The Razor's Edge: Requiem

[BioWare-Fanfic-Club]

Название: The Razor's Edge: Реквием
Оригинальное название: The Razor's Edge: Requiem
Автор: Tairis Deamhan
Переводчик: diriGible
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/7952484/1/Razor-s-Edge-Req...
Разрешение на перевод: получено
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Персонажи: (м)Шепард/Тали'Зора, команда Нормандии, все остальные
Жанр: Sci-Fi, Adventure/Action
Размер: макси
Аннотация: У Джона Шепарда осталась одна единственная правда. Цикл должен быть разорван любой ценой. И цена эта может оказаться больше, чем кто-либо в состоянии заплатить, но зато наградой станет свобода и - будущее. Для тех, кто ему дорог, и для всей жизни в галактике.
Статус: закончен
Статус перевода: в работе

Главы 1-10.

Главы 1-10

Глава 11.

Глава 11

Глава 12.

Глава 12

Глава 13.

Глава 13

Глава 14. Часть 1

Глава 14. Часть 1

Глава 14. Часть 2

Глава 14. Часть 2

Глава 15. Часть 1

Глава 15. Выбор. Часть 1
- Мы оба знали, что этим закончится, Шепард.
Воздух пахнет остро и резко, раздражая ноздри. Он оглядывается, но вокруг нет никаких тлеющих огней, нет ничего – только бесконечная равнина, руины и пепел. Унылую картину изредка разбавляют какие-то неправильные очертания, разрушенные останки зданий. Надгробные памятники – не отдельным лицам, но целым мирам.
- Ты мог бы все это прекратить. Если бы ты не ненавидел нас так сильно, ты бы смог разглядеть признаки, - возражает он.
Сарен смеется. Его лицо все такое же изуродованное, каким Шепард его помнит: разбитые пластины и засохшая кровь, та же зияющая дыра. Но на этот раз в голосе турианца нет злобы и презрения, что всегда отличало поверженного Спектра. В нем гораздо больше горечи.
- Не будь глупцом. Я бы с удовольствием поставил вас, обезьян, на место, но не ценой моего собственного народа. Мы оба были солдатами… я выбрал путь, который бы спас турианцев. А к тому времени, когда я понял, куда он ведет, я зашел уже слишком далеко, чтобы что-то менять.
- Но ты же изменил. В самом конце ты же сделал выбор. Умереть свободным.
- Такой выбор есть всегда, не так ли, Шепард? Интересно, что же выберешь ты? – задумчиво произносит турианец.
Шепард качает головой.
- Я твердо знаю, на чьей я стороне. И я бы не предал их. Ни сейчас и никогда.
Злобная интонация возвращается, и разбитые жвалы Сарена странно изгибаются, когда он пытается улыбаться.
- Никогда?
Внезапный порыв ветра поднимает в воздух клубы пепла и так же внезапно прекращается, облачко легкой пыли медленно оседает, и Шепард видит лежащую на земле Тали. Она зажимает бок рукой, кровь течет сквозь пальцы, а ее маска валяется в стороне. Поверхность визора покрыта паутиной трещин, а в глазах молодой кварианки застыл ужас.
- Почему, Джон? – задыхается она. – Я же любила тебя…
Он щурится, пытаясь дотянуться до нее, но ему кажется, будто он пробирается сквозь толщу вязкой жидкости.
- Тали… нет, я бы… я бы не стал причинять тебе боль. Клянусь!
Но она не слышит. Как будто какая-то другая сцена разыгрывается где-то в другом месте, и ее глаза смотрят сквозь него. По гладкой серой коже текут слезы, а голос надламывается от боли:
- Пожалуйста… пожалуйста, не надо! Я не понимаю! Мы же твои друзья… зачем ты делаешь нам больно…
Тело кварианки судорожно дергается, и она кричит, новое пятно крови расцветает на поверхности ее костюма жизнеобеспечения. Шепард громко вскрикивает и рвется вперед каждой унцией своей массы, но сопротивление внезапно пропадает. Он падает вперед, пытается поднять на руки умирающую кварианку, но она исчезает, рассыпается в прах в тот самый миг, как он касается ее, а он так и остается стоять на четвереньках в пыли.
