Долгосрочный план

[BioWare-Fanfic-Club]

Название: Долгосрочный план
Автор: Matzkevich
Бета: Lannet
Категория: Dragon Age 2
Рейтинг: R (скорее всего именно так)
Персонажи и пейринги: фемХоук/Фенрис, фемХоук/Давет, персонажи Dragon Age и Dragon Age 2
Жанр: AU, Action, Angst, Het, Missing scene
Размер: макси
Аннотация: еще один взгляд на фемХоук в целом и на пейринг фемХоук/Фенрис в частности
Предупреждения: ООС - да, некоторых персонажей я вижу несколько по-другому
От автора: Спасибо моей бете за помощь и советы : ) А от читателей жду тапок, полагаю, их будет много : )
Статус: в работе


Пролог

Он стоял на берегу реки и смотрел на водную гладь. Если бы его кто-нибудь сейчас увидел со стороны, то мог бы подумать, что он очарован красотами местности, но это было не так. Внутри него полыхала буря, имя которой было Отчаяние. И если она возьмет над ним верх, то станет вполне материальной, а допустить этого он не мог.
Она была тяжело больна и ни один из известных ему способов лечения – а будучи магом-целителем он знал их немало – не приносил видимого улучшения. Он уже испробовал все, что знал, о чем читал или слышал, но ничего не помогало. Он даже решился на те запретные методы лечения, которые никогда не одобрял, однако лучше ей не становилось... Девушка, которую он любил едва ли не больше жизни, и которая стольким пожертвовала ради него, медленно умирала, а он ничего не мог поделать....
И сейчас, стоя на берегу реки, ему казалось, будто отчаяние сжигает его изнутри. Только не дать ему взять над собой верх, иначе он просто начнет разрушать все вокруг. А этого никак нельзя допустить. Нельзя использовать магию в дурных целях, она должна служить только лучшему в нем. Это был его принцип. Создатель, за несколько дней болезни своей возлюбленной он уже нарушил некоторые из них, но этот – этот должен оставаться непоколебимым.
Принципы... Он всегда считал, что любой маг должен их соблюдать, что он должен бороться с искушением воспользоваться своим даром для личной выгоды. Но ему пришлось их нарушить. Он осмелился прибегнуть к запретным знаниям и, кроме того, он стал брать плату за свой дар. Раньше он никогда ничего не просил за лечение или небольшую помощь по хозяйству – ему было достаточно искреннего «спасибо» и чувства того, что он помог. Но «спасибо» не может помочь, когда нужно платить за номер в гостинице или покупать в лавках редкие ингредиенты. Когда все это закончится, он откроет приют или лечебницу, где все страждущие смогут получить помощь – и на этот раз бесплатно. Но пока....
Он отвернулся от реки и начал собирать травы, которые в изобилии росли на берегу, когда по ровной поверхности воды скользнула тень.
Заботливые пальцы осторожно срывали нужные растения: эльфийский корень и веретенка, и даже несколько шлюхиных цветков. У него не было точного рецепта, но он знал свойства многих трав и надеялся, что это поможет. Самым главным для него сейчас было не сдаваться, пробовать найти рецепт лечебного зелья и верить – верить, что он сможет спасти свою возлюбленную.
– Так тяжело наблюдать смерть любимого человека. Кажется, что ты не можешь чувствовать ничего кроме боли и отчаяния, не так ли?
Мужчина резко обернулся, и на одно короткое мгновение в его руке мелькнула огненная вспышка.
– Не отвечай, я знаю, как это бывает. Я еще помню это.
У самой кромки воды спиной к нему стояла женщина. Она была немолода, о чем говорили её серебристые волосы, но все еще сохранила горделивую осанку.
– Но я могу помочь тебе, маг. Могу спасти ее, чтобы вы смогли насладиться той жизнью, о которой мечтали.
– Помочь? Не думаю, что подобное предлагают просто так.
Да, помощь была нужна, но он не был уверен, что её стоит принимать. Не стоит ждать добра от человека, который предлагает спасти твою умирающую жену и при этом знает, что ты – маг.
– Не волнуйся, маг, если мне нужно будет сжечь чей-то дом огненным дождем, то я и сама смогу это сделать, – женщина обернулась, и он увидел усмешку в ее янтарных глазах. – Но ты прав: услуга за услугу. Ничего такого, что нарушало бы принципы, о которых ты так заботишься.
Маг замер. Эта женщина – кем бы она ни была – словно читала его мысли и это немного пугало.
– Откуда ты... Кто ты?
– О, обо мне говорят разное, но стоит ли верить людской молве? – Она улыбнулась и подошла ближе. – Ты и сам знаешь, кто я. Я наблюдала за тобой, потому и решила помочь. Но воля твоя – если хочешь все делать сам, если боишься меня... Выбирай, чего ты хочешь, спасти её - или дать умереть.
Все так просто, подумал он. Ты несколько дней бьешься над зельем, которое может дать хотя бы шанс на спасение, а эта женщина говорит, что может вылечить твою жену, словно это так же просто, как, например, сорвать цветок.
Она утверждает, что он знает, кто она такая. Создатель, помоги ему, поскольку это и в самом деле так. Он слышал о ней многое, хотя и понимал, что в лучшем случае только половина из этих слухов могла иметь отношение к правде. Он был магом, и он мог чувствовать магию в других. Здесь же он чувствовал такую силу, с какой сталкивался только однажды в своей жизни – когда запирал эту силу несколькими печатями, чтобы не дать ей вырваться на свободу. Но сейчас...
Странно, но ему казалось, словно его загнали в угол, поймали в искусно расставленные силки... Эта женщина права – у него есть выбор, но разве можно добровольно выбрать смерть любимого человека? Маг тяжело вздохнул:
– Хорошо, я согласен. Чего ты хочешь?

