Совершенства не существует. Но это не значит, что к нему нельзя стремиться.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Внимание!
среда, 04 января 2012
15:28
Доступ к записи ограничен
вторник, 03 января 2012
Не целься мне в сердце - я в бронежилете.
Название: Письма
Автор: Rizzoli
Бета: нет
Категория: Dragon Age
Рейтинг: G
Персонажи и пейринги: Логэйн, фем!ГФ
Жанр: POV
Размер: Мини
Аннотация: Иногда враги становятся друзьями. Иногда любовь бывает не физической. Иногда письма никогда не отсылаются. Потому что тех, кто мог бы их прочесть уже нет.
Статус: закончен
читать дальшеТихо скрипит перо, оставляя за собой темный след на бумаге. Время от времени оно замирает, нервно дергается и сажает кляксу, заляпывая старательно выведенные, хотя и скачущие буквы. Словно немой укор остаются они на листе, вызывая раздражение и желание изорвать это неопрятное письмо.
В жизни у меня не было потребности писать кому-либо и потому, позже, мне было сложно изложить свои мысли на высоком уровне. Да и не мое это дело. Но все же я писал. Потому что иногда невысказанные слова нельзя больше сдерживать в себе, тщательно запирать на засовы. Это письмо, сбивчивое, запутанное и полное эмоций будет сожжено, как и многие другие до него. Не перечитывая, потому что безмерно стыдно за свою несдержанность, человечность, которую прячут на дно души, потому что она мешает холодному рассудку.
Как же это глупо.
Я писал Мэрику чаще, чем другим. Словно вел разговор, а вместо ответа представлял себе его улыбку, того невероятно везучего идиота, каким он был. Моего лучшего друга. Моего единственного друга?
Письма Роуэн больше напоминали записки. Короткие, немного сухие. Даже на бумаге я больше не мог быть с ней абсолютно искренен. Только их я мог перечитывать. Потому что они не содержали в себе сердца, тех сожалений, что иногда наваливались на меня.
Дочери я писал письма в основном с какими-то советами, с обсуждениями дел страны, личностей… Они были наиболее приближены к реальности, хотя я сомневаюсь, что по-настоящему знаю свою дочь. Но это не мешает любить и гордиться ею. Анора – действительно лидер. Сильный, умный, харизматичный.
Самые длинные строки выходили почему-то когда я писал своей жене. Только сейчас я понимаю, насколько она была проницательной и понимающей. Я во многом перед ней виноват. В том, что мог сделать и не сделал, предпочитая с головой уходить в дела и заботы, делая вид, что нас почти ничего не связывает, кроме дочери. Я просил у нее прощения, рассказывал о том, как много на самом деле она для меня значила, хоть и осознал я это только сейчас.
Но все эти адресаты отошли на второй план. Теперь я могу писать только этой девчонке, которую все называют героем и которая неловко улыбается, говоря, что на самом деле все заслуги принадлежат друзьям и везению. Маленькая, с плотно сжатыми губами это именно она готова была встретиться лицом к лицу со злом, не потому что она была бесстрашной, а потому что больше этого сделать было некому.
Она не должна была умирать, потому что якобы менее ценна, потому что ее смерть прошла бы без последствий, став достойным окончанием той легенды, которой девушка стала. Жизнь ценна сама по себе, я давно это понял, хотя и готов был приносить ее в жертву, если считал, что цель стоит того. Я же не стоил.
Резко качнулось пламя свечи, угрожая угаснуть. Угловатые, неширокие плечи вздрагивают, и девушка оборачивается, продолжая сжимать пальцами перо, с которого падает пара капель на бумагу. Взгляд ее невидяще скользнул сквозь меня, убеждаясь, что в комнате никого нет, и она вернулась к письму.
Почему-то после смерти я не прошел весь путь, который нам сулят, а лишь стал сокрыт от всех. Эта смерть меня не устраивает – я безмерно устал и всегда считал, что заслуживаю покоя. Даже она не была той причиной, что могла бы заставить остаться здесь. Девочка уже взрослая, ее сделали мудрой и сильной потери и борьба, ей не нужен отживший свое мужчина, чтобы жить достойно и принимать правильные решения. Да, возможно она не дотягивает до Аноры, а возможно она… просто другая. Не хуже. Но иная.
Тем временем юная героиня откладывает перо и откидывается на спинку стула, перечитывая написанное. Я делаю пару шагов ближе и читаю поверх ее плеча неровные строчки, напоминающие мои собственные.
«Я знаю, что Вы здесь. Звучит как бред, но мне иногда кажется, что я слышу Ваше дыхание. Никогда не думала, что Вы будете преследовать мою память, что так бережно я буду хранить воспоминания о нашем противоборстве, о тех единичных разговорах. Вы были честны со мной, но я не была честна с Вами. Несмотря на то, что, по сути, мы были врагами… я чувствовала прочную связь. Словно Вы – часть меня. Словно Вы направляете мою неопытную руку, чтобы провести верную линию, нанести твердый удар. Будто Вы единственный человек, понимающий меня, читающий как открытую книгу».
Я закрываю глаза, останавливая чтение. Почти физически больно от этих слов, написанных по-детски прямо. Почему она не осуждает меня, как другие? Ведь она в равной мере должна видеть жестокость моих решений. Ведь куда проще их осудить, чем понять. Почему мое присутствие чувствует именно она?
Сейчас я особенно сильно хотел бы исчезнуть. Но почему-то открыл глаза и снова уткнулся взглядом в эти строки.
«Я где-то слышала, что умершие не могут отправиться в Тень, если о них думают, как о живых. Простите меня. То-то Вы сейчас злитесь, что из-за глупой девчонки застряли здесь. Я… постараюсь отпустить эти воспоминания. Просто… Теперь ощущаю себя ненужной миру. Да вообще никому».
Мне это хорошо знакомо. Когда бои закончены, когда враги повержены – герои умирают. Люди возвращаются к прежним делам, у каждого своя жизнь и цели. У каждого теперь заботы и близкие. А ты не можешь вернуться к прошлому, потому что ты – это уже не ты.
«Спасибо»
Она храбрится перед самой собой на этом листе бумаге. Но я-то хорошо понимаю эту тоску, ощущение одиночества. Вся проблема в том, что она хрупка, как хрустальная ваза, что стоит на столике в коридоре, привлекая взгляды и восхищение. Она изящна и холодна. Но она не сможет, как я, справиться с этим щемящим чувством. Да я и не уверен, что справился сам. Разве я могу оставить ее? Этого человека, что достоин уважения всех вокруг, но переживаний и боли которого никто не видит?
Это решение больше подошло бы Мэрику, я знаю. Но с другой стороны… туда же я всегда успею? По крайней мере, хочется в это верить. Ведь когда она перестанет нуждаться во мне, то сама отпустит мыслями.
Я делаю шаг вперед и почти не надеясь, тянусь рукой к перу. Лист уже лежит на столе, а девушка отошла к окну, пока я размышлял. Так даже лучше. Потому что она не увидит, как перо само по себе поднялось и медленно, словно подчиняясь невыразимым усилиям начало коряво выводить на оставшемся пустом белом пространстве «с тобой».
Автор: Rizzoli
Бета: нет
Категория: Dragon Age
Рейтинг: G
Персонажи и пейринги: Логэйн, фем!ГФ
Жанр: POV
Размер: Мини
Аннотация: Иногда враги становятся друзьями. Иногда любовь бывает не физической. Иногда письма никогда не отсылаются. Потому что тех, кто мог бы их прочесть уже нет.
Статус: закончен
читать дальшеТихо скрипит перо, оставляя за собой темный след на бумаге. Время от времени оно замирает, нервно дергается и сажает кляксу, заляпывая старательно выведенные, хотя и скачущие буквы. Словно немой укор остаются они на листе, вызывая раздражение и желание изорвать это неопрятное письмо.
В жизни у меня не было потребности писать кому-либо и потому, позже, мне было сложно изложить свои мысли на высоком уровне. Да и не мое это дело. Но все же я писал. Потому что иногда невысказанные слова нельзя больше сдерживать в себе, тщательно запирать на засовы. Это письмо, сбивчивое, запутанное и полное эмоций будет сожжено, как и многие другие до него. Не перечитывая, потому что безмерно стыдно за свою несдержанность, человечность, которую прячут на дно души, потому что она мешает холодному рассудку.
Как же это глупо.
Я писал Мэрику чаще, чем другим. Словно вел разговор, а вместо ответа представлял себе его улыбку, того невероятно везучего идиота, каким он был. Моего лучшего друга. Моего единственного друга?
Письма Роуэн больше напоминали записки. Короткие, немного сухие. Даже на бумаге я больше не мог быть с ней абсолютно искренен. Только их я мог перечитывать. Потому что они не содержали в себе сердца, тех сожалений, что иногда наваливались на меня.
Дочери я писал письма в основном с какими-то советами, с обсуждениями дел страны, личностей… Они были наиболее приближены к реальности, хотя я сомневаюсь, что по-настоящему знаю свою дочь. Но это не мешает любить и гордиться ею. Анора – действительно лидер. Сильный, умный, харизматичный.
Самые длинные строки выходили почему-то когда я писал своей жене. Только сейчас я понимаю, насколько она была проницательной и понимающей. Я во многом перед ней виноват. В том, что мог сделать и не сделал, предпочитая с головой уходить в дела и заботы, делая вид, что нас почти ничего не связывает, кроме дочери. Я просил у нее прощения, рассказывал о том, как много на самом деле она для меня значила, хоть и осознал я это только сейчас.
Но все эти адресаты отошли на второй план. Теперь я могу писать только этой девчонке, которую все называют героем и которая неловко улыбается, говоря, что на самом деле все заслуги принадлежат друзьям и везению. Маленькая, с плотно сжатыми губами это именно она готова была встретиться лицом к лицу со злом, не потому что она была бесстрашной, а потому что больше этого сделать было некому.
Она не должна была умирать, потому что якобы менее ценна, потому что ее смерть прошла бы без последствий, став достойным окончанием той легенды, которой девушка стала. Жизнь ценна сама по себе, я давно это понял, хотя и готов был приносить ее в жертву, если считал, что цель стоит того. Я же не стоил.
Резко качнулось пламя свечи, угрожая угаснуть. Угловатые, неширокие плечи вздрагивают, и девушка оборачивается, продолжая сжимать пальцами перо, с которого падает пара капель на бумагу. Взгляд ее невидяще скользнул сквозь меня, убеждаясь, что в комнате никого нет, и она вернулась к письму.
Почему-то после смерти я не прошел весь путь, который нам сулят, а лишь стал сокрыт от всех. Эта смерть меня не устраивает – я безмерно устал и всегда считал, что заслуживаю покоя. Даже она не была той причиной, что могла бы заставить остаться здесь. Девочка уже взрослая, ее сделали мудрой и сильной потери и борьба, ей не нужен отживший свое мужчина, чтобы жить достойно и принимать правильные решения. Да, возможно она не дотягивает до Аноры, а возможно она… просто другая. Не хуже. Но иная.
Тем временем юная героиня откладывает перо и откидывается на спинку стула, перечитывая написанное. Я делаю пару шагов ближе и читаю поверх ее плеча неровные строчки, напоминающие мои собственные.
«Я знаю, что Вы здесь. Звучит как бред, но мне иногда кажется, что я слышу Ваше дыхание. Никогда не думала, что Вы будете преследовать мою память, что так бережно я буду хранить воспоминания о нашем противоборстве, о тех единичных разговорах. Вы были честны со мной, но я не была честна с Вами. Несмотря на то, что, по сути, мы были врагами… я чувствовала прочную связь. Словно Вы – часть меня. Словно Вы направляете мою неопытную руку, чтобы провести верную линию, нанести твердый удар. Будто Вы единственный человек, понимающий меня, читающий как открытую книгу».
Я закрываю глаза, останавливая чтение. Почти физически больно от этих слов, написанных по-детски прямо. Почему она не осуждает меня, как другие? Ведь она в равной мере должна видеть жестокость моих решений. Ведь куда проще их осудить, чем понять. Почему мое присутствие чувствует именно она?
Сейчас я особенно сильно хотел бы исчезнуть. Но почему-то открыл глаза и снова уткнулся взглядом в эти строки.
«Я где-то слышала, что умершие не могут отправиться в Тень, если о них думают, как о живых. Простите меня. То-то Вы сейчас злитесь, что из-за глупой девчонки застряли здесь. Я… постараюсь отпустить эти воспоминания. Просто… Теперь ощущаю себя ненужной миру. Да вообще никому».
Мне это хорошо знакомо. Когда бои закончены, когда враги повержены – герои умирают. Люди возвращаются к прежним делам, у каждого своя жизнь и цели. У каждого теперь заботы и близкие. А ты не можешь вернуться к прошлому, потому что ты – это уже не ты.
«Спасибо»
Она храбрится перед самой собой на этом листе бумаге. Но я-то хорошо понимаю эту тоску, ощущение одиночества. Вся проблема в том, что она хрупка, как хрустальная ваза, что стоит на столике в коридоре, привлекая взгляды и восхищение. Она изящна и холодна. Но она не сможет, как я, справиться с этим щемящим чувством. Да я и не уверен, что справился сам. Разве я могу оставить ее? Этого человека, что достоин уважения всех вокруг, но переживаний и боли которого никто не видит?
Это решение больше подошло бы Мэрику, я знаю. Но с другой стороны… туда же я всегда успею? По крайней мере, хочется в это верить. Ведь когда она перестанет нуждаться во мне, то сама отпустит мыслями.
Я делаю шаг вперед и почти не надеясь, тянусь рукой к перу. Лист уже лежит на столе, а девушка отошла к окну, пока я размышлял. Так даже лучше. Потому что она не увидит, как перо само по себе поднялось и медленно, словно подчиняясь невыразимым усилиям начало коряво выводить на оставшемся пустом белом пространстве «с тобой».
@темы: Логейн, Фанфик закончен, фем!Серый Страж, POV, G, Фанфикшен
воскресенье, 01 января 2012
Теперь, создав свой собственный мир, он мог устроиться в нем поудобнее.
Название: Побег
Автор: Павловна
Категория: Dragon Age
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: Леони Хоук, Андерс, Натаниэль Хоу, Стефан Кусланд
Жанр: Гет, Юмор, Романтика
Размер: Миди
Аннотация: Аришок повержен, кунари с позором изгнаны из Киркволла, и город-государство с восторгом чествует своего новоявленного Чемпиона. Точнее, Чемпионку. Которая, по непонятным большинству причинам, при первой же подвернувшейся возможности буквально сбегает из благодарного Киркволла... в старый добрый Ферелден.
От автора: С Новым Годом, дорогие! Еще две главы перед недельным (как минимум) перерывом. Очень жду ваших комментариев!
Статус: закончен
1 - 3
4 - Глаза
Забравшись с ногами в большое кресло и мечтательно уставившись в никуда, Хоук что-то мурлыкала себе под нос, перебирая струны лютни. На ее лице играла легкая улыбка, и вся она была какая-то бесконечно уютная и домашняя. Бетани невольно залюбовалась сестрой: пусть та часто шутила, что вся красота мамы была наглым образом присвоена младшенькой в ущерб другим детям (в особенности Карверу), но это не было правдой. Леони была очень похожа на отца – прямые, четкие черты лица, смуглая кожа, непослушные каштановые волосы делали ее довольно привлекательной. Но главным украшением сестры всегда были глаза. По поводу глаз Леони тоже часто шутила, что Создатель так и не определился, какой цвет глаз ей больше пойдет – пронзительно-голубой мамин или тепло-медовый отца, так что оставил какой-то промежуточный вариант. Так или иначе, вышло просто потрясающе – густая синева ближе к зрачку плавно переходила в расплавленное золото, и казалось, будто глаза мерцают, как горящие угли. Бетани как-то заметила, что их цвет меняется в зависимости от настроения сестры: когда Хоук была в хорошем расположении духа, золото подавляло синь, и глаза лучились теплым светом; но если девушка была расстроена или зла, глаза стремительно темнели и становились похожими на два бездонных омута. О да, если бы Бетани предложили, она бы с радостью согласилась обменять свою яркую красоту на такие глаза.
При виде сестры, что-то тихо наигрывающей на лютне, Бетани не могла сдержать счастливую улыбку. Она очень, очень давно не видела Хоук вот такой — спокойной и умиротворенной. С тех пор, как они перебрались в Киркволл, что-то неуловимо изменилось в ее сестре, сделав ту жестче, категоричнее. Хоук все время была точно натянутая тетива, только тронь — выстрелит. То, чем им приходилось заниматься, отрабатывая долг Атенриль… Всю ответственность, все тяжелые, грязные решения Хоук брала на себя, по мере сил оберегая младшенькую от мерзости преступного мира. Бетани уже привыкла к тому, что золота в глазах Хоук почти не осталось.
Но сейчас, глядя на сестру, Бетани не могла поверить, так сильно та изменилась за месяц, проведенный в Башне. Будто бы в Киркволле Хоук заковала себя в панцирь из расчетливости, жестокости, несгибаемой воли и едкого сарказма, а сейчас, наконец, избавилась от него, став такой, как была когда-то бесконечно давно, когда еще был жив отец. Сейчас перед Бетани сидела не Защитница Киркволла, лучший боец с оружием в обеих руках в городе-государстве и гроза всего преступного мира, а просто Леони из Лотеринга. Любящая сестра, заботливая дочь, которая обожала по вечерам, вот так же садясь перед домом и что-то тихо напевая, собрать вокруг себя всю деревню, и на досуге любившая в сухую обыграть всех парней в состязаниях на метание ножей в мишень. До недавних пор Бетани думала, что эта девушка канула в небытие вместе с Лотерингом…
— Скажи, Бетани, ты никогда не думала, как бы сложилась наша жизнь, если бы Мора не было? Если бы мы остались в Ферелдене? – неожиданно спросила Хоук, и Бетани вздрогнула – сестра будто прочитала ее мысли.
— Конечно, думала. Наверное, мы бы до сих пор жили в Лотеринге. Ты бы, наверное, все так же пугала маму своими «кинжальными» увлечениями и выбивала бы из проходящих торговцев скидки, угрожая иначе натравить на них Шарана, — с улыбкой начала Бетани, хитро глядя на сестру.
— О, а ты наверняка бы научилась-таки готовить фирменный мамин суп, и пошла бы, наконец, на свидание с тем пареньком из Хайевера! – шутливо вторила ей Леони, заводя какой-то веселый разухабистый мотивчик.
— А помнишь, как за тобой ухаживал храмовник? Сер Брайант, кажется? Может, если бы мы остались, он, в конце концов, смог бы обратить тебя к себе и к Создателю, – расхохоталась Бетани, вспоминая давнюю историю.
— Да-да, а потом самолично препроводил бы меня к Нему, узнав, что породнился с дочерью и сестрой отступников! – утирая слезы, выдавила из себя Хоук.
— Никогда не думала, что скажу это, — уже тише добавила она, немного погрустнев, — но я скучаю по Лотерингу. Мы были счастливы там, все вместе – я, ты, Карвер, мама… Если бы всего этого не случилось…
— Довольно, Леони! Не ты ли всегда учила меня смотреть только вперед, не жалея о том, чего изменить не в силах?
— Ты права, дорогая. Что-то я совсем размякла. Вернусь в Киркволл – и местные банды сожрут меня с потрохами за такие сопли...
Тихо трещали поленья в камине, и в комнате повисла уютная тишина, нарушаемая только мелодичным напевом струн.
— Спой мою любимую, сестренка?— попросила Бетани. Хоук, очнувшись от своих дум, улыбнулась и кивнула.
Эту песню она сочинила вскоре после того, как папа сказал Бетани, что она маг, и после часто пела ее сестре, когда та уже готова была отчаяться. Тягучая, красивая, исполняемая чистым голосом Хоук, она всегда вызывала у Бетани мурашки и странную дрожь внутри.
«В мире двусмысленном ангел двуликий
Стал сводным братом моим.
Солнечный ветер и лунные блики
Застит от нас едкий дым.
Где же я это видела, где?
Синие тени на синей воде.
Медленно синие лодки скользят,
Синее небо в синих глазах…»
Ни разу с того момента, как они покинули Лотеринг, Хоук не брала в руки инструмент. И сейчас ее голос с непривычки слегка дрожал, глаза смотрели сквозь Бетани, будто поддернутые пеленой. Ненавязчивая мелодия отзывалась где-то в глубине, будоража, заставляя вспоминать, переживать…
«Слышишь, разносится гулкое эхо?
Ведьму готовят к венцу.
Но я скажу ей: "Примерь-ка доспехи,
Платье тебе не к лицу."
Где же я это видела, где?
Парусник, страшный в своей красоте,
Медленно синие лодки скользят,
Синее небо в синих глазах…»*
Последние аккорды повисли в теплом воздухе, звеня в высоком потолке, танцуя с пламенем свеч.
— Тебе ведь не обязательно возвращаться, Леони, — тихо начала Бетани, — денег у нас достаточно, а Стражи будут рады, если ты останешься. Тебе даже не нужно становиться членом Ордена. Если ты все же решишь уехать в Киркволл, я пойму, но, может, пора, наконец, вернуться домой?
Хоук грустно улыбнулась и вздохнула.
— Киркволл так и не стал тебе домом, да, Бетани? Не надо, я все понимаю, — подняла она руку, предупреждая возражения сестры, — ты всегда была значительно больше ферелденкой, чем я. И здесь ты, наконец, в безопасности от храмовников и можешь использовать свой дар в полной мере. А я… какая мне, в сущности, разница, где жить, да?
— Я… Я жуткая эгоистка, — пробормотала Бетани, опустив голову, — Ты всю жизнь из сил выбиваешься ради меня, а я каждый раз прошу все больше и больше… Просто ты – единственная семья, которая у меня осталась, и я так боюсь… Я больше не буду поднимать эту тему.
— Нет, Бетани, в чем-то ты все же права, — задумчиво сказала Хоук, опять берясь за лютню, — Я привыкла к Киркволлу, я обязана этому городу многим, но… Какая-то часть меня всегда скучала по грязному, мрачному, родному Ферелдену.
— Разве ты сама не чувствуешь, как сильно изменилась, вернувшись сюда? – видя, что сестра колеблется, Бетани продолжила, распаляясь, — В Киркволле ты постоянно была на взводе, тебя только тронь – или убьешь, или расплачешься. А за этот месяц ты улыбалась больше, чем за прошедшие три года!
— Наверное, это потому, что вот уже месяц никто не пытается меня убить, обворовать, нанять или пригласить на прием, — пробурчала с ухмылкой Хоук, — Неужели все было так плохо?
— Да.
Хоук рассмеялась, глядя на взволнованное и озабоченное лицо сестры.
— Знаешь, недавно мы говорили на эту тему с Натаниэлем. То есть, конечно, не про то, сколько я улыбаюсь в месяц,— поправила она себя, хитро подмигивая сестре, — а про мое возвращение в Киркволл. И знаешь что, мне вспомнилась одна старая-престарая легенда, которая очень созвучна сложившейся ситуации. Если вкратце, дело было так…
…Жила-была на свете девочка. Всю жизнь росла она под крылом любящих родителей, которые, как могли, облегчали ее жизнь, принимая за нее все сложные решения, оберегая ее от смятения и хаоса огромного мира. Но вот девушка выросла, стала красавицей, умницей, и жизнь раскинулась перед ней во всем своем разнообразии и широте. И на этот раз родители дали ей право выбирать свой путь самостоятельно. На этот раз девушка без подсказок должна была решить, в чем же ее призвание, к чему лежит ее душа. И, впервые встав перед таким сложным выбором, девушка была в смятении и растерянности.
И прилетели к ней тогда две птицы – одна белая, другая сизая. И спела ей птица белая Песнь Света, и начала рассказывать о Создателе и невесте его Андрасте, и о Походах, и о Священной Церкви. Она говорила о тихих кельях и запахе благовоний, о доброте, всеобъемлющей любви и мире в душе, о чистой и самоотверженной жизни в служении и помощи другим, в любви и благости. И девушка слушала, завороженная, и ей казалось, что вот оно – главное, вот – то, чему стоит отдать всю себя без остатка, так красиво пела белая птица.
Но вот птица белая замолчала, и девушка уже хотела было подняться и идти за ней, но тут запела птица сизая. И пропела она девушке о прелестях мирской жизни: о роскошных балах и красивых мужчинах, о бескрайних морях и далеких странах, о дорогих винах и изысканных одеждах… О том, что можно творить добро, не давая обетов, и делать счастливыми других, не отказывая в удовольствиях и себе. И глаза девушки загорелись, и кровь закипела при мысли о том, что все это может произойти с ней, стоит лишь только сделать шаг... Но птицы разлетелись в разные стороны, оставив девушку в еще большем смятении, перед выбором, который каждый делает для себя сам.
Мораль сей сказки такова: никому не дано следовать за двумя птицами, идти по двум дорогам. Рано или поздно, каждый из нас оказывается на перекрестке. И, чтобы двигаться дальше, надо выбрать свой путь. Или же стоять на месте всю жизнь…
Хоук замолчала, машинально перебирая струны и глядя на огонь. Бетани, как в детстве, заворожено слушала мягкий голос сестры, с головой уходя в историю.
— И какую же птицу она выбрала? – тихонько спросила девушка Леони.
Та с улыбкой посмотрела на сестру.
— А ты как думаешь?
— Правда, не знаю.
Хоук вздохнула и снова взялась за лютню.
— Я тоже, Бетани. Я тоже…
___
— Неужели Натаниэль хочет, чтобы ты уехала? Вот уж никогда не подумала бы, что он такой самоотверженный!
Хоук с подозрением посмотрела на сестру.
— Что, прости? О чем это ты?
— Да ладно! Ты что, серьезно? Мне кажется, это заметили все в Башне, кроме тебя! – хихикнула Бетани, отмахиваясь от Шарана, упорно пытающегося лизнуть ее в нос, и сбегая вниз по склону к развалинам.
— Заметили чт… Подштанники Создателя! – простонала Хоук, падая на траву и закрывая глаза от слепящего солнца, — скажи, что ты шутишь!
— Ну, знаешь ли, сестренка, ты стала привередой. Натаниэль замечательный человек, очень добрый, заботливый и прекрасно образован. К тому же, дворянин и близкий друг Командора! И чего тебе еще надо для счастья? Чтобы он был одержимым? Бывшим рабом? Охотился на твою сестру?
— Бетани, а не положила ли ты сама глаз на нашего лучника? Что-то больно свят он в твоем изложении!— лукаво прищурилась Хоук, в упор глядя на сестру.
— Леони, прекрати, я серьезно!
— Я тоже!
Девушки хохотали, валяясь на траве, Шаран весело скакал вокруг, ловя бабочек и оглашая окрестности звонким лаем. Солнце припекало, день был чудесный, и, немного успокоившись, сестры развалились на склоне, глядя в чистое желто-голубое небо.
— Все-таки, до чего же хорошо! – умиротворенно улыбнулась Хоук, кладя руку на загривок пса, устроившегося рядом и улыбаясь Бетани, — Давно я так не отдыхала. Сколько же мы прошли?
— Даже не знаю. Ноги гудят кошмарно! Не представляю, как добираться назад!
Неожиданно вдалеке послышался стук копыт, Шаран вскочил и залился лаем, и через пару мгновений на вершине холма появился конь со всадником. Наездник натянул поводья, и, легко спрыгнув на траву, пошел по направлению к сестрам.
— Шшш, тише, Шаран, тише, это я! Вот ведь подлец! – засмеялся Натаниэль, пытаясь оттолкнуть пса, радостно бросившегося навстречу другу. Наконец, отбившись от дружелюбной скотинки, мужчина подошел к смеющимся девушкам.
— Далеко же вы забрались, барышни! Если бы не звонкий голосок Шарана, я бы никогда вас не нашел.
— Да вот, решили прогуляться, поболтать о том, о сем. Что-то случилось, Натаниэль? – дружелюбно спросила Бетани, хитро поглядывая на слегка смущенную сестру.
— Случилось, что Страуд рвет и мечет. Ты должна была отправиться в патруль полчаса назад, а тебя даже в Башне не было, — Хоу успокаивающе помотал головой, видя, как Бетани с размаху бьет ладонью по лбу и вскакивает.
— Успокойся, если поедешь верхом, успеешь вовремя. И не беспокойся, — добавил он, видя замешательство Бетани и серьезно глядя на Хоук, — мы с Шараном доведем твою сестру до Башни в целости и сохранности. Обещаю.
Хоук почти захотелось ударить сестричку за то самодовольное выражение, которое появилось у нее на лице после этих слов, но сдержалась. Мило улыбнувшись Бетани, она добавила:
— Обещаю, что буду вести себя хорошо, мамочка, и быть дома к ужину.
Бетани, на прощание подмигнув сестре, забралась на лошадь и через мгновение уже неслась во весь опор по направлению к Башне Бдения. Натаниэль повернулся к Хоук и с наигранным поклоном пропустил ее вперед.
— После вас, сударыня.
Хоук вспомнилось, что чуть больше месяца назад она так же шла рядом с этим немного мрачноватым, но спокойным и уверенным мужчиной, впервые направляясь в Башню Бдения. Создатель, какая же у нее была тогда каша в голове! Боль, любовь, отчаяние, вина – странно, что она не сошла с ума. Сейчас, оглядываясь назад, Хоук уже не представляла, что бы с ней было, не вернись она в Ферелден. Не встреть она Натаниэля… и Стефана.
Хоук озадаченно нахмурилась, обдумывая эту новую для себя постановку вопроса. Причем тут, собственно, Стефан? Да и Натаниэль, раз уж на то пошло? Она же любит Андерса, давно и абсолютно точно, она поняла это, когда прощалась с ним еще тогда, в Киркволле!
Но… это было так давно. Казалось, с магом целовалась какая-то другая, бесконечно далекая от нынешней, Хоук. Андерс, со своей сумасшедшей, безысходной и безуспешной борьбой с окружающим миром и собой, с его всепоглощающей и почти болезненной любовью, был от нее сейчас много дальше, чем расстояние от Амарантайна до Киркволла. А Натаниэль… Натаниэль здесь, идет рядом с ней, как всегда, немного нахмуренный, но такой понятный, такой надежный…
— Мы почти не общались с тобой после того разговора у камина. Я обидел тебя чем-то?
Хоук почти с нежностью изучала его лицо, будто в первый раз – тонкие подвижные губы, высокий лоб, большой, с горбинкой нос, глубоко посаженные серые глаза, глядящие на нее с легким беспокойством и бесконечной нежностью. Смутившись, Хоук отвернулась и демонстративно начала рассматривать окружающий пейзаж. Поля. Прекрасно.
— Нет, я не обижена. Просто… думала над тем, что ты сказал.
— И что ты решила? Ты возвращаешься?
— Одного не могу понять – почему ты так упорно взываешь к моему чувству долга? Ты будто поставил себе цель как можно скорее сплавить меня обратно в Киркволл. Не понимаю, в чем твоя проблема.
Хоу внезапно остановился, и, схватив Хоук за плечи, резко повернул к себе, глядя ей прямо в глаза. Леони даже опешила, настолько это был неожиданный и безумный жест от обычно сдержанного, уравновешенного Натаниэля. Хоу говорил тихо, внятно, но в то же время очень мягко.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, Хоук. Пожалуй, это даже последнее из того, что я когда-либо мог захотеть. Но мои желания не играют здесь никакой роли. Если ты останешься, это может обернуться катастрофой там, в Киркволле, катастрофе, за которую ты будешь винить себя всю жизнь. Я пытаюсь уберечь тебя от страшной ошибки, Леони. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
— Белая птица…— грустно улыбнулась Хоук, протягивая руку и ведя ею по ряду золотых колосьев.
— Что? О чем ты? – недоуменно посмотрел на нее Натаниэль.
— Все «я», да «я»… Почему ты можешь позволить себе быть эгоистичным? Ты же Серый Страж, это ваше призвание – отрекаться от себя во благо других. А я беженка, наемница с весьма условными понятиями о чести и достоинстве, по чистой случайности спасшая жизни кучки зажравшихся аристократов! Так почему я должна жертвовать своим счастьем ради их сомнительного благополучия и спокойствия?
— Дело не в этом, Хоук…
— Хоук! Да, там все зовут меня Хоук! Хоук, помоги спасти того! Хоук, убей этого! Хоук, то, Хоук, это! Я устала, устала быть орудием справедливости, ты понимаешь? У меня, между прочим, есть имя, Натаниэль! Меня зовут Леони! Ле-о-ни!
Хоук резко отвернулась и, зло утирая навернувшиеся слезы, быстро пошла вперед, оставляя за спиной ошарашенного лучника. Этот взрыв был ужасным ребячеством, но сил терпеть все это больше не было. Она чувствовала, как внутри поднимается волна ядовитой горечи, сметая все, что было с таким трудом восстановлено Бетани за этот месяц. Это тупик, это развилка, с которой она не может сойти. Здесь, в Ферелдене, часть ее счастлива. Счастлива рядом с Бетани, среди уверенных, спокойных Стражей, точно знающих, в чем смысл их жизни, и идущие по этому пути без сомнений. Но другая половина Хоук, та, что с синими глазами и кривой ухмылкой, рвалась обратно в пьяный, шумный, живой Киркволл, рвалась к славе, страсти, борьбе, богатству. Рвалась прочь от верного, нежного Натаниэля к непредсказуемому Андерсу, от пропитанной самоотречением Башни Бдения к эгоистичному, развратному Нижнему городу. И дело было не в том, что ее там ждут; на это ей было, если честно, глубоко плевать. Леони была женщиной двух миров, двух дорог, две птицы пели в ее голове, вдохновляя на подвиги и преступления, и потихоньку сводя с ума.
Куда бы она ни отправилась, она никогда не сможет убежать от себя.
Натаниэль догнал девушку, и, с трудом поймав взгляд ее глаз, поразился, такого удивительного цвета они были – синие разводы вплетались в песчаный водоворот, золотые сполохи мерцали в небесной голубизне, так что невозможно было определить, где заканчивается один тон и начинается другой.
Говорят, от себя не убежишь. Но это не мешает некоторым пытаться.
* Флер — Синие тени
5 - ПроблемыВ последние дни был небывалый наплыв пациентов. Мана заканчивалась в считанные часы, запасы лириума убывали, и Андерс работал на износ сутки напролет. Когда он, наконец, оставался один, то падал на кровать и мгновенно забывался тяжелым сном без сновидений, а когда просыпался, снова брался за работу.
И даже это было лучше, чем думать о ней.
С недавних пор он перестал следить за тем, как давно Леони покинула Киркволл. Знал только, что уже прошло больше месяца с того момента, как она закрыла за собой эту дверь. Андерс так и не воспользовался ее ключом, отчасти потому, что не было особой нужды, но в основном из-за того, что просто не смог бы зайти в комнату Хоук. Туда, где каждая мелочь напоминает о ней, где, кажется, сами стены пропитаны ее запахом? Не стоило даже и пытаться.
С силой потерев лицо, занемевшее от напряжения последних, особенно насыщенных часов, Андерс присел на стол. Голова гудела, в каждый висок будто воткнули по железной игле, но спать не хотелось совершенно.
«Надо бы посмотреть, что там с травами» — подумал маг, и с неохотой поднялся. В последнее время припарки и эликсиры, равно как и запасы эльфийского корня, кончались с феноменальной скоростью, и, похоже, скоро целителю грозила прогулка на Рваный берег.
Раньше Леони всегда составляла ему компанию в таких вылазках. Она, в отличие от подавляющего большинства жителей Киркволла, любила бывать на Рваном берегу. Говорила, мол, ей там легче дышится.
Андерс тряхнул головой, отгоняя почти болезненные воспоминания, и начал методично разгребать завалы на столе и вокруг в поисках мешочка с эльфийским корнем. Наконец, ему удалось выудить искомое откуда-то из-под скомканных простыней, придавленных с непонятной целью тяжелым томом «Духи и Демоны – приподнимая Завесу» одного тевинтерского магистра. На дне кулька одиноко лежала парочка бледных, вялых и будто бы съежившихся корешков. Маг вздохнул – похоже, прогулку на природу придется совершить сегодня же.
На Рваном берегу было тихо и пусто, пронизывающий ветер бросался пылью и песком, заставляя плотнее запахивать мантию. Андерс уныло побрел по тропинке вниз по склону, припоминая, что где-то там в прошлый раз видел несколько свежих побегов нужной травы. Оглядываясь по сторонам, маг в который раз проверил посох за спиной и подивился – что Хоук могла находить в этом зловещем, мрачном пейзаже? Казалось, сам воздух пропитан здесь страхом и злобой, отчаянием и смертью. Сколько неопознанных трупов лежит под этими беспокойными водами, сколько бандитов поджидает за поворотом? Создатель видит, гиблое это место. Да здесь нельзя провести и десяти минут, чтобы никто не попытался тебя убить или ограбить.
Что-то в этой вполне закономерной и обыденной мысли насторожило Андерса. Через несколько секунд целитель понял, что именно – он шел уже довольно давно, шел, может, не по самой широкой и используемой, но все же дороге, но вокруг не было ни души. Ни разбойников, ни работорговцев, ни наемников, ни-ко-го. И, вдобавок ко всему, он, похоже, пропустил нужный поворот, потому что забрел в какой-то тупик. Маг прошел еще немного вперед, растерянно озираясь, когда за спиной послышались шаги. В первый момент Андерс испытал облегчение от того, что все идет так, как, в принципе, и должно идти – одинокий путник потерял бдительность, забрел, куда не надо, и ловушка мгновенно захлопнулась. Но эти шаги… Местные бандиты старались ходить как можно тише, хоть в большинстве случаев их усилия и пропадали даром. Это было, так сказать, отличительным признаком профессии. Человек же за спиной Андерса, казалось, хотел, чтобы его заметили.
Маг резко обернулся, выхватывая посох, готовый встретить незадачливого преступника хорошей порцией стихийной магии. И отшатнулся, настолько неожиданным гостем в этом месте был тот, кого он увидел. Та, если быть точнее.
— Ты?!
— Ну, здравствуй, Анди! – игривый, с легкой хрипотцой голос, сверкающие изумрудные глаза, огненно-рыжие волосы почти до талии – один из самых страшных ночных кошмаров, преследующий Андерса на протяжении последних трех лет, — Давно мы с тобой не виделись, а?
Андерс отошел еще на шаг и на секунду зажмурился, в бессмысленной надежде, что все это не более чем дурной сон. Открыл глаза. Ничего не изменилось.
— Кто прислал тебя за мной? Кусланд?
Девушка мелодично рассмеялась, но не было звука более жуткого в этом Создателем забытом месте.
— Нет, я к тебе с приветом от Страуда. Он, веришь или нет, так соскучился по тебе, что после вашей встречи на Глубинных Тропах совсем потерял покой, мечтая вновь увидеть тебя в Башне Бдения.
— Почему же он не пришел сам? Или ты всегда теперь делаешь за него грязную работу?
Укол был оставлен без внимания. Еще один взрыв звенящего смеха разодрал тишину побережья, казалось, вгрызаясь в самые подкорки мозга, отправляясь гулять по спине сотнями колючих мурашек.
— А то ты не знаешь, Анди? Ты опасный отступник, да к тому же еще и фактически одержимый! Кого еще за тобой отправлять Ордену, как не меня? – изогнула бровь красавица в явном недоумении.
Она была одним из последних рекрутов Страуда. Орлесианец нашел ее в Орзаммаре, на Арене Испытаний. Девушка без видимых усилий и страха разбрасывала врагов взмахами двуручного меча, и Страуд сразу предложил ей место в Ордене. Она с радостью согласилась.
Дитя редкого союза человека и гномки, Льесса Саран была по всем параметрам крайне необычной девушкой. Невысокого по людским меркам роста, но все на голову выше остальных гномов, она с молоком матери впитала их необычайную физическую выносливость и отвагу. Хотя гномы не сразу приняли полукровку в свои ряды, упорством и талантами вкупе со знатным происхождением матери, девушка сумела заслужить уважение и признание в Орзаммаре. И, после достижения Льессой совершеннолетия, лучшие представители воинской касты учили ее владеть двуручным оружием так искусно, как дано только гномам.
Смесь двух кровей породила создание удивительной, почти агрессивной красоты – крупные, но четкие и яркие черты лица, по-мальчишески широкоплечая, но не теряющая изящества форм фигура, сияющие глаза и ослепительная, расцветающая при любом удобном случае улыбка. Сложно было заподозрить в этом почти ангельском существе безжалостную убийцу, впадающую в кровавую ярость на поле брани и уничтожающую всех и вся на своем пути. Но Страуда это ничуть не смутило, и, пройдя Посвящение, Льесса стала полноправным членом Ордена Серых Стражей.
Вскоре у новоиспеченного Стража обнаружился еще один талант, который впоследствии определил всю ее будущую жизнь. Смешанная кровь дала девушке уникальную гномью устойчивость ко всем известным формам магии, и в то же время не исключала для Льессы возможность творить магию самой, доступную людям. Она была идеальным кандидатом в храмовники, и Страуд, недолго думая, отправил свою подопечную на обучение в расположение Ордена Церкви в Ферелдене.
Успехи, которых там достигла Льесса, были колоссальными, и Церковь в конечном итоге воспротивилась ее возвращению к Стражам. Но, по окончании подготовки, девушка, никого не спрашивая, собрала вещи и вернулась в Башню Бдения. На возмущенный запрос прибывших за ней представителей Церкви Льесса с очаровательной улыбкой ответила, что не собирается отказываться от славных традиций народа своей матери в пользу сомнительного культа вечно отсутствующего бога, после чего и без того не слишком теплые отношения Стражей с Преподобной Матерью ушли в глубокий ноль.
Но, при всей ее красоте и таланте, Льессу скорее терпели, чем любили. Характер девушки никогда не был покладистым: эгоизм, самоуверенность и заносчивость вкупе с явной склонностью к жестокости и насилию порой делали Саран невыносимой, но связываться с ней никто не хотел. И, так как Страуд души не чаял в своей подопечной, поставить на место зарвавшуюся девчонку было некому. Только при Командоре Льесса держала себя в руках, и в эти редкие недели девушка являла собой образец дружелюбия, обаяния и преданности.
И каково же было всеобщее удивление и недоумение, когда во время последнего совместного пребывания в Башне Бдения Льесса Саран и Стефан Кусланд объявили о своей помолвке.
Льессу посылали только на самые опасные, рискованные задания, с которыми не справлялись прочие Стражи или Храмовники. Умения храмовников рассеивать и нейтрализовать магию вкупе с природной устойчивостью делали девушку практически неуязвимой для магических атак. Даже магия крови действовала на нее вдесятеро слабее, чем на любого другого воина. Вскоре ее имя стало кошмаром любого отступника.
Андерс знал, что рано или поздно она придет и за ним.
Что же, пора проверить, чему ее научили храмовники…
— Оо, нет, не советую тебе делать это, маг, — так же непринужденно продолжила девушка, кивая на замерцавший в руке Андерса посох, — Я бы предпочла обойтись без крайних мер. Я вообще очень миролюбивая, Анди, ты же знаешь, и не терплю бессмысленного кровопролития. Поэтому предлагаю тебе встретиться сегодня вечером в порту и без лишнего шума вместе отбыть в Ферелден…
— Никогда! – перебил девушку Андерс, смотря ей прямо в глаза и попутно судорожно соображая, какое заклинание может пробить матовую драконью кость доспеха двуручницы до того, как та превратит его в капусту, — Я не вернусь в Башню добровольно, Льесса, и ты знаешь это так же хорошо, как и Страуд! К чему вся эта комедия? И прекрати называть меня этим дурацким прозвищем!
Что-то неуловимо изменилось в выражении лица красавицы. Андерс невольно поежился, таким жестоким и непроницаемо бесчувственным оно стало, стоило только Льессе перестать улыбаться.
Она уверена в своем превосходстве, — подумал Андерс, глядя в решительные, насмешливые, будто выжидающие зеленые глаза, и чувствуя, как по телу пробегает знакомая дрожь. Выжидающие?...
— Нет, — вскрикнул он, сгибаясь пополам и обхватывая себя руками, в отчаянной попытке удержать рвущегося в бой духа, — Нет! Она только этого и ждет! Не надо!
Взгляд храмовницы стал жестче, настороженнее, она теперь стояла вполоборота, но меч все еще покоился в ножнах.
— Ты прав, маг. Малейшее проявление одержимости даст мне полное и безоговорочное право убить тебя. Стефан был очень, очень огорчен, когда узнал, что ты…что вы сбежали. Не знаю, зачем, но мне велено доставить тебя живым, но я с радостью нарушу этот запрет, только дай мне повод.
Андерс выпрямился.
— Нет, Льесса, я не доставлю тебе такого удовольствия. Но и без боя не сдамся.
В тот же миг девушку поглотила огненная буря. Андерс полностью сосредоточился на заклинании, чувствуя, как мана раскаленным потоком утекает сквозь пальцы. От жара трескалась почва, плавился песок, кусты и деревья тонули в беспощадном океане пламени. Смерч огня поднялся высоко над холмами, полыхая, как самый яркий маяк. Андерс, прошептав защитное заклинание, бросился к узкому проходу на дорогу, закрывая лицо от дыма и искр.
Он пробежал примерно половину пути, когда что-то будто беззвучно взорвалось в центре огненного урагана. Пламя сделало последний оборот и теплым ветром опало на обугленную землю.
Льесса все так же стояла вполоборота, на лице девушки блуждала мечтательная улыбка. Рука в перчатке поднялась, резко опустилась, и на мгновение Андерс исчез в столбе ослепительного света. От места удара по земле пробежали змейки чистой энергии, и все стихло. Храмовница быстро подошла к оглушенному магу и присела рядом с ним на корточки.
— Ну, где вы там? Бегом сюда. – крикнула она куда-то за спину.
Солдаты, вышедшие из засады, имели вид испуганный, озадаченный и немного опаленный. Почти с благоговейным ужасом они смотрели на предводительницу, которая, казалось, только что вышла из теплой ванной, а не из геенны огненной. Льесса только усмехнулась, видя изумление на лицах бывалых воинов.
— Надеюсь, Стефан не будет сильно злиться, узнав, что я так невежливо обошлась с его давним другом, — почти озабоченно произнесла она, с досадой глядя на распростертого на земле Андерса, — Но, с другой стороны, вы же видели, что он напал первым? – почти игриво поинтересовалась девушка у все еще ошарашенных ее огнеупорностью солдат. Те только кивнули, не в силах произнести ни слова.
Льесса встала, и, откинув назад сверкающий каскад рыжих волос, кивнула в сторону мага.
— Свяжите его покрепче и доставьте на судно. Будьте осторожны и не светитесь на улицах – мало ли, какими друзьями он успел обзавестись в этом городе. Посох я, пожалуй, заберу с собой, — прищурившись, девушка посмотрела на солнце, светлым диском мерцающее за пеленой облаков и дыма.
— Почти полдень. Корабль скоро отплывает. Нам надо поторопиться.
____
Проклятые твари все лезли и лезли.
— Финн, Архидемон тебя за ногу, где ты там? Когда закончишь чистить мантию, поджарь этих ублюдков, будь любезен!
Через мгновение фаербол приземлился в самой гуще мерзких членистоногих, вымахавших в этих лесах до размеров среднего мабари. Кстати, о мабари. Стефан оглушительно свистнул, и Лабраш отозвался откуда-то из темноты радостным лаем, прерывающимся громким чавканьем и пронзительным писком очередной жертвы. Значит, жив.
— Страж, их слишком много! – прокричал маг, отступая под напором сразу трех пауков. Стефан в два прыжка оказался около Финна, выписывая мечами такие хитрые и молниеносные фигуры, что у переводившего дух мага даже слегка заслезились глаза.
Мимо пролетел, вращаясь, кинжал, и смачно чмокнул где-то за спиной Стража. Мельком глянув назад, воин увидел огромного паука, медленно оседавшего на землю в непосредственной к нему близости.
— Ариане, мое почтение твоей меткости! – весело прокричал Стефан, отрубая очередную партию конечностей оскверненному насекомому и разворачиваясь к новому врагу. Пора бы им уже заканчиваться, в самом деле.
Стефан до сих пор диву давался, как Ариане так легко нашла нужную дорогу в этой глухой чаще. Страж и не знал, что в его эрлинге есть такие дремучие уголки. Лес Бресилиан тянулся через всю страну, и на Амарантайн приходилась лишь самая его окраина, но Стефану вполне хватило и окраины. В тот первый и последний раз, когда он сунулся в чащу древнего леса с договорами Стражей, насладиться прелестью этого места он успел сполна, несколько дней петляя по абсолютно одинаковым тропинкам, дорожкам и непонятно откуда взявшимся мостикам. Если бы Морриган тогда не вывела их, Мор пришлось бы останавливать кому-то еще, пока Стражи блуждали бы по лесам и долам.
Зеркало, и впрямь, было впечатляющим, даром, что разбитое. Стефану не давал покоя вопрос, зачем такой артефакт понадобился ведьме? Насколько он знал Морриган, вряд ли просто для того, чтобы любоваться своей неземной красотой. Ариане же, изучив осколки и спрятав один в свой вещевой мешок, непринужденно заявила, что теперь осталось только найти огни Арлатана, и ритуал можно будет провести. Стефан предложил сначала подышать свежим воздухом и проветрить голову от духоты и смрада древнего храма, а потом уже задаваться такими глобальными целями.
Подышали, называется.
Наконец, волна безумных тварей начала спадать, и Кусланд перевел дух и огляделся. Темная лужайка была усеяна трупами, Лабраш самозабвенно догрызал последнего паука и явно наслаждался разминкой, Финн отряхивал мантию и, похоже, тихо клял на чем свет стоит и лес, и Стражей, и Создателя, придумавшего животных с таким количеством глаз и ног. Но эльфийки нигде не было видно.
-Ари? Ариане? Хватит молиться Андруил, эти твари явно не подходят под определение добычи, за которую стоит благодарить! – шутливо, но с некоторым беспокойством сказал Страж, осторожно переступая через растерзанные трупы и вглядываясь в темноту.
Раздался тихий кашель, и слабый голос позвал его по имени.
— Финн! Живо сюда! Ариане ранена! – крикнул Стефан, подбегая к лежащей на земле эльфийке и бережно усаживая ее, прислонив спиной к дереву.
— Как тебя угораздило, красавица? Проглядеть такую махину… — озадаченно спросил Стефан, переводя взгляд с берсеркарна на нехорошего вида рану на боку девушки и рассеченную руку, и обратно.
— Прикрывала твою спину, Страж, — тихо произнесла Ариане, и слабо улыбнулась. Кусланд сжал тонкое запястье охотницы и медленно кивнул, благодаря.
— Кровь сильно идет… Не бойся, мы тебя вытащим. Финн, да где тебя демоны носят! А ну тащи сюда свой магический зад!
Финн, запыхавшийся, испуганный, весь измазанный в земле и крови, подбегает, падает на колени перед раненой и начинает судорожно шептать слова заклинания. Живительный свет льется из рук мага, замедляя кровотечение, но этого явно недостаточно. Финн в отчаянии смотрит на Стража, опуская руки.
— Это все, что я могу сделать. Целитель из меня препаршивый.
Стефан судорожно перебирал в голове возможные варианты. Шанс наткнуться на долийцев в этой чаще ничтожно мал, до Денерима неделя ходу, до Башни Круга – и того больше. Подождите-ка. Создатель милосердный, ну конечно!
— Ариане, ты сможешь объяснить, как выбраться на ближайшую проезжую дорогу?— эльфийка кивнула в ответ. Стефан повернулся к магу.
— Назначаю тебя ответственным за самочувствие нашей доблестной охотницы. Все припарки, вся мана – ей, понял? Она должна продержаться. Я понесу ее, рюкзак скину на Лабраша. С помощью Создателя, мы все выберемся из этой переделки целыми и невредимыми.
— Продержаться до чего, Стефан? Мы в каком-то Создателем забытом лесу, и даже с зельями и моим кривым целительством она продержится максимум два дня, — голос Финна дрожал.
Стефан усмехнулся, бережно поднял эльфийку на руки и подивился, такой легкой, почти невесомой, была эта девушка.
— Нам хватит и полутора суток. Ну, охотница, задавай направление и высоту!
Финн вскочил и быстро пошел рядом с командиром, попутно роясь в мешке в поисках аптечки.
— Но куда мы идем, Страж?
— Если угодно, ко мне домой.
Автор: Павловна
Категория: Dragon Age
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: Леони Хоук, Андерс, Натаниэль Хоу, Стефан Кусланд
Жанр: Гет, Юмор, Романтика
Размер: Миди
Аннотация: Аришок повержен, кунари с позором изгнаны из Киркволла, и город-государство с восторгом чествует своего новоявленного Чемпиона. Точнее, Чемпионку. Которая, по непонятным большинству причинам, при первой же подвернувшейся возможности буквально сбегает из благодарного Киркволла... в старый добрый Ферелден.
От автора: С Новым Годом, дорогие! Еще две главы перед недельным (как минимум) перерывом. Очень жду ваших комментариев!
Статус: закончен
1 - 3
4 - Глаза
Забравшись с ногами в большое кресло и мечтательно уставившись в никуда, Хоук что-то мурлыкала себе под нос, перебирая струны лютни. На ее лице играла легкая улыбка, и вся она была какая-то бесконечно уютная и домашняя. Бетани невольно залюбовалась сестрой: пусть та часто шутила, что вся красота мамы была наглым образом присвоена младшенькой в ущерб другим детям (в особенности Карверу), но это не было правдой. Леони была очень похожа на отца – прямые, четкие черты лица, смуглая кожа, непослушные каштановые волосы делали ее довольно привлекательной. Но главным украшением сестры всегда были глаза. По поводу глаз Леони тоже часто шутила, что Создатель так и не определился, какой цвет глаз ей больше пойдет – пронзительно-голубой мамин или тепло-медовый отца, так что оставил какой-то промежуточный вариант. Так или иначе, вышло просто потрясающе – густая синева ближе к зрачку плавно переходила в расплавленное золото, и казалось, будто глаза мерцают, как горящие угли. Бетани как-то заметила, что их цвет меняется в зависимости от настроения сестры: когда Хоук была в хорошем расположении духа, золото подавляло синь, и глаза лучились теплым светом; но если девушка была расстроена или зла, глаза стремительно темнели и становились похожими на два бездонных омута. О да, если бы Бетани предложили, она бы с радостью согласилась обменять свою яркую красоту на такие глаза.
При виде сестры, что-то тихо наигрывающей на лютне, Бетани не могла сдержать счастливую улыбку. Она очень, очень давно не видела Хоук вот такой — спокойной и умиротворенной. С тех пор, как они перебрались в Киркволл, что-то неуловимо изменилось в ее сестре, сделав ту жестче, категоричнее. Хоук все время была точно натянутая тетива, только тронь — выстрелит. То, чем им приходилось заниматься, отрабатывая долг Атенриль… Всю ответственность, все тяжелые, грязные решения Хоук брала на себя, по мере сил оберегая младшенькую от мерзости преступного мира. Бетани уже привыкла к тому, что золота в глазах Хоук почти не осталось.
Но сейчас, глядя на сестру, Бетани не могла поверить, так сильно та изменилась за месяц, проведенный в Башне. Будто бы в Киркволле Хоук заковала себя в панцирь из расчетливости, жестокости, несгибаемой воли и едкого сарказма, а сейчас, наконец, избавилась от него, став такой, как была когда-то бесконечно давно, когда еще был жив отец. Сейчас перед Бетани сидела не Защитница Киркволла, лучший боец с оружием в обеих руках в городе-государстве и гроза всего преступного мира, а просто Леони из Лотеринга. Любящая сестра, заботливая дочь, которая обожала по вечерам, вот так же садясь перед домом и что-то тихо напевая, собрать вокруг себя всю деревню, и на досуге любившая в сухую обыграть всех парней в состязаниях на метание ножей в мишень. До недавних пор Бетани думала, что эта девушка канула в небытие вместе с Лотерингом…
— Скажи, Бетани, ты никогда не думала, как бы сложилась наша жизнь, если бы Мора не было? Если бы мы остались в Ферелдене? – неожиданно спросила Хоук, и Бетани вздрогнула – сестра будто прочитала ее мысли.
— Конечно, думала. Наверное, мы бы до сих пор жили в Лотеринге. Ты бы, наверное, все так же пугала маму своими «кинжальными» увлечениями и выбивала бы из проходящих торговцев скидки, угрожая иначе натравить на них Шарана, — с улыбкой начала Бетани, хитро глядя на сестру.
— О, а ты наверняка бы научилась-таки готовить фирменный мамин суп, и пошла бы, наконец, на свидание с тем пареньком из Хайевера! – шутливо вторила ей Леони, заводя какой-то веселый разухабистый мотивчик.
— А помнишь, как за тобой ухаживал храмовник? Сер Брайант, кажется? Может, если бы мы остались, он, в конце концов, смог бы обратить тебя к себе и к Создателю, – расхохоталась Бетани, вспоминая давнюю историю.
— Да-да, а потом самолично препроводил бы меня к Нему, узнав, что породнился с дочерью и сестрой отступников! – утирая слезы, выдавила из себя Хоук.
— Никогда не думала, что скажу это, — уже тише добавила она, немного погрустнев, — но я скучаю по Лотерингу. Мы были счастливы там, все вместе – я, ты, Карвер, мама… Если бы всего этого не случилось…
— Довольно, Леони! Не ты ли всегда учила меня смотреть только вперед, не жалея о том, чего изменить не в силах?
— Ты права, дорогая. Что-то я совсем размякла. Вернусь в Киркволл – и местные банды сожрут меня с потрохами за такие сопли...
Тихо трещали поленья в камине, и в комнате повисла уютная тишина, нарушаемая только мелодичным напевом струн.
— Спой мою любимую, сестренка?— попросила Бетани. Хоук, очнувшись от своих дум, улыбнулась и кивнула.
Эту песню она сочинила вскоре после того, как папа сказал Бетани, что она маг, и после часто пела ее сестре, когда та уже готова была отчаяться. Тягучая, красивая, исполняемая чистым голосом Хоук, она всегда вызывала у Бетани мурашки и странную дрожь внутри.
«В мире двусмысленном ангел двуликий
Стал сводным братом моим.
Солнечный ветер и лунные блики
Застит от нас едкий дым.
Где же я это видела, где?
Синие тени на синей воде.
Медленно синие лодки скользят,
Синее небо в синих глазах…»
Ни разу с того момента, как они покинули Лотеринг, Хоук не брала в руки инструмент. И сейчас ее голос с непривычки слегка дрожал, глаза смотрели сквозь Бетани, будто поддернутые пеленой. Ненавязчивая мелодия отзывалась где-то в глубине, будоража, заставляя вспоминать, переживать…
«Слышишь, разносится гулкое эхо?
Ведьму готовят к венцу.
Но я скажу ей: "Примерь-ка доспехи,
Платье тебе не к лицу."
Где же я это видела, где?
Парусник, страшный в своей красоте,
Медленно синие лодки скользят,
Синее небо в синих глазах…»*
Последние аккорды повисли в теплом воздухе, звеня в высоком потолке, танцуя с пламенем свеч.
— Тебе ведь не обязательно возвращаться, Леони, — тихо начала Бетани, — денег у нас достаточно, а Стражи будут рады, если ты останешься. Тебе даже не нужно становиться членом Ордена. Если ты все же решишь уехать в Киркволл, я пойму, но, может, пора, наконец, вернуться домой?
Хоук грустно улыбнулась и вздохнула.
— Киркволл так и не стал тебе домом, да, Бетани? Не надо, я все понимаю, — подняла она руку, предупреждая возражения сестры, — ты всегда была значительно больше ферелденкой, чем я. И здесь ты, наконец, в безопасности от храмовников и можешь использовать свой дар в полной мере. А я… какая мне, в сущности, разница, где жить, да?
— Я… Я жуткая эгоистка, — пробормотала Бетани, опустив голову, — Ты всю жизнь из сил выбиваешься ради меня, а я каждый раз прошу все больше и больше… Просто ты – единственная семья, которая у меня осталась, и я так боюсь… Я больше не буду поднимать эту тему.
— Нет, Бетани, в чем-то ты все же права, — задумчиво сказала Хоук, опять берясь за лютню, — Я привыкла к Киркволлу, я обязана этому городу многим, но… Какая-то часть меня всегда скучала по грязному, мрачному, родному Ферелдену.
— Разве ты сама не чувствуешь, как сильно изменилась, вернувшись сюда? – видя, что сестра колеблется, Бетани продолжила, распаляясь, — В Киркволле ты постоянно была на взводе, тебя только тронь – или убьешь, или расплачешься. А за этот месяц ты улыбалась больше, чем за прошедшие три года!
— Наверное, это потому, что вот уже месяц никто не пытается меня убить, обворовать, нанять или пригласить на прием, — пробурчала с ухмылкой Хоук, — Неужели все было так плохо?
— Да.
Хоук рассмеялась, глядя на взволнованное и озабоченное лицо сестры.
— Знаешь, недавно мы говорили на эту тему с Натаниэлем. То есть, конечно, не про то, сколько я улыбаюсь в месяц,— поправила она себя, хитро подмигивая сестре, — а про мое возвращение в Киркволл. И знаешь что, мне вспомнилась одна старая-престарая легенда, которая очень созвучна сложившейся ситуации. Если вкратце, дело было так…
…Жила-была на свете девочка. Всю жизнь росла она под крылом любящих родителей, которые, как могли, облегчали ее жизнь, принимая за нее все сложные решения, оберегая ее от смятения и хаоса огромного мира. Но вот девушка выросла, стала красавицей, умницей, и жизнь раскинулась перед ней во всем своем разнообразии и широте. И на этот раз родители дали ей право выбирать свой путь самостоятельно. На этот раз девушка без подсказок должна была решить, в чем же ее призвание, к чему лежит ее душа. И, впервые встав перед таким сложным выбором, девушка была в смятении и растерянности.
И прилетели к ней тогда две птицы – одна белая, другая сизая. И спела ей птица белая Песнь Света, и начала рассказывать о Создателе и невесте его Андрасте, и о Походах, и о Священной Церкви. Она говорила о тихих кельях и запахе благовоний, о доброте, всеобъемлющей любви и мире в душе, о чистой и самоотверженной жизни в служении и помощи другим, в любви и благости. И девушка слушала, завороженная, и ей казалось, что вот оно – главное, вот – то, чему стоит отдать всю себя без остатка, так красиво пела белая птица.
Но вот птица белая замолчала, и девушка уже хотела было подняться и идти за ней, но тут запела птица сизая. И пропела она девушке о прелестях мирской жизни: о роскошных балах и красивых мужчинах, о бескрайних морях и далеких странах, о дорогих винах и изысканных одеждах… О том, что можно творить добро, не давая обетов, и делать счастливыми других, не отказывая в удовольствиях и себе. И глаза девушки загорелись, и кровь закипела при мысли о том, что все это может произойти с ней, стоит лишь только сделать шаг... Но птицы разлетелись в разные стороны, оставив девушку в еще большем смятении, перед выбором, который каждый делает для себя сам.
Мораль сей сказки такова: никому не дано следовать за двумя птицами, идти по двум дорогам. Рано или поздно, каждый из нас оказывается на перекрестке. И, чтобы двигаться дальше, надо выбрать свой путь. Или же стоять на месте всю жизнь…
Хоук замолчала, машинально перебирая струны и глядя на огонь. Бетани, как в детстве, заворожено слушала мягкий голос сестры, с головой уходя в историю.
— И какую же птицу она выбрала? – тихонько спросила девушка Леони.
Та с улыбкой посмотрела на сестру.
— А ты как думаешь?
— Правда, не знаю.
Хоук вздохнула и снова взялась за лютню.
— Я тоже, Бетани. Я тоже…
___
— Неужели Натаниэль хочет, чтобы ты уехала? Вот уж никогда не подумала бы, что он такой самоотверженный!
Хоук с подозрением посмотрела на сестру.
— Что, прости? О чем это ты?
— Да ладно! Ты что, серьезно? Мне кажется, это заметили все в Башне, кроме тебя! – хихикнула Бетани, отмахиваясь от Шарана, упорно пытающегося лизнуть ее в нос, и сбегая вниз по склону к развалинам.
— Заметили чт… Подштанники Создателя! – простонала Хоук, падая на траву и закрывая глаза от слепящего солнца, — скажи, что ты шутишь!
— Ну, знаешь ли, сестренка, ты стала привередой. Натаниэль замечательный человек, очень добрый, заботливый и прекрасно образован. К тому же, дворянин и близкий друг Командора! И чего тебе еще надо для счастья? Чтобы он был одержимым? Бывшим рабом? Охотился на твою сестру?
— Бетани, а не положила ли ты сама глаз на нашего лучника? Что-то больно свят он в твоем изложении!— лукаво прищурилась Хоук, в упор глядя на сестру.
— Леони, прекрати, я серьезно!
— Я тоже!
Девушки хохотали, валяясь на траве, Шаран весело скакал вокруг, ловя бабочек и оглашая окрестности звонким лаем. Солнце припекало, день был чудесный, и, немного успокоившись, сестры развалились на склоне, глядя в чистое желто-голубое небо.
— Все-таки, до чего же хорошо! – умиротворенно улыбнулась Хоук, кладя руку на загривок пса, устроившегося рядом и улыбаясь Бетани, — Давно я так не отдыхала. Сколько же мы прошли?
— Даже не знаю. Ноги гудят кошмарно! Не представляю, как добираться назад!
Неожиданно вдалеке послышался стук копыт, Шаран вскочил и залился лаем, и через пару мгновений на вершине холма появился конь со всадником. Наездник натянул поводья, и, легко спрыгнув на траву, пошел по направлению к сестрам.
— Шшш, тише, Шаран, тише, это я! Вот ведь подлец! – засмеялся Натаниэль, пытаясь оттолкнуть пса, радостно бросившегося навстречу другу. Наконец, отбившись от дружелюбной скотинки, мужчина подошел к смеющимся девушкам.
— Далеко же вы забрались, барышни! Если бы не звонкий голосок Шарана, я бы никогда вас не нашел.
— Да вот, решили прогуляться, поболтать о том, о сем. Что-то случилось, Натаниэль? – дружелюбно спросила Бетани, хитро поглядывая на слегка смущенную сестру.
— Случилось, что Страуд рвет и мечет. Ты должна была отправиться в патруль полчаса назад, а тебя даже в Башне не было, — Хоу успокаивающе помотал головой, видя, как Бетани с размаху бьет ладонью по лбу и вскакивает.
— Успокойся, если поедешь верхом, успеешь вовремя. И не беспокойся, — добавил он, видя замешательство Бетани и серьезно глядя на Хоук, — мы с Шараном доведем твою сестру до Башни в целости и сохранности. Обещаю.
Хоук почти захотелось ударить сестричку за то самодовольное выражение, которое появилось у нее на лице после этих слов, но сдержалась. Мило улыбнувшись Бетани, она добавила:
— Обещаю, что буду вести себя хорошо, мамочка, и быть дома к ужину.
Бетани, на прощание подмигнув сестре, забралась на лошадь и через мгновение уже неслась во весь опор по направлению к Башне Бдения. Натаниэль повернулся к Хоук и с наигранным поклоном пропустил ее вперед.
— После вас, сударыня.
Хоук вспомнилось, что чуть больше месяца назад она так же шла рядом с этим немного мрачноватым, но спокойным и уверенным мужчиной, впервые направляясь в Башню Бдения. Создатель, какая же у нее была тогда каша в голове! Боль, любовь, отчаяние, вина – странно, что она не сошла с ума. Сейчас, оглядываясь назад, Хоук уже не представляла, что бы с ней было, не вернись она в Ферелден. Не встреть она Натаниэля… и Стефана.
Хоук озадаченно нахмурилась, обдумывая эту новую для себя постановку вопроса. Причем тут, собственно, Стефан? Да и Натаниэль, раз уж на то пошло? Она же любит Андерса, давно и абсолютно точно, она поняла это, когда прощалась с ним еще тогда, в Киркволле!
Но… это было так давно. Казалось, с магом целовалась какая-то другая, бесконечно далекая от нынешней, Хоук. Андерс, со своей сумасшедшей, безысходной и безуспешной борьбой с окружающим миром и собой, с его всепоглощающей и почти болезненной любовью, был от нее сейчас много дальше, чем расстояние от Амарантайна до Киркволла. А Натаниэль… Натаниэль здесь, идет рядом с ней, как всегда, немного нахмуренный, но такой понятный, такой надежный…
— Мы почти не общались с тобой после того разговора у камина. Я обидел тебя чем-то?
Хоук почти с нежностью изучала его лицо, будто в первый раз – тонкие подвижные губы, высокий лоб, большой, с горбинкой нос, глубоко посаженные серые глаза, глядящие на нее с легким беспокойством и бесконечной нежностью. Смутившись, Хоук отвернулась и демонстративно начала рассматривать окружающий пейзаж. Поля. Прекрасно.
— Нет, я не обижена. Просто… думала над тем, что ты сказал.
— И что ты решила? Ты возвращаешься?
— Одного не могу понять – почему ты так упорно взываешь к моему чувству долга? Ты будто поставил себе цель как можно скорее сплавить меня обратно в Киркволл. Не понимаю, в чем твоя проблема.
Хоу внезапно остановился, и, схватив Хоук за плечи, резко повернул к себе, глядя ей прямо в глаза. Леони даже опешила, настолько это был неожиданный и безумный жест от обычно сдержанного, уравновешенного Натаниэля. Хоу говорил тихо, внятно, но в то же время очень мягко.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, Хоук. Пожалуй, это даже последнее из того, что я когда-либо мог захотеть. Но мои желания не играют здесь никакой роли. Если ты останешься, это может обернуться катастрофой там, в Киркволле, катастрофе, за которую ты будешь винить себя всю жизнь. Я пытаюсь уберечь тебя от страшной ошибки, Леони. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
— Белая птица…— грустно улыбнулась Хоук, протягивая руку и ведя ею по ряду золотых колосьев.
— Что? О чем ты? – недоуменно посмотрел на нее Натаниэль.
— Все «я», да «я»… Почему ты можешь позволить себе быть эгоистичным? Ты же Серый Страж, это ваше призвание – отрекаться от себя во благо других. А я беженка, наемница с весьма условными понятиями о чести и достоинстве, по чистой случайности спасшая жизни кучки зажравшихся аристократов! Так почему я должна жертвовать своим счастьем ради их сомнительного благополучия и спокойствия?
— Дело не в этом, Хоук…
— Хоук! Да, там все зовут меня Хоук! Хоук, помоги спасти того! Хоук, убей этого! Хоук, то, Хоук, это! Я устала, устала быть орудием справедливости, ты понимаешь? У меня, между прочим, есть имя, Натаниэль! Меня зовут Леони! Ле-о-ни!
Хоук резко отвернулась и, зло утирая навернувшиеся слезы, быстро пошла вперед, оставляя за спиной ошарашенного лучника. Этот взрыв был ужасным ребячеством, но сил терпеть все это больше не было. Она чувствовала, как внутри поднимается волна ядовитой горечи, сметая все, что было с таким трудом восстановлено Бетани за этот месяц. Это тупик, это развилка, с которой она не может сойти. Здесь, в Ферелдене, часть ее счастлива. Счастлива рядом с Бетани, среди уверенных, спокойных Стражей, точно знающих, в чем смысл их жизни, и идущие по этому пути без сомнений. Но другая половина Хоук, та, что с синими глазами и кривой ухмылкой, рвалась обратно в пьяный, шумный, живой Киркволл, рвалась к славе, страсти, борьбе, богатству. Рвалась прочь от верного, нежного Натаниэля к непредсказуемому Андерсу, от пропитанной самоотречением Башни Бдения к эгоистичному, развратному Нижнему городу. И дело было не в том, что ее там ждут; на это ей было, если честно, глубоко плевать. Леони была женщиной двух миров, двух дорог, две птицы пели в ее голове, вдохновляя на подвиги и преступления, и потихоньку сводя с ума.
Куда бы она ни отправилась, она никогда не сможет убежать от себя.
Натаниэль догнал девушку, и, с трудом поймав взгляд ее глаз, поразился, такого удивительного цвета они были – синие разводы вплетались в песчаный водоворот, золотые сполохи мерцали в небесной голубизне, так что невозможно было определить, где заканчивается один тон и начинается другой.
Говорят, от себя не убежишь. Но это не мешает некоторым пытаться.
* Флер — Синие тени
5 - ПроблемыВ последние дни был небывалый наплыв пациентов. Мана заканчивалась в считанные часы, запасы лириума убывали, и Андерс работал на износ сутки напролет. Когда он, наконец, оставался один, то падал на кровать и мгновенно забывался тяжелым сном без сновидений, а когда просыпался, снова брался за работу.
И даже это было лучше, чем думать о ней.
С недавних пор он перестал следить за тем, как давно Леони покинула Киркволл. Знал только, что уже прошло больше месяца с того момента, как она закрыла за собой эту дверь. Андерс так и не воспользовался ее ключом, отчасти потому, что не было особой нужды, но в основном из-за того, что просто не смог бы зайти в комнату Хоук. Туда, где каждая мелочь напоминает о ней, где, кажется, сами стены пропитаны ее запахом? Не стоило даже и пытаться.
С силой потерев лицо, занемевшее от напряжения последних, особенно насыщенных часов, Андерс присел на стол. Голова гудела, в каждый висок будто воткнули по железной игле, но спать не хотелось совершенно.
«Надо бы посмотреть, что там с травами» — подумал маг, и с неохотой поднялся. В последнее время припарки и эликсиры, равно как и запасы эльфийского корня, кончались с феноменальной скоростью, и, похоже, скоро целителю грозила прогулка на Рваный берег.
Раньше Леони всегда составляла ему компанию в таких вылазках. Она, в отличие от подавляющего большинства жителей Киркволла, любила бывать на Рваном берегу. Говорила, мол, ей там легче дышится.
Андерс тряхнул головой, отгоняя почти болезненные воспоминания, и начал методично разгребать завалы на столе и вокруг в поисках мешочка с эльфийским корнем. Наконец, ему удалось выудить искомое откуда-то из-под скомканных простыней, придавленных с непонятной целью тяжелым томом «Духи и Демоны – приподнимая Завесу» одного тевинтерского магистра. На дне кулька одиноко лежала парочка бледных, вялых и будто бы съежившихся корешков. Маг вздохнул – похоже, прогулку на природу придется совершить сегодня же.