- Нет… это же – этого не было! – кричит Шепард. – Я же отослал ее прочь!
- Ты уверен? – спрашивает Сарен. – Она все еще на твоем корабле. Ты чувствуешь эту ярость, эту боль, это желание… ту часть в глубине твоего сознания, которая просто кричит, требуя покончить с этим сейчас же. Принять блаженство, которое тебе предлагают.
- Это не блаженство! Это рабство!
- А что, есть разница? Уступи, и боли больше не будет. Больше не будет страха… только уверенность. Абсолютная свобода от хрупкого существования органического вида. Разве это не предпочтительнее уничтожения и мук?
- Цена слишком высока, - рычит Шепард, стуча кулаком по пыли.
- Ты не станешь так думать, когда придет срок, - говорит мертвый Спектр. – Со временем ты примешь это. Чем больше ты сопротивляешься, тем хуже становится.
- Ш-Шепард… - раздается позади него голос, странный, с причудливым синтетическим заиканием. – Ты должен…
С трудом поднявшись на ноги, Шепард оборачивается, чтобы тут же отпрянуть назад от протянутых к нему когтистых рук. Существо когда-то было турианцем, но давно изменилось - почти до неузнаваемости. Толстые кабели пронизывают его плоть между пластинами, входя и выходя из нее, а большая часть лица сделана из грубо обработанного металла. Глаз нет, совсем нет. Только разнородный набор зловеще светящейся оптики. Оптика мерцает и сыплет искрами, вспыхивая попеременно то красным, то синим, а все тело Налетчика сотрясают судороги.
- Я не понимаю, чего… чего ты хочешь? – защищается Шепард, пятясь назад.
- Пожалуйста… Босс… Убей… меня…
Шепард в ужасе открывает рот, вытаращив глаза.
- Гаррус?
- П-по-пожалуйста… убей… - умоляет отвратительное существо.
Новая конвульсия сотрясает его изуродованное тело. Оптика на лице перестает мерцать и начинает светиться устойчивым красным, и вдруг существо, которое когда-то было его другом, бросается на него с растопыренными когтями. И в тот миг, когда кончики когтей почти касаются его кожи, этот призрак тоже рассыпается в новое облачко пепла, уносимое ветром.
- Прекрати!
Измученный, Спектр отшатывается назад, отмахиваясь от этого пепла и пыли.
- Это никогда не прекратится, Шепард. Я предупреждал тебя. Жнецы – это машины, но они древние, извращенные… жестокие. Жестокие, какими могут быть только машины. Ты не можешь продолжать бегать от них.
Внезапно наступает момент ясности, и окружающий мир перестает меняться и кружиться. Сарен теперь отчетливо виден, стоит так, как Шепард его помнит – серое изваяние с ледяными синими глазами. В первый раз Шепарду удается остановить поток видений и мук.
- Это сон… это не на самом деле, - произносит он, как бы пробуя утверждение на вкус. – Я не должен играть в эту игру.
Здоровая жвала Сарена приподнимается кверху.
- Ты по-прежнему думаешь, что играешь в игру? Или наоборот – что ты один вне игры?
- Я не дам себя использовать. Я не позволю им повернуть меня против тех, кого я люблю.
- Значит, как я понимаю, ты сделал выбор, - заключает турианец. – Служить. Или умереть. Это единственный выбор, который предлагают Жнецы.
Сознание снова мутится, но Шепард усилием воли заставляет себя держаться.
- Ты продолжаешь говорить о Жнецах… «они»… «их»… а ты ведь просто вымысел. Сон, часть моего подсознания… образ, в уста которого мой мозг вкладывает их слова!
И снова смех Сарена звенит у него в ушах.
- Может и так. А может, ты, наконец, достаточно накачался лекарствами, чтобы заставить себя видеть очевидное…
Вокруг снова поднимается тот же порывистый ветер. Шепард чувствует во рту вкус пыли, пепельные равнины превращаются в шторм, завывающий вокруг и скрывающий все из вида. Вой усиливается, уже совсем ничего не слышно, и только голос Сарена прорезает шум:
- Сделай свой выбор, Шепард…