Глава 1

Она была вне себя от злости. Впрочем, Создатель свидетель, она немного преуменьшала. Она – Лив Хоук – была просто в бешенстве! И дело вовсе не в том, что они были в пути уже несколько дней, а в том несносном мальчишке, который с довольной ухмылкой шагал рядом с ней, - в её брате. Конечно, чего следовало ждать от человека, который старался во всем копировать её? Интересно, понимал ли он, куда идет, и что их там ждет? Или же он просто хотел не дать ей быть «всеми любимой малышкой Хоук, которую всегда ставят в пример другим»?
Нет, она не хотела быть примером для подражания. Ей вполне хватало и того, что она была старшим ребенком в их семье и после смерти отца старалась заботиться об остальных. Конечно, все они тоже старались помочь ей. Все, кроме Карвера. Он мог только одно – говорить, что устал быть в тени своей вездесущей старшей сестры, но при этом не делать ничего, чтобы изменить ситуацию.
И когда, несколько дней назад, она за ужином сказала, что завтра уходит вместе с армией, которая должна была пройти через их деревушку... Реакцию матери Лив знала заранее – сначала крики, потом мольбы и напоследок слезы. К этому она была готова. Бетани не сказала ничего, но Лив знала – она поддерживает сестру и понимает, почему она так решила. Карвер заявил, что она просто хочет выслужиться перед королем, потом отпустил несколько грязных комментариев о том, что у Кайлана уже есть жена, и он даже не посмотрит на какую-то там выскочку из деревни, за что получил оплеуху от матери. «Как будто мне есть дело до короля», - горько усмехнулась Лив. Нет, она шла в Остагар по другой причине...
Она привыкла действовать, привыкла не ждать своей судьбы, а идти ей навстречу. И когда она услышала, что через деревню будет проходить войско, и они будут набирать рекрутов – все решилось само собой. Единственным человеком, с кем она обсуждала это решение, был отец. Хотя это довольно сложно назвать обсуждением. Лив просто просидела несколько часов у его могилы, рассказывая о том, что она хочет сделать и почему. Она привыкла так поступать в те моменты, когда ей нужно было высказаться, когда хотела, чтобы её просто выслушали. Но в эту ночь он приснился ей, впервые за несколько лет. Он сказал, что она должна поступать так, как чувствует. А она действительно чувствовала, что она должна быть в Остагаре. Сидеть дома, молиться и ждать, чем же закончится битва – это не для нее.
Мать была против, но ничего не могла сделать. В то утро, когда Лив уходила, она продолжала плакать и причитать, что теперь некому будет о них заботиться. На что Лив резко бросила, что теперь Карвер сможет проявить себя в полной мере. Бетани была бледна и, судя по опухшим глазам, тоже проплакала всю ночь. Но она старалась держаться в присутствии Лив, поэтому просто обняла её и протянула сумку с зельями – будучи магом, как и их отец, Бетани так же хорошо разбиралась в рецептах. Карвер так и не вышел проводить её. «Ничего удивительного», - подумала Лив. - «Наверняка дуется на то, что я решила сделать хоть что-то».
Но нет, Карвер в это время не дулся, а готовил план мести. Видимо решив, что больше он не позволит старшей сестрице идти впереди себя, он собирал сумку, чтобы идти за ней. Первый день пути он держался на расстоянии, боясь, что она может отправить его домой, но когда пройдено уже было достаточно, он просто появился рядом. С этой довольной ухмылкой на лице.
Когда он сказал ей «Привет, сетрица», Лив захотелось его убить. Создатель свидетель, ей с трудом удалось собрать всю свою силу воли и не убить его стрелой в шею или кинжалом в сердце, или хотя бы не ударить кулаком, чтобы стереть эту наглую ухмылку. На пару мгновений она даже позволила себе представить, как она это делает, но все же смогла сдержаться.
Всю дорогу Лив старалась занять свою голову хоть чем-нибудь, чтобы не обращать внимания на брата и хоть немного успокоиться. «Интересно, - думала она. - Как они там сейчас?» И тут же представила себе их родную деревушку. Бетани, скорее всего, хлопочет по дому – готовит обед или занимается растениями. И сегодня она не напевает, а молча молится, чтобы с её сестрой – а заодно и с братом – ничего не случилось. А мать... Она могла сейчас или проклинать Лив за то, что та потянула с собой младшего брата... Или же молиться в церкви, чтобы её непутевые дети одумались и вернулись, или же, если разум не возьмет верх, чтобы они пришли домой живыми... «Мама, мама... Ты думаешь, что это напрасно, что нужно просто молиться и ждать, когда все закончится. Но ведь отец так не смог бы, и я так не могу. Я чувствую, что должна быть там. Так я смогу сделать больше, смогу защитить вас. И не волнуйся, я присмотрю за Карвером. Пока я жива, с ним ничего не случится.»
Однако все мысли рано или поздно всё равно возвращались к Карверу. Тогда она начала внимательно смотреть по сторонам, стараясь запомнить все, даже самые мелкие, детали. И когда через два дня они подходили к Остагару, Лив казалось, что если бы ей сейчас дали бумагу и перо, она смогла бы нарисовать подробный маршрут, которым они пришли.
Впрочем, все мысли о карте, равно как и о брате, исчезли из её головы, как только на горизонте показались башни Остагара. Во время пути она слышала разговоры солдат о том, что это большая крепость, но, увидев сооружение своими глазами, Лив поняла, что они ошибались. Крепость была просто огромной. Высокие башни, толстые стены из массивного камня – во всем этом чувствовалась мощь и... надежда, что какими бы страшными не описывали порождения тьмы, в этом месте люди просто не могут проиграть им.
Помимо дороги, по которой шел отряд Лив, к крепости подходило еще несколько, и везде были люди: кто-то в богатой броне, кто-то в обычной крестьянской одежде. «Наверное, здесь собралась половина Ферелдена», - подумала Лив, и эта мысль показалась ей вполне логичной – какие бы распри не терзали отдельные уголки страны, они должны были затихнуть при виде надвигающейся угрозы.
Как ни странно, но, глядя на крепость, она испытывала трепет и волнение... Нет, это был не страх, а такое нужное для битвы чувство ожидания опасности, которое заставляет сердце биться быстрее, выбрасывает в кровь порцию адреналина, включает все инстинкты, и все это ради одной цели – выжить. «Что же, вот мы и на месте. Теперь нужно осмотреться и готовиться».


