилось; она расправила плечи, сократив угол атаки для нападавшего и прикрыв своих товарищей, и вперила стальной взгляд в незнакомца.
— Мой утренний кофе выглядит пострашнее, чем ты, — с нескрываемым презрением выдала она. — Может быть, тебе стоит убраться восвояси и передать своим хозяевам, что мне совсем не интересно играть в их игры?
Мужчина обнажил зубы в ухмылке, которая, однако, не скрыла нервного подергивания его век. Пистолет явно не произвел желаемого эффекта.
— Мне жаль, капитан, но вы...
Шепард рывком пришла в движение, бросившись вперед. Одним быстрым ударом она перехватила пистолет, а тыльной стороной другой руки — въехала нападавшему по носу. Но пока она выворачивала пистолет из хватки мужчины, раздался выстрел. Пуля разорвалась с громким звоном, столкнувшись с задней стенкой лифта, и Джокер машинально дернулся в сторону. Их противник, прижав ладони к лицу, поспешил отступить. Двери лифта мягко закрылись, и кабина поехала вниз.
Джокер заставил себя дышать ровно, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Шепард, в напряжении сжав губы, бегло осмотрела пистолет, вынула патрон и вставила его обратно.
— Какого... черта это было? — спросил Аленко. В его голосе послышалась неуверенная пауза. Он положил ладонь на затылок, нахмурившись.
— У нас проблемы, — сухо пояснила Шепард. — Мы должны свалить отсюда как можно быстрее.
— Я не очень хорош в беге наперегонки, помнишь? — проворчал Джокер. Незнакомое чувство страха, подпитываемое адреналином, закипело в крови.
Капитан, прищурив глаза, взглянула на дисплей лифта. Она нажала кнопку, и кабина резко затормозила. Двери открылись, ведя в просторное помещение с колоннами. Вдоль стен выстроились ряды элегантных, стреловидных аэрокаров.
Шепард повернулась:
— А если мы полетим?
...
* Нюрнберг — международный судебный процесс над бывшими руководителями гитлеровской Германии; «правосудие победителей».