Fen'Harel enansal | В девичестве Shep.
Название: «Tears Into Wine»
Авторы: главы 1-17 — Shep. & a_sinclaire, главы 18-21 (эпилог) — Shep.
Фандом: Mass Effect
Жанр: гет, романс, пропущенные сцены; имеются элементы ангста, юмора и экшена.
Персонажи и пейринги: Гаррус/фем!Шепард (основной), Кайдан/фем!Шепард (в упоминаниях); фем!Шепард, Гаррус Вакариан, Кайдан Аленко, Мордин Солус, Тали'Зора вас Нима нар Райя, Призрак, Джокер, СУЗИ, Урднот Грант, Самара, Моринт, Келли Чемберс, Карин Чаквас, Миранда Лоусон, Джейкоб Тэйлор, Тэйн Криос, Джек, Легион, Касуми Гото, Заид Массани, Лиара Т'Сони, Урднот Рэкс.
Аннотация: Начало романа Гарруса и Шепард, показанное в «Mass Effect 2», многим из игроков показалось куцым, и мы с соавтором не были исключением. Вытряхнув из голов хэдканоны, мы решили показать, каким видим его сами.
Рейтинг: R
Размер: макси
Предупреждения: ксенофилия; минимальные вкрапления нецензурной лексики; смерть аквариумных рыбок.
Примечания:
1) Фанфик пересказывает сюжет второй части игры после миссии на Горизонте. Фактическая достоверность соблюдена, однако некоторые диалоги расписаны или изменены в силу убеждения, что читать текст, сухо повествующий о том, во что мы все играли, не особенно интересно. Мы постарались максимально разнообразить повествование, не переступая, тем не менее, границ разумного.
2) Несмотря на очевидные параллели, фанфик не имеет ничего общего с одноимённым клипом и создавался не под впечатлением от оного.
3) Главы носят названия композиций из саундтрека. Не все из них стоит понимать буквально.
4) В одной из глав встречается POV (Point of View) обоих персонажей. Это было сделано с целью показать ситуацию со стороны конкретного героя и продемонстрировать его через призму взгляда другого. Текст максимально адаптирован под основное повествование.
5) Для лучшего восприятия Шепард оставлена безымянной, однако у неё чётко фиксированные предыстория и психологический портрет (Скиталец/Герой войны), класс (Разведчик) и недефолтная внешность.
6) «Tears into wine» — «Слёзы — в вино» (англ.)
Статус: закончен.
CHAPTERS I-III.
CHAPTER IV. GARRUS.
POV Garrus.
Уже далеко за полночь, когда я, будто очнувшись, поднимаю голову от консоли и, сняв визор, тру уставшие глаза. Так происходит каждый раз, когда я занимаюсь чем-то серьёзным — перестаю замечать течение времени. Когда я проводил Шепард в её каюту? Три часа назад? Четыре? Моя привычка увлекаться процессом когда-нибудь меня погубит.
Пара нажатий на клавиши выводит на экран состояние боевой системы. Судя по данным, всё в порядке, и я могу спокойно отправиться спать — настолько спокойно, насколько это удаётся после всего, что случилось со дня смерти Шепард. Не могу адекватно воспринимать это словосочетание — «смерть Шепард». Она жива и здорова, она, грубо говоря, за две палубы от меня. Несколько часов назад я разминал её напряжённые плечи, слушал её усталый голос и смотрел в её глаза. Я никак не могу соотнести это с фактом, что два года назад она погибла, выброшенная в открытый космос, задохнувшись из-за пробоины в кислородном баллоне. Проще думать, что это был кошмарный сон, но…
Но омни-инструмент требовательно пищит, сообщая о полученном сообщении, и заголовок письма говорит мне о том, что иные кошмары имеют дурную привычку преследовать своих хозяев и в жизни. Содержание же намекает на то, что я наконец могу расквитаться хотя бы с одним из них.
Привет от старых друзей!
Хэй, Вакариан, давно не виделись, а?
Где тебя носит-то? Будешь на Цитадели —
загляни в СБЦ, там тебе подскажут, где меня найти.
Кстати! Нужны поддельные документы? Спроси Тень.
Твой верный товарищ С.
Руки сами собой сжимаются в кулаки, и первый порыв — сорваться с места, задраить люк «Кадьяка» за собой и махнуть на Цитадель, но это настолько глупо, что впору рассмеяться. Сделав глубокий вдох, я негнущимися пальцами закрываю почту. Ещё пара привычных переходов по экранам, и с моего счёта уходит не то что бы очень крупная, но приятная для получателя сумма. Затем я сажусь на ящик у стены и стискиваю голову ладонями. Чувствую, как дрожат колени — сжимаю их пальцами. Я так долго ждал подобного письма, что теперь растерян и не понимаю, что делать дальше. Чёрт подери, я знал, что Сидонис не сможет скрываться вечно, хотя порой и сомневался в том, что он всё ещё жив. Зря, как видно.
К моему счастью.
Осталось дождаться утра. Мне нужно… Мне нужна помощь Шепард.
***
Заснуть так и не получилось. Полноценно выспаться, я имею в виду. Воспоминания об Омеге тревожили с особенной силой, заставляя меня раз за разом распахивать глаза, пока я не оставил идею отдохнуть вовсе. Дождавшись, пока часы не покажут время, вполне подходящее для визита, я сворачиваю завтрак и направляюсь к Шепард. Навещать её никогда не входило в мои привычки — обычно все наши разговоры проходят на моей территории.
— Офицер Вакариан! — окликает меня Чемберс у лифта. Я останавливаюсь, понимая, что она прямым ходом идёт ко мне.
— С добрым утром, — улыбается Келли и добавляет, склоняя голову к плечу: — Вы сегодня замечательно выглядите. Глаза будто светятся.
Скорее — горят чёртовым смертельным огнем, думаю я и вежливо киваю.
— Спасибо. Коммандер у себя?
— О… Конечно, — отвечает Келли, будто бы в некотором смысле… поугаснув? Мне становится как-то неловко, поэтому я поскорее откланиваюсь.
— Офицер Вакариан! — слышу я вновь и оборачиваюсь. — Простите, я забыла — коммандер только что вышла. Но она вернётся через несколько минут, можете подождать.
— Спасибо, — снова киваю я. Только парой мгновений позже я понимаю, что предлагая подождать, Чемберс имела в виду подождать рядом с ней. Но мне, честно говоря, немного не до этого.
А до чего мне, я не очень понимаю. Никаких, как это называется, сладостных картин расправы, никаких стоящих перед глазами лиц погибших товарищей. Это терзало меня по сей день и это вернётся после, а сейчас всё, что я могу представлять, о чём могу думать — скоро всё кончится. Иначе и быть не может.