* * *

На то, чтобы устроиться на новом месте, ушел почти весь день. Лив это не удивило – найти места для такого количества людей казалось ей сложной задачей. Но сейчас, когда солнце уже почти зашло, все прибывшие солдаты разбрелись по своим делам: кто-то уже пошел спать после долгой дороги, некоторые бродили по крепости в поисках знакомых или родственников, которые пришли сюда раньше, а некоторые тренировались, отрабатывая разные приемы на специальных чучелах. Лив же молча сидела у костра, зажав в ладонях кружку с травяным чаем.
Ей повезло сегодня – она была одной из первых, кому нашли палатку для сна, где она смогла оставить сумку и пойти осмотреть крепость. Никогда прежде она не видела такого количества людей. Конечно, несколько раз отец брал её на ярмарку в Редклифе, но даже там никогда не было такого столпотворения. Лив подумала, что подобное можно было бы увидеть в Денериме – столице Ферелдена – но туда они ни разу не ездили. Если твой отец маг, то в таких местах лучше не бывать.
Днем им объявили, что до атаки есть еще несколько дней пока соберутся все войска, что порадовало Лив. «По крайней мере, будет возможность подготовиться, а не бежать в бой» - рассудила она, в то время как Карвер расстроился. Он рассчитывал, что сможет проявить себя в первый же день, но все шло совсем не так, как он хотел. Кроме того, слушая рассказы тех, кто прибыл сюда раньше и уже участвовал в нескольких вылазках, он понимал – проявить себя будет не так-то и просто. Нет, он не боялся битвы, просто все эти разговоры заставляли его... волноваться...
А позднее они увидели, как вернулся с разведки один из отрядов... Их ушло десять человек – так говорили солдаты – а живыми пришло только двое, третьего – тяжело раненого эльфа – они по очереди несли на руках. Остальные же остались в Диких землях, разорванные на куски порождениями тьмы, в засаду к которым они попали. После этого всем запретили покидать крепость без особого разрешения старших командиров. Карвер сделал вид, что это известие расстроило его – он снова и снова подходил к стражникам и просил выпустить его, хотя в душе и радовался такому решению. Мысли об этом раненом эльфе не выходили у него из головы, и он должен был признаться самому себе, что начинал всерьез беспокоиться и задаваться вопросом, а правильно ли он поступил, отправившись за своей сестрой?
Лив тоже видела выживших воинов, но она столкнулась с ними в лазарете. Эльфа положили в дальнем углу площадки, и к нему поспешила самая пожилая из лекарей. «Странно», - подумала Лив, - «они ведут себя так, словно боятся его». И действительно – через несколько мгновений она увидела, как к эльфу подошел светловолосый воин, осмотрел его и отрицательно покачал головой. Лив заметила, какими взглядами смотрели на него те двое мужчин, которые принесли пострадавшего, как они виновато опустили глаза и медленно пошли в сторону тренировочной поляны. А светловолосый воин положил руку эльфу на лоб, произнес несколько слов и дал стражникам приказ унести несчастного. «Видимо решили, что он не выживет», - решила Лив, хотя такой поступок и показался ей странным – отец иногда тайно помогал тяжелобольным и не сдавался до последнего.
Через несколько минут после этого она услышала, что запретили покидать крепость без особого приказа. Лив усмехнулась: «Карвер наверняка расстроится, что у него отобрали такую возможность прославиться», хотя сама она считала такое решение правильным. «Судя по всему, вернувшийся отряд состоял из опытных воинов, и, если даже они попали в засаду, то что уж говорить про новичков?» Размышляя таким образом, Лив решила, что проведет оставшееся время в изучении самого лагеря. Поэтому к вечеру, когда их позвали на ужин, она уже успела осмотреть все башни крепости, перекинуться парой фраз с некоторыми солдатами, побывать на псарне, поговорить о воспитании мабари и побывать на площадке для тренировок. Правда, когда она была там, уже начинало темнеть, и Лив решила, что проведет здесь весь следующий день. Но это завтра, а сейчас она просто сидела и смотрела на пламя костра.