- Он очнулся!
Впервые на своей недавней памяти Шепард очнулся от ночного кошмара подобным образом: обычно через его тело будто пропускали электрический ток. Сейчас же он медленно открыл глаза, сел и провел по лицу руками. Оглядел комнату, пытаясь понять, где находится. Все блестящее, чистое. Множество коек. Он был в медицинской лаборатории. От непрекращающейся пульсирующей боли в голове свет казался резким и неприятным.
- Полегче, Шепард, - предупредила Чаквас, появляясь рядом с ним.
- Как я…
- Нарушение медицинских рекомендаций. Мы нашли вас на полу в вашей каюте, без сознания, после того как Тали в полнейшей панике вызвала меня, - спокойно сообщила доктор, указав на кварианку, которая стояла чуть в стороне, и казалось, будто она едва себя сдерживает.
Память мгновенно вернулась к нему. Разговор в каюте. Ее беспокойство, возбуждающее ощущение от ее близости. Тупая боль в груди, от которой, кажется, никогда не избавиться, и потом – нахлынувшие на него видения. Он вспомнил, как буквально тащил ее к двери, как вышвыривал вон. От одного взгляда на нее он не смог сдержать дрожь.
- Я помню, как провалился в сон.
- Да, и я подозреваю, что во всем может быть виновато вот это.
На его колени упал инжектор, теперь уже пустой. Голос Чаквас звучал строго и осуждающе:
- Количества этомидата в этом инжекторе хватило бы, чтобы убить любую лево-аминокислотную форму жизни на этом корабле, плюс к тому же выпускается оно очень ограниченными партиями . Это ведь не снотворное, Коммандер. Это сильнейшее обезболивающее, черт вас побери!
- Я в курсе, - равнодушно ответил он.
- Тем не менее, вы используете его с этой целью?
Это был не совсем вопрос, Чаквас наверняка уже знала ответ еще до того, как он очнулся. Но он все равно кивнул.
- Как часто?
- Раз или два в неделю. Я принимаю четверть дозы, обычно этого хватает часа на четыре или около того, - объяснил Шепард, изо всех сил стараясь не быть похожим на ребенка, которого поймали на краже спиртного из шкафа. – Сначала я употреблял двадцать процентов от содержимого инжектора, потом подумал, что у меня повышенная невосприимчивость и дозу нужно увеличить.
- С ума сойти, - в растерянности пробормотала доктор.
- Шепард, - вмешалась Тали, - что случилось прошлой ночью?
- Вот, кстати, еще один замечательный вопрос, - кивнула Чаквас и смерила его пристальным взглядом. – Когда я ушла и оставила вас на корабле Легиона, ваши жизненные показатели были в норме. А когда я прибыла в вашу каюту, я застала там настоящую катастрофу!
Шепард перевел взгляд с одной женщины на другую и вздохнул про себя. Было бы проще простого рассказать им, что он видел, объяснить все этим двум целительницам. Одной, которая раз за разом чинила его переломанное тело, и другой, которая давала его душе что-то такое, за что он цеплялся, как тонущий человек в шторм. Но это означало, что ему пришлось бы объяснять свои видения. Описывать лежащую на земле израненную Тали, настойчивые уговоры Сарена, пейзажи в руинах и преследующие его шепчущие голоса. Можно представить себе выражение их глаз. В любом случае они бы все равно увидели только человека, медленно сходящего с ума.
- Я… не знаю. Должно быть, это просто было остаточное явление от моей схватки внутри сервера гетов, - солгал он.
- Ты бредил, Шепард. Как будто там был кто-то еще, - подсказала кварианка. – Ты продолжал что-то говорить. А потом швырнул свою пушку…
Он нахмурился.
- Это все немного... как в тумане, Тали. Хотя, я помню, как ты сунула мне в руки пистолет.
Настала очередь Тали выдерживать испытующий взгляд Чаквас, доктор молча посмотрела на нее и вопросительно приподняла бровь.
- Я просто пыталась объяснить свою точку зрения, - сердито буркнула Тали.
Выражение лица Чаквас не изменилось.
- Должно быть, это было очень важная точка зрения.
- Так оно и было. Доктор, не могли бы вы дать нам минутку, пожалуйста?
- Разумеется. Он, кажется, в здравом уме, никаких последствий не наблюдается, хотя на будущее я бы за ним приглядывала, - сказала доктор. – И не вставать, пока я не разрешу.
После этого доктор вышла. В комнате повисла тишина. Светящиеся глаза Тали задумчиво смотрели на него из-под визора. Наконец, она вздохнула и подошла к нему ближе. Взяла своей трехпалой рукой его большую руку и крепко сжала.
- Расскажи мне, что произошло…
- Я уже сказал вам - обеим. Наверное, это был побочный эффект миссии с Легионом.
В принципе, это было правдой. Что бы там ни произошло внутри того неопределенного пространства, в которое погрузился тогда его разум, оно породило что-то в нем самом. Вот только голос, который шептал в глубине его сознания, уже был с ним задолго до этого. К удивлению Шепарда кварианка устало рассмеялась.
- Когда что-то со мной было не так, ты всегда это знал. Когда я не могла заснуть на старой Нормандии, когда я тосковала по дому…
Тали наклонила голову и снова сжала его руку.
- Впрочем, ты не единственный этому научился. Даже Гарруса можно провести этой ложью, но он-то никогда не был там с тобой и не слышал, как ты кричишь во сне. Не видел, как ты просыпаешься, нащупывая пушку.
Шепард слушал ее слова, представлял оружие в своих руках, и череп пронзало болью, но он отгонял эту боль прочь. Уж он, как никто другой, мог смело утверждать, что ему знакомо чувство смертельной боли. После нее все остальное казалось далеко не таким значительным. В те дни у него болел каждый сустав, старые раны жгло огнем, после этого боль в голове казалась чепухой. Он отвернулся. Окна медотсека были затемнены, очевидно, чтобы дать им побыть наедине.
- Может быть, скоро… когда-нибудь, - уклончиво ответил он.
- Скоро? Прости за то, что случилось, что бы это ни было. Глупо было давать тебе в руки пушку, но так не может продолжаться, Шепард. Ты должен это понять.