На Рваном берегу было тихо и пусто, пронизывающий ветер бросался пылью и песком, заставляя плотнее запахивать мантию. Андерс уныло побрел по тропинке вниз по склону, припоминая, что где-то там в прошлый раз видел несколько свежих побегов нужной травы. Оглядываясь по сторонам, маг в который раз проверил посох за спиной и подивился – что Хоук могла находить в этом зловещем, мрачном пейзаже? Казалось, сам воздух пропитан здесь страхом и злобой, отчаянием и смертью. Сколько неопознанных трупов лежит под этими беспокойными водами, сколько бандитов поджидает за поворотом? Создатель видит, гиблое это место. Да здесь нельзя провести и десяти минут, чтобы никто не попытался тебя убить или ограбить.
Что-то в этой вполне закономерной и обыденной мысли насторожило Андерса. Через несколько секунд целитель понял, что именно – он шел уже довольно давно, шел, может, не по самой широкой и используемой, но все же дороге, но вокруг не было ни души. Ни разбойников, ни работорговцев, ни наемников, ни-ко-го. И, вдобавок ко всему, он, похоже, пропустил нужный поворот, потому что забрел в какой-то тупик. Маг прошел еще немного вперед, растерянно озираясь, когда за спиной послышались шаги. В первый момент Андерс испытал облегчение от того, что все идет так, как, в принципе, и должно идти – одинокий путник потерял бдительность, забрел, куда не надо, и ловушка мгновенно захлопнулась. Но эти шаги… Местные бандиты старались ходить как можно тише, хоть в большинстве случаев их усилия и пропадали даром. Это было, так сказать, отличительным признаком профессии. Человек же за спиной Андерса, казалось, хотел, чтобы его заметили.
Маг резко обернулся, выхватывая посох, готовый встретить незадачливого преступника хорошей порцией стихийной магии. И отшатнулся, настолько неожиданным гостем в этом месте был тот, кого он увидел. Та, если быть точнее.
— Ты?!
— Ну, здравствуй, Анди! – игривый, с легкой хрипотцой голос, сверкающие изумрудные глаза, огненно-рыжие волосы почти до талии – один из самых страшных ночных кошмаров, преследующий Андерса на протяжении последних трех лет, — Давно мы с тобой не виделись, а?
Андерс отошел еще на шаг и на секунду зажмурился, в бессмысленной надежде, что все это не более чем дурной сон. Открыл глаза. Ничего не изменилось.
— Кто прислал тебя за мной? Кусланд?
Девушка мелодично рассмеялась, но не было звука более жуткого в этом Создателем забытом месте.
— Нет, я к тебе с приветом от Страуда. Он, веришь или нет, так соскучился по тебе, что после вашей встречи на Глубинных Тропах совсем потерял покой, мечтая вновь увидеть тебя в Башне Бдения.
— Почему же он не пришел сам? Или ты всегда теперь делаешь за него грязную работу?
Укол был оставлен без внимания. Еще один взрыв звенящего смеха разодрал тишину побережья, казалось, вгрызаясь в самые подкорки мозга, отправляясь гулять по спине сотнями колючих мурашек.
— А то ты не знаешь, Анди? Ты опасный отступник, да к тому же еще и фактически одержимый! Кого еще за тобой отправлять Ордену, как не меня? – изогнула бровь красавица в явном недоумении.
Она была одним из последних рекрутов Страуда. Орлесианец нашел ее в Орзаммаре, на Арене Испытаний. Девушка без видимых усилий и страха разбрасывала врагов взмахами двуручного меча, и Страуд сразу предложил ей место в Ордене. Она с радостью согласилась.
Дитя редкого союза человека и гномки, Льесса Саран была по всем параметрам крайне необычной девушкой. Невысокого по людским меркам роста, но все на голову выше остальных гномов, она с молоком матери впитала их необычайную физическую выносливость и отвагу. Хотя гномы не сразу приняли полукровку в свои ряды, упорством и талантами вкупе со знатным происхождением матери, девушка сумела заслужить уважение и признание в Орзаммаре. И, после достижения Льессой совершеннолетия, лучшие представители воинской касты учили ее владеть двуручным оружием так искусно, как дано только гномам.
Смесь двух кровей породила создание удивительной, почти агрессивной красоты – крупные, но четкие и яркие черты лица, по-мальчишески широкоплечая, но не теряющая изящества форм фигура, сияющие глаза и ослепительная, расцветающая при любом удобном случае улыбка. Сложно было заподозрить в этом почти ангельском существе безжалостную убийцу, впадающую в кровавую ярость на поле брани и уничтожающую всех и вся на своем пути. Но Страуда это ничуть не смутило, и, пройдя Посвящение, Льесса стала полноправным членом Ордена Серых Стражей.
Вскоре у новоиспеченного Стража обнаружился еще один талант, который впоследствии определил всю ее будущую жизнь. Смешанная кровь дала девушке уникальную гномью устойчивость ко всем известным формам магии, и в то же время не исключала для Льессы возможность творить магию самой, доступную людям. Она была идеальным кандидатом в храмовники, и Страуд, недолго думая, отправил свою подопечную на обучение в расположение Ордена Церкви в Ферелдене.
Успехи, которых там достигла Льесса, были колоссальными, и Церковь в конечном итоге воспротивилась ее возвращению к Стражам. Но, по окончании подготовки, девушка, никого не спрашивая, собрала вещи и вернулась в Башню Бдения. На возмущенный запрос прибывших за ней представителей Церкви Льесса с очаровательной улыбкой ответила, что не собирается отказываться от славных традиций народа своей матери в пользу сомнительного культа вечно отсутствующего бога, после чего и без того не слишком теплые отношения Стражей с Преподобной Матерью ушли в глубокий ноль.
Но, при всей ее красоте и таланте, Льессу скорее терпели, чем любили. Характер девушки никогда не был покладистым: эгоизм, самоуверенность и заносчивость вкупе с явной склонностью к жестокости и насилию порой делали Саран невыносимой, но связываться с ней никто не хотел. И, так как Страуд души не чаял в своей подопечной, поставить на место зарвавшуюся девчонку было некому. Только при Командоре Льесса держала себя в руках, и в эти редкие недели девушка являла собой образец дружелюбия, обаяния и преданности.
И каково же было всеобщее удивление и недоумение, когда во время последнего совместного пребывания в Башне Бдения Льесса Саран и Стефан Кусланд объявили о своей помолвке.
Льессу посылали только на самые опасные, рискованные задания, с которыми не справлялись прочие Стражи или Храмовники. Умения храмовников рассеивать и нейтрализовать магию вкупе с природной устойчивостью делали девушку практически неуязвимой для магических атак. Даже магия крови действовала на нее вдесятеро слабее, чем на любого другого воина. Вскоре ее имя стало кошмаром любого отступника.
Андерс знал, что рано или поздно она придет и за ним.
Что же, пора проверить, чему ее научили храмовники…
— Оо, нет, не советую тебе делать это, маг, — так же непринужденно продолжила девушка, кивая на замерцавший в руке Андерса посох, — Я бы предпочла обойтись без крайних мер. Я вообще очень миролюбивая, Анди, ты же знаешь, и не терплю бессмысленного кровопролития. Поэтому предлагаю тебе встретиться сегодня вечером в порту и без лишнего шума вместе отбыть в Ферелден…
— Никогда! – перебил девушку Андерс, смотря ей прямо в глаза и попутно судорожно соображая, какое заклинание может пробить матовую драконью кость доспеха двуручницы до того, как та превратит его в капусту, — Я не вернусь в Башню добровольно, Льесса, и ты знаешь это так же хорошо, как и Страуд! К чему вся эта комедия? И прекрати называть меня этим дурацким прозвищем!
Что-то неуловимо изменилось в выражении лица красавицы. Андерс невольно поежился, таким жестоким и непроницаемо бесчувственным оно стало, стоило только Льессе перестать улыбаться.
Она уверена в своем превосходстве, — подумал Андерс, глядя в решительные, насмешливые, будто выжидающие зеленые глаза, и чувствуя, как по телу пробегает знакомая дрожь. Выжидающие?...
— Нет, — вскрикнул он, сгибаясь пополам и обхватывая себя руками, в отчаянной попытке удержать рвущегося в бой духа, — Нет! Она только этого и ждет! Не надо!
Взгляд храмовницы стал жестче, настороженнее, она теперь стояла вполоборота, но меч все еще покоился в ножнах.
— Ты прав, маг. Малейшее проявление одержимости даст мне полное и безоговорочное право убить тебя. Стефан был очень, очень огорчен, когда узнал, что ты…что вы сбежали. Не знаю, зачем, но мне велено доставить тебя живым, но я с радостью нарушу этот запрет, только дай мне повод.
Андерс выпрямился.
— Нет, Льесса, я не доставлю тебе такого удовольствия. Но и без боя не сдамся.
В тот же миг девушку поглотила огненная буря. Андерс полностью сосредоточился на заклинании, чувствуя, как мана раскаленным потоком утекает сквозь пальцы. От жара трескалась почва, плавился песок, кусты и деревья тонули в беспощадном океане пламени. Смерч огня поднялся высоко над холмами, полыхая, как самый яркий маяк. Андерс, прошептав защитное заклинание, бросился к узкому проходу на дорогу, закрывая лицо от дыма и искр.
Он пробежал примерно половину пути, когда что-то будто беззвучно взорвалось в центре огненного урагана. Пламя сделало последний оборот и теплым ветром опало на обугленную землю.
Льесса все так же стояла вполоборота, на лице девушки блуждала мечтательная улыбка. Рука в перчатке поднялась, резко опустилась, и на мгновение Андерс исчез в столбе ослепительного света. От места удара по земле пробежали змейки чистой энергии, и все стихло. Храмовница быстро подошла к оглушенному магу и присела рядом с ним на корточки.
— Ну, где вы там? Бегом сюда. – крикнула она куда-то за спину.
Солдаты, вышедшие из засады, имели вид испуганный, озадаченный и немного опаленный. Почти с благоговейным ужасом они смотрели на предводительницу, которая, казалось, только что вышла из теплой ванной, а не из геенны огненной. Льесса только усмехнулась, видя изумление на лицах бывалых воинов.
— Надеюсь, Стефан не будет сильно злиться, узнав, что я так невежливо обошлась с его давним другом, — почти озабоченно произнесла она, с досадой глядя на распростертого на земле Андерса, — Но, с другой стороны, вы же видели, что он напал первым? – почти игриво поинтересовалась девушка у все еще ошарашенных ее огнеупорностью солдат. Те только кивнули, не в силах произнести ни слова.
Льесса встала, и, откинув назад сверкающий каскад рыжих волос, кивнула в сторону мага.
— Свяжите его покрепче и доставьте на судно. Будьте осторожны и не светитесь на улицах – мало ли, какими друзьями он успел обзавестись в этом городе. Посох я, пожалуй, заберу с собой, — прищурившись, девушка посмотрела на солнце, светлым диском мерцающее за пеленой облаков и дыма.
— Почти полдень. Корабль скоро отплывает. Нам надо поторопиться.
____
Проклятые твари все лезли и лезли.
— Финн, Архидемон тебя за ногу, где ты там? Когда закончишь чистить мантию, поджарь этих ублюдков, будь любезен!
Через мгновение фаербол приземлился в самой гуще мерзких членистоногих, вымахавших в этих лесах до размеров среднего мабари. Кстати, о мабари. Стефан оглушительно свистнул, и Лабраш отозвался откуда-то из темноты радостным лаем, прерывающимся громким чавканьем и пронзительным писком очередной жертвы. Значит, жив.
— Страж, их слишком много! – прокричал маг, отступая под напором сразу трех пауков. Стефан в два прыжка оказался около Финна, выписывая мечами такие хитрые и молниеносные фигуры, что у переводившего дух мага даже слегка заслезились глаза.
Мимо пролетел, вращаясь, кинжал, и смачно чмокнул где-то за спиной Стража. Мельком глянув назад, воин увидел огромного паука, медленно оседавшего на землю в непосредственной к нему близости.
— Ариане, мое почтение твоей меткости! – весело прокричал Стефан, отрубая очередную партию конечностей оскверненному насекомому и разворачиваясь к новому врагу. Пора бы им уже заканчиваться, в самом деле.
Стефан до сих пор диву давался, как Ариане так легко нашла нужную дорогу в этой глухой чаще. Страж и не знал, что в его эрлинге есть такие дремучие уголки. Лес Бресилиан тянулся через всю страну, и на Амарантайн приходилась лишь самая его окраина, но Стефану вполне хватило и окраины. В тот первый и последний раз, когда он сунулся в чащу древнего леса с договорами Стражей, насладиться прелестью этого места он успел сполна, несколько дней петляя по абсолютно одинаковым тропинкам, дорожкам и непонятно откуда взявшимся мостикам. Если бы Морриган тогда не вывела их, Мор пришлось бы останавливать кому-то еще, пока Стражи блуждали бы по лесам и долам.
Зеркало, и впрямь, было впечатляющим, даром, что разбитое. Стефану не давал покоя вопрос, зачем такой артефакт понадобился ведьме? Насколько он знал Морриган, вряд ли просто для того, чтобы любоваться своей неземной красотой. Ариане же, изучив осколки и спрятав один в свой вещевой мешок, непринужденно заявила, что теперь осталось только найти огни Арлатана, и ритуал можно будет провести. Стефан предложил сначала подышать свежим воздухом и проветрить голову от духоты и смрада древнего храма, а потом уже задаваться такими глобальными целями.
Подышали, называется.
Наконец, волна безумных тварей начала спадать, и Кусланд перевел дух и огляделся. Темная лужайка была усеяна трупами, Лабраш самозабвенно догрызал последнего паука и явно наслаждался разминкой, Финн отряхивал мантию и, похоже, тихо клял на чем свет стоит и лес, и Стражей, и Создателя, придумавшего животных с таким количеством глаз и ног. Но эльфийки нигде не было видно.
-Ари? Ариане? Хватит молиться Андруил, эти твари явно не подходят под определение добычи, за которую стоит благодарить! – шутливо, но с некоторым беспокойством сказал Страж, осторожно переступая через растерзанные трупы и вглядываясь в темноту.
Раздался тихий кашель, и слабый голос позвал его по имени.
— Финн! Живо сюда! Ариане ранена! – крикнул Стефан, подбегая к лежащей на земле эльфийке и бережно усаживая ее, прислонив спиной к дереву.
— Как тебя угораздило, красавица? Проглядеть такую махину… — озадаченно спросил Стефан, переводя взгляд с берсеркарна на нехорошего вида рану на боку девушки и рассеченную руку, и обратно.
— Прикрывала твою спину, Страж, — тихо произнесла Ариане, и слабо улыбнулась. Кусланд сжал тонкое запястье охотницы и медленно кивнул, благодаря.
— Кровь сильно идет… Не бойся, мы тебя вытащим. Финн, да где тебя демоны носят! А ну тащи сюда свой магический зад!
Финн, запыхавшийся, испуганный, весь измазанный в земле и крови, подбегает, падает на колени перед раненой и начинает судорожно шептать слова заклинания. Живительный свет льется из рук мага, замедляя кровотечение, но этого явно недостаточно. Финн в отчаянии смотрит на Стража, опуская руки.
— Это все, что я могу сделать. Целитель из меня препаршивый.
Стефан судорожно перебирал в голове возможные варианты. Шанс наткнуться на долийцев в этой чаще ничтожно мал, до Денерима неделя ходу, до Башни Круга – и того больше. Подождите-ка. Создатель милосердный, ну конечно!
— Ариане, ты сможешь объяснить, как выбраться на ближайшую проезжую дорогу?— эльфийка кивнула в ответ. Стефан повернулся к магу.
— Назначаю тебя ответственным за самочувствие нашей доблестной охотницы. Все припарки, вся мана – ей, понял? Она должна продержаться. Я понесу ее, рюкзак скину на Лабраша. С помощью Создателя, мы все выберемся из этой переделки целыми и невредимыми.
— Продержаться до чего, Стефан? Мы в каком-то Создателем забытом лесу, и даже с зельями и моим кривым целительством она продержится максимум два дня, — голос Финна дрожал.
Стефан усмехнулся, бережно поднял эльфийку на руки и подивился, такой легкой, почти невесомой, была эта девушка.
— Нам хватит и полутора суток. Ну, охотница, задавай направление и высоту!
Финн вскочил и быстро пошел рядом с командиром, попутно роясь в мешке в поисках аптечки.
— Но куда мы идем, Страж?
— Если угодно, ко мне домой.
@темы: Натаниель, Бетани, м!Серый Страж, Андерс, фем!Хоук
суббота, 31 декабря 2011
Название: Планетарные миссии
Автор: aribeth93
Категория: Mass Effect
Рейтинг: PG-13
Персонажи: ФемШепард, Гаррус, Миранда
Жанр: AU, Action, Humor, Parody
Размер: Drabble
Аннотация: Моё видение побочных заданий
Статус: под вопросом
Предупреждения: Несерьёзность, кошмарный ООС... Своеобразное чувство юмора. Борцам за канонизм и 100% реализм читать не рекомендуется.
От автора: Не исключено, что через пять минут вы уже забудете, о чем только что читали. И зададитесь вопросом, к чему эти зарисовки? Действительно, к чему? Просто хотелось кого-нибудь улыбнуть.
Зарисовка 1.Высадка на планету Зада Бан/ туманность Бездна Шрайка/ система Зе Ча
- Так мы идём? Или подождём пока нас засекут?
- Сейчас, песня начнётся…
- Шепард, вы издеваетесь?
- Ладно, ладно... Не кипятись. О, пошла, родненькая… Погнали!
Зарисовка 2.
Автор: aribeth93
Категория: Mass Effect
Рейтинг: PG-13
Персонажи: ФемШепард, Гаррус, Миранда
Жанр: AU, Action, Humor, Parody
Размер: Drabble
Аннотация: Моё видение побочных заданий
Статус: под вопросом
Предупреждения: Несерьёзность, кошмарный ООС... Своеобразное чувство юмора. Борцам за канонизм и 100% реализм читать не рекомендуется.
От автора: Не исключено, что через пять минут вы уже забудете, о чем только что читали. И зададитесь вопросом, к чему эти зарисовки? Действительно, к чему? Просто хотелось кого-нибудь улыбнуть.
Зарисовка 1.Высадка на планету Зада Бан/ туманность Бездна Шрайка/ система Зе Ча
- Так мы идём? Или подождём пока нас засекут?
- Сейчас, песня начнётся…
- Шепард, вы издеваетесь?
- Ладно, ладно... Не кипятись. О, пошла, родненькая… Погнали!
Иногда Шепард казалась Миранде непослушным ребёнком, которому только дай волю подурачиться. Хотя, надо признать, двигалась Шеп весьма пластично, словно в танце. Да чёрт подери, она и в самом деле передвигалась в такт музыке! Даже стрелять старалась на припевах. «Это было бы смешно, если б не было так грустно… Её невнимательность может обойтись нам слишком дорого,» - размышления Миранды прервало еле слышное:
- Just da-ance… - миг, и голова варрена превратилась в кровавый фонтан. В миниатюре. «Эта девчонка невыносима…» - пронеслось в голове у Лоусон.
- Знаешь, Шеп, я бы посоветовал тебе убавить громкость. В конце концов, у нас стелс-миссия. – в голосе Гарруса звучала улыбка. Это бесило офицера «Цербера» ещё сильнее. «Почему они оба так несерьёзно подходят к заданию?»
- Ой. А что, слишком громко? – невинно поинтересовалась Спектр, наводя снайперский прицел уже на голову ворка.
- Да! Я уже эту дурацкую песню наизусть выучила! Сколько можно одно и то же слушать! – Миранда явно начала выходить из себя. Злость она выместила на ближайшем ворка – несчастный отправился вниз с обрыва, не выдержав выстрела в упор из крупнокалиберного пистолета.
Шепард проводила его взглядом, заглянув в пропасть.
- Нет, ну вы это видели? Вот же наглец… Успел-таки неприличный жест показать! - в голосе коммандера одновременно была и обида, и удивление, смешанное с неким... восхищением? «Она что, сходит с ума? Может, мы её как-то неправильно воскресили, что она ведёт себя как дитя малое…» - Лоусон нахмурилась.
Отряд быстро продвигался к намеченной цели. Причём на протяжении всего пути у командира явно чесался язык.
- Мири, ты чего такая смурная? Веселей – это же конечная миссия!
- Не надо ТАК меня называть!
- А что такого? – Шеп, казалось, искренне недоумевала. – Тот парень на Иллиуме тоже так тебя называл…
- …и, я надеюсь, вы прекрасно помните, чем это для него кончилось. – в голосе Миранды зазвучала сталь. Гаррус решил разрядить обстановку:
- Извините, если мешаю, девочки. Но… - словив один гневный взгляд и второй, скорее всего, благодарный, он продолжил - В нашу сторону идёт кроган. И что-то он мне не нравится.
- Можно подумать, В ПРИНЦИПЕ они тебе нравятся. - фыркнула Шепард. Термозаряды в «Клыке» кончились, поэтому она сменила оружие на «Цикаду». Короткая очередь – и очередной варрен упал замертво. – Хотя кто тебя знает…
- Эй, полегче с выражениями! – турианец знал, что Шеп шутит, но что-то неприятно кольнуло внутри. Что за разговорчики вообще? Гаррус затаил дыхание и прицелился в огнемётчика. Еле справившись с искушением метким выстрелом взорвать газовые баллоны у него за спиной, снайпер разнёс врагу голову. Как ни упоительна картина матерящейся Лоусон, вытаскивавшей из волос кусочки поджаренного мяса, и Шепард, пытающейся заснять это зрелище на инструментрон, рисковать он не хотел – всё-таки биотики довольно вспыльчивые создания. Короткое затишье прервал звучный приказ коммандер:
- Мири, ты в стазисе? В коме?.. Нет? Тогда какого хрена у Калюска до сих пор висит биотический барьер?! – Шепард вечно затягивала с прямыми указаниями, что нисколько не портило её стиль руководства.
Вспышка биотической энергии – и барьера как не бывало. Миранда в этот раз не злилась – замечание было справедливым. В какой-то степени.
- Just da-ance… - миг, и голова варрена превратилась в кровавый фонтан. В миниатюре. «Эта девчонка невыносима…» - пронеслось в голове у Лоусон.
- Знаешь, Шеп, я бы посоветовал тебе убавить громкость. В конце концов, у нас стелс-миссия. – в голосе Гарруса звучала улыбка. Это бесило офицера «Цербера» ещё сильнее. «Почему они оба так несерьёзно подходят к заданию?»
- Ой. А что, слишком громко? – невинно поинтересовалась Спектр, наводя снайперский прицел уже на голову ворка.
- Да! Я уже эту дурацкую песню наизусть выучила! Сколько можно одно и то же слушать! – Миранда явно начала выходить из себя. Злость она выместила на ближайшем ворка – несчастный отправился вниз с обрыва, не выдержав выстрела в упор из крупнокалиберного пистолета.
Шепард проводила его взглядом, заглянув в пропасть.
- Нет, ну вы это видели? Вот же наглец… Успел-таки неприличный жест показать! - в голосе коммандера одновременно была и обида, и удивление, смешанное с неким... восхищением? «Она что, сходит с ума? Может, мы её как-то неправильно воскресили, что она ведёт себя как дитя малое…» - Лоусон нахмурилась.
Отряд быстро продвигался к намеченной цели. Причём на протяжении всего пути у командира явно чесался язык.
- Мири, ты чего такая смурная? Веселей – это же конечная миссия!
- Не надо ТАК меня называть!
- А что такого? – Шеп, казалось, искренне недоумевала. – Тот парень на Иллиуме тоже так тебя называл…
- …и, я надеюсь, вы прекрасно помните, чем это для него кончилось. – в голосе Миранды зазвучала сталь. Гаррус решил разрядить обстановку:
- Извините, если мешаю, девочки. Но… - словив один гневный взгляд и второй, скорее всего, благодарный, он продолжил - В нашу сторону идёт кроган. И что-то он мне не нравится.
- Можно подумать, В ПРИНЦИПЕ они тебе нравятся. - фыркнула Шепард. Термозаряды в «Клыке» кончились, поэтому она сменила оружие на «Цикаду». Короткая очередь – и очередной варрен упал замертво. – Хотя кто тебя знает…
- Эй, полегче с выражениями! – турианец знал, что Шеп шутит, но что-то неприятно кольнуло внутри. Что за разговорчики вообще? Гаррус затаил дыхание и прицелился в огнемётчика. Еле справившись с искушением метким выстрелом взорвать газовые баллоны у него за спиной, снайпер разнёс врагу голову. Как ни упоительна картина матерящейся Лоусон, вытаскивавшей из волос кусочки поджаренного мяса, и Шепард, пытающейся заснять это зрелище на инструментрон, рисковать он не хотел – всё-таки биотики довольно вспыльчивые создания. Короткое затишье прервал звучный приказ коммандер:
- Мири, ты в стазисе? В коме?.. Нет? Тогда какого хрена у Калюска до сих пор висит биотический барьер?! – Шепард вечно затягивала с прямыми указаниями, что нисколько не портило её стиль руководства.
Вспышка биотической энергии – и барьера как не бывало. Миранда в этот раз не злилась – замечание было справедливым. В какой-то степени.
***
Когда от завода «Кровавой стаи» не осталось и камня на камне, Шеп вдруг спросила:
- А почему стелс-миссия? Мы особо и не таились…
- Ну… Просто поначалу она планировалась именно так. – Гаррус специально хотел поддеть командира. - Вдруг нам удалось бы выйти на другие объекты «Кровавой стаи»? Найти какие-нибудь данные… Подслушать разговоры, узнать больше о внутренней структуре банды…
Шепард закатила глаза.
- Опять заводы и шатания в тумане в поисках приключений на свою.. эм.. голову? Спасибо, нет. Думаю, мы всё сделали правильно.
- А почему стелс-миссия? Мы особо и не таились…
- Ну… Просто поначалу она планировалась именно так. – Гаррус специально хотел поддеть командира. - Вдруг нам удалось бы выйти на другие объекты «Кровавой стаи»? Найти какие-нибудь данные… Подслушать разговоры, узнать больше о внутренней структуре банды…
Шепард закатила глаза.
- Опять заводы и шатания в тумане в поисках приключений на свою.. эм.. голову? Спасибо, нет. Думаю, мы всё сделали правильно.
Зарисовка 2.
Высадка на планету Даратар/ Система Фариар/ Туманность Песочные часы.
«Плёвое дело», — Шепард изучала информацию, любезно предоставленную Арией. — «Забрать 20 ящиков — да что может быть проще! Это же не корабль с двумя боеголовками и таймером на 5 минут… Не заминированное гетами судно…. И в конце концов не спятивший ВИ. Тем более что проблемы в виде наёмников „Затмения” прекрасно снимаются „Клыком”. У них же нет живучих кроганов и ещё более живучих ИМИРов… Так почему бы не слетать?»
***
«Ну, неужели нельзя было сразу понять, что здесь что-то не так? Слишком уж легко всё это выглядело на первый взгляд… Никогда! Ни-ког-да больше не поведусь на слишком уж заманчивые предложения!» — сейчас Спектр ругала себя за наивность и жалела, что не взяла тяжёлого оружия — ведь «если дело плёвое, зачем брать лишнее?» Но сейчас это «лишнее» здорово бы ей помогло.
Шепард находилась на посадочной площадке, укрывшись за стеной и наблюдая за тем, как на радаре к ней приближались две красные точки. Две огромные точки. По иронии судьбы это были два ИМИРа — третий лениво уничтожал ящики с грузом где-то вдалеке. Коммандер надеялась лишь на то, что маскировочное поле успеет набрать достаточное количество энергии, чтобы у Шеп появился хотя бы маленький шанс перебежать в более безопасное укрытие.
«Забавно. Загнали в ловушку». Пару минут назад Спектр стрелой рванула к ИМИРу, чтобы успеть снять щиты, а затем опробовать недавно установленную в уни-инструмент хакерскую программу, работавшую только в ближнем бою. Ну, или, если повезёт, просто установить взрывчатку на робота.
Боевой азарт и адреналин сделали своё дело — Шеп забыла об осторожности. Слишком поздно она заметила второго противника… Все пути к отступлению были отрезаны, кроме одного — пустой площадки космопорта, где не было никаких укрытий, кроме, собственно, стен-ограждений. Коммандер прекрасно знала, что если словит хотя бы одну имировскую ракету — полностью потеряет щиты. А о том, что с ней сделает вторая ракета, даже думать не хотелось. Поэтому, что есть прыти, горе-диверсантка бросилась к спасительному ограждению, молясь пробежать как можно большее расстояние в невидимости.
Она добежала. Только вот, несмотря на все манёвры уклонения, Шеп была ранена — одна из ракет сняла щиты, затем злосчастные ИМИРы изрешетили левое бедро и, что важнее, левую руку, повредив инструментрон. Теперь маскировка барахлила и требовала больше энергии. Шеп даже пришлось выключить плеер — настолько плохи были её дела. Конечности кровоточили, в глазах начало темнеть. Стрельба из «снайперки» в таком состоянии не представлялась возможной. Хорошо хоть генератор щитов не был повреждён, и защита восстановилась.
Враги не давали высунуться из укрытия, поливая его огнём. Они медленно и неотвратимо приближались к площадке. Спектр достала пистолет и, дождавшись паузы между атаками (роботы одновременно готовились запустить ракеты), прицелилась в ближнего ИМИРа, стараясь попасть в голову. Очередь — перезарядка. Ракеты просвистели в считанных сантиметрах от Шепард, вызвав синее мерцание над головой. Присев в укрытие, Шепард использовала панацелин и ждала восстановления щитов. И снова очередь — перезарядка. И так раз за разом.
«Чёрт, ну кто меня просил нестись напролом? Суперменша недоделанная…» — ругалась про себя Спектр. — «Класс. Ещё и патроны кончились…»
Но заряды были потрачена не зря — защита одного из мехов изрядно потрепалась. Местами броня была повреждена настолько, что из-под неё торчали провода. Тем не менее, оба ИМИРа продолжали движение к площадке. До них уже было буквально рукой подать.
«Если они приблизятся ещё на пару метров, мне крышка. Может, завещание написать, пока время есть? — Шепард мысленно прикинула, что и кому она может оставить. Почему-то на ум ничего не шло. — М-да. Оказывается, за всё это время я даже на собственный дом не заработала. У Сарена был контрольный пакет акций мегакорпорации, собственная исследовательская лаборатория и личная армия — а у меня до сих пор ни кола, ни двора. Как несправедлива жизнь…»
Коммандер взяла в руки «Клык» и попыталась прицелиться. Но глаза уже застилала тёмная пелена. «Бесполезно, — Спектр убрала винтовку. Из остального оружия был только армейский нож с необычным вибролезвием. Им можно было разрезать практически всё на свете — от сыра до обшивки космического корабля. Нужно было лишь приложить достаточно усилий. — Может, попробовать его метнуть?»
Шепард выглянула из укрытия, но быстро отказалась от бредовой идеи. Во-первых, ещё никто не убивал ИМИРа, метнув нож. Ну а во-вторых, это всё-таки был подарок Кайдена.
«Нет, всё не может кончиться ТАК…» — Шеп закрыла глаза и попыталась придумать план спасения. Но идей не было. Разве что палить из снайперки наугад…
— Шепард, тебя переиграли две кучки синтетического хлама. Ты явно теряешь форму, — послышался из наушника ставший уже родным голос. Шеп даже не хотелось с ним спорить. Гаррус лишь сухо констатировал факт, а она просто была рада тому, что друг, хорошо зная её тягу к позерству, не повёлся на самоуверенное «Да я и сама справлюсь — зачем мне группа высадки?»
Откуда-то раздался характерный звук используемого инструментрона. «Перегрузка, — догадалась Шеп. — Отвлекает внимание».
— Бежать на счёт три или по команде? — насмешливо спросила она, морщась от боли.
— На счёт раз. — «Странно, что это он такой серьёзный?» Шепард, игнорируя боль и постепенное онемение левой руки, попробовала включить маскировку — бесполезно.
Ну, значит, придётся прорываться с боем. И по возможности оказать Гаррусу ответную услугу. Дождавшись, пока оба ИМИРа отвернутся, коммандер вышла, а точнее, заковыляла из укрытия. Идея ближнего боя уже не казалась такой бредовой — можно попробовать «похимичить» с контактами. Всё-таки неплохие навыки взлома у Шепард имелись, жаль только инструментрон не работал как надо. Она вколола себе боевой стимулятор. В голове созрел план.
— Ты что задумала? — голос в наушнике звучал обеспокоенно.
— Всегда хотела кое-что проверить, — с этими словами Спектр подошла к одному из ИМИРов. Оба они были заняты Гаррусом, строча очередями по камням, за которыми он сидел. — Что будет, если…
— Что ты делаешь? Иди в укрытие, сейчас же! — теперь голос звучал требовательно. Приказывал. Шепард мысленно представила, как Гаррус гневно щёлкнул лицевыми пластинами и невольно улыбнулась. Этот его «мимический жест» всегда её забавлял. Боль под действием стимулятора отступала. Но эффект длился недолго — нужно было спешить.
— Шеп, или ты валишь в укрытие, или я те6я лично пристрелю, слышишь?
— …всадить им в голову нож… — с этими словами Шепард, широко размахнувшись и прыгнув, осуществила задуманное. Раздался странный треск, лезвие ножа погнулось. Кажется удар пришёлся на один из центральных модулей.
«Какое счастье, что на ручке изоляция…» — Коммандер, едва не повиснув, вовремя спрыгнула и откатилась в сторону. Нож остался торчать из обшивки робота. Повреждённый ИМИР начал зловеще сыпать искрами, а фраза «Target blocked»растянулась в «Tt-tt-a-rrrr-gett….Bb-lockkk-edd». В следующую секунду робот опустился на колени, голова начала вращаться вокруг оси, вызывая ассоциации с мигалками начала прошлого века. Коммандер отползла на безопасное расстояние. Кровь стучала в висках, тело немело — действие препарата заканчивалось. Она словно падала в пропасть. Перед тем, как потерять сознание, Шепард успела прошептать:
— Надеюсь, ты успел спрятаться…
***
— Ни один?! Я, конечно, знал что Шепард у нас — уникальная личность, но чтоб настолько… — Джокер явно был поражён.
— Только если что — я тебе это не говорил. — Гаррус прекрасно знал, что новость разнесётся по всему кораблю. Ну что ж, это будет его маленькая месть. «Ибо нечего понтоваться» — подумал турианец и направился в лазарет.
***
Шепард лежала в медотсеке с закрытыми глазами. Раны быстро зажили благодаря имплантатам — казалось бы, можно радоваться… Но факт оставался фактом — доблестная Коммандер Шепард, Первый человек — Спектр чуть не скопытилась на рядовом задании. Позорище. Пообещав себе больше не лезть на рожон, она попыталась встать, но вдруг послышались шаги. «Самое время, блин…» — Шеп быстро легла обратно и закрыла глаза. Авось прокатит.
— Совсем не похоже, — с нахальной улыбкой в голосе сказал Гаррус и подошёл к Шеп. — Когда ты спишь, ты обычно храпишь.
Поняв, что притворяться дальше не имеет смысла, Шепард открыла глаза и села на кушетку.
— Откуда такие глубокие познания? — она попыталась вложить как можно больше яда в эту фразу. Кажется, не получилось. Турианец и пластиной не повёл.
— Ты частенько засыпала за рулём. На «Мако», — Гаррус насмешливо посмотрел на собеседницу. А затем он мечтательно протянул. — А помнишь, как один раз, из-за те6я, кстати, нам чуть не пришлось ночевать на одной из планет? Экипаж «Нормандии» всерьёз был уверен, что это операция настолько затянулась…
— Хватит издеваться. Не смешно, — Шепард понимала, что ведёт себя неправильно, но ничего не могла с собой поделать. Ну как можно смириться с тем, что облажалась?
— А ведь мы там чуть не замерзли… — он смотрел ей прямо в глаза и ждал ответного выпада. Шепард знала, что Гаррус её провоцировал. Почему-то хотелось изо всех сил его ударить. Желательно по здоровой челюстной пластине — «…ибо нечего клювом… или чем там у них щёлкать. Подлец, ещё и Джокеру всю информацию сливает. Как будто я не знаю».
Но она просто обняла его и закрыла глаза. Турианец опешил — такой реакции он ожидал меньше всего.
— Ты знаешь, что ты неадекватная?
— Угу. И неблагодарная.
— Даже спорить не хочется, — Гаррус устроился поудобнее и продолжил. — Можно я добавлю ещё пару пунктов?
— Нельзя, — Шепард сильнее сжала объятия. «Ну почему он не может просто заткнуться?»
Турианец проигнорировал запрет и продолжил, изображая возмущение:
— Ты ещё и невероятно равнодушная — отключилась и оставила меня разбираться с третьим ИМИРом, даже не упомянув о его существовании…
Вдруг он резко замолчал. Кажется, он только что слышал всхлип. «Всхлип? Она что, плачет?»
— Гаррус, я тебе, правда, очень благодарна. Если бы не ты…
— Просто теперь мы квиты, — перебил её Гаррус. Он не хотел, чтобы она заканчивала фразу. «Молодец — довёл командира до слёз. Хотя с каких это пор она стала такой сентиментальной?» Тишину прервал разочарованный голос Шепард:
— То есть ты больше не будешь меня спасать?
— Зависит от твоего поведения. Если пообещаешь не взрывать ИМИРов без предупреждения, — турианец задумчиво помолчал. — И больше не будешь, как полоумная, бросаться на них с ножом.
— Хорошо, — еле слышно пролепетала она в ответ.
Теперь молчание нарушил Гаррус.
— Можно вопрос?
— Валяй.
— Тебе не кажется, что мы уже слишком долго обнимаемся?
— Ой…
«Плёвое дело», — Шепард изучала информацию, любезно предоставленную Арией. — «Забрать 20 ящиков — да что может быть проще! Это же не корабль с двумя боеголовками и таймером на 5 минут… Не заминированное гетами судно…. И в конце концов не спятивший ВИ. Тем более что проблемы в виде наёмников „Затмения” прекрасно снимаются „Клыком”. У них же нет живучих кроганов и ещё более живучих ИМИРов… Так почему бы не слетать?»
***
«Ну, неужели нельзя было сразу понять, что здесь что-то не так? Слишком уж легко всё это выглядело на первый взгляд… Никогда! Ни-ког-да больше не поведусь на слишком уж заманчивые предложения!» — сейчас Спектр ругала себя за наивность и жалела, что не взяла тяжёлого оружия — ведь «если дело плёвое, зачем брать лишнее?» Но сейчас это «лишнее» здорово бы ей помогло.
Шепард находилась на посадочной площадке, укрывшись за стеной и наблюдая за тем, как на радаре к ней приближались две красные точки. Две огромные точки. По иронии судьбы это были два ИМИРа — третий лениво уничтожал ящики с грузом где-то вдалеке. Коммандер надеялась лишь на то, что маскировочное поле успеет набрать достаточное количество энергии, чтобы у Шеп появился хотя бы маленький шанс перебежать в более безопасное укрытие.
«Забавно. Загнали в ловушку». Пару минут назад Спектр стрелой рванула к ИМИРу, чтобы успеть снять щиты, а затем опробовать недавно установленную в уни-инструмент хакерскую программу, работавшую только в ближнем бою. Ну, или, если повезёт, просто установить взрывчатку на робота.
Боевой азарт и адреналин сделали своё дело — Шеп забыла об осторожности. Слишком поздно она заметила второго противника… Все пути к отступлению были отрезаны, кроме одного — пустой площадки космопорта, где не было никаких укрытий, кроме, собственно, стен-ограждений. Коммандер прекрасно знала, что если словит хотя бы одну имировскую ракету — полностью потеряет щиты. А о том, что с ней сделает вторая ракета, даже думать не хотелось. Поэтому, что есть прыти, горе-диверсантка бросилась к спасительному ограждению, молясь пробежать как можно большее расстояние в невидимости.
Она добежала. Только вот, несмотря на все манёвры уклонения, Шеп была ранена — одна из ракет сняла щиты, затем злосчастные ИМИРы изрешетили левое бедро и, что важнее, левую руку, повредив инструментрон. Теперь маскировка барахлила и требовала больше энергии. Шеп даже пришлось выключить плеер — настолько плохи были её дела. Конечности кровоточили, в глазах начало темнеть. Стрельба из «снайперки» в таком состоянии не представлялась возможной. Хорошо хоть генератор щитов не был повреждён, и защита восстановилась.
Враги не давали высунуться из укрытия, поливая его огнём. Они медленно и неотвратимо приближались к площадке. Спектр достала пистолет и, дождавшись паузы между атаками (роботы одновременно готовились запустить ракеты), прицелилась в ближнего ИМИРа, стараясь попасть в голову. Очередь — перезарядка. Ракеты просвистели в считанных сантиметрах от Шепард, вызвав синее мерцание над головой. Присев в укрытие, Шепард использовала панацелин и ждала восстановления щитов. И снова очередь — перезарядка. И так раз за разом.
«Чёрт, ну кто меня просил нестись напролом? Суперменша недоделанная…» — ругалась про себя Спектр. — «Класс. Ещё и патроны кончились…»
Но заряды были потрачена не зря — защита одного из мехов изрядно потрепалась. Местами броня была повреждена настолько, что из-под неё торчали провода. Тем не менее, оба ИМИРа продолжали движение к площадке. До них уже было буквально рукой подать.
«Если они приблизятся ещё на пару метров, мне крышка. Может, завещание написать, пока время есть? — Шепард мысленно прикинула, что и кому она может оставить. Почему-то на ум ничего не шло. — М-да. Оказывается, за всё это время я даже на собственный дом не заработала. У Сарена был контрольный пакет акций мегакорпорации, собственная исследовательская лаборатория и личная армия — а у меня до сих пор ни кола, ни двора. Как несправедлива жизнь…»
Коммандер взяла в руки «Клык» и попыталась прицелиться. Но глаза уже застилала тёмная пелена. «Бесполезно, — Спектр убрала винтовку. Из остального оружия был только армейский нож с необычным вибролезвием. Им можно было разрезать практически всё на свете — от сыра до обшивки космического корабля. Нужно было лишь приложить достаточно усилий. — Может, попробовать его метнуть?»
Шепард выглянула из укрытия, но быстро отказалась от бредовой идеи. Во-первых, ещё никто не убивал ИМИРа, метнув нож. Ну а во-вторых, это всё-таки был подарок Кайдена.
«Нет, всё не может кончиться ТАК…» — Шеп закрыла глаза и попыталась придумать план спасения. Но идей не было. Разве что палить из снайперки наугад…
— Шепард, тебя переиграли две кучки синтетического хлама. Ты явно теряешь форму, — послышался из наушника ставший уже родным голос. Шеп даже не хотелось с ним спорить. Гаррус лишь сухо констатировал факт, а она просто была рада тому, что друг, хорошо зная её тягу к позерству, не повёлся на самоуверенное «Да я и сама справлюсь — зачем мне группа высадки?»
Откуда-то раздался характерный звук используемого инструментрона. «Перегрузка, — догадалась Шеп. — Отвлекает внимание».
— Бежать на счёт три или по команде? — насмешливо спросила она, морщась от боли.
— На счёт раз. — «Странно, что это он такой серьёзный?» Шепард, игнорируя боль и постепенное онемение левой руки, попробовала включить маскировку — бесполезно.
Ну, значит, придётся прорываться с боем. И по возможности оказать Гаррусу ответную услугу. Дождавшись, пока оба ИМИРа отвернутся, коммандер вышла, а точнее, заковыляла из укрытия. Идея ближнего боя уже не казалась такой бредовой — можно попробовать «похимичить» с контактами. Всё-таки неплохие навыки взлома у Шепард имелись, жаль только инструментрон не работал как надо. Она вколола себе боевой стимулятор. В голове созрел план.
— Ты что задумала? — голос в наушнике звучал обеспокоенно.
— Всегда хотела кое-что проверить, — с этими словами Спектр подошла к одному из ИМИРов. Оба они были заняты Гаррусом, строча очередями по камням, за которыми он сидел. — Что будет, если…
— Что ты делаешь? Иди в укрытие, сейчас же! — теперь голос звучал требовательно. Приказывал. Шепард мысленно представила, как Гаррус гневно щёлкнул лицевыми пластинами и невольно улыбнулась. Этот его «мимический жест» всегда её забавлял. Боль под действием стимулятора отступала. Но эффект длился недолго — нужно было спешить.
— Шеп, или ты валишь в укрытие, или я те6я лично пристрелю, слышишь?
— …всадить им в голову нож… — с этими словами Шепард, широко размахнувшись и прыгнув, осуществила задуманное. Раздался странный треск, лезвие ножа погнулось. Кажется удар пришёлся на один из центральных модулей.
«Какое счастье, что на ручке изоляция…» — Коммандер, едва не повиснув, вовремя спрыгнула и откатилась в сторону. Нож остался торчать из обшивки робота. Повреждённый ИМИР начал зловеще сыпать искрами, а фраза «Target blocked»растянулась в «Tt-tt-a-rrrr-gett….Bb-lockkk-edd». В следующую секунду робот опустился на колени, голова начала вращаться вокруг оси, вызывая ассоциации с мигалками начала прошлого века. Коммандер отползла на безопасное расстояние. Кровь стучала в висках, тело немело — действие препарата заканчивалось. Она словно падала в пропасть. Перед тем, как потерять сознание, Шепард успела прошептать:
— Надеюсь, ты успел спрятаться…
***
— Ни один?! Я, конечно, знал что Шепард у нас — уникальная личность, но чтоб настолько… — Джокер явно был поражён.
— Только если что — я тебе это не говорил. — Гаррус прекрасно знал, что новость разнесётся по всему кораблю. Ну что ж, это будет его маленькая месть. «Ибо нечего понтоваться» — подумал турианец и направился в лазарет.
***
Шепард лежала в медотсеке с закрытыми глазами. Раны быстро зажили благодаря имплантатам — казалось бы, можно радоваться… Но факт оставался фактом — доблестная Коммандер Шепард, Первый человек — Спектр чуть не скопытилась на рядовом задании. Позорище. Пообещав себе больше не лезть на рожон, она попыталась встать, но вдруг послышались шаги. «Самое время, блин…» — Шеп быстро легла обратно и закрыла глаза. Авось прокатит.
— Совсем не похоже, — с нахальной улыбкой в голосе сказал Гаррус и подошёл к Шеп. — Когда ты спишь, ты обычно храпишь.
Поняв, что притворяться дальше не имеет смысла, Шепард открыла глаза и села на кушетку.
— Откуда такие глубокие познания? — она попыталась вложить как можно больше яда в эту фразу. Кажется, не получилось. Турианец и пластиной не повёл.
— Ты частенько засыпала за рулём. На «Мако», — Гаррус насмешливо посмотрел на собеседницу. А затем он мечтательно протянул. — А помнишь, как один раз, из-за те6я, кстати, нам чуть не пришлось ночевать на одной из планет? Экипаж «Нормандии» всерьёз был уверен, что это операция настолько затянулась…
— Хватит издеваться. Не смешно, — Шепард понимала, что ведёт себя неправильно, но ничего не могла с собой поделать. Ну как можно смириться с тем, что облажалась?
— А ведь мы там чуть не замерзли… — он смотрел ей прямо в глаза и ждал ответного выпада. Шепард знала, что Гаррус её провоцировал. Почему-то хотелось изо всех сил его ударить. Желательно по здоровой челюстной пластине — «…ибо нечего клювом… или чем там у них щёлкать. Подлец, ещё и Джокеру всю информацию сливает. Как будто я не знаю».
Но она просто обняла его и закрыла глаза. Турианец опешил — такой реакции он ожидал меньше всего.
— Ты знаешь, что ты неадекватная?
— Угу. И неблагодарная.
— Даже спорить не хочется, — Гаррус устроился поудобнее и продолжил. — Можно я добавлю ещё пару пунктов?
— Нельзя, — Шепард сильнее сжала объятия. «Ну почему он не может просто заткнуться?»
Турианец проигнорировал запрет и продолжил, изображая возмущение:
— Ты ещё и невероятно равнодушная — отключилась и оставила меня разбираться с третьим ИМИРом, даже не упомянув о его существовании…
Вдруг он резко замолчал. Кажется, он только что слышал всхлип. «Всхлип? Она что, плачет?»
— Гаррус, я тебе, правда, очень благодарна. Если бы не ты…
— Просто теперь мы квиты, — перебил её Гаррус. Он не хотел, чтобы она заканчивала фразу. «Молодец — довёл командира до слёз. Хотя с каких это пор она стала такой сентиментальной?» Тишину прервал разочарованный голос Шепард:
— То есть ты больше не будешь меня спасать?
— Зависит от твоего поведения. Если пообещаешь не взрывать ИМИРов без предупреждения, — турианец задумчиво помолчал. — И больше не будешь, как полоумная, бросаться на них с ножом.
— Хорошо, — еле слышно пролепетала она в ответ.
Теперь молчание нарушил Гаррус.
— Можно вопрос?
— Валяй.
— Тебе не кажется, что мы уже слишком долго обнимаемся?
— Ой…
@темы: Drabble, Humor, Гаррус, фем!Шепард, Action, Adventure, AU, Миранда
A person who puts an end to a funny joke, or line of jokes. When someone tries to be funny but instead stops everyone else from laughing.
Оформление одобрено модератором
Оригинальное название: космос «Вайфарса»Автор: Jokekiller
Категория: Mass Effect
Рейтинг: R
Жанр: action, romance, humor и др.
Персонажи и пейринги: Тшаккиа Л'лер(азари)/Кейвен Диггиус(турианец), Ребекка Смит(человек)/Шива Калма(дрелл), other Aliens, частично узнаваемые второстепенцы.
Начало действия: через два дня после того, как Джокер угрохал Нормандию. Робин Шепард отбыла к праотцам, Лиара разыскивает ее хладный труп.
Размер: макси
Аннотация: отбросы общества салютуют и попадают в удивительные ситуации, вплоть до сотрудничества с Спец. службой Совета.
От автора: то, что не является выдумкой BioWare - порождение тьмы моего сознания. Кое-где проскальзывает истинное Завывание. Там, где крови больше.
Предупреждения: Тшаккиа Л'лер! АУ, возможно ООС, автор фантазёр, нехорошие слова, насилие, жестокость, дрелл со скальпелем/или гранатометом.
Статус: в работе
1 арт - Тшаккиа&Кейвен, 2 арт - Шива&Бекки, авторства Riottes>> за авторством Riottes
1-3 главы
4-6 главы
7-9 главы
10-12 главы
13-15 главы
16-17 главы
18-19 главы
20-21 главы
22-23 главы
24-25 главы
26.Память.26.Память.
Позади слышалась мирная дружеская ругань идиота-турианца и синей инфантильной смертельно больной азари. Ухал ногами Оральк, о чем-то приглушенно болтали человеческий наемник и скользкий бат, Бекки шла бесшумно, только шлепанья саларианца рядом с ней позволяли Шиве фиксировать ее местонахождение, не оборачиваясь. Дрелл шел глядя себе под ноги, легко прорежая плывущую по улице толпу, расступавшуюся при виде гранатомета, покачивающегося за его спиной. Такое почтение едва ли умаляло состояние нервного бешенства в котором пребывал сумасшедший доктор.
Выглядел дрелл спокойно, естественно. Главный урок своей жизни - не показывать никому свои мысли и эмоции – он усвоил в шестилетнем возрасте, и отступал от него только крайний в момент, когда нельзя было обойтись хладнокровным запугиванием. Но это отнюдь не означало, что дрелл не чувствовал.
В тот конкретный момент, внутри у него шипело, исходило паром и извивалось нечто ужасно напоминающее серную кислоту, пролитую на снег. Впрочем, это состояние для него можно было бы назвать вполне обычным в последнее время.
Сложившаяся ситуация плавно выводила его из себя уже довольно длительный срок.
То, что происходило на «Вайфарсе» казалось ему чем-то из ряда вон – не мог на этом безумном корабле установиться мир и покой, особенно между такими его величинами как Диггиус и Л'лер. Переход с профессионального уровня на личный между этими двумя для Шивы казался просто противоестественным. Конечно же, он молчал о своих мыслях, он вообще не считал нужным с кем-то им делиться, но его неодобрение было почти физически ощутимо – так веяло от доктора-маньяка ненавистью и отвращением. Он помнил другого Диггиуса, другую Л'лер два года назад, с тех пор, казалось, прошла целая вечность. И обоих болванов подменили.
… избитая, израненная, один большой синяк - Тшаккиа падает с обрыва. По воздуху струиться вверх плоскими капельками ярко-фиолетовая кровь. Ее крик гортанный, и Шива видит, отчетливо, как напрягается каждая жилка под теми обрывками голубой кожи, что сохранились на теле.
Кей даже взгляда не бросает в ее сторону, методично отстреливаясь. Его пальцы не дрожат, сердцебиение ровно, зрачки не расширены. Ему все равно. Присматриваясь, Шива видит тень удовольствия на лице СПЕКТРа. Он ненавидит азари…
- Держи левый фланг, Ташан еще нет, - холодно говорит дрелл, принимая удобную позу за своим укрытием и возясь с украденным прототипом. Новейшие секретные разработки саларианцев, тайное распоряжение турианского Советника. Побрякушка для дрелла. Ему плевать, что она из себя представляет, ему нравиться ощущать запах крови, тянущий от свежих трупов.
- Там Дейно, прикрой его, Калма, - приказным тоном заявляет Кей. Шива усмехается наглости этого туриашки, но ловко выпрыгивает из-за скалы, танцуя между нападающих бойцов. У него в руках Эализ – его старый пистолет с заостренным штыком на конце – им можно и застрелить, и прирезать. Его руки входят в плоть за оружием, преодолевают броню, изымают из врагов живое тепло. Калма чувствует прилив сил и эмоций, какие продлевали его извращенное ощущение счастья…
Они завершают бой с пятьюдесятью бойцами, обращая пятерых оставшихся в бегство. Калма склоняется над трупом молодого саларианца и наблюдает, как кровь, прерывисто вытекая из его раны, в такт последним вздохам, переливается на солнце.
Взлетает челнок Ташан, ловко лавируя в воздухе и уклоняясь от береговых туррелей. Диггиус медленно, вальяжно входит на корабль, прихватив с собой прототип. Болтает с волуской. Смеется. Ни намека на мысли о Л'лер. Тшаккиа должна уничтожить координатор туррелей, на самом дне морского грота. Кей сам скинул ее в воду. И единственный вопрос его, когда она появляется:
- Почему так долго?…
Мирная ругань переросла в какой-то конфликт за спиной дрелла. Он быстро развернулся на каблуках, и стремительно проходя мимо Бекки, замеченной в толпе, чуть справа за его спиной, врезался в кучку вороватых ворка, окруживших Л'лер и Диггиуса с Дейно. Зачем и почему Калма даже не выяснял – азари всегда попадала в какую-то задницу, порой даже без причины, порой даже по собственному желанию… Они, Вселенский Разум, едва отошли от «Триплекса»!Доктор злобно уставился на шайку отвратных инопланетян, задержавших ее. Хватило каких-то пяти секунд, чтобы ворка струсили под взглядом его темных, устрашающих и горящих маньячинкой глаз.
- Не дури, - посоветовал дрелл Тшаккии с соответсвующим взглядом и вернулся к намеченному пути, кривясь едва заметно, замечая, как переглядывается азари с турианцем.
Фарс. Яйца молотильщиков, это просто вселенская глупость. Калма всегда считал их брак рассчетом, а образовашвуюся после привязанность – нереальным фарсом, неизбежно приведущим их серьезную кампанию к краху. А крах общего дела одновременно означал гибель каждого члена «Вайфарса».
Шиве было плевать на этих отбросов, но сам он из-за больной азари подставляться не хотел. Он всегда хотел жить.
Хотя размышляя об этом, грациозно вышагивая по улице, дрелл меланхолично напоминал себе, что может умереть гораздо раньше финала этого дела. Его легкие были поражены, он искал способ спасти себя, но безопасного средства к спасению не было, что подтвердил ему и профессор Солус. Отчасти причина бешенства Калмы крылась за этим.
…Мордин печально разглядывает голографические снимки и чертежи, почти не моргая.
- Недоработанно, - критично говорит Солус, - но идея прекрасна. К несчастью, исход непредсказуем, а разработка индивидуальна, исключительно для вашей особи. Неизвестно, как скажеться на других представителях вида.
- Мне плевать, что и как скажеться на остальных, док, - тихо говорит Шива, с едва слышным тремором в голосе, - шансы на исполнение есть?
- 1 к 100, возможно. Это опасно.
- Я знаю о риске, - членораздельно проговаривает дрелл со злостью, - я эту… хрень… сам создал, и знаю, сколько в ней опасности. Но это мой риск и я иду на него. К вам я пришел не за советом.
- Помощь, да, - задумчиво тянет саларианец, - я – вирусолог, специальность. Конечно, лестно, но какой толк?
- Связи, профессор. Я ими не располагаю вследствии официальной смерти. А вы…
- Да! Да! Может сработать. Но требуется хороший хирург. И техник. Кроме вас – не знаю, кто бы мог подойти. А сами вы себе операцию не сделаете.
Шива мрачно усмехается, оглядывая лабораторию.
- Клонируйте меня? – шутит он. Мордин нервно, отрывисто так посмеивается:
- Был бы рад. Пока без идей. Как только найду что-то, тут же извещу. А ведь правда, может сработать…
- Мы говорим о моей жизни, профессор.
- Простите.
- Нет, вы не поняли, - рычит дрелл и сверкает глазами, - говорите «сработает».
Нельзя конечно было ожидать скорого содействия Мордина, на котором была вся клиника. Шива и сам непонимал, на что надеется – у него была идея, но осуществить ее не мог никто. Или мог¸ но требовалось время. У Калмы времени не было. Даже на то, чтоб попробовать искать другой выход.
Он пребывал то в меланхолии и апатии, то в бешенстве, которое было почти заметно окружающим. Бекки вот постоянно подозрительно на него смотрела.
Ребекка.
Этот ребенок только усложнял доктору-маньяку жизнь. Дрелл раздраженно обернулся, ища ее взглядом – девчонка все еще шла в компании Сальна, напряженно глядя себе под ноги. Ее привязанность к нему, и привязанность Шакк к ней…все это было обременительно и слегка пугало своей парадоксальностью. Калма хмыкнул сам себе – даже на смертном одре он был все еще в состоянии заставить представительницу женского пола потерять мозги.
Правда, теперь ему от этого не было никакого смысла. Ребекка…девочка была чем-то, что напоминало о старой жизни. О том времени, когда Шива был безумнее – моложе, и мог позволить себе чувствовать непоследовательно. В те времена он мог увлечься своей жертвой, если она была хорошенькой женщиной, мог быть более непредсказуемым. Теперь он был почти мертв, а точнее, мертв заранее и задолго до физической смерти, а наивность и глупость Бекки его бесили.
Нет, правда, бесили больше, чем умиляли. Он проявлял к ней снисхождение лишь из-за того, что в редкие моменты она проявляла разум, которого еще сама не сознавала. Ну, и еще он был снисходительным к малышке из-за угроз Тшаккии. На самом деле, манера мисс Смит смотреть на мир – детская, приставучая, заразительно глупая – вызывала у старого дрелла лишь разочарование. С возрастом он стал ценить рациональность больше всего остального. Не внешность, не молодость… мозги, которых у Бекки не было. Лишь иногда ему казалось, что в ней что-то есть, и если потрудиться, можно вытащить это на свет.
Но, кроме того, Калма понимал две вещи: 1 - то, что он подразумевал под «чем-то» было ненормально, безумно, порочно в своем корне для большинства гуманоидных рас, населявших галактику; 2 – ему незачем портить Бекки, потому что она из этого большинства, и переделка дрелла лишь испортит ей жизнь. Сделает одной из фриков. Одной из «Вайфарса».
А она всего лишь ребенок.
- Броневичок… - весело пропела Шакк, проходя мимо дрелла, и Шива обнаружил, что мысли завели его на площадку приземления транспорта, а его «компания» уже забирается в невесть откуда взявшийся ВБ с отличиями какой-то местной транспортной службы. На земле рядом постанывал и подтирал сопли какой-то бат в одежде той же расцветки, что и броневик.
- Чего встал-то, доктор? – окликнул Шиву Массани, уже из машины. Калма молча и с достоинством вошел в кабину и уселся в дальнем углу, наблюдая за сборищем инопланетян, окружавших его. Казалось бы, что могло случиться в мобиле?
И уже через пятнадцать минут полета произошло следующее.
- Это, хм, думаю не слишком важно сейчас, - неуверенно протянул Сальн, тыкая пальцем в центр своего дотапада, - но только что пришло сообщение с «Вайфарса»… э-э…Пакет сбежал.
- Чего?!.. - несколько разнокалиберных голов развернулось к саларианцу, из всех углов воздушного броневичка. Тэк кликнул автопилот и повернулся через плечо – они все равно застряли в пробке. Массани на соседнем сиденье с батом повторил его действия и выразительно посмотрел на сидящих в кабине Воздушного Броневичка:
- Что ж, шизики, я и не подозревал, что вы все укуренные настолько, что у вас пакеты забегали.
- Так зовут кота, придурок! – отмахнулась Л'лер, - как это Пакет сбежал?
- Как? – повторила за азари Ребекка, в глазах которой засветился неподдельный ужас, заставив ее лепетать несвязные глупости, - это не должно было…он должен был быть там… почему сейчас он…
- Мне кажется, он сбежал из чувства самосохранения, - Шива, пребывавший в тот момент в приятном волнении, расслышал, как шепнул Кейвен Тшаккии, указывая украдкой на самого дрелла. Наверное, на его лице сейчас светилась его любимая задумчиво-кровожадная улыбка, раз Диггиус обратил внимание. Бекки тем временем, от стадии лепетания перешла к стадии отрицания:
- Да быть такого не может! Он не мог, он же не дурачок!
Шива явственно фыркнул, и полноценная улыбка расцвела на его лице. Пробка чуть-чуть рассосалась, Тэк и Массани развернулись к дороге, посмеиваясь - броневичок тронулся вперед.
Калма закинул руки за спину и вальяжно развалился на своем сиденье, со словами:
- Наконец-то. Чтоб его ворка сожрал…
- Шива! – осекла Бекки. Шива слегка поморщился, но продолжил с кровожадным видом ухмыляться своим белым черепом.
- Это твоих загребущих скальпелей дело, Калма? – недовольно спросила Шакк. Дрелл состроил рожу - оскорбленная до глубины души мать тереза – и приложив руку к груди, промолвил с траурным видом:
- Я? Л'лер, я бы никогда не позволил ему сбежать! Я бы снял с него шкуру, расчленил бы на мелкие кусочки и продигустировал бы с рюмочкой абсента…
- Шива!! – Бекки перешла на неконтролируемый визг. В этот момент она казалась ужасным ребенком, не старше пяти лет.
- Калма, избавь нас от своих извращенных фантазий! - Шакк потянулась прикрыть девочке уши, но Ребекка отшатнулась. Она серьезно дулась и на азари и на турианца, это читалось в ее обиженном, злом взгляде.
- Брехун… - добавил Заид, обращаясь к Шиве. Он сидел спиной ко всей кабине, но по тому как задергался было ясно - затылком почувствовал угрожающий взгляд дрелла.
- Следите за языком, мистер Массани. Он тоже может куда-то случайно убежать, - процедил Шива, и череп на его лице безумно усмехнулся. Все немного помолчали, переваривая это заявление.
- Так как сбежал кот? – вернул всех к вопросу о Пакете Диггиус, прокашлявшись.
- Тут написано – прогрыз обшивку, - заверил Сальн. Бекки нервно рассмеялась, Шакк поддержала ее сиплым лаем.
- Он кот, а не стальная крыса… Скорее нашел какую-то лазейку, их там сейчас как варренов нерезанных, - мрачно сказала азари, - его кто-нибудь ловил? Где он?
- Н-никто не решился. Наверное, он рядом с доками… - робко ответил саларианец и развел руками. Диггиус хмыкнул под пристальным взглядом Тшакии «что предложишь, герой?», Дейно впервые подал голос - издал какой-то нечленораздельный звук, похожий на храп – после караоке он немного выпал из реальности. Шива продолжал нагло ухмыляться, чувствуя, что хоть что-то сегодня пошло так, как нужно. Бекки молчала напряженно хмурясь.
Наконец, сказал капитан:
- Мы не можем откланяться от курса. Чем быстрее мы разберемся с проблемами Арии, - тут турианец выразительно посмотрел на Шакк, - тем лучше. Но Пакет пропал, и если сейчас не начать его искать, потом можно будет вообще не пытаться. Значит…
СПЕКТР быстро посчитал пальцем всех сидящих в кабине, глянул в окно и крикнул Тэку:
- Спустись к седьмому доку, здесь недалеко. Скинем Бекки и Сальна.
- А? Меня? За пакетом? – в ужасе воскликнул Сальн. Диггиус кивнул. Ребекка резко и недовольно посмотрела на Кея, но промолчала. Что бы она не хотела возразить, это осталось тайной.
- Хорошо, - буркнула девочка. Шакк подмигнула ей:
- Прелесть, мы оставим тебе немножко этих террористов, если хочешь…
- Ага, - вяло отозвалась мисс Смит и, как только ВБ сел, подскочила с места и побежала к выходу. Сальн поплелся за ней, бормоча что-то пространное под нос.
Шива проводил девчонку взглядом, полным злобного удовлетворения и протянул, когда она спрыгнула с подножки броневичка:
- Удачной охоты, мисс Смит.
Ребекка надула губы и, не попращавшись, исчезла. Сальн брякнул «до встречи» и поторопился за ней.
- Маленькая зараза, - скривился Шива, когда дверь в ВБ захлопнулась.
…Бекки робко улыбается, поправляя накладку на руке.
- Это не больно?
Шива двусмысленно смотрит на нее, несколько мгновений позволяя себе мысли исключительно не в том направлении.
- Нет, это – нет. Пять минут, девочка.
- А…а зачем вообще нужен этот тест? – она явно нервничает, отчего кровь приливает к нежному эпителию щек, и Шива видит покраснения. Весьма приятные.
- Он оценивает твою биотическую силу, - сухо проговаривает дрелл, сколняясь над мониторами, - и телепатическую активность.
- Что мне надо делать?
- Внимательно смотри на меня. Ты знаешь, азарийскими учеными было выявлено, что большинство телепатов могут прекрасно скрыть свои способности, а некоторые не имеют возможности их контролировать, и от того не знают о них. Для этого и придуман подобный тест, тест-провокация. Обычный индивид реагирует на него точно так же, как биотик-телепат, только в случае с первым – на момент провокации активность специфических отделов мозга будет отличаться от других, будет меньше… а у телепатов – задействуется вся церебральная сеть, и детекторы межволновой парадисперсионной силы, на твоей руке и на мониторах засекут слабый заряд незримой биотики…
- Я уже хочу спать, - жалуется Бекки. Шива усмехается. Иногда, изредка, в моменты, когда настроение хорошее, эти ее детские заявления даже кажутся ему забавными.
- Смотри на меня, девочка, и приготовся к провокации, - дрелл включает детекторы и… поднимает на Бекки пистолет. Глаза ребенка круглые от ужаса, Шива помнит каждую ресничку, возмущенно торчащую вокруг испуганных глаз.
- Что ты!? – восклицает девушка. Шива делает страшное лицо и легко нажимает на курок.
Щелк!
Бекки похожа на сжатую губку в кресле, испуганную сжатую губку. Когда она открывает глаза то встречается взглядом с парой темных окуляров Шивы и дрожащим голос спрашивает:
- Зачем?...
- Провокация. Имитация критической ситуации, – дрелл спокойно разворачивается к мониторам, но уже знает, что на них ничего нет, потому, что если бы перед ним сидел телепат – пистолет был бы уже развернут его собственной рукой ему же в горло. Ну, или хотя бы появилось стойкое желание его выбросить…
А дрелл был спокоен, как всегда, ведь он знает, что пистолет был незаряжен.
- Шива! – вскрикивает Ребекка требовательно. Дрелл так и не успевает прочитать данные на мониторах, возвращаясь взглядом к девушке – она указывает на красный сигнал лампы под потолком. Свистит сирена.
Мгновенье и в мед отсеке гаснет все освещение, вместе с приборами. А через пару секунд пол дрожит от удара.
- Что это? – шепчет Бекки в темноте. Милый, испуганный ребенок. Шива, раздраженный своим умилением, вздыхает:
- В нас кто-то стреляет, девочка.
***
Воспоминания покинули голову дрелла лишь тогда, когда он вышел на поле боя. Ему не хватало этого, этой жизни внутри его жизни, чувства, которое дарит чужая смерть. Он почти забыл его терпкость и сладость, просиживая зад в лаборатории с чертежами. Калма почти забыл, ради чего хочет жить.
Свистящий предсмертный крик человека, с двумя отверстиями - в шее и груди – напомнили доктору. Да…как он мог упрекать Шакк в желании драться? Он методично перезарядил оружие в засаде, взял в руки гранатомет, и резко вытянувшись, снял с крыши еще одного, превратив в могучий алый фонтан. И тут же нырнул обратно, пока ракетчик не улучил момент и не шарахнул по нему.
На самом деле оборона у этого места была слабенькая. Нападения не ждали…скорее всего здесь была какая-то лаборатория, подпольная, может запрещенная. Но отпора дать могли не многие. Куча расстреляных и испепеленных тел человеческих ученых рассредоточилась по напольной обшивке этих доков «Омеги». Запах стоял неописуемый.
- Что мы здесь делаем?! – раздраженно воскликнул Массани, закидывая гранату, - мочим этих детей!? Что они сделали Т’Лоак?
Где-то за пределами видимости победно загоготала Шакк и после череды рваных выстрелов звучный шмяк оповестил о том, что кто-то упал с крыши. Выглянув из-за укрытия, Шива обнаружил на земле раскуроченную броню ракетчика. Шакк, залитая человеческой кровью, с улыбкой победителя стояла на крыше, уперевшись руками в бока. Половина ее лица уже была покрыта ссадинами, а из дыры на плече сочилась кровь.
«Все возвращается на круги своя, в этом долбанном мире» подумал Шива «Л'лер не может жить без шрамов, а ты, Калма, просто не можешь жить. Это противоестественно».
- Я думаю, это не наше дело, мистер Массани, - сказал доктор, оглядываясь. На горизонте не было видно ни кого-то из церберовцев, ни Диггиуса с батом и элкором, которые решили зайти в доки с другой стороны.
Внезапно, завибрировал дотапад на руке, и Шива поморщился от неожиданности. Он ожидал увидеть все что угодно, кроме сообщения от Мордина. Дрелл уже решил свою судьбу, но саларианец, похоже, подал аппеляцию:
«Есть кандидатура. Это может сработать. Приходите, срочно приходите ко мне, объясню подробнее. Конфиденциальная информация» - гласило сообщение на инструментроне. Шива моргнул, хорошенько запоминая его.
- Что у тебя? – поинтересовался Массани. Шива тут же закрыл инструмент:
- Это тоже не ваше дело. Излишнее любопытство подобно батарианской инфекции К-6 – неизбежно убивает тех, кто не хочет закрывать рот.
- Да понял я, что ты не в духе, - закатил глаза Заид, - все нервные, как рахни на кладке…
- Есть приказ? – отвернувшись от человека, Шива крикнул азари, озиравшей окрестности с двадцати метровой высоты.
- Он сказал идти внутрь! – крикнула Тшаккиа, - там пилотники, и они готовы сорваться. Они что-то увозят, Калма, тащи свою чешуйчатую задницу сюда.
- А я? – обиженно проорал Массани.
- У тебя своя есть! – гаркнула Тшаккиа, исчезая из виду.
Массани и Калма двинулись к входу. Они быстро нашли Шакк внутри и затем уже все втроем бежали, иногда отстреливаясь, к доку, из которого им сигналил Диггиус. По дороге дрелл с какой-то отеческой грустью смотрел, как все больше тело Шакк приобретает свое обычное качество – качество хорошей отбивной. Это было почти символично, и дрелл как раз задумался об азарийской философии вечного возвращения к началу, когда их трио ворвалось в длинное узкое помещение, похожее на склад.
- Герой! – довольно поприветствовала Шакк Диггиуса, скривившегося за одним из ящиков, тех, что стояли ближе всего к их двери. У некой системы труб также стоял Дейно, а рядом с ним присел Тэк, лихорадно щелкая на своем дотападе.
С другого конца помещения по ним шел тотальный обстрел.
- Ого, ну вот, мы вышли из яслей, - обрадованно заявил Массани, падая за одно из укрытий. Шакк и Шива одновременно последовали его примеру, в момент, когда автоматная очередь начала бить на уровне их голов.
Шива рассмотрел на другом конце терминал, над которым работал какой-то негр, не выпускавший из рук блестящий контейнер, и всего троих людей с оружием, в достаточно легкой броне «Цербера»…но закалка у них была на порядок выше встреченных вайфарсчанами ранее. Это были настоящие бойцы, оперативники. И то, что среди них была одна женщина совершенно никак не влияло на их бойцовские качества, как отряда – они умело держали противника в своих руках столько, сколько требовалось, не давая вылезти из укрытий.
- Чего ты сидишь!? – яростно прорычал Диггиус Л'лер, - вперед. Мы не должны их упустить, с чем бы они там ни были.
- Ну, ты и наглый, думаешь мне больше всех хочеться получить пулю…
- Бегом, Тшаккиа! – рявкнул Шива.
Азари выпрыгнула из укрытия и, выставив перед собой винтовку, понеслась вперед. Ей нужно было только пересечь пространство разделявшее ее и кучку людей – и они были трупами. Шива в который раз упрекнул себя за то, что не хотел позволять Тшаккии наслаждаться счастьем «ручного» убийства.
Но в тот момент, когда уже изрядно потрепанная ошалевшими оперативниками азари, загоревшаяся темной биотикой оказалась на середине склада один из церберовцев включив на полную громкость динамики своего шлема произнес с легким акцентом:
- Дайте нам уйти, и мы вас не тронем.