– Эй, Хоук! Ты ли это? ¬– Неожиданно мужской голос отвлек её от созерцания огня, и Лив повернула голову, чтобы посмотреть, кто это. Она слегка сощурила глаза, стараясь вспомнить имя этого парня – она не сомневалась, что они были знакомы, но вот имя – оно словно вылетело из головы.
– Давет? – Тихо, словно боясь ошибиться, Лив произнесла первое, что пришло на ум.
– Я уж думал, что я ошибся, увидев тебя здесь. – Он улыбнулся и сел рядом. – Мы столько лет не виделись, а тут я вижу девушку, так сильно похожую на малышку Хоук. Хотя, я думал, что ты будешь выглядеть немного по-другому, когда вырастешь. Ну, например, что у тебя будут длинные волосы, ты будешь носить пышное платье, и мы встретимся где-нибудь в Редклифе, а твоим мужем будет какой-нибудь богач.
– Ты говоришь совсем как моя мать, – Лив улыбнулась ему в ответ. Да, они и правда не виделись около десяти лет, а он словно совсем не изменился – все такой же шутник. – Но знаешь, длинные волосы, пышное платье и богатый муж не очень-то помогают при охоте в лесу.
– Ты так и не бросила эти детские игры?
– Нет, не бросила. И теперь у меня есть настоящий взрослый лук.
– Я знал, что у тебя талант в этом деле. Ты была единственной девчонкой, кто мог сразиться со мной на равных в стрельбе из лука.
– Ха, да я и сейчас стреляю не хуже. Если хочешь, можем потренироваться завтра вместе – как мы делали это в детстве.
– А почему нет? Я смогу научить тебя парочке приемов. Но это завтра, а пока лучше расскажи мне, что привело тебя в Остагар, на войну? Ты никогда не была послушной и тихой девочкой, но все равно... Я помню твою мать – она бы не обрадовалась такому решению. Хотя твой отец был человеком более широких взглядов. Странно, что его нет здесь.
– Отец умер несколько лет назад. А если бы он был жив, ты прав, он сидел бы сейчас рядом со мной. А вот насчет мамы все верно, она и правда была совсем не рада.
– Извини, я не знал про твоего отца. Мне очень жаль. Насколько я помню его, он был очень добрым человеком. Но все же, что привело тебя сюда?
– Ты же знаешь меня, Давет. Я не из тех, кто в случае чего бежит в церковь и просит помощи Создателя. Я умею бороться и хорошо держу в руках лук. Так почему бы мне не воспользоваться этим, когда кто-то угрожает жизни моих близких?
– Значит, ты пошла сюда сама, по своей воле. – Задумчиво произнес Давет, и впервые улыбка сошла с его лица.
– А ты нет?
– Как сказать. Я хотел пойти, но мне немного помогли. Меня поймали на.... ты же знаешь, чем я занимался. – Да, Лив знала – кроме того, что Давет отлично владел луком и кинжалами, он еще в детстве хорошо лазил по карманам.
– О да, правда мне ты обычно что-нибудь добавлял в карманы, а не забирал из них, – Она невольно улыбнулась, вспомнив, как однажды обнаружила в кармане платьица серебряное кольцо с блестящим камушком – это позднее она узнала, что камнем был бриллиант.
– Я не ворую у друзей и у тех, кого люблю, а ты всегда была очень добра ко мне. И ты была одной из немногих, кто просто дружил со мной, а не жалел меня. В общем, я попался и мне предложили стать Серым стражем, чтобы избежать наказания. У меня практически не было выбора.
– Так ты теперь Серый страж?
– Еще не совсем. Мы ждем, когда сюда прибудет Дункан – он у них вроде как старший – с еще одним рекрутом. Говорят, он должен прийти через несколько дней.
– Ох, это такая честь. – Продолжая улыбаться, Лив вскочила и низко поклонилась ему. – Сэр Серый страж, будьте милосердны к простой крестьянке.
– Ну уж нет. – Снова улыбнувшись, Давет встал. – Придется тебе ответить за неподобающее поведение. Встретимся завтра на тренировочной площадке?
– Хорошо. Тогда до завтра.
Лив направилась к палаткам, стараясь не оборачиваться, хотя и чувствовала на спине взгляд Давета. Было странно встретить его здесь, но она была рада этому – видеть знакомое лицо всегда приятно. А завтра – завтра они немного подерутся, совсем как в детстве, и эта мысль дала ей чувство странного спокойствия – всё будет так, как должно быть.