— Утро сегодня полно сюрпризов, — раздаётся за спиной голос Шепард. — Сначала Призраку требуется разговор по душам, теперь ты мнёшься у меня под дверью.
Она говорит резко, недовольно — Призрак умеет выводить из себя. Её раздражение ощущается почти физически, плотным облаком. Кажется, будто я могу скомкать его и выбросить в мусорное ведро.
Было бы неплохо.
— Прости. — Шепард трёт лоб. — На самом деле я рада тебя видеть.
— Надеюсь, я всё же приятнее, чем самоуверенный сукин сын с вросшей в зубы сигаретой.
— Ты не представляешь, насколько. Проходи.
Я пропускаю её вперед, чувствуя, что жвалы сводит подобием судороги. Несколько лет назад мне ничего не стоило бы просто сказать «Мне нужна твоя помощь». Почти два года на Омеге отняли у меня эту способность. Я слишком привык полагаться на себя и потому уже полторы минуты делаю вид, что крайне заинтересован обстановкой.
— Сколько уже на «Нормандии», а заходил к тебе всего пару раз, — наконец говорю я, спиной ощущая выжидающий взгляд Шепард.
— Кто ты и куда дел моего Гарруса? — спрашивает она, наверняка скрестив руки на груди. Я не вижу, но чувствую это. — Не ходи вокруг да около, просто скажи, в чём дело.
Что-то не даёт мне ответить с той же прямотой, с какой она просит этого. Я медлю, пересекая скромно обставленную, но вполне уютную каюту. Мордастый приветствует меня едва слышным перестуком лап по стеклу, когда я заглядываю в его аквариум, смотрит молча и как-то… очень уж понимающе. Настолько понимающе, что я отвожу глаза.
Устыдился хомяка. Отлично.
На столе лежит фотография, опущенная лицом вниз. Машинально потянувшись к ней, я тут же отдёргиваю руку, опомнившись. У Шепард очевидно есть причины для такого поступка, и вряд ли они меня касаются.
— Сидонис, — выдыхаю я, обернувшись. В её глазах я вижу мгновенное понимание и отсутствие необходимости добавлять что-то ещё. Тем не менее, она молчит, а я продолжаю. — Мне удалось выйти на его след. Он на Цитадели. Мне нужна твоя помощь.
Оттолкнувшись от стены, Шепард подходит ближе.
— Что ты собираешься с ним делать? — спрашивает она, и я чувствую, как слова в прямом смысле застревают у меня в глотке. Могу ли я попросить помощи в убийстве? У неё?
Язык не поворачивается.
— У вас говорят «Глаз за глаз», — медленно произношу я. — Или жизнь за жизнь. Он должен мне десять. Я хочу вернуть долг.
Это оказалось не так сложно, как я думал.
— Ты можешь… не одобрять мои действия, — поспешно добавляю я, — но я был бы рад твоей помощи.
— Я думала, мне не требуется завоёвывать твоё доверие, — повторяет Шепард мои же слова, сказанные накануне. Уела, нечего сказать. Краем глаза я замечаю, как она делает шаг ко мне, приподнимая руки, будто желая обнять, но останавливается.
— Не требуется, — киваю я, словно мы играем в зеркальные отражения, и поднимаю взгляд. — Оно давно завоёвано.
И я имею в виду именно то, что говорю. Без оговорок. Я доверяю ей настолько, что не знаю, как облечь это в слова. Когда я задумываюсь об этом, мне становится не по себе, будто я оказался в открытом космосе, и корабль где-то за спиной, вне поля зрения. Опыт показывает, что подобное доверие редко оканчивается хорошо, но…
Но это же Шепард.
— Значит, он на Цитадели? — переходит она к делу, разрывая повисшее молчание.
— По крайней мере должен был находиться там несколько часов назад.
На мгновение спину обдаёт холодом от мысли, что за это время Сидонис вполне мог ускользнуть снова.
— Хорошо, — кивает Шепард. — Нам в любом случае нужно туда заглянуть. Джокер? — зовёт она пилота, почему-то взглянув в потолок. — Джокер! Вот чёрт, — усмехается. — Никогда не подслушивает, когда я действительно в этом нуждаюсь.
Между нами вновь воцаряется тишина. Вроде бы нужно как-то распрощаться и разойтись — вернее, должен уйти я, — но мы так и стоим посреди каюты, молчим и смотрим по сторонам, украдкой поглядывая друг на друга.
— Шепард, — говорю наконец я, и она резко поворачивает голову, будто только этого и ждала. — Я не раз благодарил тебя за всё, что ты для меня делаешь, и сейчас…
— Это ни к чему, — перебивает меня она.
— …и сейчас я хочу снова сказать тебе спасибо, — упрямо продолжаю я. Шепард смотрит на меня с укором, к которому определённо примешивается что-то ещё. Иногда я не понимаю человеческих эмоций, и это как раз тот случай. Я чувствую себя так, будто вернулся в двенадцать лет и стою перед турианкой, живущей по соседству. Она была очень красивой и доброй, и я ей нравился, наивно и по-детски. В тот день я узнал, что они переезжают, потому что её отца командировали на Баэтику. Я принёс ей браслет, купленный на карманные деньги, но так и не решился отдать.
Странно испытывать эти чувства сейчас.
— Коммандер, до Цитадели сорок минут пути, — звучит в динамике голос Джокера.
— Спасибо, — отзывается Шепард, и я чувствую в её интонации облегчение. Признаться, я и сам его испытываю — теперь есть совершенно логичный повод покинуть её каюту.
…Но что, чёрт возьми, мешало просто сказать «О'кей, встретимся позже» или что-нибудь в этом же духе?
***
Пока «Нормандия» готовится к стыковке, СУЗИ сообщает, что все желающие — с позволения коммандера — могут отправиться в увольнительную. Сама же коммандер, на ходу проверяя хорошо ли застёгнут жилет, заглядывает ко мне и без слов кивает — «на выход».
— Сейчас? — глупо спрашиваю я.
— Сейчас, — подтверждает она и немного ослабляет молнию под горлом. — Мне казалось, что тебе не терпится разобраться с кое-каким личным делом. Скоро вечер — самое время, по-моему.
— Ты права, — соглашаюсь я, несколько растерявшись. Я знал, что она поможет, но не ожидал, что отложит ради этого все прочие дела.
Цитадель совсем не изменилась со времени нашего последнего визита, да и глупо было бы ожидать иного. Застрявшие на входе гости Галактической столицы, стайки улыбчивых асари, мрачные кроганы, хмурые турианцы, безупречно вежливые ханары, кварианцы, элкоры, волусы… даже парочка батарианцев, увлечённо рассматривающих рекламный стенд. Поток прибывающих никогда не редеет. Жизнь не останавливается здесь и на долю секунды.