Его губы растянулись в слабой улыбке. Это была Тали, которую он знал. Он вел себя, как безумный, фактически угрожал ей и вышвырнул ее из своей каюты, а она игнорировала все это, потому что тревожилась о нем. Шепард отобрал у нее свою руку и коснулся боковой поверхности ее маски.
- Это не так легко, Тали.
- Кал’тасс!
Шепард посмотрел на нее с удивлением.
- Это… вообще не перевелось.
- Потому что это еще менее прилично, чем бош’тет, - строго ответила Тали. – Я не собираюсь спокойно смотреть на то, что ты с собой делаешь. Доводишь себя до истощения? Принимаешь снотворное? Изводишь себя из-за какой-то придуманной вины без всякой причины!
Его лицо застыло.
- Причина всегда есть. Всю свою жизнь я старался быть хорошим человеком, Тали. Хорошим солдатом. Хорошим Спектром. Иногда мне это удавалось, или, по крайней мере, я надеялся, что мне это удавалось. Но сейчас речь не о моей жизни. А о том, как остановить Жнецов. Вот об этом я и пытался тебе сказать.
- А разве у каждого на этом корабле не такая же цель? Что заставляет тебя брать всю ответственность на себя?
- Это стало моей персональной ответственностью, когда я прикоснулся к этому проклятому маяку. Когда в мою голову в считанные секунды запихнули столетия пылающей галактики! – резко ответил он, и неистовство в его голосе заставило Тали в ужасе отшатнуться.
- Я знаю, что ты видел…
- Нет, не знаешь, - прошипел он сквозь стиснутые зубы. – Ты не видела и половины этого. Все, чему мы были свидетелями, все эти видеорепортажи и выпуски новостей? Ужасные истории, которые ты слышала? Да все это бледнеет по сравнению с тем, что придет следом. И тот протеанин в нашем грузовом трюме – он единственный на всем корабле, даже в целой галактике, кто это понимает. Прямо сейчас Жнецы понемногу истребляют нас. Покоряют наши миры. Уничтожают флоты.
Нет, все-таки, пока он спал, кибернетическая начинка его тела сделала свое дело. Спектр сел на кушетке и опустил ноги на пол – никакой слабости не было и в помине. В поляризованном стекле медотсека он увидел свое отражение: лицо сморщенное, на нем застыло озлобленное выражение, хотя он и выплеснул наружу тот поток жестокости, что копился в его сознании три долгих года. Он не раз говорил ей, что ему снятся видения протеан. И ничего – о том, что в них.
Их глаза встретились, и к чести Тали - она не отвела взгляда.
- Ведь никто не задумывается обо всей галактике в целом. Ты не видела, что происходит, когда все рушится. Целые расы в отчаянии набрасываются друг на друга, как каннибалы. Некоторые пытаются покориться. Они предают все и устраивают Жнецам радушный прием, надеясь, что содействие спасет их, но их пожинают так же, как и всех остальных. Другие совершенно сходят с ума. Они приносят жертвы на алтарях, как будто эти машины – некие темные боги. Они убивают своих детей, своих друзей, своих возлюбленных… все, чтобы только спасти самих себя. И с каждым годом ситуация только усугубляется. Миры гибнут, а Жнецы превращают людей в новых монстров, чтобы насылать их на тех, кто еще остался.
Он отвернулся, опершись на соседнюю кушетку, и опустил голову. В каждом легком движении, каждом вздохе, каждом знаке языка кварианского тела Шепард видел, как постепенно к ней приходит понимание. Нельзя сказать, чтобы ему нравилось то, что он видел. Но даже теперь он не думал, что она сможет по-настоящему понять.
- Протеане продержались несколько столетий. Они покидали целые звездные системы, оставляли их на верную гибель, чтобы спасти остальных. Но это не помогло. Жертвой ценой в миллиарды жизней им удалось выкупить не более чем еще несколько лет. А народ Явика был жесток, настолько, что даже батарианцы ужаснулись бы. Так что когда ты спрашиваешь, почему это моя ответственность… да потому, что она должна быть моей до тех пор, пока я больше не смогу ее нести. Потому что кто-нибудь когда-нибудь должен будет встать во главу угла и сделать выбор, который приговорит не только один мир, но и целые расы к вымиранию.
Рука нерешительно опустилась на его плечо, а он постарался не показывать, как содрогается его тело от этих воспоминаний.
- Прости меня, Джон, я не знала. Ты никогда не говорил мне.
- Потому что это ничего бы не изменило. Просто причинило бы тебе такую же боль.
- А ты никогда не задумывался о том, что, может быть, я хочу этого? Быть частью всей твоей жизни, даже тех ее эпизодов, которые причиняют боль? – прошептала она за его спиной.
Шепард почувствовал, как она шевельнулась. Другая рука дотронулась до его талии, и кварианка прислонилась к нему. Он слышал, как шорох вуали отзывается на каждое движение ее тела, и наконец, почувствовал тепло, когда она обняла его сзади. Видения закружились в голове, но он остался на месте. Если не оборачиваться и не смотреть на нее, может быть, удастся обрести несколько мимолетных мгновений покоя.
- Шепард. Я приношу свои извинения за то, что вмешиваюсь, но получено срочное сообщение от Урднота Рекса, - прозвучал в интеркоме голос СУЗИ. Оба невольно вздрогнули, после почти полной тишины голос ИИ прозвучал раздражающе резко.
- Скажи ему… скажи ему, я сейчас буду.
Тали отодвинулась и посмотрела на него с беспокойством – это можно было прочитать по положению ее рук.
- Чаквас не велела тебе покидать медотсек.
Он покачал головой.
- Я буду в порядке. Все, что считает срочным Урднот Рекс, не может ждать разрешения доктора. Надеюсь, что Тучанка не подверглась нападению, нам не нужен на этой войне еще один фронт. Мы… поговорим позже.
- Ты не можешь все время убегать, Джон, - твердо произнесла кварианка.
Шепард остановился на полпути, эхо его снов новой волной дрожи пробежало вдоль позвоночника. Собрав всю волю, какая у него еще осталась, он нежно улыбнулся женщине, которая изо всех сил пыталась защитить его от врага, которого сама не понимала.
- Знать бы еще, в каком направлении бежать.
_____________________________________