- Чего?!
Обстрел прекратился. Шива, выглянув, усмотрел пораженную, запыхавшуюся Шакк в центре помещения и пригляделся к темнокожему человеку, как ни в чем не бывало продолжавшему мурыжить терминал. И по всему, особенно по вибрации пола, ощущаемого четче без напряженной перестрелки, стало ясно - за этой дверью, которая была за спинами агентов «Цербера» их уже ждали те самые пилотники, о которых упомянула Шакк.
Почему противник прекратил огонь Калма догадывался. Во-первых, они конечно испугались неубиваемой азари, и это было естественно, а во-вторых, эффект неожиданности, которым можно выиграть время. Но это не важно, дрелла больше поразила наглое спокойствие, с каким лидер церберовцев говорил с ними.
Поэтому как только можно было вылезти из укрытия Калма неуловимо быстрым движением поднял пистолет и выстрелил точно в центр шлема человека.
- Эй! Это был мой! – взвизгнула Шакк капризно. Человек пошатнулся, но не упал, а схватился за голову, и быстро скинул шлем. Шива не слишком разбирался в разновидностях людей, но успел заметить, пока обстрел не начался снова, что он мало был похож на Массани или Бекки.
- Инопланетная мразь, - прокомментировал человек, на лбу его отпечатался темный синячина. Его команда тут же открыла огонь снова, и выползшие вайфарсчане едва успели скрыться за баррикадами вновь.
Шакк приближалась и людишки чувствовали неизбежную смерть.
И тут негр, наконец, справился с дверью. Широкий шлюз распахнулся и Шакк громогласно ойкнула – на площадке для взлета стояла ощетинившаяся жерлами орудий странная человеческая конструкция, сочетавшая в себе размеры пилотника и внешние характеристики космического корабля. Она стояла на специально оборудованном возвышении, на который поднимал грузовой лифт, незащищенный ничем, кроме проволочной сетки…
- Сами напросились! – крикнул кто-то из церберовцев, быстро убегавших к кораблю. Тшаккиа застыла напротив корабля, думая, куда бы ей лучше провалиться или исчезнуть, чтоб не превратиться в лужу раскаленной плазмы. В этом огромном «пилотнике» сидел внутри какой-то наглый ухмыляющийся тип, с рожей уголовника, явно собравшийся уничтожить азари, как только его дружки уйдут из области обстрела.
- Угроза: Шакк, уходи оттуда! – потребовал Дейно. Диггиус тем временем, поставив щиты на броне на максимум спринтанул к своей азари. Да, он растерял весь профессионализм, и вместо того, чтобы догонять противника, он хотел помочь остолбеневшей Л'лер. Шива с ненавистью плюнул на пол:
- Парочка придурков.
Вслед за этим заявлением он глубоко вздохнул и…
…Постоянно о кожу бьются маленькие плоские капли. Сезон ливней. Воздух кажется мокрым, картинка мира смазывается и отпечатывается в памяти нечетко. Шива поднимает внутренние веки, чтобы не ощущать болезненного приема смутных воспоминаний.
- Побежали до Толуго? – раздается беззаботное справа от него. Калма недовольно просыпается:
- Уйди, ты мешаешь мне медитировать.
- Говорят… у Толуго меньше дождей. А бывает и прекращаются, - говорит невысокий зеленый дреллский мальчик, кривя краешки губ в улыбке. Кажется, он немного старше Шивы, но ведет себя, как ребенок. А ведь его уже призвали к учению.
- Я готовлюсь к инициации, - занудно повторяет Шива то, что вдалбливала ему мать.
- Ну да. Меня просил мастер-Ктон, каждый день бегать до Толуго. Одному скучно, - говорит зеленый мальчик. Шива округляет глаза, с благоговением глядя на него:
- Это часть учения?
- Ага.
- И ты позволяешь мне так приблизиться к богам, хотя я еще…
- Ты тсирата, Калма, - отмахивается Тейн и, потеряв к беседе интерес, устремляется по скользкой переменчивой глади земли в туманную даль. Шива спотыкаясь бежит за ним, и ему кажется – этот рассвет прекрасней всех, что он видел на Кахье.
Дреллы могут бегать очень быстро. У них даже есть своя техника бега, во время которого они почти не дышут. И сердце их почти не бьется.
Калма не знал, зачем Ария хочет порешить «Церберовцев», причем порешить совсем – «захватите побольше взрывчатки» прямо означало «чтоб ни черта не осталось от этих волосатых ублюдков». Но он знал, что когда убьет, получит свою толику удовольствия от существования в этом мире и ради этого бежал, слушая через каждые десять шагов удар сердца. Ему казалось, он действительно приближался к Богам, становился выше, искуснее в управлении своим телом, да и разумом. И ничто не выведет его из равновесия. Тсирата…
- Шива, стой!
Отчетливо, даже слишком, дрелл ощутил страх, который тут же все испортил – дыхание сбилось, и он остановился в десяти шагах от лифта, в который уже вбежали церберовцы…
- Бекки?! Нехара…
Девочка каким-то образом оказалась на площадке. На самом деле, сюда модно было проникнуть и без прохождения заграждений, снизу, с верхних уровней, но какая разница, как она здесь оказалась и почему Сальн не усмотрел… Бекки была здесь, в сорока метрах от Калмы и бежала, что есть мочи, сжав в кулаке биотический удар.
- Шива! Они убьют тебя! – с ужасом прокричала Ребекка. Шива мысленно усмехнулся, горько и иронично, ведь именно девочка оказалась причиной, по которой его неизбежно убьют. Он мог бы убежать от автоматной очереди, которую в него посылали, но теперь он слишком медленный. А ведь все так хорошо начиналось…
Вздохнув, дрелл поднял пистолет и прищурился, глядя в лицо того самого церберовца, которому оставил синяк. Узкие глаза человека сделались еще уже, когда он тоже поднял пушку. Крейслер, почему-то запомнил Шива, глядя на дуло 42 калибра. Это походило на дуэль.
Лифт медленно пополз вверх, а никто так и не стрелял. Бекки еще бежала. Где-то позади были Шакк и Кейвен с их дружками, пилотник готовился ударить по ним из гиперволновых орудий… после сверхскоростного бега все казалось удивительно медленным.
И тут Ребекка разжала ладонь с биотикой, выпуская мощнейшую ударную волну. Шива почувствовал удар и инстинктивно сгрупировался, ощущая перепады энергии вокруг себя. Совсем рядом просвистела пуля.
Калма упал и прокатился по полу, ощущая всем телом холодный, безразличный металл. В горле першило, болело левое плечо, словно он его вывернул… время медленно переходило к нормальному темпу. В висках била кровь.
Как в тумане он слышал рев турбин и, подняв лицо к небу, обнаружил взлетающий к силовому полю станции пилотник «Цербера». Странное, странное чувство появилось у дрелла, словно он что-то упустил, но совсем не этих людей. Что-то гораздо более важное и куда раньше.
Он прикрыл вторые веки, и…попытался вспомнить.
NEW27. Почти по графику27. Почти по графику.
- Нет, знаешь, дорогая, это уже ни в какие рамки не лезет! Мы, конечно, все тебя любим и поощряем безумные шалости, зачастую, но, твою мать, Ребекка, это что за…!? Какого хаска ты здесь забыла? Где Сальн и твой придурошный кот, и как ты вообще сюда пробралась, маленькая шустрая…
- Хлопотливые уговоры: не кричи на ребенка, истеричка.
- Молчи и тащи этого черножопого задохлика! Не мешай мне выяснять, куда эта мелкая засранка запихала мозги! Мы из-за нее попали в кромешную тьму батарианской задницы, без обид, Тэк! Ария превратит нас в консервы для варренов и не поморщиться…
- Ой-ли, наша дорогуша испугалась.
- А ты вообще заткнись. Если б кто-то думал мозгами, а не членом, мы бы сейчас не неслись как угорелые с этой трижды отодраной станции!
- Охренительные претензии…если б она заявила нечто в этом роде мне, Диггиус, уже получила бы по хитрой вертлявой жопе!
- Она еще получит, а ты вообще не лезь не в свое дело!
- Заткнитесь все!
- Ханжеская истерика: слушайте, прекратите вы, здесь ребенок!
- Ты с дубу рухнул, Дейно, я шесть лет провела в рабстве… эти придурки меня ничем не удивят…
- Прелесть!?
- Шевели ногами, дорогуша, и не ори! Потом с ней разберемся…осталось пятнадцать секунд до взрыва…
- Двадцать лет уже так не бегал! Ей богу, Шакк, помнишь утоппские гонки?!
- А-ха… помню, сладкий, только там у нас не было хвоста с обморочным дреллом, толстожопым элкором и костомордым…
- Тэк, сказал: заткнитесь ВСЕ! Пять секунд…четыре….три…два…один…
Под умопомрачительный грохот все семеро инопланетян, бегущие по коридору, рухнули от ударной волны на холодный металл и тут же были накрыты покрывалом из бетонной стружки, пепла и мелких обломков. За их спинами синим пламенем разгорелись бывшие церберовские доки, и в небо полетели раскуроченные контейнеры и бочки, почти долетая до защитного экрана «Омеги».
Шакк, пошатываясь, поднялась на ноги, и первым делом зыркнула в сторону Ребекки. Девчонка, прикрывая голову, подползла к Дейно, удерживающего на спине абсолютно безразличного ко всему Шиву и плаксиво вскрикнула, хватая его за руку:
- Да что с ним такое!?
- Дрелльская кома, - фыркнул Диггиус, отряхиваясь от грязи и помогая подняться дрожащему всем телом бату, - пару раз видел его таким, эквивалент глубокой медитации. Через пару часов очнется и будет как огурчик. Только лучше не быть с ним рядом, когда это произойдет.
- А красиво горит… - Заид, развернувшись лицом к пожару, лежал на локтях и расслабленно улыбался. Шакк легонько пнула его в бок.
- Поднимайся, Массани, нам еще с Арией разбираться и чем быстрее, тем лучше.
- Это не моя война, - пафосно ответил наемник и закашлялся от гаденького смеха, когда азари пнула его еще раз, на этот раз в полную силу.
- А, правда, Бекки, где Сальн? – вспомнил Диггиус. Девушка все еще взволнованно держала бесчуственного дрелла за руку, и пока не помогла Дейно поднять его себе на спину, не отвечала. Затем она, нервно облизнув губы, обратилась к Кею:
- Я его уговорила. Мы поймали Пакета и я уговорила Сальна отнести его на корабль. В общем и целом, - девушка скорчила рожицу, - я от него сбежала. Но мне очень хотелось… помочь… здесь.
Турианец некоторое время пристально гладел на нее своими зелененькими глазенками, а потом одобрительно щелкнул жвалами:
- Похвально, девочка, - неожиданно для всех проурчал Кей.
- Чего?! – Шакк постаралась как можно больше информации вложить в это свое глубокомысленное притязание.
- Может, я здесь единственный, кто остался в здравом уме, но я-то заметил, что Бекки только что спасла Калме жизнь. И благодаря ей же, бойцы «Цербера» улетели, не причинив никому из нас вреда. А мы ведь все были под прицелом, Шакк. Девочка дала им время, а они решили не заморчаиваться и не тратить на нас боеприпасы, больше я никак не могу объяснить тот факт, что мы все еще дышим и целы, а не превратились в пепел над теми доками.
- Они же говорили, что не тронут нас, если… - задумчиво промычал Тэк.
- Они просто были рациональны. Это же ясно при одном единственном взгляде - мы не сможем их преследовать, шайка оборванцев-головорезов, - филосовским тоном подтвердил Массани, - ко всему, это ж люди, старушка! Самая сообразительная раса галактики, чёрт бы меня побрал!
Шакк снова пнула наемника, на этот раз так, что он чуть не подпрыгнул:
- Вы все здесь психи! Не знаю, за каким чертом те мартышки оставили нас в живых, да мне и насрать большую кучу, если честно. Но хвалить эту шмакодявку, Кейвен…
- Так, хватит, - в этот момент Ребекка вскочила на ноги и так посмотрела на азари, что та захлебнулась своими словами и шокированно заморгала.
- Прелесть?
- Никакая я тебе не прелесть, - отрезала девушка и, гневно сверкнув глазами, ровной уверенной поступью пошла прочь от кучки инопланетян, - достало.
Ее никто не остановил, так как Диггиус вовремя схватил Л'лер за руку.
- Действительно, Шакк. Лучше помолчи. На тебе все еще неделя послушания, - примирительно произнес Кей. Л'лер как рыба, похлопала ртом, а затем надувшись кивнула недовольно.
- Отлично, герой. Пусть она себе шею свернет.
- Ты ее недооцениваешь, - мягко ответил Диггиус и снова специфично щелкнул жвалами. Так он обычно делал, когда на него внезапно снисходило какое-то озарение, - Тэк, иди и скажи девочке, что мы направляемся в «Загробную», а Калму скинем в клинику. Если захочет, сможет нас найти.
- Что значит, если захочет?! – взбеленилась Шакк. Диггиус зарычал:
- Ой, в конце-то концов, заткнись уже, Вторая Этке! Твои проповеди такая же пошлятина, как элкор в розовом.
- Ирония: вы, детишки, не понимаете разницы между пошлятиной и истинной красотой, - пробухал Дейно и покрепче перехватил тряпичного дрелла. Еще немного попрепиравшись пятеро инопланетян направились к ВБ, оставшенному в одном из закоулков сектора, где парковка, конечно же, была воспрещена. Спустя несколько минут Тэк присоединился к ним.
***
Скалендису оставался совсем немного до «Омеги», с которой Эмптин получил за хорошую цену сообщение от старого проверенного информатора, о местонахождении Л'лер. Станцию уже было видно в иллюминаторы, и чем больше она становилась, тем агрессивнее и азартнее смотрела Корра на мир за стеклом.
Краем глаза Эмптин заметил, как она вернулась из каюты, немного невыспавшаяся.
- Тебе приготовили броню, почему ты еще не оделась? – раздраженно бросил он, щелкая зачем на приборной панели тумблер «сбросить мусор», хотя пятнадцать минут назад он уже очистил сорные контейнеры, и они были абсолютно пусты. Наверное, это было нервное.
Корра опустила одну ладонь на спинку его кресла, другую – на плечо турианцу и склонилась к его ушному отверстию:
- Еще пока рано, Сайми. И я не люблю чувствовать на себе тяжесть… - она немного помолчала, выпрямившись и усмехнувшись самой себе, добавила, - мне больше нравиться быть сверху.
Саймус снова щелкнул треклятый тумблер, непроизвольно. Затем выровнял дыханье. Он все еще ощущал себя немного неправильно от того, что случилось между ним и вдовой его отца. И того что не случилось. В конце концов, было лишь прикосновение. Но судя по тому, насколько Корра стала благосклоннее и мягче относиться к Саймусу – это было не просто так.
По крайней мере, Эмптин старался не думать об истинных мотивах действий и своих и Корры. Даже если поцелуй вышел и неслучайно, и они оба уже давно хотели этого…
Саймус слишком хорошо помнил своего отца.
- Иди и переоденься, - прорычал турианец.
- Напугал! Ведь правда, видят духи… - съехидничала Корра и ушла. Омега была все ближе, несколько шлюпов и синдикатских корсаров скользнули мимо махины «Скалендиса»…
Внезапно на панели управления замигала лампочка, оповещающая о внешнем сигнале. Эмптин нахмурился, нажав на коммуникаторы и обратился к отсеку связистов:
- Кто?
- Азарийский патрульный шлюп, капитан.
- И чего им надо?
- Просят стыковки, сэр. И некая азари осмеливается просить аудиенции. Говорит, по делу бизнеса.
Эмптин заерзал в кресле и, некоторое время помолчав, проговорил:
- Имя.
- Юстицар Самара, капитан.
***
- Что там за столпотворение? С этим, что совсем ничего нельзя сделать?! – посетовала Ронни, пытаясь из-за спины Урднота разглядеть хоть что-то. Весь док был забит и они едва отошли от корабля, как оказались вовлечены в толпу недовольно фырчащих и толкающихся инопланетян, застрявших между выходом и предкосмическим пространством.
- Я смотрю, там кого-то проверяют. Рик погляди-ка…
Рик’Гузар вытянул шею и весь вытянулся вверх заставив малышку Ташан ворчать от зависти.
- Синдикат, - констатировал кварианец презрительно, - кто-то из «ханов», похоже. Мы тут надолго. Можем попробовать другие доки?
- Пока не пройдем регистрацию, улетать не имеем права, Рики. Это «Омега», а не «Цитадель», дурить здесь нельзя…
- Да какая разница…
- Послушай даму, мальчишка, - пробасил Чад, - хватит уже строить из себя хваленого СПЕКТРа. Здесь с тобой никто не будет нянчится, просто пристрелят, и то, в лучшем случае. Если высадились в первых доках, значит подождем.
Гузар обиженно молчал, сложив руки на груди. Ронни смотрела на него искоса и тихо посмеивалась. Очередь двигалась медленно…и тут у Ташан появился план. Волуска осмотрелась, проглядывая между разномастных тел и неожиданно ловко, скользнула между ними. Ни Урднот, ни Гузар поначалу даже не заметили ее исчезновения. Только когда в самом начале очереди заорал какой-то элкор и послышалась отборная волусианская ругань, мужчины поняли, что Ташан пропала.
- Ты смотри куда прешь, жлоб! – пыхтя от негодования провизжала где-то впереди Ронни. Кварианец и кроган начали расталкивать толпу перед собой и скоро наткнулись на такую сцену: Ташан возмущенно ругалась с каким-то несчастным громилой, который не смотря на все свои размеры выглядел ужасно испуганным маленькой злобно тявкающей консервной банкой.
- Сконфуженность: я вас не заметил…
- Неудивительно, махина ты неповоротливая! Я здесь стою уже полчаса! А если б ты меня раздавил, идиот!
- Что здесь происходит? – громогласно поинтересовался Чад.
- Он лезет без очереди! – фыркнула Ташан с таким оскорбленным видом, будто она и правда стояла здесь несколько часов, и только что на нее самым наглым образом наступили.
Элкор смущенно отступал назад от разьяренной волуски, пропуская ее на свое место. Он даже не заикнулся, когда кварианец и кроган составили Ташан компанию.
- Так будет быстрее, правда? – со смешком вдохнула аммиака Ронни, когда Чад и Рик подошли ближе.
- Кила, Ронни, ты просто неподражаема, - усмехнулся Гузар. Чад покачал головой, собираясь это комментировать со свойственным ему скептицизмом, и тут все трое услышали:
- Эй, ну, может хватит уже рыться в моем барахле жопомордая ты собака? – воскликнул кто-то впереди. Естественно, троица инопланетян от нечего делать стала тыкаться носами во все щели, через которые можно бы было рассмотреть, кто там так буйствовал.
- Смотри-ка… - охнул Урднот, - этот старый хрен кажется мне знакомым…
Все трое во все глаза смотрели на поджарого старика в легкой одежде с длинной гривой седых волос и татуировками на руках и шее, изображавшими чешуйчатых созданий из людской мифологии, ужасно похожих на молотильщиков.
- Я знаю, кто это – это Девид Ромин! – прошептала Ронни так, будто увидела диковинку в зоопарке, - вот же шутка Богов…если этот здесь, то здесь же может быть и Кейвен…
- Кейвен? – вкрадчиво спросил Рик.
- Я тебя познакомлю, Гузар. Шутка, шутка Этке… я ведь даже не могу связаться с «Вайфарсом», они постоянно меняют кодовые номера. Но если мы найдем их здесь… как ты думаешь, агентура Т'Лоак может знать!? Безусловно, уж кто-кто, а Ария точно должна знать, если Шакк здесь!
Ромина и энное количество его телохранителей, наконец, пропустили вперед и очередь двинулась дальше. Ронни лихорадочно соображала, сколько же шансов на миллион, что она найдет здесь кого-то с «Вайфарса» может, случайно столкется в толпе, или еще как-нибудь… Могло ли случиться такое совпадение, что во всей галактике именно здесь Ташан найдет своих старых друзей?!
- Первым делом к Арии, Гузар. Мне туда срочно нужно.
- А мне нужно в клинику, дорогая, - недовольно пробормотал Рик, глядя себе под ноги. Чад закатил глаза, и постучал по своему костному лбу:
- Парень, ты меня просто поражаешь!
- Рики, мне, правда, нужно узнать о «Вайфарсе», неужели ты не понимаешь?
- Что тебе нужно знать об этом корабле-призраке, Ронни? - почти зашипел кварианец.
- Гузар, не будь дерьмом, - толкнул в плечо кварианца Урднот. Рик надолго замолчал, и когда они , все трое, вошли внутрь станции, он пожал плечами:
- Я схожу с тобой, Ронни. А Чада мы отправим к профессору Солусу, и он договориться о деле.
- Окей, берем такси, - хлопнула в ладоши Ташан и бросилась к мобилям.
Урднот еще раз постучал по своему гребню, затем махнул рукой и откланялся.
Краткий комментарий автора к следующей главе (28):Краткий комментарий автора к следующей главе (28): все, кто ждет развязки (хотя, это, так сказать, главная кульминация) отношений между Ребеккой и Шивой, дождуться. Вполне возможно, развязка покажется кому-то совершенно неожиданной, а кто-то уже догадался, что произойдет. Обещаю, что 28 глава последует скоро, и после нее совсем недалеко будет до финала "Вайфарса". Всем, кто еще ждет, спасибо.
@музыка: Sting - Shape of my heart
@настроение: загадочное
@темы: Missing scene, НЖП, второстепенные персонажи, Ария, Het, Humor, Самара, Фанфик в работе, Заид, Romance, Action, Adventure, AU, R, НМП, Фанфикшен
пятница, 30 декабря 2011
Теперь, создав свой собственный мир, он мог устроиться в нем поудобнее.
Название: Побег
Автор: Павловна
Категория: Dragon Age
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: Леони Хоук, Андерс, Натаниэль Хоу, Стефан Кусланд
Жанр: Гет, Юмор, Романтика
Размер: Миди
Аннотация: Аришок повержен, кунари с позором изгнаны из Киркволла, и город-государство с восторгом чествует своего новоявленного Чемпиона. Точнее, Чемпионку. Которая, по непонятным большинству причинам, при первой же подвернувшейся возможности буквально сбегает из благодарного Киркволла... в старый добрый Ферелден.
От автора: Первый фик размера "миди", так что как вышло, так вышло. Если заинтересует, выложу оставшиеся главы.
Статус: закончен
1 - Прощание
— Я возвращаюсь в Ферелден.
Варрик, делавший очередной хороший глоток, поперхнулся пивом. Отчаянно кашляя и утирая глаза, он с изумлением смотрел на Хоук, развалившуюся в соседнем кресле. С недавних пор она была частым гостем в его конуре – когда веселая и немного буйная на пару с Изабеллой кутила в нижнем зале, когда сидела с ним за столом и с улыбкой слушала его истории, а когда просто забиралась, вот так же, поджав под себя одну ногу и подтянув другую, в свое любимое кресло, и молча смотрела на огонь. В такие вечера гному казалось, что Хоук абсолютно все равно, где быть – лишь бы не возвращаться домой. В который раз он убедился, что на плечи девушки взвалили груз, который ей едва ли по силам нести.
— Создатель милосердный, Хоук, это шутка? Вернуться в Ферелден сейчас, когда весь Киркволл рукоплещет и лежит у твоих ног? Соскучилась по вони и бедноте – сходи к Блондинчику в Клоаку. Можешь пса прихватить, и разницы с Ферелденом не будет.
Хоук ухмыльнулась, не отрывая взгляд от камина.
— Остынь, гном. Я же не сказала, что не вернусь. Я вот тут подумала — хочу проведать Бетани. Она писала, что их отряд прикреплен к форпосту Серых Стражей в Амарантайне, а тут как раз нужный корабль подвернулся,— девушка глотнула пива, — Герой возвращается в родные пенаты. Истинные ароматы помоев и настоящей ферелденской мокрой псины – что мне жалкие подачки вроде Клоаки!
— Ты просто сбегаешь, Хоук.
Хоук в замешательстве подняла глаза и встретилась с внимательным взглядом гнома. Он всегда видел ее насквозь, какого бы туману она не напустила, и поэтому был ее лучшим другом. Обо всем, о чем Хоук умалчивала, он догадывался сам, и это одновременно раздражало и успокаивало. Девушка вздохнула.
— Да.
— Что же так опостылело тебе в Киркволле? – и, хотя Варрик прекрасно знал ответ, он чувствовал, что подруга хочет и ждет этого вопроса.
Хоук устало потерла глаза, и в нервном свете камина ее лицо казалось гораздо старше положенных двадцати пяти.
— Не считая тебя? Туповато-восторженные взгляды на улицах и сочувственные письма на столе. Чужие проблемы, которые надо решать просто потому, что кто-то должен. Бессмысленные приемы и балы, на которых я должна присутствовать из-за титула, о котором не просила. Проклятый огромный пустой дом. И… да мало ли причин. Я так больше не могу, Варрик. Еще немного, и я начну каждую неделю пить чай с Мередит и замаливать грехи на утренних молитвах с Велем.
Варрик задумчиво крутил в руках кружку. Из нижнего зала доносились пьяные крики, кто-то из бывших беженцев затянул «Славься, династия Тейринов» в народном переложении.
— Да, из двух зол... И на какие числа назначен «побег»?
— Завтра отходит корабль прямо до Амарантайна. Надеюсь, Чемпионам полагается скидка, потому что цену капитан дерет несусветную. Это скорее мне надо доплатить за то, что я рискую плыть через Недремлющее Море на этом дырявом корыте.
— Спроси у Изабеллы, как она добралась до Киркволла, и моли Создателя, чтобы эта информация тебе не пригодилась. Когда городу ждать своего Чемпиона обратно?
— Месяц, самое большее два, не считая пути туда и обратно. Эй, не смотри на меня так! Я соскучилась по сестре!
Варрик тихонько присвистнул и жестом попросил у официантки еще пива.
— Месяц, мда… Будь на вашем месте мы с Бартрандом, для одного из нас этот месяц однозначно стал бы последним, — со смешком заметил он.
Хоук одним глотком допила оставшееся пиво, и, выбравшись из кресла, поставила пустую кружку на стол.
— Да, Варрик, у меня к тебе одна просьба. Присматривай за нашей дружной компанией, пока меня не будет. Особенно за Андерсом. Упаси Создатель, он сойдет с ума до того, как вернусь – я не прощу себе, если пропущу такое шоу! — криво ухмыльнувшись и махнув рукой, Хоук двинулась к выходу.
— Узнаю нашу Хоук. Добра, мила и приветлива, — пробурчал под нос гном, глядя вслед уходящей подруге, — Пеняй на себя, нянька из меня еще та. А уж с такими подопечными мне впору уже сейчас резервировать себе место в клинике рядом с Бартрандом. Не завянь там в Ферелдене.
У двери Хоук обернулась, и вдруг хитро улыбнулась.
— Совсем забыла сказать! Я уже сильно облегчила тебе старт. Со мной едет Изабелла.
И, подмигнув, Хоук вышла, оставив гнома второй раз за вечер утирать слезы, в этот раз – от хохота.
***
Улыбка сошла с лица Хоук, как только девушка вышла на улицу. Поежившись и по привычке проверив кинжалы за спиной, она двинулась в сторону эльфинажа.
«Висельник» вкупе с Варриком всегда действовали на нее успокаивающе. Грубая, примитивная, льющая через край жизнь этого заведения на время заглушала какофонию мыслей, бьющуюся у нее в голове. Если раньше Хоук подозревала, что у Создателя чувство юмора чернее боковых коридоров Глубинных Троп, то сейчас она была уверена в этом на все сто. Чем еще можно объяснить тот факт, что любое, даже самое простое дельце, сулящее золото, оборачивается для нее глобальными неприятностями с совершенно непредсказуемыми последствиями? Знала бы она, что спасение наместникова сынка в конечном итоге выльется в дуэль один на один с кунарийским Аришоком, стала бы она наниматься? Да ни в жизнь. А в результате – всяческие почести и титул Чемпиона города-государства Киркволл. Видимо, в Вольной Марке это то же самое, что и «человек, который умеет выпутываться из неприятностей, в которые сам же вляпался».
У Мерриль, как всегда, был бардак, в комнатах жарко и тихо. Эльфийка спокойно восприняла новость об отъезде, похоже, даже особо не удивившись. А может быть, даже и не услышала то, что ей говорила Хоук. Последнее время разговоры, в которых хоть раз не упоминалось слово «элювиан», проходили мимо Мерриль примерно наполовину.
С Авелин Хоук попрощалась еще вчера. Она никогда не считала стражницу подругой, скорее, капитан была для нее как дальняя родственница. Что-то вроде Гамлена, но в хорошем смысле. Виделись они с Авелин редко, но каждый раз были искренне рады друг другу. И только с ней Хоук могла говорить о матери, не стесняясь своих слез.
Оставалось самое сложное, и тут Хоук в который раз мысленно с горечью поблагодарила Создателя еще и за невероятно насыщенную личную жизнь. Что произошло тогда с Фенрисом, она так и не поняла, но с тех пор их общение сводилось к простому до умиления «Хоук. » и «Фенрис.». Сказать, что это было неожиданно, равносильно тому, как если бы Глубинные Тропы назвали «довольно небезопасным местом для прогулок». Конечно, когда они с Фенрисом были вместе, в их ссоры с восхищением вслушивался весь Верхний город, но ни он, ни она никогда не принимали эти перепалки всерьез. И именно тогда, когда Хоук наконец поверила, что все будет хорошо, Создатель спохватился и быстро вернул «все» в надлежащий вид. До некоторых пор Хоук это волновало, пока не появилась другая проблема. Андерс.
То есть, Андерс-то появился давно, да и проблема нарисовалась при первой совместной стычке с храмовниками. Но тогда это воспринималось Хоук как маленькая часть окружающего ее сумасшедшего дома в лице отступников, беглых рабов, магов крови и глубоко верующих наследных принцев. Но как-то в один из вечеров Хоук по делам осталась у Андерса в клинике, и утром, придя домой, поняла, что ее обманчиво спокойная в последнее время жизнь вышла на новый этап. Это не была любовь, это было феноменальное притяжение, химия, когда любое, даже самое незначительное прикосновение отдается горячей волной и мурашками по телу, а разум машет ручкой и отправляется погулять по соседним галактикам. Это было удивительно, и это было страшно. Пример родителей, любящих друг друга, но живущих в постоянном страхе перед храмовниками, совсем не вдохновлял Хоук на совместную жизнь с отступником. То, что он был одержимым, и днем и ночью строчил манифесты за свободу магов, ничуть не улучшало ситуацию. И когда в один прекрасный день Хоук обнаружила себя, абсолютно невменяемую, на ватных ногах и с горящими губами в объятиях такого же ошалевшего Андерса, здравый смысл наконец прорвался через окутывающий мозг розовый туман и изо всех сил начал бить тревогу.
Стоит ли говорить, что в тот вечер, когда он должен был прийти, Хоук в компании Изабеллы напилась до розовых бронто, ввязалась в парочку потасовок и осталась ночевать в «Висельнике»?
Она уже была в Верхнем городе. Темные, однообразные громады особняков, тяжелые арки, широкие лестницы… Хоук поежилась, подумав о пустом поместье, в которое ей рано или поздно придется вернуться.
— Хоук.
Вздрогнув, девушка резко обернулась, чуть ли не нос к носу столкнувшись с Фенрисом. Тяжело жить на соседних улицах с бывшим любовником – опасность, коварно внезапная и ошеломляющая, может поджидать в любом переулке.
— Фенрис.
Да. Стабильности в жизни Хоук было настолько мало, что даже такое ее проявление вызывало тихую радость. Фенрис замолчал, но, когда Хоук продолжила путь, пошел рядом с ней. Молчание не было неловким – оно просто было.
— Весь Нижний город говорит о том, что ты возвращаешься в Ферелден. Это правда?
«Варрик!»— мысленно простонала Хоук. Трусики Андрасте, ну не мог подождать пару часов.
— Да.
— Когда?
— Завтра.
Фенрис резко остановился, нахмурившись. Свет фонарей красиво играл на точеных чертах лица, подчеркивая тенью высокие скулы и большие темные глаза, в которых светилась искренняя забота и тревога.
— Так скоро? Что-то случилось с Бетани?
— Упаси Создатель, нет! Просто решила сделать ей сюрприз, а завтра отплывает последний в этом месяце корабль до города, около которого крепость Стражей.
— Ясно.
Остаток пути они прошли молча. Чем ближе был дом, тем сильнее накатывали тоска и одиночество, от которых хотелось выть. Хорошо еще, что Бодан и Сэндал согласились остаться и следить за особняком. Сама мысль о возвращении в пустой холодный дом могла задержать ее в Ферелдене на пару лишних недель.
Перед дверью Хоук уже хотела пожелать эльфу спокойной ночи и попрощаться, но что-то в его взгляде заставило ее запнуться.
— Ты вернешься?
Ей показалось, или в его голосе послышалась мольба?
— Да, конечно. Через пару месяцев, не успеете отдохнуть от меня и нагуляться вволю, а я уже буду дома.
— Дома… Конечно. Что ж, удачного плаванья, Хоук.
Конечно, показалось. Ирония — даже Корф в «Висельнике» прощался с ней искреннее. Слава Создателю, что она не пришла к этому болвану сама!
— Спокойной ночи и счастливо оставаться, Фенрис, — бросила она через плечо и повернула ручку двери.
«Береги себя, Леони», сказанное тихим, мягким голосом, не было рассчитано на то, что его услышат. Но расчеты славятся именно тем, что не всегда бывают верными.
***
Она рассчитывала провести ночь в сборах, но дело не заладилось с самого начала. Казалось, даже воздух в доме был вязким: не помогало ни распахнутое окно, ни легкая домашняя туника. В конце концов, побросав в заплечный мешок все самое необходимое, Хоук устало опустилась на стул и окинула взглядом комнату. Чисто, пусто – хоть сейчас въезжать новому хозяину. Как нарочно, глаза остановились на ключе, сиротливо лежавшем на углу стола. Вздохнув, Хоук спрятала лицо в ладонях. Нет, так нельзя, это будет просто нечестно – молча сбежать, ничего не сказав.
Через силу поднявшись, девушка взяла ключ и направилась к двери. Спустившись по лестнице и кивнув поднявшему глаза Бодану, она открыла дверь в погреб и шагнула в сырую темноту.
В Клоаке все было как всегда: вонь, мухи, пьяницы и гнетущее ощущение полной безысходности из каждого проулка. Дул легкий ветерок, слегка разгоняющий душный, затхлый воздух этих полуподземных трущоб, где-то скрипела старая ставня, кто-то тихо плакал и шепотом молился. Как там сказал Варрик? «Знаешь, что мне нравится в Клоаке? Да абсолютно ничего». Сколько она здесь уже не была? Месяц точно, а может, и больше. Блеклый свет фонаря над простой деревянной дверью выхватил из темноты кучи мусора, которые кто-то заботливо отмел от входа. Здесь ничего не меняется, изо дня в день, из года в год. Внутри все сжалось – Хоук не думала, что будет так тяжело вернуться сюда.
Она никогда не любила помпезный и величественный Верхний город. Там Хоук не покидало ощущение, что она – контрабандистка, профессиональная взломщица и разбойница, самозванкой тайно проникла в эти каменные хоромы, и кто-то обязательно должен заметить этот вопиющий обман. После смерти матери это чувство не покидало ее ни на минуту. Нижний город был ей ближе по духу, и она махнулась бы с Гамленом жилищами, не колеблясь ни секунды, если бы не знала, что проклятые аристократы поднимут вой на весь Киркволл. Но Клоака… Клоака будила что-то темное в душе Хоук, какую-то черную гнетущую тоску, понять причину которой было невозможно. Леони никогда бы не возвращалась сюда, но сейчас у нее было дело. Глубоко вдохнув, она два раза легко стукнула и толкнула обшарпанную дверь.
Внутри все было по-прежнему, разве что темнее, чем обычно. Хоук окинула взглядом тома книг по целебной магии, в условном порядке лежавших на скамьях, рабочий стол, заваленный каким-то неподдающимся опознанию мусором, жалкое подобие кровати, на которой обычно лежит очередной пациент. Странно, но раньше у Андерса всегда было очень чисто – насколько это вообще возможно в районе, где даже воздух, кажется, так и просит, чтобы его хорошенько вымыли.
Маг сидел в дальнем углу, так же, как и полчаса назад Хоук, уткнувшись лицом в ладони. Было непонятно, спит он или нет. Светлые волосы не были убраны, свободно падая на плечи, и во всей его позе была какая-то обреченность – будто он проиграл битву, которая еще не началась. Волна жгучей нежности и жалости к этому человеку нахлынула внезапно, у Хоук перехватило дыхание. Как всегда бывает в такие моменты, в голове билась одна единственная наиглупейшая мысль: «Что-то часто я стала глубоко вздыхать». Наконец, взяв себя в руки, девушка прокашлялась.
— Гмм… Андерс?
Мужчина резко поднял голову, рука судорожно схватилась за прислоненный к стене посох, глаза блеснули жуткой синевой. Хоук вздрогнула.
— Андерс? Андерс, это я, Хоук.
Глаза целителя поблекли, вернув знакомый карамельный оттенок. За какие-то доли секунды в них промелькнул весь спектр эмоций: настороженность, сомнение, удивление, смятение, радость, и, наконец, первоначально запланированное вежливое недоумение.
— Леони? Я думал, храмовники… Что-то случилось?
Мысли в голове метались, как перепуганные наги в загоне. Что-то случилось? Да, кажется, что-то такое было. Зачем-то же она пришла. Зачем? Рука нащупала в кармане холодный металл ключа. Да, точно.
— Нет, ничего, все нормально. Я, собственно, пришла попрощаться.
Хотя лицо Андерса оставалось неподвижным, вежливое внимание в глазах на мгновение сменилось откровенным страхом.
— Попрощаться? В каком смысле?
— Я уезжаю, Андерс. Возвращаюсь в Ферелден.
Мужчина вскочил со стула, и, будто смутившись этого необъяснимого порыва, подошел к столу и начал судорожно перебирать в изобилии валявшийся на нем хлам. Лицо мага попало в круг жидкого света настольной лампы, и Хоук невольно охнула, так сильно оно изменилось с момента их последней встречи. Щеки ввалились, под глазами залегли тяжелые глубокие тени, губы сжаты в тонкую нить… В горле встал комок, и Хоук начала всерьез опасаться, что разрыдается прямо на этом самом месте. Молчание затягивалось.
— Я… Я, собственно, хотела оставить тебе это, — снова прокашлявшись, протянула она руку.
Андерс, невольно дернувшийся в сторону, когда она подошла к столу, теперь недоуменно уставился на бронзовый ключ, гармонично вписавшийся в компанию из грязных полотенец и немытой посуды.
— Что это?
— Ключ,— не удержавшись, хмыкнула Хоук, но, заметив выражение лица Андерса, быстро продолжила.
— Это от подвала моего дома, вход буквально в соседнем переулке. Я подумала… меня не будет месяц или около того, и если вдруг на тебя выйдут храмовники… Ты мог бы… выбраться через мой особняк. Ну, мало ли что.
Все это вышло ужасно коряво, но Хоук уже было все равно. На нее навалилась такая бесконечная усталость, что она еле устояла на ногах.
— О. Спасибо, — Хоук не видела его лица, а голос оставался спокойным и каким-то безжизненным. Голова слегка кружилась, и ей вдруг мучительно захотелось оказаться подальше отсюда. Чем дальше, тем лучше. Андерфелс подошел бы, для начала.
— Не за что. Счастливо.
Уже второй раз за вечер она развернулась и пошла к двери. Спина ныла, и Хоук только сейчас поняла, как сильно напряжена. До двери оставалось всего пара шагов, когда сильная жесткая рука схватила ее за запястье и резко развернула к себе.
— Не уходи, пожалуйста, не уходи никуда, — шептал Андерс, зарывшись лицом в ее волосы и крепко прижав к себе другой рукой.
Чувствуя, как слезы чертят две горячие дорожки на щеках, Леони вдыхала до боли родной запах, сквозь какое-то марево ощущая сухие горячие губы на своем лице и губах, сама бормотала что-то невнятное и, несомненно, глупое, и растворялась, таяла… Как вдруг в голове щелкнуло, и все прекратилось. Как всегда с ней это бывало в критические моменты, рассудок вступил в свои права, железным занавесом отсекая все чувства и эмоции, и выводя на передний план простую, как меч, истину: «Так будет всегда. Это не переломный момент, не временный кризис, это – ваше будущее. Спаси себя сейчас, пока эту боль еще можно пережить». Слезы исчезли, ноги снова твердо стояли на земле, она отшатнулась. Андерс, почувствовав перемену, сначала ослабил, а потом совсем разомкнул объятия и отступил на шаг, пристально глядя ей в глаза.
— Не надо, Андерс. Ты был прав – ты не сделаешь меня счастливой. Это зашло слишком далеко, и не должно больше повториться. Ты сам знаешь – так будет лучше для всех, — спокойным, твердым голосом сказала Хоук, и, отойдя на пару шагов, добавила, как ни в чем не бывало, — Ключ теперь твой, и не стесняйся им пользоваться. Бодан предупрежден, и, пока меня не будет, дом в твоем распоряжении. Только не превращай его в неофициальный приют для магов-революционеров, очень прошу! Хотелось бы, чтобы мне было, куда возвращаться.
Увидев знакомую легкую улыбку и мягко улыбнувшись в ответ, Хоук пошла к двери.
— Ты обещаешь, что вернешься? – спокойно спросил Андерс.
— Да, — не оборачиваясь, ответила Хоук.
— Передавай привет Бетани.
Горько улыбнувшись дверным доскам, Хоук вышла, и, достав второй ключ, направилась к проходу в погреб.
Добравшись до своей комнаты и плотно закрыв за собой дверь, Хоук растерянно огляделась и, бросив ключ на стол, подошла к кровати. «Можно», — разрешил разум, сворачивая занавес и убираясь восвояси, оставляя Хоук наедине с призраками прошедшего дня. Девушка судорожно вдохнула, бессильно упала на кровать и разрыдалась.
2 - Встреча
Изабелла, уже потерпевшая небольшое фиаско с симпатичным, но весьма застенчивым стражником, и было приунывшая, оживилась и тихо присвистнула.
— Смотри-ка! Наконец-то хоть кто-то, кроме сопливых мальчишек и трудолюбивых работяг, заглянул в эту дыру.
Хоук было откровенно жалко давнишнего юношу – стражу в Амарантайне явно не учили, как обороняться при натиске целеустремленной и обольстительной пиратки. После пары попыток Авелин проверить своих подчиненных на «готовность поддаться искушению», в Нижнем городе сошлись на том, что к флирту Изабеллы устойчивость может быть только врожденной. Не удивительно, что бедный стражник ретировался, будучи густо-малинового цвета и под оглушительный хохот всея таверны. Хоук же знала, что для Изабеллы это было всего лишь разминкой. И, судя по осанке и выражению ее лица, новая цель не заставила себя ждать.
Сама Хоук единственным благоприятным завершением вечера видела горячую ванну и теплую большую кровать в комнате на втором этаже «Короны и Льва», куда проводил их с Изабеллой хозяин гостиницы. Нельзя было не заметить, насколько разительно отличалось это место от того же «Висельника». Начать с того, что здесь не было крыс и тараканов, собирающихся в темных углах на правах постоянных клиентов. В баре наливали вполне сносное пойло, по сравнению с которым «фирменное пиво» Корфа с натяжкой сходило за помои вчерашнего разлива. Комнаты же, которые предлагал за умеренную плату хозяин... Здесь стоит отметить, что единственная приличная кровать в «Висельнике» стояла в апартаментах Варрика и была ревностно им оберегаема. В «Короне» же в каждой небольшой каморке была не только кровать, но и некоторое подобие тумбочки со свечей, что лично Хоук повергло в состояние легкого культурного шока. В «Висельнике» такая тумбочка прожила бы до ближайшей трактирной потасовки. То бишь минут десять, в спокойный вечер.
В общем и целом, в Амарантайне было славно. Тихо, спокойно, так по-ферелденски слякотно и холодно, а главное, никто не узнавал Хоук на маленьких улочках, никто не выражал признательность, не умолял о помощи и не тыкал пальцем в ее сторону. Это было поистине прекрасно и непривычно.
Допивая пятую кружку пива, Хоук физически ощутила, как Вольная Марка отпускает ее. Киркволл теперь казался безумным, суматошным, безжалостным, чужим и бесконечно далеким в этой маленькой шумной таверне, битком набитой людьми, которым решительно наплевать, кто такая Хоук и зачем сюда явилась.
Она и забыла, как это – быть никем, одной из толпы.
— Хоук, не спать! Вечер только начинается! Когда я буду в Денериме, сможешь гипнотизировать кружки, сколько угодно, но пока я здесь, мы будем веселиться!
— Изабелла, Создателя ради! Уймись, мы только пару часов как сошли с корабля, а ты уже развернула полномасштабную кампанию по поиску грелки в кровать. Потерпи денек, уверена, что в Денериме тебя встретят, как родную, со всеми почестями — отмахнулась Хоук, рисуя пальцем на столе замысловатый узор из палочек и черточек.
— И когда ты стала такой ханжой?— фыркнула Изабелла, закатив глаза, — Закажи еще пива. И кстати о родных и знакомых – я совершенно определено где-то видела воон того красавца. Создатель, вспоминай теперь… Хоук, подштанники Андрасте, да очнись же!
Раздраженно вздернув брови, Хоук нарочито резко повернула голову в сторону столика, на который так беззастенчиво пялилась Изабелла. Впрочем, раздражение быстро уступило место легкой ухмылке – вкусу ривейнки стоило отдать должное.
— Который из?
— Тот, что слева. Сиськи Андрасте, до чего же знакомый тип! Наверняка у меня с ним что-то было. Вот только когда…
Смуглое узкое лицо, синие глаза с веселой искоркой, искоса наблюдающие за муками Изабеллы, тонкий красиво очерченный рот, темные волосы собраны в хвост, в ухе нагло блестит серьга. Он не был красавцем, скорее брал импозантностью, и, правда, был чем-то смутно знаком Хоук. Что-то в нем было такое лихое и вместе с тем удивительно надежное. Хоук неожиданно для себя поняла, что уже доверяет этому человеку. Это было до того абсурдно, что Хоук решила отложить эту мысль и тщательно изучить на досуге. Мужчина, сидящий рядом с синеглазым, как-то терялся на фоне соседа, хотя тоже не был лишен приятности – черные длинные волосы, выразительные серые глаза, длинное спокойное лицо. Хоук почему-то пришло в голову, что она точно так же должна теряться на форе прямо таки пылающей внутренним огнем Изабеллы – женщина с усталым лицом, безучастным взглядом и скупой улыбкой, эдакий памятник выполнению долга в ущерб простым радостям жизни. И правда, когда она успела стать занудой? Саркастически улыбнувшись, Хоук машинально взъерошила короткие каштановые волосы и повернулась к Изабелле. Которой рядом не было.
Бессильно уронив руки на стол, Хоук смотрела, как подруга, покачивая бедрами, направлялась к вышеупомянутому столику. Синеглазый, с откровенной ухмылкой разглядывая ее, что-то сказал соседу, тот вскинул тонкую бровь и тоже ухмыльнулся. Будь Хоук на месте Изабеллы, она бы провалилась на Глубинные Тропы от такого «внимания», но для бывалой в подобных делах разбойницы эти смешки были точно бронто камешки. Изящно наклонившись, ривейнка облокотилась на стол и что-то сказала, лукаво улыбаясь. Этот вид атаки был знаком Хоук, и надо отдать должное той парочке – держались они достойно. Изабелла отправилась в путешествие в том же наряде, в каком ее впервые увидела Хоук, а он и в лучшие времена больше открывал, чем закрывал. Прибавьте к этому позу Изабеллы… Не удивительно, что Хоук прониклась невольным уважением к мужчине, у которого хватило силы воли смотреть ривейнке непосредственно в глаза. Надо было срочно ретироваться наверх, пока шоу еще не началось.
— Хоук! – Изабелла, шестым чувством, не иначе, почувствовавшая порыв Хоук встать, ловко приняла вертикальное положение и махнула ей рукой. Хоук внутренне застонала – похоже, ривейнка твердо решила устроить ее личную жизнь. По крайней мере, на сегодняшнюю ночь. Игнорировать Изабеллу было бесполезно, а поддаваться опасно. Хоук не понравилось, как на нее смотрели эти двое – оценивающе, недоверчиво. Это неприятно напомнило Киркволл с его вездесущими зеваками.
Брюнет вежливо приподнялся и кивнул, приветствуя Хоук.
— Хоук? Знакомая фамилия. У вас случаем нет сестры, здесь, в Амарантайне? – Хоук резко повернулась и наткнулась на пристальный взгляд синих глаз.
— Вы знакомы с Бетани?
— Мы принадлежим к одному ордену. Ваша сестра – чудесная девушка и сильный маг. Одна из наших лучших новобранцев. Немного мягковата для Серых Стражей, но это, к счастью или к сожалению, скоро пройдет. Она и не говорила, что вы приедете.
На лице Хоук расплылась глупая улыбка. Бетани, сестричка!
— Это незапланированный визит. По правде говоря, я даже не знаю, где именно ее искать.
— Форпост Серых Стражей находится в Башне Бдения, не так далеко отсюда. Натаниэль завтра отправляется туда, и, вероятно, может взять вас с собой.
— Буду рад помочь, — с улыбкой сказал брюнет, — Бетани много говорила о вас.
— И не только Бетани! Капитаны в порту рассказывают увлекательнейшие вещи. Разбойники прячутся по углам, огры падают ниц, и даже кунари признают равной Хоук, беженку, ставшую героиней!— добавил, хохоча, синеглазый, — Что там, говорят, вы в одиночку перебили целую шайку пиратов прямо в покоях Верховной Жрицы, — весело подмигнул он, — Мы тут стараемся следить за успехами своих соотечественников, Хоук.
Хоук вежливо улыбнулась. Надо будет по возвращении серьезно поговорить с Варриком, или скоро не будет места в Тедасе, где она сможет укрыться от таких вот сюрпризов.
— Возможно, я тоже могла бы вспомнить пару историй про вас, если бы вы назвались. Больше, чем сплетни, в Киркволле любят только деньги.
А вот дальше было что-то странное. Изабелла вдруг хлопнула себя по лбу, Натаниэль закашлялся, а синеглазый грустно улыбнулся и покачал головой.
— Не думаю, чтобы обо мне рассказывали что-то настолько же... запоминающееся. Для Серых Стражей сражения и борьба с беззаконием лишь издержки профессии, нас не воспринимают, как героев и благодетелей. Для народа мы просто люди, выполняющие свой долг. Другое дело вы – беженка, стремительно разбогатевшая и «порывом штормового ветра ворвавшаяся в загнивающий Киркволл и перевернувшая его с ног на голову», «карая и милуя, собирая вокруг себя отряд лучших из лучших», или как там это было, Нат? Скажите, кому надо заплатить, чтобы про меня сочинили что-то вроде этого?
— Это профессиональная тайна, — расхохоталась Хоук. Синие глаза смеялись в ответ, и на душе потеплело. Что-то было в этом человеке неуловимо располагающее.
Остаток вечера прошел душевно, беседа текла легко и весело. Они сошлись во мнениях, что король Алистер – душка (Изабелла упорно настаивала на этом слове под смеющимся взглядом синеглазого и осуждающим брюнета), а королева Анора – расчетливая, но не лишенная таланта правительница. Денерим был с пристрастием сравнен с Киркволлом, и было решено, что «Цветущая Роза» уступает богатством услуг «Жемчужине», но «Висельник» и в подметки не годится богемному «Покусанному Дворянину». Насчет последнего пункта Изабелла спорила до хрипа, доказывая, что Стражи и Хоук – зажравшиеся аристократы и «Дворянин» бледен и уныл по сравнению со сверкающим в своей неповторимости «Висельником». Но и она, в конце концов, согласилась, что последний, хоть и обладает более выраженным характером, все же уступает «Дворянину» по ряду незначительных пунктов. Таких, скажем, как выпивка, еда, чистота и публика.
Единственной темой, которую Серые Стражи ловко обходили, а Хоук и Изабелла по молчаливому согласию решили не поднимать, был Мор.
Договорившись с Натаниэлем о времени выхода к Башне Бдения и состроив рожу многозначительно смеющейся и изрядно пьяной Изабелле, пробормотавшей что-то вроде «жизнь коротка – зачем искать повод для встречи», Хоук тепло попрощалась со Стражами и поднялась к себе. С наслаждением стянув пыльную одежду и умывшись, она, раскинув руки, упала на кровать и улыбнулась. Впервые с тех пор, как она покинула Киркволл, у нее было легко и спокойно на душе.
И все таки, где же она могла видеть этого синеглазого Стража?
Ей снился странный сон – руины в огне, гарь, боль, запах страха и отчаяния, холодные руки, умывающие ее обожженное лицо снегом, и темные глаза в прорехе капюшона.
***
— Знаешь, а я ведь слышала о тебе, Натаниэль, — неожиданно даже для самой себя сказала Хоук. Мужчина удивленно обернулся, приподняв бровь.
— Да неужто? И как же слава обо мне долетела до славного града Киркволла?
Хоук покачала головой и поправила рюкзак за спиной. Сама ляпнула – сама выкручивайся. Как всегда.
— Мне рассказывал о тебе… друг.
Натаниэль нахмурился, будто что-то припоминая, и вдруг его лицо сделалось бесконечно усталым. Он провел рукой по лбу.
— Ну конечно же… А я все не мог вспомнить, от кого еще я про тебя слышал. Страуд говорил о тебе после посвящения Бетани. Надо же, не думал, что Андерс будет рассказывать кому-то о нас, — в голосе лучника явно слышалась горечь,— Мне всегда казалось, что эту главу своей жизни он постарается скрыть особенно рьяно.
Знакомое имя вызвало неприятный холодок под грудью, на мгновение сковавший легкие и заставивший Хоук поморщиться. На секунду она даже закрыла глаза, восстанавливая контроль над собой. Решение было верным, и нет смысла думать и сомневаться, надо жить дальше.
— Так он еще может быть кому-то другом? — продолжал Натаниэль, поглядывая на Хоук, — Я думал, эту возможность он утратил... Что еще он тебе рассказал?
Хоук невесело усмехнулась.
— Можешь не беспокоиться – я знаю обо всем в подробностях. Более того – с первой нашей с ним встречи. Город, битком набитый храмовниками, не способствует сохранению такого рода тайн, как ты считаешь?
Лучник молчал, будто обдумывая сказанное. Хоук тоже замолчала, погруженная в свои мысли.
Дорога до Башни Бдения была новой, недавно проложенной, и Натаниэль предложил пройтись пешком, благо идти надо было всего пару часов. Хоук, за две недели на маленьком судне соскучившаяся по ходьбе, охотно согласилась. Да и Шаран, явно истосковавшийся по родным просторам, теперь с радостным лаем носился вокруг, пыхтя, высунув язык, гоняясь за мелкой живностью и нетерпеливо забегая вперед. Солнечный свет красиво играл на блестящей густой шерсти, и пес сам напоминал маленькое рыжее солнце.
— Знаешь, а ведь я знал их обоих еще до слияния. И Андерса, и Справедливость. С Андерсом мы вместе проходили Посвящение. Создатель, как же давно это было…
На лице Натаниэля блуждала грустная улыбка, но голос был спокоен, как прежде. Хоук чувствовала, что здесь скрыто что-то большее, чем просто тоска по ушедшим временам, но не была уверена, что готова узнать об Андерсе что-то новое. Что-то такое, что может поколебать ее и без того изрядно ослабшую решимость.
— Нас призвали в трудное время. Мор только закончился, Серых Стражей на весь Ферелден было раз-два, и обчелся. А Андерс был тогда порядочным смутьяном, надо сказать. Стефан буквально вытащил его голову из петли…
— Стефан?,— Хоук недоуменно посмотрела на внезапно рассмеявшегося Натаниэля.
— Прости, прости, Хоук, я не хотел тебя задеть. Просто в наших краях ты, кажется, единственная, его не узнавшая. Стефан – второй Страж, который сидел с нами вчера. Стефан Кусланд.
— Тот самый Кусланд? Серый Страж, остановивший Мор? Ты серьезно? Подштанники Андрасте, ну конечно же! Остагар!
Хоук судорожно соображала, пытаясь справиться с нахлынувшими на нее воспоминаниями.
…Огонь, повсюду огонь и крики, Карвера нигде не видно, я пытаюсь позвать его, но никто не слышит. Что-то пошло не так, вопли и стоны снизу становятся все громче, отчаяннее, паника накатывает удушающей волной, и вдруг лицо обдает нестерпимым жаром. Огромный горящий брус просмоленного дерева разлетается вдребезги о парапет, окатывая новой волной горячих осколков. Он чудом меня не задел, но лицо обожжено, ничего не вижу от слез, знаю только, что мост и вниз очень далеко лететь. Пытаюсь подняться, но голова кружится от дыма и боли, кажется, что вокруг один только мокрый беспощадный камень. Сильные руки, переворачивающие и тянущие куда-то в сторону, страх, отвращение, если порождения тьмы, то это конец, нет, только не так, Создатель, Андрасте и все боги, когда-либо придуманные и отринутые, только не так… Но гарь рассеивается, легкие жадно втягивают морозный воздух, а руки, живые, но очень холодные, мягко обтирают лицо снегом и мажут какой-то жгучей вязкой мазью. Пытаюсь вытереть глаза, посмотреть, кто это, но рука держит крепко, другая бережно оттирает слезы. Испуганный голос Карвера: «Сестренка, ты жива? Леони, Создателя ради, ответь!». Из горла вырывается только глухой хрип. И руки исчезают, потом возвращаются, поднося ко рту флягу, жидкость обжигает горло, голос возвращается, вместе с ним и зрение. Неясная фигура, лицо замотано тканью, защищающей от дыма, и только отблески пожара в тревожных ярко-синих глазах. Карвер что-то говорит, благодарит, тянет меня в сторону, и фигура исчезает где-то в дыму, идущем от Башни Ишала…
— Хоук? Все нормально?
Хоук вздрогнула, почувствовав руку Натаниэля на своем плече. Явно обеспокоенный, мужчина снова легонько тряхнул женщину, будто проверяя.
— Я вспомнила. Вспомнила, откуда я его знаю. Это безоговорочное доверие, спокойствие, и его глаза… Дыхание Создателя!
Хоук взволнованно посмотрела на тепло улыбающегося Натаниэля.
— Он тоже тебя вспомнил. Битвы вроде Остагара навсегда врезаются в память, а ты была одной из немногих, кому он успел помочь.
— Но почему он не… Где он сейчас? Я хочу с ним поговорить, хотя бы поблагодарить его! — смятение в глазах Хоук сменилось отчаянной решимостью.
— Увы, сейчас это невозможно. Стефан уже далеко отсюда, и я не знаю, когда он вернется. Да и вернется ли вообще…, — видя горькое разочарование Хоук, Натаниэль слегка нахмурился, — С некоторых пор он редко задерживается надолго в одном и том же месте. До вчерашней встречи я не видел его полгода.
— Значит, я могу больше никогда его не увидеть, — осознание этого факта вызвало внезапную вспышку гнева и боли, значительно превышающей ту, что она могла предполагать, — Может, ты хотя бы скажешь, куда он направился?
— Скажем так: король Алистер попросил Стефана проверить информацию об одной их общей знакомой, которую никто не видел уже несколько лет. Никто не ожидал, что она снова объявится в Ферелдене, но, похоже, она таки вернулась. Стефан решил проверить, насколько эти слухи соответствуют правде. Барышня она опасная, так что чем все это кончится, не известно никому. Кстати сказать, начать поиски Стефан решил не так далеко от места вашей с ним первой встречи – в Диких землях Коркари.
Хоук обреченно вздохнула. Дикие земли… Это другой край Ферелдена, и путь туда займет гораздо больше времени, чем она может себе позволить. Подняв глаза к небу, Хоук в который раз мысленно отсалютовала шутнику-Создателю.
Остаток пути до Башни Бдения они прошли, болтая о каких-то незначительных пустяках.
Стефан, Стефан Кусланд. Человек, спасший ее жизнь. Остается только молиться, чтобы когда-нибудь она смогла хотя бы отчасти вернуть ему этот долг.
3 - На распутье
Хоук лежала, положив голову на колени сестре и блаженно жмурясь, пока та бережно расчесывала ей волосы и заплетала каштановые пряди в тонкие косички.
— Все-таки ты удивительно везучая, сестренка. В первый же день в Амарантайне пить пиво в таверне с живой легендой, героем, победившим Мор! Я живу здесь уже четвертый год, а видела Стефана всего пару недель в целом. И такая удивительная история с Остагаром… Как жаль, что Командор уехал, а то у вас был бы прекрасный повод для более близкого знакомства!
Хоук с недовольной миной открыла один глаз, укоризненно посмотрев на смеющуюся сестру.
— Давай, продолжай издеваться над сестрой, не стесняйся.
— Ладно, ладно, не обижайся. Просто… Все это так неожиданно. И очень обидно, конечно.
— И не поспоришь, — Хоук опять закрыла глаза, — Видимо, мне на роду написано, всегда отставать от событий на один шаг...
Бетани помолчала, задумчиво перебирая мягкие локоны сестры.
— Кстати, о романах… Сестренка, не связывайся с Андерсом, — Хоук вздрогнула и в смятении посмотрела на сестру.
— О чем это ты? Я же сказала – между нами все закончилось, не начавшись.
— Создатель милосердный, Леони! Ты можешь врать всем, включая себя, но я твоя сестра! И я знаю, что это ненормально, когда ты вздрагиваешь при звуке чьего-то имени и сама избегаешь его произносить…
Хоук резко поднялась и подошла к окну, обхватив себя руками, будто в ознобе. Закат окрасил стены крепости в багрово-желтые тона, отражался в зеркале и теплыми солнечными зайчиками целовал застывшее лицо женщины.
— Чего ты от меня хочешь, Бетани? Чтобы я сказала что? Что мне страшно за Андерса, что я бесконечно жалею его и больше всего на свете хочу ему помочь? Что без него тяжело дышать, а с ним еще хуже? Я делаю все, что могу, но…, — голос Хоук дрогнул, и она раздраженно вытерла глаза. Бетани тихо поднялась, подошла к сестре, и, облокотившись на подоконник, невидяще уставилась в окно.
— Ты же знаешь, я всегда хорошо к нему относилась. Но… О нем тут рассказывают странные вещи. Странные и страшные.
Хоук слегка повернула голову в сторону Бетани, и невольно удивилась, как сильно изменилась ее младшая сестренка. Стефан был прав – в ней уже не было той бесконечной доброты и всепрощения. Что-то новое было в ее осанке, посадке головы, взгляде. Воля. Сила. Долг.
— Скажи, много ли Андерс рассказывал тебе о Стефане?
— Очень мало. Мне всегда казалось, что ему неприятно вспоминать о жизни в Амарантайне.
Бетани мрачно усмехнулась, провожая взглядом одинокий листок, подброшенный на высоту башни и мгновенно унесенный ветром куда-то в сторону.
— Тогда тебе будет интересно узнать, что в свое время они были, как братья. После того, как Стефан призвал Андерса в Серые Стражи и избавил его от храмовников, они были, не разлей вода. Но что-то произошло тогда, что-то страшное… Стражи никогда не забывают своих, что бы ни случилось, но имя Андерса будто нарочно убрали отовсюду. Я нашла упоминание о нем в списках Призыва, и только. А ведь он прожил в Башне Бдения без малого год, сражался с Матерью и Архитектором бок о бок с Командором…
— Мать? Архитектор?
— Долгая история, сестра. Если тебе интересно, поговори об этом с Натаниэлем. Он ведь один из тех, кто вместе со Стефаном восстанавливал ферелденский Орден, и видел, как все начиналось. И как все закончилось…
— Закончилось? Что ты имеешь в виду?— удивленно покосилась на нее Хоук. Бетани лишь грустно улыбнулась и покачала головой.
— Об этом не принято говорить, но… Страуд хороший руководитель и наставник, и он очень старается держать все и всех под контролем. Но в этой Башне, да и во всем Амарантайне, нет ни одного человека, который не предпочел бы видеть Стефана на его месте.
Хоук нахмурилась, пытаясь понять, о чем говорит сестра.
— Погоди-ка, — медленно начала она, — правильно ли я понимаю. Стефан – Страж-Командор и эрл Амарантайна, так? А Страуд – представитель орлесианских Серых Стражей, который должен был помочь с восстановлением Ордена и отбыть восвояси. Я ничего не перепутала?
— Так то оно так… Поэтому я и уверена, что здесь кроется какая-то темная история. Натаниэль же говорил тебе, что Стефан вот уже несколько лет почти не живет в Башне Бдения? Официально Страж-Командор назначается с согласия правящего монарха. Как я поняла, король Алистер в свое время наотрез отказался освободить Кусланда от этого поста. И тогда Стефан, недолго думая, объявил Страуда своим полномочным представителем, и просто исчез. Никто и никогда не знает, где он и почему избегает появляться в Башне. Или знают, но не говорят. Единственное, что мне удалось узнать – так это то, что Стефан просил о снятии его с поста Командора как раз после того, как исчез Андерс…
Хоук в смятении взъерошила волосы. Она уже почти ненавидела Бетани за то, что та рассказала эту историю. Меньше всего на свете Защитница хотела сейчас быть втянутой в очередное сомнительное расследование. Но она так же с кристальной ясностью осознавала, что не успокоится, пока не узнает, что же произошло между двумя мужчинами, так сильно повлиявшими на ее жизнь.
Бетани со смутным удовлетворением наблюдала за напряженным лицом сестры. «Уж если кто-то и докопается до правды, то это будет Леони. Надеюсь, потом она расскажет мне, в чем же было дело», подумала девушка, и продолжила:
— Кажется, единственный, кто может пролить свет на это дело, это Натаниэль. Не удивлюсь, если он принимал непосредственное участие во всей этой заварушке.
— Что же ты сама тогда у него не спросила? Зачем вешать все это на меня?
Бетани раздраженно фыркнула и отошла от окна.
— Я спрашивала. Но это, видимо, не та тема, которую обсуждают с новобранцами. Так или иначе, мне очень вежливо посоветовали не ворошить прошлое и заняться своими делами. И вообще, я ничего на тебя не вешаю! Ты сама просила рассказать.
Хоук уныло кивнула. Что правда, то правда. Создатель по-прежнему внимательно следит за тем, чтобы самые простые, казалось, вещи, для Хоук оборачивались неожиданным и катастрофическим последствиям. Невинный разговор с любимой сестрой был как раз одной из таких вещей.
***
«…Если бы ты тогда встретилась с Андерсом, Хоук, ты бы его не узнала. Они со Стефаном были одного разлива – оба изрядные балагуры и смутьяны, известные шутники, любители поухаживать за прекрасным полом и пропустить по кружечке, когда представится возможность. Оба обожали быть в центре внимания, оба стремились оставить свой след в истории. Даже внешне они были схожи. Видела серьгу Стефана? Вторая была когда-то у Андерса. Его подарок в благодарность за спасение от храмовников.
Но, в то время как Андерса в Ордене преимущественно воспринимали, как большого ребенка, Стефан был безоговорочным и непререкаемым авторитетом. Лидером, за которым каждый был готов идти до конца. При внешней несерьезности и расхлябанности, он обладал всеми теми качествами, которых не хватало нам, и благодаря этому смог не только собрать, но и удержать нас всех вместе. Его феноменальная сила воли вкупе с умением вызывать глубокое уважение у других не позволяли увлекающемуся Андерсу сбиться с выбранного им пути; милосердие и терпимость Командора к другим сдерживали несносный характер Веланны. Умение Стефана отступить сейчас, чтобы нанести сокрушительный удар потом, которого так не хватало вечно рвущейся в бой Сигрун, не раз спасло наши шкуры. И, при всем при этом, неуемная, фанатичная любовь Стефана к жизни и всевозможным ее удовольствиям, умение пить каждый момент до дна, такое чуждое и таинственно привлекательное для Справедливости. А еще Стефан умел прощать. Считал, что каждый заслуживает шанс, если хочет исправить ошибку. За этот урок я всегда буду ему благодарен.
Все было хорошо. Под руководством Кусланда эрлинг процветал, и мы все помогали Стефану править по мере своих сил. А потом ему пришло письмо из Орзаммара. Пропала какая-то очередная экспедиция «за утраченными тайнами гномьего народа», и за более чем солидную плату гном-организатор просил героя Ферелдена помочь ему в поисках. Восстановление Амарантайна после финальной атаки порождений тьмы стоило бешеных денег, которых теперь катастрофически не хватало, и Стефан неохотно, но согласился. Он пообещал вернуться через несколько недель, не больше. И пропал на два месяца.
Без него все пошло прахом.
Сначала, после очередного громкого, оскорбительного и совершенно нелепого скандала, ушла Веланна. Мы могли бы найти ее, вернуть, но все были слишком злы и упрямы, чтобы идти на уступки вздорной эльфийке. А урезонить нас было некому.
Потом исчезла Сигрун. Просто однажды утром не пришла на построение, а из комнаты пропали все ее вещи. Она была одной из лучших наших бойцов, и Страуд тогда был в бешенстве. Он объявил Сигрун дезертиром и отправил вдогонку за ней целый отряд, чтобы вернуть легионершу. Но я-то знал Сигрун, я не раз дрался с ней бок о бок и был убежден, что это последний член Ордена, которого можно подозревать в трусости или предательстве. Позже я нашел в комнате записку от нее. Сигрун писала, что сожалеет о том, как все вышло, но не может больше выносить бездействия и мучительного ожидания. Она отправилась за Командором на Глубинные Тропы. Стефан, в конце концов, вернулся. Сигрун мы больше никогда не видели.
Хотя орлесианец изо всех сил старался поддерживать порядок, дела в эрлинге снова пошли неважно. Никто не знал, что делать, Страуд строчил отчаянные письма в Орзаммар, пытаясь узнать судьбу Командора, но ответа не было. С каждым днем мы все больше теряли надежду увидеть Стефана живым.
Я не помню, когда именно Справедливость обрел такое влияние над Андерсом. Лишившись поддержки и контроля с исчезновением лучшего друга, маг все чаще стал говорить о том, что хочет покинуть Башню Бдения и начать борьбу за права и свободы магов в Тедасе. Но все были слишком измучены ожиданием хоть какой-то весточки из Орзаммара, чтобы придать значение словам обычно болтливого мага. Страуд же, всегда относившийся к Андерсу с неприязнью, не сильно выгораживал отступника перед злопамятной Церковью. Оставшись практически без защиты со стороны Ордена и друзей, Андерс оказался в отчаянном положении. Им снова заинтересовались храмовники.
Эти двое никому ничего не сказали, и оттого последствия были еще более ужасающими, чем можно было предположить. Как только Страуд узнал о слиянии, он сразу же послал за храмовниками. И то, во что превратился Андерс, когда они прибыли… он стал… ты знаешь, чем. Мы не могли удержать его. Никто не мог.
Отряд храмовников был перебит целиком, пострадали и некоторые Стражи, включая Страуда. Это было катастрофой – на месте битвы были горы трупов, горело все, что может гореть, а Андерс просто исчез. Конечно, удержать такое в тайне было невозможно. Церковь была в ярости, и если бы не репутация и давняя дружба с королем, болтаться бы Командору на виселице. И, хотя Серые Стражи были оправданы, уважения к ним в Ферелдене ощутимо поубавилось.
Стефан вернулся, но было уже слишком поздно.
Орден отказался помогать храмовникам в поимке мага, ссылаясь на нейтралитет и личную заинтересованность, но через несколько дней на столе у короля Алистера лежало письмо от Командора с просьбой об отставке. Король наотрез отказался, но это ничего по сути не изменило. Чувство вины порой убивает и самых сильных…
Веланна, Сигрун, Андерс, Справедливость. В том, что случилось с каждым из них, Стефан винил только себя. И как ни пытались его переубедить, он всем отвечал одно и то же: «Они были под моим командованием. Эти люди доверились мне, и я не имел права их подводить. Все, что с ними случилось – моя вина, и на моей совести»…
Эта вина гложет его до сих пор, гонит из Башни Бдения, из Амарантайна, заставляет хвататься за все, даже самые мелкие дела Ордена, связанные с разъездами. Кто-то скажет, что он сдался. На самом деле, он просто глубоко разочаровался в себе. И, хотя он по-прежнему следит за положением дел в Амарантайне, в Башне Бдения его видят все реже и реже. Но кто решится его осудить за это?…»
Натаниэль замолчал, и, глотнув пива, подбросил поленьев в затухающий камин. Хоук тоже молчала, полностью захваченная развернувшейся перед ней трагедией. Ей было мучительно жаль Стефана, который вынужден был жить с чувством вины за искалеченные жизни людей, которые были ему дороги. Людей, которые верили ему, и которых он волею судеб подвел. Хоук вспомнилась та всепоглощающая, высасывающая изнутри безысходность, которая охватила ее после гибели Карвера… Мамы…
— Скажи мне, Хоук, — задумчиво произнес Натаниэль, не отрывая взгляд от огня, — когда ты собираешься вернуться в Киркволл?
Хоук торопливо сделала вид, будто чешет глаза, и незаметно утерла навернувшиеся слезы. Она уже открыла рот, чтобы ответить «Скоро», но неожиданно замялась. А действительно, когда она собирается вернуться? И собирается ли вообще? Хоук вынуждена была признаться самой себе, что совсем не рвется обратно в Вольную Марку. Что, собственно, держит ее в Киркволле? Ее сестра, единственный родной человек в этом безумном мире, живет здесь, в Ферелдене. А поместье, титулы, почести… Все это мелочи, можно легко обойдется и без этого. Конечно, она будет скучать по Варрику, по Авелин, по Андерсу… Особенно по Андерсу. Но это пройдет. Ведь с ней будет Бетани, и этот милый Натаниэль. А если повезет, когда-нибудь ей выпадет шанс еще раз увидеть Стефана…
Она повернулась к Натаниэлю и со смущением заметила, что тот все это время внимательно смотрел за выражением ее лица, и теперь сидел, нахмурившись.