Капитан Бэйли встречает нас сдержанно: вежливо кивает Шепард и переводит вопросительный взгляд на меня. Коротко киваю в ответ. Не теряя времени, Шепард опускает ладони на поверхность его стола. Я беззвучно усмехаюсь — это её любимый приём.
— Я слышала, что на станции можно раздобыть фальшивые документы, — прямо говорит она. Будь я на месте Бэйли — сразу бы выложил всё начистоту. — Их делает некто Тень.
— Я знаю эту кличку, — в голосе капитана СБЦ явно слышится недовольство. — Сетевое подразделение уже год пытается прижать его к ногтю. Он работает на «Синие светила». Сукин сын мастерски прячется от СБЦ. Возможно, кто-то из наших сливает ему информацию.
Я усмехаюсь. Кое-что в этом мире остаётся неизменным.
— Но вы — не СБЦ, — продолжает он. — Может, вам удастся его достать.
— Где его можно найти? — спрашиваю я нетерпеливо.
Вздохнув, Бэйли качает головой:
— Если бы я знал, он бы уже давно сидел в тюрьме. Всё, что я могу — это навести вас на след. На торговой площади есть склад, там работают несколько его связных. Поспрашивайте их. Только осторожно, конечно, — добавляет он. Видимо, методы гуманной, но всё-таки жёсткой Шепард хорошо ему известны.
— Значит, отправляемся туда, — заключает она.
— Спасибо, — благодарю я Бэйли. Он кивает в ответ.
— Не стоит благодарности. СБЦ не откажется избавиться от головной боли до того, как она станет слишком сильной.
Я хочу сказать, что главная их головная боль — это они сами, но прикусываю язык.
***
На то, чтобы добраться до места и оглядеться, уходит около получаса. Обещанных связных на месте не оказывается, а значит, придётся ждать. Я уже предвкушаю унылое скитание по окрестностям либо торчание где-нибудь на ящике неподалёку, но Шепард увлекает меня в ближайшее кафе.
— А почему нет? — пожимает она плечами в ответ на мой взгляд. Мне нечего возразить, поэтому я попросту устраиваюсь за столом напротив неё. Окно по левую сторону от нас открывает отличный обзор на склад, поэтому мы вряд ли рискуем пропустить что-то важное.
— Разбавим унылый рапорт о перестрелке тем, что будем пьяны и крайне жизнерадостны? — шучу я. Шепард коротко смеётся, а я уже не в первый раз замечаю, что от смеха или улыбок вокруг её глаз появляются забавные… Как их? Морщинки?
— Думаю, лучше не перегибать палку. Я бы не отказалась просто перекусить.
Возле нашего столика появляется голографическая официантка-асари. Глядя, как Шепард делает заказ, я очень хорошо понимаю, насколько ей самой нужна увольнительная — по-моему, она знает это слово только в отношении подчинённых. В этот самый момент, когда она расслабленно сидит передо мной, опершись локтями о стол, и советуется с официанткой по поводу того, что выбрать, я с удивлением понимаю: меня радует то, что сейчас она может немного отдохнуть. Казалось бы, не самое внезапное и шокирующее осознание: друзьям — а я безоговорочно могу назвать её своим лучшим другом — свойственно волноваться и заботиться о состоянии друг друга, но я определённо чувствую что-то странное. Не в первый раз.
— …и протеиновый коктейль, — заканчивает Шепард тем временем. — Нейтральный.
— Мне тоже. Декстро-протеиновый, — бестолково добавляю я очевидное, когда голограмма поворачивается ко мне. Повторив принятый заказ, официантка исчезает, а я откидываюсь на спинку высокого стула. Шепард беззвучно барабанит пальцами по столу, а затем, вновь облокотившись на него, осматривается в ожидании ужина. В отличие от неё я не чувствую и намёка на аппетит, но когда-то давно, ещё на старой «Нормандии» я узнал, что многим людям становится неуютно, когда, находясь с кем-то за столом, они едят, а собеседник — нет.
Мне не хочется, чтобы Шепард чувствовала себя неуютно. Тем более из-за меня.
— Уверен в том, что собираешься сделать? — вдруг спрашивает она, смотря в сторону.
— Уверен, — просто отвечаю я. — Я так решил.
Ещё бы я не был уверен в том, что Сидонис должен умереть — за некоторые поступки можно расплатиться только собственной кровью. Помедлив, Шепард коротко кивает и переводит взгляд на меня, прижавшись губами к костяшкам пальцев. Если она и хотела что-то добавить, я этого уже не узнаю — дрон тяжело, но выверенно ставит перед ней тарелку с отбивной и салатом странной, чересчур пёстрой расцветки. Человеческая пища выглядит весьма привлекательно, и на мгновение вид моего бокала с коктейлем вызывает у меня тоску.
— Я могу отличить одного турианца от другого, — слышу я ироничный голос Шепард, — но в выражениях ваших лиц разбираюсь слабо. Однако твоё — определённо жалобное. Может, всё-таки съешь что-нибудь?
Молча качаю головой — я действительно не голоден.
— Ладно, — говорит она, слегка прищурившись. — Я поверю тебе и не буду позорить принудительной кормёжкой с ложки.
— Спасибо, — усмехаюсь я. — Оставим это для следующего ужина.
Пару секунд она смотрит на меня, не мигая, а затем приступает к трапезе, оставляя меня с ощущением, будто я сказал что-то не то.
— С отбивной и салатом бравый коммандер Шепард расправляется так же быстро и безжалостно, как и с Коллекционерами, — комментирую я, наблюдая за ней. Хмыкнув в ответ, она зажимает в кулаке ручку ножа и, сделав особенно суровое лицо, разрезает мясо пополам. — О да, не хватает только грозного рычания.
— Оставим рычание кроганам, а мой ужин — мне.
Я беззвучно смеюсь, делая глоток коктейля.
Через несколько минут мне становится ясно, что наблюдать за посетителями кафе отнюдь не так интересно, как наблюдать за Шепард. Я смотрю на неё украдкой, чтобы ей не было неловко. Она ест… красиво. Аккуратно и точно двигает руками, немного наклоняется вперед, поднося вилку к приоткрытым губам. Я рад, что она может насытиться— работа под крылом Призрака, кажется, убавила ей несколько килограммов. Меня немного смущают подобные мысли, но у моего народа всё ещё живы отголоски старого признака семейного благополучия: когда твои родные не испытывают недостатка в пище. Не самый невероятный показатель, но в древние времена, на заре цивилизации, не так уж легко было раздобыть пропитание на не самой дружелюбной планете, насквозь пронизанной солнечной радиацией.
— Со мной что-то не так? — негромко спрашивает Шепард, отодвигая опустевшую тарелку. Поднося к губам коктейль, она вопросительно смотрит на меня поверх бокала.