Тали никогда до конца не понимала, зачем Шепард, будучи в гневе, бьет разные неодушевленные предметы. До сего момента. Теперь же, расстроенная и напуганная событиями вчерашнего вечера и последовавшего за ним утра, которое было немногим спокойнее, она вдруг обнаружила, что гораздо лучше понимает это его состояние. Однако в отличие от самого объекта ее привязанности и одновременно расстройства у нее отсутствовали регенерационные кибернетические импланты, которые позволили бы ей быстро излечиться после удара о ближайшую переборку.
Поэтому она просто стояла у двери медотсека и смотрела, как Спектр исчезает в кабине лифта. На один короткий миг ей показалось, что она, наконец, пробилась сквозь стену… или что там выстроил вокруг себя этот человек. По крайней мере, кварианке все-таки удалось убедить его признаться в чем-то, пусть даже это были просто жестокие видения, которые явно мучили его; но все равно она чувствовала себя так, будто на каждый крохотный кусочек прогресса ей приходилось делать два шага назад.
- Так и хочется его ударить, да?
Тали с удивлением повернула голову налево: возле своего офиса, прислонившись к переборке, стояла Лиара.
Отношения с азари у Тали были, мягко говоря, странными. На борту прежней Нормандии они держались друг с другом дружелюбно, но только лишь в силу необходимости. Единственные представители своих рас, обе женщины и обе молодые по стандартам своих культур. Тали завидовала Лиаре в ее отношениях с Шепардом, потом на смену этому пришел гнев на такую резкую перемену в характере азари после воскрешения Шепарда из мертвых. И все это сопровождалось непрестанным беспокойством, угрозой, с которой в ее мозгу всегда ассоциировалась Лиара. Она была с Шепардом раньше. Молодая, красивая и самое главное – не закованная в костюм. И только после тех самых событий на борту судна Серого Посредника их прежняя дружба стала в какой-то мере возрождаться.
- Да, вот ведь упрямый бош’тет, - согласилась Тали и, нахмурившись под маской, наклонила голову. – Если ты тоже так думаешь, почему промолчала?
Азари печально посмотрела в том направлении, куда ушел Шепард.
- Мы навсегда останемся друзьями, Тали. Но я не думаю, что когда-нибудь снова буду так близка с Шепардом, как ты или Гаррус. Мы оба слишком сильно изменились.
- Ты всегда будешь частью нашей прежней команды, Лиара. Я думаю, что… для нас это все равно, что семья. Но вот прямо сейчас совершенно неважно, насколько мы с ним близки. Он продолжает меня отталкивать, и я не понимаю, почему. Это почти, как… будто он сердится на то, что я пытаюсь ему помочь.
- Зная Шепарда, я сомневаюсь, что это из-за того, что он почему-то на тебя сердится, - Лиара подошла ближе и мягко взяла кварианку за затянутый тканью локоть.
- Тогда в чем? – жалобно проговорила Тали. – Ты не видела его прошлой ночью, Лиара. Это выглядело так, будто он спорил с самим собой. И потом эти лекарства. Чаквас сказала, это было какое-то…
- Этомидат. Общее обезболивающее. Обычно его принимают микроскопическими дозами, приносящими временное облегчение, но чем сильнее… химическая зависимость, тем сильнее разбалансировка биологических систем организма в результате злоупотребления препаратом.
- И ты… ты знала?
- Шепард покупал лекарства у одного из моих агентов. Обычно он весьма изобретателен, но покупка регламентируемых препаратов – здесь он не мастер. Чтобы он не бродил вслепую и не приобрел случайно чего-нибудь более опасного, я и… устроила для него встречу с… так скажем, «узаконенным» поставщиком.
- Как ты могла? – прошипела Тали. – Не только знала, но и способствовала этому?
- Я ничему не способствовала, - немедленно возразила бывший ученый, а теперь Серый Посредник. – Но если я и научилась чему-то с тех пор, как вы двое нашли меня на Теруме, так это тому, что верных решений бывает несколько.
- Тогда как же это назвать? «Медицинской помощью»? – голос Тали дрожал от сарказма.
- Ты вернулась на борт не так давно, Тали. Ты не видела, как он сидит в кают-компании с планшетом в руке, смотрит в него по целым минутам и даже не перелистывает страницу. Как он пьет энергетики, потому что кофе его организм перерабатывает слишком быстро. Пытается делать что угодно, чтобы только не спать. Я не знаю, что он видит, когда спит, но… этомидат кажется меньшим злом.
