Оформление одобрено модератором
Название: Смутное отражение
Оригинальное название: In a Mirror, Darkly
Автор: Crisium
Переводчик: Arona
Ссылка на оригинал: здесь
Категория: Dragon Age
Рейтинг: PG-13
Персонажи и пейринги: Логейн, фем!Серый Страж
Жанр: Drama, POV Логейна
Аннотация: В Сером Страже, пощадившей его, Логейн видит больше, чем ожидал.
Статус: окончен
Статус перевода: окончен
читать дальше
Логейн не узнал Стража, которая нашла его на Собрании Земель. Она была уже не тем доверчивым новичком в Остагаре, и если менее зоркий глаз заметил бы лишь малое отличие, то Логейн был всегда наблюдательным. Страж смотрела на него без страха, а на Собрание Земель - без особого уважения, и в ее взгляде можно было уловить эмоции, лишь когда она пробегала глазами по бастарду Мэрика, и Логейн подумал: ага.
Смертельная точка, на которую нужно надавить.
И он удивился не меньше, чем Алистер, когда после дуэли она сохранила ему жизнь. После бури протестов она утвердительно кивнула, когда Риордан попросил сделать Логейна Серым Стражем, и когда все двери вокруг него закрылись, он столкнулся с единственной возможностью: выпил и прошел Обряд.
***
Стражи были любовниками.
Остальные, те, что были компаньонами и союзниками Стража, очень осторожно говорили об Алистере, но Логейн был не глупым мужчиной, а они были не настолько проницательными, как казались сами себе.
Он удивился, что за женщина могла бы добровольно отправить своего любовника в постель к другой женщине.
И было что-то такое в сдержанном серьезном отношении Стража к нему, что заставляло его думать, что его присутствие не совсем уж неприятно здесь, как заставляла его верить в это пожилая женщина-маг, и хотя Страж была намерена извлечь из него пользу, теперь он был частью ее круга.
Когда наблюдения не принесли своих плодов, а ее компаньоны раскрыли не так уж много, он спросил.
Она сразу нахмурилась, словно уже почти и не помнила этого, словно этот это был странный и не очевидный вопрос.
- Это было ради блага, - наконец, ответила она жестко и задумчиво.
Неожиданный ответ; он обнаружил, что слегка нахмурился в ответ.
- Ради чьего блага? Алистера?
Король поневоле на пронизанном стужей троне; конечно, она не могла думать, что он будет ей благодарен.
- Нет, - ответила она, показавшись уставшей. - Ради Ферелдена.
Возникла долгая пауза, прежде чем знакомое чувство пронзило его, и темные, с зазубринами крюки памяти вонзились в его кровоточащую душу, и тогда он почти рассмеялся, тихо и недоверчиво.
Мы живем похожие жизни, ты и я, думал он.
Но вряд ли бы Страж оценила подобные вещи, поэтому Логейн молчал.
***
В эти темные дни бывают моменты гармонии, неожиданных размышлений и озарения.
Орлесианка бродит молча, и это благо; гном стал агрессивным и, наконец, заткнулся, это - облегчение.
Страж изучает свои карты в свете от костра, и тени под ее глазами растут по часам.
Логейн знал, какова тяжесть ноши командования, тяжесть бесчисленных жизней, зависящих от твоих будущих решений и неиссякаемой настойчивости.
Он тоже знает, что каждая победа имеет свою цену.
По вечерам Логейн наблюдал за Стражем; ее кожа была иссечена отметинами жестоких боев, а ее наследие написано кровью от одного конца Ферелдена до другого. И он размышлял над тем, была ли уже подсчитана окончательная цена победы.
***
У двери Логейна в Рэдклиффе стояла стража, и он не питал никаких иллюзий на счет того, что она размещена там ради его охраны.
Он наливал напиток, как вдруг неожиданно в дверь постучали. Два бодрых удара - и Страж позволила себе войти.
Какое-то мгновение она заинтересованно смотрела на него, словно могла различить его самые мрачные мысли, его душа была открыта для изучения и железной руки правосудия.
- Морриган хочет выполнить ритуал, - решительно начала она и выложила все детали с хладнокровной скукой.
Ему запоздало пришло в голову, что она ожидает его выбора.