— Я не просто так рассказал тебе эту историю, Хоук, — тихо произнес Хоу, глядя ей в глаза, — Я вижу, что ты сейчас на перепутье. Киркволл принес тебе столько горя и забрал столько сил, что невольно задумываешься: а стоит ли он того, чтобы возвращаться? Кому нужна жизнь в вечном напряжении, бремя титула, исключающее возможность отказать в просьбе о помощи, жизнь под критичными взглядами завистников и восторженными почитателей? А в Ферелдене так тихо, так притягательно спокойно. Здесь можно быть эгоистичной, можно жить в свое удовольствие и при этом приносить людям пользу, здесь семья, здесь…, — Натаниэль невольно рассмеялся, глядя на ошарашенную Хоук.
— Признайся, Натаниэль – ты маг крови и только что залез в мою голову!— пробормотала Хоук, в смятении глядя на него.
— Что ты, все намного проще. Не знаю, заметила ты или нет, но у вас со Стефаном очень много общего. А самое главное ваше сходство в том, что вы обладаете даром вести за собой людей, — лицо Натаниэля опять стало серьезным, он на секунду прервался, будто подбирая слова.
— То, что случилось со Стефаном, было волей рока, слепого случая, но это искалечило его жизнь. Ты же вольна выбирать свой путь сама, Хоук. Да, ты можешь остаться в Ферелдене и постараться забыть Вольную Марку, как страшный сон, можешь даже попросить о приеме в Серые Стражи… Но подумай о людях, которые в свое время пошли за тобой там, в Киркволле. Каждый из них сделал свой выбор: следовать за тобой, куда бы ты ни пошла. Ты стала их жизненным компасом, опорой, они рассчитывают на тебя, они верят в тебя и тебе. Подумай — если ты не вернешься, справятся ли они без твоей поддержки? И, узнай ты, что с кем-то из них случилась беда, которой можно было бы избежать, будь ты там, сможешь ли ты потом простить себя, Хоук?
Натаниэль поднялся из кресла, и устало потер ладонями лицо.
— Никто никогда не винил Стефана в том, что произошло. Но факт остается фактом – если бы он вернулся тогда на месяц раньше, как обещал, ничего из того, о чем я рассказал, не произошло бы. Будь осторожна, Хоук — меньше всего на свете я хочу, чтобы ты повторила судьбу Командора. Но я могу лишь предупредить тебя; выбор должна сделать ты, и только ты,— и, кивнув и улыбнувшись уголками рта, Натаниэль тихо вышел из комнаты.
Хоук еще долго сидела в кресле, глядя на пляшущие язычки пламени. В памяти мелькали лица, голоса, улыбки, взгляды.
…«И когда городу ждать назад своего Чемпиона?» — Варрик ухмыляется, смачно чешет грудь и делает большой глоток из кружки…
…«Береги себя, Леони» — тихий голос эльфа за спиной вызывает мурашки по спине и желание вернуться, обнять, уткнуться носом в плечо и никуда не уходить…
…«Ты обещаешь, что вернешься?» — самые любимые карие глаза совсем больные, смотрят устало, нервно, умоляюще…
Хоук медленно встала, вытащила из кармана письмо, написанное сегодня утром и адресованное Изабелле. Потом бросила письмо в камин и быстро вышла из комнаты.
Никогда в жизни ей еще не было так тяжело.
Огонь лизнул белый плотный лист, исписанный твердым, прямым почерком, раздирая его на мелкие клочки.
Кусочек с обрывком фразы «…еще на пару недель, или возвращайся без меня», кружась, взлетел вверх по трубе, подхваченный теплым потоком, но через мгновение огонь проглотил и его.
Автор: Павловна
Категория: Dragon Age
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: Леони Хоук, Андерс, Натаниэль Хоу, Стефан Кусланд
Жанр: Гет, Юмор, Романтика
Размер: Миди
Аннотация: Аришок повержен, кунари с позором изгнаны из Киркволла, и город-государство с восторгом чествует своего новоявленного Чемпиона. Точнее, Чемпионку. Которая, по непонятным большинству причинам, при первой же подвернувшейся возможности буквально сбегает из благодарного Киркволла... в старый добрый Ферелден.
От автора: Первый фик размера "миди", так что как вышло, так вышло. Если заинтересует, выложу оставшиеся главы.
Статус: закончен
1 - Прощание
— Я возвращаюсь в Ферелден.
Варрик, делавший очередной хороший глоток, поперхнулся пивом. Отчаянно кашляя и утирая глаза, он с изумлением смотрел на Хоук, развалившуюся в соседнем кресле. С недавних пор она была частым гостем в его конуре – когда веселая и немного буйная на пару с Изабеллой кутила в нижнем зале, когда сидела с ним за столом и с улыбкой слушала его истории, а когда просто забиралась, вот так же, поджав под себя одну ногу и подтянув другую, в свое любимое кресло, и молча смотрела на огонь. В такие вечера гному казалось, что Хоук абсолютно все равно, где быть – лишь бы не возвращаться домой. В который раз он убедился, что на плечи девушки взвалили груз, который ей едва ли по силам нести.
— Создатель милосердный, Хоук, это шутка? Вернуться в Ферелден сейчас, когда весь Киркволл рукоплещет и лежит у твоих ног? Соскучилась по вони и бедноте – сходи к Блондинчику в Клоаку. Можешь пса прихватить, и разницы с Ферелденом не будет.
Хоук ухмыльнулась, не отрывая взгляд от камина.
— Остынь, гном. Я же не сказала, что не вернусь. Я вот тут подумала — хочу проведать Бетани. Она писала, что их отряд прикреплен к форпосту Серых Стражей в Амарантайне, а тут как раз нужный корабль подвернулся,— девушка глотнула пива, — Герой возвращается в родные пенаты. Истинные ароматы помоев и настоящей ферелденской мокрой псины – что мне жалкие подачки вроде Клоаки!
— Ты просто сбегаешь, Хоук.
Хоук в замешательстве подняла глаза и встретилась с внимательным взглядом гнома. Он всегда видел ее насквозь, какого бы туману она не напустила, и поэтому был ее лучшим другом. Обо всем, о чем Хоук умалчивала, он догадывался сам, и это одновременно раздражало и успокаивало. Девушка вздохнула.
— Да.
— Что же так опостылело тебе в Киркволле? – и, хотя Варрик прекрасно знал ответ, он чувствовал, что подруга хочет и ждет этого вопроса.
Хоук устало потерла глаза, и в нервном свете камина ее лицо казалось гораздо старше положенных двадцати пяти.
— Не считая тебя? Туповато-восторженные взгляды на улицах и сочувственные письма на столе. Чужие проблемы, которые надо решать просто потому, что кто-то должен. Бессмысленные приемы и балы, на которых я должна присутствовать из-за титула, о котором не просила. Проклятый огромный пустой дом. И… да мало ли причин. Я так больше не могу, Варрик. Еще немного, и я начну каждую неделю пить чай с Мередит и замаливать грехи на утренних молитвах с Велем.
Варрик задумчиво крутил в руках кружку. Из нижнего зала доносились пьяные крики, кто-то из бывших беженцев затянул «Славься, династия Тейринов» в народном переложении.
— Да, из двух зол... И на какие числа назначен «побег»?
— Завтра отходит корабль прямо до Амарантайна. Надеюсь, Чемпионам полагается скидка, потому что цену капитан дерет несусветную. Это скорее мне надо доплатить за то, что я рискую плыть через Недремлющее Море на этом дырявом корыте.
— Спроси у Изабеллы, как она добралась до Киркволла, и моли Создателя, чтобы эта информация тебе не пригодилась. Когда городу ждать своего Чемпиона обратно?
— Месяц, самое большее два, не считая пути туда и обратно. Эй, не смотри на меня так! Я соскучилась по сестре!
Варрик тихонько присвистнул и жестом попросил у официантки еще пива.
— Месяц, мда… Будь на вашем месте мы с Бартрандом, для одного из нас этот месяц однозначно стал бы последним, — со смешком заметил он.
Хоук одним глотком допила оставшееся пиво, и, выбравшись из кресла, поставила пустую кружку на стол.
— Да, Варрик, у меня к тебе одна просьба. Присматривай за нашей дружной компанией, пока меня не будет. Особенно за Андерсом. Упаси Создатель, он сойдет с ума до того, как вернусь – я не прощу себе, если пропущу такое шоу! — криво ухмыльнувшись и махнув рукой, Хоук двинулась к выходу.
— Узнаю нашу Хоук. Добра, мила и приветлива, — пробурчал под нос гном, глядя вслед уходящей подруге, — Пеняй на себя, нянька из меня еще та. А уж с такими подопечными мне впору уже сейчас резервировать себе место в клинике рядом с Бартрандом. Не завянь там в Ферелдене.
У двери Хоук обернулась, и вдруг хитро улыбнулась.
— Совсем забыла сказать! Я уже сильно облегчила тебе старт. Со мной едет Изабелла.
И, подмигнув, Хоук вышла, оставив гнома второй раз за вечер утирать слезы, в этот раз – от хохота.
***
Улыбка сошла с лица Хоук, как только девушка вышла на улицу. Поежившись и по привычке проверив кинжалы за спиной, она двинулась в сторону эльфинажа.
«Висельник» вкупе с Варриком всегда действовали на нее успокаивающе. Грубая, примитивная, льющая через край жизнь этого заведения на время заглушала какофонию мыслей, бьющуюся у нее в голове. Если раньше Хоук подозревала, что у Создателя чувство юмора чернее боковых коридоров Глубинных Троп, то сейчас она была уверена в этом на все сто. Чем еще можно объяснить тот факт, что любое, даже самое простое дельце, сулящее золото, оборачивается для нее глобальными неприятностями с совершенно непредсказуемыми последствиями? Знала бы она, что спасение наместникова сынка в конечном итоге выльется в дуэль один на один с кунарийским Аришоком, стала бы она наниматься? Да ни в жизнь. А в результате – всяческие почести и титул Чемпиона города-государства Киркволл. Видимо, в Вольной Марке это то же самое, что и «человек, который умеет выпутываться из неприятностей, в которые сам же вляпался».
У Мерриль, как всегда, был бардак, в комнатах жарко и тихо. Эльфийка спокойно восприняла новость об отъезде, похоже, даже особо не удивившись. А может быть, даже и не услышала то, что ей говорила Хоук. Последнее время разговоры, в которых хоть раз не упоминалось слово «элювиан», проходили мимо Мерриль примерно наполовину.
С Авелин Хоук попрощалась еще вчера. Она никогда не считала стражницу подругой, скорее, капитан была для нее как дальняя родственница. Что-то вроде Гамлена, но в хорошем смысле. Виделись они с Авелин редко, но каждый раз были искренне рады друг другу. И только с ней Хоук могла говорить о матери, не стесняясь своих слез.
Оставалось самое сложное, и тут Хоук в который раз мысленно с горечью поблагодарила Создателя еще и за невероятно насыщенную личную жизнь. Что произошло тогда с Фенрисом, она так и не поняла, но с тех пор их общение сводилось к простому до умиления «Хоук. » и «Фенрис.». Сказать, что это было неожиданно, равносильно тому, как если бы Глубинные Тропы назвали «довольно небезопасным местом для прогулок». Конечно, когда они с Фенрисом были вместе, в их ссоры с восхищением вслушивался весь Верхний город, но ни он, ни она никогда не принимали эти перепалки всерьез. И именно тогда, когда Хоук наконец поверила, что все будет хорошо, Создатель спохватился и быстро вернул «все» в надлежащий вид. До некоторых пор Хоук это волновало, пока не появилась другая проблема. Андерс.
То есть, Андерс-то появился давно, да и проблема нарисовалась при первой совместной стычке с храмовниками. Но тогда это воспринималось Хоук как маленькая часть окружающего ее сумасшедшего дома в лице отступников, беглых рабов, магов крови и глубоко верующих наследных принцев. Но как-то в один из вечеров Хоук по делам осталась у Андерса в клинике, и утром, придя домой, поняла, что ее обманчиво спокойная в последнее время жизнь вышла на новый этап. Это не была любовь, это было феноменальное притяжение, химия, когда любое, даже самое незначительное прикосновение отдается горячей волной и мурашками по телу, а разум машет ручкой и отправляется погулять по соседним галактикам. Это было удивительно, и это было страшно. Пример родителей, любящих друг друга, но живущих в постоянном страхе перед храмовниками, совсем не вдохновлял Хоук на совместную жизнь с отступником. То, что он был одержимым, и днем и ночью строчил манифесты за свободу магов, ничуть не улучшало ситуацию. И когда в один прекрасный день Хоук обнаружила себя, абсолютно невменяемую, на ватных ногах и с горящими губами в объятиях такого же ошалевшего Андерса, здравый смысл наконец прорвался через окутывающий мозг розовый туман и изо всех сил начал бить тревогу.
Стоит ли говорить, что в тот вечер, когда он должен был прийти, Хоук в компании Изабеллы напилась до розовых бронто, ввязалась в парочку потасовок и осталась ночевать в «Висельнике»?
Она уже была в Верхнем городе. Темные, однообразные громады особняков, тяжелые арки, широкие лестницы… Хоук поежилась, подумав о пустом поместье, в которое ей рано или поздно придется вернуться.
— Хоук.
Вздрогнув, девушка резко обернулась, чуть ли не нос к носу столкнувшись с Фенрисом. Тяжело жить на соседних улицах с бывшим любовником – опасность, коварно внезапная и ошеломляющая, может поджидать в любом переулке.
— Фенрис.
Да. Стабильности в жизни Хоук было настолько мало, что даже такое ее проявление вызывало тихую радость. Фенрис замолчал, но, когда Хоук продолжила путь, пошел рядом с ней. Молчание не было неловким – оно просто было.
— Весь Нижний город говорит о том, что ты возвращаешься в Ферелден. Это правда?
«Варрик!»— мысленно простонала Хоук. Трусики Андрасте, ну не мог подождать пару часов.
— Да.
— Когда?
— Завтра.
Фенрис резко остановился, нахмурившись. Свет фонарей красиво играл на точеных чертах лица, подчеркивая тенью высокие скулы и большие темные глаза, в которых светилась искренняя забота и тревога.
— Так скоро? Что-то случилось с Бетани?
— Упаси Создатель, нет! Просто решила сделать ей сюрприз, а завтра отплывает последний в этом месяце корабль до города, около которого крепость Стражей.
— Ясно.
Остаток пути они прошли молча. Чем ближе был дом, тем сильнее накатывали тоска и одиночество, от которых хотелось выть. Хорошо еще, что Бодан и Сэндал согласились остаться и следить за особняком. Сама мысль о возвращении в пустой холодный дом могла задержать ее в Ферелдене на пару лишних недель.
Перед дверью Хоук уже хотела пожелать эльфу спокойной ночи и попрощаться, но что-то в его взгляде заставило ее запнуться.
— Ты вернешься?
Ей показалось, или в его голосе послышалась мольба?
— Да, конечно. Через пару месяцев, не успеете отдохнуть от меня и нагуляться вволю, а я уже буду дома.
— Дома… Конечно. Что ж, удачного плаванья, Хоук.
Конечно, показалось. Ирония — даже Корф в «Висельнике» прощался с ней искреннее. Слава Создателю, что она не пришла к этому болвану сама!
— Спокойной ночи и счастливо оставаться, Фенрис, — бросила она через плечо и повернула ручку двери.
«Береги себя, Леони», сказанное тихим, мягким голосом, не было рассчитано на то, что его услышат. Но расчеты славятся именно тем, что не всегда бывают верными.
***
Она рассчитывала провести ночь в сборах, но дело не заладилось с самого начала. Казалось, даже воздух в доме был вязким: не помогало ни распахнутое окно, ни легкая домашняя туника. В конце концов, побросав в заплечный мешок все самое необходимое, Хоук устало опустилась на стул и окинула взглядом комнату. Чисто, пусто – хоть сейчас въезжать новому хозяину. Как нарочно, глаза остановились на ключе, сиротливо лежавшем на углу стола. Вздохнув, Хоук спрятала лицо в ладонях. Нет, так нельзя, это будет просто нечестно – молча сбежать, ничего не сказав.
Через силу поднявшись, девушка взяла ключ и направилась к двери. Спустившись по лестнице и кивнув поднявшему глаза Бодану, она открыла дверь в погреб и шагнула в сырую темноту.
В Клоаке все было как всегда: вонь, мухи, пьяницы и гнетущее ощущение полной безысходности из каждого проулка. Дул легкий ветерок, слегка разгоняющий душный, затхлый воздух этих полуподземных трущоб, где-то скрипела старая ставня, кто-то тихо плакал и шепотом молился. Как там сказал Варрик? «Знаешь, что мне нравится в Клоаке? Да абсолютно ничего». Сколько она здесь уже не была? Месяц точно, а может, и больше. Блеклый свет фонаря над простой деревянной дверью выхватил из темноты кучи мусора, которые кто-то заботливо отмел от входа. Здесь ничего не меняется, изо дня в день, из года в год. Внутри все сжалось – Хоук не думала, что будет так тяжело вернуться сюда.
Она никогда не любила помпезный и величественный Верхний город. Там Хоук не покидало ощущение, что она – контрабандистка, профессиональная взломщица и разбойница, самозванкой тайно проникла в эти каменные хоромы, и кто-то обязательно должен заметить этот вопиющий обман. После смерти матери это чувство не покидало ее ни на минуту. Нижний город был ей ближе по духу, и она махнулась бы с Гамленом жилищами, не колеблясь ни секунды, если бы не знала, что проклятые аристократы поднимут вой на весь Киркволл. Но Клоака… Клоака будила что-то темное в душе Хоук, какую-то черную гнетущую тоску, понять причину которой было невозможно. Леони никогда бы не возвращалась сюда, но сейчас у нее было дело. Глубоко вдохнув, она два раза легко стукнула и толкнула обшарпанную дверь.
Внутри все было по-прежнему, разве что темнее, чем обычно. Хоук окинула взглядом тома книг по целебной магии, в условном порядке лежавших на скамьях, рабочий стол, заваленный каким-то неподдающимся опознанию мусором, жалкое подобие кровати, на которой обычно лежит очередной пациент. Странно, но раньше у Андерса всегда было очень чисто – насколько это вообще возможно в районе, где даже воздух, кажется, так и просит, чтобы его хорошенько вымыли.
Маг сидел в дальнем углу, так же, как и полчаса назад Хоук, уткнувшись лицом в ладони. Было непонятно, спит он или нет. Светлые волосы не были убраны, свободно падая на плечи, и во всей его позе была какая-то обреченность – будто он проиграл битву, которая еще не началась. Волна жгучей нежности и жалости к этому человеку нахлынула внезапно, у Хоук перехватило дыхание. Как всегда бывает в такие моменты, в голове билась одна единственная наиглупейшая мысль: «Что-то часто я стала глубоко вздыхать». Наконец, взяв себя в руки, девушка прокашлялась.
— Гмм… Андерс?
Мужчина резко поднял голову, рука судорожно схватилась за прислоненный к стене посох, глаза блеснули жуткой синевой. Хоук вздрогнула.
— Андерс? Андерс, это я, Хоук.
Глаза целителя поблекли, вернув знакомый карамельный оттенок. За какие-то доли секунды в них промелькнул весь спектр эмоций: настороженность, сомнение, удивление, смятение, радость, и, наконец, первоначально запланированное вежливое недоумение.
— Леони? Я думал, храмовники… Что-то случилось?
Мысли в голове метались, как перепуганные наги в загоне. Что-то случилось? Да, кажется, что-то такое было. Зачем-то же она пришла. Зачем? Рука нащупала в кармане холодный металл ключа. Да, точно.
— Нет, ничего, все нормально. Я, собственно, пришла попрощаться.
Хотя лицо Андерса оставалось неподвижным, вежливое внимание в глазах на мгновение сменилось откровенным страхом.
— Попрощаться? В каком смысле?
— Я уезжаю, Андерс. Возвращаюсь в Ферелден.
Мужчина вскочил со стула, и, будто смутившись этого необъяснимого порыва, подошел к столу и начал судорожно перебирать в изобилии валявшийся на нем хлам. Лицо мага попало в круг жидкого света настольной лампы, и Хоук невольно охнула, так сильно оно изменилось с момента их последней встречи. Щеки ввалились, под глазами залегли тяжелые глубокие тени, губы сжаты в тонкую нить… В горле встал комок, и Хоук начала всерьез опасаться, что разрыдается прямо на этом самом месте. Молчание затягивалось.
— Я… Я, собственно, хотела оставить тебе это, — снова прокашлявшись, протянула она руку.
Андерс, невольно дернувшийся в сторону, когда она подошла к столу, теперь недоуменно уставился на бронзовый ключ, гармонично вписавшийся в компанию из грязных полотенец и немытой посуды.
— Что это?
— Ключ,— не удержавшись, хмыкнула Хоук, но, заметив выражение лица Андерса, быстро продолжила.
— Это от подвала моего дома, вход буквально в соседнем переулке. Я подумала… меня не будет месяц или около того, и если вдруг на тебя выйдут храмовники… Ты мог бы… выбраться через мой особняк. Ну, мало ли что.
Все это вышло ужасно коряво, но Хоук уже было все равно. На нее навалилась такая бесконечная усталость, что она еле устояла на ногах.
— О. Спасибо, — Хоук не видела его лица, а голос оставался спокойным и каким-то безжизненным. Голова слегка кружилась, и ей вдруг мучительно захотелось оказаться подальше отсюда. Чем дальше, тем лучше. Андерфелс подошел бы, для начала.
— Не за что. Счастливо.
Уже второй раз за вечер она развернулась и пошла к двери. Спина ныла, и Хоук только сейчас поняла, как сильно напряжена. До двери оставалось всего пара шагов, когда сильная жесткая рука схватила ее за запястье и резко развернула к себе.
— Не уходи, пожалуйста, не уходи никуда, — шептал Андерс, зарывшись лицом в ее волосы и крепко прижав к себе другой рукой.
Чувствуя, как слезы чертят две горячие дорожки на щеках, Леони вдыхала до боли родной запах, сквозь какое-то марево ощущая сухие горячие губы на своем лице и губах, сама бормотала что-то невнятное и, несомненно, глупое, и растворялась, таяла… Как вдруг в голове щелкнуло, и все прекратилось. Как всегда с ней это бывало в критические моменты, рассудок вступил в свои права, железным занавесом отсекая все чувства и эмоции, и выводя на передний план простую, как меч, истину: «Так будет всегда. Это не переломный момент, не временный кризис, это – ваше будущее. Спаси себя сейчас, пока эту боль еще можно пережить». Слезы исчезли, ноги снова твердо стояли на земле, она отшатнулась. Андерс, почувствовав перемену, сначала ослабил, а потом совсем разомкнул объятия и отступил на шаг, пристально глядя ей в глаза.
— Не надо, Андерс. Ты был прав – ты не сделаешь меня счастливой. Это зашло слишком далеко, и не должно больше повториться. Ты сам знаешь – так будет лучше для всех, — спокойным, твердым голосом сказала Хоук, и, отойдя на пару шагов, добавила, как ни в чем не бывало, — Ключ теперь твой, и не стесняйся им пользоваться. Бодан предупрежден, и, пока меня не будет, дом в твоем распоряжении. Только не превращай его в неофициальный приют для магов-революционеров, очень прошу! Хотелось бы, чтобы мне было, куда возвращаться.
Увидев знакомую легкую улыбку и мягко улыбнувшись в ответ, Хоук пошла к двери.
— Ты обещаешь, что вернешься? – спокойно спросил Андерс.
— Да, — не оборачиваясь, ответила Хоук.
— Передавай привет Бетани.
Горько улыбнувшись дверным доскам, Хоук вышла, и, достав второй ключ, направилась к проходу в погреб.
Добравшись до своей комнаты и плотно закрыв за собой дверь, Хоук растерянно огляделась и, бросив ключ на стол, подошла к кровати. «Можно», — разрешил разум, сворачивая занавес и убираясь восвояси, оставляя Хоук наедине с призраками прошедшего дня. Девушка судорожно вдохнула, бессильно упала на кровать и разрыдалась.
2 - Встреча
Изабелла, уже потерпевшая небольшое фиаско с симпатичным, но весьма застенчивым стражником, и было приунывшая, оживилась и тихо присвистнула.
— Смотри-ка! Наконец-то хоть кто-то, кроме сопливых мальчишек и трудолюбивых работяг, заглянул в эту дыру.
Хоук было откровенно жалко давнишнего юношу – стражу в Амарантайне явно не учили, как обороняться при натиске целеустремленной и обольстительной пиратки. После пары попыток Авелин проверить своих подчиненных на «готовность поддаться искушению», в Нижнем городе сошлись на том, что к флирту Изабеллы устойчивость может быть только врожденной. Не удивительно, что бедный стражник ретировался, будучи густо-малинового цвета и под оглушительный хохот всея таверны. Хоук же знала, что для Изабеллы это было всего лишь разминкой. И, судя по осанке и выражению ее лица, новая цель не заставила себя ждать.
Сама Хоук единственным благоприятным завершением вечера видела горячую ванну и теплую большую кровать в комнате на втором этаже «Короны и Льва», куда проводил их с Изабеллой хозяин гостиницы. Нельзя было не заметить, насколько разительно отличалось это место от того же «Висельника». Начать с того, что здесь не было крыс и тараканов, собирающихся в темных углах на правах постоянных клиентов. В баре наливали вполне сносное пойло, по сравнению с которым «фирменное пиво» Корфа с натяжкой сходило за помои вчерашнего разлива. Комнаты же, которые предлагал за умеренную плату хозяин... Здесь стоит отметить, что единственная приличная кровать в «Висельнике» стояла в апартаментах Варрика и была ревностно им оберегаема. В «Короне» же в каждой небольшой каморке была не только кровать, но и некоторое подобие тумбочки со свечей, что лично Хоук повергло в состояние легкого культурного шока. В «Висельнике» такая тумбочка прожила бы до ближайшей трактирной потасовки. То бишь минут десять, в спокойный вечер.
В общем и целом, в Амарантайне было славно. Тихо, спокойно, так по-ферелденски слякотно и холодно, а главное, никто не узнавал Хоук на маленьких улочках, никто не выражал признательность, не умолял о помощи и не тыкал пальцем в ее сторону. Это было поистине прекрасно и непривычно.
Допивая пятую кружку пива, Хоук физически ощутила, как Вольная Марка отпускает ее. Киркволл теперь казался безумным, суматошным, безжалостным, чужим и бесконечно далеким в этой маленькой шумной таверне, битком набитой людьми, которым решительно наплевать, кто такая Хоук и зачем сюда явилась.
Она и забыла, как это – быть никем, одной из толпы.
— Хоук, не спать! Вечер только начинается! Когда я буду в Денериме, сможешь гипнотизировать кружки, сколько угодно, но пока я здесь, мы будем веселиться!
— Изабелла, Создателя ради! Уймись, мы только пару часов как сошли с корабля, а ты уже развернула полномасштабную кампанию по поиску грелки в кровать. Потерпи денек, уверена, что в Денериме тебя встретят, как родную, со всеми почестями — отмахнулась Хоук, рисуя пальцем на столе замысловатый узор из палочек и черточек.
— И когда ты стала такой ханжой?— фыркнула Изабелла, закатив глаза, — Закажи еще пива. И кстати о родных и знакомых – я совершенно определено где-то видела воон того красавца. Создатель, вспоминай теперь… Хоук, подштанники Андрасте, да очнись же!
Раздраженно вздернув брови, Хоук нарочито резко повернула голову в сторону столика, на который так беззастенчиво пялилась Изабелла. Впрочем, раздражение быстро уступило место легкой ухмылке – вкусу ривейнки стоило отдать должное.
— Который из?
— Тот, что слева. Сиськи Андрасте, до чего же знакомый тип! Наверняка у меня с ним что-то было. Вот только когда…
Смуглое узкое лицо, синие глаза с веселой искоркой, искоса наблюдающие за муками Изабеллы, тонкий красиво очерченный рот, темные волосы собраны в хвост, в ухе нагло блестит серьга. Он не был красавцем, скорее брал импозантностью, и, правда, был чем-то смутно знаком Хоук. Что-то в нем было такое лихое и вместе с тем удивительно надежное. Хоук неожиданно для себя поняла, что уже доверяет этому человеку. Это было до того абсурдно, что Хоук решила отложить эту мысль и тщательно изучить на досуге. Мужчина, сидящий рядом с синеглазым, как-то терялся на фоне соседа, хотя тоже не был лишен приятности – черные длинные волосы, выразительные серые глаза, длинное спокойное лицо. Хоук почему-то пришло в голову, что она точно так же должна теряться на форе прямо таки пылающей внутренним огнем Изабеллы – женщина с усталым лицом, безучастным взглядом и скупой улыбкой, эдакий памятник выполнению долга в ущерб простым радостям жизни. И правда, когда она успела стать занудой? Саркастически улыбнувшись, Хоук машинально взъерошила короткие каштановые волосы и повернулась к Изабелле. Которой рядом не было.
Бессильно уронив руки на стол, Хоук смотрела, как подруга, покачивая бедрами, направлялась к вышеупомянутому столику. Синеглазый, с откровенной ухмылкой разглядывая ее, что-то сказал соседу, тот вскинул тонкую бровь и тоже ухмыльнулся. Будь Хоук на месте Изабеллы, она бы провалилась на Глубинные Тропы от такого «внимания», но для бывалой в подобных делах разбойницы эти смешки были точно бронто камешки. Изящно наклонившись, ривейнка облокотилась на стол и что-то сказала, лукаво улыбаясь. Этот вид атаки был знаком Хоук, и надо отдать должное той парочке – держались они достойно. Изабелла отправилась в путешествие в том же наряде, в каком ее впервые увидела Хоук, а он и в лучшие времена больше открывал, чем закрывал. Прибавьте к этому позу Изабеллы… Не удивительно, что Хоук прониклась невольным уважением к мужчине, у которого хватило силы воли смотреть ривейнке непосредственно в глаза. Надо было срочно ретироваться наверх, пока шоу еще не началось.
— Хоук! – Изабелла, шестым чувством, не иначе, почувствовавшая порыв Хоук встать, ловко приняла вертикальное положение и махнула ей рукой. Хоук внутренне застонала – похоже, ривейнка твердо решила устроить ее личную жизнь. По крайней мере, на сегодняшнюю ночь. Игнорировать Изабеллу было бесполезно, а поддаваться опасно. Хоук не понравилось, как на нее смотрели эти двое – оценивающе, недоверчиво. Это неприятно напомнило Киркволл с его вездесущими зеваками.
Брюнет вежливо приподнялся и кивнул, приветствуя Хоук.
— Хоук? Знакомая фамилия. У вас случаем нет сестры, здесь, в Амарантайне? – Хоук резко повернулась и наткнулась на пристальный взгляд синих глаз.
— Вы знакомы с Бетани?
— Мы принадлежим к одному ордену. Ваша сестра – чудесная девушка и сильный маг. Одна из наших лучших новобранцев. Немного мягковата для Серых Стражей, но это, к счастью или к сожалению, скоро пройдет. Она и не говорила, что вы приедете.
На лице Хоук расплылась глупая улыбка. Бетани, сестричка!
— Это незапланированный визит. По правде говоря, я даже не знаю, где именно ее искать.
— Форпост Серых Стражей находится в Башне Бдения, не так далеко отсюда. Натаниэль завтра отправляется туда, и, вероятно, может взять вас с собой.
— Буду рад помочь, — с улыбкой сказал брюнет, — Бетани много говорила о вас.
— И не только Бетани! Капитаны в порту рассказывают увлекательнейшие вещи. Разбойники прячутся по углам, огры падают ниц, и даже кунари признают равной Хоук, беженку, ставшую героиней!— добавил, хохоча, синеглазый, — Что там, говорят, вы в одиночку перебили целую шайку пиратов прямо в покоях Верховной Жрицы, — весело подмигнул он, — Мы тут стараемся следить за успехами своих соотечественников, Хоук.
Хоук вежливо улыбнулась. Надо будет по возвращении серьезно поговорить с Варриком, или скоро не будет места в Тедасе, где она сможет укрыться от таких вот сюрпризов.
— Возможно, я тоже могла бы вспомнить пару историй про вас, если бы вы назвались. Больше, чем сплетни, в Киркволле любят только деньги.
А вот дальше было что-то странное. Изабелла вдруг хлопнула себя по лбу, Натаниэль закашлялся, а синеглазый грустно улыбнулся и покачал головой.
— Не думаю, чтобы обо мне рассказывали что-то настолько же... запоминающееся. Для Серых Стражей сражения и борьба с беззаконием лишь издержки профессии, нас не воспринимают, как героев и благодетелей. Для народа мы просто люди, выполняющие свой долг. Другое дело вы – беженка, стремительно разбогатевшая и «порывом штормового ветра ворвавшаяся в загнивающий Киркволл и перевернувшая его с ног на голову», «карая и милуя, собирая вокруг себя отряд лучших из лучших», или как там это было, Нат? Скажите, кому надо заплатить, чтобы про меня сочинили что-то вроде этого?
— Это профессиональная тайна, — расхохоталась Хоук. Синие глаза смеялись в ответ, и на душе потеплело. Что-то было в этом человеке неуловимо располагающее.
Остаток вечера прошел душевно, беседа текла легко и весело. Они сошлись во мнениях, что король Алистер – душка (Изабелла упорно настаивала на этом слове под смеющимся взглядом синеглазого и осуждающим брюнета), а королева Анора – расчетливая, но не лишенная таланта правительница. Денерим был с пристрастием сравнен с Киркволлом, и было решено, что «Цветущая Роза» уступает богатством услуг «Жемчужине», но «Висельник» и в подметки не годится богемному «Покусанному Дворянину». Насчет последнего пункта Изабелла спорила до хрипа, доказывая, что Стражи и Хоук – зажравшиеся аристократы и «Дворянин» бледен и уныл по сравнению со сверкающим в своей неповторимости «Висельником». Но и она, в конце концов, согласилась, что последний, хоть и обладает более выраженным характером, все же уступает «Дворянину» по ряду незначительных пунктов. Таких, скажем, как выпивка, еда, чистота и публика.
Единственной темой, которую Серые Стражи ловко обходили, а Хоук и Изабелла по молчаливому согласию решили не поднимать, был Мор.
Договорившись с Натаниэлем о времени выхода к Башне Бдения и состроив рожу многозначительно смеющейся и изрядно пьяной Изабелле, пробормотавшей что-то вроде «жизнь коротка – зачем искать повод для встречи», Хоук тепло попрощалась со Стражами и поднялась к себе. С наслаждением стянув пыльную одежду и умывшись, она, раскинув руки, упала на кровать и улыбнулась. Впервые с тех пор, как она покинула Киркволл, у нее было легко и спокойно на душе.
И все таки, где же она могла видеть этого синеглазого Стража?
Ей снился странный сон – руины в огне, гарь, боль, запах страха и отчаяния, холодные руки, умывающие ее обожженное лицо снегом, и темные глаза в прорехе капюшона.
***
— Знаешь, а я ведь слышала о тебе, Натаниэль, — неожиданно даже для самой себя сказала Хоук. Мужчина удивленно обернулся, приподняв бровь.
— Да неужто? И как же слава обо мне долетела до славного града Киркволла?
Хоук покачала головой и поправила рюкзак за спиной. Сама ляпнула – сама выкручивайся. Как всегда.
— Мне рассказывал о тебе… друг.
Натаниэль нахмурился, будто что-то припоминая, и вдруг его лицо сделалось бесконечно усталым. Он провел рукой по лбу.
— Ну конечно же… А я все не мог вспомнить, от кого еще я про тебя слышал. Страуд говорил о тебе после посвящения Бетани. Надо же, не думал, что Андерс будет рассказывать кому-то о нас, — в голосе лучника явно слышалась горечь,— Мне всегда казалось, что эту главу своей жизни он постарается скрыть особенно рьяно.
Знакомое имя вызвало неприятный холодок под грудью, на мгновение сковавший легкие и заставивший Хоук поморщиться. На секунду она даже закрыла глаза, восстанавливая контроль над собой. Решение было верным, и нет смысла думать и сомневаться, надо жить дальше.
— Так он еще может быть кому-то другом? — продолжал Натаниэль, поглядывая на Хоук, — Я думал, эту возможность он утратил... Что еще он тебе рассказал?
Хоук невесело усмехнулась.
— Можешь не беспокоиться – я знаю обо всем в подробностях. Более того – с первой нашей с ним встречи. Город, битком набитый храмовниками, не способствует сохранению такого рода тайн, как ты считаешь?
Лучник молчал, будто обдумывая сказанное. Хоук тоже замолчала, погруженная в свои мысли.
Дорога до Башни Бдения была новой, недавно проложенной, и Натаниэль предложил пройтись пешком, благо идти надо было всего пару часов. Хоук, за две недели на маленьком судне соскучившаяся по ходьбе, охотно согласилась. Да и Шаран, явно истосковавшийся по родным просторам, теперь с радостным лаем носился вокруг, пыхтя, высунув язык, гоняясь за мелкой живностью и нетерпеливо забегая вперед. Солнечный свет красиво играл на блестящей густой шерсти, и пес сам напоминал маленькое рыжее солнце.
— Знаешь, а ведь я знал их обоих еще до слияния. И Андерса, и Справедливость. С Андерсом мы вместе проходили Посвящение. Создатель, как же давно это было…
На лице Натаниэля блуждала грустная улыбка, но голос был спокоен, как прежде. Хоук чувствовала, что здесь скрыто что-то большее, чем просто тоска по ушедшим временам, но не была уверена, что готова узнать об Андерсе что-то новое. Что-то такое, что может поколебать ее и без того изрядно ослабшую решимость.
— Нас призвали в трудное время. Мор только закончился, Серых Стражей на весь Ферелден было раз-два, и обчелся. А Андерс был тогда порядочным смутьяном, надо сказать. Стефан буквально вытащил его голову из петли…
— Стефан?,— Хоук недоуменно посмотрела на внезапно рассмеявшегося Натаниэля.
— Прости, прости, Хоук, я не хотел тебя задеть. Просто в наших краях ты, кажется, единственная, его не узнавшая. Стефан – второй Страж, который сидел с нами вчера. Стефан Кусланд.
— Тот самый Кусланд? Серый Страж, остановивший Мор? Ты серьезно? Подштанники Андрасте, ну конечно же! Остагар!
Хоук судорожно соображала, пытаясь справиться с нахлынувшими на нее воспоминаниями.
…Огонь, повсюду огонь и крики, Карвера нигде не видно, я пытаюсь позвать его, но никто не слышит. Что-то пошло не так, вопли и стоны снизу становятся все громче, отчаяннее, паника накатывает удушающей волной, и вдруг лицо обдает нестерпимым жаром. Огромный горящий брус просмоленного дерева разлетается вдребезги о парапет, окатывая новой волной горячих осколков. Он чудом меня не задел, но лицо обожжено, ничего не вижу от слез, знаю только, что мост и вниз очень далеко лететь. Пытаюсь подняться, но голова кружится от дыма и боли, кажется, что вокруг один только мокрый беспощадный камень. Сильные руки, переворачивающие и тянущие куда-то в сторону, страх, отвращение, если порождения тьмы, то это конец, нет, только не так, Создатель, Андрасте и все боги, когда-либо придуманные и отринутые, только не так… Но гарь рассеивается, легкие жадно втягивают морозный воздух, а руки, живые, но очень холодные, мягко обтирают лицо снегом и мажут какой-то жгучей вязкой мазью. Пытаюсь вытереть глаза, посмотреть, кто это, но рука держит крепко, другая бережно оттирает слезы. Испуганный голос Карвера: «Сестренка, ты жива? Леони, Создателя ради, ответь!». Из горла вырывается только глухой хрип. И руки исчезают, потом возвращаются, поднося ко рту флягу, жидкость обжигает горло, голос возвращается, вместе с ним и зрение. Неясная фигура, лицо замотано тканью, защищающей от дыма, и только отблески пожара в тревожных ярко-синих глазах. Карвер что-то говорит, благодарит, тянет меня в сторону, и фигура исчезает где-то в дыму, идущем от Башни Ишала…
— Хоук? Все нормально?
Хоук вздрогнула, почувствовав руку Натаниэля на своем плече. Явно обеспокоенный, мужчина снова легонько тряхнул женщину, будто проверяя.
— Я вспомнила. Вспомнила, откуда я его знаю. Это безоговорочное доверие, спокойствие, и его глаза… Дыхание Создателя!
Хоук взволнованно посмотрела на тепло улыбающегося Натаниэля.
— Он тоже тебя вспомнил. Битвы вроде Остагара навсегда врезаются в память, а ты была одной из немногих, кому он успел помочь.
— Но почему он не… Где он сейчас? Я хочу с ним поговорить, хотя бы поблагодарить его! — смятение в глазах Хоук сменилось отчаянной решимостью.
— Увы, сейчас это невозможно. Стефан уже далеко отсюда, и я не знаю, когда он вернется. Да и вернется ли вообще…, — видя горькое разочарование Хоук, Натаниэль слегка нахмурился, — С некоторых пор он редко задерживается надолго в одном и том же месте. До вчерашней встречи я не видел его полгода.
— Значит, я могу больше никогда его не увидеть, — осознание этого факта вызвало внезапную вспышку гнева и боли, значительно превышающей ту, что она могла предполагать, — Может, ты хотя бы скажешь, куда он направился?
— Скажем так: король Алистер попросил Стефана проверить информацию об одной их общей знакомой, которую никто не видел уже несколько лет. Никто не ожидал, что она снова объявится в Ферелдене, но, похоже, она таки вернулась. Стефан решил проверить, насколько эти слухи соответствуют правде. Барышня она опасная, так что чем все это кончится, не известно никому. Кстати сказать, начать поиски Стефан решил не так далеко от места вашей с ним первой встречи – в Диких землях Коркари.
Хоук обреченно вздохнула. Дикие земли… Это другой край Ферелдена, и путь туда займет гораздо больше времени, чем она может себе позволить. Подняв глаза к небу, Хоук в который раз мысленно отсалютовала шутнику-Создателю.
Остаток пути до Башни Бдения они прошли, болтая о каких-то незначительных пустяках.
Стефан, Стефан Кусланд. Человек, спасший ее жизнь. Остается только молиться, чтобы когда-нибудь она смогла хотя бы отчасти вернуть ему этот долг.
3 - На распутье
Хоук лежала, положив голову на колени сестре и блаженно жмурясь, пока та бережно расчесывала ей волосы и заплетала каштановые пряди в тонкие косички.
— Все-таки ты удивительно везучая, сестренка. В первый же день в Амарантайне пить пиво в таверне с живой легендой, героем, победившим Мор! Я живу здесь уже четвертый год, а видела Стефана всего пару недель в целом. И такая удивительная история с Остагаром… Как жаль, что Командор уехал, а то у вас был бы прекрасный повод для более близкого знакомства!
Хоук с недовольной миной открыла один глаз, укоризненно посмотрев на смеющуюся сестру.
— Давай, продолжай издеваться над сестрой, не стесняйся.
— Ладно, ладно, не обижайся. Просто… Все это так неожиданно. И очень обидно, конечно.
— И не поспоришь, — Хоук опять закрыла глаза, — Видимо, мне на роду написано, всегда отставать от событий на один шаг...
Бетани помолчала, задумчиво перебирая мягкие локоны сестры.
— Кстати, о романах… Сестренка, не связывайся с Андерсом, — Хоук вздрогнула и в смятении посмотрела на сестру.
— О чем это ты? Я же сказала – между нами все закончилось, не начавшись.
— Создатель милосердный, Леони! Ты можешь врать всем, включая себя, но я твоя сестра! И я знаю, что это ненормально, когда ты вздрагиваешь при звуке чьего-то имени и сама избегаешь его произносить…
Хоук резко поднялась и подошла к окну, обхватив себя руками, будто в ознобе. Закат окрасил стены крепости в багрово-желтые тона, отражался в зеркале и теплыми солнечными зайчиками целовал застывшее лицо женщины.
— Чего ты от меня хочешь, Бетани? Чтобы я сказала что? Что мне страшно за Андерса, что я бесконечно жалею его и больше всего на свете хочу ему помочь? Что без него тяжело дышать, а с ним еще хуже? Я делаю все, что могу, но…, — голос Хоук дрогнул, и она раздраженно вытерла глаза. Бетани тихо поднялась, подошла к сестре, и, облокотившись на подоконник, невидяще уставилась в окно.
— Ты же знаешь, я всегда хорошо к нему относилась. Но… О нем тут рассказывают странные вещи. Странные и страшные.
Хоук слегка повернула голову в сторону Бетани, и невольно удивилась, как сильно изменилась ее младшая сестренка. Стефан был прав – в ней уже не было той бесконечной доброты и всепрощения. Что-то новое было в ее осанке, посадке головы, взгляде. Воля. Сила. Долг.
— Скажи, много ли Андерс рассказывал тебе о Стефане?
— Очень мало. Мне всегда казалось, что ему неприятно вспоминать о жизни в Амарантайне.
Бетани мрачно усмехнулась, провожая взглядом одинокий листок, подброшенный на высоту башни и мгновенно унесенный ветром куда-то в сторону.
— Тогда тебе будет интересно узнать, что в свое время они были, как братья. После того, как Стефан призвал Андерса в Серые Стражи и избавил его от храмовников, они были, не разлей вода. Но что-то произошло тогда, что-то страшное… Стражи никогда не забывают своих, что бы ни случилось, но имя Андерса будто нарочно убрали отовсюду. Я нашла упоминание о нем в списках Призыва, и только. А ведь он прожил в Башне Бдения без малого год, сражался с Матерью и Архитектором бок о бок с Командором…
— Мать? Архитектор?
— Долгая история, сестра. Если тебе интересно, поговори об этом с Натаниэлем. Он ведь один из тех, кто вместе со Стефаном восстанавливал ферелденский Орден, и видел, как все начиналось. И как все закончилось…
— Закончилось? Что ты имеешь в виду?— удивленно покосилась на нее Хоук. Бетани лишь грустно улыбнулась и покачала головой.
— Об этом не принято говорить, но… Страуд хороший руководитель и наставник, и он очень старается держать все и всех под контролем. Но в этой Башне, да и во всем Амарантайне, нет ни одного человека, который не предпочел бы видеть Стефана на его месте.
Хоук нахмурилась, пытаясь понять, о чем говорит сестра.
— Погоди-ка, — медленно начала она, — правильно ли я понимаю. Стефан – Страж-Командор и эрл Амарантайна, так? А Страуд – представитель орлесианских Серых Стражей, который должен был помочь с восстановлением Ордена и отбыть восвояси. Я ничего не перепутала?
— Так то оно так… Поэтому я и уверена, что здесь кроется какая-то темная история. Натаниэль же говорил тебе, что Стефан вот уже несколько лет почти не живет в Башне Бдения? Официально Страж-Командор назначается с согласия правящего монарха. Как я поняла, король Алистер в свое время наотрез отказался освободить Кусланда от этого поста. И тогда Стефан, недолго думая, объявил Страуда своим полномочным представителем, и просто исчез. Никто и никогда не знает, где он и почему избегает появляться в Башне. Или знают, но не говорят. Единственное, что мне удалось узнать – так это то, что Стефан просил о снятии его с поста Командора как раз после того, как исчез Андерс…
Хоук в смятении взъерошила волосы. Она уже почти ненавидела Бетани за то, что та рассказала эту историю. Меньше всего на свете Защитница хотела сейчас быть втянутой в очередное сомнительное расследование. Но она так же с кристальной ясностью осознавала, что не успокоится, пока не узнает, что же произошло между двумя мужчинами, так сильно повлиявшими на ее жизнь.
Бетани со смутным удовлетворением наблюдала за напряженным лицом сестры. «Уж если кто-то и докопается до правды, то это будет Леони. Надеюсь, потом она расскажет мне, в чем же было дело», подумала девушка, и продолжила:
— Кажется, единственный, кто может пролить свет на это дело, это Натаниэль. Не удивлюсь, если он принимал непосредственное участие во всей этой заварушке.
— Что же ты сама тогда у него не спросила? Зачем вешать все это на меня?
Бетани раздраженно фыркнула и отошла от окна.
— Я спрашивала. Но это, видимо, не та тема, которую обсуждают с новобранцами. Так или иначе, мне очень вежливо посоветовали не ворошить прошлое и заняться своими делами. И вообще, я ничего на тебя не вешаю! Ты сама просила рассказать.
Хоук уныло кивнула. Что правда, то правда. Создатель по-прежнему внимательно следит за тем, чтобы самые простые, казалось, вещи, для Хоук оборачивались неожиданным и катастрофическим последствиям. Невинный разговор с любимой сестрой был как раз одной из таких вещей.
***
«…Если бы ты тогда встретилась с Андерсом, Хоук, ты бы его не узнала. Они со Стефаном были одного разлива – оба изрядные балагуры и смутьяны, известные шутники, любители поухаживать за прекрасным полом и пропустить по кружечке, когда представится возможность. Оба обожали быть в центре внимания, оба стремились оставить свой след в истории. Даже внешне они были схожи. Видела серьгу Стефана? Вторая была когда-то у Андерса. Его подарок в благодарность за спасение от храмовников.
Но, в то время как Андерса в Ордене преимущественно воспринимали, как большого ребенка, Стефан был безоговорочным и непререкаемым авторитетом. Лидером, за которым каждый был готов идти до конца. При внешней несерьезности и расхлябанности, он обладал всеми теми качествами, которых не хватало нам, и благодаря этому смог не только собрать, но и удержать нас всех вместе. Его феноменальная сила воли вкупе с умением вызывать глубокое уважение у других не позволяли увлекающемуся Андерсу сбиться с выбранного им пути; милосердие и терпимость Командора к другим сдерживали несносный характер Веланны. Умение Стефана отступить сейчас, чтобы нанести сокрушительный удар потом, которого так не хватало вечно рвущейся в бой Сигрун, не раз спасло наши шкуры. И, при всем при этом, неуемная, фанатичная любовь Стефана к жизни и всевозможным ее удовольствиям, умение пить каждый момент до дна, такое чуждое и таинственно привлекательное для Справедливости. А еще Стефан умел прощать. Считал, что каждый заслуживает шанс, если хочет исправить ошибку. За этот урок я всегда буду ему благодарен.
Все было хорошо. Под руководством Кусланда эрлинг процветал, и мы все помогали Стефану править по мере своих сил. А потом ему пришло письмо из Орзаммара. Пропала какая-то очередная экспедиция «за утраченными тайнами гномьего народа», и за более чем солидную плату гном-организатор просил героя Ферелдена помочь ему в поисках. Восстановление Амарантайна после финальной атаки порождений тьмы стоило бешеных денег, которых теперь катастрофически не хватало, и Стефан неохотно, но согласился. Он пообещал вернуться через несколько недель, не больше. И пропал на два месяца.
Без него все пошло прахом.
Сначала, после очередного громкого, оскорбительного и совершенно нелепого скандала, ушла Веланна. Мы могли бы найти ее, вернуть, но все были слишком злы и упрямы, чтобы идти на уступки вздорной эльфийке. А урезонить нас было некому.
Потом исчезла Сигрун. Просто однажды утром не пришла на построение, а из комнаты пропали все ее вещи. Она была одной из лучших наших бойцов, и Страуд тогда был в бешенстве. Он объявил Сигрун дезертиром и отправил вдогонку за ней целый отряд, чтобы вернуть легионершу. Но я-то знал Сигрун, я не раз дрался с ней бок о бок и был убежден, что это последний член Ордена, которого можно подозревать в трусости или предательстве. Позже я нашел в комнате записку от нее. Сигрун писала, что сожалеет о том, как все вышло, но не может больше выносить бездействия и мучительного ожидания. Она отправилась за Командором на Глубинные Тропы. Стефан, в конце концов, вернулся. Сигрун мы больше никогда не видели.
Хотя орлесианец изо всех сил старался поддерживать порядок, дела в эрлинге снова пошли неважно. Никто не знал, что делать, Страуд строчил отчаянные письма в Орзаммар, пытаясь узнать судьбу Командора, но ответа не было. С каждым днем мы все больше теряли надежду увидеть Стефана живым.
Я не помню, когда именно Справедливость обрел такое влияние над Андерсом. Лишившись поддержки и контроля с исчезновением лучшего друга, маг все чаще стал говорить о том, что хочет покинуть Башню Бдения и начать борьбу за права и свободы магов в Тедасе. Но все были слишком измучены ожиданием хоть какой-то весточки из Орзаммара, чтобы придать значение словам обычно болтливого мага. Страуд же, всегда относившийся к Андерсу с неприязнью, не сильно выгораживал отступника перед злопамятной Церковью. Оставшись практически без защиты со стороны Ордена и друзей, Андерс оказался в отчаянном положении. Им снова заинтересовались храмовники.
Эти двое никому ничего не сказали, и оттого последствия были еще более ужасающими, чем можно было предположить. Как только Страуд узнал о слиянии, он сразу же послал за храмовниками. И то, во что превратился Андерс, когда они прибыли… он стал… ты знаешь, чем. Мы не могли удержать его. Никто не мог.
Отряд храмовников был перебит целиком, пострадали и некоторые Стражи, включая Страуда. Это было катастрофой – на месте битвы были горы трупов, горело все, что может гореть, а Андерс просто исчез. Конечно, удержать такое в тайне было невозможно. Церковь была в ярости, и если бы не репутация и давняя дружба с королем, болтаться бы Командору на виселице. И, хотя Серые Стражи были оправданы, уважения к ним в Ферелдене ощутимо поубавилось.
Стефан вернулся, но было уже слишком поздно.
Орден отказался помогать храмовникам в поимке мага, ссылаясь на нейтралитет и личную заинтересованность, но через несколько дней на столе у короля Алистера лежало письмо от Командора с просьбой об отставке. Король наотрез отказался, но это ничего по сути не изменило. Чувство вины порой убивает и самых сильных…
Веланна, Сигрун, Андерс, Справедливость. В том, что случилось с каждым из них, Стефан винил только себя. И как ни пытались его переубедить, он всем отвечал одно и то же: «Они были под моим командованием. Эти люди доверились мне, и я не имел права их подводить. Все, что с ними случилось – моя вина, и на моей совести»…
Эта вина гложет его до сих пор, гонит из Башни Бдения, из Амарантайна, заставляет хвататься за все, даже самые мелкие дела Ордена, связанные с разъездами. Кто-то скажет, что он сдался. На самом деле, он просто глубоко разочаровался в себе. И, хотя он по-прежнему следит за положением дел в Амарантайне, в Башне Бдения его видят все реже и реже. Но кто решится его осудить за это?…»
Натаниэль замолчал, и, глотнув пива, подбросил поленьев в затухающий камин. Хоук тоже молчала, полностью захваченная развернувшейся перед ней трагедией. Ей было мучительно жаль Стефана, который вынужден был жить с чувством вины за искалеченные жизни людей, которые были ему дороги. Людей, которые верили ему, и которых он волею судеб подвел. Хоук вспомнилась та всепоглощающая, высасывающая изнутри безысходность, которая охватила ее после гибели Карвера… Мамы…
— Скажи мне, Хоук, — задумчиво произнес Натаниэль, не отрывая взгляд от огня, — когда ты собираешься вернуться в Киркволл?
Хоук торопливо сделала вид, будто чешет глаза, и незаметно утерла навернувшиеся слезы. Она уже открыла рот, чтобы ответить «Скоро», но неожиданно замялась. А действительно, когда она собирается вернуться? И собирается ли вообще? Хоук вынуждена была признаться самой себе, что совсем не рвется обратно в Вольную Марку. Что, собственно, держит ее в Киркволле? Ее сестра, единственный родной человек в этом безумном мире, живет здесь, в Ферелдене. А поместье, титулы, почести… Все это мелочи, можно легко обойдется и без этого. Конечно, она будет скучать по Варрику, по Авелин, по Андерсу… Особенно по Андерсу. Но это пройдет. Ведь с ней будет Бетани, и этот милый Натаниэль. А если повезет, когда-нибудь ей выпадет шанс еще раз увидеть Стефана…
Она повернулась к Натаниэлю и со смущением заметила, что тот все это время внимательно смотрел за выражением ее лица, и теперь сидел, нахмурившись.
— Я не просто так рассказал тебе эту историю, Хоук, — тихо произнес Хоу, глядя ей в глаза, — Я вижу, что ты сейчас на перепутье. Киркволл принес тебе столько горя и забрал столько сил, что невольно задумываешься: а стоит ли он того, чтобы возвращаться? Кому нужна жизнь в вечном напряжении, бремя титула, исключающее возможность отказать в просьбе о помощи, жизнь под критичными взглядами завистников и восторженными почитателей? А в Ферелдене так тихо, так притягательно спокойно. Здесь можно быть эгоистичной, можно жить в свое удовольствие и при этом приносить людям пользу, здесь семья, здесь…, — Натаниэль невольно рассмеялся, глядя на ошарашенную Хоук.
— Признайся, Натаниэль – ты маг крови и только что залез в мою голову!— пробормотала Хоук, в смятении глядя на него.
— Что ты, все намного проще. Не знаю, заметила ты или нет, но у вас со Стефаном очень много общего. А самое главное ваше сходство в том, что вы обладаете даром вести за собой людей, — лицо Натаниэля опять стало серьезным, он на секунду прервался, будто подбирая слова.
— То, что случилось со Стефаном, было волей рока, слепого случая, но это искалечило его жизнь. Ты же вольна выбирать свой путь сама, Хоук. Да, ты можешь остаться в Ферелдене и постараться забыть Вольную Марку, как страшный сон, можешь даже попросить о приеме в Серые Стражи… Но подумай о людях, которые в свое время пошли за тобой там, в Киркволле. Каждый из них сделал свой выбор: следовать за тобой, куда бы ты ни пошла. Ты стала их жизненным компасом, опорой, они рассчитывают на тебя, они верят в тебя и тебе. Подумай — если ты не вернешься, справятся ли они без твоей поддержки? И, узнай ты, что с кем-то из них случилась беда, которой можно было бы избежать, будь ты там, сможешь ли ты потом простить себя, Хоук?
Натаниэль поднялся из кресла, и устало потер ладонями лицо.
— Никто никогда не винил Стефана в том, что произошло. Но факт остается фактом – если бы он вернулся тогда на месяц раньше, как обещал, ничего из того, о чем я рассказал, не произошло бы. Будь осторожна, Хоук — меньше всего на свете я хочу, чтобы ты повторила судьбу Командора. Но я могу лишь предупредить тебя; выбор должна сделать ты, и только ты,— и, кивнув и улыбнувшись уголками рта, Натаниэль тихо вышел из комнаты.
Хоук еще долго сидела в кресле, глядя на пляшущие язычки пламени. В памяти мелькали лица, голоса, улыбки, взгляды.
…«И когда городу ждать назад своего Чемпиона?» — Варрик ухмыляется, смачно чешет грудь и делает большой глоток из кружки…
…«Береги себя, Леони» — тихий голос эльфа за спиной вызывает мурашки по спине и желание вернуться, обнять, уткнуться носом в плечо и никуда не уходить…
…«Ты обещаешь, что вернешься?» — самые любимые карие глаза совсем больные, смотрят устало, нервно, умоляюще…
Хоук медленно встала, вытащила из кармана письмо, написанное сегодня утром и адресованное Изабелле. Потом бросила письмо в камин и быстро вышла из комнаты.
Никогда в жизни ей еще не было так тяжело.
Огонь лизнул белый плотный лист, исписанный твердым, прямым почерком, раздирая его на мелкие клочки.
Кусочек с обрывком фразы «…еще на пару недель, или возвращайся без меня», кружась, взлетел вверх по трубе, подхваченный теплым потоком, но через мгновение огонь проглотил и его.
@темы: Натаниель, Фанфик закончен, м!Серый Страж, Андерс, фем!Хоук
четверг, 29 декабря 2011
вторник, 27 декабря 2011
«Чем меньше человек знает, тем увереннее его суждения»
Название: Неудачный план
Автор: alla-n
Бета: TwilightsAngel
Категория: Dragon Age 2
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: фем!Хоук/Андерс, все сопартийцы, другие персонажи из DA2, фем!Амелл, Алистер, некоторые персонажи из DAO и DAA.
Жанр: Action/Adventure, Romance
Размер: макси
Аннотация: Попытка пофантазировать на тему, как все могло бы быть, если бы… Что будет, если Варрик не узнает вовремя о появление в городе Серого Стража, если Хоук никогда не попадет на глубинные тропы, если идол не окажется в руках Бертранда. Как сложится судьба сопартийцев, если Хоук не будет рядом, и как могут повлиять старые герои на новую историю.
Предупреждения: откровенное AU
От автора: Интересно попробовать представить, как ещё эта история могла развернуться. Критические тапки принимаются.
Статус: в работе
Главы 1 - 5
Главы 6 - 7
Главы 8 - 9
Главы 10 - 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 14
За годы пребывания капитаном киркволльской стражи, Авелин Вален успела разобраться с тем наследием, которое осталось от недобросовестного предшественника. День за днем, кропотливым трудом, она возвращала утерянное доверие. Неотступно следила за дисциплиной, усиливала тренировки и перераспределяла патрули так, чтобы самые сложные участки доставались только “бывалым” стражникам. В результате этих действий стража Киркволла вернула себе доброе имя, а сама Авелин стала примером.
Авелин Вален - женщина, не побоявшаяся открыто выступить против бывшего капитана, никогда не предававшая своих людей, и, несмотря на сложную ситуацию в городе, до сих пор не позволившая втянуть их ни в конфликт магов и храмовников, ни в политические дрязги. Та самая Авелин Вален в данный момент чувствовала себя молоденькой глупой девчонкой. Ладони вспотели, щеки пылали и, казалось, она абсолютно забыла, как можно складывать слова в предложения.
- Капитан, вы хотели меня видеть?
Стражник Доник стоял напротив рабочего стола Авелин и ожидал распоряжений.
- Да... Доник... Стражник Доник... Я хотела сказать... Сегодня отличный день, как вам кажется?
Густые темные брови на его лице удивленно изогнулись.
- Э... да, капитан, как скажете.
Авелин тяжело вздохнула, - и опять не так. Только сейчас она заметила, что нервно теребит в руках отчет по происшествиям за прошедшую неделю.
- Я хочу сказать... Сегодня на удивление солнечно.
- Ну... да... как и всю прошлую неделю... - Доник замялся и озадаченно добавил, - и позапрошлую тоже.
- Так вот. - Авелин постаралась взять себя в руки. - Сегодня отличный день для тренировок. Соберите людей и приступайте.
- Да, капитан. - на лице мужчины появилось недовольство. - Но некоторые стражники недавно вернулись из патрулей...
- Им не повредит небольшая тренировка, а потом они смогут отдохнуть. Вам все понятно, Доник? - к Авелин наконец-то вернулось прежнее хладнокровие.
Стражник кивнул и направился к выходу. Спустя несколько минут из-за закрытых дверей кабинета послышались недовольные голоса и сдавленное “да она издевается”.
Авелин с размаху плюхнулась в жесткое кресло, - так больше не может продолжаться. Ну почему все так, отчего столько сложностей? Как однажды сказала Изабелла, “с такими повадками огра завалить легче, чем мужика”. С Уэсли было проще, а сейчас она не знала что делать. Каждый раз, как Доник оказывался рядом, Авелин теряла дар речи и начинала нести полную околесицу. Хуже того, в последнее время ей стало казаться, что все вокруг в курсе этого её увлечения, и со смешками сплетничают про недостойное поведение капитана. И почему так везет с мужчинами Изабелле? Не такая уж она и красавица... Может, спросить у неё совета? Создатель!.. - Авелин устало опустила голову на сложенные перед собой руки. - Это уже край, хуже быть не может, - если уж ей приходит в голову мысль советоваться с Изабеллой, значит положение безвыходное и...
- Авелин, ты с каких это пор спишь на рабочем месте?
Капитан резко подняла голову, не поверив своим ушам. Следующая пара секунд ушла на то, чтобы быстро вскочить из-за стола, уронив из-за спешки несколько папок с документами, схватить Хоук за локоть, и второпях захлопнуть дверь, предварительно выглянув в коридор. К счастью, она отправила стражников на тренировки, и зал был пуст, - значит, Мариан никто не видел. Но... как она вообще прошла по всему городу мимо храмовников, уж не говоря о том, сколько их расположилось во Дворце наместника?
- Хоук! - от волнения Авелин перешла на злобное шипение. - Кровь Андрасте, что ты тут делаешь?
- Вот, значит, как ты друзей встречаешь... - Мариан откровенно забавляла сложившаяся ситуация. - Успокойся, Авелин, я тут на вполне законных основаниях. Ходила общаться с Шеймусом Дюмаром по поводу имения, принадлежавшего нашему роду.
- К сыну наместника?.. Но... ты маг. Сбежавший маг. Тебе нельзя так рисковать.
- Обстоятельства изменились, Мередит придется меня немного потерпеть. Солона Амелл сумела убедить её в необходимости идти на компромиссы.
- Амелл?.. - Авелин задумчиво нахмурилась, пытаясь вытащить из памяти необходимую информацию. - Та самая Амелл? А она-то тут причем? И что она здесь делает?
- Она решила нанести визит в Киркволл по своим личным делам, заодно помогает родственнице, то есть мне, разобраться с проблемами нашего имущества.
Авелин недоверчиво посмотрела на Мариан.
- Вот делать больше нечего Героине Ферелдена, как заниматься имущественными вопросами. Да и когда вы так сдружиться успели?
- Я тебе потом расскажу. - Хоук заметила недовольство, промелькнувшее на лице капитана. И спешно добавила. – Обещаю. Пойми, я только вчера приехала, ещё ни с кем не виделась, кроме Варрика. Ты лучше мне о ситуации в городе расскажи. Кое-что поведал Шеймус, ещё немного узнала от той блондинки, как же её звали – Маран замолчала, и нахмурилась, пытаясь вспомнить имя. - А, Марлен Селбрек, кажется. В общем новости, мягко говоря, меня не порадовали.
Авелин, хоть и оправилась от первого шока, все равно продолжала недоверчиво посматривать на Хоук, будто опасаясь увидеть, как та растворяется в воздухе, подобно видению.
- Что именно тебя интересует? Обстановка в городе крайне нестабильная. Маги, храмовники, местная аристократия во главе с сыном наместника, и мы, по воле случая, оказавшиеся посреди этой грызни. Стража пытается не вмешиваться, старается не вставать ни на чью сторону, но это трудно. От нас требуют действий, решений, или подчинения. А мы всего лишь пытаемся защитить горожан от преступности, хотя это и становится все труднее.
- Да, эти жалобы я уже слышала. Хм, знаешь, храмовники, охраняющие дворец наместника вместо вас, вполне красноречиво говорят о том, что происходит и к чему все идет.
- Хоук, не начинай. Я этого уже от вашего Андерса наслушалась. Шеймус - мальчишка, который понятия не имеет, как управлять городом, он слушает тех, кто стоит за его спиной. А Мередит пытается сделать все, что в её силах.
- И в результате храмовники начинают охотиться на аристократов, решивших открыто выступить против её попыток захватить власть в городе?
Авелин поморщилась, вспомнив случай, когда были убиты несколько весьма влиятельных особ. На их ночное собрание пожаловали храмовники, которые давно выискивали среди знати тех, кто поддерживал идеи о необходимости смещения с должности Рыцаря-Командора Мередит.
- Это частный случай. Мы расследовали то дело. Это была инициатива одной фанатично настроенной группы. И это вовсе не обозначает, что Мередит их поддерживает.
- Как бы то ни было, опасность начинает угрожать уже не только магам.
- Хоук, ты не видела, что тут творится. С тех пор, как погиб Дюмар, вокруг сына наместника крутятся все, кто имеет хоть какой-то доступ во дворец. Не было бы Мередит, они бы начали друг другу глотки перегрызать. Оставить трон на него - означает привести к войне между аристократами. Сейчас они объединены борьбой против общего, сильного врага. Убери эту опасность - и они тут же вспомнят про своё многовековое традиционное соперничество. К тому же ты должна понимать, что в Киркволле невозможно стать наместником без поддержки храмовников.
Мариан подвинула аккуратную стопку бумаг и уселась на письменный стол, проигнорировав предложенный стул.
- Я сегодня не в настроении спорить, и пришла по делу. Мне нужно, чтобы ты помогла мне разобраться с бандитами в городе.
- С каких пор тебя волнуют бандиты в городе?
- С тех самых, как вы не можете с этим справиться, а храмовники не хотят. Мирным жителям важно только одно - их личная безопасность. Если мы покажем, что светская власть справляется с этими вопросами, даже не имея всех полномочий, жители города будут на нашей стороне.
- На нашей стороне? Хоук ты вообще о чем? Неужели ты решила ввязаться в эту свору вокруг сына наместника?
- А почему, собственно, нет?
Авелин скривила губы в усмешке.
- Возможно, потому, что ты раньше не относилась к этому так серьёзно.
- Так то было раньше, Авелин. Если уж мне пришлось вернуться в этот город, то хотелось бы здесь закрепиться, и самостоятельно позаботиться о своей безопасности, независимо от Амелл.
- Что, не доверяешь своей родственнице?
Хоук помедлила с ответом.
- Доверяю. Пока. Но она не всесильна. К тому же перспектива быть привязанной к ней меня не воодушевляет. И знаешь, я уже начала понимать Карвера, - неприятно быть чьей-то тенью.
- А Карвер тоже в городе?
- Нет. - Хоук сжала кулаки, про брата сейчас говорить не хотелось.
- Так он что, решил остаться в Ферелдене?
- Если бы. Он решил стать Серым Стражем.
Авелин удивленно взглянула на Мариан.
- И ты его отпустила?
- А что я могла сделать… Это его выбор, я не имею права ему мешать.
- Откуда вдруг такое спокойствие?. Ты же всегда называла его мальчишкой и оберегала от малейшей опасности.
Хоук недовольно хмыкнула.
- Амелл постаралась. Заставила посмотреть на эту ситуацию по-другому. Знаешь, я просто не хотела терять и его. Я старалась... С тех пор, как погибла Бетани... Мама сказала, что это моя вина...
Авелин попыталась протестовать, но Хоук резко прервала эти попытки.
- Дай мне договорить. Как бы там ни было, но я потеряла сестру, и надеялась, что, если буду оберегать брата, возможно, я смогу справиться с чувством вины. Но он - не Бетани, оберегая его, сестру не вернуть. И что в результате? Брат готов сбежать от моей опеки на глубинные тропы к порождениям тьмы. Мама осталась в Ферелдене, несмотря ни на что, там ей безопаснее, чем здесь, со мной. А я опять вернулась в город, из которого мечтала уехать навсегда.
Авелин внимательно посмотрела на подругу. За ехидным тоном Хоук чувствовалась горечь, разочарование, но как ей помочь стражница не знала.
- Мы ведь так и не говорили с тобой толком с того самого дня. - Авелин осеклась. - В общем с того вечера в Висельнике. А потом мы пытались как-то тебя вывезти из этого города, и уже не до разговоров было.
Хоук ухмыльнулась.
- Ты помнишь, как мы тогда отмечали, да? Варрик сказал, что у него появилась какая-то информация, и возможно, мы все-таки сможем попасть в экспедицию на глубинные тропы.
- Да, и ты строила планы, как распорядишься деньгами, выкупишь дом, обеспечишь свою семью... столько всего произошло с тех пор, - сейчас кажется, будто и не было этого никогда.
- Было. Ещё как было. А потом были казематы. - Мариан вздохнула, замолчав на пару секунд, и все же продолжила. - Когда в твой дом приходят храмовники и угрожают мечами не только тебя, но и твоим близким, выбора нет, ты просто идешь за ними…
- Мариан, я не знаю, что сказать... - Авелин впервые назвала её по имени, и сама не заметила этого.
- А что тут можно сказать… Я насмотрелась в кругу на магов. В основном они покорные и слабые, есть озлобившиеся, но главное, что их объединяет – это страх перед храмовниками. Вот на этом все и держится. На страхе. Я испугалась точно так же, когда они пришли ко мне в дом. И испугалась, когда Амелл притащила меня в Казематы. Невозможно бороться за что-то, или с чем-то, пока не развеяна легенда, пока сам боишься до дрожи в коленях. Меня абсолютно не прельщает перспектива всю жизнь оглядываться и шарахаться в ужасе при малейшем упоминании храмовников. Я не знаю, сможет ли Амелл меня защитить, не знаю, какие у неё планы, но единственный выход для меня лично это заручиться такой поддержкой в городе, чтобы они ко мне и близко не могли приблизиться.
- Ты всерьёз думаешь, что храмовники тебя не тронут, если ты начнешь активно вмешиваться в дела города?
- Я думаю, в нынешней ситуации, когда Киркволл балансирует на грани, они не будут предпринимать резких движений в отношении тех, кто будет способен заручиться доверием и поддержкой людей.
- Если ты хочешь помочь навести порядок в городе, я только рада, - после нападения кунари дела идут не слишком-то хорошо. – Авелин пыталась прикинуть в уме, скольких стражников могла бы выделить для этой работы. – Но у меня недостаточно людей, чтобы прочесывать весь город, мы и так делаем, что можем. А снимать стражников с патрулей и отправлять их на бессмысленную бойню я не стану.
- Я об этом и не прошу. Скорее прошу закрыть глаза на то, что будет происходить в ближайшее время в городе.
- А поточнее?..
- А поточнее давай обсудим сегодня в Висельнике. Мне нужно ещё с Варриком поговорить, тогда и ясно будет, что нам предпринять дальше.
Хоук уже собралась уходить, но все же задержалась в дверях.
- Ты не знаешь, как там дела у… Андерса? Варрик сказал, что того не было несколько дней в клинике, и ты помогала в поисках. Что произошло? – Хоук смутилась, поймав на себе насмешливый взгляд, и быстро добавила. – Да, - и как дела у всех остальных?