Глава 2 New

Лив ушла уже довольно давно, а он так и продолжал сидеть у костра. «Да, Давет, кажется, ты никогда от этого не избавишься.» Он усмехнулся от этой мысли и поднес руки к огню.
Они были знакомы с детства. Давет до сих пор помнил её забавные косички, содранные коленки и блеск в глазах. Да, её глаза было очень сложно забыть – цвета светлого янтаря с вертикальными зрачками. Наверное, именно это не давало ему забыть Лив. Лишь однажды в жизни он видел такие глаза – в какой-то книжке, где было изображение дракона.
Когда они виделись в последний раз? Кажется, лет восемь назад. Уже тогда Лив была высокой, стройной и... смелой. Давет был старше её на несколько лет и предпочитал общаться с подростками своего возраста, но Лив... она была исключением. Хотя бы по той причине, что она никогда не насмехалась над его семьей и их бедностью.
Когда-то семья Давета была довольно обеспеченной: в те годы его отец промышлял охотой и часто притаскивал домой огромных медведей или волков. А мать занималась выделкой шкур, которые они потом продавали.
Большинство детских воспоминаний Давета были связаны с тем, как он играл со старшим братом на медвежьей шкуре у камина. Эйван был старше его на семь лет, поэтому, когда Давет еще только начинал помогать матери, его брат уже ходил с отцом на охоту.
Такая размеренная жизнь продолжалась несколько лет, а потом... однажды, когда Давету было десять, отец вернулся с охоты один. В тот день они ходили на волков – один торговец обещал купить шкуры по очень высокой цене, но ему нужна была дюжина. Чтобы не выискивать зверей по лесу, отец решил забраться в пещеру, где они обитали. Ему было известно, что волчье логово скорее походило на огромную яму с резким спуском, а не на простое ущелье. Они были уже в середине спуска, когда Эйван поскользнулся и с криком полетел вниз – как раз в ту часть логова, где были волчица и детеныши. Отец сказал, что пытался отбить его, но не смог.
Только повзрослев, Давет понял, что отец лгал. Если бы он пытался спасти сына, ему пришлось бы спускаться в самый низ и он был бы ранен – одолеть волчицу, охраняющую детенышей, порой не под силу даже опытному охотнику. Но на нем не было ни царапины. Это значило только одно – когда Эйван упал, и к нему бросились волки, отец со всех ног побежал к выходу. Поняв это, Давет долго задавался вопросом: успел ли тот услышать крики своего старшего сына, когда в него вонзились волчьи зубы?
После этого отец забросил охоту и начал пить. Поначалу мать прощала его и верила, что все изменится – ведь она тоже скорбела по своему первенцу. Но она не смогла выдержать и года. Вскоре ей пришлось продавать вещи: шкуры, те немногие украшения, что у них были, мебель...
Тогда Давет украл в первый раз. Впрочем, сам он не считал это кражей, а наоборот, был уверен, что просто вернул домой то, что должно быть там по праву. Его поймали почти сразу же. В тот день мать плакала и кричала на отца, обвиняя его в произошедшем, а тот... тот просто продолжал пить.
Давет же продолжал воровать. Со временем ловить его стали все реже, но по маленькой деревушке пошел слух, что его лучше не звать к себе, да и вообще – не общаться с ним. Так он стал одиночкой, которого все избегали.
Поняв, что простыми разговорами с сыном изменить его поведение не получится, мать Давета решилась написать письмо своему брату, который жил в Лотеринге. Тот ответил, что будет рад приютить у себя её и Давета, но про мужа сестры – промолчал. Впрочем, этот вопрос вскоре решился сам собой – отца убили в пьяной драке, и после этого мать Давета уже ничего не держало на старом месте. Она быстро собрала оставшиеся пожитки и вместе с сыном отправилась в Лотеринг.
Они довольно быстро прижились там. Мать работала на поле брата, Давет сперва тоже помогал ей, а потом стал промышлять воровством. Все-таки обчищать карманы ему удавалось лучше, чем, например, полоть или поливать овощи.