- Нет, - наконец, ответил он, осознавая, что из них троих один умрет.
Или все умрут. В битве, которая грядет, нет никаких гарантий.
- Это было бы... неприемлемо для нас, - пояснил он, хотя она и не просила об объяснениях. - Мы не можем подвергать Ферелден неизвестной угрозе, когда средство предотвращения ее в наших руках.
Страж, уходя, кивнула.
- Я тоже так подумала.
После секундного колебания Логейн нахмурился.
- Тогда зачем было спрашивать меня?
Она была уже у двери, когда обернулась, и было что-то знакомое в том, как она прижималась ладонью к дверному проему, в решительном выражении ее лица и плеч, но он не мог сейчас уловить, что именно.
- Нужно, чтобы каждый знал о всех вариантах, - сказала она, пристально наблюдая за ним. - Если бы был способ сделать эту угрозу преимуществом, я знаю, что ты бы увидел это.
Ее рука повернула ручку двери, и он остался один в сгущающейся тьме. В глубинах его чашки затуманилось, исказилось и развеялось в ничто его собственное отражение.
***
Логейна никогда не волновало понятие греха.
Оковы пугающих, порождающих хныканье, самовнушаемых ограничений не могут и не должны удерживать мир в строгих рамках, в разделении на да и нет и помоги нам, Создатель, если мы ошиблись.
Логейн прожил слишком долгую жизнь, чтобы верить, что всё настолько просто.
Поэтому это удивительно, что в конце всё свелось к абсолюту: черное и белое, выбор и последствия.
Повсюду была кровь, и огонь, и рев сражения, и всё это было так знакомо, и вспышки жестокости в боевой стойке Стража, когда враги один за другим падали к ее ногам, как и к его собственным, и наконец, когда уже было едва ли не слишком поздно, он собрал куски вместе - неразборчивое чувство, которое он испытывал однажды.
Волосы Стража были не того цвета, а ее глаза не той формы, но своим видом она внушала страх - в его ушах звучало эхо хохота Мэрика, и где-то далеко звук оборвался в ничто оскорбленным ревом Архидемона, наполнившим мир, когда черные крылья зловеще распростерлись в небе.
- Страж, - обратился он, и его голос казался странно громким, но она, похоже, не слышала его, она уже преследовала Архидемона, подняв меч. - Страж.
Она обернулась и остановилась.
Ты молода, едва не сказал он, но это вряд ли было правдой - война полностью выжигала остатки юности, забирая у всех больше, чем они хотели бы дать...
Ты- воин, ты - герой, если в этом мире существует хоть какая-то справедливость, ты погибнешь прежде, чем люди забудут о том, что ты сделал для них, думал Логейн, чувствуя себя уставшим больше, чем когда либо, и он лишь сказал:
- Позволь мне.
Он не ощущал себя Стражем, смутно осознавая, что никогда им по-настоящему и не станет, но сейчас он был на самом верху крепости с Архидемоном, воющим позади, и он сделает то, что должен.
Она не возражала, и вокруг не было никого, чтобы увидеть это - порождения Тьмы загнали орлесианку в угол, маг уже пала - таким образом не было никакого решающего чувства справедливости или правоты, не было поэтов, которые бы засвидетельствовали это, или Сестер, дарующих прощение.
И всё же, Логейн знал свой долг.
За Ферелден, подумал он и вспомнил о том, кого сейчас здесь не было: за тебя.
- Это была честь для меня, Страж, - признался он, осознав это, наверное, слишком поздно, чтобы говорить об этом, но она кивнула и мрачно посмотрела на него слезящимися от наполненного пеплом ветра глазами, вздернув подбородок в воинском приветствии.
- Прощай, Логейн.
В ее голосе слышалось прощение и отражение не его самого, но более молодого, другого себя, который еще не совсем закостенел, отравленный обстоятельствами, но это было всё, что он хотел услышать. Небеса разверзлись над городом, когда он развернулся, но Логейн уже не чувствовал косой ледяной дождь - с мечом в руках он чувствовал теплые лучи солнца, запах летней травы, и тысячи прожитых дней где-то далеко уносили его, когда его тело пало, а его душа рухнула с обрыва в бездонную тьму и наступил... конец.