- Что там с Андерсом – я понятия не имею. Он отправил меня из клиники на все четыре стороны. Ты знаешь, у меня полно дел. Если ему не нужна помощь, - зачем мне навязываться? Можешь и сама его навестить. А про остальных... - Варрик последние недели большую часть своего времени проводит с Мерриль, - я так и не поняла, что там у неё с этим зеркалом, но она почти не выходит из дома. Эта её одержимость начинает пугать даже меня. Изабелла уже почти переселилась в особняк к Фенрису. А Себастьян - он большую часть времени проводит в церкви. Хотя к нам в Висельник приходит. До сих пор не пойму, как это он решается на такие развлечения.
- А как ты?
- Я? Хм… я стараюсь в меру сил поддерживать порядок в городе, вот только… - Авелин замялась, но все же решила продолжить фразу. - …кажется, мне нужна твоя помощь.
- Убить пару десятков контрабандистов? Арестовать и допросить с пристрастием работорговцев? Все, что тебе угодно, только скажи.
- Понимаешь… это не совсем такого рода дела… это личное. Я объясню тебе, но давай вечером поговорим.
Авелин почувствовала, как горят щеки, и отвернулась, чтобы скрыть смущение. Хоук только недоуменно пожала плечами, но переспрашивать не стала.
- Хорошо, тогда поговорим позже. Мне надо возвращаться к Амелл, а вечером встречаемся в Висельнике, познакомлю вас с моей родственницей. Боюсь только, не все этому обрадуются.
Авелин непонимающе посмотрела на Мариан, но та только отмахнулась и направилась к выходу, бросив по пути «До вечера».
***
Оказаться обездвиженным благодаря руне паралича было неприятно. Андерс уже несколько минут пялился на закрытую дверь клиники, не в силах пошевелиться. “Это не смешно, даже не забавно”. Сбежать от сбрендивших храмовников только для того, чтобы вляпаться в очередную неприятность, - судьба любила его слишком уж усердно.
Целитель не ожидал нападения здесь, потерял бдительность. Хотя, дело ведь не в этом. Он был в замешательстве, и нескольких секунд промедления хватило, чтобы превратить его в неподвижную статую. Увидеть Амелл вновь Андерс не рассчитывал. Ему почти удалось забыть её лицо, её голос, он сумел спрятаться от воспоминаний за сотней дел, которыми загрузил себя с момента появления в Киркволле. И только изредка призраки из прошлого приходили к нему, проникая в сны, заставляя вновь и вновь переживать то, что невозможно было вернуть.
...Андерс сидит напротив костра, языки пламени то вздымаются от порыва ветра, то вновь успокаиваются и ровно освещают их небольшой лагерь посреди леса. Андерсу здесь не нравится. Тут полно диких зверей, грязных и вонючих. А ещё здесь холодно, он ежится и кутается в мантию, содрогаясь от каждого порыва ветра. Скоро закончится его дежурство, и можно будет укрыться в своей палатке, свернуться, стараясь удержать тепло, и задремать до утра, пока их вновь не поднимут и не потащат на очередные подвиги. Солона просыпается раньше и проходит мимо, шутливо встрепав его волосы, перетянутые сзади шнурком.
- Опять! - Андерс перехватывает её руку и не отпускает, только хитрые огоньки мелькают в глазах. - Мне начинает казаться, что ты что-то имеешь против моей прически.
Солона улыбается в ответ и предпринимает ещё одну попытку выдернуть руку, но не тут-то было. Губы Андерса изгибаются в лукавой усмешке, он не собирается так просто её отпускать.
- А может мне захотелось наконец-то увидеть тебя с распущенными волосами.
Она изворачивается и другой рукой срывает шнурок, удерживающий светлые пряди.
- Трусики Андрасте! Командор, как вы могли. - Андерс пытается изобразить негодование, и все же не может сдержать смешок. - Я берег этот момент для особого случая, в более интимной обстановке...
- Андерс, Андерс... - Солона неспешно расхаживала по клинике, изучая обстановку. - Ну и подставил ты меня. Я понятия не имею, что с тобой теперь делать.
Андерс многое готов был бы сейчас отдать, чтобы увидеть её лицо. По спокойному, слегка насмешливому тону, трудно было понять намерения Амелл. Как она его нашла, зачем, что она знает? Маг был почти уверен, что знает она все, и только Создателю ведомо, откуда. Хотелось заглянуть в глаза, и увидеть там прежнее расположение и теплоту, а не холодное презрение. Нет, он не готов был встретиться с ней лицом к лицу. Не сейчас. А лучше вообще никогда. Прошлое исчезло навсегда, - так пусть хоть кто-то в этом мире будет знать Андерса, таким, какой он был, а не Одержимым, который не может поделить своё тело с духом. Справедливость настороженно присматривался к обстановке, маг чувствовал, как тот пытается оценить опасность для них обоих. “Это Солона, не узнал, воитель? Вот, боюсь, и она нас не узнает” Маг вновь попытался повернуть голову, но безрезультатно.
- Представляю, какие мысли тебя посещают - как она меня нашла, что она знает... - Солона испытывала его нервы. Стоило руне ослабеть, - она накладывала новое заклинание, вновь обездвиживая его, не позволяя произнести ни слова. - Так вот, Андерс. Я ведь все ещё могу тебя так звать, или ты теперь у нас Справедливость? Что дальше?
…- Андерс, хорошо, что я тебя нашла. У меня для тебя подарок.
Он снимает с колен Ласелапа, и подходит к Амелл, не обращая внимания на недовольный взгляд разбуженного кота. Та приближается и вытягивает руку, сжатую в кулак.
- Не хочешь посмотреть, что это?
Андерс осторожно разжимает пальцы и на его лице отображается изумление, тут же сменяющееся довольной улыбкой.
- Ты хорошо меня знаешь.
На раскрытой ладони поблескивает серьга.
- Я помогу её надеть.
Она подходит к нему и, привстав на цыпочки, оттягивает мочку уха, - её пальцы едва касаются щеки, а теплое дыхание согревает кожу на шее, отчего по его телу пробегают мурашки и ему стоит немалых усилий просто наблюдать за ней, оказавшейся так близко.
- Ну и как, мне идет? - вместо привычно шутливой интонации в его тоне проскакивают глухие, хрипловатые нотки.
- Ты очарователен, как всегда.
Она улыбается ему и направляется прочь, как будто и не заметив его состояния...
Амелл ходила из угла в угол, сосредоточенно рассматривая потемневшие доски на полу, так ни разу и не взглянув ему в глаза.
- Я привыкла одержимых магов убивать, но ты меня удивил. Вечно у тебя все не как у людей, даже одержимость - и то странная. В общем так, - мне не хотелось бы в ближайшее время отправлять тебя на тот свет, но и рисковать я не могу, пока не узнаю, насколько ты опасен. Так что позови Справедливость, а с тобой мы позже поговорим.
- Я фокусник, по-твоему, щелкнул пальцами и засветился? - действие руны начало заканчиваться. - Я не хочу рисковать, Амелл. Справедливость совсем не такой, каким ты его помнишь... - Андерс ненадолго замолчал, прежде чем добавить. - …как и я.
- Раньше-то мы общий язык с ним находили.
- Ты меня вообще слушаешь? Он...
Андерс дернулся, когда молния, слетев с тонких женских пальцев, прошила его тело, заставив мышцы сжаться в судорогах.
- Да чтоб ты на глубинные тропы провалилась, Амелл, к своим долбанным порождениям тьмы.
- Вполне годный способ для проверки на одержимость. - она равнодушно пожала плечами, не обращая внимания, на его возмущение. - Приживалы из тени не любят, когда наносят вред их сосуду.
- О да, отличный способ, за исключением одного. - на его лице появилась гримаса злости. - Ты и так знаешь, что я одержимый.
- Мы ещё долго можем упражняться в словесности, но мне сейчас Справедливость нужен, не ты.
- Ты в состоянии понять слово “нет”? - дух злился, и Андерсу становилось все труднее удерживать контроль. - А если он нападет на тебя? С чего ты взяла, что сможешь с ним поговорить?
...Андерс пересекает зал и направляется к Амелл. Нет, ему, конечно, очень нравится этот милый флирт, но, если есть возможность получить нечто большее… глупо упускать шанс.
Амелл нравится ему. Он любит наблюдать за ней, когда она, сосредоточившись, сидит за многотомными отчетами. Ему нравится смешить её, отвлекая от очередных серьёзных решений. Нравится, как она смотрит на него, когда никого нет рядом. А ещё Андерсу нравится, как она произносит его имя, - с легкой, едва заметной улыбкой, которая неизменно привлекает его взгляд к губам. Эти губы хочется целовать. Создатель, не вовремя помянутый, - да они созданы для этого!
- А можно я скажу, что ты классная?
Амелл отвлекается от книг, которые расставляет на полках и лукаво, с вызовом, смотрит на мага.
- А ты рискни.
- Ты классная. – Андерс говорит быстро, на нервном выдохе, с трудом сдерживаясь, чтобы не схватить командора в охапку и не прижать к этим самым полкам.
Амелл смеётся, искренне, как давно уже не смеялась
- Знаешь, мне ещё никто такого не говорил. Много чего говорили, но не это и не так.
В её глазах прежний насмешливый вызов. Всего несколько секунд на размышление, разумнее было бы... но кому нужна эта разумность, к демонам её! Андерс больше не пытается сдерживаться, он притягивает Амелл к себе, впивается в губы жадно, пылко, страсть вырывается наружу стоном...
- Послушай меня, одержимый. – Солона, наконец, подняла на него глаза, её взгляд светился злостью. - Ты - позор для магов, худшее доказательство того, что мы опасны. Да ты хуже магов крови, которых так не любил!
- Ты... - Андерс прикрыл глаза, стараясь не показать, как сильно его задели эти слова. - ...так сильно ненавидишь меня...
И все же голос предательски дрогнул. Чего ещё можно было ожидать, какой реакции? Но до этой самой минуты где-то в глубине души теплилась надежда, что он ещё сможет все исправить, объяснить, сказать так, чтобы она поняла...
- Солона, я...
- Заткнись! Я бы предпочла тебя не слышать и не видеть, но, раз уж мне приходится с тобой говорить, тогда слушай. Единственное, чего ты заслуживаешь, это отправиться в Казематы и получить клеймо на лоб. Когда я вижу тебя, начинаю сомневаться в том, что Мередит так уж не права, Создатель, - да я теперь сама помогу ей засадить в круг побольше магов...
Солона моментально почувствовала изменения. Обычный человек мог и не уловить этого, но только не маг, привыкший чувствовать тень. Она завороженно смотрела на превращение. Андерс поднял лицо, разъедаемое синими трещинами, свет исходил от него, озаряя помещение и подкрашивая стены голубыми бликами. Глаза, светло-карие, привычно шутливый взгляд, ничего не осталось от того человека, которого она знала, только холод и пустота. Казалось, что все пространство вокруг него изменялось. Амелл почти физически ощущала злость, направленную на неё. Она сделала шаг назад, ухватившись за древко посоха.
- Нет! - сияние исчезло, и перед Солоной вновь оказался обычный человек - Пойми, если появляется он, пропадаю я. Ты не представляешь что это такое. Я боюсь, понимаешь ты или нет?! Я боюсь, что он тебя убьет, я боюсь с ним не справиться, я боюсь... боюсь однажды не вернуться, оказавшись запертым в собственном теле и навсегда остаться лишь беспомощной частичкой сознания. Боюсь раствориться в нем и забыть кто я такой. Я боюсь, чтоб тебя! И можешь ненавидеть меня за это, сколько пожелаешь. Делай что хочешь, а в стражи я не вернусь. - Андерс бросил в её сторону усталый взгляд. - И почему тебя архидемон не сожрал?
- Можно подумать, тебя кто-то приглашает вернуться. Убегай сколько хочешь, умирать все равно на глубинные тропы пойдешь.
- Спасибо, что ещё раз объяснила, а то я после первых десять не запомнил. Чего тебе от меня надо? Убить, сдать в круг, усмирить?
- Да я, в общем-то, всё, что хотела, выяснила. Духа ты контролировать можешь, этого пока достаточно.
Андерс на секунду замер, а затем... Затем усталость уступила место гневу.
- Так это что, проверка была? Вся твоя пламенная речь?
- Ага. - В её глазах больше не было ни ненависти, ни злости. - И швыряние молнией тоже.
- Знаете, командор, шли бы вы...пешком... до самого Ферелдена. - Андерс старался придерживаться роли рассерженного и оскорбленного, но обижаться на Амелл он так и не научился.
- Не уважаешь ты начальство. - Солона изобразила трагичный вздох. - Да и какой я сейчас командор, когда большую часть работы за меня Натаниэль делает.
Андерс грустно усмехнулся, его голос прозвучал тихо.
- Неужели не помнишь? Ты - мой командор.
Она бросила в его сторону быстрый взгляд.
- Ладно тебе, Андерс. Я понятия не имела, как наш дух мог себя повести. Мне нужно было убедиться, что, в случае чего, ты сможешь его контролировать. А ты так старательно сопротивлялся, что мне пришлось вас обоих немного спровоцировать.
Пауза в разговоре затягивалась, а Андерс никак не мог отделаться от образов и воспоминаний, которыми старался не терзать себя после побега из Амарантайна.
....Это становится привычным. Андерс пробирается в её спальню, стараясь избегать любопытных глаз. Люди сплетничают, и кажется, что все всё знают, - но игра продолжается. Днем Андерс называет её Стражем-Командором и учтиво здоровается при встрече, и только самые внимательные могут заметить игривые искорки в его глазах. Она отвечает ему ровным тоном и иногда отворачивается, чтобы скрыть пылающие щеки, - напоминание о том, что происходили между ними ночью. Он привыкает к тому, что можно быть не одному, не потеряв своей драгоценной свободы, привыкает засыпать, уткнувшись носом в её шею, и, просыпаясь, собственнически прижимать Амелл к себе, целуя голые плечи. И неважно, что происходит в Денериме, - Андерс учится не думать об этом. Возможно, того, что в Амарантайне она с ним, вполне достаточно для счастья. Его личного небольшого уголка счастья, с мягкой высокой кроватью в уютной спальне и красивой девушкой рядом, которая заставляет его забыть обо всем, как только они оказываются наедине. Его мечта оказалась гораздо ближе, чем он мог подумать...
Андерс зажмурился и вцепился в спинку стула, до боли сжав руки на потрескавшейся деревяшке, стараясь отвлечься от воспоминаний, посетивших его так не вовремя. Справедливость метался внутри, пытаясь разобраться в происходящем.
- Ты не изменилась.
Маг сам поразился, услышав в своем голосе прежние теплые интонации.
- Жаль, я не могу сказать того же самого про тебя.
- Я одного не пойму. Как ты узнала о том, что произошло? Я думал, все посчитают, что я погиб вместе с патрулем, или сбежал в очередной раз.
- Посчитали бы, если бы кое-кто не умудрился оставить свидетелей.
- Что?
- Остался один выживший, он и рассказал о твоих “подвигах”. А дальше... Свечение, изменение голоса, способность отрывать головы голыми руками, плюс к этому пропажа Справедливости, - в общем, догадаться было несложно.
- Ты сейчас меня упрекаешь за то, что я не всех убил?
- Именно. Уж если начал убивать, то изволь доводить дело до конца, а ещё лучше - и тела уничтожь, а не заставляй меня за тобой подчищать. А потом ещё и силы тратить на то, чтобы скандал замять.
И все же она рассмеялась, заметив на его лице скептическую усмешку. Этого оказалось достаточно. Что-то изменилось, тягостная атмосфера рухнула, и они вновь могли говорить как раньше.
- Андерс, зачем ты это сделал?
Сейчас она не допрашивала, не требовала ответа, беспокойство в её голосе звучало искренне.
- Что ты хочешь от меня услышать? Что я был не прав, когда согласился на предложение Справедливости? Что я был идиотом?
- Только был? Готова спорить - именно им ты и остался.
Андерс хитро прищурился.
- Возможно. Зато я обаятельный.
- Я начинаю подозревать, что это единственная причина того, что ты до сих пор жив. А ты помнишь, что обещал мне, когда я уезжала?
И все же от прошлого не сбежать. Когда-то ему казалось, что самое тяжелое - это вспоминать то, что причинило настоящую боль, вывернуло душу наизнанку, нечто страшное, что врезается в сознание и заставляет в ужасе вздрагивать. Но это не так. Самое страшное - вспоминать счастливые моменты, которые ты точно никогда не сможешь вернуть.
...Андерс лениво потягивается и поправляет сползшее одеяло, погасший камин уныло выделяется на фоне светлой стены. Голые руки мерзнут, и он, закутавшись в теплую ткань до самого носа, придвигается к Амелл, обнимает её, притягивая к себе.
- Ты спишь?
Солона выбирается из приятной полудремы и смотрит на него озадаченно.
- Почти спала.
- Тут холодно.
- И ты разбудил меня только из-за этого?.
Андерс задумывается и демонстративно хмурит лоб.
- Надеюсь, ты не против?
И тут же заливается смехом, получив локтем в бок.
- Я подумал, что ты тоже замерзла, и тебя надо согреть.
Он прикасается губами к её плечу, поднимается выше, ласкает языком чувствительную кожу за ухом...
- Андерс, мне просыпаться рано, я в Денерим уезжаю, не забыл?
- Точно.
Он резко отстраняется и ложится на спину.
- Как я мог об этом забыть... А тебя ничего не смущает? Ты со мной, ты с…
- Андерс…
- Что? Я просто поинтересовался. А ты не боишься, что он все узнает?
- Будет лучше, если этого не произойдет.
- Понятно. – в его голосе мелькает обида. – Его чувства ты бережешь, значит...
- Мне казалось, что тебя это не волнует.
- Может потому, что ты никогда не давала мне возможность задавать эти вопросы.
- Замечу, что ты не особо сопротивлялся, - она проводит ладонью по его груди и начинает спускаться ниже, но Андерс резко перехватывает её руку.
- Я все-таки хотел бы сначала поговорить.
- Может, лучше не надо? Вы с ним очень разные, и…
- О, меня это должно утешить?..
- Прекрати. Не корчи из себя обиженного мальчишку, тебе это не идет. Андерс, ты ведь не ребенок, и все прекрасно понимаешь. Здесь я с тобой, - так может, прекратишь изображать неуместную ревность?
Она прижимается к нему и зарывается носом в светлые взъерошенные волосы.
- Не дуйся.
- Как скажете, командор. – в его голосе звучит насмешка, но спорить не имеет смысла. С тем, что невозможно изменить, остается только смириться. – Буду терпеливо ждать твоего возвращения, прямо здесь, в этой спальне, на этой самой кровати, чтобы быть в полном твоем распоряжении.
- А, может быть, просто потому, что моя кровать тебе нравится больше?
Андерс не спешит отвечать на вопрос, закидывает руки за голову и лениво потягивается. Затем оборачивается к Солоне, и с удовольствием отмечает, как меняется её взгляд, стоило только светлым прядям упасть на лицо, стоило только ему приблизиться, стоило только наклониться над ней...
- Ну что я могу поделать? Кровать широкая и мягкая, - нахальная улыбка не сходит с его лица, - и это несправедливо, что наши койки жутко неудобные, по сравнению с этим роскошным ложем.
- Ты невыносим. И с каких пор ты заговорил о справедливости? - она шутливо отталкивает его. - По-моему, ты слишком много общаешься с духом.
- Я стараюсь много времени проводить с тобой. А со Справедливостью общаюсь иногда, - его очень беспокоят судьбы магов. Даже удивительно видеть такую поддержку от духа. Да ещё и от духа Справедливости. К тому же он забавный.
- Он - дух, постарайся об этом не забывать.
Она проводит кончиками пальцев по его лицу, - прикрытым глазам, носу, заостренному подбородку и останавливается на губах, застывших в привычной улыбке. Амелл очерчивает для себя его образ, запоминая каждую деталь, перед тем как расстаться.
- Не уезжай. – Его тон непривычно серьёзен.
- Ты будешь скучать? - Солона пытается поддразнить его. - Не переживай, новое начальство так завалит вас работой, что ты и вспоминать обо мне не будешь. Надеюсь, никто не успеет тут без меня навести новые порядки. И не вляпайся в очередные неприятности, - меня рядом не будет, чтобы тебя из них вытаскивать... – И все же её голос смягчается. – Береги себя, ладно?..
- Андерс... - Амелл удивленно смотрела на него. - Ты всё ещё здесь?
- Да, все в порядке… просто некоторые моменты из прошлого…
- Только не говори... Нет, я даже знать не хочу, что ты там вспоминал.
- Я, может, и одержимый, но на память все-таки не жалуюсь. - уголки губ расплылись в хитрой ухмылке, а глаза приобрели прежнее, насмешливое выражение.
- А ты не хочешь узнать, как я тебя нашла?
Маг вопросительно посмотрел на неё, ожидая ответа.
- Хоук рассказала про Лирен, а дальше....
- Хоук? - наваждение прошлым исчезло, и Андерс непонимающе уставился на Амелл. - При чем тут Хоук?
- Это долгая история. Если кратко - мы с ней родственницы, вместе вернулись в Киркволл и сейчас...
- Какого демона?! - Андерс быстрым шагом пересек клинику и взял в руки прислоненный к стене посох. - Пойдем, покажешь, где она, я найду способ её временно спрятать. Заодно по дороге расскажешь, на кой ляд она сюда вернулась.
Солона с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться, наблюдая поспешные сборы целителя. Андерс уже успел запихать в свою сумку несколько лечебных зелий и принялся за склянки с лириумом.
- Ты на войну собрался, что ли?
- Пошли! Ты долго здесь сидеть собираешься?
- Ты бы лучше о себе побеспокоился. В безопасности твоя Хоук. С Мередит я договорилась, если можно так сказать. А сейчас Мариан во дворце наместника, решает вопрос с имением, ну и с обстановкой в городе пытается разобраться.
Андерс растерянно смотрел на Амелл.
- Солона, я ничего не понимаю. Зачем она вернулась, зачем вы вообще приехали в этот проклятый город?
- Так... Обещаю все рассказать и ответить на все вопросы, при условии, что больше не будешь меня прерывать на полуслове.
Андерс машинально кивнул и отложил в сторону подготовленные зелья.
- Вот и хорошо. А то мне ещё и перед Мариан отчитываться, почему я к тебе без неё пошла. Она так и не поверила в мои мирные намерения просто поговорить.
Андерс усмехнулся.
- Шарахнуть молнией - это не мирно поговорить, знаешь ли.
- Не придирайся к словам.
Амелл задумалась, - что ж, все не так плохо, как она опасалась. Хоук знала не слишком много, но и из той информации стало понятно, что в городе существует что-то вроде организации, помогающей магам, и Андерс имеет к ним самое непосредственное отношение. И, если он сможет доверять ей, как и раньше, то в ближайшее время она наконец-то сможет с ними познакомиться. А затем можно будет планировать дальнейшие действия.
Статус: заморожен.
Автор: alla-n
Бета: TwilightsAngel
Категория: Dragon Age 2
Рейтинг: R
Персонажи и пейринги: фем!Хоук/Андерс, все сопартийцы, другие персонажи из DA2, фем!Амелл, Алистер, некоторые персонажи из DAO и DAA.
Жанр: Action/Adventure, Romance
Размер: макси
Аннотация: Попытка пофантазировать на тему, как все могло бы быть, если бы… Что будет, если Варрик не узнает вовремя о появление в городе Серого Стража, если Хоук никогда не попадет на глубинные тропы, если идол не окажется в руках Бертранда. Как сложится судьба сопартийцев, если Хоук не будет рядом, и как могут повлиять старые герои на новую историю.
Предупреждения: откровенное AU
От автора: Интересно попробовать представить, как ещё эта история могла развернуться. Критические тапки принимаются.
Статус: в работе
Главы 1 - 5
Главы 6 - 7
Главы 8 - 9
Главы 10 - 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 14
За годы пребывания капитаном киркволльской стражи, Авелин Вален успела разобраться с тем наследием, которое осталось от недобросовестного предшественника. День за днем, кропотливым трудом, она возвращала утерянное доверие. Неотступно следила за дисциплиной, усиливала тренировки и перераспределяла патрули так, чтобы самые сложные участки доставались только “бывалым” стражникам. В результате этих действий стража Киркволла вернула себе доброе имя, а сама Авелин стала примером.
Авелин Вален - женщина, не побоявшаяся открыто выступить против бывшего капитана, никогда не предававшая своих людей, и, несмотря на сложную ситуацию в городе, до сих пор не позволившая втянуть их ни в конфликт магов и храмовников, ни в политические дрязги. Та самая Авелин Вален в данный момент чувствовала себя молоденькой глупой девчонкой. Ладони вспотели, щеки пылали и, казалось, она абсолютно забыла, как можно складывать слова в предложения.
- Капитан, вы хотели меня видеть?
Стражник Доник стоял напротив рабочего стола Авелин и ожидал распоряжений.
- Да... Доник... Стражник Доник... Я хотела сказать... Сегодня отличный день, как вам кажется?
Густые темные брови на его лице удивленно изогнулись.
- Э... да, капитан, как скажете.
Авелин тяжело вздохнула, - и опять не так. Только сейчас она заметила, что нервно теребит в руках отчет по происшествиям за прошедшую неделю.
- Я хочу сказать... Сегодня на удивление солнечно.
- Ну... да... как и всю прошлую неделю... - Доник замялся и озадаченно добавил, - и позапрошлую тоже.
- Так вот. - Авелин постаралась взять себя в руки. - Сегодня отличный день для тренировок. Соберите людей и приступайте.
- Да, капитан. - на лице мужчины появилось недовольство. - Но некоторые стражники недавно вернулись из патрулей...
- Им не повредит небольшая тренировка, а потом они смогут отдохнуть. Вам все понятно, Доник? - к Авелин наконец-то вернулось прежнее хладнокровие.
Стражник кивнул и направился к выходу. Спустя несколько минут из-за закрытых дверей кабинета послышались недовольные голоса и сдавленное “да она издевается”.
Авелин с размаху плюхнулась в жесткое кресло, - так больше не может продолжаться. Ну почему все так, отчего столько сложностей? Как однажды сказала Изабелла, “с такими повадками огра завалить легче, чем мужика”. С Уэсли было проще, а сейчас она не знала что делать. Каждый раз, как Доник оказывался рядом, Авелин теряла дар речи и начинала нести полную околесицу. Хуже того, в последнее время ей стало казаться, что все вокруг в курсе этого её увлечения, и со смешками сплетничают про недостойное поведение капитана. И почему так везет с мужчинами Изабелле? Не такая уж она и красавица... Может, спросить у неё совета? Создатель!.. - Авелин устало опустила голову на сложенные перед собой руки. - Это уже край, хуже быть не может, - если уж ей приходит в голову мысль советоваться с Изабеллой, значит положение безвыходное и...
- Авелин, ты с каких это пор спишь на рабочем месте?
Капитан резко подняла голову, не поверив своим ушам. Следующая пара секунд ушла на то, чтобы быстро вскочить из-за стола, уронив из-за спешки несколько папок с документами, схватить Хоук за локоть, и второпях захлопнуть дверь, предварительно выглянув в коридор. К счастью, она отправила стражников на тренировки, и зал был пуст, - значит, Мариан никто не видел. Но... как она вообще прошла по всему городу мимо храмовников, уж не говоря о том, сколько их расположилось во Дворце наместника?
- Хоук! - от волнения Авелин перешла на злобное шипение. - Кровь Андрасте, что ты тут делаешь?
- Вот, значит, как ты друзей встречаешь... - Мариан откровенно забавляла сложившаяся ситуация. - Успокойся, Авелин, я тут на вполне законных основаниях. Ходила общаться с Шеймусом Дюмаром по поводу имения, принадлежавшего нашему роду.
- К сыну наместника?.. Но... ты маг. Сбежавший маг. Тебе нельзя так рисковать.
- Обстоятельства изменились, Мередит придется меня немного потерпеть. Солона Амелл сумела убедить её в необходимости идти на компромиссы.
- Амелл?.. - Авелин задумчиво нахмурилась, пытаясь вытащить из памяти необходимую информацию. - Та самая Амелл? А она-то тут причем? И что она здесь делает?
- Она решила нанести визит в Киркволл по своим личным делам, заодно помогает родственнице, то есть мне, разобраться с проблемами нашего имущества.
Авелин недоверчиво посмотрела на Мариан.
- Вот делать больше нечего Героине Ферелдена, как заниматься имущественными вопросами. Да и когда вы так сдружиться успели?
- Я тебе потом расскажу. - Хоук заметила недовольство, промелькнувшее на лице капитана. И спешно добавила. – Обещаю. Пойми, я только вчера приехала, ещё ни с кем не виделась, кроме Варрика. Ты лучше мне о ситуации в городе расскажи. Кое-что поведал Шеймус, ещё немного узнала от той блондинки, как же её звали – Маран замолчала, и нахмурилась, пытаясь вспомнить имя. - А, Марлен Селбрек, кажется. В общем новости, мягко говоря, меня не порадовали.
Авелин, хоть и оправилась от первого шока, все равно продолжала недоверчиво посматривать на Хоук, будто опасаясь увидеть, как та растворяется в воздухе, подобно видению.
- Что именно тебя интересует? Обстановка в городе крайне нестабильная. Маги, храмовники, местная аристократия во главе с сыном наместника, и мы, по воле случая, оказавшиеся посреди этой грызни. Стража пытается не вмешиваться, старается не вставать ни на чью сторону, но это трудно. От нас требуют действий, решений, или подчинения. А мы всего лишь пытаемся защитить горожан от преступности, хотя это и становится все труднее.
- Да, эти жалобы я уже слышала. Хм, знаешь, храмовники, охраняющие дворец наместника вместо вас, вполне красноречиво говорят о том, что происходит и к чему все идет.
- Хоук, не начинай. Я этого уже от вашего Андерса наслушалась. Шеймус - мальчишка, который понятия не имеет, как управлять городом, он слушает тех, кто стоит за его спиной. А Мередит пытается сделать все, что в её силах.
- И в результате храмовники начинают охотиться на аристократов, решивших открыто выступить против её попыток захватить власть в городе?
Авелин поморщилась, вспомнив случай, когда были убиты несколько весьма влиятельных особ. На их ночное собрание пожаловали храмовники, которые давно выискивали среди знати тех, кто поддерживал идеи о необходимости смещения с должности Рыцаря-Командора Мередит.
- Это частный случай. Мы расследовали то дело. Это была инициатива одной фанатично настроенной группы. И это вовсе не обозначает, что Мередит их поддерживает.
- Как бы то ни было, опасность начинает угрожать уже не только магам.
- Хоук, ты не видела, что тут творится. С тех пор, как погиб Дюмар, вокруг сына наместника крутятся все, кто имеет хоть какой-то доступ во дворец. Не было бы Мередит, они бы начали друг другу глотки перегрызать. Оставить трон на него - означает привести к войне между аристократами. Сейчас они объединены борьбой против общего, сильного врага. Убери эту опасность - и они тут же вспомнят про своё многовековое традиционное соперничество. К тому же ты должна понимать, что в Киркволле невозможно стать наместником без поддержки храмовников.
Мариан подвинула аккуратную стопку бумаг и уселась на письменный стол, проигнорировав предложенный стул.
- Я сегодня не в настроении спорить, и пришла по делу. Мне нужно, чтобы ты помогла мне разобраться с бандитами в городе.
- С каких пор тебя волнуют бандиты в городе?
- С тех самых, как вы не можете с этим справиться, а храмовники не хотят. Мирным жителям важно только одно - их личная безопасность. Если мы покажем, что светская власть справляется с этими вопросами, даже не имея всех полномочий, жители города будут на нашей стороне.
- На нашей стороне? Хоук ты вообще о чем? Неужели ты решила ввязаться в эту свору вокруг сына наместника?
- А почему, собственно, нет?
Авелин скривила губы в усмешке.
- Возможно, потому, что ты раньше не относилась к этому так серьёзно.
- Так то было раньше, Авелин. Если уж мне пришлось вернуться в этот город, то хотелось бы здесь закрепиться, и самостоятельно позаботиться о своей безопасности, независимо от Амелл.
- Что, не доверяешь своей родственнице?
Хоук помедлила с ответом.
- Доверяю. Пока. Но она не всесильна. К тому же перспектива быть привязанной к ней меня не воодушевляет. И знаешь, я уже начала понимать Карвера, - неприятно быть чьей-то тенью.
- А Карвер тоже в городе?
- Нет. - Хоук сжала кулаки, про брата сейчас говорить не хотелось.
- Так он что, решил остаться в Ферелдене?
- Если бы. Он решил стать Серым Стражем.
Авелин удивленно взглянула на Мариан.
- И ты его отпустила?
- А что я могла сделать… Это его выбор, я не имею права ему мешать.
- Откуда вдруг такое спокойствие?. Ты же всегда называла его мальчишкой и оберегала от малейшей опасности.
Хоук недовольно хмыкнула.
- Амелл постаралась. Заставила посмотреть на эту ситуацию по-другому. Знаешь, я просто не хотела терять и его. Я старалась... С тех пор, как погибла Бетани... Мама сказала, что это моя вина...
Авелин попыталась протестовать, но Хоук резко прервала эти попытки.
- Дай мне договорить. Как бы там ни было, но я потеряла сестру, и надеялась, что, если буду оберегать брата, возможно, я смогу справиться с чувством вины. Но он - не Бетани, оберегая его, сестру не вернуть. И что в результате? Брат готов сбежать от моей опеки на глубинные тропы к порождениям тьмы. Мама осталась в Ферелдене, несмотря ни на что, там ей безопаснее, чем здесь, со мной. А я опять вернулась в город, из которого мечтала уехать навсегда.
Авелин внимательно посмотрела на подругу. За ехидным тоном Хоук чувствовалась горечь, разочарование, но как ей помочь стражница не знала.
- Мы ведь так и не говорили с тобой толком с того самого дня. - Авелин осеклась. - В общем с того вечера в Висельнике. А потом мы пытались как-то тебя вывезти из этого города, и уже не до разговоров было.
Хоук ухмыльнулась.
- Ты помнишь, как мы тогда отмечали, да? Варрик сказал, что у него появилась какая-то информация, и возможно, мы все-таки сможем попасть в экспедицию на глубинные тропы.
- Да, и ты строила планы, как распорядишься деньгами, выкупишь дом, обеспечишь свою семью... столько всего произошло с тех пор, - сейчас кажется, будто и не было этого никогда.
- Было. Ещё как было. А потом были казематы. - Мариан вздохнула, замолчав на пару секунд, и все же продолжила. - Когда в твой дом приходят храмовники и угрожают мечами не только тебя, но и твоим близким, выбора нет, ты просто идешь за ними…
- Мариан, я не знаю, что сказать... - Авелин впервые назвала её по имени, и сама не заметила этого.
- А что тут можно сказать… Я насмотрелась в кругу на магов. В основном они покорные и слабые, есть озлобившиеся, но главное, что их объединяет – это страх перед храмовниками. Вот на этом все и держится. На страхе. Я испугалась точно так же, когда они пришли ко мне в дом. И испугалась, когда Амелл притащила меня в Казематы. Невозможно бороться за что-то, или с чем-то, пока не развеяна легенда, пока сам боишься до дрожи в коленях. Меня абсолютно не прельщает перспектива всю жизнь оглядываться и шарахаться в ужасе при малейшем упоминании храмовников. Я не знаю, сможет ли Амелл меня защитить, не знаю, какие у неё планы, но единственный выход для меня лично это заручиться такой поддержкой в городе, чтобы они ко мне и близко не могли приблизиться.
- Ты всерьёз думаешь, что храмовники тебя не тронут, если ты начнешь активно вмешиваться в дела города?
- Я думаю, в нынешней ситуации, когда Киркволл балансирует на грани, они не будут предпринимать резких движений в отношении тех, кто будет способен заручиться доверием и поддержкой людей.
- Если ты хочешь помочь навести порядок в городе, я только рада, - после нападения кунари дела идут не слишком-то хорошо. – Авелин пыталась прикинуть в уме, скольких стражников могла бы выделить для этой работы. – Но у меня недостаточно людей, чтобы прочесывать весь город, мы и так делаем, что можем. А снимать стражников с патрулей и отправлять их на бессмысленную бойню я не стану.
- Я об этом и не прошу. Скорее прошу закрыть глаза на то, что будет происходить в ближайшее время в городе.
- А поточнее?..
- А поточнее давай обсудим сегодня в Висельнике. Мне нужно ещё с Варриком поговорить, тогда и ясно будет, что нам предпринять дальше.
Хоук уже собралась уходить, но все же задержалась в дверях.
- Ты не знаешь, как там дела у… Андерса? Варрик сказал, что того не было несколько дней в клинике, и ты помогала в поисках. Что произошло? – Хоук смутилась, поймав на себе насмешливый взгляд, и быстро добавила. – Да, - и как дела у всех остальных?
- Что там с Андерсом – я понятия не имею. Он отправил меня из клиники на все четыре стороны. Ты знаешь, у меня полно дел. Если ему не нужна помощь, - зачем мне навязываться? Можешь и сама его навестить. А про остальных... - Варрик последние недели большую часть своего времени проводит с Мерриль, - я так и не поняла, что там у неё с этим зеркалом, но она почти не выходит из дома. Эта её одержимость начинает пугать даже меня. Изабелла уже почти переселилась в особняк к Фенрису. А Себастьян - он большую часть времени проводит в церкви. Хотя к нам в Висельник приходит. До сих пор не пойму, как это он решается на такие развлечения.
- А как ты?
- Я? Хм… я стараюсь в меру сил поддерживать порядок в городе, вот только… - Авелин замялась, но все же решила продолжить фразу. - …кажется, мне нужна твоя помощь.
- Убить пару десятков контрабандистов? Арестовать и допросить с пристрастием работорговцев? Все, что тебе угодно, только скажи.
- Понимаешь… это не совсем такого рода дела… это личное. Я объясню тебе, но давай вечером поговорим.
Авелин почувствовала, как горят щеки, и отвернулась, чтобы скрыть смущение. Хоук только недоуменно пожала плечами, но переспрашивать не стала.
- Хорошо, тогда поговорим позже. Мне надо возвращаться к Амелл, а вечером встречаемся в Висельнике, познакомлю вас с моей родственницей. Боюсь только, не все этому обрадуются.
Авелин непонимающе посмотрела на Мариан, но та только отмахнулась и направилась к выходу, бросив по пути «До вечера».
***
Оказаться обездвиженным благодаря руне паралича было неприятно. Андерс уже несколько минут пялился на закрытую дверь клиники, не в силах пошевелиться. “Это не смешно, даже не забавно”. Сбежать от сбрендивших храмовников только для того, чтобы вляпаться в очередную неприятность, - судьба любила его слишком уж усердно.
Целитель не ожидал нападения здесь, потерял бдительность. Хотя, дело ведь не в этом. Он был в замешательстве, и нескольких секунд промедления хватило, чтобы превратить его в неподвижную статую. Увидеть Амелл вновь Андерс не рассчитывал. Ему почти удалось забыть её лицо, её голос, он сумел спрятаться от воспоминаний за сотней дел, которыми загрузил себя с момента появления в Киркволле. И только изредка призраки из прошлого приходили к нему, проникая в сны, заставляя вновь и вновь переживать то, что невозможно было вернуть.
...Андерс сидит напротив костра, языки пламени то вздымаются от порыва ветра, то вновь успокаиваются и ровно освещают их небольшой лагерь посреди леса. Андерсу здесь не нравится. Тут полно диких зверей, грязных и вонючих. А ещё здесь холодно, он ежится и кутается в мантию, содрогаясь от каждого порыва ветра. Скоро закончится его дежурство, и можно будет укрыться в своей палатке, свернуться, стараясь удержать тепло, и задремать до утра, пока их вновь не поднимут и не потащат на очередные подвиги. Солона просыпается раньше и проходит мимо, шутливо встрепав его волосы, перетянутые сзади шнурком.
- Опять! - Андерс перехватывает её руку и не отпускает, только хитрые огоньки мелькают в глазах. - Мне начинает казаться, что ты что-то имеешь против моей прически.
Солона улыбается в ответ и предпринимает ещё одну попытку выдернуть руку, но не тут-то было. Губы Андерса изгибаются в лукавой усмешке, он не собирается так просто её отпускать.
- А может мне захотелось наконец-то увидеть тебя с распущенными волосами.
Она изворачивается и другой рукой срывает шнурок, удерживающий светлые пряди.
- Трусики Андрасте! Командор, как вы могли. - Андерс пытается изобразить негодование, и все же не может сдержать смешок. - Я берег этот момент для особого случая, в более интимной обстановке...
- Андерс, Андерс... - Солона неспешно расхаживала по клинике, изучая обстановку. - Ну и подставил ты меня. Я понятия не имею, что с тобой теперь делать.
Андерс многое готов был бы сейчас отдать, чтобы увидеть её лицо. По спокойному, слегка насмешливому тону, трудно было понять намерения Амелл. Как она его нашла, зачем, что она знает? Маг был почти уверен, что знает она все, и только Создателю ведомо, откуда. Хотелось заглянуть в глаза, и увидеть там прежнее расположение и теплоту, а не холодное презрение. Нет, он не готов был встретиться с ней лицом к лицу. Не сейчас. А лучше вообще никогда. Прошлое исчезло навсегда, - так пусть хоть кто-то в этом мире будет знать Андерса, таким, какой он был, а не Одержимым, который не может поделить своё тело с духом. Справедливость настороженно присматривался к обстановке, маг чувствовал, как тот пытается оценить опасность для них обоих. “Это Солона, не узнал, воитель? Вот, боюсь, и она нас не узнает” Маг вновь попытался повернуть голову, но безрезультатно.
- Представляю, какие мысли тебя посещают - как она меня нашла, что она знает... - Солона испытывала его нервы. Стоило руне ослабеть, - она накладывала новое заклинание, вновь обездвиживая его, не позволяя произнести ни слова. - Так вот, Андерс. Я ведь все ещё могу тебя так звать, или ты теперь у нас Справедливость? Что дальше?
…- Андерс, хорошо, что я тебя нашла. У меня для тебя подарок.
Он снимает с колен Ласелапа, и подходит к Амелл, не обращая внимания на недовольный взгляд разбуженного кота. Та приближается и вытягивает руку, сжатую в кулак.
- Не хочешь посмотреть, что это?
Андерс осторожно разжимает пальцы и на его лице отображается изумление, тут же сменяющееся довольной улыбкой.
- Ты хорошо меня знаешь.
На раскрытой ладони поблескивает серьга.
- Я помогу её надеть.
Она подходит к нему и, привстав на цыпочки, оттягивает мочку уха, - её пальцы едва касаются щеки, а теплое дыхание согревает кожу на шее, отчего по его телу пробегают мурашки и ему стоит немалых усилий просто наблюдать за ней, оказавшейся так близко.
- Ну и как, мне идет? - вместо привычно шутливой интонации в его тоне проскакивают глухие, хрипловатые нотки.
- Ты очарователен, как всегда.
Она улыбается ему и направляется прочь, как будто и не заметив его состояния...
Амелл ходила из угла в угол, сосредоточенно рассматривая потемневшие доски на полу, так ни разу и не взглянув ему в глаза.
- Я привыкла одержимых магов убивать, но ты меня удивил. Вечно у тебя все не как у людей, даже одержимость - и то странная. В общем так, - мне не хотелось бы в ближайшее время отправлять тебя на тот свет, но и рисковать я не могу, пока не узнаю, насколько ты опасен. Так что позови Справедливость, а с тобой мы позже поговорим.
- Я фокусник, по-твоему, щелкнул пальцами и засветился? - действие руны начало заканчиваться. - Я не хочу рисковать, Амелл. Справедливость совсем не такой, каким ты его помнишь... - Андерс ненадолго замолчал, прежде чем добавить. - …как и я.
- Раньше-то мы общий язык с ним находили.
- Ты меня вообще слушаешь? Он...
Андерс дернулся, когда молния, слетев с тонких женских пальцев, прошила его тело, заставив мышцы сжаться в судорогах.
- Да чтоб ты на глубинные тропы провалилась, Амелл, к своим долбанным порождениям тьмы.
- Вполне годный способ для проверки на одержимость. - она равнодушно пожала плечами, не обращая внимания, на его возмущение. - Приживалы из тени не любят, когда наносят вред их сосуду.
- О да, отличный способ, за исключением одного. - на его лице появилась гримаса злости. - Ты и так знаешь, что я одержимый.
- Мы ещё долго можем упражняться в словесности, но мне сейчас Справедливость нужен, не ты.
- Ты в состоянии понять слово “нет”? - дух злился, и Андерсу становилось все труднее удерживать контроль. - А если он нападет на тебя? С чего ты взяла, что сможешь с ним поговорить?
...Андерс пересекает зал и направляется к Амелл. Нет, ему, конечно, очень нравится этот милый флирт, но, если есть возможность получить нечто большее… глупо упускать шанс.
Амелл нравится ему. Он любит наблюдать за ней, когда она, сосредоточившись, сидит за многотомными отчетами. Ему нравится смешить её, отвлекая от очередных серьёзных решений. Нравится, как она смотрит на него, когда никого нет рядом. А ещё Андерсу нравится, как она произносит его имя, - с легкой, едва заметной улыбкой, которая неизменно привлекает его взгляд к губам. Эти губы хочется целовать. Создатель, не вовремя помянутый, - да они созданы для этого!
- А можно я скажу, что ты классная?
Амелл отвлекается от книг, которые расставляет на полках и лукаво, с вызовом, смотрит на мага.
- А ты рискни.
- Ты классная. – Андерс говорит быстро, на нервном выдохе, с трудом сдерживаясь, чтобы не схватить командора в охапку и не прижать к этим самым полкам.
Амелл смеётся, искренне, как давно уже не смеялась
- Знаешь, мне ещё никто такого не говорил. Много чего говорили, но не это и не так.
В её глазах прежний насмешливый вызов. Всего несколько секунд на размышление, разумнее было бы... но кому нужна эта разумность, к демонам её! Андерс больше не пытается сдерживаться, он притягивает Амелл к себе, впивается в губы жадно, пылко, страсть вырывается наружу стоном...
- Послушай меня, одержимый. – Солона, наконец, подняла на него глаза, её взгляд светился злостью. - Ты - позор для магов, худшее доказательство того, что мы опасны. Да ты хуже магов крови, которых так не любил!
- Ты... - Андерс прикрыл глаза, стараясь не показать, как сильно его задели эти слова. - ...так сильно ненавидишь меня...
И все же голос предательски дрогнул. Чего ещё можно было ожидать, какой реакции? Но до этой самой минуты где-то в глубине души теплилась надежда, что он ещё сможет все исправить, объяснить, сказать так, чтобы она поняла...
- Солона, я...
- Заткнись! Я бы предпочла тебя не слышать и не видеть, но, раз уж мне приходится с тобой говорить, тогда слушай. Единственное, чего ты заслуживаешь, это отправиться в Казематы и получить клеймо на лоб. Когда я вижу тебя, начинаю сомневаться в том, что Мередит так уж не права, Создатель, - да я теперь сама помогу ей засадить в круг побольше магов...
Солона моментально почувствовала изменения. Обычный человек мог и не уловить этого, но только не маг, привыкший чувствовать тень. Она завороженно смотрела на превращение. Андерс поднял лицо, разъедаемое синими трещинами, свет исходил от него, озаряя помещение и подкрашивая стены голубыми бликами. Глаза, светло-карие, привычно шутливый взгляд, ничего не осталось от того человека, которого она знала, только холод и пустота. Казалось, что все пространство вокруг него изменялось. Амелл почти физически ощущала злость, направленную на неё. Она сделала шаг назад, ухватившись за древко посоха.
- Нет! - сияние исчезло, и перед Солоной вновь оказался обычный человек - Пойми, если появляется он, пропадаю я. Ты не представляешь что это такое. Я боюсь, понимаешь ты или нет?! Я боюсь, что он тебя убьет, я боюсь с ним не справиться, я боюсь... боюсь однажды не вернуться, оказавшись запертым в собственном теле и навсегда остаться лишь беспомощной частичкой сознания. Боюсь раствориться в нем и забыть кто я такой. Я боюсь, чтоб тебя! И можешь ненавидеть меня за это, сколько пожелаешь. Делай что хочешь, а в стражи я не вернусь. - Андерс бросил в её сторону усталый взгляд. - И почему тебя архидемон не сожрал?
- Можно подумать, тебя кто-то приглашает вернуться. Убегай сколько хочешь, умирать все равно на глубинные тропы пойдешь.
- Спасибо, что ещё раз объяснила, а то я после первых десять не запомнил. Чего тебе от меня надо? Убить, сдать в круг, усмирить?
- Да я, в общем-то, всё, что хотела, выяснила. Духа ты контролировать можешь, этого пока достаточно.
Андерс на секунду замер, а затем... Затем усталость уступила место гневу.
- Так это что, проверка была? Вся твоя пламенная речь?
- Ага. - В её глазах больше не было ни ненависти, ни злости. - И швыряние молнией тоже.
- Знаете, командор, шли бы вы...пешком... до самого Ферелдена. - Андерс старался придерживаться роли рассерженного и оскорбленного, но обижаться на Амелл он так и не научился.
- Не уважаешь ты начальство. - Солона изобразила трагичный вздох. - Да и какой я сейчас командор, когда большую часть работы за меня Натаниэль делает.
Андерс грустно усмехнулся, его голос прозвучал тихо.
- Неужели не помнишь? Ты - мой командор.
Она бросила в его сторону быстрый взгляд.
- Ладно тебе, Андерс. Я понятия не имела, как наш дух мог себя повести. Мне нужно было убедиться, что, в случае чего, ты сможешь его контролировать. А ты так старательно сопротивлялся, что мне пришлось вас обоих немного спровоцировать.
Пауза в разговоре затягивалась, а Андерс никак не мог отделаться от образов и воспоминаний, которыми старался не терзать себя после побега из Амарантайна.
....Это становится привычным. Андерс пробирается в её спальню, стараясь избегать любопытных глаз. Люди сплетничают, и кажется, что все всё знают, - но игра продолжается. Днем Андерс называет её Стражем-Командором и учтиво здоровается при встрече, и только самые внимательные могут заметить игривые искорки в его глазах. Она отвечает ему ровным тоном и иногда отворачивается, чтобы скрыть пылающие щеки, - напоминание о том, что происходили между ними ночью. Он привыкает к тому, что можно быть не одному, не потеряв своей драгоценной свободы, привыкает засыпать, уткнувшись носом в её шею, и, просыпаясь, собственнически прижимать Амелл к себе, целуя голые плечи. И неважно, что происходит в Денериме, - Андерс учится не думать об этом. Возможно, того, что в Амарантайне она с ним, вполне достаточно для счастья. Его личного небольшого уголка счастья, с мягкой высокой кроватью в уютной спальне и красивой девушкой рядом, которая заставляет его забыть обо всем, как только они оказываются наедине. Его мечта оказалась гораздо ближе, чем он мог подумать...
Андерс зажмурился и вцепился в спинку стула, до боли сжав руки на потрескавшейся деревяшке, стараясь отвлечься от воспоминаний, посетивших его так не вовремя. Справедливость метался внутри, пытаясь разобраться в происходящем.
- Ты не изменилась.
Маг сам поразился, услышав в своем голосе прежние теплые интонации.
- Жаль, я не могу сказать того же самого про тебя.
- Я одного не пойму. Как ты узнала о том, что произошло? Я думал, все посчитают, что я погиб вместе с патрулем, или сбежал в очередной раз.
- Посчитали бы, если бы кое-кто не умудрился оставить свидетелей.
- Что?
- Остался один выживший, он и рассказал о твоих “подвигах”. А дальше... Свечение, изменение голоса, способность отрывать головы голыми руками, плюс к этому пропажа Справедливости, - в общем, догадаться было несложно.
- Ты сейчас меня упрекаешь за то, что я не всех убил?
- Именно. Уж если начал убивать, то изволь доводить дело до конца, а ещё лучше - и тела уничтожь, а не заставляй меня за тобой подчищать. А потом ещё и силы тратить на то, чтобы скандал замять.
И все же она рассмеялась, заметив на его лице скептическую усмешку. Этого оказалось достаточно. Что-то изменилось, тягостная атмосфера рухнула, и они вновь могли говорить как раньше.
- Андерс, зачем ты это сделал?
Сейчас она не допрашивала, не требовала ответа, беспокойство в её голосе звучало искренне.
- Что ты хочешь от меня услышать? Что я был не прав, когда согласился на предложение Справедливости? Что я был идиотом?
- Только был? Готова спорить - именно им ты и остался.
Андерс хитро прищурился.
- Возможно. Зато я обаятельный.
- Я начинаю подозревать, что это единственная причина того, что ты до сих пор жив. А ты помнишь, что обещал мне, когда я уезжала?
И все же от прошлого не сбежать. Когда-то ему казалось, что самое тяжелое - это вспоминать то, что причинило настоящую боль, вывернуло душу наизнанку, нечто страшное, что врезается в сознание и заставляет в ужасе вздрагивать. Но это не так. Самое страшное - вспоминать счастливые моменты, которые ты точно никогда не сможешь вернуть.
...Андерс лениво потягивается и поправляет сползшее одеяло, погасший камин уныло выделяется на фоне светлой стены. Голые руки мерзнут, и он, закутавшись в теплую ткань до самого носа, придвигается к Амелл, обнимает её, притягивая к себе.
- Ты спишь?
Солона выбирается из приятной полудремы и смотрит на него озадаченно.
- Почти спала.
- Тут холодно.
- И ты разбудил меня только из-за этого?.
Андерс задумывается и демонстративно хмурит лоб.
- Надеюсь, ты не против?
И тут же заливается смехом, получив локтем в бок.
- Я подумал, что ты тоже замерзла, и тебя надо согреть.
Он прикасается губами к её плечу, поднимается выше, ласкает языком чувствительную кожу за ухом...
- Андерс, мне просыпаться рано, я в Денерим уезжаю, не забыл?
- Точно.
Он резко отстраняется и ложится на спину.
- Как я мог об этом забыть... А тебя ничего не смущает? Ты со мной, ты с…
- Андерс…
- Что? Я просто поинтересовался. А ты не боишься, что он все узнает?
- Будет лучше, если этого не произойдет.
- Понятно. – в его голосе мелькает обида. – Его чувства ты бережешь, значит...
- Мне казалось, что тебя это не волнует.
- Может потому, что ты никогда не давала мне возможность задавать эти вопросы.
- Замечу, что ты не особо сопротивлялся, - она проводит ладонью по его груди и начинает спускаться ниже, но Андерс резко перехватывает её руку.
- Я все-таки хотел бы сначала поговорить.
- Может, лучше не надо? Вы с ним очень разные, и…
- О, меня это должно утешить?..
- Прекрати. Не корчи из себя обиженного мальчишку, тебе это не идет. Андерс, ты ведь не ребенок, и все прекрасно понимаешь. Здесь я с тобой, - так может, прекратишь изображать неуместную ревность?
Она прижимается к нему и зарывается носом в светлые взъерошенные волосы.
- Не дуйся.
- Как скажете, командор. – в его голосе звучит насмешка, но спорить не имеет смысла. С тем, что невозможно изменить, остается только смириться. – Буду терпеливо ждать твоего возвращения, прямо здесь, в этой спальне, на этой самой кровати, чтобы быть в полном твоем распоряжении.
- А, может быть, просто потому, что моя кровать тебе нравится больше?
Андерс не спешит отвечать на вопрос, закидывает руки за голову и лениво потягивается. Затем оборачивается к Солоне, и с удовольствием отмечает, как меняется её взгляд, стоило только светлым прядям упасть на лицо, стоило только ему приблизиться, стоило только наклониться над ней...
- Ну что я могу поделать? Кровать широкая и мягкая, - нахальная улыбка не сходит с его лица, - и это несправедливо, что наши койки жутко неудобные, по сравнению с этим роскошным ложем.
- Ты невыносим. И с каких пор ты заговорил о справедливости? - она шутливо отталкивает его. - По-моему, ты слишком много общаешься с духом.
- Я стараюсь много времени проводить с тобой. А со Справедливостью общаюсь иногда, - его очень беспокоят судьбы магов. Даже удивительно видеть такую поддержку от духа. Да ещё и от духа Справедливости. К тому же он забавный.
- Он - дух, постарайся об этом не забывать.
Она проводит кончиками пальцев по его лицу, - прикрытым глазам, носу, заостренному подбородку и останавливается на губах, застывших в привычной улыбке. Амелл очерчивает для себя его образ, запоминая каждую деталь, перед тем как расстаться.
- Не уезжай. – Его тон непривычно серьёзен.
- Ты будешь скучать? - Солона пытается поддразнить его. - Не переживай, новое начальство так завалит вас работой, что ты и вспоминать обо мне не будешь. Надеюсь, никто не успеет тут без меня навести новые порядки. И не вляпайся в очередные неприятности, - меня рядом не будет, чтобы тебя из них вытаскивать... – И все же её голос смягчается. – Береги себя, ладно?..
- Андерс... - Амелл удивленно смотрела на него. - Ты всё ещё здесь?
- Да, все в порядке… просто некоторые моменты из прошлого…
- Только не говори... Нет, я даже знать не хочу, что ты там вспоминал.
- Я, может, и одержимый, но на память все-таки не жалуюсь. - уголки губ расплылись в хитрой ухмылке, а глаза приобрели прежнее, насмешливое выражение.
- А ты не хочешь узнать, как я тебя нашла?
Маг вопросительно посмотрел на неё, ожидая ответа.
- Хоук рассказала про Лирен, а дальше....
- Хоук? - наваждение прошлым исчезло, и Андерс непонимающе уставился на Амелл. - При чем тут Хоук?
- Это долгая история. Если кратко - мы с ней родственницы, вместе вернулись в Киркволл и сейчас...
- Какого демона?! - Андерс быстрым шагом пересек клинику и взял в руки прислоненный к стене посох. - Пойдем, покажешь, где она, я найду способ её временно спрятать. Заодно по дороге расскажешь, на кой ляд она сюда вернулась.
Солона с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться, наблюдая поспешные сборы целителя. Андерс уже успел запихать в свою сумку несколько лечебных зелий и принялся за склянки с лириумом.
- Ты на войну собрался, что ли?
- Пошли! Ты долго здесь сидеть собираешься?
- Ты бы лучше о себе побеспокоился. В безопасности твоя Хоук. С Мередит я договорилась, если можно так сказать. А сейчас Мариан во дворце наместника, решает вопрос с имением, ну и с обстановкой в городе пытается разобраться.
Андерс растерянно смотрел на Амелл.
- Солона, я ничего не понимаю. Зачем она вернулась, зачем вы вообще приехали в этот проклятый город?
- Так... Обещаю все рассказать и ответить на все вопросы, при условии, что больше не будешь меня прерывать на полуслове.
Андерс машинально кивнул и отложил в сторону подготовленные зелья.
- Вот и хорошо. А то мне ещё и перед Мариан отчитываться, почему я к тебе без неё пошла. Она так и не поверила в мои мирные намерения просто поговорить.
Андерс усмехнулся.
- Шарахнуть молнией - это не мирно поговорить, знаешь ли.
- Не придирайся к словам.
Амелл задумалась, - что ж, все не так плохо, как она опасалась. Хоук знала не слишком много, но и из той информации стало понятно, что в городе существует что-то вроде организации, помогающей магам, и Андерс имеет к ним самое непосредственное отношение. И, если он сможет доверять ей, как и раньше, то в ближайшее время она наконец-то сможет с ними познакомиться. А затем можно будет планировать дальнейшие действия.
Статус: заморожен.
@темы: Алистер, Фанфик в работе, Андерс, фем!Серый Страж, Изабела, Romance, фем!Хоук, Фенрис, Мерриль, Карвер, Варрик, Авелин, Action, Adventure, Справедливость, AU, R, Себастьян, Фанфикшен
Нет мучительней ада, чем свой собственный ад | В каждом храме горит для тебя свеча: я не дам тебе гостем быть в аду. | Он говорит, что видел Смерть, и что сам ею был (...) Пока он жив, его Война будет с ним
Название: Долгосрочный план
Автор: Matzkevich
Бета: Lannet
Категория: Dragon Age 2
Рейтинг: R (скорее всего именно так)
Персонажи и пейринги: фемХоук/Фенрис, фемХоук/Давет, персонажи Dragon Age и Dragon Age 2
Жанр: AU, Action, Angst, Het, Missing scene
Размер: макси
Аннотация: еще один взгляд на фемХоук в целом и на пейринг фемХоук/Фенрис в частности
Предупреждения: ООС - да, некоторых персонажей я вижу несколько по-другому
От автора: Спасибо моей бете за помощь и советы : ) А от читателей жду тапок, полагаю, их будет много : )
Статус: в работе
Пролог
читать дальшеОн стоял на берегу реки и смотрел на водную гладь. Если бы его кто-нибудь сейчас увидел со стороны, то мог бы подумать, что он очарован красотами местности, но это было не так. Внутри него полыхала буря, имя которой было Отчаяние. И если она возьмет над ним верх, то станет вполне материальной, а допустить этого он не мог.
Она была тяжело больна и ни один из известных ему способов лечения – а будучи магом-целителем он знал их немало – не приносил видимого улучшения. Он уже испробовал все, что знал, о чем читал или слышал, но ничего не помогало. Он даже решился на те запретные методы лечения, которые никогда не одобрял, однако лучше ей не становилось... Девушка, которую он любил едва ли не больше жизни, и которая стольким пожертвовала ради него, медленно умирала, а он ничего не мог поделать....
И сейчас, стоя на берегу реки, ему казалось, будто отчаяние сжигает его изнутри. Только не дать ему взять над собой верх, иначе он просто начнет разрушать все вокруг. А этого никак нельзя допустить. Нельзя использовать магию в дурных целях, она должна служить только лучшему в нем. Это был его принцип. Создатель, за несколько дней болезни своей возлюбленной он уже нарушил некоторые из них, но этот – этот должен оставаться непоколебимым.
Принципы... Он всегда считал, что любой маг должен их соблюдать, что он должен бороться с искушением воспользоваться своим даром для личной выгоды. Но ему пришлось их нарушить. Он осмелился прибегнуть к запретным знаниям и, кроме того, он стал брать плату за свой дар. Раньше он никогда ничего не просил за лечение или небольшую помощь по хозяйству – ему было достаточно искреннего «спасибо» и чувства того, что он помог. Но «спасибо» не может помочь, когда нужно платить за номер в гостинице или покупать в лавках редкие ингредиенты. Когда все это закончится, он откроет приют или лечебницу, где все страждущие смогут получить помощь – и на этот раз бесплатно. Но пока....
Он отвернулся от реки и начал собирать травы, которые в изобилии росли на берегу, когда по ровной поверхности воды скользнула тень.
Заботливые пальцы осторожно срывали нужные растения: эльфийский корень и веретенка, и даже несколько шлюхиных цветков. У него не было точного рецепта, но он знал свойства многих трав и надеялся, что это поможет. Самым главным для него сейчас было не сдаваться, пробовать найти рецепт лечебного зелья и верить – верить, что он сможет спасти свою возлюбленную.
– Так тяжело наблюдать смерть любимого человека. Кажется, что ты не можешь чувствовать ничего кроме боли и отчаяния, не так ли?
Мужчина резко обернулся, и на одно короткое мгновение в его руке мелькнула огненная вспышка.
– Не отвечай, я знаю, как это бывает. Я еще помню это.
У самой кромки воды спиной к нему стояла женщина. Она была немолода, о чем говорили её серебристые волосы, но все еще сохранила горделивую осанку.
– Но я могу помочь тебе, маг. Могу спасти ее, чтобы вы смогли насладиться той жизнью, о которой мечтали.
– Помочь? Не думаю, что подобное предлагают просто так.
Да, помощь была нужна, но он не был уверен, что её стоит принимать. Не стоит ждать добра от человека, который предлагает спасти твою умирающую жену и при этом знает, что ты – маг.
– Не волнуйся, маг, если мне нужно будет сжечь чей-то дом огненным дождем, то я и сама смогу это сделать, – женщина обернулась, и он увидел усмешку в ее янтарных глазах. – Но ты прав: услуга за услугу. Ничего такого, что нарушало бы принципы, о которых ты так заботишься.
Маг замер. Эта женщина – кем бы она ни была – словно читала его мысли и это немного пугало.
– Откуда ты... Кто ты?
– О, обо мне говорят разное, но стоит ли верить людской молве? – Она улыбнулась и подошла ближе. – Ты и сам знаешь, кто я. Я наблюдала за тобой, потому и решила помочь. Но воля твоя – если хочешь все делать сам, если боишься меня... Выбирай, чего ты хочешь, спасти её - или дать умереть.
Все так просто, подумал он. Ты несколько дней бьешься над зельем, которое может дать хотя бы шанс на спасение, а эта женщина говорит, что может вылечить твою жену, словно это так же просто, как, например, сорвать цветок.
Она утверждает, что он знает, кто она такая. Создатель, помоги ему, поскольку это и в самом деле так. Он слышал о ней многое, хотя и понимал, что в лучшем случае только половина из этих слухов могла иметь отношение к правде. Он был магом, и он мог чувствовать магию в других. Здесь же он чувствовал такую силу, с какой сталкивался только однажды в своей жизни – когда запирал эту силу несколькими печатями, чтобы не дать ей вырваться на свободу. Но сейчас...
Странно, но ему казалось, словно его загнали в угол, поймали в искусно расставленные силки... Эта женщина права – у него есть выбор, но разве можно добровольно выбрать смерть любимого человека? Маг тяжело вздохнул:
– Хорошо, я согласен. Чего ты хочешь?
Глава 1
читать дальшеОна была вне себя от злости. Впрочем, Создатель свидетель, она немного преуменьшала. Она – Лив Хоук – была просто в бешенстве! И дело вовсе не в том, что они были в пути уже несколько дней, а в том несносном мальчишке, который с довольной ухмылкой шагал рядом с ней, - в её брате. Конечно, чего следовало ждать от человека, который старался во всем копировать её? Интересно, понимал ли он, куда идет, и что их там ждет? Или же он просто хотел не дать ей быть «всеми любимой малышкой Хоук, которую всегда ставят в пример другим»?
Нет, она не хотела быть примером для подражания. Ей вполне хватало и того, что она была старшим ребенком в их семье и после смерти отца старалась заботиться об остальных. Конечно, все они тоже старались помочь ей. Все, кроме Карвера. Он мог только одно – говорить, что устал быть в тени своей вездесущей старшей сестры, но при этом не делать ничего, чтобы изменить ситуацию.
И когда, несколько дней назад, она за ужином сказала, что завтра уходит вместе с армией, которая должна была пройти через их деревушку... Реакцию матери Лив знала заранее – сначала крики, потом мольбы и напоследок слезы. К этому она была готова. Бетани не сказала ничего, но Лив знала – она поддерживает сестру и понимает, почему она так решила. Карвер заявил, что она просто хочет выслужиться перед королем, потом отпустил несколько грязных комментариев о том, что у Кайлана уже есть жена, и он даже не посмотрит на какую-то там выскочку из деревни, за что получил оплеуху от матери. «Как будто мне есть дело до короля», - горько усмехнулась Лив. Нет, она шла в Остагар по другой причине...
Она привыкла действовать, привыкла не ждать своей судьбы, а идти ей навстречу. И когда она услышала, что через деревню будет проходить войско, и они будут набирать рекрутов – все решилось само собой. Единственным человеком, с кем она обсуждала это решение, был отец. Хотя это довольно сложно назвать обсуждением. Лив просто просидела несколько часов у его могилы, рассказывая о том, что она хочет сделать и почему. Она привыкла так поступать в те моменты, когда ей нужно было высказаться, когда хотела, чтобы её просто выслушали. Но в эту ночь он приснился ей, впервые за несколько лет. Он сказал, что она должна поступать так, как чувствует. А она действительно чувствовала, что она должна быть в Остагаре. Сидеть дома, молиться и ждать, чем же закончится битва – это не для нее.
Мать была против, но ничего не могла сделать. В то утро, когда Лив уходила, она продолжала плакать и причитать, что теперь некому будет о них заботиться. На что Лив резко бросила, что теперь Карвер сможет проявить себя в полной мере. Бетани была бледна и, судя по опухшим глазам, тоже проплакала всю ночь. Но она старалась держаться в присутствии Лив, поэтому просто обняла её и протянула сумку с зельями – будучи магом, как и их отец, Бетани так же хорошо разбиралась в рецептах. Карвер так и не вышел проводить её. «Ничего удивительного», - подумала Лив. - «Наверняка дуется на то, что я решила сделать хоть что-то».
Но нет, Карвер в это время не дулся, а готовил план мести. Видимо решив, что больше он не позволит старшей сестрице идти впереди себя, он собирал сумку, чтобы идти за ней. Первый день пути он держался на расстоянии, боясь, что она может отправить его домой, но когда пройдено уже было достаточно, он просто появился рядом. С этой довольной ухмылкой на лице.
Когда он сказал ей «Привет, сетрица», Лив захотелось его убить. Создатель свидетель, ей с трудом удалось собрать всю свою силу воли и не убить его стрелой в шею или кинжалом в сердце, или хотя бы не ударить кулаком, чтобы стереть эту наглую ухмылку. На пару мгновений она даже позволила себе представить, как она это делает, но все же смогла сдержаться.
Всю дорогу Лив старалась занять свою голову хоть чем-нибудь, чтобы не обращать внимания на брата и хоть немного успокоиться. «Интересно, - думала она. - Как они там сейчас?» И тут же представила себе их родную деревушку. Бетани, скорее всего, хлопочет по дому – готовит обед или занимается растениями. И сегодня она не напевает, а молча молится, чтобы с её сестрой – а заодно и с братом – ничего не случилось. А мать... Она могла сейчас или проклинать Лив за то, что та потянула с собой младшего брата... Или же молиться в церкви, чтобы её непутевые дети одумались и вернулись, или же, если разум не возьмет верх, чтобы они пришли домой живыми... «Мама, мама... Ты думаешь, что это напрасно, что нужно просто молиться и ждать, когда все закончится. Но ведь отец так не смог бы, и я так не могу. Я чувствую, что должна быть там. Так я смогу сделать больше, смогу защитить вас. И не волнуйся, я присмотрю за Карвером. Пока я жива, с ним ничего не случится.»
Однако все мысли рано или поздно всё равно возвращались к Карверу. Тогда она начала внимательно смотреть по сторонам, стараясь запомнить все, даже самые мелкие, детали. И когда через два дня они подходили к Остагару, Лив казалось, что если бы ей сейчас дали бумагу и перо, она смогла бы нарисовать подробный маршрут, которым они пришли.
Впрочем, все мысли о карте, равно как и о брате, исчезли из её головы, как только на горизонте показались башни Остагара. Во время пути она слышала разговоры солдат о том, что это большая крепость, но, увидев сооружение своими глазами, Лив поняла, что они ошибались. Крепость была просто огромной. Высокие башни, толстые стены из массивного камня – во всем этом чувствовалась мощь и... надежда, что какими бы страшными не описывали порождения тьмы, в этом месте люди просто не могут проиграть им.
Помимо дороги, по которой шел отряд Лив, к крепости подходило еще несколько, и везде были люди: кто-то в богатой броне, кто-то в обычной крестьянской одежде. «Наверное, здесь собралась половина Ферелдена», - подумала Лив, и эта мысль показалась ей вполне логичной – какие бы распри не терзали отдельные уголки страны, они должны были затихнуть при виде надвигающейся угрозы.
Как ни странно, но, глядя на крепость, она испытывала трепет и волнение... Нет, это был не страх, а такое нужное для битвы чувство ожидания опасности, которое заставляет сердце биться быстрее, выбрасывает в кровь порцию адреналина, включает все инстинкты, и все это ради одной цели – выжить. «Что же, вот мы и на месте. Теперь нужно осмотреться и готовиться».
* * *
На то, чтобы устроиться на новом месте, ушел почти весь день. Лив это не удивило – найти места для такого количества людей казалось ей сложной задачей. Но сейчас, когда солнце уже почти зашло, все прибывшие солдаты разбрелись по своим делам: кто-то уже пошел спать после долгой дороги, некоторые бродили по крепости в поисках знакомых или родственников, которые пришли сюда раньше, а некоторые тренировались, отрабатывая разные приемы на специальных чучелах. Лив же молча сидела у костра, зажав в ладонях кружку с травяным чаем.
Ей повезло сегодня – она была одной из первых, кому нашли палатку для сна, где она смогла оставить сумку и пойти осмотреть крепость. Никогда прежде она не видела такого количества людей. Конечно, несколько раз отец брал её на ярмарку в Редклифе, но даже там никогда не было такого столпотворения. Лив подумала, что подобное можно было бы увидеть в Денериме – столице Ферелдена – но туда они ни разу не ездили. Если твой отец маг, то в таких местах лучше не бывать.
Днем им объявили, что до атаки есть еще несколько дней пока соберутся все войска, что порадовало Лив. «По крайней мере, будет возможность подготовиться, а не бежать в бой» - рассудила она, в то время как Карвер расстроился. Он рассчитывал, что сможет проявить себя в первый же день, но все шло совсем не так, как он хотел. Кроме того, слушая рассказы тех, кто прибыл сюда раньше и уже участвовал в нескольких вылазках, он понимал – проявить себя будет не так-то и просто. Нет, он не боялся битвы, просто все эти разговоры заставляли его... волноваться...
А позднее они увидели, как вернулся с разведки один из отрядов... Их ушло десять человек – так говорили солдаты – а живыми пришло только двое, третьего – тяжело раненого эльфа – они по очереди несли на руках. Остальные же остались в Диких землях, разорванные на куски порождениями тьмы, в засаду к которым они попали. После этого всем запретили покидать крепость без особого разрешения старших командиров. Карвер сделал вид, что это известие расстроило его – он снова и снова подходил к стражникам и просил выпустить его, хотя в душе и радовался такому решению. Мысли об этом раненом эльфе не выходили у него из головы, и он должен был признаться самому себе, что начинал всерьез беспокоиться и задаваться вопросом, а правильно ли он поступил, отправившись за своей сестрой?