— Задумался, — отвечаю я. Дёрнув плечом, она почти залпом допивает напиток, лихо запрокидывая голову. Кожа на её горле двигается в такт глоткам, и мне не сразу удаётся отвести глаза. Шепард тянется за салфеткой, чтобы стереть светлые, как это называется, усы, оставшиеся от коктейля, а я неловко облокачиваюсь о стол — раньше, чем протягиваю руку, чтобы убрать их сам.
Бдительный дрон возвращается, и, расплатившись, мы покидаем кафе. Шепард идёт впереди, а я стараюсь не задумываться… ни о чём.
***
Не проходит и десяти минут, как мы дожидаемся Тень — точнее, как выясняется позже, его подручного. Так или иначе, но мы получаем от него нужную информацию.
Харкин встречает более чем гостеприимно — правда, вместо красоток-асари и обильных яств нас приветствуют «Синие светила», боевые роботы и пули. Он явно не терял времени даром, обустраивая своё логово — и это практически под самым носом у СБЦ.
Да, без Паллина всё явно перекосилось…
— Шепард?! — восклицает Харкин, словно увидев призрака. В какой-то степени так оно и есть. — Да не стойте же там! — кричит он растерявшимся наёмникам — Остановите их! Остановите!
Харкин жалок настолько, что хочется проломить ему голову, ничего не выясняя, но я сдерживаюсь, обещая себе, что сделаю это позже.
Да, определённо сделаю.
— Беги куда хочешь! — кричу я ему в спину. — Мы достанем тебя, где бы ты ни был!
Когда бой заканчивается, а от «Синих светил» остаются лишь мёртвые бронированные тела, мы, не сговариваясь, направляемся в импровизированную штаб-квартиру Харкина. Хорошая позиция, подмечаю я мысленно — отсюда весь склад как на ладони. Остановившись у большого, во всю стену, окна, я некоторое время бездумно рассматриваю контейнеры и ящики. Успокоиться, напоминаю себе я, не терять контроля. Вскормить желание расправы… и оставить его на потом.
— Харкин высоко поднялся. Вы часто пересекались? — нарушает молчание Шепард, и я, забывшись, не сразу понимаю, о чём она. — В СБЦ.
Не самые приятные воспоминания.
— Да, — отзываюсь я без охоты. — От него всегда были проблемы. Честно говоря, СБЦ — это одна большая проблема, — усмехаюсь я, опираясь руками о стол, но усмешка получается нервной. — Мне нынче не до игр. Если он откажется сотрудничать, я вытрясу из него всю душу.
Чувствуя, как меня вновь охватывает гнев, я прикрываю глаза и едва не вздрагиваю, когда на моё плечо ложится ладонь Шепард. Я слышу, как она вздыхает, сжимая пальцы; броня не даёт мне ощутить прикосновение, и я ориентируюсь только на шорох перчатки.
— Расслабься, — мягко говорит она. — Ты слишком уж напрягаешься. Это…
Я качаю головой, прося не продолжать. Шепард волнуется за меня, и её забота скорее приятна, чем нет, но…
Я с трудом понимаю себя.
— Харкин может знать, почему Сидонис хотел исчезнуть, — говорю я, с трудом пропуская воздух сквозь зубы. — Если так, он знает и то, зачем мы здесь. Не хочу, чтобы он его предупредил.
— Не успеет, — уверенно говорит она, и мне достаточно одного лишь короткого взгляда на её строгое лицо, чтобы во мне не осталось и намёка на сомнение. Я хочу ещё раз поблагодарить её за помощь, но не успеваю, краем глаза замечая движение у ящиков. Пригнувшись, я хватаюсь за пистолет. Не дождавшись нападения, я смотрю на Шепард, одновременно со мной прижавшуюся спиной к стене.
— Видела? — тихо спрашиваю я.
— Да, — кивает она и пожимает плечами. — Не думаю, что Харкину есть, чем нас удивить. Разве что он соблазнительно спляшет на столе, а потом, не дожидаясь вопросов, выложит всё, что нас интересует.
— Я предпочёл бы не видеть его в роли стриптизёрши.
Некоторое время мы стоим в тишине, нарушаемой лишь невнятным гулом, исходящим откуда-то из недр склада, а потом столь же безмолвно покидаем комнатку. И, пожалуй, это молчаливое взаимопонимание — моя любимая часть в наших отношениях с Шепард.
…А ещё мне нравится то, что она крайне редко ошибается. Чутьё ли у нее такое, логическое мышление — неважно. В следующем помещении нас встречают всё те же головорезы и разнокалиберные боевые роботы. В какой-то момент я неудачно подставляюсь и получаю удар в плечо такой силы, что меня разворачивает на месте. Ответный выстрел выносит засранцу мозги. Плечо пульсирует. Мне не нужно смотреть, чтобы опознать бронебойный патрон — не самого, к счастью, лучшего образца.
Взрыв за спиной хорошо отвлекает от полученных травм. Я с трудом удерживаю равновесие. Чувствуя, как в спину дохнуло жаром, я резко оборачиваюсь — кажется, только для того, чтобы увидеть, как Шепард отшвыривает ударной волной. Жёстко упав, она больше не поднимается, а я, кажется, цепенею от ужаса. Меня будто оплетает тугая веревка, не давая двинуться.
Я не могу позволить себе снова терять друзей, и её — в особенности. Только не после того, как она вернулась и вытащила меня из беспросветного дерьма.
Только не её.
Эти мысли занимают от силы долю секунды, а затем мои руки, будто отдельно от тела, вскидывают винтовку. Палец вдавливает спусковой крючок, снова и снова; пули впиваются в сочленения на туловище ИМИРа и головы «Синих светил». Ноги переносят меня от укрытия к укрытию быстрее, чем я успеваю отдать себе отчёт. Выманив робота на открытую площадку, я опускаюсь на корточки, вжимаюсь спиной в ящик и срываю с пояса гранату. Вовремя ли я детонировал её? Взрыв и пролетевшая надо мной деталь сообщают, что вовремя.
Оглядывась по сторонам, я понимаю, что бой окончен. Противников не осталось. Я обдумываю это уже на бегу.
Шепард лежит на боку, закрыв глаза, поджав ногу и уткнувшись в скрещенные руки — пыталась сгруппироваться. Со стороны кажется, будто она просто решила передохнуть, утомившись. Моё сердце успевает остановиться и пойти снова, прежде чем я замечаю, что она дышит. Я переворачиваю её на спину, осторожно — откуда мне знать, не повреждено ли в ней что-то? Люди — удивительно хрупкие существа. У них нет дополнительного металлического панциря или дублированных…
Да о чём я думаю?
Поперек её лба, от одного виска до другого, тянется подсыхающая струйка крови — наверное, рассекло осколком. Я аккуратно стираю эту кровь — на светлой коже Шепард остаётся потемневший контур потёка. У меня слегка дрожат пальцы. Я делаю глубокий вдох, веля себе успокоиться, а потом закрываю ссадину медигелем.