А через пару лет, когда ему было пятнадцать, он впервые увидел Лив. Они столкнулись в лавке одного из торговцев, где Давет иногда выискивал новых жертв, а Лив с отцом покупала травы. Он не раз вспоминал этот день и каждый раз признавал, что хотя его рука и потянулась к карману Малгольма, какая-то сила остановила его. А потом эта же сила тянула его в разные уголки деревни, где Лив была в тот момент. Глядя на него со стороны, некоторые думали, что Давет влюбился, сам же он так не считал. По его мнению, он был просто очарован странными глазами этой девчушки и той силой, которая окружала её.
После этой встречи прошла всего пара дней, а они уже успели подружиться. Повзрослев, он часто думал о том, как это могло произойти и не находил ответа. Ему нужен был друг, который смог бы просто общаться с ним, не обращая внимания на занятия Давета, а Лив... возможно, ей просто был нужен старший брат, который мог бы научить её разным премудростям, которые знают только мальчишки.
А сейчас, сидя у костра в крепости Остагар, Давет усмехнулся. Странно, но в те юношеские годы он часто засыпал, думая о том, чем они с Лив займутся завтра, куда они пойдут, чему он её научит... Впрочем, повзрослев, он тоже вспоминал её, хотя его мысли тоже стали взрослее. «Нечего забивать голову всякой ерундой», - подумал Давет вставая. - «Иначе совсем не усну».

***

Она победила. «Странно, как это могло произойти?» - Давет удивленно смотрел на деревянный клинок, упиравшийся ему в грудь. А о втором точно таком же, который неприятно щекотал шею, он старался даже не думать.
Создатель, как могло произойти, что он не просто проиграл ей, а сделал это на глазах у половины солдат крепости? Неужели все его приемы уже не так действенны? Может, он просто засмотрелся на неё, на плавные, почти кошачьи движения, или на стройное тело, обтянутое легкой броней? А может дело совсем не в этом? Возможно, Давет просто даже в мыслях не допускал, что девушка, которая некогда так неумело держала кинжалы в руках, научилась чувствовать их, превратив металл в смертельное продолжение своих рук?
Лив опустила оружие и сделала шаг назад. Толпа, собравшаяся вокруг них, восприняла это как сигнал к окончанию представления, и начала расходиться.
– Эй, ты чего грустишь? Ты же победила!
– Я привыкла, что обычно побеждаешь ты, – Лив слабо улыбнулась ему в ответ.
Вместо ответа, Давет просто улыбнулся и обнял её за плечи.
– Как у проигравшего у меня есть только одно желание – когда все это кончится, с тебя кружка эля.
– Полагаю, что даже не одна.
– Ну, думаю больше трех я точно не выпью, – и хотя Давет продолжал улыбаться, Лив заметила, что его взгляд стал серьезнее. – А за нами наблюдали.
– Не то слово, – Лив рассмеялась. – Тут собралась половина солдат крепости.
– Не только, – когда Лив повернулась, он кивком головы указал на удалявшихся мужчин, один из которых был похож на светловолосого воина, которого она видела вчера.
– Тот, что в броне – это Алистер, один из Серых Стражей. А второй – это Дункан, – Лив немного удивилась, услышав в его голосе трепет, словно он говорил о живой легенде. – Он у них самый старший и это он привел меня сюда.
– Создатель... я не знала...
– Эй, ты чего? Кто знает, может они посмотрели на нас и решили, что им нужен такой воин как ты! Тогда мы смогли бы сражаться вместе. Или ты не хочешь? Ты же сама сказала, что пришла сюда, чтобы защитить семью, а Стражи именно это и делают – они охраняют всех нас от Порождений Тьмы.
– Давет, я... – Она не успела договорить, как раздался звук трубы, что служило сигналом к началу тренировки.
– Мне нужно идти.
– Лив! – Окликнул её Давет, когда она повернулась чтобы идти. – Встретимся вечером у того же костра, что и вчера?