Лив тоже видела выживших воинов, но она столкнулась с ними в лазарете. Эльфа положили в дальнем углу площадки, и к нему поспешила самая пожилая из лекарей. «Странно», - подумала Лив, - «они ведут себя так, словно боятся его». И действительно – через несколько мгновений она увидела, как к эльфу подошел светловолосый воин, осмотрел его и отрицательно покачал головой. Лив заметила, какими взглядами смотрели на него те двое мужчин, которые принесли пострадавшего, как они виновато опустили глаза и медленно пошли в сторону тренировочной поляны. А светловолосый воин положил руку эльфу на лоб, произнес несколько слов и дал стражникам приказ унести несчастного. «Видимо решили, что он не выживет», - решила Лив, хотя такой поступок и показался ей странным – отец иногда тайно помогал тяжелобольным и не сдавался до последнего.
Через несколько минут после этого она услышала, что запретили покидать крепость без особого приказа. Лив усмехнулась: «Карвер наверняка расстроится, что у него отобрали такую возможность прославиться», хотя сама она считала такое решение правильным. «Судя по всему, вернувшийся отряд состоял из опытных воинов, и, если даже они попали в засаду, то что уж говорить про новичков?» Размышляя таким образом, Лив решила, что проведет оставшееся время в изучении самого лагеря. Поэтому к вечеру, когда их позвали на ужин, она уже успела осмотреть все башни крепости, перекинуться парой фраз с некоторыми солдатами, побывать на псарне, поговорить о воспитании мабари и побывать на площадке для тренировок. Правда, когда она была там, уже начинало темнеть, и Лив решила, что проведет здесь весь следующий день. Но это завтра, а сейчас она просто сидела и смотрела на пламя костра.
– Эй, Хоук! Ты ли это? ¬– Неожиданно мужской голос отвлек её от созерцания огня, и Лив повернула голову, чтобы посмотреть, кто это. Она слегка сощурила глаза, стараясь вспомнить имя этого парня – она не сомневалась, что они были знакомы, но вот имя – оно словно вылетело из головы.
– Давет? – Тихо, словно боясь ошибиться, Лив произнесла первое, что пришло на ум.
– Я уж думал, что я ошибся, увидев тебя здесь. – Он улыбнулся и сел рядом. – Мы столько лет не виделись, а тут я вижу девушку, так сильно похожую на малышку Хоук. Хотя, я думал, что ты будешь выглядеть немного по-другому, когда вырастешь. Ну, например, что у тебя будут длинные волосы, ты будешь носить пышное платье, и мы встретимся где-нибудь в Редклифе, а твоим мужем будет какой-нибудь богач.
– Ты говоришь совсем как моя мать, – Лив улыбнулась ему в ответ. Да, они и правда не виделись около десяти лет, а он словно совсем не изменился – все такой же шутник. – Но знаешь, длинные волосы, пышное платье и богатый муж не очень-то помогают при охоте в лесу.
– Ты так и не бросила эти детские игры?
– Нет, не бросила. И теперь у меня есть настоящий взрослый лук.
– Я знал, что у тебя талант в этом деле. Ты была единственной девчонкой, кто мог сразиться со мной на равных в стрельбе из лука.
– Ха, да я и сейчас стреляю не хуже. Если хочешь, можем потренироваться завтра вместе – как мы делали это в детстве.
– А почему нет? Я смогу научить тебя парочке приемов. Но это завтра, а пока лучше расскажи мне, что привело тебя в Остагар, на войну? Ты никогда не была послушной и тихой девочкой, но все равно... Я помню твою мать – она бы не обрадовалась такому решению. Хотя твой отец был человеком более широких взглядов. Странно, что его нет здесь.
– Отец умер несколько лет назад. А если бы он был жив, ты прав, он сидел бы сейчас рядом со мной. А вот насчет мамы все верно, она и правда была совсем не рада.
– Извини, я не знал про твоего отца. Мне очень жаль. Насколько я помню его, он был очень добрым человеком. Но все же, что привело тебя сюда?
– Ты же знаешь меня, Давет. Я не из тех, кто в случае чего бежит в церковь и просит помощи Создателя. Я умею бороться и хорошо держу в руках лук. Так почему бы мне не воспользоваться этим, когда кто-то угрожает жизни моих близких?
– Значит, ты пошла сюда сама, по своей воле. – Задумчиво произнес Давет, и впервые улыбка сошла с его лица.
– А ты нет?
– Как сказать. Я хотел пойти, но мне немного помогли. Меня поймали на.... ты же знаешь, чем я занимался. – Да, Лив знала – кроме того, что Давет отлично владел луком и кинжалами, он еще в детстве хорошо лазил по карманам.
– О да, правда мне ты обычно что-нибудь добавлял в карманы, а не забирал из них, – Она невольно улыбнулась, вспомнив, как однажды обнаружила в кармане платьица серебряное кольцо с блестящим камушком – это позднее она узнала, что камнем был бриллиант.
– Я не ворую у друзей и у тех, кого люблю, а ты всегда была очень добра ко мне. И ты была одной из немногих, кто просто дружил со мной, а не жалел меня. В общем, я попался и мне предложили стать Серым стражем, чтобы избежать наказания. У меня практически не было выбора.
– Так ты теперь Серый страж?
– Еще не совсем. Мы ждем, когда сюда прибудет Дункан – он у них вроде как старший – с еще одним рекрутом. Говорят, он должен прийти через несколько дней.
– Ох, это такая честь. – Продолжая улыбаться, Лив вскочила и низко поклонилась ему. – Сэр Серый страж, будьте милосердны к простой крестьянке.
– Ну уж нет. – Снова улыбнувшись, Давет встал. – Придется тебе ответить за неподобающее поведение. Встретимся завтра на тренировочной площадке?
– Хорошо. Тогда до завтра.
Лив направилась к палаткам, стараясь не оборачиваться, хотя и чувствовала на спине взгляд Давета. Было странно встретить его здесь, но она была рада этому – видеть знакомое лицо всегда приятно. А завтра – завтра они немного подерутся, совсем как в детстве, и эта мысль дала ей чувство странного спокойствия – всё будет так, как должно быть.
Глава 2 New
читать дальшеЛив ушла уже довольно давно, а он так и продолжал сидеть у костра. «Да, Давет, кажется, ты никогда от этого не избавишься.» Он усмехнулся от этой мысли и поднес руки к огню.
Они были знакомы с детства. Давет до сих пор помнил её забавные косички, содранные коленки и блеск в глазах. Да, её глаза было очень сложно забыть – цвета светлого янтаря с вертикальными зрачками. Наверное, именно это не давало ему забыть Лив. Лишь однажды в жизни он видел такие глаза – в какой-то книжке, где было изображение дракона.
Когда они виделись в последний раз? Кажется, лет восемь назад. Уже тогда Лив была высокой, стройной и... смелой. Давет был старше её на несколько лет и предпочитал общаться с подростками своего возраста, но Лив... она была исключением. Хотя бы по той причине, что она никогда не насмехалась над его семьей и их бедностью.
Когда-то семья Давета была довольно обеспеченной: в те годы его отец промышлял охотой и часто притаскивал домой огромных медведей или волков. А мать занималась выделкой шкур, которые они потом продавали.
Большинство детских воспоминаний Давета были связаны с тем, как он играл со старшим братом на медвежьей шкуре у камина. Эйван был старше его на семь лет, поэтому, когда Давет еще только начинал помогать матери, его брат уже ходил с отцом на охоту.
Такая размеренная жизнь продолжалась несколько лет, а потом... однажды, когда Давету было десять, отец вернулся с охоты один. В тот день они ходили на волков – один торговец обещал купить шкуры по очень высокой цене, но ему нужна была дюжина. Чтобы не выискивать зверей по лесу, отец решил забраться в пещеру, где они обитали. Ему было известно, что волчье логово скорее походило на огромную яму с резким спуском, а не на простое ущелье. Они были уже в середине спуска, когда Эйван поскользнулся и с криком полетел вниз – как раз в ту часть логова, где были волчица и детеныши. Отец сказал, что пытался отбить его, но не смог.
Только повзрослев, Давет понял, что отец лгал. Если бы он пытался спасти сына, ему пришлось бы спускаться в самый низ и он был бы ранен – одолеть волчицу, охраняющую детенышей, порой не под силу даже опытному охотнику. Но на нем не было ни царапины. Это значило только одно – когда Эйван упал, и к нему бросились волки, отец со всех ног побежал к выходу. Поняв это, Давет долго задавался вопросом: успел ли тот услышать крики своего старшего сына, когда в него вонзились волчьи зубы?
После этого отец забросил охоту и начал пить. Поначалу мать прощала его и верила, что все изменится – ведь она тоже скорбела по своему первенцу. Но она не смогла выдержать и года. Вскоре ей пришлось продавать вещи: шкуры, те немногие украшения, что у них были, мебель...
Тогда Давет украл в первый раз. Впрочем, сам он не считал это кражей, а наоборот, был уверен, что просто вернул домой то, что должно быть там по праву. Его поймали почти сразу же. В тот день мать плакала и кричала на отца, обвиняя его в произошедшем, а тот... тот просто продолжал пить.
Давет же продолжал воровать. Со временем ловить его стали все реже, но по маленькой деревушке пошел слух, что его лучше не звать к себе, да и вообще – не общаться с ним. Так он стал одиночкой, которого все избегали.
Поняв, что простыми разговорами с сыном изменить его поведение не получится, мать Давета решилась написать письмо своему брату, который жил в Лотеринге. Тот ответил, что будет рад приютить у себя её и Давета, но про мужа сестры – промолчал. Впрочем, этот вопрос вскоре решился сам собой – отца убили в пьяной драке, и после этого мать Давета уже ничего не держало на старом месте. Она быстро собрала оставшиеся пожитки и вместе с сыном отправилась в Лотеринг.
Они довольно быстро прижились там. Мать работала на поле брата, Давет сперва тоже помогал ей, а потом стал промышлять воровством. Все-таки обчищать карманы ему удавалось лучше, чем, например, полоть или поливать овощи.
А через пару лет, когда ему было пятнадцать, он впервые увидел Лив. Они столкнулись в лавке одного из торговцев, где Давет иногда выискивал новых жертв, а Лив с отцом покупала травы. Он не раз вспоминал этот день и каждый раз признавал, что хотя его рука и потянулась к карману Малгольма, какая-то сила остановила его. А потом эта же сила тянула его в разные уголки деревни, где Лив была в тот момент. Глядя на него со стороны, некоторые думали, что Давет влюбился, сам же он так не считал. По его мнению, он был просто очарован странными глазами этой девчушки и той силой, которая окружала её.
После этой встречи прошла всего пара дней, а они уже успели подружиться. Повзрослев, он часто думал о том, как это могло произойти и не находил ответа. Ему нужен был друг, который смог бы просто общаться с ним, не обращая внимания на занятия Давета, а Лив... возможно, ей просто был нужен старший брат, который мог бы научить её разным премудростям, которые знают только мальчишки.
А сейчас, сидя у костра в крепости Остагар, Давет усмехнулся. Странно, но в те юношеские годы он часто засыпал, думая о том, чем они с Лив займутся завтра, куда они пойдут, чему он её научит... Впрочем, повзрослев, он тоже вспоминал её, хотя его мысли тоже стали взрослее. «Нечего забивать голову всякой ерундой», - подумал Давет вставая. - «Иначе совсем не усну».
***
Она победила. «Странно, как это могло произойти?» - Давет удивленно смотрел на деревянный клинок, упиравшийся ему в грудь. А о втором точно таком же, который неприятно щекотал шею, он старался даже не думать.
Создатель, как могло произойти, что он не просто проиграл ей, а сделал это на глазах у половины солдат крепости? Неужели все его приемы уже не так действенны? Может, он просто засмотрелся на неё, на плавные, почти кошачьи движения, или на стройное тело, обтянутое легкой броней? А может дело совсем не в этом? Возможно, Давет просто даже в мыслях не допускал, что девушка, которая некогда так неумело держала кинжалы в руках, научилась чувствовать их, превратив металл в смертельное продолжение своих рук?
Лив опустила оружие и сделала шаг назад. Толпа, собравшаяся вокруг них, восприняла это как сигнал к окончанию представления, и начала расходиться.
– Эй, ты чего грустишь? Ты же победила!
– Я привыкла, что обычно побеждаешь ты, – Лив слабо улыбнулась ему в ответ.
Вместо ответа, Давет просто улыбнулся и обнял её за плечи.
– Как у проигравшего у меня есть только одно желание – когда все это кончится, с тебя кружка эля.
– Полагаю, что даже не одна.
– Ну, думаю больше трех я точно не выпью, – и хотя Давет продолжал улыбаться, Лив заметила, что его взгляд стал серьезнее. – А за нами наблюдали.
– Не то слово, – Лив рассмеялась. – Тут собралась половина солдат крепости.
– Не только, – когда Лив повернулась, он кивком головы указал на удалявшихся мужчин, один из которых был похож на светловолосого воина, которого она видела вчера.
– Тот, что в броне – это Алистер, один из Серых Стражей. А второй – это Дункан, – Лив немного удивилась, услышав в его голосе трепет, словно он говорил о живой легенде. – Он у них самый старший и это он привел меня сюда.
– Создатель... я не знала...
– Эй, ты чего? Кто знает, может они посмотрели на нас и решили, что им нужен такой воин как ты! Тогда мы смогли бы сражаться вместе. Или ты не хочешь? Ты же сама сказала, что пришла сюда, чтобы защитить семью, а Стражи именно это и делают – они охраняют всех нас от Порождений Тьмы.
– Давет, я... – Она не успела договорить, как раздался звук трубы, что служило сигналом к началу тренировки.
– Мне нужно идти.
– Лив! – Окликнул её Давет, когда она повернулась чтобы идти. – Встретимся вечером у того же костра, что и вчера?
***
Во время тренировки им сказали, что атака планируется на один из ближайших дней. Все войска уже прибыли в крепость, план боя был утвержден и оставались только последние приготовления.
После этого объявления Карвер начал нервничать еще сильнее. И в какой-то момент Лив показалось, что он даже готов сбежать из крепости, и единственное, что его останавливало - это нежелание признавать правоту сестры. «Глупый мальчишка», – думала она. – «Если бы ты все понял еще дома, а не здесь».
Она еще не придумала, как будет прикрывать его во время боя. Её записали в отряд лучников, а Карвера – к воинам. И хотя им еще ничего не говорили о том, как будут расположены отряды во время самого боя, Лив примерно представляла ход боя. Первый удар за лучниками и магами, затем в дело вступают собаки, после которых идут Серые Стражи и последними – воины. При этом она полагала, что лучники и многие маги могут так и не вступить в прямой бой, а атаковать с какой-нибудь возвышенности. Многие, но не она. Для себя Лив уже решила, что как только отряды воинов вступят в бой, она присоединится к ним.
Вечером она рассказала этот план Давету, надеясь, что тот сможет дать ей какой-нибудь совет. Однако он в целом не одобрил её идею.
Да, он привел веские доводы. Конечно, Лив хороша в ближнем бою – это Давет испытал на себе – но сможет ли она справиться, если её окружат? Кроме того, клинки требуют подпустить врага совсем близко, в то время как у мечника больше пространства для маневров, нет, он не спорит, и она, конечно, может метать кинжалы, но если их всего два, то как много времени пройдет, прежде чем она останется безоружной?
Несомненно, Давет был прав и Лив даже не пыталась с ним спорить. И она могла бы даже отказаться от своей затеи и позволить братцу самому позаботиться о собственной шкуре, но... она дала обещание самой себе и собиралась его выполнить...
Понимая, что она не изменит своего решения, Давет предложил обсудить это утром следующего дня. Он надеялся, что Дункан, видевший их поединок, оценит способности Лив и предложит ей вступить в Орден. Тогда они сражались бы вместе, и он мог бы прийти ей на помощь, если бы это потребовалось.
Уже давно стемнело, а они все продолжали сидеть у костра. Точнее у того, что от него осталось – огонь погас, а угли побледнели, хотя от них все еще исходило тепло. «Как странно», – подумала Лив. – «Еще недавно мы оживленно спорили, почти кричали друг на друга. А сейчас – молчим, лишь изредка перекидываясь короткими фразами». Она потерла руки, надеясь хоть немного согреть их, и посмотрела на Давета.
Он сидел напротив, но все равно не мог отчетливо видеть Лив. От потухшего костра толку было мало, а свет факелов был недостаточно ярким. Но все же Давет старался смотреть ей в глаза.
Сегодня он перекинулся парой слов с Алистером и также узнал, что атака будет совсем скоро. «Интересно, будем ли мы завтра так же сидеть у костра? Или в это самое время будем биться с Порождениями Тьмы? Будем ли мы оба живы в тот момент? Будет ли она жива?»
Глядя на остывшие угли, Давет подумал, что в своей жизни жалеет только об одном – о том, что тогда уехал из их деревушки. Создатель свидетель, ведь все могло сложиться по-другому и вполне возможно, что у них с Лив был шанс. А получилось, что они вновь встретились за несколько дней до войны.
– Я пойду, – Лив медленно встала. – Завтра нас будут собирать очень рано.
– Я провожу тебя, – заметив недовольство в её глазах, Давет тут же продолжил. – Эй, и не думай со мной спорить. Да, тут полно солдат, да и сама можешь за себя постоять, но... мне так будет спокойнее.
***
Пожалуй, впервые в жизни он не был уверен в своем выборе. И это казалось странным, ведь раньше он никогда не сомневался в кандидатах на вступление в Орден. Да, потом он мог сожалеть, что не все пережили Ритуал Посвящения, и что даже уцелевшие были лишены нормальной жизни. Но сейчас он именно сомневался и поэтому решил подождать с принятием решения до утра.
Стоило ли отрицать, что она произвела на него впечатление? Нет. Сказать точнее, он, легендарный Дункан, как его часто называл король, был просто поражен. Более того, он видел что и Алистер, который редко оценивал солдат, наблюдал за поединком с интересом и некоторой долей смущения. «Похоже, она его заинтересовала», - про себя отметил Дункан. Позднее он подумал, что если бы окончательное решение принимал его подопечный, то скорее всего девушка бы не вступила в ряды Стражей – Алистер не стал бы подвергать такой опасности ту, которая ему симпатична. Но Дункан... Дункан знал, что в тяжелые времена нужна любая помощь. И все же, он сомневался.
В эту ночь сон пришел быстро. Он стоял на краю обрыва, с которого открывался вид на равнины и леса Ферелдена. Огромные просторы были охвачены огнем, а в воздухе ощущался тяжелый запах смерти.
«Создатель, неужели это ждет нас? Неужели мы не сможем остановить Мор?»
– Ферелден ждут тяжелые времена, Страж.
Повернув голову, Дункан посмотрел на стоявшую рядом седоволосую женщину.
– Ты знаешь, война оставляет за собой разрушения, пепелища и горы трупов. Но это твоя война, Страж, не её.
– Кто ты? О ком ты говоришь?
– У меня множество имен, но ни одно из них не скажет тебе, кто я. И ты знаешь, о ком я говорю.
Да, Дункан знал, ведь весь день после поединка он думал о ней.
– Она пришла сюда добровольно и вполне готова к этой войне.
– Да, готова. Но умение драться ничего не значит. Эта война лишь тропинка, которая приведет её к собственной судьбе.
– Разве война может быть хоть чьей-то судьбой? Война - это испытание.
– Может. Твоей, например. И ты скоро поймешь это, Страж.
Дункан снова посмотрел на лежащий внизу Ферелден. Сейчас он почти весь был скрыт за пеленой едкого дыма. Странно, но в какой-то мере война действительно была его судьбой. Он всегда стоял на страже, готовый бороться с Порождениями Тьмы, но все же, как эта женщина могла знать о его сомнениях?
– Так кто же ты? – Снова спросил Дункан и, не получив ответа, обернулся. Он один стоял на краю обрыва, и лишь вдали можно было различить нечеткий контур огромной улетающей птицы, или... дракона.
***
Рано утром Дункан стоял возле своего шатра.
– Алистер, сегодня тебе нужно проверить наших кандидатов. Я хочу, чтобы ты и наши кандидаты отправились в Дикие Земли и собрали все необходимое для ритуала Посвящения. Возьми Давета, сэра Джори и Табриса.
– Вчетвером? – Да, Алистер знал всех названных кандидатов. Давет и сэр Джори появились в крепости несколько дней назад, и он уже успел пообщаться с ними, а вот с Даррианом Табрисом – эльфом, которого Дункан только вчера привел из Денеримского эльфинажа, он успел только познакомиться. Что ж, у него будет шанс оценить его, да и остальных тоже, в Диких Землях.
– Да. Я решил, что девушку не стоит брать.
– Но ведь она показала себя как хороший воин...
– Ты прав, она хорошо обращается с оружием. Но ты знаешь, для того, чтобы быть Стражем, нужно не только уметь убивать.
– Да, но...
– Алистер, я хорошо тебя знаю. И я вижу, что хоть ты и пытаешься спорить со мной, в глубине души ты рад, что я ей отказал.
– Дункан, я...
– Хочешь сказать, она тебя не заинтересовала?
Алистер смутился. Он и так весь вечер ругал себя за то, что осмелился думать о ней... Даже не просто думать, а мечтать о том, как... «Создатель, кажется я краснею!»
– Ну....
– Можешь не отвечать, – Дункан улыбнулся и похлопал его по плечу. – На твоем месте я бы тоже заинтересовался и даже позволил бы себе пару смелых мыслей. Но, кажется, мы оба опоздали.
Алистер вспомнил тот поединок и решил, что Дункан был прав. Тот парень, Давет.... Казалось, что они были давно знакомы и вполне возможно, что их связывала не только дружба. Он был готов поклясться, что почувствовал почти физическое притяжение между ними.
– Хорошо. Мы вчетвером сходим в Дикие Земли. Когда нам выдвигаться?
Автор: Matzkevich
Бета: Lannet
Категория: Dragon Age 2
Рейтинг: R (скорее всего именно так)
Персонажи и пейринги: фемХоук/Фенрис, фемХоук/Давет, персонажи Dragon Age и Dragon Age 2
Жанр: AU, Action, Angst, Het, Missing scene
Размер: макси
Аннотация: еще один взгляд на фемХоук в целом и на пейринг фемХоук/Фенрис в частности
Предупреждения: ООС - да, некоторых персонажей я вижу несколько по-другому
От автора: Спасибо моей бете за помощь и советы : ) А от читателей жду тапок, полагаю, их будет много : )
Статус: в работе
Пролог
читать дальшеОн стоял на берегу реки и смотрел на водную гладь. Если бы его кто-нибудь сейчас увидел со стороны, то мог бы подумать, что он очарован красотами местности, но это было не так. Внутри него полыхала буря, имя которой было Отчаяние. И если она возьмет над ним верх, то станет вполне материальной, а допустить этого он не мог.
Она была тяжело больна и ни один из известных ему способов лечения – а будучи магом-целителем он знал их немало – не приносил видимого улучшения. Он уже испробовал все, что знал, о чем читал или слышал, но ничего не помогало. Он даже решился на те запретные методы лечения, которые никогда не одобрял, однако лучше ей не становилось... Девушка, которую он любил едва ли не больше жизни, и которая стольким пожертвовала ради него, медленно умирала, а он ничего не мог поделать....
И сейчас, стоя на берегу реки, ему казалось, будто отчаяние сжигает его изнутри. Только не дать ему взять над собой верх, иначе он просто начнет разрушать все вокруг. А этого никак нельзя допустить. Нельзя использовать магию в дурных целях, она должна служить только лучшему в нем. Это был его принцип. Создатель, за несколько дней болезни своей возлюбленной он уже нарушил некоторые из них, но этот – этот должен оставаться непоколебимым.
Принципы... Он всегда считал, что любой маг должен их соблюдать, что он должен бороться с искушением воспользоваться своим даром для личной выгоды. Но ему пришлось их нарушить. Он осмелился прибегнуть к запретным знаниям и, кроме того, он стал брать плату за свой дар. Раньше он никогда ничего не просил за лечение или небольшую помощь по хозяйству – ему было достаточно искреннего «спасибо» и чувства того, что он помог. Но «спасибо» не может помочь, когда нужно платить за номер в гостинице или покупать в лавках редкие ингредиенты. Когда все это закончится, он откроет приют или лечебницу, где все страждущие смогут получить помощь – и на этот раз бесплатно. Но пока....
Он отвернулся от реки и начал собирать травы, которые в изобилии росли на берегу, когда по ровной поверхности воды скользнула тень.
Заботливые пальцы осторожно срывали нужные растения: эльфийский корень и веретенка, и даже несколько шлюхиных цветков. У него не было точного рецепта, но он знал свойства многих трав и надеялся, что это поможет. Самым главным для него сейчас было не сдаваться, пробовать найти рецепт лечебного зелья и верить – верить, что он сможет спасти свою возлюбленную.
– Так тяжело наблюдать смерть любимого человека. Кажется, что ты не можешь чувствовать ничего кроме боли и отчаяния, не так ли?
Мужчина резко обернулся, и на одно короткое мгновение в его руке мелькнула огненная вспышка.
– Не отвечай, я знаю, как это бывает. Я еще помню это.
У самой кромки воды спиной к нему стояла женщина. Она была немолода, о чем говорили её серебристые волосы, но все еще сохранила горделивую осанку.
– Но я могу помочь тебе, маг. Могу спасти ее, чтобы вы смогли насладиться той жизнью, о которой мечтали.
– Помочь? Не думаю, что подобное предлагают просто так.
Да, помощь была нужна, но он не был уверен, что её стоит принимать. Не стоит ждать добра от человека, который предлагает спасти твою умирающую жену и при этом знает, что ты – маг.
– Не волнуйся, маг, если мне нужно будет сжечь чей-то дом огненным дождем, то я и сама смогу это сделать, – женщина обернулась, и он увидел усмешку в ее янтарных глазах. – Но ты прав: услуга за услугу. Ничего такого, что нарушало бы принципы, о которых ты так заботишься.
Маг замер. Эта женщина – кем бы она ни была – словно читала его мысли и это немного пугало.
– Откуда ты... Кто ты?
– О, обо мне говорят разное, но стоит ли верить людской молве? – Она улыбнулась и подошла ближе. – Ты и сам знаешь, кто я. Я наблюдала за тобой, потому и решила помочь. Но воля твоя – если хочешь все делать сам, если боишься меня... Выбирай, чего ты хочешь, спасти её - или дать умереть.
Все так просто, подумал он. Ты несколько дней бьешься над зельем, которое может дать хотя бы шанс на спасение, а эта женщина говорит, что может вылечить твою жену, словно это так же просто, как, например, сорвать цветок.
Она утверждает, что он знает, кто она такая. Создатель, помоги ему, поскольку это и в самом деле так. Он слышал о ней многое, хотя и понимал, что в лучшем случае только половина из этих слухов могла иметь отношение к правде. Он был магом, и он мог чувствовать магию в других. Здесь же он чувствовал такую силу, с какой сталкивался только однажды в своей жизни – когда запирал эту силу несколькими печатями, чтобы не дать ей вырваться на свободу. Но сейчас...
Странно, но ему казалось, словно его загнали в угол, поймали в искусно расставленные силки... Эта женщина права – у него есть выбор, но разве можно добровольно выбрать смерть любимого человека? Маг тяжело вздохнул:
– Хорошо, я согласен. Чего ты хочешь?
Глава 1
читать дальшеОна была вне себя от злости. Впрочем, Создатель свидетель, она немного преуменьшала. Она – Лив Хоук – была просто в бешенстве! И дело вовсе не в том, что они были в пути уже несколько дней, а в том несносном мальчишке, который с довольной ухмылкой шагал рядом с ней, - в её брате. Конечно, чего следовало ждать от человека, который старался во всем копировать её? Интересно, понимал ли он, куда идет, и что их там ждет? Или же он просто хотел не дать ей быть «всеми любимой малышкой Хоук, которую всегда ставят в пример другим»?
Нет, она не хотела быть примером для подражания. Ей вполне хватало и того, что она была старшим ребенком в их семье и после смерти отца старалась заботиться об остальных. Конечно, все они тоже старались помочь ей. Все, кроме Карвера. Он мог только одно – говорить, что устал быть в тени своей вездесущей старшей сестры, но при этом не делать ничего, чтобы изменить ситуацию.
И когда, несколько дней назад, она за ужином сказала, что завтра уходит вместе с армией, которая должна была пройти через их деревушку... Реакцию матери Лив знала заранее – сначала крики, потом мольбы и напоследок слезы. К этому она была готова. Бетани не сказала ничего, но Лив знала – она поддерживает сестру и понимает, почему она так решила. Карвер заявил, что она просто хочет выслужиться перед королем, потом отпустил несколько грязных комментариев о том, что у Кайлана уже есть жена, и он даже не посмотрит на какую-то там выскочку из деревни, за что получил оплеуху от матери. «Как будто мне есть дело до короля», - горько усмехнулась Лив. Нет, она шла в Остагар по другой причине...
Она привыкла действовать, привыкла не ждать своей судьбы, а идти ей навстречу. И когда она услышала, что через деревню будет проходить войско, и они будут набирать рекрутов – все решилось само собой. Единственным человеком, с кем она обсуждала это решение, был отец. Хотя это довольно сложно назвать обсуждением. Лив просто просидела несколько часов у его могилы, рассказывая о том, что она хочет сделать и почему. Она привыкла так поступать в те моменты, когда ей нужно было высказаться, когда хотела, чтобы её просто выслушали. Но в эту ночь он приснился ей, впервые за несколько лет. Он сказал, что она должна поступать так, как чувствует. А она действительно чувствовала, что она должна быть в Остагаре. Сидеть дома, молиться и ждать, чем же закончится битва – это не для нее.
Мать была против, но ничего не могла сделать. В то утро, когда Лив уходила, она продолжала плакать и причитать, что теперь некому будет о них заботиться. На что Лив резко бросила, что теперь Карвер сможет проявить себя в полной мере. Бетани была бледна и, судя по опухшим глазам, тоже проплакала всю ночь. Но она старалась держаться в присутствии Лив, поэтому просто обняла её и протянула сумку с зельями – будучи магом, как и их отец, Бетани так же хорошо разбиралась в рецептах. Карвер так и не вышел проводить её. «Ничего удивительного», - подумала Лив. - «Наверняка дуется на то, что я решила сделать хоть что-то».
Но нет, Карвер в это время не дулся, а готовил план мести. Видимо решив, что больше он не позволит старшей сестрице идти впереди себя, он собирал сумку, чтобы идти за ней. Первый день пути он держался на расстоянии, боясь, что она может отправить его домой, но когда пройдено уже было достаточно, он просто появился рядом. С этой довольной ухмылкой на лице.
Когда он сказал ей «Привет, сетрица», Лив захотелось его убить. Создатель свидетель, ей с трудом удалось собрать всю свою силу воли и не убить его стрелой в шею или кинжалом в сердце, или хотя бы не ударить кулаком, чтобы стереть эту наглую ухмылку. На пару мгновений она даже позволила себе представить, как она это делает, но все же смогла сдержаться.
Всю дорогу Лив старалась занять свою голову хоть чем-нибудь, чтобы не обращать внимания на брата и хоть немного успокоиться. «Интересно, - думала она. - Как они там сейчас?» И тут же представила себе их родную деревушку. Бетани, скорее всего, хлопочет по дому – готовит обед или занимается растениями. И сегодня она не напевает, а молча молится, чтобы с её сестрой – а заодно и с братом – ничего не случилось. А мать... Она могла сейчас или проклинать Лив за то, что та потянула с собой младшего брата... Или же молиться в церкви, чтобы её непутевые дети одумались и вернулись, или же, если разум не возьмет верх, чтобы они пришли домой живыми... «Мама, мама... Ты думаешь, что это напрасно, что нужно просто молиться и ждать, когда все закончится. Но ведь отец так не смог бы, и я так не могу. Я чувствую, что должна быть там. Так я смогу сделать больше, смогу защитить вас. И не волнуйся, я присмотрю за Карвером. Пока я жива, с ним ничего не случится.»
Однако все мысли рано или поздно всё равно возвращались к Карверу. Тогда она начала внимательно смотреть по сторонам, стараясь запомнить все, даже самые мелкие, детали. И когда через два дня они подходили к Остагару, Лив казалось, что если бы ей сейчас дали бумагу и перо, она смогла бы нарисовать подробный маршрут, которым они пришли.
Впрочем, все мысли о карте, равно как и о брате, исчезли из её головы, как только на горизонте показались башни Остагара. Во время пути она слышала разговоры солдат о том, что это большая крепость, но, увидев сооружение своими глазами, Лив поняла, что они ошибались. Крепость была просто огромной. Высокие башни, толстые стены из массивного камня – во всем этом чувствовалась мощь и... надежда, что какими бы страшными не описывали порождения тьмы, в этом месте люди просто не могут проиграть им.
Помимо дороги, по которой шел отряд Лив, к крепости подходило еще несколько, и везде были люди: кто-то в богатой броне, кто-то в обычной крестьянской одежде. «Наверное, здесь собралась половина Ферелдена», - подумала Лив, и эта мысль показалась ей вполне логичной – какие бы распри не терзали отдельные уголки страны, они должны были затихнуть при виде надвигающейся угрозы.
Как ни странно, но, глядя на крепость, она испытывала трепет и волнение... Нет, это был не страх, а такое нужное для битвы чувство ожидания опасности, которое заставляет сердце биться быстрее, выбрасывает в кровь порцию адреналина, включает все инстинкты, и все это ради одной цели – выжить. «Что же, вот мы и на месте. Теперь нужно осмотреться и готовиться».
* * *
На то, чтобы устроиться на новом месте, ушел почти весь день. Лив это не удивило – найти места для такого количества людей казалось ей сложной задачей. Но сейчас, когда солнце уже почти зашло, все прибывшие солдаты разбрелись по своим делам: кто-то уже пошел спать после долгой дороги, некоторые бродили по крепости в поисках знакомых или родственников, которые пришли сюда раньше, а некоторые тренировались, отрабатывая разные приемы на специальных чучелах. Лив же молча сидела у костра, зажав в ладонях кружку с травяным чаем.
Ей повезло сегодня – она была одной из первых, кому нашли палатку для сна, где она смогла оставить сумку и пойти осмотреть крепость. Никогда прежде она не видела такого количества людей. Конечно, несколько раз отец брал её на ярмарку в Редклифе, но даже там никогда не было такого столпотворения. Лив подумала, что подобное можно было бы увидеть в Денериме – столице Ферелдена – но туда они ни разу не ездили. Если твой отец маг, то в таких местах лучше не бывать.
Днем им объявили, что до атаки есть еще несколько дней пока соберутся все войска, что порадовало Лив. «По крайней мере, будет возможность подготовиться, а не бежать в бой» - рассудила она, в то время как Карвер расстроился. Он рассчитывал, что сможет проявить себя в первый же день, но все шло совсем не так, как он хотел. Кроме того, слушая рассказы тех, кто прибыл сюда раньше и уже участвовал в нескольких вылазках, он понимал – проявить себя будет не так-то и просто. Нет, он не боялся битвы, просто все эти разговоры заставляли его... волноваться...
А позднее они увидели, как вернулся с разведки один из отрядов... Их ушло десять человек – так говорили солдаты – а живыми пришло только двое, третьего – тяжело раненого эльфа – они по очереди несли на руках. Остальные же остались в Диких землях, разорванные на куски порождениями тьмы, в засаду к которым они попали. После этого всем запретили покидать крепость без особого разрешения старших командиров. Карвер сделал вид, что это известие расстроило его – он снова и снова подходил к стражникам и просил выпустить его, хотя в душе и радовался такому решению. Мысли об этом раненом эльфе не выходили у него из головы, и он должен был признаться самому себе, что начинал всерьез беспокоиться и задаваться вопросом, а правильно ли он поступил, отправившись за своей сестрой?
Лив тоже видела выживших воинов, но она столкнулась с ними в лазарете. Эльфа положили в дальнем углу площадки, и к нему поспешила самая пожилая из лекарей. «Странно», - подумала Лив, - «они ведут себя так, словно боятся его». И действительно – через несколько мгновений она увидела, как к эльфу подошел светловолосый воин, осмотрел его и отрицательно покачал головой. Лив заметила, какими взглядами смотрели на него те двое мужчин, которые принесли пострадавшего, как они виновато опустили глаза и медленно пошли в сторону тренировочной поляны. А светловолосый воин положил руку эльфу на лоб, произнес несколько слов и дал стражникам приказ унести несчастного. «Видимо решили, что он не выживет», - решила Лив, хотя такой поступок и показался ей странным – отец иногда тайно помогал тяжелобольным и не сдавался до последнего.
Через несколько минут после этого она услышала, что запретили покидать крепость без особого приказа. Лив усмехнулась: «Карвер наверняка расстроится, что у него отобрали такую возможность прославиться», хотя сама она считала такое решение правильным. «Судя по всему, вернувшийся отряд состоял из опытных воинов, и, если даже они попали в засаду, то что уж говорить про новичков?» Размышляя таким образом, Лив решила, что проведет оставшееся время в изучении самого лагеря. Поэтому к вечеру, когда их позвали на ужин, она уже успела осмотреть все башни крепости, перекинуться парой фраз с некоторыми солдатами, побывать на псарне, поговорить о воспитании мабари и побывать на площадке для тренировок. Правда, когда она была там, уже начинало темнеть, и Лив решила, что проведет здесь весь следующий день. Но это завтра, а сейчас она просто сидела и смотрела на пламя костра.
– Эй, Хоук! Ты ли это? ¬– Неожиданно мужской голос отвлек её от созерцания огня, и Лив повернула голову, чтобы посмотреть, кто это. Она слегка сощурила глаза, стараясь вспомнить имя этого парня – она не сомневалась, что они были знакомы, но вот имя – оно словно вылетело из головы.
– Давет? – Тихо, словно боясь ошибиться, Лив произнесла первое, что пришло на ум.
– Я уж думал, что я ошибся, увидев тебя здесь. – Он улыбнулся и сел рядом. – Мы столько лет не виделись, а тут я вижу девушку, так сильно похожую на малышку Хоук. Хотя, я думал, что ты будешь выглядеть немного по-другому, когда вырастешь. Ну, например, что у тебя будут длинные волосы, ты будешь носить пышное платье, и мы встретимся где-нибудь в Редклифе, а твоим мужем будет какой-нибудь богач.
– Ты говоришь совсем как моя мать, – Лив улыбнулась ему в ответ. Да, они и правда не виделись около десяти лет, а он словно совсем не изменился – все такой же шутник. – Но знаешь, длинные волосы, пышное платье и богатый муж не очень-то помогают при охоте в лесу.
– Ты так и не бросила эти детские игры?
– Нет, не бросила. И теперь у меня есть настоящий взрослый лук.
– Я знал, что у тебя талант в этом деле. Ты была единственной девчонкой, кто мог сразиться со мной на равных в стрельбе из лука.
– Ха, да я и сейчас стреляю не хуже. Если хочешь, можем потренироваться завтра вместе – как мы делали это в детстве.
– А почему нет? Я смогу научить тебя парочке приемов. Но это завтра, а пока лучше расскажи мне, что привело тебя в Остагар, на войну? Ты никогда не была послушной и тихой девочкой, но все равно... Я помню твою мать – она бы не обрадовалась такому решению. Хотя твой отец был человеком более широких взглядов. Странно, что его нет здесь.
– Отец умер несколько лет назад. А если бы он был жив, ты прав, он сидел бы сейчас рядом со мной. А вот насчет мамы все верно, она и правда была совсем не рада.
– Извини, я не знал про твоего отца. Мне очень жаль. Насколько я помню его, он был очень добрым человеком. Но все же, что привело тебя сюда?
– Ты же знаешь меня, Давет. Я не из тех, кто в случае чего бежит в церковь и просит помощи Создателя. Я умею бороться и хорошо держу в руках лук. Так почему бы мне не воспользоваться этим, когда кто-то угрожает жизни моих близких?
– Значит, ты пошла сюда сама, по своей воле. – Задумчиво произнес Давет, и впервые улыбка сошла с его лица.
– А ты нет?
– Как сказать. Я хотел пойти, но мне немного помогли. Меня поймали на.... ты же знаешь, чем я занимался. – Да, Лив знала – кроме того, что Давет отлично владел луком и кинжалами, он еще в детстве хорошо лазил по карманам.
– О да, правда мне ты обычно что-нибудь добавлял в карманы, а не забирал из них, – Она невольно улыбнулась, вспомнив, как однажды обнаружила в кармане платьица серебряное кольцо с блестящим камушком – это позднее она узнала, что камнем был бриллиант.
– Я не ворую у друзей и у тех, кого люблю, а ты всегда была очень добра ко мне. И ты была одной из немногих, кто просто дружил со мной, а не жалел меня. В общем, я попался и мне предложили стать Серым стражем, чтобы избежать наказания. У меня практически не было выбора.
– Так ты теперь Серый страж?
– Еще не совсем. Мы ждем, когда сюда прибудет Дункан – он у них вроде как старший – с еще одним рекрутом. Говорят, он должен прийти через несколько дней.
– Ох, это такая честь. – Продолжая улыбаться, Лив вскочила и низко поклонилась ему. – Сэр Серый страж, будьте милосердны к простой крестьянке.
– Ну уж нет. – Снова улыбнувшись, Давет встал. – Придется тебе ответить за неподобающее поведение. Встретимся завтра на тренировочной площадке?
– Хорошо. Тогда до завтра.
Лив направилась к палаткам, стараясь не оборачиваться, хотя и чувствовала на спине взгляд Давета. Было странно встретить его здесь, но она была рада этому – видеть знакомое лицо всегда приятно. А завтра – завтра они немного подерутся, совсем как в детстве, и эта мысль дала ей чувство странного спокойствия – всё будет так, как должно быть.
Глава 2 New
читать дальшеЛив ушла уже довольно давно, а он так и продолжал сидеть у костра. «Да, Давет, кажется, ты никогда от этого не избавишься.» Он усмехнулся от этой мысли и поднес руки к огню.
Они были знакомы с детства. Давет до сих пор помнил её забавные косички, содранные коленки и блеск в глазах. Да, её глаза было очень сложно забыть – цвета светлого янтаря с вертикальными зрачками. Наверное, именно это не давало ему забыть Лив. Лишь однажды в жизни он видел такие глаза – в какой-то книжке, где было изображение дракона.
Когда они виделись в последний раз? Кажется, лет восемь назад. Уже тогда Лив была высокой, стройной и... смелой. Давет был старше её на несколько лет и предпочитал общаться с подростками своего возраста, но Лив... она была исключением. Хотя бы по той причине, что она никогда не насмехалась над его семьей и их бедностью.
Когда-то семья Давета была довольно обеспеченной: в те годы его отец промышлял охотой и часто притаскивал домой огромных медведей или волков. А мать занималась выделкой шкур, которые они потом продавали.
Большинство детских воспоминаний Давета были связаны с тем, как он играл со старшим братом на медвежьей шкуре у камина. Эйван был старше его на семь лет, поэтому, когда Давет еще только начинал помогать матери, его брат уже ходил с отцом на охоту.
Такая размеренная жизнь продолжалась несколько лет, а потом... однажды, когда Давету было десять, отец вернулся с охоты один. В тот день они ходили на волков – один торговец обещал купить шкуры по очень высокой цене, но ему нужна была дюжина. Чтобы не выискивать зверей по лесу, отец решил забраться в пещеру, где они обитали. Ему было известно, что волчье логово скорее походило на огромную яму с резким спуском, а не на простое ущелье. Они были уже в середине спуска, когда Эйван поскользнулся и с криком полетел вниз – как раз в ту часть логова, где были волчица и детеныши. Отец сказал, что пытался отбить его, но не смог.
Только повзрослев, Давет понял, что отец лгал. Если бы он пытался спасти сына, ему пришлось бы спускаться в самый низ и он был бы ранен – одолеть волчицу, охраняющую детенышей, порой не под силу даже опытному охотнику. Но на нем не было ни царапины. Это значило только одно – когда Эйван упал, и к нему бросились волки, отец со всех ног побежал к выходу. Поняв это, Давет долго задавался вопросом: успел ли тот услышать крики своего старшего сына, когда в него вонзились волчьи зубы?
После этого отец забросил охоту и начал пить. Поначалу мать прощала его и верила, что все изменится – ведь она тоже скорбела по своему первенцу. Но она не смогла выдержать и года. Вскоре ей пришлось продавать вещи: шкуры, те немногие украшения, что у них были, мебель...
Тогда Давет украл в первый раз. Впрочем, сам он не считал это кражей, а наоборот, был уверен, что просто вернул домой то, что должно быть там по праву. Его поймали почти сразу же. В тот день мать плакала и кричала на отца, обвиняя его в произошедшем, а тот... тот просто продолжал пить.
Давет же продолжал воровать. Со временем ловить его стали все реже, но по маленькой деревушке пошел слух, что его лучше не звать к себе, да и вообще – не общаться с ним. Так он стал одиночкой, которого все избегали.
Поняв, что простыми разговорами с сыном изменить его поведение не получится, мать Давета решилась написать письмо своему брату, который жил в Лотеринге. Тот ответил, что будет рад приютить у себя её и Давета, но про мужа сестры – промолчал. Впрочем, этот вопрос вскоре решился сам собой – отца убили в пьяной драке, и после этого мать Давета уже ничего не держало на старом месте. Она быстро собрала оставшиеся пожитки и вместе с сыном отправилась в Лотеринг.
Они довольно быстро прижились там. Мать работала на поле брата, Давет сперва тоже помогал ей, а потом стал промышлять воровством. Все-таки обчищать карманы ему удавалось лучше, чем, например, полоть или поливать овощи.
А через пару лет, когда ему было пятнадцать, он впервые увидел Лив. Они столкнулись в лавке одного из торговцев, где Давет иногда выискивал новых жертв, а Лив с отцом покупала травы. Он не раз вспоминал этот день и каждый раз признавал, что хотя его рука и потянулась к карману Малгольма, какая-то сила остановила его. А потом эта же сила тянула его в разные уголки деревни, где Лив была в тот момент. Глядя на него со стороны, некоторые думали, что Давет влюбился, сам же он так не считал. По его мнению, он был просто очарован странными глазами этой девчушки и той силой, которая окружала её.
После этой встречи прошла всего пара дней, а они уже успели подружиться. Повзрослев, он часто думал о том, как это могло произойти и не находил ответа. Ему нужен был друг, который смог бы просто общаться с ним, не обращая внимания на занятия Давета, а Лив... возможно, ей просто был нужен старший брат, который мог бы научить её разным премудростям, которые знают только мальчишки.
А сейчас, сидя у костра в крепости Остагар, Давет усмехнулся. Странно, но в те юношеские годы он часто засыпал, думая о том, чем они с Лив займутся завтра, куда они пойдут, чему он её научит... Впрочем, повзрослев, он тоже вспоминал её, хотя его мысли тоже стали взрослее. «Нечего забивать голову всякой ерундой», - подумал Давет вставая. - «Иначе совсем не усну».
***
Она победила. «Странно, как это могло произойти?» - Давет удивленно смотрел на деревянный клинок, упиравшийся ему в грудь. А о втором точно таком же, который неприятно щекотал шею, он старался даже не думать.
Создатель, как могло произойти, что он не просто проиграл ей, а сделал это на глазах у половины солдат крепости? Неужели все его приемы уже не так действенны? Может, он просто засмотрелся на неё, на плавные, почти кошачьи движения, или на стройное тело, обтянутое легкой броней? А может дело совсем не в этом? Возможно, Давет просто даже в мыслях не допускал, что девушка, которая некогда так неумело держала кинжалы в руках, научилась чувствовать их, превратив металл в смертельное продолжение своих рук?
Лив опустила оружие и сделала шаг назад. Толпа, собравшаяся вокруг них, восприняла это как сигнал к окончанию представления, и начала расходиться.
– Эй, ты чего грустишь? Ты же победила!
– Я привыкла, что обычно побеждаешь ты, – Лив слабо улыбнулась ему в ответ.
Вместо ответа, Давет просто улыбнулся и обнял её за плечи.
– Как у проигравшего у меня есть только одно желание – когда все это кончится, с тебя кружка эля.
– Полагаю, что даже не одна.
– Ну, думаю больше трех я точно не выпью, – и хотя Давет продолжал улыбаться, Лив заметила, что его взгляд стал серьезнее. – А за нами наблюдали.
– Не то слово, – Лив рассмеялась. – Тут собралась половина солдат крепости.
– Не только, – когда Лив повернулась, он кивком головы указал на удалявшихся мужчин, один из которых был похож на светловолосого воина, которого она видела вчера.
– Тот, что в броне – это Алистер, один из Серых Стражей. А второй – это Дункан, – Лив немного удивилась, услышав в его голосе трепет, словно он говорил о живой легенде. – Он у них самый старший и это он привел меня сюда.
– Создатель... я не знала...
– Эй, ты чего? Кто знает, может они посмотрели на нас и решили, что им нужен такой воин как ты! Тогда мы смогли бы сражаться вместе. Или ты не хочешь? Ты же сама сказала, что пришла сюда, чтобы защитить семью, а Стражи именно это и делают – они охраняют всех нас от Порождений Тьмы.
– Давет, я... – Она не успела договорить, как раздался звук трубы, что служило сигналом к началу тренировки.
– Мне нужно идти.
– Лив! – Окликнул её Давет, когда она повернулась чтобы идти. – Встретимся вечером у того же костра, что и вчера?
***
Во время тренировки им сказали, что атака планируется на один из ближайших дней. Все войска уже прибыли в крепость, план боя был утвержден и оставались только последние приготовления.
После этого объявления Карвер начал нервничать еще сильнее. И в какой-то момент Лив показалось, что он даже готов сбежать из крепости, и единственное, что его останавливало - это нежелание признавать правоту сестры. «Глупый мальчишка», – думала она. – «Если бы ты все понял еще дома, а не здесь».
Она еще не придумала, как будет прикрывать его во время боя. Её записали в отряд лучников, а Карвера – к воинам. И хотя им еще ничего не говорили о том, как будут расположены отряды во время самого боя, Лив примерно представляла ход боя. Первый удар за лучниками и магами, затем в дело вступают собаки, после которых идут Серые Стражи и последними – воины. При этом она полагала, что лучники и многие маги могут так и не вступить в прямой бой, а атаковать с какой-нибудь возвышенности. Многие, но не она. Для себя Лив уже решила, что как только отряды воинов вступят в бой, она присоединится к ним.
Вечером она рассказала этот план Давету, надеясь, что тот сможет дать ей какой-нибудь совет. Однако он в целом не одобрил её идею.
Да, он привел веские доводы. Конечно, Лив хороша в ближнем бою – это Давет испытал на себе – но сможет ли она справиться, если её окружат? Кроме того, клинки требуют подпустить врага совсем близко, в то время как у мечника больше пространства для маневров, нет, он не спорит, и она, конечно, может метать кинжалы, но если их всего два, то как много времени пройдет, прежде чем она останется безоружной?
Несомненно, Давет был прав и Лив даже не пыталась с ним спорить. И она могла бы даже отказаться от своей затеи и позволить братцу самому позаботиться о собственной шкуре, но... она дала обещание самой себе и собиралась его выполнить...
Понимая, что она не изменит своего решения, Давет предложил обсудить это утром следующего дня. Он надеялся, что Дункан, видевший их поединок, оценит способности Лив и предложит ей вступить в Орден. Тогда они сражались бы вместе, и он мог бы прийти ей на помощь, если бы это потребовалось.
Уже давно стемнело, а они все продолжали сидеть у костра. Точнее у того, что от него осталось – огонь погас, а угли побледнели, хотя от них все еще исходило тепло. «Как странно», – подумала Лив. – «Еще недавно мы оживленно спорили, почти кричали друг на друга. А сейчас – молчим, лишь изредка перекидываясь короткими фразами». Она потерла руки, надеясь хоть немного согреть их, и посмотрела на Давета.
Он сидел напротив, но все равно не мог отчетливо видеть Лив. От потухшего костра толку было мало, а свет факелов был недостаточно ярким. Но все же Давет старался смотреть ей в глаза.
Сегодня он перекинулся парой слов с Алистером и также узнал, что атака будет совсем скоро. «Интересно, будем ли мы завтра так же сидеть у костра? Или в это самое время будем биться с Порождениями Тьмы? Будем ли мы оба живы в тот момент? Будет ли она жива?»
Глядя на остывшие угли, Давет подумал, что в своей жизни жалеет только об одном – о том, что тогда уехал из их деревушки. Создатель свидетель, ведь все могло сложиться по-другому и вполне возможно, что у них с Лив был шанс. А получилось, что они вновь встретились за несколько дней до войны.
– Я пойду, – Лив медленно встала. – Завтра нас будут собирать очень рано.
– Я провожу тебя, – заметив недовольство в её глазах, Давет тут же продолжил. – Эй, и не думай со мной спорить. Да, тут полно солдат, да и сама можешь за себя постоять, но... мне так будет спокойнее.
***
Пожалуй, впервые в жизни он не был уверен в своем выборе. И это казалось странным, ведь раньше он никогда не сомневался в кандидатах на вступление в Орден. Да, потом он мог сожалеть, что не все пережили Ритуал Посвящения, и что даже уцелевшие были лишены нормальной жизни. Но сейчас он именно сомневался и поэтому решил подождать с принятием решения до утра.
Стоило ли отрицать, что она произвела на него впечатление? Нет. Сказать точнее, он, легендарный Дункан, как его часто называл король, был просто поражен. Более того, он видел что и Алистер, который редко оценивал солдат, наблюдал за поединком с интересом и некоторой долей смущения. «Похоже, она его заинтересовала», - про себя отметил Дункан. Позднее он подумал, что если бы окончательное решение принимал его подопечный, то скорее всего девушка бы не вступила в ряды Стражей – Алистер не стал бы подвергать такой опасности ту, которая ему симпатична. Но Дункан... Дункан знал, что в тяжелые времена нужна любая помощь. И все же, он сомневался.
В эту ночь сон пришел быстро. Он стоял на краю обрыва, с которого открывался вид на равнины и леса Ферелдена. Огромные просторы были охвачены огнем, а в воздухе ощущался тяжелый запах смерти.
«Создатель, неужели это ждет нас? Неужели мы не сможем остановить Мор?»
– Ферелден ждут тяжелые времена, Страж.
Повернув голову, Дункан посмотрел на стоявшую рядом седоволосую женщину.
– Ты знаешь, война оставляет за собой разрушения, пепелища и горы трупов. Но это твоя война, Страж, не её.
– Кто ты? О ком ты говоришь?
– У меня множество имен, но ни одно из них не скажет тебе, кто я. И ты знаешь, о ком я говорю.
Да, Дункан знал, ведь весь день после поединка он думал о ней.
– Она пришла сюда добровольно и вполне готова к этой войне.
– Да, готова. Но умение драться ничего не значит. Эта война лишь тропинка, которая приведет её к собственной судьбе.
– Разве война может быть хоть чьей-то судьбой? Война - это испытание.
– Может. Твоей, например. И ты скоро поймешь это, Страж.
Дункан снова посмотрел на лежащий внизу Ферелден. Сейчас он почти весь был скрыт за пеленой едкого дыма. Странно, но в какой-то мере война действительно была его судьбой. Он всегда стоял на страже, готовый бороться с Порождениями Тьмы, но все же, как эта женщина могла знать о его сомнениях?
– Так кто же ты? – Снова спросил Дункан и, не получив ответа, обернулся. Он один стоял на краю обрыва, и лишь вдали можно было различить нечеткий контур огромной улетающей птицы, или... дракона.
***
Рано утром Дункан стоял возле своего шатра.
– Алистер, сегодня тебе нужно проверить наших кандидатов. Я хочу, чтобы ты и наши кандидаты отправились в Дикие Земли и собрали все необходимое для ритуала Посвящения. Возьми Давета, сэра Джори и Табриса.
– Вчетвером? – Да, Алистер знал всех названных кандидатов. Давет и сэр Джори появились в крепости несколько дней назад, и он уже успел пообщаться с ними, а вот с Даррианом Табрисом – эльфом, которого Дункан только вчера привел из Денеримского эльфинажа, он успел только познакомиться. Что ж, у него будет шанс оценить его, да и остальных тоже, в Диких Землях.
– Да. Я решил, что девушку не стоит брать.
– Но ведь она показала себя как хороший воин...
– Ты прав, она хорошо обращается с оружием. Но ты знаешь, для того, чтобы быть Стражем, нужно не только уметь убивать.
– Да, но...
– Алистер, я хорошо тебя знаю. И я вижу, что хоть ты и пытаешься спорить со мной, в глубине души ты рад, что я ей отказал.
– Дункан, я...
– Хочешь сказать, она тебя не заинтересовала?
Алистер смутился. Он и так весь вечер ругал себя за то, что осмелился думать о ней... Даже не просто думать, а мечтать о том, как... «Создатель, кажется я краснею!»
– Ну....
– Можешь не отвечать, – Дункан улыбнулся и похлопал его по плечу. – На твоем месте я бы тоже заинтересовался и даже позволил бы себе пару смелых мыслей. Но, кажется, мы оба опоздали.
Алистер вспомнил тот поединок и решил, что Дункан был прав. Тот парень, Давет.... Казалось, что они были давно знакомы и вполне возможно, что их связывала не только дружба. Он был готов поклясться, что почувствовал почти физическое притяжение между ними.
– Хорошо. Мы вчетвером сходим в Дикие Земли. Когда нам выдвигаться?
@темы: Missing scene, второстепенные персонажи, Алистер, Бетани, Het, Фанфик в работе, Андерс, Изабела, фем!Хоук, Флемет, Фенрис, Морриган, кунари, Мерриль, Карвер, Орсино, Варрик, Мередит, Авелин, Angst, Action, Справедливость, AU, R, Себастьян, Фанфикшен
воскресенье, 25 декабря 2011
А у меня не все дома, да и дома то нет. А может, он есть, но сломан, а поломка где-то во мне.
Название: Джефф "Джокер" Моро, человек и лейтенант.
Автор: Ораи
Бета: нет
Категория: Mass Effect
Рейтинг: PG-13
Персонажи и пейринги: фемШепард/Джокер, Кайден/фемШепард
Жанр: het, missing scene
Аннотация: немного об отношениях капитана и пилота
Предупреждения: юст
От автора: в принципе фик писался в качестве подарка для Буги, сюда выкладываю с ее разрешения, может, еще кому-то понравится)
Статус: закончен
читать дальшеСколько Джокер себя помнил, он всегда был "Мистер Плакательная Жилетка Джефф Моро". То ли дело было в его характере, то ли в болезни, которая близко знакомила его с людскими страданиями, но со своими проблемами окружающие всегда приходили к нему. Так было в детстве, чуть ли не с тех пор, как он научился разговаривать, так было в летной академии, то же случилось и на Нормандии SR1. Джефф сомневался, что есть на корабле кто-то, кто лучше него был осведомлен о жизни экипажа, даром что для этого ему не приходилось даже вставать со своего кресла. Тем не менее приход Шепард стал для него неожиданностью. Хотя, конечно, как Спектр она могла уже не беспокоиться насчет неуставных разговоров или отношений со своим экипажем. Шепард не жаловалась на жизнь, хотя, судя по слухам, жаловаться ей было на что. Она...просто приходила. Поболтать. Они спорили над звездными картами, похвалялись друг перед другом, он - летными подвигами, она - спасенными жизнями и рассказывали бородатые армейские анекдоты. Хотя черту, за которой кончаются отношения командир - подчиненный и начинаются отношения друг-друг или мужчина-женщина, они никогда не переходили. Иногда Шепард приходила просто "посидеть", и вопреки всем уставам сворачивалась калачиком в кресле второго пилота, молча наблюдая за работой Джокера. И хромой пилот готов был поклясться, что в этом было гораздо больше дружеского участия, чем он когда либо видел в жизни. Возможно, именно поэтому он стал считать ее другом, а не только командиром, за которым пошел бы в огонь и воду, тогда как остальные остались лишь сослуживцами.
О чем-то большем, чем дружба Джефф не думал. Это было не по уставу, не в его стиле, не с его ногами и тем более это стало невозможным, когда среди подводных течений Нормандии появилась струя влечения к Шепард со стороны Кайдена Аленко, а потом добавилась еще одна, идущая от азарийского доктора Лиары Т'Сони. Джокер пожал плечами и вернулся к выполнению своих обязанностей. А Шепард продолжала приходить в пилотскую рубку.
Все же то, что Шепард не изливала ему душу, немного беспокоило. Это было непривычно. Потому что Джокеру действительно хотелось знать, что на душе у его лучшего командира, да и лучшего друга во всей чертовой Галактике. По крайней мере он относился к Шепард именно так и хотел верить, что это взаимно. Дошло до того, что Джефф чуть сам не стал плакаться ей.
— Эй, коммандер, вы хоть иногда расслабляетесь? — он размял затекшую от долгого сидения шею и повернулся к Шепард, изучавшей датапад с донесениями, сидя, по привычке поджав ноги, в кресле второго пилота. — Я имею в виду выпустить пар, выговориться, — он намеренно проигнорировал иронично поднятую бровь коммандера, озорно ей улыбаясь, — Ну, когда вы устаете ругаться с Советом и отрывать головы Молотильщикам.
— Я хожу по клубам, — Шепард слегка пожала плечами, — Напиваюсь так, что пугаются бармены. А когда напиваюсь, иду танцевать. Можете спросить Эш и Гарруса, они до сих пор в культурном шоке после того как наблюдали это.
— Такое я бы предпочел наблюдать собственными глазами. Возьмете меня с собой во время следующей увольнительной?
— Это свидание, мистер Моро? — бровь Шепард вновь взлетела вверх, во взгляде веселье мешалось с иронией и... чем-то еще. В любом случае в эту сторону Джефф поворачивать разговор не собирался.
— О, нет коммандер. — Джокер поднял руки ладонями вперед в защитном жесте — Я никогда не завожу романов с членами экипажа. Просто интересуюсь. Кстати о свиданиях. Ходят слухи, что лейтенант Аленко подъезжал к вам на белом коне и просил стать его принцессой. — Джефф решил постараться вытянуть из нее хоть что-то.
— В самом деле? — отозвалась Шепард равнодушным тоном, казалось она вообще потеряла интерес к разговору. — Ну раз так... Возможно, я проверю эти слухи. Хорошей работы вам, мистер Моро, — она подхватила датапад и вышла из рубки, оставив Джокера в легком недоумении.
После этого она перестала приходить к нему поболтать, появляясь в рубке лишь по делу. Кресло второго пилота теперь чаще всего пустовало, хотя Джокер решил не заморачиваться по этому поводу, дел у коммандера и без того хватало — высадка следовала за высадкой, команда работала в бешеном темпе, гоняясь за Сареном по всему пространству Альянса. Да к тому же слухи о ее романе с штабс-лейтенантом Аленко наконец, начали подтверждаться. Хотя Джефф ловил себя на том, что скучает. Скучает даже по самому ее присутствию в рубке и периодически скашивает глаза вправо, будто надеясь увидеть знакомую фигуру, уютно устроившуюся в кресле второго пилота.
Ферос, Новерия, Вермайр, с которого не вернулась Эшли...
С каждой высадкой Шепард все плотнее сжимала губы, все суровее становился ее взгляд, в котором после гибели Эшли появилась еще и горечь. Но выговориться она не приходила ни к Джокеру, ни к кому-то еще. Напряжение, чувствовавшееся в коммандере достигло пика перед Илосом.
— Я пойду поговорю с ней, — обеспокоенно сказал Кайден, пройдясь туда-сюда по рубке и плюхнувшись после этого в кресло второго пилота,
"Место Шепард", — невольно подумал Джефф, хотя Кайден часто исполнял обязанности второго пилота и это было скорее его место.
— Она изменилась после Вермайра, все думает о смерти Эшли. Возможно, я смогу помочь ей отвлечься.
— Удачи, парень, — Джокер не смог сдержать крошечную нотку зависти в своем голосе. — Но учти, если она тебя выкинет за дверь, следующим, кто попытается, буду я. "Что это я говорю"— удивился Джефф сам себе. — "Я же имел в виду чисто по-дружески, да? Впрочем, неважно" — он проводил взглядом Аленко, который махнул ему рукой и, источая легкую нервозность, вышел из рубки, — "Рыцарь отправился на штурм крепости. Мне в этой сказке отведена роль максимум, белого коня."
Когда утром Нормандия появилась в небе Илоса, и команда высадки собралась у шлюзового отсека, Шепард улыбалась. Улыбалась, благодарно и нежно глядя на Кайдена, перешучивалась с Гаррусом и внимательно выслушивала последние наставления от Лиары. И только взгляд, брошенный ею на Джокера был темным и беспокойным, без тени улыбки.
Он проводил группу высадки взглядом и коротко помолился про себя неизвестно кому: "Вернись живой,Шепард".
Она вернулась живой. Переместилась через полгалактики без корабля через монумент ретранслятора. Джокер счел бы это оскорблением летных качеств Нормандии и себя как пилота, если бы ситуация не была такой серьезной и если бы он не был так рад ее возвращению. И он бы сразился еще хоть с десятком "Властелинов" возле Цитадели, если бы они помешали коммандеру Шепард вновь взойти на борт "Нормандии"
Джокер был счастлив. Властелин побежден, Сарен убит, они стали героями. И главное, Шепард перестала его избегать и снова заходила поболтать. Хотя и не столь часто, как раньше, в конце-концов, Кайден тоже теперь требовал свою немалую долю внимания коммандера. Но, в общем и целом, жизнь была хороша. Примерно три месяца до смерти Шепард.
Едва ли за два последующих года был день, когда Джефф Моро не вспоминал, как руки Шепард оторвались от обшивки "Нормандии" и она сорвалась в пустоту, в которой сталкивались и взрывались обломки ее корабля.
Он почти как должное воспринял развал команды, которую мало что связывало кроме Шепард. Почти равнодушно отнесся к собственному списанию из вооруженных сил Альянса "по инвалидности". Любой другой корабль кроме Нормандии и любой другой командир кроме Шепард были бы для него не более, чем заменой.
Он не ожидал конца и просвета в своей личной черной полосе жизни, имевшей название "Без Шепард", пока...
— Я предлагаю вам вернуться в пилотское кресло. Вы лучший. — его собеседник стряхнул пепел с сигары и продолжил: — Как правило, я не разговариваю лично с наемными работниками, но сейчас особый случай. Мистер Моро, вы хотели бы вновь работать с коммандером Шепард?
— Что за шутки, черт бы вас побрал?! — Джокер сердито рубанул воздух ладонью. — Как я могу снова с ней работать, когда она...
— Она вернется, — перебил его седой мужчина, глядящий на него с голоэкрана. — Я верну ее. — он глубоко затянулся сигарой, взглянул на онемевшего, но не перестающего недоверчиво хмуриться, Джокера, и продолжил: — Я также могу обеспечить вас ножными имплантами, так что вы сможете самостоятельно передвигаться без коляски или костылей. Итак, вы принимаете мое предложение?
Джокер переваривал услышанное. Он сможет ходить? Он сможет снова увидеть Шепард? Невероятно. Но если это правда...
— Если то, что вы говорите, — правда, то я буду на вас работать, — медленно кивнул он, глядя в глаза человека на экране.
— Отлично. С вами свяжутся в течении часа, — проговорил его новый босс, отключаясь.
Джефф откинулся на спинку стула и закрыл глаза.
"Шепард..."
Прошло еще несколько месяцев. Джефф встал на свои новые ноги, но продолжал с нетерпением ожидать своего главного приза. Надеясь и боясь поверить. Надежда жила в нем все это время, но когда его попросили спуститься в переговорный зал, он не поверил. И не верил до последнего, пока дверь не открылась перед его носом и Джокер не увидел знакомую фигуру в черной броне и короткие рыжие волосы. А когда она обернулась...
Джефф сумел проглотить комок в горле и улыбнуться: — Эй, коммандер, как в старые добрые времена?
Через несколько дней, проснувшись на своей койке на Нормандии SR2, Джефф услышал странный шум, доносившийся с палубы БИЦ. Поднявшись туда, он увидел суетившихся рабочих, перетаскивающих что-то громоздкое в сторону пилотской рубки и Шепард, наблюдающую за этим.
— Эй, коммандер, что здесь творится?— Джокер подошел к женщине, наблюдавшей за рабочими с выражением глубокого удовлетворения на лице, — Надеюсь, они демонтируют этот надоедливый говорящий шарик?
— Нет, Джокер, — Шепард покачала головой, — Я просто поняла, что у этой Нормандии нет одной детали, без которой мне никак не обойтись.
— Солдат Альянса, отдающих честь? — попробовал угадать Джефф.
— Нет,— Шепард улыбнулась, — Кресла второго пилота.
Автор: Ораи
Бета: нет
Категория: Mass Effect
Рейтинг: PG-13
Персонажи и пейринги: фемШепард/Джокер, Кайден/фемШепард
Жанр: het, missing scene
Аннотация: немного об отношениях капитана и пилота
Предупреждения: юст
От автора: в принципе фик писался в качестве подарка для Буги, сюда выкладываю с ее разрешения, может, еще кому-то понравится)
Статус: закончен
читать дальшеСколько Джокер себя помнил, он всегда был "Мистер Плакательная Жилетка Джефф Моро". То ли дело было в его характере, то ли в болезни, которая близко знакомила его с людскими страданиями, но со своими проблемами окружающие всегда приходили к нему. Так было в детстве, чуть ли не с тех пор, как он научился разговаривать, так было в летной академии, то же случилось и на Нормандии SR1. Джефф сомневался, что есть на корабле кто-то, кто лучше него был осведомлен о жизни экипажа, даром что для этого ему не приходилось даже вставать со своего кресла. Тем не менее приход Шепард стал для него неожиданностью. Хотя, конечно, как Спектр она могла уже не беспокоиться насчет неуставных разговоров или отношений со своим экипажем. Шепард не жаловалась на жизнь, хотя, судя по слухам, жаловаться ей было на что. Она...просто приходила. Поболтать. Они спорили над звездными картами, похвалялись друг перед другом, он - летными подвигами, она - спасенными жизнями и рассказывали бородатые армейские анекдоты. Хотя черту, за которой кончаются отношения командир - подчиненный и начинаются отношения друг-друг или мужчина-женщина, они никогда не переходили. Иногда Шепард приходила просто "посидеть", и вопреки всем уставам сворачивалась калачиком в кресле второго пилота, молча наблюдая за работой Джокера. И хромой пилот готов был поклясться, что в этом было гораздо больше дружеского участия, чем он когда либо видел в жизни. Возможно, именно поэтому он стал считать ее другом, а не только командиром, за которым пошел бы в огонь и воду, тогда как остальные остались лишь сослуживцами.
О чем-то большем, чем дружба Джефф не думал. Это было не по уставу, не в его стиле, не с его ногами и тем более это стало невозможным, когда среди подводных течений Нормандии появилась струя влечения к Шепард со стороны Кайдена Аленко, а потом добавилась еще одна, идущая от азарийского доктора Лиары Т'Сони. Джокер пожал плечами и вернулся к выполнению своих обязанностей. А Шепард продолжала приходить в пилотскую рубку.
Все же то, что Шепард не изливала ему душу, немного беспокоило. Это было непривычно. Потому что Джокеру действительно хотелось знать, что на душе у его лучшего командира, да и лучшего друга во всей чертовой Галактике. По крайней мере он относился к Шепард именно так и хотел верить, что это взаимно. Дошло до того, что Джефф чуть сам не стал плакаться ей.
— Эй, коммандер, вы хоть иногда расслабляетесь? — он размял затекшую от долгого сидения шею и повернулся к Шепард, изучавшей датапад с донесениями, сидя, по привычке поджав ноги, в кресле второго пилота. — Я имею в виду выпустить пар, выговориться, — он намеренно проигнорировал иронично поднятую бровь коммандера, озорно ей улыбаясь, — Ну, когда вы устаете ругаться с Советом и отрывать головы Молотильщикам.
— Я хожу по клубам, — Шепард слегка пожала плечами, — Напиваюсь так, что пугаются бармены. А когда напиваюсь, иду танцевать. Можете спросить Эш и Гарруса, они до сих пор в культурном шоке после того как наблюдали это.
— Такое я бы предпочел наблюдать собственными глазами. Возьмете меня с собой во время следующей увольнительной?
— Это свидание, мистер Моро? — бровь Шепард вновь взлетела вверх, во взгляде веселье мешалось с иронией и... чем-то еще. В любом случае в эту сторону Джефф поворачивать разговор не собирался.
— О, нет коммандер. — Джокер поднял руки ладонями вперед в защитном жесте — Я никогда не завожу романов с членами экипажа. Просто интересуюсь. Кстати о свиданиях. Ходят слухи, что лейтенант Аленко подъезжал к вам на белом коне и просил стать его принцессой. — Джефф решил постараться вытянуть из нее хоть что-то.
— В самом деле? — отозвалась Шепард равнодушным тоном, казалось она вообще потеряла интерес к разговору. — Ну раз так... Возможно, я проверю эти слухи. Хорошей работы вам, мистер Моро, — она подхватила датапад и вышла из рубки, оставив Джокера в легком недоумении.
После этого она перестала приходить к нему поболтать, появляясь в рубке лишь по делу. Кресло второго пилота теперь чаще всего пустовало, хотя Джокер решил не заморачиваться по этому поводу, дел у коммандера и без того хватало — высадка следовала за высадкой, команда работала в бешеном темпе, гоняясь за Сареном по всему пространству Альянса. Да к тому же слухи о ее романе с штабс-лейтенантом Аленко наконец, начали подтверждаться. Хотя Джефф ловил себя на том, что скучает. Скучает даже по самому ее присутствию в рубке и периодически скашивает глаза вправо, будто надеясь увидеть знакомую фигуру, уютно устроившуюся в кресле второго пилота.
Ферос, Новерия, Вермайр, с которого не вернулась Эшли...
С каждой высадкой Шепард все плотнее сжимала губы, все суровее становился ее взгляд, в котором после гибели Эшли появилась еще и горечь. Но выговориться она не приходила ни к Джокеру, ни к кому-то еще. Напряжение, чувствовавшееся в коммандере достигло пика перед Илосом.
— Я пойду поговорю с ней, — обеспокоенно сказал Кайден, пройдясь туда-сюда по рубке и плюхнувшись после этого в кресло второго пилота,
"Место Шепард", — невольно подумал Джефф, хотя Кайден часто исполнял обязанности второго пилота и это было скорее его место.
— Она изменилась после Вермайра, все думает о смерти Эшли. Возможно, я смогу помочь ей отвлечься.