Когда я несильно треплю Шепард по плечу, она открывает глаза, мутные и растерянные. Садится, держась за мою руку, я на всякий случай поддерживаю — и понимаю, что меня трясёт от испуга, от злости, от…
Мой личный счет, который я планирую предъявить Харкину, растёт и полнится новыми статьями расходов, и расплачиваться этот подонок будет долго и тщательно.
Я прослежу.
— Как много я пропустила? — спрашивает Шепард и яростно трёт виски.
— Всего лишь останки ИМИРа, летящие по красивой дуге, — отвечаю я.
— Жалость-то какая, — криво усмехается она и, поморщившись, поднимается на ноги, используя меня в качестве опоры. Я сдерживаю порыв вывернуться из-под её ладони — по закону подлости упор приходится именно на раненое плечо, — однако сдавленное шипение сдержать не удается. Шепард тут же отдёргивает руку и поджимает губы, присматриваясь к дыре на моей и без того потрёпанной броне. Зачем-то проведя пальцами по вывернутым наружу краям, она отворачивается.
— Мне не терпится обнять нашего старого друга.
— И как следует пожать ему горло, — добавляю я.
— Гаррус…
— Зная Харкина, он заговорит задолго до того, как я сделаю ему по-настоящему больно.
Это, конечно, враньё. Зная Харкина, он будет до последнего упираться и юлить, и, честно говоря, я хочу этого, но держу свои мысли при себе, потому что даже себе с трудом могу объяснить причины. Они явно глубже банального «Он преступник и заслуживает наказания», и меня это не радует.
Наверное.
***
При ближайшем рассмотрении, с глазу на глаз, Харкин выглядит ещё более жалким, чем казался прежде. Он, конечно, по-своему держит себя в руках («Это Системы Терминуса так изменили тебя, Гаррус?», усмехается), и с одной стороны это вызывает уважение: всё-таки у этой унылой твари хватило сил собраться и оторвать задницу от кресла в баре. С другой же — только сильнее хочется ему врезать, понимая, ради чего он это сделал.
Я не отказываю себе в этом удовольствии — несколько раз подряд, и с каждым из них я чувствую, как клокочущая внутри злость сворачивается всё более тугой пружиной, переходя в концентрированную, чистую ярость. Смерть Шепард, Омега, Сидонис… Да, у меня было достаточно поводов измениться. В лице Харкина мне мерещатся все, кто когда-либо подставлял меня; в крови, капающей с его рассечённой брови, я вижу мой отряд. Воскресенье, седьмое августа 2185-ого года, двадцать три часа и сорок две минуты. Сенсат, саларианец — двенадцать пулевых ранений, семь из них в голову; Грундал Крул, кроган — перелом позвоночника, перелом основания черепа, перелом ключиц, восемьдесят четыре выстрела; Батлер, человек… Кровь на стенах и полу, красная мешается с зелёной и синей, словно на картинах чокнутого абстракциониста.
— Сдавать клиентов вредно для бизнеса, — хрипло говорит Харкин. Он упрям в отстаивании своей позиции. Приложив его спиной о стену, я снова бью коленом, на этот раз — в пах.
Мои ребята тоже когда-то стояли до последнего.
Охнув, Харкин тяжело оседает на пол.
— Знаешь, что ещё вредно для бизнеса? — интересуюсь я, срываясь на крик. — Сломанная шея!
Его горло под моей ступнёй, хрупкое и мягкое. Он скребёт пятками по полу, пытается сдвинуть мою ногу, но сил хватает только на умоляющий взгляд в сторону Шепард. Я давлю сильнее, почти поддавшись искушению покончить с ублюдком раз и навсегда, но меня отрезвляет ладонь на плече. В который раз.
Моим ребятам не от кого было ждать помощи.
— Иди и назначь встречу, — рычу я, отпуская Харкина, и пальцы Шепард сжимаются уже на вороте, настойчиво оттягивая меня в сторону. Шагнув назад, я провожаю его взглядом.
Она права. Убей я его сейчас, и Сидонис снова исчезнет. Харкин нужен нам.
Ещё немного.
Я чувствую её взгляд, но не поднимаю своего, прикипевшего к пистолету в ладони. Лучшее средство от головной боли — выстрел в лоб. Когда я слышу, что Харкин возвращается, наши глаза встречаются. Шепард смотрит тревожно, но молчит, будто…
Да провались это «будто». Она понимает. Она всегда понимает меня.
— Думаю, на этом наши с вами дела закончены, — говорит Харкин невозмутимым тоном, будто и не его шея чуть не была сломана всего пару минут назад.
— Нет, — качаю головой я и рывком притягиваю его к себе. — Ты стал преступником, а я не люблю преступников.
Гаррус — тот, прежний Гаррус — скрутил бы его и за шкирку оттащил в СБЦ, вопреки собственным желаниям, но я — не он. Сейчас я Архангел, и у Архангела есть запатентованный и десятки раз проверенный способ решения если не всех, то многих проблем, связанных с подобным отребьем.
Словно в замедленной съемке я поднимаю пистолет, но Шепард вмешивается. Она виснет на моей руке, пуля уходит в сторону, а Харкин хватается за стену.
— Хватит, — приказывает… нет, просит Шепард. — Теперь он не уйдет от СБЦ.
Я почти физически ощущаю, как её взгляд скользит по моему лицу, и грубо вырываюсь из цепкой хватки. Вероятно, она права — я привык не сомневаться в том, что говорит Шепард. Однако внутри меня кипит гнев, и доводы разума пробиваются сквозь него с трудом.
Меня вдруг начинает тошнить от происходящего вокруг и от рожи Харкина — в первую очередь. Когда Шепард отворачивается, я бью его головой — и, судя по звуку, ломаю ему нос.
Она замедляет шаг, позволяя мне нагнать её и пойти рядом.
— Я не пристрелил его, — зачем-то говорю я, словно оправдываясь. Шепард чуть кивает в ответ.
***
POV Shepard.
— Шепард? Слышишь меня?
— Ясно и чётко, — отзываюсь я, отходя от аэрокара.
— Хорошо. — Ровное дыхание Гарруса настраивает меня на рабочий лад. — Вон он. Помаши ему рукой и поддерживай разговор.
Я уверена, что справлюсь с этим безо всяких проблем — если требуется, я могу быть очень красноречивой. Мостик позади меня кажется не лучшим укрытием, но я доверяю Гаррусу: если он сказал, что это место подходит, значит, так оно и есть.
Сделав несколько шагов, я жестом подзываю Сидониса к себе. Мне сложно прочитать эмоции на его лице, но я догадываюсь, что он чувствует: тревогу. На его месте я бы тоже ощущала себя не в своей тарелке.