***

Во время тренировки им сказали, что атака планируется на один из ближайших дней. Все войска уже прибыли в крепость, план боя был утвержден и оставались только последние приготовления.
После этого объявления Карвер начал нервничать еще сильнее. И в какой-то момент Лив показалось, что он даже готов сбежать из крепости, и единственное, что его останавливало - это нежелание признавать правоту сестры. «Глупый мальчишка», – думала она. – «Если бы ты все понял еще дома, а не здесь».
Она еще не придумала, как будет прикрывать его во время боя. Её записали в отряд лучников, а Карвера – к воинам. И хотя им еще ничего не говорили о том, как будут расположены отряды во время самого боя, Лив примерно представляла ход боя. Первый удар за лучниками и магами, затем в дело вступают собаки, после которых идут Серые Стражи и последними – воины. При этом она полагала, что лучники и многие маги могут так и не вступить в прямой бой, а атаковать с какой-нибудь возвышенности. Многие, но не она. Для себя Лив уже решила, что как только отряды воинов вступят в бой, она присоединится к ним.
Вечером она рассказала этот план Давету, надеясь, что тот сможет дать ей какой-нибудь совет. Однако он в целом не одобрил её идею.
Да, он привел веские доводы. Конечно, Лив хороша в ближнем бою – это Давет испытал на себе – но сможет ли она справиться, если её окружат? Кроме того, клинки требуют подпустить врага совсем близко, в то время как у мечника больше пространства для маневров, нет, он не спорит, и она, конечно, может метать кинжалы, но если их всего два, то как много времени пройдет, прежде чем она останется безоружной?
Несомненно, Давет был прав и Лив даже не пыталась с ним спорить. И она могла бы даже отказаться от своей затеи и позволить братцу самому позаботиться о собственной шкуре, но... она дала обещание самой себе и собиралась его выполнить...
Понимая, что она не изменит своего решения, Давет предложил обсудить это утром следующего дня. Он надеялся, что Дункан, видевший их поединок, оценит способности Лив и предложит ей вступить в Орден. Тогда они сражались бы вместе, и он мог бы прийти ей на помощь, если бы это потребовалось.
Уже давно стемнело, а они все продолжали сидеть у костра. Точнее у того, что от него осталось – огонь погас, а угли побледнели, хотя от них все еще исходило тепло. «Как странно», – подумала Лив. – «Еще недавно мы оживленно спорили, почти кричали друг на друга. А сейчас – молчим, лишь изредка перекидываясь короткими фразами». Она потерла руки, надеясь хоть немного согреть их, и посмотрела на Давета.
Он сидел напротив, но все равно не мог отчетливо видеть Лив. От потухшего костра толку было мало, а свет факелов был недостаточно ярким. Но все же Давет старался смотреть ей в глаза.
Сегодня он перекинулся парой слов с Алистером и также узнал, что атака будет совсем скоро. «Интересно, будем ли мы завтра так же сидеть у костра? Или в это самое время будем биться с Порождениями Тьмы? Будем ли мы оба живы в тот момент? Будет ли она жива?»
Глядя на остывшие угли, Давет подумал, что в своей жизни жалеет только об одном – о том, что тогда уехал из их деревушки. Создатель свидетель, ведь все могло сложиться по-другому и вполне возможно, что у них с Лив был шанс. А получилось, что они вновь встретились за несколько дней до войны.
– Я пойду, – Лив медленно встала. – Завтра нас будут собирать очень рано.
– Я провожу тебя, – заметив недовольство в её глазах, Давет тут же продолжил. – Эй, и не думай со мной спорить. Да, тут полно солдат, да и сама можешь за себя постоять, но... мне так будет спокойнее.