— Удачи, парень, — Джокер не смог сдержать крошечную нотку зависти в своем голосе. — Но учти, если она тебя выкинет за дверь, следующим, кто попытается, буду я. "Что это я говорю"— удивился Джефф сам себе. — "Я же имел в виду чисто по-дружески, да? Впрочем, неважно" — он проводил взглядом Аленко, который махнул ему рукой и, источая легкую нервозность, вышел из рубки, — "Рыцарь отправился на штурм крепости. Мне в этой сказке отведена роль максимум, белого коня."
Когда утром Нормандия появилась в небе Илоса, и команда высадки собралась у шлюзового отсека, Шепард улыбалась. Улыбалась, благодарно и нежно глядя на Кайдена, перешучивалась с Гаррусом и внимательно выслушивала последние наставления от Лиары. И только взгляд, брошенный ею на Джокера был темным и беспокойным, без тени улыбки.
Он проводил группу высадки взглядом и коротко помолился про себя неизвестно кому: "Вернись живой,Шепард".
Она вернулась живой. Переместилась через полгалактики без корабля через монумент ретранслятора. Джокер счел бы это оскорблением летных качеств Нормандии и себя как пилота, если бы ситуация не была такой серьезной и если бы он не был так рад ее возвращению. И он бы сразился еще хоть с десятком "Властелинов" возле Цитадели, если бы они помешали коммандеру Шепард вновь взойти на борт "Нормандии"
Джокер был счастлив. Властелин побежден, Сарен убит, они стали героями. И главное, Шепард перестала его избегать и снова заходила поболтать. Хотя и не столь часто, как раньше, в конце-концов, Кайден тоже теперь требовал свою немалую долю внимания коммандера. Но, в общем и целом, жизнь была хороша. Примерно три месяца до смерти Шепард.
Едва ли за два последующих года был день, когда Джефф Моро не вспоминал, как руки Шепард оторвались от обшивки "Нормандии" и она сорвалась в пустоту, в которой сталкивались и взрывались обломки ее корабля.
Он почти как должное воспринял развал команды, которую мало что связывало кроме Шепард. Почти равнодушно отнесся к собственному списанию из вооруженных сил Альянса "по инвалидности". Любой другой корабль кроме Нормандии и любой другой командир кроме Шепард были бы для него не более, чем заменой.
Он не ожидал конца и просвета в своей личной черной полосе жизни, имевшей название "Без Шепард", пока...
— Я предлагаю вам вернуться в пилотское кресло. Вы лучший. — его собеседник стряхнул пепел с сигары и продолжил: — Как правило, я не разговариваю лично с наемными работниками, но сейчас особый случай. Мистер Моро, вы хотели бы вновь работать с коммандером Шепард?
— Что за шутки, черт бы вас побрал?! — Джокер сердито рубанул воздух ладонью. — Как я могу снова с ней работать, когда она...
— Она вернется, — перебил его седой мужчина, глядящий на него с голоэкрана. — Я верну ее. — он глубоко затянулся сигарой, взглянул на онемевшего, но не перестающего недоверчиво хмуриться, Джокера, и продолжил: — Я также могу обеспечить вас ножными имплантами, так что вы сможете самостоятельно передвигаться без коляски или костылей. Итак, вы принимаете мое предложение?
Джокер переваривал услышанное. Он сможет ходить? Он сможет снова увидеть Шепард? Невероятно. Но если это правда...
— Если то, что вы говорите, — правда, то я буду на вас работать, — медленно кивнул он, глядя в глаза человека на экране.
— Отлично. С вами свяжутся в течении часа, — проговорил его новый босс, отключаясь.
Джефф откинулся на спинку стула и закрыл глаза.
"Шепард..."
Прошло еще несколько месяцев. Джефф встал на свои новые ноги, но продолжал с нетерпением ожидать своего главного приза. Надеясь и боясь поверить. Надежда жила в нем все это время, но когда его попросили спуститься в переговорный зал, он не поверил. И не верил до последнего, пока дверь не открылась перед его носом и Джокер не увидел знакомую фигуру в черной броне и короткие рыжие волосы. А когда она обернулась...
Джефф сумел проглотить комок в горле и улыбнуться: — Эй, коммандер, как в старые добрые времена?
Через несколько дней, проснувшись на своей койке на Нормандии SR2, Джефф услышал странный шум, доносившийся с палубы БИЦ. Поднявшись туда, он увидел суетившихся рабочих, перетаскивающих что-то громоздкое в сторону пилотской рубки и Шепард, наблюдающую за этим.
— Эй, коммандер, что здесь творится?— Джокер подошел к женщине, наблюдавшей за рабочими с выражением глубокого удовлетворения на лице, — Надеюсь, они демонтируют этот надоедливый говорящий шарик?
— Нет, Джокер, — Шепард покачала головой, — Я просто поняла, что у этой Нормандии нет одной детали, без которой мне никак не обойтись.
— Солдат Альянса, отдающих честь? — попробовал угадать Джефф.
— Нет,— Шепард улыбнулась, — Кресла второго пилота.
@темы: Missing scene, второстепенные персонажи, Het, Фанфик закончен, фем!Шепард, Кайден, Призрак, PG-13, Фанфикшен
Название: По сценарию
Автор: Kampotka
Бета: нет
Категория: Dragon Age 2
Рейтинг: пока что PG - 13
Персонажи и пейринг: фем!Хоук, Карвер, остальное по ходу
Жанр: Action, Angst, Drama, Romance
Размер: макси
Аннотация: мой взгляд на события и чувства героев
Предупреждения: OOC (возможно), насилие, ненормативная лексика
От автора: Пожалуйста, уважаемые читатели пишите комментарии. Ем любые тапки, буду стремиться исправить ошибки. Отзывы действительно нужны.
!!!Спасибо за предыдущие отзывы. Хи-хи... вот новая глава.
Статус: в работе
Глава 3 читать дальше
Сумрак опустился на славный город цепей, окутав его тайной. Суматоха и бестолковые крики прекратились. Улицы стремительно пустели, жители спешили запереться в своих домах или окунуться в мир вечного ночного праздника.
Карвер спокойно сидел в «Висельнике», допивая неизвестную по счету кружку пива. В голове роились одни и те же мысли, которые он не мог отпустить, напиваясь даже до горизонтального состояния. Перед глазами все плывет, невероятный гам перерастает в монотонный пилящий по нервам шум, грязные стены исчезают, и снова появляется она. Его самая главная опора, по совместительству самый страшный ночной кошмар. Сквозь пьяную пелену появляется ярость. Хочется крушить, ломать, сразиться с целым миром и быть растоптанным им.
Как же сильно он ненавидит ее спокойствие, как же сильно он хочет встряхнуть ее, чтобы эта бесчувственная тварь, зовущая себя его сестрой, ощутила хоть часть того ужаса, который каждый раз овладевает его душой.
Приятное головокружение, бесконечное падение в невесомости. Кто-то быстро прошел мимо, и вслед за ним дернулось пламя свечи. Хоук младший смотрел на горящий огонек, как всегда против воли погружаясь в воспоминания.
Ясный летний день, и все наполняется детским восторгом, его и его сестры, родной Бет. Они вместе играли во дворике маленького дома, стоявшего на самом краю деревни. Запахи луговых цветов и пряной травы наполняли воздух, который дети буквально пили. Было много забот и проблем, но мир был прекрасен. Они заканчивали помогать матери и бежали к Диким Землям встречать отца, который целый день мог собирать травы в том загадочном и страшном для них месте, полном опасности и неизведанного. Он всегда обнимал их и целовал в щеки. Он всегда был высоким, сильным и называл вечно непоседливую Бетани «Мой лучик». И действительно, она была похожа на солнечный огонь: ей все всегда удавалось, любая работа кипела в ее маленьких руках, никогда не жаловалась, никогда не унывала, всегда…
Пламя снова дернулось, и воспоминание также резко оборвалось. Снова шум, снова эти пьяные рожи, от которых становилось тошно. А мысль, что Карвер сейчас такой же, как они: грязный, облитый вонючим пивом, с красной покрытой пятнами кожей. Его воротило, поймав взглядом Нору, он заказал себе выпивку покрепче. Виски, ром, все мешалось внутри и грозилось выйти наружу. Оставаться на одном месте он больше не мог и, поднявшись с неимоверным усилием, поплелся вон из злачного места.
- Куда прешь скотина!!!
- Ты нашу выпивку разлил!!!
- Ах, ты шваль клоачная…
Яростные пьяные возгласы доносились со всех сторон, парень шел, неуклюже сшибая столы, цепляясь за плечи незнакомых людей. Дважды ему врезали по ребрам, дышать и держать хоть какое-то подобие баланса становилось тяжелее, но всякий путь заканчивается, и перед ним возникла выходная дверь. Ночь радостно встретила холодными объятьями, мороз пробежал по коже, и его вывернуло на только подошедшего посетителя таверны. Все, что видел Карвер, это дорогие сапоги Верхнего города, а до слуха докатилось брюзжащие: «Убить, тварь». Знакомое пение клинка и ножен, чувство стремительно приближающейся опасности, гнев еще не начавшегося сражения.
Тело двигалось будто было мертво, однако алкоголь никак не влиял на рефлексы. Поэтому, когда клинок одного из телохранителей со свистом нацелился ему в шею, огромный двуручник исчез со спины и, отразив атаку, вошел в плоть неосмотрительного врага. Запах крови вернул все на свои места, он тяжело сделал первый шаг, а затем провалился в блаженное беспамятство.
Мерзкий хлюпающий звук, темнота, головная боль, металлический привкус во рту. «Остановись!!!» - истошно вопил кто-то рядом. Карвер медленно повернулся, готовый уничтожить мерзкий субъект, разрывающий своим визгом голову на части. Толстенький мужчина медленно пятился назад, не в силах вымолвить ни слова под горящим взором наемника, что спасло его жизнь. Огромный меч звякнул о землю в безвольной руке, дыхание восстановилось, хотя зрение было все еще трудно сфокусировать, приятная физическая усталость навалилась на плечи, унося все остальное прочь. Что-то появилось в его руке, а странный человек ринулся наутек. Карвер попытался посмотреть ему вслед, но каждый поворот головы отдавался жуткой ноющей болью. Пальцы внимательно ощупали матерчатый мешочек, сразу сознавая, что это кошелек и дольно-таки тяжелый. Хмуро оглядев глазами вокруг, он понял, что стоит, неведомым ему образом все еще перед висельником, и добротные кожаные сапоги постепенно пропитываются кровью. По количеству обрубков, Карвер прикинул, что противников было только пятеро и почти все новички. Он не помнил, ни как сражался, ни почему. Поэтому тяжко вдохнув тошнотворный воздух, он медленно побрел по ошметкам в сторону дома дяди.
Остановившись подле лестницы, он мрачно посмотрел на дверь, за которой ждала, пусть не роскошная, но все-таки постель и чистая одежда. Как не крути, а это было единственное место, где можно было уснуть мертвым сном и ни о чем не думать. Короткая прогулка освежила его, но он был все еще пьян, хоть и сознавал это. Младшему было плевать на весь мир, но расстроенные полные отчаяния глаза родной матери, женщины, что его с Бетани родила и без устали растила. Это заставляло терпеть озноб на улице, и чавкать прохудившимися сапогами. Одиночество и бездействие снова нагнало его на мысли о жизни, о прошлом, о том, что так сильно ему хотелось. Младший, подумав с секунду, решил провести остаток ночи на крыше дома. Там тоже относительно безопасно, и открывается удручающий и в тоже время восхитительный вид на порт и Недремлющее море.
Замаскированная ступенька, ниша от выпавшего из кладки камня, край окна, еще один толчок и вот она, вожделенная крыша, где никто никогда не бывает. Однако на этот раз он ошибся, возле самого края неподвижно сидела тень.
- Это ты? – удивленно спросил слишком хорошо знакомый голос. Он отказывался это признавать. Напиться до потери памяти, чтобы она напомнила о своем существовании до утра. Тут только он заметил, что поднявшийся посох медленно вернулся на свое место возле хозяйки. Эта была Кьяра. Еще один маг, еще одна гордость отца. Он будет жить с этим вечно.
- Сядешь? – спросила она, хлопая рукой по грязной крыше. Он молча опустился рядом с ней, положив голову себе на колено. Уходить, как он обычно это делал, было бессмысленно, и недавняя тяжесть на сердце вновь вернулась, терзая его. Брат и сестра лишь по крови сидели, вглядываясь во тьму ночных вод, думая о своем. «Почему?» не переставал себя спрашивать Карвер, он вновь повернул голову к сестре. Сейчас у нее было ее настоящее лицо, не те полуулыбки, когда она общалась с временными товарищами, не те гримасы, которые вылезали в пылу мясорубки, а именно это равнодушное, без единой эмоции лицо, как у усмиренного. Ни губы, ни глаза, даже в свете луны ничего не отражали. И сейчас он видел это так ясно и четко, что не выдержал.
- Ты хоть когда-нибудь сожалеешь?!
Брови удивленно изогнулись, а глаза замерли с немым вопросом. Вранье!!! Это лишь маска, она знает о чем, я говорю, но все равно продолжает играть.
- Хватит претворяться, - ярость, постоянно топившаяся в спиртном, молниеносно пробилась в еще не совсем трезвое сознание.
- А что это меняет? – на ее лицо отразилась грусть, но Карвера все равно не отпускало ощущение фальши.
- Все, - кратко сообщил тот.
- Да… Сожалею, - тихо проговорила в ответ сестра. Он смотрел на ее затылок, сам не заметив, как встал и начал ходить взад вперед.
- Ты опять мне врешь? – в ответ прозвучал все тот же тихий голос. – Нет, не вру, брат мой.
Это стало последней каплей. Он кинулся в женщине, встряхнул ее, заставив смотреть себе в глаза. Но то, что он увидел, заставило его ноги подогнуться. Лицо сестры было по-прежнему спокойно, губы, глаза, брови застыли, только сверкающие, словно льдинки в свете катились по ее щекам. Все, что он сейчас хотел, так это верить, что эти слезы настоящие, и что они текут по фарфоровой коже из-за его второй половины.
- Бет… - еле слышно выдавил он, боясь вновь посмотреть ей в лицо.
- Солнечный огонь…
Вздернув голову, Карвер увидел дрожащие в кривой улыбке губы, сведенные в одну линию брови, и глаза полные боли, будто отражающие чувства в его сердце.
Кьяра всегда была полной противоположностью его близнецу, но всегда заботилась о ней, расчесывала волосы, проверяла, нет ли поблизости храмовников, учила магии. Но когда, та огромная рогатая тварь, что изуродовала тело Бетани, издохла, когда мать рыдала над ее трупом, его старшая ответственная сестра просто сказала, что пора идти, а еще позже, как ни в чем не бывало, разговаривала с Флемет. Как же так? Он не мог спать, не мог есть, не мог смотреть на стремительно стареющую от горя мать, он забыл, что такое жизнь. А она лишь тихо иногда беседовала с Авелин, вместо того, чтобы поговорить с ним, хотя бы раз, хотя бы один единственный раз.
Почти год в рабстве, постоянная смертельная усталость, нищета, даже по сравнению с Лотерингом, схвати, сладкие запахи гари и прочее. В конце концов, боль превратилась в бессильную ярость к родному человеку.
- Прости, - с губ Кьяры слетел такой вздох, будто не дышала целых десять лет. Он молчит, не может, хоть и обнимает ее в ответ. Холодный с моря ветер пронизывает их насквозь, но им было все равно, ведь так долго не хватало родного тепла. Она как всегда первая приходит в себя, и слабо улыбаясь, идет прочь. Завтра она снова станет непроницаемой, но он знает, что это лишь на время пока не станет легче. Первые трещины уже появились, и фарфор крошил крупными кусочками. Скоро они смогут поговорить о ней, сбросить этот груз, но не сейчас. Еще совсем чуть-чуть подождать.
Автор: Kampotka
Бета: нет
Категория: Dragon Age 2
Рейтинг: пока что PG - 13
Персонажи и пейринг: фем!Хоук, Карвер, остальное по ходу
Жанр: Action, Angst, Drama, Romance
Размер: макси
Аннотация: мой взгляд на события и чувства героев
Предупреждения: OOC (возможно), насилие, ненормативная лексика
От автора: Пожалуйста, уважаемые читатели пишите комментарии. Ем любые тапки, буду стремиться исправить ошибки. Отзывы действительно нужны.
!!!Спасибо за предыдущие отзывы. Хи-хи... вот новая глава.
Статус: в работе
Глава 3 читать дальше
Сумрак опустился на славный город цепей, окутав его тайной. Суматоха и бестолковые крики прекратились. Улицы стремительно пустели, жители спешили запереться в своих домах или окунуться в мир вечного ночного праздника.
Карвер спокойно сидел в «Висельнике», допивая неизвестную по счету кружку пива. В голове роились одни и те же мысли, которые он не мог отпустить, напиваясь даже до горизонтального состояния. Перед глазами все плывет, невероятный гам перерастает в монотонный пилящий по нервам шум, грязные стены исчезают, и снова появляется она. Его самая главная опора, по совместительству самый страшный ночной кошмар. Сквозь пьяную пелену появляется ярость. Хочется крушить, ломать, сразиться с целым миром и быть растоптанным им.
Как же сильно он ненавидит ее спокойствие, как же сильно он хочет встряхнуть ее, чтобы эта бесчувственная тварь, зовущая себя его сестрой, ощутила хоть часть того ужаса, который каждый раз овладевает его душой.
Приятное головокружение, бесконечное падение в невесомости. Кто-то быстро прошел мимо, и вслед за ним дернулось пламя свечи. Хоук младший смотрел на горящий огонек, как всегда против воли погружаясь в воспоминания.
Ясный летний день, и все наполняется детским восторгом, его и его сестры, родной Бет. Они вместе играли во дворике маленького дома, стоявшего на самом краю деревни. Запахи луговых цветов и пряной травы наполняли воздух, который дети буквально пили. Было много забот и проблем, но мир был прекрасен. Они заканчивали помогать матери и бежали к Диким Землям встречать отца, который целый день мог собирать травы в том загадочном и страшном для них месте, полном опасности и неизведанного. Он всегда обнимал их и целовал в щеки. Он всегда был высоким, сильным и называл вечно непоседливую Бетани «Мой лучик». И действительно, она была похожа на солнечный огонь: ей все всегда удавалось, любая работа кипела в ее маленьких руках, никогда не жаловалась, никогда не унывала, всегда…
Пламя снова дернулось, и воспоминание также резко оборвалось. Снова шум, снова эти пьяные рожи, от которых становилось тошно. А мысль, что Карвер сейчас такой же, как они: грязный, облитый вонючим пивом, с красной покрытой пятнами кожей. Его воротило, поймав взглядом Нору, он заказал себе выпивку покрепче. Виски, ром, все мешалось внутри и грозилось выйти наружу. Оставаться на одном месте он больше не мог и, поднявшись с неимоверным усилием, поплелся вон из злачного места.
- Куда прешь скотина!!!
- Ты нашу выпивку разлил!!!
- Ах, ты шваль клоачная…
Яростные пьяные возгласы доносились со всех сторон, парень шел, неуклюже сшибая столы, цепляясь за плечи незнакомых людей. Дважды ему врезали по ребрам, дышать и держать хоть какое-то подобие баланса становилось тяжелее, но всякий путь заканчивается, и перед ним возникла выходная дверь. Ночь радостно встретила холодными объятьями, мороз пробежал по коже, и его вывернуло на только подошедшего посетителя таверны. Все, что видел Карвер, это дорогие сапоги Верхнего города, а до слуха докатилось брюзжащие: «Убить, тварь». Знакомое пение клинка и ножен, чувство стремительно приближающейся опасности, гнев еще не начавшегося сражения.
Тело двигалось будто было мертво, однако алкоголь никак не влиял на рефлексы. Поэтому, когда клинок одного из телохранителей со свистом нацелился ему в шею, огромный двуручник исчез со спины и, отразив атаку, вошел в плоть неосмотрительного врага. Запах крови вернул все на свои места, он тяжело сделал первый шаг, а затем провалился в блаженное беспамятство.
Мерзкий хлюпающий звук, темнота, головная боль, металлический привкус во рту. «Остановись!!!» - истошно вопил кто-то рядом. Карвер медленно повернулся, готовый уничтожить мерзкий субъект, разрывающий своим визгом голову на части. Толстенький мужчина медленно пятился назад, не в силах вымолвить ни слова под горящим взором наемника, что спасло его жизнь. Огромный меч звякнул о землю в безвольной руке, дыхание восстановилось, хотя зрение было все еще трудно сфокусировать, приятная физическая усталость навалилась на плечи, унося все остальное прочь. Что-то появилось в его руке, а странный человек ринулся наутек. Карвер попытался посмотреть ему вслед, но каждый поворот головы отдавался жуткой ноющей болью. Пальцы внимательно ощупали матерчатый мешочек, сразу сознавая, что это кошелек и дольно-таки тяжелый. Хмуро оглядев глазами вокруг, он понял, что стоит, неведомым ему образом все еще перед висельником, и добротные кожаные сапоги постепенно пропитываются кровью. По количеству обрубков, Карвер прикинул, что противников было только пятеро и почти все новички. Он не помнил, ни как сражался, ни почему. Поэтому тяжко вдохнув тошнотворный воздух, он медленно побрел по ошметкам в сторону дома дяди.
Остановившись подле лестницы, он мрачно посмотрел на дверь, за которой ждала, пусть не роскошная, но все-таки постель и чистая одежда. Как не крути, а это было единственное место, где можно было уснуть мертвым сном и ни о чем не думать. Короткая прогулка освежила его, но он был все еще пьян, хоть и сознавал это. Младшему было плевать на весь мир, но расстроенные полные отчаяния глаза родной матери, женщины, что его с Бетани родила и без устали растила. Это заставляло терпеть озноб на улице, и чавкать прохудившимися сапогами. Одиночество и бездействие снова нагнало его на мысли о жизни, о прошлом, о том, что так сильно ему хотелось. Младший, подумав с секунду, решил провести остаток ночи на крыше дома. Там тоже относительно безопасно, и открывается удручающий и в тоже время восхитительный вид на порт и Недремлющее море.
Замаскированная ступенька, ниша от выпавшего из кладки камня, край окна, еще один толчок и вот она, вожделенная крыша, где никто никогда не бывает. Однако на этот раз он ошибся, возле самого края неподвижно сидела тень.
- Это ты? – удивленно спросил слишком хорошо знакомый голос. Он отказывался это признавать. Напиться до потери памяти, чтобы она напомнила о своем существовании до утра. Тут только он заметил, что поднявшийся посох медленно вернулся на свое место возле хозяйки. Эта была Кьяра. Еще один маг, еще одна гордость отца. Он будет жить с этим вечно.
- Сядешь? – спросила она, хлопая рукой по грязной крыше. Он молча опустился рядом с ней, положив голову себе на колено. Уходить, как он обычно это делал, было бессмысленно, и недавняя тяжесть на сердце вновь вернулась, терзая его. Брат и сестра лишь по крови сидели, вглядываясь во тьму ночных вод, думая о своем. «Почему?» не переставал себя спрашивать Карвер, он вновь повернул голову к сестре. Сейчас у нее было ее настоящее лицо, не те полуулыбки, когда она общалась с временными товарищами, не те гримасы, которые вылезали в пылу мясорубки, а именно это равнодушное, без единой эмоции лицо, как у усмиренного. Ни губы, ни глаза, даже в свете луны ничего не отражали. И сейчас он видел это так ясно и четко, что не выдержал.
- Ты хоть когда-нибудь сожалеешь?!
Брови удивленно изогнулись, а глаза замерли с немым вопросом. Вранье!!! Это лишь маска, она знает о чем, я говорю, но все равно продолжает играть.
- Хватит претворяться, - ярость, постоянно топившаяся в спиртном, молниеносно пробилась в еще не совсем трезвое сознание.
- А что это меняет? – на ее лицо отразилась грусть, но Карвера все равно не отпускало ощущение фальши.
- Все, - кратко сообщил тот.
- Да… Сожалею, - тихо проговорила в ответ сестра. Он смотрел на ее затылок, сам не заметив, как встал и начал ходить взад вперед.
- Ты опять мне врешь? – в ответ прозвучал все тот же тихий голос. – Нет, не вру, брат мой.
Это стало последней каплей. Он кинулся в женщине, встряхнул ее, заставив смотреть себе в глаза. Но то, что он увидел, заставило его ноги подогнуться. Лицо сестры было по-прежнему спокойно, губы, глаза, брови застыли, только сверкающие, словно льдинки в свете катились по ее щекам. Все, что он сейчас хотел, так это верить, что эти слезы настоящие, и что они текут по фарфоровой коже из-за его второй половины.
- Бет… - еле слышно выдавил он, боясь вновь посмотреть ей в лицо.
- Солнечный огонь…
Вздернув голову, Карвер увидел дрожащие в кривой улыбке губы, сведенные в одну линию брови, и глаза полные боли, будто отражающие чувства в его сердце.
Кьяра всегда была полной противоположностью его близнецу, но всегда заботилась о ней, расчесывала волосы, проверяла, нет ли поблизости храмовников, учила магии. Но когда, та огромная рогатая тварь, что изуродовала тело Бетани, издохла, когда мать рыдала над ее трупом, его старшая ответственная сестра просто сказала, что пора идти, а еще позже, как ни в чем не бывало, разговаривала с Флемет. Как же так? Он не мог спать, не мог есть, не мог смотреть на стремительно стареющую от горя мать, он забыл, что такое жизнь. А она лишь тихо иногда беседовала с Авелин, вместо того, чтобы поговорить с ним, хотя бы раз, хотя бы один единственный раз.
Почти год в рабстве, постоянная смертельная усталость, нищета, даже по сравнению с Лотерингом, схвати, сладкие запахи гари и прочее. В конце концов, боль превратилась в бессильную ярость к родному человеку.
- Прости, - с губ Кьяры слетел такой вздох, будто не дышала целых десять лет. Он молчит, не может, хоть и обнимает ее в ответ. Холодный с моря ветер пронизывает их насквозь, но им было все равно, ведь так долго не хватало родного тепла. Она как всегда первая приходит в себя, и слабо улыбаясь, идет прочь. Завтра она снова станет непроницаемой, но он знает, что это лишь на время пока не станет легче. Первые трещины уже появились, и фарфор крошил крупными кусочками. Скоро они смогут поговорить о ней, сбросить этот груз, но не сейчас. Еще совсем чуть-чуть подождать.
пятница, 23 декабря 2011
Название: По сценарию
Автор: Kampotka
Бета: нет
Категория: Dragon Age 2
Рейтинг: пока что PG - 13
Персонажи и пейринг: фем!Хоук/Андерс, фем!Хоук/Фенрис, Карвер/НЖП, остальное по ходу
Жанр: Action, Angst, Drama, Romance,
Размер: макси
Аннотация: мой взгляд на события и чувства героев
Предупреждения: OOC (возможно), насилие (будет), ненормативная лексика
От автора: Пожалуйста, уважаемые читатели пишите комментарии. Ем любые тапки, буду стремиться исправить ошибки. Отзывы действительно нужны.
Статус: в работе
Глава 1.читать дальше
- И так, сестренка, нас смешали с грязью, не забыв смачно полить помоями, и отослали ко всем демонам Тени. Город полнится слухами, храмовники начинают потихоньку звереть и задавать вопросы!
Крепкий высокий парень с массивным двуручным мечом за спиной хмуро шел вместе с девицей по широкой улиеы богатого района города Киркволл. На них обоих были легкие дешевые кожаные доспехи, которые с легкостью можно было перепутать с обычной одеждой, за поясом покоились небрежно заткнутые ножи, износившиеся сапоги, потертая в некоторых местах ткань и прочее, выдававшие в этих молодых людей наемников нижнего города.
- Не вой на всю улицу, Карвер. В конце концов, эти устойчивые к магии ублюдки в грозных доспехах плетутся только за мной, - девушка устало повела плечом и поправила густые распущенные ниже спины волосы, которые блестящим черным шелком скрывали маленькие метательные ножи.
- Между прочим, я волнуюсь, мама волнуется, а ты даже лишний раз не трепыхнешься!!! – парень начинал потихоньку закипать, на его и без того суровом лице сдвинулись брови, и он предусмотрительно перешел на шепот, больше походивший на шипение.
- Ты же сама говорила, что долго скрывать дар в этом городе в нашем положении не получится! Что нам нужно либо до хрена денег, либо положение в обществе! А теперь, когда промелькнула такая возможность, ты просто от нее отмахиваешься?!
- Карвер, что ты мне предлагаешь? – вздохнула девушка, - Пойти и заставить силой этого упертого, мать его, гнома взять нас в экспедицию? Для него мы просто оборванцы! Мы лучше других, но доказать ему это сможем, только на самих глубинных тропах и…
Закончить предложение помешал врезавшийся случайно парнишка, который, буркнув под нос что-то вроде «Извините», понесся дальше. Через полторы секунды хлопнув себя по боку, где только что висел кошелек, девица нехорошо ухмыльнулась, извлекая будто из пустоты метательный нож.
- Надеюсь, у тебя не настолько плохое настроение, чтобы убить за кражу?
Однако ответа не понадобилось, так как в плечо неудачливого воришки влетела стрела и с силой пригвоздила его к стене. К раненому неспешной хозяйской походкой шел безбородый гном с огромным специфическим арбалетом, с усмешкой наблюдая, как малец безуспешно пытается вытащить стрелу.
- Знал, я одного малого, которому достаточно было улыбнуться, а твои карманы уже пусты, - одним легким движением выдирает из тела снаряд, и тот, тихо постанывая, сползает по стене. - С такими навыками тебе в верхнем городе делать нечего, а уж тем более тереться возле торговой гильдии, - развернувшись, гном бросил мешочек с деньгами владельцам, которые как раз подходили к месту событий, - а вот вы совсем другое дело!
Ферелденцы еще раз удивленно взглянули на ухмыляющегося гнома, который явно оценивал их, почесывая светлую щетину. Быстро смекнув, девица скрестила руки на груди и поинтересовалась деловитым тоном:
- Откуда такая осведомленность?
- Я знаю всех в этом городе. Во всяком случае, всех, кого стоит знать, - улыбнулся гном.
- Значит, мы были удостоены такой чести? – разговаривая, она также внимательно его рассматривала. Темно-бордовая сорочка грубого покроя, будучи расшнурованной не скрывала шевелюру на груди, толстая кожаная куртка, которая вполне может выдержать скользящие или неловкие удары, обычные перчатки для стрельбы, широкие и как ни странно дорогие сапоги, способные выдержать любую дорогу. Хотя брата с сестрой больше всего впечатлило скорость обращения с массивным оружием и невероятно хитрый взгляд гнома.
- Нуууу… Напугать половину преступного мира Киркволла не так-то просто, тем более обычным беженцам из Ферелдена. О талантах семейки Хоук шепчутся почти все таверны города.
- И что же говорят? – сразу же заинтересовался юноша.
- Хе-хе, по большей части о твоей сестре рассказывают, - усмехнулся гном.
- Кто бы сомневался, - Карвер фыркнул, глядя на сестру, которой, как казалось, было все равно.
- И так? О себе мы знаем достаточно. О вас же только, что вы лучший мастер слова во всей Вольной марки, Варрик, не так ли? Какие услуги интересуют? И что вы можете предложить?
- Прям-таки лучший? Ты меня смущаешь, - гном хитро прищурился. – Ну, а если говорить по делу. То я участвую в экспедиции моего недалекого братца Бартранда, который не увидит выгоды, даже свались та ему на голову.
- Брата? – две пары бровей удивленно приподнялись.
- Да-да… Не смотря на то, что он гном, природа обделила его деловой жилкой, попутно отрезав чутье наживы, - картинно вздохнул Варрик и тут же продолжил. – Как я и думал, он вас отправил ко всем демонам подальше. И судя по кислым лицам, вам ооочень нужно на глубинные тропы.
- И ты решил нам помочь по доброте душевной? – сделала вывод женщина, не забыв саркастично улыбнуться.
- Предлагаю, обсудить это и все мои прочие достоинства, сегодня вечером в «Висельнике».
- Договорились, - быстро сказала женщина и, взяв брата за руку, скользнула в небольшой переулок, ведущий прочь из богатого района. Обернувшись, гном обнаружил вдалеке небольшой отряд храмовников, прочесывающий Верхний город.
***
Ночь в нижнем городе как всегда прекрасна. Луна освещает все великолепие пустынных улиц, на которых часто попадаются мертвецки пьяные тела или неопытные шайки разбойников, ее свет отражается в лужах и парит в воздухе, окрашивая все в серебристый цвет. Хибары, лачуги, полу разваливающиеся домики, разно ярусные крыши, тишина темных переулков, где может произойти все, что не угодно Создателю, запахи хмельного веселья и похоти разливаются вблизи публичных домов и таверн, стоны, буйства, крики наполняют и завершают завораживающую картину преступного ночного мира. Полная безнаказанность, жестокость и насилие вновь заняли свои места в пустых душах людей, которые, завершив свои дела, стекаются подобно грязной сточной воде в рассадниках греха и порока. Как раз в одном из таких мест и происходила деловая беседа упомянутых ранее персонажей.
- Идея-то очень хорошая, но я просто физически не успею набрать такую сумму в столь сжатые строки, - задумавшись, проговорила женщина, сидящая в широком кресле номера люкс самой популярной таверны города «Висельник». Рядом, прислонившись к стене, стоял Карвер и наблюдал за разговором, предпочитая отдать вожжи старшей сестре.
- Не хмурься так, красавица, поверь, мудрый и невероятно обаятельный Варрик обязательно найдет не одну работенку, за которую хорошо заплатят, - гном, восседая напротив, барабанил пальцами по деревянному столу и ободряюще улыбался.
- У меня есть выбор? – усмехнулась женщина и мельком взглянула на Карвера, мгновенно прочитав по лицу брата, что тот думает на сей счет.
- Если хочешь сорвать куш, то не особо. И так, если сможешь добыть 50 золотых, то автоматически становишься равноправным компаньоном и в случае успеха получаешь половину прибыли. С этим закончили. Теперь о более близких проблемах. Ты слишком примелькалась у храмовников и стражи, я уже дал ложную наводку о твоей внешности, но этого будет недостаточно. Надо придумать что-то еще.
- Сделать то, на что преступник Нижнего города не способен.
- На пример?
- Оказать помощь городской страже? А также мне нужен еще один человек, ведь всем известно, что мы с братом работаем в паре. Поэтому никто не обратит должного внимание на тройку, – снова улыбнулась Хоук.
Мудро рассудив, что неплохо бы проверить слухи, гном решил пойти с ними и увидеть воочию мастерство своих партнеров. Такой случай представился на следующий же вечер, когда Хоуки вместе со своей подругой Авелин Валлен абсолютно спокойно в течение пяти минут вырезали всех головорезов, посмевших к ним сунуться. Варрика удивило практически все: слаженность, беспощадность, расчетливость и абсолютное спокойствие. Он вглядывался в их лица и все больше понимал, что к обычным наемникам нижнего города его компаньоны не имеют никакого отношения. «Этот жгучий холод в глазах, жестокость, граничащая с безразличием, равнодушие, с которым те снимали добро с мертвых тел – явные отпечатки тяжелой жизни и горького опыта. А ведь им не больше двадцати. Они не простые головорезы, а профессиональные убийцы, знающие, как выживать в этом мире и готовые идти по трупам к своей цели.» Варрик смотрел и думал о том, каким образом судьба воспитывает подобных им, как они попали в этот прогнивший город и отвоевали в нем свою нишу и право на существование.
В результате долгого копания в грязном белье властей, компания убила еще несколько малочисленных банд, спасла нескладного стражника Донника, вывела на чистую воду непутевого начальника и, не соло нахлебавшись, пошли расслабиться в «Висельник». Авелин неожиданно стала капитаном стражи и пообещала прикрыть на время Хоук, однако на многочисленные идеи Варрика по использованию своего места отвечала неуклонным отказом.
- Вот упертая баба, - недовольно бормотал гном, исчерпавший на ней почти все свое красноречие, которого, к слову сказать, хватило бы уговорить храмовников станцевать канкан на столе, но не возымевшего эффекта на непробиваемо правильную стражницу.
- Упертая… Это точно, - сказал Карвер, потягивая пиво.
- А что ты еще ожидал от человека, который голыми кулаками набил морду порождению тьмы, - хмыкнула Хоук.
- А вот с этого момента поподробнее, - сказал Варрик, придвигаясь к ней.
- Как-нибудь потом…
- Почему я всех балую интересными историями, а в ответ никто и слова не скажет, а?
- Если хочешь, могу рассказать завтра во время прогулки по расколотой горе? – вдруг согласилась та.
- И чего вы там забыли?
- Пойдешь, узнаешь, - хитро подмигнула Хоук, на что гном весело рассмеялся, поднимая увесистую кружку за удачную утреннюю прогулку.
Глава 2.читать дальше
Короткий женский вскрик, большие испуганные светло-зеленые глаза на изрисованном эльфийскими татуировками лице, одна рука была вывернута и заведена за спину, почти лишая возможности двигаться, и холодное острое лезвие ножа едва касалось тонкой коже на шее.
- Подождите… Я же только что… - начала не очень связно лепетать эльфийка.
- Использовала магию крови, - тихо и угрожающе закончил за нее юноша, еще сильнее сдавив тонкое девичье запястье. – Что будем делать?
Рядом с ними находились еще трое, уже знакомых нам личностей, а именно: свежеиспеченный капитан стражи, серьезно глядевшая на девешку, недовольно хмуривший брови Варрик и, скрестившая по привычке руки, Кьяра Хоук. Они стояли посреди темных острых камней в месте под названием Расколотая гора и молча взирали на Карвера, готового перерезать пленнице горло при первой же попытке освободиться. Солнце щедро освещало заросшую мхом поляну и мрачные лица, каждый думал о своем, и лишь непривычно свежий ветер носился посреди их молчания.
Хоук пристально вглядывалась в невинное личико, пытаясь разобраться, как она после стольких лет могла не почувствовать мага крови. Неужели ее ввели в заблуждение слезливые глазки, сбивчивая речь и детское любопытство этого все же столь милого создания. Ее провели, при этой мысли пальцы сжали ткань одежды, и она еще раз посмотрела на молоденькую эльфийку. Карвер прав: надо что-то делать.
- У нас здесь еще незаконченное дело, - она ненадолго задумалась и продолжила, уже непосредственно обращаясь к девушке. – Как давно ты используешь магию крови?
- Через пару месяцев будет год, - проговорила та, сжавшись под холодными цвета льда глазами.
- Поэтому к тебе так относятся в клане, - это было утверждение, ответом на которое была поникшая голова.
- Правильно сделали, - нахмурившись, сказал Карвер.
- Может и правильно, но они спихнули ее нам, не в состоянии принять за нее ответственность, - Хоук злилась, пытаясь понять как выкрутиться из этого неудобного положения. – Значит так! Мерриль ты едешь с нами дальше, впереди всех. Если я и Карвер заметим, что ты опять используешь магию крови, то распрощаешься с жизнью. Я достаточно ясно объяснила?
Мерриль потерла онемевшее от мужской хватки запястье и, коротко кивнув, неуверенно сказала:
- Но он же помог нам?
- Они не будут помогать вечно, - мрачно сказала Хоук.
- Но я знаю, что делаю. Я смогу себя уберечь…
-Нет, - в один голос заявили брат с сестрой.
Путь до самого кладбища они проделали молча, внимательно оглядываясь в поисках вернувшихся с того света врагов, которые выскакивали прямо из-под земли, норовя оторвать кусок живой плоти от путников. И самыми неприятными как всегда оказались те, мертвецы, которые обладали магией. Колдовской ужас обладал мощными заклинаниями, способными охватить большую территорию, из-за чего приходилось всегда держаться порознь. А второе существо, которого его звала Мерриль Теневой воин, был невероятно живуч и силен, и только общими усилиями можно было отправить эту тварь в Тень. Вымотавшись, они сделали привал рядом со старыми захоронениями: маленький костер, простая пища на скорую руку и совершено неугомонный гном.
- И так? Может, расскажешь, что ты такого сделала? – полюбопытствовал он, все остальные непроизвольно прислушались.
- Они просто не одобряют мой выбор, - грустно ответила эльфийка.
- Кажется, кто-то пытается отделаться общими фразами? – пропел он.
- Варрик, не порть мне аппетит. Лично я не хочу знать! Ничего приятного она по этому поводу не расскажет, - сказала Хоук, сосредоточенно срезая с овоща грубую шкуру.
Немного поворчав, гном сел ко всем и недовольно наблюдал тишину над их маленьким огоньком.
***
-Оу, - только и сказала Хоук, когда из медальона в короткой вспышке появилась статная немолодая женщина с густыми, но совершенно седыми волосами, лихой для своих лет фигурой и старческими золотыми глазами, испещренные большим количеством морщинок. Каждый по-своему реагировал на неожиданную гостью. Авелин и младший брат Хоук напряглись, готовясь к новым неожиданностям, в существовании которых они не сомневались, Варрик с восторгом рассматривал новоприбывшую, запоминая мельчайшие детали для будущих россказней, эльфийка склонилась в поклоне, на что ведьма Диких земель откровенно рассмеялась:
- Какая вежливая девочка. Стой уж прямо, - девушка послушалась и смотрела на нее с трепетом.
- Как же приятно, когда кто-то держит слово. Я бы не удивилась, если бы амулет сейчас звякал в кармане какого-нибудь бродячего купца, - золотой взор столкнулся со льдом прозрачно-голубых глаз, и ведьма иронично улыбнулась.
- Я всегда поступаю так, как считаю нужным. И я считаю необходимым держать свое слово, - Хоук внимательно посмотрела на свою собеседницу. – Значит, ты поместила себя в медальон?
- Лишь крошечную частицу. Можно сказать, обломок в море, за который хватается утопающий.
Флемет как всегда говорила загадками на свой особенный манер.
- За который хватается утопающий… - протянула Хоук, никто не вмешивался в их разговор, стараясь понять его суть. – Тебя убили или хотели убить? Но как это возможно?
- Не забивай голову условностями, дитя.
- Может вы и правы.
- Если бы ты знала мою дочь, то поняла бы, насколько редко я это слышу, - вновь расхохоталась ведьма. – Маленькая прохвостка считает себя самой умной… Ну что ж, я такой ее воспитала.
- Так она ваш враг или семья?
- Может быть и то, и другое. Или наоборот. В любом случае мне пора… Вы выполнили свое обещание. За это вам моя благодарность и мое расположение. И последнее… - она долго смотрела на Кьяру и, отвернувшись, произнесла что-то похожее на пророчество:
- Грядет время перемен. Мир окажется во власти безумия, а ты на краю пропасти. Все вокруг покроет тьма. И тебе останется лишь сделать один шаг в бездну. Не бойся. Прыгай вниз, когда настанет твое время. Ведь только падая, можно узнать, умеешь ли ты летать.
- Ну… От пары мощных чешуйчатых крылышек не отказалась бы. Они могут быть крайне полезны, - усмехнулась Хоук.
- О, не беспокойся. Твои крылья на много быстрее моих… Ты поймешь… Может быть…
Снова вспышка и огромный дракон, сияя темной чешуей, взмывает к вершине Расколотой горы, поднимая тучи пыли и мелкого камня. Варрик тихо присвистнул.
- Не нравится мне все это, - пробормотал Карвер с беспокойством глядя на сестру.
***
- Маретари!!! – зазвенел обычно тихий голос Кьяры Хоук. Несколько эльфов преградили ей дорогу, закрывая своими спинами хранительницу от идущей быстрым шагом магнессы, другие достали луки и стрелы, готовясь в любой момент проткнуть нахальную девицу острым наконечником. Но долийка одним жестом попросила всех успокоиться, и спокойно пошла навстречу группе.
- Мы все сделали, - заверила ее Хоук.
- Ну что ж, я рада, что все обошлось. Тебе выпала нелегкая ноша… - начала хранительница, но Хоук, что бывает крайне редко, ее перебила, говоря снова медленно и спокойно.
- Я не беру Мерриль с собой.
- Тогда ей придется идти одной, - грустно сказала хранительница.
- Значит одной, - все также хладнокровно повторила магнесса. Маретари пригласила ее прогуляться вдоль лагеря, Хоук лишь кивнула.
- Я за нее беспокоюсь. Я знаю, что она сама не ведает, что творит. Считает, что магия крови это просто другой тип магии. Считает, что обычных способов защиты достаточно. Я люблю эту девочку. Она добра и невинна.
- Это не освобождает ее и вас от ответственности…
- Я знаю. И все-таки я прошу еще раз. Позаботься о ней. Со временем она поймет и откажется от этой грязной магии. Ее душа еще не загублена. Без поддержки она долго не протянет.
- Вы не можете переубедить вашу собственную ученицу, и поэтому хотите отправить ее в Киркволл, город храмовников, город цепей. Там и у магов, и у эльфов незавидное положение. И вы хотите, чтобы я помогла ей приспособиться?
- Да.
В это простое слово хранительница вложила все свои чувства, у нее не было выбора, она могла лишь молить шемлена о помощи.
- Хорошо, - прищурившись, согласилась Кьяра, - но вы мне будете обязаны.
- Окажу любую услугу, какую смогу, - с облегченьем выдохнула старая женщина.
Автор: Kampotka
Бета: нет
Категория: Dragon Age 2
Рейтинг: пока что PG - 13
Персонажи и пейринг: фем!Хоук/Андерс, фем!Хоук/Фенрис, Карвер/НЖП, остальное по ходу
Жанр: Action, Angst, Drama, Romance,
Размер: макси
Аннотация: мой взгляд на события и чувства героев
Предупреждения: OOC (возможно), насилие (будет), ненормативная лексика
От автора: Пожалуйста, уважаемые читатели пишите комментарии. Ем любые тапки, буду стремиться исправить ошибки. Отзывы действительно нужны.
Статус: в работе
Глава 1.читать дальше
- И так, сестренка, нас смешали с грязью, не забыв смачно полить помоями, и отослали ко всем демонам Тени. Город полнится слухами, храмовники начинают потихоньку звереть и задавать вопросы!
Крепкий высокий парень с массивным двуручным мечом за спиной хмуро шел вместе с девицей по широкой улиеы богатого района города Киркволл. На них обоих были легкие дешевые кожаные доспехи, которые с легкостью можно было перепутать с обычной одеждой, за поясом покоились небрежно заткнутые ножи, износившиеся сапоги, потертая в некоторых местах ткань и прочее, выдававшие в этих молодых людей наемников нижнего города.
- Не вой на всю улицу, Карвер. В конце концов, эти устойчивые к магии ублюдки в грозных доспехах плетутся только за мной, - девушка устало повела плечом и поправила густые распущенные ниже спины волосы, которые блестящим черным шелком скрывали маленькие метательные ножи.
- Между прочим, я волнуюсь, мама волнуется, а ты даже лишний раз не трепыхнешься!!! – парень начинал потихоньку закипать, на его и без того суровом лице сдвинулись брови, и он предусмотрительно перешел на шепот, больше походивший на шипение.
- Ты же сама говорила, что долго скрывать дар в этом городе в нашем положении не получится! Что нам нужно либо до хрена денег, либо положение в обществе! А теперь, когда промелькнула такая возможность, ты просто от нее отмахиваешься?!
- Карвер, что ты мне предлагаешь? – вздохнула девушка, - Пойти и заставить силой этого упертого, мать его, гнома взять нас в экспедицию? Для него мы просто оборванцы! Мы лучше других, но доказать ему это сможем, только на самих глубинных тропах и…
Закончить предложение помешал врезавшийся случайно парнишка, который, буркнув под нос что-то вроде «Извините», понесся дальше. Через полторы секунды хлопнув себя по боку, где только что висел кошелек, девица нехорошо ухмыльнулась, извлекая будто из пустоты метательный нож.
- Надеюсь, у тебя не настолько плохое настроение, чтобы убить за кражу?
Однако ответа не понадобилось, так как в плечо неудачливого воришки влетела стрела и с силой пригвоздила его к стене. К раненому неспешной хозяйской походкой шел безбородый гном с огромным специфическим арбалетом, с усмешкой наблюдая, как малец безуспешно пытается вытащить стрелу.
- Знал, я одного малого, которому достаточно было улыбнуться, а твои карманы уже пусты, - одним легким движением выдирает из тела снаряд, и тот, тихо постанывая, сползает по стене. - С такими навыками тебе в верхнем городе делать нечего, а уж тем более тереться возле торговой гильдии, - развернувшись, гном бросил мешочек с деньгами владельцам, которые как раз подходили к месту событий, - а вот вы совсем другое дело!
Ферелденцы еще раз удивленно взглянули на ухмыляющегося гнома, который явно оценивал их, почесывая светлую щетину. Быстро смекнув, девица скрестила руки на груди и поинтересовалась деловитым тоном:
- Откуда такая осведомленность?
- Я знаю всех в этом городе. Во всяком случае, всех, кого стоит знать, - улыбнулся гном.
- Значит, мы были удостоены такой чести? – разговаривая, она также внимательно его рассматривала. Темно-бордовая сорочка грубого покроя, будучи расшнурованной не скрывала шевелюру на груди, толстая кожаная куртка, которая вполне может выдержать скользящие или неловкие удары, обычные перчатки для стрельбы, широкие и как ни странно дорогие сапоги, способные выдержать любую дорогу. Хотя брата с сестрой больше всего впечатлило скорость обращения с массивным оружием и невероятно хитрый взгляд гнома.
- Нуууу… Напугать половину преступного мира Киркволла не так-то просто, тем более обычным беженцам из Ферелдена. О талантах семейки Хоук шепчутся почти все таверны города.
- И что же говорят? – сразу же заинтересовался юноша.
- Хе-хе, по большей части о твоей сестре рассказывают, - усмехнулся гном.
- Кто бы сомневался, - Карвер фыркнул, глядя на сестру, которой, как казалось, было все равно.
- И так? О себе мы знаем достаточно. О вас же только, что вы лучший мастер слова во всей Вольной марки, Варрик, не так ли? Какие услуги интересуют? И что вы можете предложить?
- Прям-таки лучший? Ты меня смущаешь, - гном хитро прищурился. – Ну, а если говорить по делу. То я участвую в экспедиции моего недалекого братца Бартранда, который не увидит выгоды, даже свались та ему на голову.
- Брата? – две пары бровей удивленно приподнялись.
- Да-да… Не смотря на то, что он гном, природа обделила его деловой жилкой, попутно отрезав чутье наживы, - картинно вздохнул Варрик и тут же продолжил. – Как я и думал, он вас отправил ко всем демонам подальше. И судя по кислым лицам, вам ооочень нужно на глубинные тропы.
- И ты решил нам помочь по доброте душевной? – сделала вывод женщина, не забыв саркастично улыбнуться.
- Предлагаю, обсудить это и все мои прочие достоинства, сегодня вечером в «Висельнике».
- Договорились, - быстро сказала женщина и, взяв брата за руку, скользнула в небольшой переулок, ведущий прочь из богатого района. Обернувшись, гном обнаружил вдалеке небольшой отряд храмовников, прочесывающий Верхний город.
***
Ночь в нижнем городе как всегда прекрасна. Луна освещает все великолепие пустынных улиц, на которых часто попадаются мертвецки пьяные тела или неопытные шайки разбойников, ее свет отражается в лужах и парит в воздухе, окрашивая все в серебристый цвет. Хибары, лачуги, полу разваливающиеся домики, разно ярусные крыши, тишина темных переулков, где может произойти все, что не угодно Создателю, запахи хмельного веселья и похоти разливаются вблизи публичных домов и таверн, стоны, буйства, крики наполняют и завершают завораживающую картину преступного ночного мира. Полная безнаказанность, жестокость и насилие вновь заняли свои места в пустых душах людей, которые, завершив свои дела, стекаются подобно грязной сточной воде в рассадниках греха и порока. Как раз в одном из таких мест и происходила деловая беседа упомянутых ранее персонажей.
- Идея-то очень хорошая, но я просто физически не успею набрать такую сумму в столь сжатые строки, - задумавшись, проговорила женщина, сидящая в широком кресле номера люкс самой популярной таверны города «Висельник». Рядом, прислонившись к стене, стоял Карвер и наблюдал за разговором, предпочитая отдать вожжи старшей сестре.
- Не хмурься так, красавица, поверь, мудрый и невероятно обаятельный Варрик обязательно найдет не одну работенку, за которую хорошо заплатят, - гном, восседая напротив, барабанил пальцами по деревянному столу и ободряюще улыбался.
- У меня есть выбор? – усмехнулась женщина и мельком взглянула на Карвера, мгновенно прочитав по лицу брата, что тот думает на сей счет.
- Если хочешь сорвать куш, то не особо. И так, если сможешь добыть 50 золотых, то автоматически становишься равноправным компаньоном и в случае успеха получаешь половину прибыли. С этим закончили. Теперь о более близких проблемах. Ты слишком примелькалась у храмовников и стражи, я уже дал ложную наводку о твоей внешности, но этого будет недостаточно. Надо придумать что-то еще.
- Сделать то, на что преступник Нижнего города не способен.
- На пример?
- Оказать помощь городской страже? А также мне нужен еще один человек, ведь всем известно, что мы с братом работаем в паре. Поэтому никто не обратит должного внимание на тройку, – снова улыбнулась Хоук.
Мудро рассудив, что неплохо бы проверить слухи, гном решил пойти с ними и увидеть воочию мастерство своих партнеров. Такой случай представился на следующий же вечер, когда Хоуки вместе со своей подругой Авелин Валлен абсолютно спокойно в течение пяти минут вырезали всех головорезов, посмевших к ним сунуться. Варрика удивило практически все: слаженность, беспощадность, расчетливость и абсолютное спокойствие. Он вглядывался в их лица и все больше понимал, что к обычным наемникам нижнего города его компаньоны не имеют никакого отношения. «Этот жгучий холод в глазах, жестокость, граничащая с безразличием, равнодушие, с которым те снимали добро с мертвых тел – явные отпечатки тяжелой жизни и горького опыта. А ведь им не больше двадцати. Они не простые головорезы, а профессиональные убийцы, знающие, как выживать в этом мире и готовые идти по трупам к своей цели.» Варрик смотрел и думал о том, каким образом судьба воспитывает подобных им, как они попали в этот прогнивший город и отвоевали в нем свою нишу и право на существование.
В результате долгого копания в грязном белье властей, компания убила еще несколько малочисленных банд, спасла нескладного стражника Донника, вывела на чистую воду непутевого начальника и, не соло нахлебавшись, пошли расслабиться в «Висельник». Авелин неожиданно стала капитаном стражи и пообещала прикрыть на время Хоук, однако на многочисленные идеи Варрика по использованию своего места отвечала неуклонным отказом.
- Вот упертая баба, - недовольно бормотал гном, исчерпавший на ней почти все свое красноречие, которого, к слову сказать, хватило бы уговорить храмовников станцевать канкан на столе, но не возымевшего эффекта на непробиваемо правильную стражницу.
- Упертая… Это точно, - сказал Карвер, потягивая пиво.
- А что ты еще ожидал от человека, который голыми кулаками набил морду порождению тьмы, - хмыкнула Хоук.
- А вот с этого момента поподробнее, - сказал Варрик, придвигаясь к ней.
- Как-нибудь потом…
- Почему я всех балую интересными историями, а в ответ никто и слова не скажет, а?
- Если хочешь, могу рассказать завтра во время прогулки по расколотой горе? – вдруг согласилась та.
- И чего вы там забыли?
- Пойдешь, узнаешь, - хитро подмигнула Хоук, на что гном весело рассмеялся, поднимая увесистую кружку за удачную утреннюю прогулку.
Глава 2.читать дальше
Короткий женский вскрик, большие испуганные светло-зеленые глаза на изрисованном эльфийскими татуировками лице, одна рука была вывернута и заведена за спину, почти лишая возможности двигаться, и холодное острое лезвие ножа едва касалось тонкой коже на шее.
- Подождите… Я же только что… - начала не очень связно лепетать эльфийка.
- Использовала магию крови, - тихо и угрожающе закончил за нее юноша, еще сильнее сдавив тонкое девичье запястье. – Что будем делать?
Рядом с ними находились еще трое, уже знакомых нам личностей, а именно: свежеиспеченный капитан стражи, серьезно глядевшая на девешку, недовольно хмуривший брови Варрик и, скрестившая по привычке руки, Кьяра Хоук. Они стояли посреди темных острых камней в месте под названием Расколотая гора и молча взирали на Карвера, готового перерезать пленнице горло при первой же попытке освободиться. Солнце щедро освещало заросшую мхом поляну и мрачные лица, каждый думал о своем, и лишь непривычно свежий ветер носился посреди их молчания.
Хоук пристально вглядывалась в невинное личико, пытаясь разобраться, как она после стольких лет могла не почувствовать мага крови. Неужели ее ввели в заблуждение слезливые глазки, сбивчивая речь и детское любопытство этого все же столь милого создания. Ее провели, при этой мысли пальцы сжали ткань одежды, и она еще раз посмотрела на молоденькую эльфийку. Карвер прав: надо что-то делать.
- У нас здесь еще незаконченное дело, - она ненадолго задумалась и продолжила, уже непосредственно обращаясь к девушке. – Как давно ты используешь магию крови?
- Через пару месяцев будет год, - проговорила та, сжавшись под холодными цвета льда глазами.
- Поэтому к тебе так относятся в клане, - это было утверждение, ответом на которое была поникшая голова.
- Правильно сделали, - нахмурившись, сказал Карвер.
- Может и правильно, но они спихнули ее нам, не в состоянии принять за нее ответственность, - Хоук злилась, пытаясь понять как выкрутиться из этого неудобного положения. – Значит так! Мерриль ты едешь с нами дальше, впереди всех. Если я и Карвер заметим, что ты опять используешь магию крови, то распрощаешься с жизнью. Я достаточно ясно объяснила?
Мерриль потерла онемевшее от мужской хватки запястье и, коротко кивнув, неуверенно сказала:
- Но он же помог нам?
- Они не будут помогать вечно, - мрачно сказала Хоук.
- Но я знаю, что делаю. Я смогу себя уберечь…
-Нет, - в один голос заявили брат с сестрой.
Путь до самого кладбища они проделали молча, внимательно оглядываясь в поисках вернувшихся с того света врагов, которые выскакивали прямо из-под земли, норовя оторвать кусок живой плоти от путников. И самыми неприятными как всегда оказались те, мертвецы, которые обладали магией. Колдовской ужас обладал мощными заклинаниями, способными охватить большую территорию, из-за чего приходилось всегда держаться порознь. А второе существо, которого его звала Мерриль Теневой воин, был невероятно живуч и силен, и только общими усилиями можно было отправить эту тварь в Тень. Вымотавшись, они сделали привал рядом со старыми захоронениями: маленький костер, простая пища на скорую руку и совершено неугомонный гном.
- И так? Может, расскажешь, что ты такого сделала? – полюбопытствовал он, все остальные непроизвольно прислушались.
- Они просто не одобряют мой выбор, - грустно ответила эльфийка.
- Кажется, кто-то пытается отделаться общими фразами? – пропел он.
- Варрик, не порть мне аппетит. Лично я не хочу знать! Ничего приятного она по этому поводу не расскажет, - сказала Хоук, сосредоточенно срезая с овоща грубую шкуру.
Немного поворчав, гном сел ко всем и недовольно наблюдал тишину над их маленьким огоньком.
***
-Оу, - только и сказала Хоук, когда из медальона в короткой вспышке появилась статная немолодая женщина с густыми, но совершенно седыми волосами, лихой для своих лет фигурой и старческими золотыми глазами, испещренные большим количеством морщинок. Каждый по-своему реагировал на неожиданную гостью. Авелин и младший брат Хоук напряглись, готовясь к новым неожиданностям, в существовании которых они не сомневались, Варрик с восторгом рассматривал новоприбывшую, запоминая мельчайшие детали для будущих россказней, эльфийка склонилась в поклоне, на что ведьма Диких земель откровенно рассмеялась:
- Какая вежливая девочка. Стой уж прямо, - девушка послушалась и смотрела на нее с трепетом.
- Как же приятно, когда кто-то держит слово. Я бы не удивилась, если бы амулет сейчас звякал в кармане какого-нибудь бродячего купца, - золотой взор столкнулся со льдом прозрачно-голубых глаз, и ведьма иронично улыбнулась.
- Я всегда поступаю так, как считаю нужным. И я считаю необходимым держать свое слово, - Хоук внимательно посмотрела на свою собеседницу. – Значит, ты поместила себя в медальон?
- Лишь крошечную частицу. Можно сказать, обломок в море, за который хватается утопающий.
Флемет как всегда говорила загадками на свой особенный манер.
- За который хватается утопающий… - протянула Хоук, никто не вмешивался в их разговор, стараясь понять его суть. – Тебя убили или хотели убить? Но как это возможно?
- Не забивай голову условностями, дитя.
- Может вы и правы.
- Если бы ты знала мою дочь, то поняла бы, насколько редко я это слышу, - вновь расхохоталась ведьма. – Маленькая прохвостка считает себя самой умной… Ну что ж, я такой ее воспитала.
- Так она ваш враг или семья?
- Может быть и то, и другое. Или наоборот. В любом случае мне пора… Вы выполнили свое обещание. За это вам моя благодарность и мое расположение. И последнее… - она долго смотрела на Кьяру и, отвернувшись, произнесла что-то похожее на пророчество:
- Грядет время перемен. Мир окажется во власти безумия, а ты на краю пропасти. Все вокруг покроет тьма. И тебе останется лишь сделать один шаг в бездну. Не бойся. Прыгай вниз, когда настанет твое время. Ведь только падая, можно узнать, умеешь ли ты летать.
- Ну… От пары мощных чешуйчатых крылышек не отказалась бы. Они могут быть крайне полезны, - усмехнулась Хоук.
- О, не беспокойся. Твои крылья на много быстрее моих… Ты поймешь… Может быть…
Снова вспышка и огромный дракон, сияя темной чешуей, взмывает к вершине Расколотой горы, поднимая тучи пыли и мелкого камня. Варрик тихо присвистнул.
- Не нравится мне все это, - пробормотал Карвер с беспокойством глядя на сестру.
***
- Маретари!!! – зазвенел обычно тихий голос Кьяры Хоук. Несколько эльфов преградили ей дорогу, закрывая своими спинами хранительницу от идущей быстрым шагом магнессы, другие достали луки и стрелы, готовясь в любой момент проткнуть нахальную девицу острым наконечником. Но долийка одним жестом попросила всех успокоиться, и спокойно пошла навстречу группе.
- Мы все сделали, - заверила ее Хоук.
- Ну что ж, я рада, что все обошлось. Тебе выпала нелегкая ноша… - начала хранительница, но Хоук, что бывает крайне редко, ее перебила, говоря снова медленно и спокойно.
- Я не беру Мерриль с собой.
- Тогда ей придется идти одной, - грустно сказала хранительница.
- Значит одной, - все также хладнокровно повторила магнесса. Маретари пригласила ее прогуляться вдоль лагеря, Хоук лишь кивнула.
- Я за нее беспокоюсь. Я знаю, что она сама не ведает, что творит. Считает, что магия крови это просто другой тип магии. Считает, что обычных способов защиты достаточно. Я люблю эту девочку. Она добра и невинна.
- Это не освобождает ее и вас от ответственности…
- Я знаю. И все-таки я прошу еще раз. Позаботься о ней. Со временем она поймет и откажется от этой грязной магии. Ее душа еще не загублена. Без поддержки она долго не протянет.
- Вы не можете переубедить вашу собственную ученицу, и поэтому хотите отправить ее в Киркволл, город храмовников, город цепей. Там и у магов, и у эльфов незавидное положение. И вы хотите, чтобы я помогла ей приспособиться?
- Да.
В это простое слово хранительница вложила все свои чувства, у нее не было выбора, она могла лишь молить шемлена о помощи.
- Хорошо, - прищурившись, согласилась Кьяра, - но вы мне будете обязаны.
- Окажу любую услугу, какую смогу, - с облегченьем выдохнула старая женщина.
четверг, 22 декабря 2011
По случаю выхода новой книги Гейдера по Веку Дракона, BIOWARE устраивает конкурс фанфикшена.
Требуется: Новый, нигде не опубликованный текст на английском от лица мага или храмовника, не больше 2,500.
Конкурс проводится до 10 января.
Подробности: social.bioware.com/forum/1/topic/260/index/8860...
Требуется: Новый, нигде не опубликованный текст на английском от лица мага или храмовника, не больше 2,500.
Конкурс проводится до 10 января.
Подробности: social.bioware.com/forum/1/topic/260/index/8860...
@темы: Новости
воскресенье, 18 декабря 2011
BUT I CAN! (c)
Вот такой приятный ролик от JSwisha24 по следам письма Эшли, озвученного Кимберли Брукс
@темы: Видеоклипы, Эшли, м!Шепард
суббота, 17 декабря 2011
BioWare Owns My Soul
Долгие зимние вечера вводят вас в состоянии депрессии? Считаете дни в ожидании Mass Effect3?
Великолепный Бласто как никто другой знает, что лучшее лекарство для души - романтика, и поэтому объявляет КОНКУРС
ПРАВИЛА:
1. К участию в конкурсе принимаются нигде не публиковавшиеся ранее мини-фики (до 3000 слов) с любым рейтингом и пейрингами по вселенной Mass Effect.
2. Главное условие - работа должна соответствовать жанру ROMANCE. Всё остальное - на усмотрение авторов (флафф, ангст, юмор и т.д.)
3. Автор имеет право выставить на конкурс любое количество работ. Публиковать работы следует под своими никами. Анонимные аккаунты и аккаунты сообществ к участию не допускаются.
4. Победители будут определяться путем голосования читателей по завершению приема работ.
5. Конкурс проводится на сообществе BFC-Kink, дабы участники чувствовали себя свободно в своих фантазиях
СРОКИ ПРОВЕДЕНИЯ:
Приём работ производится начиная с этого момента и до 24.00 часов 24 декабря 2011 года.
Голосование читателей: с 25 по 30 декабря.
Объявление победителя: 31 декабря.
ГЛАВНЫЙ ПРИЗ КОНКУРСА - РУЧНОЙ ХАНАРЧИК, КОТОРЫЙ БУДЕТ ОТПРАВЛЕН ПОБЕДИТЕЛЮ
Великолепный Бласто как никто другой знает, что лучшее лекарство для души - романтика, и поэтому объявляет КОНКУРС
ПРАВИЛА:
1. К участию в конкурсе принимаются нигде не публиковавшиеся ранее мини-фики (до 3000 слов) с любым рейтингом и пейрингами по вселенной Mass Effect.
2. Главное условие - работа должна соответствовать жанру ROMANCE. Всё остальное - на усмотрение авторов (флафф, ангст, юмор и т.д.)
3. Автор имеет право выставить на конкурс любое количество работ. Публиковать работы следует под своими никами. Анонимные аккаунты и аккаунты сообществ к участию не допускаются.
4. Победители будут определяться путем голосования читателей по завершению приема работ.
5. Конкурс проводится на сообществе BFC-Kink, дабы участники чувствовали себя свободно в своих фантазиях
СРОКИ ПРОВЕДЕНИЯ:
Приём работ производится начиная с этого момента и до 24.00 часов 24 декабря 2011 года.
Голосование читателей: с 25 по 30 декабря.
Объявление победителя: 31 декабря.
ГЛАВНЫЙ ПРИЗ КОНКУРСА - РУЧНОЙ ХАНАРЧИК, КОТОРЫЙ БУДЕТ ОТПРАВЛЕН ПОБЕДИТЕЛЮ
@темы: Конкурсы, Mass Effect
Название: Крик души
Автор: BFC
Категория: Dragon Age
Рейтинг: PG - 13
Персонажи и пейринги: фем!Сурана, Грегор, Ирвинг, Дункан, Йован и другие
Жанр: Action/Adventure, Drabble, Parody
Размер: мини
Аннотация: это предыстория прохождения dragon age за мага
Предупреждения: ООС, возможны несоответствия с сюжетом игры
От автора: события описаны поверхностно, поэтому тем, кто игру не проходил, наверное, будет непонятно. Беты нет, и ошибок может быть много.
Статус: закончен
читать дальшеМало того, что храмовники посреди ночи разбудили, а потом, за шиворот отволокли на верхний этаж, где меня уже поджидали Ирвинг и Грегор, кое-как поставили на ноги, затем еще пихнули в спину со всей присущей им нежностью, так еще и Истязания пришлось проходить. А на мое: "Ну, мне же еще нет двадцати одного", Грегор махнул рукой и задел Каллена. На что я хихикнула, и тяжелая рука Грегора отвесила мне подзатыльник.
Пришлось войти в Тень. Честно, в Тени мне вообще не понравилось. Поначалу в глазах рябило, а руки и ноги тряслись. Страх, чтоб его! Пройдя чуть вперед, я наткнулась на парочку злых духов, им теперь не позавидуешь. Шла, шла и внезапно, на ровном месте навернулась через какую-то паршивую полевую мышь, разбила себе коленку. Мышь оказалась учеником, пришлось взять ее с собой, хотя на данном этапе в мою душу начали закрадываться сомнения, а не демон ли это. Оказалось, что нет.
Проигнорив демона с ярко-искрящимися красными глазами, я гордо прошла мимо. Потом встретила самовлюбленного духа, который назвал меня паршивкой и наглой девчонкой, отрицать не стала. Выпросила у духа палку-ковырялку, а-ля посох для мага, и решила, что если не уничтожу демона заклинаниями, которые из-за страха я напрочь позабывала, забью нафиг к чертям собачьим!
Затем демон Праздности начал валить меня сложными загадками. Я плюнула ему в морду, долбанула палкой промеж наглых глаз и заставила его превратить мышь в медведя. Мышь пытался возникать, но было поздно.
И вот тогда мы пошли мочить демона! Откровенно говоря, я разочаровалась в выборе Грегора. Я, конечно, все понимаю, но демон Голода?! Самый идиотский выбор во вселенной, учитывая то, что мне жутко хотелось жрать. И пока демон что-то там бубнил, я мысленно проклинала всех, известных мне, храмовников, кроме Каллена. А когда Голод закончил свой монолог, пришлось -таки сразиться. Заклинания, слава Создателю, я вспомнила, и демон издох! После чего у нас с Мышем был странный разговор, из которого я догадалась, что он не тот за кого себя выдавал, сволочь эдакая! Я этого гада разоблачила, а он смылся! Просто исчез.
Сначала я очнулась там же, где начались мои Истязания, но, увидев свое перекошенное лицо и ужасную прическу в своем отражении, в мече Каллена, который почему-то был наставлен на мою грудь, упала в обморок. Во второй раз меня разбудил Йован и начал приставать с расспросами, падлюка стервозная, ненавижу, когда меня так будят! Я его послала куда подальше и поплелась к Ирвингу.
По дороге к Первому чародею я наткнулась на Каллена, тот начал чего-то мямлить. Я наплевала на все свои принципы, затащила его в библиотеку и поцеловала, Каллен не возражал. Целовались мы минут пять, потом я вспомнила, что надо идти к Ирвингу, а то мне влетит.
Войдя в кабинет Ирвинга, я увидела их с Грегором и еще одного смуглого мужчину приятной наружности, как оказалось, это был Серый Страж по имени Дункан. В очередной раз убедилась, что Серые Стражи крайне наглые, что очень меня привлекает, ведь Дункан приперся в Башню в поисках новобранца. Пришлось проявить вежливость, которой я не наделена, и проводить его в коморку. При выходе из коморки налетела на Йована, у которого была на редкость кислая мина и немытая голова.
Пошла за Йованом в часовню, отличный выбор, учитывая то, что храмовники здесь день и ночь толкутся! Он сюда и свою невесту жрицу притащил. Я ей намекнула, что она похожа на лошадь. Она не поняла. Отличная партия для Йована! Я узнала, что его хотят усмирить, а он со своей лошадью Лили хочет сбежать, но сначала нужно уничтожить его амулет, чтобы храмовники потом Йована не нашли. Надо было решать, что делать! Пошла я к Ирвингу, думала, сдам идиота. Проторчала возле его кабинета минут десять, не смогла, решила помочь Йовану.
Когда наша могучая кучка спустилась в подвал, и я огненным жезлом расплавила замки и нашла амулет Йована, который надо разбить, я спрятала его себе в карман, а ему подсунула чужой. Да, я коварная! Этот дурак разбил фейковый амулет! На выходе из подвала, который по совместительству оказался темницей, мы наткнулись на кучку храмовников во главе с Грегором, Ирвинга и Дункана. Йован, истеричка такая, оказался магом крови. А я верила этому брехлу! Он повалил нас всех и скрылся в неизвестном направлении. Его лошадь Лили решили отправить в Эонар, а меня Дункан подобрал. Вот так, благодаря Йовану, я стала Серым Стражем!
И тогда я решила, встречу Йована, убью нафиг сволочь такую! И встретила я его в Редклифе! Все мужики козлы, кроме него, Йован - БАРАН! Этот самый баран умудрился по своей врожденной тупости травануть эрла Эамона! Пришлось отпустить этого осла и попутно дать ему такой подсрачник, чтобы летел до Хайевера не останавливаясь!
Но это уже другая история...
@музыка: Alison Mosshartand Carla Azar - Tomorrow never knows
@настроение: Хорошее
@темы: Drabble, Фанфик закончен, фем!Серый Страж, Action, Adventure, POV, Parody, PG-13, Фанфикшен
четверг, 15 декабря 2011
20:03
Доступ к записи ограничен
пунктуация искажает духовность | Это вообще днище, хоть и потолок
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 13 декабря 2011
Nindyn vel'uss kyorl nind ratha thalra elghinn dal lil alust
Огромная просьба оставлять более емкие комментарии!
Название: «Сквозь тьму»
Автор: Valsharess (Белова Я.С.)
Фандом: Neverwinter nights: Hordes of the Underdark
Персонажи и пейринги: Вален/жГГ (Калинда), Наттира, Провидица
Рейтинг: R
Жанр: новеллизация игры
Отказ: все персонажи принадлежат создателям игры
Аннотация: Ее отец темный эльф дроу, а мать – воительница из народа людей. После Лусканской войны судьба забросила юную полудроу Калинду в Андердарк на родину ее отца.