Он в гражданском. Холодные глаза ощупывают меня с головы до ног, сиреневые татуировки кажутся удивительно неаккуратными, будто нанесёнными наспех, выцветшими. Оставшись удовлетворённым увиденным — вероятно, в глубине души он ожидал, что я выхвачу оружие и ударю его прикладом по голове, — Сидонис немного расслабляется.
— Что бы там ни было, давайте поскорее с этим закончим, — нетерпеливо говорит он, подходя ближе, и я меняю позу, загораживая собой укрывшегося неподалёку Гарруса. Именно в этот самый момент я ловлю себя на мысли, что он, пожалуй, единственный турианец, чьи эмоции я угадываю почти всегда — или, по крайней мере, в те моменты, когда он сам это позволяет.
— Это не займёт много времени.
Я совершенно честна.
Всё, что мне хочется — это вцепиться в пиджак Сидониса и трясти его до тех пор, пока я не получу ответы. Пока Гаррус не получит ответы. Почему? Что заставляет других подставлять тех, с кем сражался спиной к спине? Я чувствую злость и бессильную, едкую горечь от осознания, что предательство не всегда подразумевает под собой глубинные мотивы. Деньги. Власть. Личные цели, оправданные лишь собственным тщеславием. Ответы не подарят нам удовлетворения и уж тем более не вернут к жизни погибших.
— Ты работаешь на Харкина? — интересуется Сидонис, и в его взгляде мелькает подозрение. — Что-то я раньше тебя не видел.
— Вот так, — шелестит голос Гарруса в динамике, и я кожей чувствую, как он склоняется ниже к винтовке. — Пусть поболтает ещё немного.
— Мне говорили, что Харкин один из лучших, — продолжает, тем временем, Сидонис. — Надеюсь, это не повторится.
К чёрту, внезапно решаю я. Мне не хочется знать, что творится в душе у этого ублюдка. Мне нет дела до того, являлся ли он жертвой обстоятельств или считал свои действия оправданными. Нам обоим нет дела — как Сидонису не было дела до тех, кого Гаррус хоронил своими собственными руками.
— Не волнуйся, — заверяю я, считая секунды. — Не повторится.
Раз…
Светлые глаза вспыхивают догадкой.
— Что? — выдыхает он, пятясь. — О, нет…
Круто развернувшись, Сидонис спешит прочь, надеясь исчезнуть прежде, чем его настигнет… что бы то ни было — но определённо ничего хорошего. Мы оба знаем, что он опоздал.
Глядя, как его тело безжизненно падает на кафельный пол, я чётко понимаю, что всё могло сложиться иначе.
— Ты заплатил за своё предательство, Сидонис, — слышу я и не могу не согласиться. Быть может, эта цена и не равнозначна унесённым им жизням и не лечит душевные раны, но это правильно — настолько, насколько правильным может быть искупление через смерть.
Взглянув на Сидониса в последний раз, я возвращаюсь к аэрокару. Мягкое кожаное сидение заботливо принимает моё тело в свои объятия. Мне не хочется признаваться в этом самой себе, но прошедший день вымотал меня сильнее, чем я ожидала — и дело не только в физической усталости.
Что-то изменилось в походке Гарруса, но он не кажется удовлетворённым или довольным. Его шаг неуверенный, и я понимаю, в чём дело. Ему потребуется время, чтобы свыкнуться с мыслью, что Сидонис мёртв. Достижение цели всегда выбивает из колеи, сколь бы желаемой — или необходимой — она ни была. Я знаю, что это решение далось ему нелегко, пусть он и обставил всё так, чтобы я думала иначе. Он делал то, что диктовала ему честь, и свято следовал собственным принципам, но убийства никогда не доставляли ему удовольствия.
Вздумай он убедить меня в обратном, я бы посчитала, что передо мной не Гаррус.
— Это было не так уж и трудно, — говорит он, подходя ближе.
— Чисто и быстро. Отличная работа, — киваю я.
— Спасибо за помощь, Шепард, — скупо благодарит он, но мне и не требуется бóльшего. Если быть честной, мне вообще не нужны слова. — Пора идти, — добавляет он без перехода. — Я хочу убраться отсюда. И поскорее.
Я всецело разделяю его желание.
Глядя, как Гаррус садится в аэрокар, я не нахожу лучших слов, чтобы выразить свою поддержку:
— Я с тобой.
Лишь после, наблюдая за ним украдкой, я замечаю, как мелко дрожат его руки.
⇒ ⇒ ⇒
Авторы: главы 1-17 — Shep. & a_sinclaire, главы 18-21 (эпилог) — Shep.
Фандом: Mass Effect
Жанр: гет, романс, пропущенные сцены; имеются элементы ангста, юмора и экшена.
Персонажи и пейринги: Гаррус/фем!Шепард (основной), Кайдан/фем!Шепард (в упоминаниях); фем!Шепард, Гаррус Вакариан, Кайдан Аленко, Мордин Солус, Тали'Зора вас Нима нар Райя, Призрак, Джокер, СУЗИ, Урднот Грант, Самара, Моринт, Келли Чемберс, Карин Чаквас, Миранда Лоусон, Джейкоб Тэйлор, Тэйн Криос, Джек, Легион, Касуми Гото, Заид Массани, Лиара Т'Сони, Урднот Рэкс.
Аннотация: Начало романа Гарруса и Шепард, показанное в «Mass Effect 2», многим из игроков показалось куцым, и мы с соавтором не были исключением. Вытряхнув из голов хэдканоны, мы решили показать, каким видим его сами.
Рейтинг: R
Размер: макси
Предупреждения: ксенофилия; минимальные вкрапления нецензурной лексики; смерть аквариумных рыбок.
Примечания:
1) Фанфик пересказывает сюжет второй части игры после миссии на Горизонте. Фактическая достоверность соблюдена, однако некоторые диалоги расписаны или изменены в силу убеждения, что читать текст, сухо повествующий о том, во что мы все играли, не особенно интересно. Мы постарались максимально разнообразить повествование, не переступая, тем не менее, границ разумного.
2) Несмотря на очевидные параллели, фанфик не имеет ничего общего с одноимённым клипом и создавался не под впечатлением от оного.
3) Главы носят названия композиций из саундтрека. Не все из них стоит понимать буквально.
4) В одной из глав встречается POV (Point of View) обоих персонажей. Это было сделано с целью показать ситуацию со стороны конкретного героя и продемонстрировать его через призму взгляда другого. Текст максимально адаптирован под основное повествование.
5) Для лучшего восприятия Шепард оставлена безымянной, однако у неё чётко фиксированные предыстория и психологический портрет (Скиталец/Герой войны), класс (Разведчик) и недефолтная внешность.
6) «Tears into wine» — «Слёзы — в вино» (англ.)
Статус: закончен.
CHAPTERS I-III.
CHAPTER IV. GARRUS.