***

Пожалуй, впервые в жизни он не был уверен в своем выборе. И это казалось странным, ведь раньше он никогда не сомневался в кандидатах на вступление в Орден. Да, потом он мог сожалеть, что не все пережили Ритуал Посвящения, и что даже уцелевшие были лишены нормальной жизни. Но сейчас он именно сомневался и поэтому решил подождать с принятием решения до утра.
Стоило ли отрицать, что она произвела на него впечатление? Нет. Сказать точнее, он, легендарный Дункан, как его часто называл король, был просто поражен. Более того, он видел что и Алистер, который редко оценивал солдат, наблюдал за поединком с интересом и некоторой долей смущения. «Похоже, она его заинтересовала», - про себя отметил Дункан. Позднее он подумал, что если бы окончательное решение принимал его подопечный, то скорее всего девушка бы не вступила в ряды Стражей – Алистер не стал бы подвергать такой опасности ту, которая ему симпатична. Но Дункан... Дункан знал, что в тяжелые времена нужна любая помощь. И все же, он сомневался.
В эту ночь сон пришел быстро. Он стоял на краю обрыва, с которого открывался вид на равнины и леса Ферелдена. Огромные просторы были охвачены огнем, а в воздухе ощущался тяжелый запах смерти.
«Создатель, неужели это ждет нас? Неужели мы не сможем остановить Мор?»
– Ферелден ждут тяжелые времена, Страж.
Повернув голову, Дункан посмотрел на стоявшую рядом седоволосую женщину.
– Ты знаешь, война оставляет за собой разрушения, пепелища и горы трупов. Но это твоя война, Страж, не её.
– Кто ты? О ком ты говоришь?
– У меня множество имен, но ни одно из них не скажет тебе, кто я. И ты знаешь, о ком я говорю.
Да, Дункан знал, ведь весь день после поединка он думал о ней.
– Она пришла сюда добровольно и вполне готова к этой войне.
– Да, готова. Но умение драться ничего не значит. Эта война лишь тропинка, которая приведет её к собственной судьбе.
– Разве война может быть хоть чьей-то судьбой? Война - это испытание.
– Может. Твоей, например. И ты скоро поймешь это, Страж.
Дункан снова посмотрел на лежащий внизу Ферелден. Сейчас он почти весь был скрыт за пеленой едкого дыма. Странно, но в какой-то мере война действительно была его судьбой. Он всегда стоял на страже, готовый бороться с Порождениями Тьмы, но все же, как эта женщина могла знать о его сомнениях?
– Так кто же ты? – Снова спросил Дункан и, не получив ответа, обернулся. Он один стоял на краю обрыва, и лишь вдали можно было различить нечеткий контур огромной улетающей птицы, или... дракона.

***

Рано утром Дункан стоял возле своего шатра.
– Алистер, сегодня тебе нужно проверить наших кандидатов. Я хочу, чтобы ты и наши кандидаты отправились в Дикие Земли и собрали все необходимое для ритуала Посвящения. Возьми Давета, сэра Джори и Табриса.
– Вчетвером? – Да, Алистер знал всех названных кандидатов. Давет и сэр Джори появились в крепости несколько дней назад, и он уже успел пообщаться с ними, а вот с Даррианом Табрисом – эльфом, которого Дункан только вчера привел из Денеримского эльфинажа, он успел только познакомиться. Что ж, у него будет шанс оценить его, да и остальных тоже, в Диких Землях.
– Да. Я решил, что девушку не стоит брать.
– Но ведь она показала себя как хороший воин...
– Ты прав, она хорошо обращается с оружием. Но ты знаешь, для того, чтобы быть Стражем, нужно не только уметь убивать.
– Да, но...
– Алистер, я хорошо тебя знаю. И я вижу, что хоть ты и пытаешься спорить со мной, в глубине души ты рад, что я ей отказал.
– Дункан, я...
– Хочешь сказать, она тебя не заинтересовала?
Алистер смутился. Он и так весь вечер ругал себя за то, что осмелился думать о ней... Даже не просто думать, а мечтать о том, как... «Создатель, кажется я краснею!»
– Ну....
– Можешь не отвечать, – Дункан улыбнулся и похлопал его по плечу. – На твоем месте я бы тоже заинтересовался и даже позволил бы себе пару смелых мыслей. Но, кажется, мы оба опоздали.
Алистер вспомнил тот поединок и решил, что Дункан был прав. Тот парень, Давет.... Казалось, что они были давно знакомы и вполне возможно, что их связывала не только дружба. Он был готов поклясться, что почувствовал почти физическое притяжение между ними.
– Хорошо. Мы вчетвером сходим в Дикие Земли. Когда нам выдвигаться?