От автора: имеется намек на происхождение главной героини, на ее родителей. Кто читал Сальваторе, поймут, о чем я...
Статус: в работе
Предыдущие главы:
Главы 1 - 3bioware-fanfic-club.diary.ru/p139189655.htm
Глава 4bioware-fanfic-club.diary.ru/p141194429.htm
Глава 5bioware-fanfic-club.diary.ru/p141662384.htm
Глава 6bioware-fanfic-club.diary.ru/p166773770.htm
Главы 7 - 8bioware-fanfic-club.diary.ru/p169795264.htm
Глава 9bioware-fanfic-club.diary.ru/p170067668.htm
Глава 10 "Тусклые Глубины"
Вален угадал ее выпад без труда, отскочил, пригнулся, нанося удар по ногам девушки. Калинда подпрыгнула, с легкостью перескочив через усеянный шипами шар. Еще находясь в воздухе, она атаковала сверху, но тифлинг, перехватив рукоять цепа, подставил ее под клинок, принимая выпад полудроу, и отбил его с такой силой, что сабля вылетела из рук девушки. Приземлившись, Калинда резко повернулась на одной ноге, подняв тучу пыли и мелких камешков, а второй ногой подсекла Валена. Воспользовавшись минутной растерянностью противника, она схватила вторую саблю обеими руками и выставила ее перед собой.
Тифлинг отскочил подальше от Калинды и дернул скрытые пряжки на доспехе, сбрасывая с себя нагрудник. Теперь он остался в простой черной рубахе и кожаных штанах.
Они снова начали кружить. Сабля в руках девушки чертила двойные петли: вертикальные, горизонтальные, косые. Вален напал вновь, цепь с шипастым шаром на конце хлестнула, но полудроу легко ушла от его выпада, атаковала сама, но без результата. И они опять пошли по кругу, глядя друг другу в глаза. Только когда Калинда, почти стелясь по земле, метнулась к потерянной сабле, Вален понял, что она замышляла. Взмахнув кривыми клинками, девушка хищно оскалилась. И напала настоящей веерной атакой, в бешеном темпе раскручивая сабли.
Собравшиеся на площадке солдаты, бросили тренировку и теперь жадно глазели на разворачивающуюся пред ними картину поединка. Даже благородные члены дома Маэвир останавливались посмотреть на искусство бойцов. И тифлинг и полукровка были великолепны в этой схватке. И видно было, что этот бой доставляет удовольствие обоим.
Калинда нырнула под самое навешие цепа, проскользнув так близко от острых шипов, что почувствовала холодок, когда смертоносный шар просвистел над ее головой. Ее сабли скрестились, сшиблись с рукоятью тяжелого цепа, пытаясь захватить оружие тифлинга в клещи вырвать из рук. Вален с усилием растолкнул ее клинки, отпрянул назад, оказавшись вне досягаемости ее оружия.
– И это все? – Калинда сверкнула белоснежной улыбкой.
– Кто это сказал? – усмехнулся Вален.
Калинда встряхнула волосами и прыгнула. Мелькнули клинки. Вален уклонился от ее атаки, а ударил в тот момент, когда кривые сабли девушки, все еще чертя замысловатые петли и вензеля, оказались скрещены. Цепь с шиповатым навешием на конце захлестнула клинки, обвилась вокруг них. Вален рванул цепь на себя, обезоруживая Калинду.
– Сдавайтесь, – он бросил спутанное оружие на землю.
– Нет!
Калинда улыбнулась, ее кулак метнулся вперед, метя Валену под вздох. Тифлинг отступил, пропустил летящий кулак мимо и слегка отвел его в сторону ладонью. Развернувшись, он обеими руками схватил девушку за предплечье, повел ее руку вперед, потом вверх. Калинда изогнулась, падая назад, вскрикнула от боли, стала заваливаться навзничь. Тифлинг не позволил ей упасть. Сильные руки подхватили ее, поддерживая за талию, осторожно, почти бережно уложили на землю. Вален навис над Калиндой. Девушка затаила дыхание, увидев так близко его лицо, его улыбку и глаза. Она ощущала его дыхание на своей коже. Полудроу могла бы извернуться, ударить тифлинга ногой, отбросить прочь, но, почувствовав его так близко, просто не могла пошевелиться. Могла только смотреть, как он наклоняется все ближе. На какой-то безумный момент Калинде показалось, что Вален собирается ее поцеловать. Мысли вихрем пронеслись в ее голове, изменяясь от испуга до желания, и она неожиданно для себя почувствовала укол разочарования, когда губы тифлинга коснулись ее волос, и он прошептал ей на ухо:
– Вот теперь все.
Калинда выдохнула, она только сейчас поняла, что задерживала дыхание. Вален отстранился и протянул ей руку, помогая подняться.
– Благодарю за поединок, леди, – тифлинг подал ей ее сабли. – Вы достойный противник.
– Ты тоже, – ответила Калинда.
Вален поклонился и направился к храму, оставив девушку на площадке, охваченную противоречивыми чувствами.
******
Горячая вода позволяла расслабиться. Калинда закрыла глаза и опустилась в ванну с головой. Вынырнув, она несколько раз провела ладонями по мокрым волосам, отжимая их.
– Вам помочь вымыть голову, госпожа?
Калинда вздрогнула. Она не заметила, как в купальню вошла рабыня. Темные эльфы всегда остаются темными эльфами, и рабство в Лит’му’Атар было обычным явлением.
Полудроу обернулась, посмотрев на молодую коротко стриженую девушку, одетую в простое платье.
– Не нужно, – Калинда покачала головой. – Я справлюсь сама. Ты можешь быть свободна.
Рабыня сделала книксен и вышла за дверь.
Полудроу протянула руку, взяв с полочки кусок пахучего мыла. Она не знала, из чего его варят в Андердарке, но запах был приятным. Намылив волосы, девушка помассировала голову пальцами после чего погрузилась в ванну снова, чтобы смыть пену. Привыкшая спать на земле, подложив седло под голову и укрывшись попоной, есть вяленое мясо, запивая его ключевой водой, купаться в горных ледяных источниках, она все же любила комфорт, хотя и имела о нем самое примерное представление. Однако, оказавшись в уютных покоях, предоставленных в ее полное распоряжение, Калинда не собиралась оказываться от постели или горячей ванны.
Поднявшись из воды, девушка провела ладонями по телу, стирая прозрачные капли. Ее кожа еще помнила прикосновение рук Валена, горячие ладони которого ощущались даже через одежду. Калинда вышла из ванны, ступив на прохладный гладкий мраморный пол, и встала перед огромным, в человеческий рост, зеркалом, криво усмехнулась, глядя на свое отражение. Из зеркала на нее смотрела воительница. Боевая жизнь, бесконечные странствия, сражения, скачки и поединки здорово пообглодали ее тело, оставив на память шрамы. Не много. И почти все они скрыты одеждой. Но вот платье с глубоким вырезом она никогда не сможет надеть: от ключицы до ложбинки между грудей тянется светлый тонкий рубец – след от раны, полученной в схватке с бандитами на дороге в Долине Ледяного Ветра четыре года назад. Калинда вздохнула, с тоской прикасаясь к своей темной коже там, где совсем недавно ее касались ладони тифлинга.
«Кому ты надеешься понравиться?» – грустно подумала она. – «Ты посмотри, на кого похожа. Что в тебе осталось от женщины?»
Завернувшись в полотенце, девушка отошла от зеркала.
«Но ведь отец любил маму», – пришла вдруг в голову простая мысль. – «Даже когда она была искалечена на войне и не могла больше странствовать вместе с ним. Он до последнего дня любил только ее. Быть может, и я…»
Она вспомнила, как тифлинг склонился над ней, его дыхание около уха, его горячий шепот. Сердце забилось быстрее, а внизу живота вдруг стало горячо.
– Хватит! – Калинда оборвала свои мысли. – Нужно собраться. Нужно остановить Вальшаресс. И не будь я дочерью темного эльфа, я это сделаю!
Когда Калинда спустилась в зал, все уже собрались. Мужчины, сидевшие за столом, встали, чтобы поприветствовать ее. Девушка села на свое место, бросив короткий взгляд на тифлинга. Вален улыбнулся ей.
– Я не сомневалась в том, что Эйлистри верно указала нам на тебя, – сказала Провидица. – И теперь я вижу, что не ошиблась. Глаз-Тиран повержена, и Вальшаресс лишилась сильного союзника, а мы приобрели ценный артефакт, и големы встали на нашу сторону. Это большое достижение.
Калинда посмотрела на Наттиру и перевела взгляд на Валена.
– Я благодарю за доверие, Провидица, и я рада, что смогла оправдать его.
– Куда вы намерены отправиться теперь? – спросил командир Имлот.
Калинда пожала плечами.
– Я слышала, что нежить является сюда с запада. Наверное, стоит посмотреть, кто ответственен за ее набеги.
– Это опасные твари, джаббресс, – предостерег ее дроу. – Мои солдаты бились с ними несколько раз, и всегда несли серьезные потери.
Калинда улыбнулась.
– Я не боюсь трудностей.
Вален фыркнул.
– Кто бы сомневался.
– Может быть, ты? – прищурилась Калинда.
Она никак не могла взять в толк, как себя с ним вести. Тифлинг то держался с ней подчеркнуто уважительно и отстраненно, то его поведение в момент съезжало до почти неприкрытого флирта. Это было странно, непривычно, и Калинда не знала, как на это реагировать. И решила пока не реагировать никак.
Оставшаяся часть ужина прошла в молчании, сопровождаемая звоном столовых приборов и хрустальных фужеров. Дальнейшие действия были понятны. Решение принято. Скоро предстояло отправиться в путь.
– Я не сомневаюсь в ваших способностях, леди, – улыбнулся Вален, когда они вышли из-за стола и направились к дверям. – Как и в ваших талантах.
«Издевается», – подумала Калинда.
– У меня много талантов, – девушка вздернула подбородок и посмотрела тифлингу в глаза. – Ты даже не представляешь, насколько много. И не все они касаются навыков ведения боя.
Тифлинг удивленно приподнял бровь. Похоже, он не ожидал такого ответа. Калинда прошла мимо него, толкнула створку двери и вышла на улицу.
«Бедрами вильнуть не забыла», – подумал Вален, проводив ее взглядом.
Услышав за спиной хихиканье, он обернулся и заметил Наттиру, которая, скрестив на груди руки, наблюдала за ними.
– Над чем ты смеешься? – нахмурился тифлинг.
– Догадайся! – Наттира ослепительно улыбнулась и подошла ближе. – А она тебя уела, ничего не скажешь!
Вален открыл рот, чтобы ответить, закрыл его и, развернувшись, быстро вышел из зала. Вслед ему несся звонкий смех Наттиры.
Пещера была огромной. И поселение, раскинувшееся в ней, не было похоже ни на одно из тех, которые обычно можно было встретить в Андердарке. Здесь горели костры. Разжечь в Подземье огонь, значит сообщить всем окрестным тварям, где ты находишься. А так много костров… И здесь обитало столько разных рас, сколько можно было встретить только на ярмарке в Невервинтере или на … рынке рабов. Внешний вид здешних обитателей говорил скорее о втором варианте.
Выбежавший навстречу маленький гном в заштопанной рубашке и порванных на коленях штанах радостно замахал руками.
– Приветствую! Приветствую вас в Тусклых Глубинах! Откуда вы сбежали? – он настороженно осмотрелся по сторонам. – За вами погоня? Охотники за рабами?
– Мы похожи на беглых рабов? – растерянно спросила Калинда.
Гном непонимающе посмотрел на нее.
– Ну, ведь рабовладельцы не отпустили бы вас просто так, правда? А потом в селение придут охотники за рабами. Но ты не бойся! – гном схватил девушку за руку. – Здесь тебе ничего не грозит. Викс’тра защищает нас!
– Викс’тра? – удивленно переспросила Калинда.
– Тише, – гном прижал палец к губам. – Не надо говорить об этом. Просто проходите, чувствуйте себя, как дома.
Калинда кивнула своим спутникам, и они пошли мимо ветхих хижин и костров. Эти люди, эльфы, дварфы оборванные, грязные, с нечесаными волосами, в рваной одежде, с потухшими взглядами, влачили жалкое существование. На одном из костров Калинда увидела большую подземную крысу на вертеле. Трое голодных людей жадными взглядами смотрели на нее, ожидая когда, мясо будет готово, сглатывая слюну. Женщина с коротко стрижеными, торчащими в разные стороны волосами оглянулась, заметив взгляд полудроу.
– Ты! – воскликнула она, вскакивая, и указывая пальцем с обломанным ногтем на Наттиру. – Ты одна из них. Дроу! Я не дамся вам в руки!
Наттира попятилась, положив ладонь на рукоять короткого меча. Калинда вышла вперед, разведя в стороны руки, показывая пустые ладони.
– Успокойся, – сказала она. – Мы не охотники за рабами. Мы не причиним вам вреда.
– Не охотники? – удивилась женщина. – Рабы?
– Не рабы, – Калинда покачала головой. – Мы свободные.
– Но были рабами?
– Нет.
– Так не бывает, – возразила женщина. – В Андердарке не бывает свободных людей.
Калинда вздохнула. Спорить было бесполезно, да и бессмысленно. Зачем? Пусть верят, во что хотят.
– Вы были рабами, – между тем продолжала женщина. – Но теперь вы свободны, как и мы. Ну, почти свободны, как и мы.
– Почти свободны? – полудроу хотела расспросить подробнее, но женщина не обратила внимания на ее вопрос.
Она подвинулась на своем тюфяке и хлопнула по месту рядом с собой.
– Я приглашаю вас разделить с нами трапезу, – сказала она, указывая на зажаривавшуюся над огнем крысу.
Отказаться от приглашения, значит обидеть женщину, с которой она еще намеревалась побеседовать. Но есть крысу… Калинда беспомощно оглянулась на спутников. Наттира брезгливо сморщила нос, Вален безразлично осматривался по сторонам. Выкручиваться ей никто помогать не собирался.
– Мы очень благодарны, но нам не хотелось бы стеснять вас, – любезно ответила Калинда.
– Ну что вы! – воскликнула женщина. – Мы всегда рады гостям.
Пришлось сесть. Калинда опустилась на тюфяк, поджав скрещенные ноги.
Один из мужчин, сидевших у костра, снял вертел с крысой с огня и протянул его женщине.
– Что вы будете? – спросила она, занося над зажаренным зверьком большой нож.
– Благодарю, но мы не голодны, – выдавила Калинда.
Женщина отрезала пару ломтиков мяса и передала его мужчинам. Затем отрезала кусочек для себя.
– Расскажите нам об этом месте, – попросила полудроу, стараясь не смотреть, с каким аппетитом эти люди уплетают крысиное мясо.
– Это Тусклые Глубины, – с готовностью отозвалась женщина. – Это дом свободных. Раньше все мы были рабами. Я, например, была наложницей, – женщина прожевала последний кусочек и облизала пальцы. – Потом пела для дроу. Мне помог сбежать странствующий священник. Но теперь я свободна.
– Ты говорила, что вы здесь «почти» свободны. Почему?
– Вы не едите крыс? – ушла от вопроса женщина. – Может быть, я могу угостить вас этим? – она подтянула ближе странно шуршащий мешок и, запустив в него руку, вынула горсть живых тараканов.
Калинда передернула плечами. Наверное, женщина рассказала бы им больше, если бы больше доверяла. И возможно, она стала бы больше доверять им, если бы они приняли ее гостеприимство и угощение. Но Калинда под страхом смерти не смогла бы заставить себя съесть таракана. На помощь неожиданно пришел Вален. Он сел рядом с Калиндой и, улыбнувшись, взял у женщины отчаянно дрыгающее лапками насекомое, отправив его в рот.
– Интересный вкус, – сказал он, прожевав угощение.
У Калинды глаза на лоб полезли. На несколько мгновений она лишилась дара речи и не сразу смогла вспомнить, о чем собиралась спросить женщину.
– Как тебя зовут? – спросила она, чтобы спросить хоть что-то.
– Нельзя называть имя, – покачала головой женщина. – Тот, кто назовет имя, станет следующим Избранным для Церемонии.
– Какой Церемонии?
– Я не могу говорить о ней. Но она начнется по зову гонга. Они случаются все чаще.
Один из мужчин, перестав жевать, поднял взгляд.
– Я сочувствую вам, что вы оказались здесь, – сказал он. – Это не свобода. Ее цена слишком высока.
– О чем ты? – спросила Калинда.
– Спросите священников. Спросите Викс’тру.
– Кто такой Викс’тра? – спросила Калинда, которая уже второй раз слышала здесь это имя.
– Андердарк опасен, – ответил мужчина. – Священники говорят, что Викс’тра оберегает нас. Лучше не спорить с ними.
Поняв, что не добьется от бывших рабов, ставших ныне «почти» свободными, больше ничего толкового, Калинда поднялась с тюфяка.
– Мы благодарны вам за ваше гостеприимство, – сказала она. – Но нам нужно идти.
Они отошли от костра, а Калинда все не отводила от Валена пристального взгляда. Некоторое время тифлинг молчал, потом остановился, посмотрев на нее.
– Что-то не так?
– Ты еще спрашиваешь? – изумилась Калинда. – Ты на моих глазах только что сжевал таракана. Живого, – девушка передернула плечами.
Вален рассмеялся.
– Ну, у меня тоже немало талантов, – весело сказал он. – Например…
Он протянул руку, коснувшись волос Калинды жестом, будто хотел заправить ей за ухо выпавшую прядь. Полудроу едва удержалась, чтобы не вскрикнуть, когда он достал из-за ее уха того самого таракана. Тифлинг бросил насекомое на землю и раздавил сапогом.
– Трюк? – выдохнула Калинда.
– Да, – улыбнулся Вален. – И довольно старый. Но он помог хоть немного разговорить этих людей, леди.
– Ключевое слово здесь – немного. И это совершенно недостаточно, чтобы понять, что же тут происходит.
– Эта деревня, – тихо сказала Наттира. – Все эти люди родом с поверхности Торила. И что-то здесь не так. Обычно обитатели Андердарка используют тех, кто живет на поверхности как рабов или как корм.
– Ты думаешь, что это ловушка? – спросила Калинда, обернувшись к дроу.
– Я не думаю, что нам стоит опасаться этих людей, – возразила эльфийка. – Они рабы. Но вот тот, кому они служат, может быть очень опасен.
– Викс’тра, – кивнула полудроу. – Интересно, кто это?
– Они поклоняются ему, как богу.
– Это не бог, – покачал головой Вален. – Такого бога нет.
– Имя странное, – задумалась темная эльфийка. – Оно похоже на имя дракона. Но что дракон делает в Подземье?
– Если это и вправду дракон, то нам будет весьма несладко, – сказал Вален.
– После Бебилит? – усмехнулась Калинда.
Вален усмехнулся ей в ответ.
– Думаю, что мы узнаем что-то о Викс’тре там, – Калинда указала на возвышавшиеся впереди высокие стены огромной крепости.
Крепость внушала уважение. Стены ее, уходили высоко и края их терялись в темноте под потолком пещеры. Наверняка, их толщина позволяла проехать повозке.
– Вы думаете, что там нам будут так же рады, как и та женщина, предложившая нам на ужин тараканов? – спросил тифлинг, задрав голову и рассматривая это чудо подземной архитектуры.
Калинда сомневалась в этом.
На площадке перед крепостью покачивался на цепях гонг. Наверное, именно этот гонг имела в виду женщина, когда говорила о Церемонии.
– Думаю, мы обратим на себя внимание, если позвоним в двери, – пробормотала полудроу и с силой ударила по металлическому диску рукоятью сабли.
Раздался оглушительный звон. Звук прокатился по пещере, отражаясь от стен, заставив задрожать мелкие камни. Наттира зажала ладонями уши. Вален замер, настороженно всматриваясь в лица людей, эльфов и дварфов, собиравшихся на площадке по призыву гонга. На лицах была обреченность.
Массивные створки ворот крепости распахнулись с противным скрипом, и на площадку в сопровождении двух рыцарей, облаченных в страшные доспехи из костей и черепов каких-то невиданных зверей, вышел бледный мужчина в длинной темной мантии. В руке он держал посох с янтарным навешием. «Священник», – поняла Калинда. Люди кланялись, когда он проходил мимо. Священник остановился около гонга и поднял руки, призывая собравшихся к молчанию.
– Прозвучал гонг, – начал он свою торжественную речь. Его голос был похож на карканье ворона. – Созывается Церемония. Викс’тра обращает на нас свой взор. Викс’тра защищает нас от всякой опасности. Все блага идут от Викс’тры! Могущественна его воля и велик голод его! И чтобы утолить голод Могущественного, мы приносим ему великие жертвы, – жрец обвел присутствующих холодным пронизывающим взглядом, заставляющим кровь застывать в жилах. – Есть ли среди вас тот, кто пожелает служить воле его?
Калинда быстро окинула взглядом площадку перед гонгом. Камень был чист. Ни следа крови. Значит, жертвы приносились не здесь. И если это происходило в крепости, то согласие на жертвоприношение давало реальный шанс проникнуть внутрь. Полудроу посмотрела на Наттиру. Темная эльфийка чуть заметно покачала головой, не одобряя ее решение. В поиске поддержки Калинда взглянула на Валена. Тифлинг понял, что она задумала, и стиснул челюсти. Ему не нравилась эта безумная идея. Но, посмотрев Калинде в глаза, он кивнул, принимая ее выбор.
– Так есть ли среди вас… – снова заговорил жрец, и Калинда выступила вперед.
– Я! – выдохнула она, будто бросаясь в воду с обрыва.
Священник в темной мантии улыбнулся жуткой улыбкой, так что глаза, окруженные темными кругами, остались холодными, как лед.
– Оставь свое оружие здесь, Избранная, – сказал жрец. – Оно не понадобится тебе.
Калинда отдала свой черный лук Наттире, расстегнула ремень, уронив на пол пещеры ножны с мечами. Рыцари в костяной броне встали рядом с полудроу. Один из них толкнул ее в плечо, и процессия двинулась к крепости. На мгновение обернувшись, Калинда увидела, как Вален, стиснув в ладонях рукоять цепа, сморит ей вслед.
– Разденьте ее и приведите в мои покои, – распорядился жрец, когда за спиной Калинды захлопнулись массивные, окованные железом, створки ворот. – Жертва должна быть принесена немедленно.
Он поднялся по лестнице в правое крыло замка. Калинда стояла, опустив руки, глядя прямо перед собой и затаив дыхание, присматриваясь к своим противникам. Броня рыцарей была странной: массивные наплечники из черепов огромных зверей, тяжелый шлем, также из черепа, с торчащими длинными клыками. Грудь воинов защищали плоские кости лопаток, они закрывали ключицы и ребра, оставляя открытым живот.
Один из рыцарей шагнул к Калинде, протянул руку, чтобы взять ее за плечо. И тогда девушка прыгнула, перевернулась в воздухе и отпечатала подошву сапога чуть ниже ребер рыцаря, угодив врагу в солнечное сплетение, не защищенное броней. Рыцарь покачнулся, но устоял на ногах. Из-под шлема донеслось гневное рычание, потом огромный двуручный меч обрушился на полудроу. Но там, где сверкнуло стальное лезвие, девушки не оказалось. Калинда упала на пол, перекатилась, поджала ноги к груди и ударила ступнями по коленям второго рыцаря. Тот рухнул на спину, двуручный меч отлетел в сторону. Девушка метнулась к нему, схватила, обвитую кожаным ремнем рукоять. Меч был тяжелым. С трудом подняв его, полудроу, отступив на несколько шагов, присела и сделала стремительный выпад. Меч тараном вонзился в живот безоружного врага. Второй рыцарь был у нее за спиной. Калинда выбросила клинок назад, прикрывая голову и шею, развернулась, атаковала снизу вверх. Рыцарь отбил ее атаку, заставив отступить. Он был выше и гораздо сильнее ее. Да и меч, двуручный меч в ее руках, был неимоверно тяжелым. Калинда отчаянно жалела, что у нее нет ее легких сабель. Она крепче стиснула рукоять и подставила клинок под рассекающее воздух лезвие противника. Когда мечи столкнулись, девушка покачнулась, но удар отбила. Необходимо было пройти сквозь выпады рыцаря, рубануть его прежде, чем он успеет заслониться. Девушка сделала три шага, кувырнулась назад, упала в полуприсест и рванулась на рыцаря, поднырнув под его просвистевший над головой клинок, выворачивая суставы для удара. Тяжелый меч впился в тело врага.
Калинда выпустила из ладони рукоять двуручника, и меч упал на пол, подпрыгнул, зазвенел, ударившись о каменные плиты. Девушка медленно подошла к дверям, с усилием подняла тяжелый засов, вынимая его из пазов, чтобы открыть ворота. В распахнувшиеся створки вбежали Вален и Наттира.
Тифлинг окинул взглядом место недавней схватки: два трупа в костяных доспехах, кровь на каменных плитах пола. Потом он посмотрел на Калинду, внимательно следя за ее движениями, пытаясь оценить серьезность возможных ранений.
– Вы в порядке, леди? – спросил он, подойдя к ней.
– Да, – кивнула девушка.
Тифлинг протянул руку, будто хотел коснуться ее, но, передумав, убрал руку. Вместо этого он отдал ей ее сабли. Девушка застегнула на бедрах ремень с ножнами и вложила в ножны клинки. Взяв у Наттиры лук, она кивнула на лестницу наверх.
– Жрец ушел туда.
Она собиралась подняться к резным дверям, но Вален удержал ее за плечо.
– Постойте. Этот храм. Это место наполнено магией. Я думаю, что именно отсюда появляется нежить, которая атакует наших воинов. Та самая нежить, которая служит Вальшаресс.
– То есть здесь мы столкнемся с зомби? – спросила Калинда.
– Не только, – Вален внимательно посмотрел ей в глаза. – Здесь может быть целый культ некромантов. Но мы не узнаем этого, пока не проверим. И это может быть очень опасно.
– Как всегда, – пожала плечами полудроу.
– Это, – Вален кивком указал на трупы рыцарей, – была плохая идея.
– Но мы внутри, – сказала Калинда, улыбнувшись.
Вален коснулся ее запястья. Девушка опустила глаза, посмотрев на его широкую ладонь, сжавшую ее руку.
– Я просто хотел сказать, что больше не оставлю вас одну, – тихо сказал Вален. – Я буду рядом.
– Я знаю, – так же тихо ответила Калинда.
К чему они не были готовы, так это к тому, что жрец, собиравшийся принести Калинду в жертву, обладал заклинаниями магических школ. Нескольких сразу. Самым неожиданным заклятием в его арсенале оказалось заклинание остановки времени.
Бой со священником был долгим и трудным. Он совершенно вымотал их.
Когда жрец был повержен и растянулся на каменных плитах, уставившись в потолок остекленевшими глазами, Калинда прислонилась спиной к стене, опустив сабли, и медленно сползла на пол. Наттира, обнаружив в одном из сундуков книгу о поклонении Викс’тре, устроилась в углу рядом с каменной статуей горгульи и погрузилась в чтение.
Калинда закрыла глаза. Не хотелось думать ни о чем. Вален опустился на пол рядом с ней, коснувшись ее плеча своим.
– Вы в порядке?
– Да, – прошептала Калинда. – А ты?
– Пара царапин, – ответил тифлинг. – Все хорошо.
Калинда придвинулась, положив голову на его плечо. Вален замер, не решаясь пошевелиться, чтобы не спугнуть ее, опасаясь, что она отстранится. Калинда тихо вздохнула, не открывая глаз. Тогда тифлинг решился приобнять ее одной рукой, притягивая ближе. Не хотелось думать ни о чем, и он просто сидел, прикрыв глаза, чувствуя близкое тепло девушки рядом.
– Расскажи мне о Бездне, – вдруг попросила Калинда.
– О Бездне? – удивился тифлинг. – Что вы хотите узнать, леди?
– Все, что ты можешь рассказать, – ответила Калинда.
– У Бездны множество слоев, – начал рассказывать тифлинг. – Верхний уровень Бездны – темное, пустынное место, навечно застывшее под огромным красным солнцем. Его поверхность усеяна многочисленными провалами и огромными железными крепостями. Провалы – это каналы, которые ведут в другие слои Бездны.
– Сколько их всего? – спросила Калинда.
– Не знаю, – пожал плечами тифлинг. – Никто не знает. Возможно, их количесво безгранично. Физическую природу слоев Бездны не объединяет практически ничего, за исключением того, что все они очень суровы. Часть слоев представляет собой бесконечные пустыни обжигающего песка, соли или даже ржавчины. Другие состоят только из ошеломляюще холодных ледяных равнин, из поверхности которых торчат заостренные осколки льда. Некоторые слои – это бесконечные моря жгучей соли или дымящейся кислоты. Другие представляют собой равнины камня и лавы, с атмосферой, состоящей из удушающих газов. Но есть и другие, весь ужас которых невозможно вообразить.
– Кто же может жить в таких условиях?
– Многие, как ни странно, – усмехнулся Вален. – Глазокрылы, двойники, огненные тени, квазиты, охотничьи псы, и танар'ри. А также весь пантеон дроу, включая Ллос.
– Наверное, это ужасное место, – пробормотала Калинда.
– Да, – кивнул Вален. – Там все пропиталось запахом Кровавых Войн. Убийства, предательства, рабство. В этом мире нет места для жизни. Для чувств. Ни для каких, кроме ненависти.
Они некоторое время молчали. Каждый думал о своем. Потом Калинда решилась задать вопрос. Он сам сорвался с губ, раньше, чем она успела осознать его.
– Ты когда-нибудь был влюблен?
Вален открыл глаза и посмотрел на нее удивленно.
– Это очень личный вопрос, моя леди.
Калинда почувствовала, как кровь прилила к ее щекам.
– Прости, – пробормотала она, опустив взгляд. – Я сморозила глупость. Ты можешь не отвечать.
Вален некоторое время молчал, и полудроу уже думала, что он не ответит ей совсем, но он сказал тихо:
– Был. Один раз. Она умерла.
Калинда вздрогнула.
– Прости… Мне очень жаль.
– Спасибо, моя леди, – Вален посмотрел ей в глаза. – Это сложно… Говорить о ней. Даже теперь, – он немного помолчал и продолжил. – Она была смертной служанкой моего хозяина в Бездне. Когда меня пытали, хозяин приводил ее смотреть. Так он старался причинить боль нам обоим. А потом он убил ее. Но это было давно.
– И с тех пор не было больше никого? – Калинда готова была откусить себе язык за эти вырвавшиеся слова, но не смогла удержать их.
– Нет, – качнул головой Вален. – С тех пор больше никого. Я искал. Но так никого и не нашел.
Он как-то странно посмотрел на девушку. Калинда опустила глаза, не выдержав его взгляда.
Вален помнил Элиссу. Помнил ее темные локоны и зеленые глаза. Ее маленькие ладони с изящными пальчиками. Да, тогда он любил ее, и она казалась ему совершенной. Но это было давно.
Тифлинг посмотрел на сидящую рядом полукровку. Эта девушка была другой. Ее пепельные волосы были прямыми и жесткими. Стройное тело не было изнеженным – под темной кожей играли упругие мускулы. Валики мозолей на ладонях от рукоятей мечей и поводьев. Коротко обрезанные ногти. Чуть раскосые серо-голубые глаза. Она не была похожа на Элиссу. Она была другой. Но это не делало ее менее красивой.
«Нет», – подумал Вален. – «Я не солгал, сказав, что после Элиссы у меня не было никого. Никого, пока я не встретил Калинду».
Название: «Сквозь тьму»
Автор: Valsharess (Белова Я.С.)
Фандом: Neverwinter nights: Hordes of the Underdark
Персонажи и пейринги: Вален/жГГ (Калинда), Наттира, Провидица
Рейтинг: R
Жанр: новеллизация игры
Отказ: все персонажи принадлежат создателям игры
Аннотация: Ее отец темный эльф дроу, а мать – воительница из народа людей. После Лусканской войны судьба забросила юную полудроу Калинду в Андердарк на родину ее отца.
От автора: имеется намек на происхождение главной героини, на ее родителей. Кто читал Сальваторе, поймут, о чем я...
Статус: в работе
Предыдущие главы:
Главы 1 - 3bioware-fanfic-club.diary.ru/p139189655.htm
Глава 4bioware-fanfic-club.diary.ru/p141194429.htm
Глава 5bioware-fanfic-club.diary.ru/p141662384.htm
Глава 6bioware-fanfic-club.diary.ru/p166773770.htm
Главы 7 - 8bioware-fanfic-club.diary.ru/p169795264.htm
Глава 9bioware-fanfic-club.diary.ru/p170067668.htm
Глава 10 "Тусклые Глубины"
Глава 10 "Тусклые Глубины"
Вален угадал ее выпад без труда, отскочил, пригнулся, нанося удар по ногам девушки. Калинда подпрыгнула, с легкостью перескочив через усеянный шипами шар. Еще находясь в воздухе, она атаковала сверху, но тифлинг, перехватив рукоять цепа, подставил ее под клинок, принимая выпад полудроу, и отбил его с такой силой, что сабля вылетела из рук девушки. Приземлившись, Калинда резко повернулась на одной ноге, подняв тучу пыли и мелких камешков, а второй ногой подсекла Валена. Воспользовавшись минутной растерянностью противника, она схватила вторую саблю обеими руками и выставила ее перед собой.
Тифлинг отскочил подальше от Калинды и дернул скрытые пряжки на доспехе, сбрасывая с себя нагрудник. Теперь он остался в простой черной рубахе и кожаных штанах.
Они снова начали кружить. Сабля в руках девушки чертила двойные петли: вертикальные, горизонтальные, косые. Вален напал вновь, цепь с шипастым шаром на конце хлестнула, но полудроу легко ушла от его выпада, атаковала сама, но без результата. И они опять пошли по кругу, глядя друг другу в глаза. Только когда Калинда, почти стелясь по земле, метнулась к потерянной сабле, Вален понял, что она замышляла. Взмахнув кривыми клинками, девушка хищно оскалилась. И напала настоящей веерной атакой, в бешеном темпе раскручивая сабли.
Собравшиеся на площадке солдаты, бросили тренировку и теперь жадно глазели на разворачивающуюся пред ними картину поединка. Даже благородные члены дома Маэвир останавливались посмотреть на искусство бойцов. И тифлинг и полукровка были великолепны в этой схватке. И видно было, что этот бой доставляет удовольствие обоим.
Калинда нырнула под самое навешие цепа, проскользнув так близко от острых шипов, что почувствовала холодок, когда смертоносный шар просвистел над ее головой. Ее сабли скрестились, сшиблись с рукоятью тяжелого цепа, пытаясь захватить оружие тифлинга в клещи вырвать из рук. Вален с усилием растолкнул ее клинки, отпрянул назад, оказавшись вне досягаемости ее оружия.
– И это все? – Калинда сверкнула белоснежной улыбкой.
– Кто это сказал? – усмехнулся Вален.
Калинда встряхнула волосами и прыгнула. Мелькнули клинки. Вален уклонился от ее атаки, а ударил в тот момент, когда кривые сабли девушки, все еще чертя замысловатые петли и вензеля, оказались скрещены. Цепь с шиповатым навешием на конце захлестнула клинки, обвилась вокруг них. Вален рванул цепь на себя, обезоруживая Калинду.
– Сдавайтесь, – он бросил спутанное оружие на землю.
– Нет!
Калинда улыбнулась, ее кулак метнулся вперед, метя Валену под вздох. Тифлинг отступил, пропустил летящий кулак мимо и слегка отвел его в сторону ладонью. Развернувшись, он обеими руками схватил девушку за предплечье, повел ее руку вперед, потом вверх. Калинда изогнулась, падая назад, вскрикнула от боли, стала заваливаться навзничь. Тифлинг не позволил ей упасть. Сильные руки подхватили ее, поддерживая за талию, осторожно, почти бережно уложили на землю. Вален навис над Калиндой. Девушка затаила дыхание, увидев так близко его лицо, его улыбку и глаза. Она ощущала его дыхание на своей коже. Полудроу могла бы извернуться, ударить тифлинга ногой, отбросить прочь, но, почувствовав его так близко, просто не могла пошевелиться. Могла только смотреть, как он наклоняется все ближе. На какой-то безумный момент Калинде показалось, что Вален собирается ее поцеловать. Мысли вихрем пронеслись в ее голове, изменяясь от испуга до желания, и она неожиданно для себя почувствовала укол разочарования, когда губы тифлинга коснулись ее волос, и он прошептал ей на ухо:
– Вот теперь все.
Калинда выдохнула, она только сейчас поняла, что задерживала дыхание. Вален отстранился и протянул ей руку, помогая подняться.
– Благодарю за поединок, леди, – тифлинг подал ей ее сабли. – Вы достойный противник.
– Ты тоже, – ответила Калинда.
Вален поклонился и направился к храму, оставив девушку на площадке, охваченную противоречивыми чувствами.
******
Горячая вода позволяла расслабиться. Калинда закрыла глаза и опустилась в ванну с головой. Вынырнув, она несколько раз провела ладонями по мокрым волосам, отжимая их.
– Вам помочь вымыть голову, госпожа?
Калинда вздрогнула. Она не заметила, как в купальню вошла рабыня. Темные эльфы всегда остаются темными эльфами, и рабство в Лит’му’Атар было обычным явлением.
Полудроу обернулась, посмотрев на молодую коротко стриженую девушку, одетую в простое платье.
– Не нужно, – Калинда покачала головой. – Я справлюсь сама. Ты можешь быть свободна.
Рабыня сделала книксен и вышла за дверь.
Полудроу протянула руку, взяв с полочки кусок пахучего мыла. Она не знала, из чего его варят в Андердарке, но запах был приятным. Намылив волосы, девушка помассировала голову пальцами после чего погрузилась в ванну снова, чтобы смыть пену. Привыкшая спать на земле, подложив седло под голову и укрывшись попоной, есть вяленое мясо, запивая его ключевой водой, купаться в горных ледяных источниках, она все же любила комфорт, хотя и имела о нем самое примерное представление. Однако, оказавшись в уютных покоях, предоставленных в ее полное распоряжение, Калинда не собиралась оказываться от постели или горячей ванны.
Поднявшись из воды, девушка провела ладонями по телу, стирая прозрачные капли. Ее кожа еще помнила прикосновение рук Валена, горячие ладони которого ощущались даже через одежду. Калинда вышла из ванны, ступив на прохладный гладкий мраморный пол, и встала перед огромным, в человеческий рост, зеркалом, криво усмехнулась, глядя на свое отражение. Из зеркала на нее смотрела воительница. Боевая жизнь, бесконечные странствия, сражения, скачки и поединки здорово пообглодали ее тело, оставив на память шрамы. Не много. И почти все они скрыты одеждой. Но вот платье с глубоким вырезом она никогда не сможет надеть: от ключицы до ложбинки между грудей тянется светлый тонкий рубец – след от раны, полученной в схватке с бандитами на дороге в Долине Ледяного Ветра четыре года назад. Калинда вздохнула, с тоской прикасаясь к своей темной коже там, где совсем недавно ее касались ладони тифлинга.
«Кому ты надеешься понравиться?» – грустно подумала она. – «Ты посмотри, на кого похожа. Что в тебе осталось от женщины?»
Завернувшись в полотенце, девушка отошла от зеркала.
«Но ведь отец любил маму», – пришла вдруг в голову простая мысль. – «Даже когда она была искалечена на войне и не могла больше странствовать вместе с ним. Он до последнего дня любил только ее. Быть может, и я…»
Она вспомнила, как тифлинг склонился над ней, его дыхание около уха, его горячий шепот. Сердце забилось быстрее, а внизу живота вдруг стало горячо.
– Хватит! – Калинда оборвала свои мысли. – Нужно собраться. Нужно остановить Вальшаресс. И не будь я дочерью темного эльфа, я это сделаю!
*****
Когда Калинда спустилась в зал, все уже собрались. Мужчины, сидевшие за столом, встали, чтобы поприветствовать ее. Девушка села на свое место, бросив короткий взгляд на тифлинга. Вален улыбнулся ей.
– Я не сомневалась в том, что Эйлистри верно указала нам на тебя, – сказала Провидица. – И теперь я вижу, что не ошиблась. Глаз-Тиран повержена, и Вальшаресс лишилась сильного союзника, а мы приобрели ценный артефакт, и големы встали на нашу сторону. Это большое достижение.
Калинда посмотрела на Наттиру и перевела взгляд на Валена.
– Я благодарю за доверие, Провидица, и я рада, что смогла оправдать его.
– Куда вы намерены отправиться теперь? – спросил командир Имлот.
Калинда пожала плечами.
– Я слышала, что нежить является сюда с запада. Наверное, стоит посмотреть, кто ответственен за ее набеги.
– Это опасные твари, джаббресс, – предостерег ее дроу. – Мои солдаты бились с ними несколько раз, и всегда несли серьезные потери.
Калинда улыбнулась.
– Я не боюсь трудностей.
Вален фыркнул.
– Кто бы сомневался.
– Может быть, ты? – прищурилась Калинда.
Она никак не могла взять в толк, как себя с ним вести. Тифлинг то держался с ней подчеркнуто уважительно и отстраненно, то его поведение в момент съезжало до почти неприкрытого флирта. Это было странно, непривычно, и Калинда не знала, как на это реагировать. И решила пока не реагировать никак.
Оставшаяся часть ужина прошла в молчании, сопровождаемая звоном столовых приборов и хрустальных фужеров. Дальнейшие действия были понятны. Решение принято. Скоро предстояло отправиться в путь.
– Я не сомневаюсь в ваших способностях, леди, – улыбнулся Вален, когда они вышли из-за стола и направились к дверям. – Как и в ваших талантах.
«Издевается», – подумала Калинда.
– У меня много талантов, – девушка вздернула подбородок и посмотрела тифлингу в глаза. – Ты даже не представляешь, насколько много. И не все они касаются навыков ведения боя.
Тифлинг удивленно приподнял бровь. Похоже, он не ожидал такого ответа. Калинда прошла мимо него, толкнула створку двери и вышла на улицу.
«Бедрами вильнуть не забыла», – подумал Вален, проводив ее взглядом.
Услышав за спиной хихиканье, он обернулся и заметил Наттиру, которая, скрестив на груди руки, наблюдала за ними.
– Над чем ты смеешься? – нахмурился тифлинг.
– Догадайся! – Наттира ослепительно улыбнулась и подошла ближе. – А она тебя уела, ничего не скажешь!
Вален открыл рот, чтобы ответить, закрыл его и, развернувшись, быстро вышел из зала. Вслед ему несся звонкий смех Наттиры.
*****
Пещера была огромной. И поселение, раскинувшееся в ней, не было похоже ни на одно из тех, которые обычно можно было встретить в Андердарке. Здесь горели костры. Разжечь в Подземье огонь, значит сообщить всем окрестным тварям, где ты находишься. А так много костров… И здесь обитало столько разных рас, сколько можно было встретить только на ярмарке в Невервинтере или на … рынке рабов. Внешний вид здешних обитателей говорил скорее о втором варианте.
Выбежавший навстречу маленький гном в заштопанной рубашке и порванных на коленях штанах радостно замахал руками.
– Приветствую! Приветствую вас в Тусклых Глубинах! Откуда вы сбежали? – он настороженно осмотрелся по сторонам. – За вами погоня? Охотники за рабами?
– Мы похожи на беглых рабов? – растерянно спросила Калинда.
Гном непонимающе посмотрел на нее.
– Ну, ведь рабовладельцы не отпустили бы вас просто так, правда? А потом в селение придут охотники за рабами. Но ты не бойся! – гном схватил девушку за руку. – Здесь тебе ничего не грозит. Викс’тра защищает нас!
– Викс’тра? – удивленно переспросила Калинда.
– Тише, – гном прижал палец к губам. – Не надо говорить об этом. Просто проходите, чувствуйте себя, как дома.
Калинда кивнула своим спутникам, и они пошли мимо ветхих хижин и костров. Эти люди, эльфы, дварфы оборванные, грязные, с нечесаными волосами, в рваной одежде, с потухшими взглядами, влачили жалкое существование. На одном из костров Калинда увидела большую подземную крысу на вертеле. Трое голодных людей жадными взглядами смотрели на нее, ожидая когда, мясо будет готово, сглатывая слюну. Женщина с коротко стрижеными, торчащими в разные стороны волосами оглянулась, заметив взгляд полудроу.
– Ты! – воскликнула она, вскакивая, и указывая пальцем с обломанным ногтем на Наттиру. – Ты одна из них. Дроу! Я не дамся вам в руки!
Наттира попятилась, положив ладонь на рукоять короткого меча. Калинда вышла вперед, разведя в стороны руки, показывая пустые ладони.
– Успокойся, – сказала она. – Мы не охотники за рабами. Мы не причиним вам вреда.
– Не охотники? – удивилась женщина. – Рабы?
– Не рабы, – Калинда покачала головой. – Мы свободные.
– Но были рабами?
– Нет.
– Так не бывает, – возразила женщина. – В Андердарке не бывает свободных людей.
Калинда вздохнула. Спорить было бесполезно, да и бессмысленно. Зачем? Пусть верят, во что хотят.
– Вы были рабами, – между тем продолжала женщина. – Но теперь вы свободны, как и мы. Ну, почти свободны, как и мы.
– Почти свободны? – полудроу хотела расспросить подробнее, но женщина не обратила внимания на ее вопрос.
Она подвинулась на своем тюфяке и хлопнула по месту рядом с собой.
– Я приглашаю вас разделить с нами трапезу, – сказала она, указывая на зажаривавшуюся над огнем крысу.
Отказаться от приглашения, значит обидеть женщину, с которой она еще намеревалась побеседовать. Но есть крысу… Калинда беспомощно оглянулась на спутников. Наттира брезгливо сморщила нос, Вален безразлично осматривался по сторонам. Выкручиваться ей никто помогать не собирался.
– Мы очень благодарны, но нам не хотелось бы стеснять вас, – любезно ответила Калинда.
– Ну что вы! – воскликнула женщина. – Мы всегда рады гостям.
Пришлось сесть. Калинда опустилась на тюфяк, поджав скрещенные ноги.
Один из мужчин, сидевших у костра, снял вертел с крысой с огня и протянул его женщине.
– Что вы будете? – спросила она, занося над зажаренным зверьком большой нож.
– Благодарю, но мы не голодны, – выдавила Калинда.
Женщина отрезала пару ломтиков мяса и передала его мужчинам. Затем отрезала кусочек для себя.
– Расскажите нам об этом месте, – попросила полудроу, стараясь не смотреть, с каким аппетитом эти люди уплетают крысиное мясо.
– Это Тусклые Глубины, – с готовностью отозвалась женщина. – Это дом свободных. Раньше все мы были рабами. Я, например, была наложницей, – женщина прожевала последний кусочек и облизала пальцы. – Потом пела для дроу. Мне помог сбежать странствующий священник. Но теперь я свободна.
– Ты говорила, что вы здесь «почти» свободны. Почему?
– Вы не едите крыс? – ушла от вопроса женщина. – Может быть, я могу угостить вас этим? – она подтянула ближе странно шуршащий мешок и, запустив в него руку, вынула горсть живых тараканов.
Калинда передернула плечами. Наверное, женщина рассказала бы им больше, если бы больше доверяла. И возможно, она стала бы больше доверять им, если бы они приняли ее гостеприимство и угощение. Но Калинда под страхом смерти не смогла бы заставить себя съесть таракана. На помощь неожиданно пришел Вален. Он сел рядом с Калиндой и, улыбнувшись, взял у женщины отчаянно дрыгающее лапками насекомое, отправив его в рот.
– Интересный вкус, – сказал он, прожевав угощение.
У Калинды глаза на лоб полезли. На несколько мгновений она лишилась дара речи и не сразу смогла вспомнить, о чем собиралась спросить женщину.
– Как тебя зовут? – спросила она, чтобы спросить хоть что-то.
– Нельзя называть имя, – покачала головой женщина. – Тот, кто назовет имя, станет следующим Избранным для Церемонии.
– Какой Церемонии?
– Я не могу говорить о ней. Но она начнется по зову гонга. Они случаются все чаще.
Один из мужчин, перестав жевать, поднял взгляд.
– Я сочувствую вам, что вы оказались здесь, – сказал он. – Это не свобода. Ее цена слишком высока.
– О чем ты? – спросила Калинда.
– Спросите священников. Спросите Викс’тру.
– Кто такой Викс’тра? – спросила Калинда, которая уже второй раз слышала здесь это имя.
– Андердарк опасен, – ответил мужчина. – Священники говорят, что Викс’тра оберегает нас. Лучше не спорить с ними.
Поняв, что не добьется от бывших рабов, ставших ныне «почти» свободными, больше ничего толкового, Калинда поднялась с тюфяка.
– Мы благодарны вам за ваше гостеприимство, – сказала она. – Но нам нужно идти.
Они отошли от костра, а Калинда все не отводила от Валена пристального взгляда. Некоторое время тифлинг молчал, потом остановился, посмотрев на нее.
– Что-то не так?
– Ты еще спрашиваешь? – изумилась Калинда. – Ты на моих глазах только что сжевал таракана. Живого, – девушка передернула плечами.
Вален рассмеялся.
– Ну, у меня тоже немало талантов, – весело сказал он. – Например…
Он протянул руку, коснувшись волос Калинды жестом, будто хотел заправить ей за ухо выпавшую прядь. Полудроу едва удержалась, чтобы не вскрикнуть, когда он достал из-за ее уха того самого таракана. Тифлинг бросил насекомое на землю и раздавил сапогом.
– Трюк? – выдохнула Калинда.
– Да, – улыбнулся Вален. – И довольно старый. Но он помог хоть немного разговорить этих людей, леди.
– Ключевое слово здесь – немного. И это совершенно недостаточно, чтобы понять, что же тут происходит.
– Эта деревня, – тихо сказала Наттира. – Все эти люди родом с поверхности Торила. И что-то здесь не так. Обычно обитатели Андердарка используют тех, кто живет на поверхности как рабов или как корм.
– Ты думаешь, что это ловушка? – спросила Калинда, обернувшись к дроу.
– Я не думаю, что нам стоит опасаться этих людей, – возразила эльфийка. – Они рабы. Но вот тот, кому они служат, может быть очень опасен.
– Викс’тра, – кивнула полудроу. – Интересно, кто это?
– Они поклоняются ему, как богу.
– Это не бог, – покачал головой Вален. – Такого бога нет.
– Имя странное, – задумалась темная эльфийка. – Оно похоже на имя дракона. Но что дракон делает в Подземье?
– Если это и вправду дракон, то нам будет весьма несладко, – сказал Вален.
– После Бебилит? – усмехнулась Калинда.
Вален усмехнулся ей в ответ.
– Думаю, что мы узнаем что-то о Викс’тре там, – Калинда указала на возвышавшиеся впереди высокие стены огромной крепости.
Крепость внушала уважение. Стены ее, уходили высоко и края их терялись в темноте под потолком пещеры. Наверняка, их толщина позволяла проехать повозке.
– Вы думаете, что там нам будут так же рады, как и та женщина, предложившая нам на ужин тараканов? – спросил тифлинг, задрав голову и рассматривая это чудо подземной архитектуры.
Калинда сомневалась в этом.
На площадке перед крепостью покачивался на цепях гонг. Наверное, именно этот гонг имела в виду женщина, когда говорила о Церемонии.
– Думаю, мы обратим на себя внимание, если позвоним в двери, – пробормотала полудроу и с силой ударила по металлическому диску рукоятью сабли.
Раздался оглушительный звон. Звук прокатился по пещере, отражаясь от стен, заставив задрожать мелкие камни. Наттира зажала ладонями уши. Вален замер, настороженно всматриваясь в лица людей, эльфов и дварфов, собиравшихся на площадке по призыву гонга. На лицах была обреченность.
Массивные створки ворот крепости распахнулись с противным скрипом, и на площадку в сопровождении двух рыцарей, облаченных в страшные доспехи из костей и черепов каких-то невиданных зверей, вышел бледный мужчина в длинной темной мантии. В руке он держал посох с янтарным навешием. «Священник», – поняла Калинда. Люди кланялись, когда он проходил мимо. Священник остановился около гонга и поднял руки, призывая собравшихся к молчанию.
– Прозвучал гонг, – начал он свою торжественную речь. Его голос был похож на карканье ворона. – Созывается Церемония. Викс’тра обращает на нас свой взор. Викс’тра защищает нас от всякой опасности. Все блага идут от Викс’тры! Могущественна его воля и велик голод его! И чтобы утолить голод Могущественного, мы приносим ему великие жертвы, – жрец обвел присутствующих холодным пронизывающим взглядом, заставляющим кровь застывать в жилах. – Есть ли среди вас тот, кто пожелает служить воле его?
Калинда быстро окинула взглядом площадку перед гонгом. Камень был чист. Ни следа крови. Значит, жертвы приносились не здесь. И если это происходило в крепости, то согласие на жертвоприношение давало реальный шанс проникнуть внутрь. Полудроу посмотрела на Наттиру. Темная эльфийка чуть заметно покачала головой, не одобряя ее решение. В поиске поддержки Калинда взглянула на Валена. Тифлинг понял, что она задумала, и стиснул челюсти. Ему не нравилась эта безумная идея. Но, посмотрев Калинде в глаза, он кивнул, принимая ее выбор.
– Так есть ли среди вас… – снова заговорил жрец, и Калинда выступила вперед.
– Я! – выдохнула она, будто бросаясь в воду с обрыва.
Священник в темной мантии улыбнулся жуткой улыбкой, так что глаза, окруженные темными кругами, остались холодными, как лед.
– Оставь свое оружие здесь, Избранная, – сказал жрец. – Оно не понадобится тебе.
Калинда отдала свой черный лук Наттире, расстегнула ремень, уронив на пол пещеры ножны с мечами. Рыцари в костяной броне встали рядом с полудроу. Один из них толкнул ее в плечо, и процессия двинулась к крепости. На мгновение обернувшись, Калинда увидела, как Вален, стиснув в ладонях рукоять цепа, сморит ей вслед.
*****
– Разденьте ее и приведите в мои покои, – распорядился жрец, когда за спиной Калинды захлопнулись массивные, окованные железом, створки ворот. – Жертва должна быть принесена немедленно.
Он поднялся по лестнице в правое крыло замка. Калинда стояла, опустив руки, глядя прямо перед собой и затаив дыхание, присматриваясь к своим противникам. Броня рыцарей была странной: массивные наплечники из черепов огромных зверей, тяжелый шлем, также из черепа, с торчащими длинными клыками. Грудь воинов защищали плоские кости лопаток, они закрывали ключицы и ребра, оставляя открытым живот.
Один из рыцарей шагнул к Калинде, протянул руку, чтобы взять ее за плечо. И тогда девушка прыгнула, перевернулась в воздухе и отпечатала подошву сапога чуть ниже ребер рыцаря, угодив врагу в солнечное сплетение, не защищенное броней. Рыцарь покачнулся, но устоял на ногах. Из-под шлема донеслось гневное рычание, потом огромный двуручный меч обрушился на полудроу. Но там, где сверкнуло стальное лезвие, девушки не оказалось. Калинда упала на пол, перекатилась, поджала ноги к груди и ударила ступнями по коленям второго рыцаря. Тот рухнул на спину, двуручный меч отлетел в сторону. Девушка метнулась к нему, схватила, обвитую кожаным ремнем рукоять. Меч был тяжелым. С трудом подняв его, полудроу, отступив на несколько шагов, присела и сделала стремительный выпад. Меч тараном вонзился в живот безоружного врага. Второй рыцарь был у нее за спиной. Калинда выбросила клинок назад, прикрывая голову и шею, развернулась, атаковала снизу вверх. Рыцарь отбил ее атаку, заставив отступить. Он был выше и гораздо сильнее ее. Да и меч, двуручный меч в ее руках, был неимоверно тяжелым. Калинда отчаянно жалела, что у нее нет ее легких сабель. Она крепче стиснула рукоять и подставила клинок под рассекающее воздух лезвие противника. Когда мечи столкнулись, девушка покачнулась, но удар отбила. Необходимо было пройти сквозь выпады рыцаря, рубануть его прежде, чем он успеет заслониться. Девушка сделала три шага, кувырнулась назад, упала в полуприсест и рванулась на рыцаря, поднырнув под его просвистевший над головой клинок, выворачивая суставы для удара. Тяжелый меч впился в тело врага.
Калинда выпустила из ладони рукоять двуручника, и меч упал на пол, подпрыгнул, зазвенел, ударившись о каменные плиты. Девушка медленно подошла к дверям, с усилием подняла тяжелый засов, вынимая его из пазов, чтобы открыть ворота. В распахнувшиеся створки вбежали Вален и Наттира.
Тифлинг окинул взглядом место недавней схватки: два трупа в костяных доспехах, кровь на каменных плитах пола. Потом он посмотрел на Калинду, внимательно следя за ее движениями, пытаясь оценить серьезность возможных ранений.
– Вы в порядке, леди? – спросил он, подойдя к ней.
– Да, – кивнула девушка.
Тифлинг протянул руку, будто хотел коснуться ее, но, передумав, убрал руку. Вместо этого он отдал ей ее сабли. Девушка застегнула на бедрах ремень с ножнами и вложила в ножны клинки. Взяв у Наттиры лук, она кивнула на лестницу наверх.
– Жрец ушел туда.
Она собиралась подняться к резным дверям, но Вален удержал ее за плечо.
– Постойте. Этот храм. Это место наполнено магией. Я думаю, что именно отсюда появляется нежить, которая атакует наших воинов. Та самая нежить, которая служит Вальшаресс.
– То есть здесь мы столкнемся с зомби? – спросила Калинда.
– Не только, – Вален внимательно посмотрел ей в глаза. – Здесь может быть целый культ некромантов. Но мы не узнаем этого, пока не проверим. И это может быть очень опасно.
– Как всегда, – пожала плечами полудроу.
– Это, – Вален кивком указал на трупы рыцарей, – была плохая идея.
– Но мы внутри, – сказала Калинда, улыбнувшись.
Вален коснулся ее запястья. Девушка опустила глаза, посмотрев на его широкую ладонь, сжавшую ее руку.
– Я просто хотел сказать, что больше не оставлю вас одну, – тихо сказал Вален. – Я буду рядом.
– Я знаю, – так же тихо ответила Калинда.
*****
К чему они не были готовы, так это к тому, что жрец, собиравшийся принести Калинду в жертву, обладал заклинаниями магических школ. Нескольких сразу. Самым неожиданным заклятием в его арсенале оказалось заклинание остановки времени.
Бой со священником был долгим и трудным. Он совершенно вымотал их.
Когда жрец был повержен и растянулся на каменных плитах, уставившись в потолок остекленевшими глазами, Калинда прислонилась спиной к стене, опустив сабли, и медленно сползла на пол. Наттира, обнаружив в одном из сундуков книгу о поклонении Викс’тре, устроилась в углу рядом с каменной статуей горгульи и погрузилась в чтение.
Калинда закрыла глаза. Не хотелось думать ни о чем. Вален опустился на пол рядом с ней, коснувшись ее плеча своим.
– Вы в порядке?
– Да, – прошептала Калинда. – А ты?
– Пара царапин, – ответил тифлинг. – Все хорошо.
Калинда придвинулась, положив голову на его плечо. Вален замер, не решаясь пошевелиться, чтобы не спугнуть ее, опасаясь, что она отстранится. Калинда тихо вздохнула, не открывая глаз. Тогда тифлинг решился приобнять ее одной рукой, притягивая ближе. Не хотелось думать ни о чем, и он просто сидел, прикрыв глаза, чувствуя близкое тепло девушки рядом.
– Расскажи мне о Бездне, – вдруг попросила Калинда.
– О Бездне? – удивился тифлинг. – Что вы хотите узнать, леди?
– Все, что ты можешь рассказать, – ответила Калинда.
– У Бездны множество слоев, – начал рассказывать тифлинг. – Верхний уровень Бездны – темное, пустынное место, навечно застывшее под огромным красным солнцем. Его поверхность усеяна многочисленными провалами и огромными железными крепостями. Провалы – это каналы, которые ведут в другие слои Бездны.
– Сколько их всего? – спросила Калинда.
– Не знаю, – пожал плечами тифлинг. – Никто не знает. Возможно, их количесво безгранично. Физическую природу слоев Бездны не объединяет практически ничего, за исключением того, что все они очень суровы. Часть слоев представляет собой бесконечные пустыни обжигающего песка, соли или даже ржавчины. Другие состоят только из ошеломляюще холодных ледяных равнин, из поверхности которых торчат заостренные осколки льда. Некоторые слои – это бесконечные моря жгучей соли или дымящейся кислоты. Другие представляют собой равнины камня и лавы, с атмосферой, состоящей из удушающих газов. Но есть и другие, весь ужас которых невозможно вообразить.
– Кто же может жить в таких условиях?
– Многие, как ни странно, – усмехнулся Вален. – Глазокрылы, двойники, огненные тени, квазиты, охотничьи псы, и танар'ри. А также весь пантеон дроу, включая Ллос.
– Наверное, это ужасное место, – пробормотала Калинда.
– Да, – кивнул Вален. – Там все пропиталось запахом Кровавых Войн. Убийства, предательства, рабство. В этом мире нет места для жизни. Для чувств. Ни для каких, кроме ненависти.
Они некоторое время молчали. Каждый думал о своем. Потом Калинда решилась задать вопрос. Он сам сорвался с губ, раньше, чем она успела осознать его.
– Ты когда-нибудь был влюблен?
Вален открыл глаза и посмотрел на нее удивленно.
– Это очень личный вопрос, моя леди.
Калинда почувствовала, как кровь прилила к ее щекам.
– Прости, – пробормотала она, опустив взгляд. – Я сморозила глупость. Ты можешь не отвечать.
Вален некоторое время молчал, и полудроу уже думала, что он не ответит ей совсем, но он сказал тихо:
– Был. Один раз. Она умерла.
Калинда вздрогнула.
– Прости… Мне очень жаль.
– Спасибо, моя леди, – Вален посмотрел ей в глаза. – Это сложно… Говорить о ней. Даже теперь, – он немного помолчал и продолжил. – Она была смертной служанкой моего хозяина в Бездне. Когда меня пытали, хозяин приводил ее смотреть. Так он старался причинить боль нам обоим. А потом он убил ее. Но это было давно.
– И с тех пор не было больше никого? – Калинда готова была откусить себе язык за эти вырвавшиеся слова, но не смогла удержать их.
– Нет, – качнул головой Вален. – С тех пор больше никого. Я искал. Но так никого и не нашел.
Он как-то странно посмотрел на девушку. Калинда опустила глаза, не выдержав его взгляда.
Вален помнил Элиссу. Помнил ее темные локоны и зеленые глаза. Ее маленькие ладони с изящными пальчиками. Да, тогда он любил ее, и она казалась ему совершенной. Но это было давно.
Тифлинг посмотрел на сидящую рядом полукровку. Эта девушка была другой. Ее пепельные волосы были прямыми и жесткими. Стройное тело не было изнеженным – под темной кожей играли упругие мускулы. Валики мозолей на ладонях от рукоятей мечей и поводьев. Коротко обрезанные ногти. Чуть раскосые серо-голубые глаза. Она не была похожа на Элиссу. Она была другой. Но это не делало ее менее красивой.
«Нет», – подумал Вален. – «Я не солгал, сказав, что после Элиссы у меня не было никого. Никого, пока я не встретил Калинду».
Ain`t no rest for the wicked
Представляю вам подборку концепт-артов по играм BioWare в HQ, UHQ и SUHQ, найденных на просторах интернета. Так как некоторые картинки очень весомы, указаны их размеры.
Можете считать это моим подарком перед Новым годом. Надеюсь, любители качественного арта найдутся
Mass Effect 1
3000 x 3734 - 2.35 MB
3152 x 4200 - 3.65 MB
1500 x 2100 - 314 KB
1790 x 1020 - 137 KB
1344 x 2804 - 1.66 MB
1478 x 3299 - 3.27 MB
993 x 2999 - 2.28 MB
1396 x 2808 - 2.36 MB
1932 x 936 - 1.00 MB
3411 x 1500 - 2.47 MB
Mass Effect 2
Mass Effect 2
3600 x 2416 - 1.64 MB
3137 x 2550 - 408 KB
2550 x 1943 - 1.93 MB
2397 x 1680 - 0.99 MB
1216 x 1004 - 679 KB
1695 x 2333 - 1.14 MB
3004 x 2425 - 3.48 MB
2130 x 2622 - 1.39 MB
2289 x 2550 - 1.51 MB
4393 x 5100 - 822 KB
1529 x 2301 - 248 KB
1254 x 2078 - 219 KB
2340 x 1341 - 2.07 MB
3200 x 1800 - 990 KB
3000 x 1541 - 1.20 MB
3000 x 1691 - 1.78 MB
3554 x 1999 - 504 KB
4000 x 1636 - 921 KB
2048 x 1024 - 1.19 MB
7680 x 4800 - 4.34 MB
Mass Effect 3
2357 x 3200 - 6.15 MB
2357 x 3200 - 5.98 MB
2057 x 3514 - 4.84 MB
1600 x 707 - 161 KB
1399 x 963 - 1.53 MB
1920 x 940 - 891 KB
1920 x 1080 - 242 KB
Jade Empire
2413 x 3128 - 542 KB
3900 x 3834 - 905 KB
3000 x 3895 - 821 KB
3074 x 3200 - 757 KB
2496 x 3225 - 636 KB
Star Wars: The Old Republic
9000 x 2550 - 1.56 MB
Этот же арт в огромном размере - 36000 x 10200 Ссыль на архив - 93.7 МБ (внимание, из-за размера файл откроется только на мощных компьютерах)
2800 x 1000 - 1.79 MB
2800 x 1000 - 1.79 MB
2800 x 1000 - 2.11 MB
2800 x 1000 - 2.20 MB
3500 x 1749 - 3.00 MB
2630 x 1090 - 1.43 MB
2000 x 750 - 955 KB
1787 x 669 - 1.02 MB
1997 x 749 - 761 KB
2644 x 1116 - 1.89 MB
2300 x 1125 - 1.63 MB
2498 x 1165 - 1.39 MB
4936 x 1314 - 4.88 MB
3469 x 1557 - 2.64 MB
2822 x 1288 - 1.88 MB
4757 x 1885 - 5.33 MB
2944 x 744 - 1.36 MB
2350 x 1000 - 0.98 MB
2949 x 1098 - 997 KB
2350 x 1000 - 981 KB
4287 x 2202 - 965 KB
4444 x 2309 - 1.32 MB
Dragon Age: Origins
3312 x 4682 - 2.82 MB
3312 x 4682 - 3.45 MB
3312 x 4682 - 3.91 MB
3312 x 4682 - 3.28 MB
3312 x 4682 - 2.82 MB
3312 x 4682 - 3.00 MB
3312 x 4682 - 2.63 MB
3312 x 4682 - 3.33 MB
3312 x 4682 - 3.13 MB
2485 x 3512 - 874 KB
2485 x 3512 - 977 KB
2485 x 3512 - 0.99 MB
2485 x 3512 - 847 KB
2485 x 3512 - 998 KB
2485 x 3512 - 909 KB
2000 x 1643 - 1.23 MB
2000 x 2500 - 1.02 MB
4800 x 7200 - 6.52 MB
2362 x 3543 - 918 KB
Dragon Age 2
8082 x 2484 - 2.29 MB
1920 x 1080 - 823 KB
2829 x 936 - 1.61 MB
2265 x 1080 - 1.09 MB
4872 x 2750 - 3.82 MB
3840 x 1762 - 1.88 MB
1920 x 1202 - 582 KB
4244 x 2252 - 3.03 MB
4000 x 2258 - 783 KB
1944 x 1014 - 1.23 MB
6000 x 3031 - 9.38 MB
1894 x 909 - 198 KB
1920 x 1200 - 328 KB
2800 x 1600 - 2.20 MB
3840 x 2160 - 4.02 MB
1920 x 1080 - 1.12 MB
5760 x 1200 - 2.01 MB
9500 x 4560 - 1.58 MB
Внимание, эксклюзив! читать дальшеПредлагаю вашему вниманию архив с отдельными слоями постера с фем!Шепард к Mass Effect 3. В нем вы найдете фон, слой с омни-блейдом и 4 слоя с Шепард№5, различающихся цветом волос (постер с фемШепард вы видите выше, я его вынесла отдельно для тех, кому не нужен архив, но данный постер также присутствует внутри архива). Настоящая радость фотошоппера))
Ссыль для скачивания - 59.3 МБ
Можете считать это моим подарком перед Новым годом. Надеюсь, любители качественного арта найдутся
Mass Effect 1
Mass Effect 1
3000 x 3734 - 2.35 MB
3152 x 4200 - 3.65 MB
1500 x 2100 - 314 KB
1790 x 1020 - 137 KB
1344 x 2804 - 1.66 MB
1478 x 3299 - 3.27 MB
993 x 2999 - 2.28 MB
1396 x 2808 - 2.36 MB
1932 x 936 - 1.00 MB
3411 x 1500 - 2.47 MB
Mass Effect 2
Mass Effect 2
3600 x 2416 - 1.64 MB
3137 x 2550 - 408 KB
2550 x 1943 - 1.93 MB
2397 x 1680 - 0.99 MB
1216 x 1004 - 679 KB
1695 x 2333 - 1.14 MB
3004 x 2425 - 3.48 MB
2130 x 2622 - 1.39 MB
2289 x 2550 - 1.51 MB
4393 x 5100 - 822 KB
1529 x 2301 - 248 KB
1254 x 2078 - 219 KB
2340 x 1341 - 2.07 MB
3200 x 1800 - 990 KB
3000 x 1541 - 1.20 MB
3000 x 1691 - 1.78 MB
3554 x 1999 - 504 KB
4000 x 1636 - 921 KB
2048 x 1024 - 1.19 MB
7680 x 4800 - 4.34 MB
Mass Effect 3
Mass Effect 3
2357 x 3200 - 6.15 MB
2357 x 3200 - 5.98 MB
2057 x 3514 - 4.84 MB
1600 x 707 - 161 KB
1399 x 963 - 1.53 MB
1920 x 940 - 891 KB
1920 x 1080 - 242 KB
Jade Empire
Jade Empire
2413 x 3128 - 542 KB
3900 x 3834 - 905 KB
3000 x 3895 - 821 KB
3074 x 3200 - 757 KB
2496 x 3225 - 636 KB
Star Wars: The Old Republic
Star Wars: The Old Republic
9000 x 2550 - 1.56 MB
Этот же арт в огромном размере - 36000 x 10200 Ссыль на архив - 93.7 МБ (внимание, из-за размера файл откроется только на мощных компьютерах)
2800 x 1000 - 1.79 MB
2800 x 1000 - 1.79 MB
2800 x 1000 - 2.11 MB
2800 x 1000 - 2.20 MB
3500 x 1749 - 3.00 MB
2630 x 1090 - 1.43 MB
2000 x 750 - 955 KB
1787 x 669 - 1.02 MB
1997 x 749 - 761 KB
2644 x 1116 - 1.89 MB
2300 x 1125 - 1.63 MB
2498 x 1165 - 1.39 MB
4936 x 1314 - 4.88 MB
3469 x 1557 - 2.64 MB
2822 x 1288 - 1.88 MB
4757 x 1885 - 5.33 MB
2944 x 744 - 1.36 MB
2350 x 1000 - 0.98 MB
2949 x 1098 - 997 KB
2350 x 1000 - 981 KB
4287 x 2202 - 965 KB
4444 x 2309 - 1.32 MB
Dragon Age: Origins
Dragon Age: Origins
3312 x 4682 - 2.82 MB
3312 x 4682 - 3.45 MB
3312 x 4682 - 3.91 MB
3312 x 4682 - 3.28 MB
3312 x 4682 - 2.82 MB
3312 x 4682 - 3.00 MB
3312 x 4682 - 2.63 MB
3312 x 4682 - 3.33 MB
3312 x 4682 - 3.13 MB
2485 x 3512 - 874 KB
2485 x 3512 - 977 KB
2485 x 3512 - 0.99 MB
2485 x 3512 - 847 KB
2485 x 3512 - 998 KB
2485 x 3512 - 909 KB
2000 x 1643 - 1.23 MB
2000 x 2500 - 1.02 MB
4800 x 7200 - 6.52 MB
2362 x 3543 - 918 KB
Dragon Age 2
Dragon Age 2
8082 x 2484 - 2.29 MB
1920 x 1080 - 823 KB
2829 x 936 - 1.61 MB
2265 x 1080 - 1.09 MB
4872 x 2750 - 3.82 MB
3840 x 1762 - 1.88 MB
1920 x 1202 - 582 KB
4244 x 2252 - 3.03 MB
4000 x 2258 - 783 KB
1944 x 1014 - 1.23 MB
6000 x 3031 - 9.38 MB
1894 x 909 - 198 KB
1920 x 1200 - 328 KB
2800 x 1600 - 2.20 MB
3840 x 2160 - 4.02 MB
1920 x 1080 - 1.12 MB
5760 x 1200 - 2.01 MB
9500 x 4560 - 1.58 MB
Внимание, эксклюзив! читать дальшеПредлагаю вашему вниманию архив с отдельными слоями постера с фем!Шепард к Mass Effect 3. В нем вы найдете фон, слой с омни-блейдом и 4 слоя с Шепард№5, различающихся цветом волос (постер с фемШепард вы видите выше, я его вынесла отдельно для тех, кому не нужен архив, но данный постер также присутствует внутри архива). Настоящая радость фотошоппера))
Ссыль для скачивания - 59.3 МБ
@темы: Jade Empire, Фанарт, Mass Effect, Dragon Age, Star Wars
BIOWARE FANFIC CLUB
Авторизация
Записи
- Календарь записей
- Темы записей
-
1680 Фанфикшен
-
1325 Mass Effect
-
1141 Фанфик закончен
-
816 Romance
-
768 R
-
700 фем!Шепард
-
692 Dragon Age
-
688 Het
-
664 Action
-
485 Drama
-
466 Adventure
-
465 Переводы
-
464 Humor
-
443 AU
-
421 PG-13
-
397 Фанфик в работе
-
347 Гаррус
-
313 Перевод в работе
-
277 Angst
- Список заголовков
Главное меню