CHAPTER IV. GARRUS.
POV Garrus.
Уже далеко за полночь, когда я, будто очнувшись, поднимаю голову от консоли и, сняв визор, тру уставшие глаза. Так происходит каждый раз, когда я занимаюсь чем-то серьёзным — перестаю замечать течение времени. Когда я проводил Шепард в её каюту? Три часа назад? Четыре? Моя привычка увлекаться процессом когда-нибудь меня погубит.
Пара нажатий на клавиши выводит на экран состояние боевой системы. Судя по данным, всё в порядке, и я могу спокойно отправиться спать — настолько спокойно, насколько это удаётся после всего, что случилось со дня смерти Шепард. Не могу адекватно воспринимать это словосочетание — «смерть Шепард». Она жива и здорова, она, грубо говоря, за две палубы от меня. Несколько часов назад я разминал её напряжённые плечи, слушал её усталый голос и смотрел в её глаза. Я никак не могу соотнести это с фактом, что два года назад она погибла, выброшенная в открытый космос, задохнувшись из-за пробоины в кислородном баллоне. Проще думать, что это был кошмарный сон, но…
Но омни-инструмент требовательно пищит, сообщая о полученном сообщении, и заголовок письма говорит мне о том, что иные кошмары имеют дурную привычку преследовать своих хозяев и в жизни. Содержание же намекает на то, что я наконец могу расквитаться хотя бы с одним из них.
Привет от старых друзей!
Хэй, Вакариан, давно не виделись, а?
Где тебя носит-то? Будешь на Цитадели —
загляни в СБЦ, там тебе подскажут, где меня найти.
Кстати! Нужны поддельные документы? Спроси Тень.
Твой верный товарищ С.
Руки сами собой сжимаются в кулаки, и первый порыв — сорваться с места, задраить люк «Кадьяка» за собой и махнуть на Цитадель, но это настолько глупо, что впору рассмеяться. Сделав глубокий вдох, я негнущимися пальцами закрываю почту. Ещё пара привычных переходов по экранам, и с моего счёта уходит не то что бы очень крупная, но приятная для получателя сумма. Затем я сажусь на ящик у стены и стискиваю голову ладонями. Чувствую, как дрожат колени — сжимаю их пальцами. Я так долго ждал подобного письма, что теперь растерян и не понимаю, что делать дальше. Чёрт подери, я знал, что Сидонис не сможет скрываться вечно, хотя порой и сомневался в том, что он всё ещё жив. Зря, как видно.
К моему счастью.
Осталось дождаться утра. Мне нужно… Мне нужна помощь Шепард.
Заснуть так и не получилось. Полноценно выспаться, я имею в виду. Воспоминания об Омеге тревожили с особенной силой, заставляя меня раз за разом распахивать глаза, пока я не оставил идею отдохнуть вовсе. Дождавшись, пока часы не покажут время, вполне подходящее для визита, я сворачиваю завтрак и направляюсь к Шепард. Навещать её никогда не входило в мои привычки — обычно все наши разговоры проходят на моей территории.
— Офицер Вакариан! — окликает меня Чемберс у лифта. Я останавливаюсь, понимая, что она прямым ходом идёт ко мне.
— С добрым утром, — улыбается Келли и добавляет, склоняя голову к плечу: — Вы сегодня замечательно выглядите. Глаза будто светятся.
Скорее — горят чёртовым смертельным огнем, думаю я и вежливо киваю.
— Спасибо. Коммандер у себя?
— О… Конечно, — отвечает Келли, будто бы в некотором смысле… поугаснув? Мне становится как-то неловко, поэтому я поскорее откланиваюсь.
— Офицер Вакариан! — слышу я вновь и оборачиваюсь. — Простите, я забыла — коммандер только что вышла. Но она вернётся через несколько минут, можете подождать.
— Спасибо, — снова киваю я. Только парой мгновений позже я понимаю, что предлагая подождать, Чемберс имела в виду подождать рядом с ней. Но мне, честно говоря, немного не до этого.
А до чего мне, я не очень понимаю. Никаких, как это называется, сладостных картин расправы, никаких стоящих перед глазами лиц погибших товарищей. Это терзало меня по сей день и это вернётся после, а сейчас всё, что я могу представлять, о чём могу думать — скоро всё кончится. Иначе и быть не может.
— Утро сегодня полно сюрпризов, — раздаётся за спиной голос Шепард. — Сначала Призраку требуется разговор по душам, теперь ты мнёшься у меня под дверью.
Она говорит резко, недовольно — Призрак умеет выводить из себя. Её раздражение ощущается почти физически, плотным облаком. Кажется, будто я могу скомкать его и выбросить в мусорное ведро.
Было бы неплохо.
— Прости. — Шепард трёт лоб. — На самом деле я рада тебя видеть.
— Надеюсь, я всё же приятнее, чем самоуверенный сукин сын с вросшей в зубы сигаретой.
— Ты не представляешь, насколько. Проходи.
Я пропускаю её вперед, чувствуя, что жвалы сводит подобием судороги. Несколько лет назад мне ничего не стоило бы просто сказать «Мне нужна твоя помощь». Почти два года на Омеге отняли у меня эту способность. Я слишком привык полагаться на себя и потому уже полторы минуты делаю вид, что крайне заинтересован обстановкой.
— Сколько уже на «Нормандии», а заходил к тебе всего пару раз, — наконец говорю я, спиной ощущая выжидающий взгляд Шепард.
— Кто ты и куда дел моего Гарруса? — спрашивает она, наверняка скрестив руки на груди. Я не вижу, но чувствую это. — Не ходи вокруг да около, просто скажи, в чём дело.
Что-то не даёт мне ответить с той же прямотой, с какой она просит этого. Я медлю, пересекая скромно обставленную, но вполне уютную каюту. Мордастый приветствует меня едва слышным перестуком лап по стеклу, когда я заглядываю в его аквариум, смотрит молча и как-то… очень уж понимающе. Настолько понимающе, что я отвожу глаза.
Устыдился хомяка. Отлично.
На столе лежит фотография, опущенная лицом вниз. Машинально потянувшись к ней, я тут же отдёргиваю руку, опомнившись. У Шепард очевидно есть причины для такого поступка, и вряд ли они меня касаются.
— Сидонис, — выдыхаю я, обернувшись. В её глазах я вижу мгновенное понимание и отсутствие необходимости добавлять что-то ещё. Тем не менее, она молчит, а я продолжаю. — Мне удалось выйти на его след. Он на Цитадели. Мне нужна твоя помощь.
Оттолкнувшись от стены, Шепард подходит ближе.
— Что ты собираешься с ним делать? — спрашивает она, и я чувствую, как слова в прямом смысле застревают у меня в глотке. Могу ли я попросить помощи в убийстве? У неё?
Язык не поворачивается.