Гнев Тали мгновенно улетучился, когда она вспомнила недавний разговор, в котором Шепард рассказывал ей, что он видит в своих снах. После крушения Нормандии и гибели Шепарда она сама долгие недели просыпалась по ночам от кошмаров. Мысль о том, что Лиара могла устроить для Шепарда, дать ему в руки нечто по-настоящему опасное, все еще тревожила ее; но в свете того, что она уже слышала в его голосе, спорить было трудно.
- Протеане…
- Что?
Тали покачала головой.
- Я думаю, он видит именно это. Те видения, что передал ему маяк.
- Я видела только отдельные фрагменты. Тогда, на борту старой Нормандии, когда я прикоснулась к его разуму. Но даже тогда они были… ужасны. Сплошь огонь и крики умирающих.
Некоторое время обе женщины стояли молча, погрузившись в задумчивость. Это могло объяснить причину, но не предлагало решения, как исправить проблему. Что бы Тали ни предпринимала, она не могла изменить того, что Шепард видел во сне. Особенно когда было так трудно остаться с ним один на один. Она посмотрела на Лиару и вздохнула.
- И что теперь?
- Не знаю, Тали, - Лиара пожала плечами. – Я столько времени провела, занимаясь наукой, наблюдала, изучала. Сначала протеан, потом – занималась исследованиями, уже будучи Серым Посредником. Но от этого принимать окончательное решение не становится легче. Может показаться, что как самый могущественный информационный брокер в галактике, я могла бы дать совет получше. А вместо этого я чувствую себя такой же беспомощной, как и все остальные.
Ситуация была до того абсурдной, что Тали не смогла сдержаться и хихикнула, чем заслужила недоуменный взгляд со стороны собеседницы-азари. Она поспешила взять себя в руки.
- Я смеюсь не над тобой. Просто все это нелепо. Три года назад я совершала Паломничество, а ты была молодым археологом, - объяснила она. – Теперь ты – Серый Посредник, а я – Кила! – я – Адмирал! Но мы по-прежнему не знаем, что делать.
- А говорить об этом вот так…это еще абсурднее, правда? – засмеялась Лиара и тряхнула головой.
- Правда. Особенно, когда не знаешь, то ли смеяться, то ли плакать.
Азари снова пожала ее руку и посмотрела так, будто хотела сказать что-то еще, но разговор прервал голос СУЗИ:
- Доктор Т’Сони, Тали. Шепард приказал всем членам группы высадки немедленно собраться в боевом центре.
- Что-то серьезное, СУЗИ? – поинтересовалась Тали.
- Коммандер Шепард распорядился, чтобы я позволила ему самому разъяснить текущую ситуацию.
Тали и Лиара переглянулись и немедленно двинулись к лифту. СУЗИ уже давно стала первой инстанцией, к которой весь экипаж обращался за информацией обо всем, начиная с местонахождения отдельных членов команды и заканчивая статусом текущей миссии. Ее способность быть одновременно повсюду на корабле, а точнее быть самим кораблем, означала, что она обо всем узнает первой. А еще это означало другое: что бы сейчас ни происходило, оно было достаточно серьезным, раз Шепард отдал ей особые распоряжения не распространять эту информацию. В голове у Тали закрутилась дюжина вариантов. Это не может быть Флотилия. Ей бы сразу сообщили. Новая планета? Цитадель?
КПП, отделяющий боевой центр от остальной части корабля, был непривычно безлюдным, и сканер не работал. Тали и Лиара вошли в боевой центр и обнаружили, что кое-кто из команды уже там. У стены в свободной позе стояло физическое тело СУЗИ, напротив нее Явик склонился над большим дисплеем, расположенным в центре комнаты. Легион наблюдал за всем окружающим с внешней стороны кольца: синтетик не испытывал необходимости в близком контакте, которая влекла вперед органиков. Самого Шепарда видно не было, правда вскоре Тали заметила горящий красным индикатор на двери в переговорную.
Через минуту или чуть больше двери позади них открылись, и появились Гаррус и Касуми. Гаррус был, как всегда облачен в броню, но вот на Касуми было надето нечто, что можно было назвать только пижамой. Оно было свободного покроя и выглядело шикарно, струящиеся брюки из очень гладкого на вид материала, который – как подозревала закованная в костюм кварианка – наверное, был просто потрясающим на ощупь. В попытке хоть как-то поддержать свой имидж Касуми надела-таки сверху куртку и натянула капюшон. Беспокойство Тали в один миг утихло, сменившись изумлением, и она переместилась поближе к воровке.
- Я и не подозревала, что люди такие… легкомысленные.
Касуми показала ей язык.
- СУЗИ ясно дала понять, что это срочно, так что переодеваться мне было некогда.
- Что на самом деле не отвечает на вопрос, почему ты так одета в девять часов утра, - вставил Гаррус, чем заслужил недовольный взгляд воровки.
- Не все спят в броне весом в тридцать фунтов и просыпаются невесть во сколько часов утра, чтобы калибровать свои чертовы пушки.
- Девять часов утра – это не «невесть во сколько». Это называется – нормально.
- Лучше помолчи, а то я насыплю тебе внутрь брони чесоточный порошок, и тебе придется ее снять, - огрызнулась маленькая женщина.
Гаррус покачал головой.
- Давай начистоту, на самом деле тебе просто хочется достать меня из брони. Ты можешь в этом признаться. Я уже давно привык к вниманию.
- И не мечтай, Щербатый. В Форнакс тебя не возьмут, разве что будешь работать задаром.
- Оу. Какая честь. И потом – что, в самом деле, назад? К прозвищу Веги?
- Другие не приклеились. Так что это все, что у тебя есть.
- Может, мне тоже начать звать тебя Соней?
Тали наблюдала за воровкой и бывшим офицером СБЦ и веселилась от души. Судя по всему эти двое стали взаимодействовать гораздо плотнее с тех пор, как вернулись на Нормандию, если эта их словесная перепалка служила каким-то показателем. Еще забавнее становилось от того, что бронированный турианец возвышался над человеческой женщиной на целый фут, делая контраст еще более разительным.
Наконец, Касуми отвернулась от турианца и обратила свой взор на Тали.
- Все, теперь я его игнорирую. А ты не знаешь, что происходит?
- Нет, - покачала головой кварианка. – СУЗИ говорит, что Шепард хочет нам сам рассказать, и, видимо, он хочет это рассказать всей команде сразу.
Последним зашел Вега; увидев форму одежды Касуми, отпустил какой-то комментарий на очень текучем языке, который не воспринял переводчик Тали. Та ответила ему в тон, и солдат рассмеялся. Еще несколько минут прошли в тишине, и в комнате уже начало нарастать беспокойство, когда, наконец, открылась дверь в переговорную. Вошел Шепард, остановился возле ограждения, окаймляющего боевой центр, и посмотрел на собравшуюся группу.
- Я просил вас всех прийти, потому что появилась некая информация, которую вы должны услышать непосредственно от меня. Немногие в этой комнате знают, о чем я собираюсь вам сказать. Вне этого доверенного круга эта информация известна только нескольким избранным членам Альянса и самому Совету.
Тали покосилась в сторону и поймала смущенный взгляд Гарруса, который только пожал плечами. Шепард некоторое время молча смотрел вниз, потом оттолкнулся от перил и встал, заложив руки за спину.
- Во время первой охоты на Сарена мы столкнулись с множеством уникальных и опасных ситуаций. Тогда я принял ряд решений, которые могли иметь далеко идущие последствия, - начал он. – Одно из таких решений имело место на Новерии. В своем безумном поиске Сарен Артериус обнаружил спящее яйцо рахни и попытался создать армию, вырастив из него королеву.
Тали широко раскрыла глаза и почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Из всего того, что хранила ее память, это конкретное воспоминание как-то стерлось. Казалось, это было целую вечность назад, когда они столкнулись с этими быстро бегающими созданиями на замороженных холмах Вершины 15 на Новерии.
- Рахни? – вдруг спросил Явик. – Я видел ваши записи, в этом цикле они выжили, но были истреблены. В моем цикле мы сожгли бессчетное количество миров, пытаясь их уничтожить.
- Все думали так же. То яйцо, которое нашел Сарен, было последним жизнеспособным яйцом во всем их племени, самый последний рахни. Общественности сообщили ограниченную информацию – что некий злобный агент попытался клонировать солдат рахни, - продолжал Шепард.
- Меньшие создания без королевы становятся дикими, она ими управляет.
- Так они устроены. О чем общественности не сообщили, так это о том, что эти рахни не были клонами. Ученые на Новерии сохранили найденное Сареном яйцо и вывели королеву рахни. Когда мы устранили… агента Сарена на той базе, королева говорила со мной. Просила дать ей шанс, чтобы ее народ не погиб. Я не хотел во второй раз обрекать целую расу на вымирание и отпустил ее.
- Постой, так ты говоришь, те жуки, для борьбы с которыми и позвали в первый раз кроганов, все еще где-то есть? – переспросил Вега.
- Ты позволил этим создания выжить? – голос Явика почти заглушил последние слова десантника. – Безумие. Рахни были угрозой даже для моего народа при всем нашем могуществе. А в твоем случае самым развитым расам в вашей галактике потребовалось возродить расу новых воинов, чтобы их победить.
- Королева рассказала мне, что тех рахни, из прошлого, что-то свело с ума. Что-то заставило их напасть, - спокойно объяснил Шепард. – Теперь я подозреваю, что это было делом рук Жнецов или кого-то из их агентов. В любом случае, сейчас это не важно. Шестнадцать часов назад от одной разведгруппы кроганов была получена вот эта запись.
Главный дисплей замигал, и какое-то время не показывал ничего, кроме статики. Потом появилась картинка: прямо в камеру смотрело лицо крогана, а вокруг раздавались звуки ружейных выстрелов.
- Это Урднот Чарр, Разведвзвод! Мы тут нашли кое-что… и оно выглядит точно, как из старых рассказов! Туннели и паутина… мы кого-то здорово разозлили. И сейчас в плотном кольце. Здесь туча тварей Жнецов. Нам не продержаться. Остатки отряда спрячут оружие и примут бой. Передаю данные транспондера для схрона оружия… и еще… не стоит недооценивать этих тварей.
На губах крогана появилась зловещая ухмылка, и он быстро оглянулся через плечо. А потом ударил себя кулаком в грудь.
- Пусть я никогда больше не увижу пыльную землю Тучанки, но я буду защищать ее. Надеюсь, что под ее жестоким солнцем расцветут семена, которые я уже посадил. Слава Клану Урднот и слава кроганам!
Изображение тряслось, звуки стрельбы стали сильнее. Тали слышала, как кроган выкрикивает приказы, кто-то ревел от боли, кто-то пронзительно вскрикивал. Мимо камеры пробежали кроганские солдаты, неся тяжелые ящики, и вся комната затаила дыхание, когда в поле зрения выскочило что-то многоногое. Его очертания были искаженными и какими-то размытыми, но форма не оставляла никаких сомнений – солдат рахни. Черные стволы, торчащие из тех мест, где должны были находиться длинные щупальца, изрыгнули огонь, и изображение застыло.
- На поверхности нас встретит группа Аралах, - помолчав, продолжил Шепард. – Это не просто рахни. Это технология Жнецов. Думаю, мне не нужно вам объяснять, что произойдет, если у Жнецов появится целая армия рахни, превращенных в этих тварей.
- Откуда мы знаем, что ее у них уже нет? – спросил Гаррус.
- Потому что если бы она была, мы, скорее всего, ее бы уже видели в деле. Прежде чем прибыть, Властелин и Предвестник строили планы и разрабатывали стратегию. Но раз уж они здесь - в целом Жнецам можно приписывать какие угодно качества, но уж точно не хитрость и не проницательность. Если бы у них была орда рахни, которую можно было бы спустить с привязи, они давно уже так бы и сделали, хотя бы для того, чтобы противостоять кроганам на Палавене.
- Другими словами, мы предполагаем, что ее нет, потому что, если бы она была, нас бы уже стерли в порошок, - сухо подытожила Касуми.
- Боюсь, что так. Эта миссия вряд ли будет из разряда быстрых – прилетели и улетели. Те рахни, с которыми мы сталкивались прежде, были неуправляемы и опасны; теперь же все выглядит так, будто некоторых из них превратили в каких-то тварей типа хасков, - сказал Шепард. – СУЗИ, ты ведь хотела испытать на деле боевые способности твоей новой платформы? У тебя есть такой шанс. Через восемнадцать часов мы будем на орбите Утукку.
- Пора давить жуков, - азартно хохотнул Вега.
- Ага. Готовь большой ботинок, - хмыкнул позади него Гаррус. – Очень, очень большой ботинок.