— У вас говорят «Глаз за глаз», — медленно произношу я. — Или жизнь за жизнь. Он должен мне десять. Я хочу вернуть долг.
Это оказалось не так сложно, как я думал.
— Ты можешь… не одобрять мои действия, — поспешно добавляю я, — но я был бы рад твоей помощи.
— Я думала, мне не требуется завоёвывать твоё доверие, — повторяет Шепард мои же слова, сказанные накануне. Уела, нечего сказать. Краем глаза я замечаю, как она делает шаг ко мне, приподнимая руки, будто желая обнять, но останавливается.
— Не требуется, — киваю я, словно мы играем в зеркальные отражения, и поднимаю взгляд. — Оно давно завоёвано.
И я имею в виду именно то, что говорю. Без оговорок. Я доверяю ей настолько, что не знаю, как облечь это в слова. Когда я задумываюсь об этом, мне становится не по себе, будто я оказался в открытом космосе, и корабль где-то за спиной, вне поля зрения. Опыт показывает, что подобное доверие редко оканчивается хорошо, но…
Но это же Шепард.
— Значит, он на Цитадели? — переходит она к делу, разрывая повисшее молчание.
— По крайней мере должен был находиться там несколько часов назад.
На мгновение спину обдаёт холодом от мысли, что за это время Сидонис вполне мог ускользнуть снова.
— Хорошо, — кивает Шепард. — Нам в любом случае нужно туда заглянуть. Джокер? — зовёт она пилота, почему-то взглянув в потолок. — Джокер! Вот чёрт, — усмехается. — Никогда не подслушивает, когда я действительно в этом нуждаюсь.
Между нами вновь воцаряется тишина. Вроде бы нужно как-то распрощаться и разойтись — вернее, должен уйти я, — но мы так и стоим посреди каюты, молчим и смотрим по сторонам, украдкой поглядывая друг на друга.
— Шепард, — говорю наконец я, и она резко поворачивает голову, будто только этого и ждала. — Я не раз благодарил тебя за всё, что ты для меня делаешь, и сейчас…
— Это ни к чему, — перебивает меня она.
— …и сейчас я хочу снова сказать тебе спасибо, — упрямо продолжаю я. Шепард смотрит на меня с укором, к которому определённо примешивается что-то ещё. Иногда я не понимаю человеческих эмоций, и это как раз тот случай. Я чувствую себя так, будто вернулся в двенадцать лет и стою перед турианкой, живущей по соседству. Она была очень красивой и доброй, и я ей нравился, наивно и по-детски. В тот день я узнал, что они переезжают, потому что её отца командировали на Баэтику. Я принёс ей браслет, купленный на карманные деньги, но так и не решился отдать.
Странно испытывать эти чувства сейчас.
— Коммандер, до Цитадели сорок минут пути, — звучит в динамике голос Джокера.
— Спасибо, — отзывается Шепард, и я чувствую в её интонации облегчение. Признаться, я и сам его испытываю — теперь есть совершенно логичный повод покинуть её каюту.
…Но что, чёрт возьми, мешало просто сказать «О'кей, встретимся позже» или что-нибудь в этом же духе?
Пока «Нормандия» готовится к стыковке, СУЗИ сообщает, что все желающие — с позволения коммандера — могут отправиться в увольнительную. Сама же коммандер, на ходу проверяя хорошо ли застёгнут жилет, заглядывает ко мне и без слов кивает — «на выход».
— Сейчас? — глупо спрашиваю я.
— Сейчас, — подтверждает она и немного ослабляет молнию под горлом. — Мне казалось, что тебе не терпится разобраться с кое-каким личным делом. Скоро вечер — самое время, по-моему.
— Ты права, — соглашаюсь я, несколько растерявшись. Я знал, что она поможет, но не ожидал, что отложит ради этого все прочие дела.
Цитадель совсем не изменилась со времени нашего последнего визита, да и глупо было бы ожидать иного. Застрявшие на входе гости Галактической столицы, стайки улыбчивых асари, мрачные кроганы, хмурые турианцы, безупречно вежливые ханары, кварианцы, элкоры, волусы… даже парочка батарианцев, увлечённо рассматривающих рекламный стенд. Поток прибывающих никогда не редеет. Жизнь не останавливается здесь и на долю секунды.
Капитан Бэйли встречает нас сдержанно: вежливо кивает Шепард и переводит вопросительный взгляд на меня. Коротко киваю в ответ. Не теряя времени, Шепард опускает ладони на поверхность его стола. Я беззвучно усмехаюсь — это её любимый приём.
— Я слышала, что на станции можно раздобыть фальшивые документы, — прямо говорит она. Будь я на месте Бэйли — сразу бы выложил всё начистоту. — Их делает некто Тень.
— Я знаю эту кличку, — в голосе капитана СБЦ явно слышится недовольство. — Сетевое подразделение уже год пытается прижать его к ногтю. Он работает на «Синие светила». Сукин сын мастерски прячется от СБЦ. Возможно, кто-то из наших сливает ему информацию.
Я усмехаюсь. Кое-что в этом мире остаётся неизменным.
— Но вы — не СБЦ, — продолжает он. — Может, вам удастся его достать.
— Где его можно найти? — спрашиваю я нетерпеливо.
Вздохнув, Бэйли качает головой:
— Если бы я знал, он бы уже давно сидел в тюрьме. Всё, что я могу — это навести вас на след. На торговой площади есть склад, там работают несколько его связных. Поспрашивайте их. Только осторожно, конечно, — добавляет он. Видимо, методы гуманной, но всё-таки жёсткой Шепард хорошо ему известны.
— Значит, отправляемся туда, — заключает она.
— Спасибо, — благодарю я Бэйли. Он кивает в ответ.
— Не стоит благодарности. СБЦ не откажется избавиться от головной боли до того, как она станет слишком сильной.
Я хочу сказать, что главная их головная боль — это они сами, но прикусываю язык.
На то, чтобы добраться до места и оглядеться, уходит около получаса. Обещанных связных на месте не оказывается, а значит, придётся ждать. Я уже предвкушаю унылое скитание по окрестностям либо торчание где-нибудь на ящике неподалёку, но Шепард увлекает меня в ближайшее кафе.
— А почему нет? — пожимает она плечами в ответ на мой взгляд. Мне нечего возразить, поэтому я попросту устраиваюсь за столом напротив неё. Окно по левую сторону от нас открывает отличный обзор на склад, поэтому мы вряд ли рискуем пропустить что-то важное.
— Разбавим унылый рапорт о перестрелке тем, что будем пьяны и крайне жизнерадостны? — шучу я. Шепард коротко смеётся, а я уже не в первый раз замечаю, что от смеха или улыбок вокруг её глаз появляются забавные… Как их? Морщинки?
— Думаю, лучше не перегибать палку. Я бы не отказалась просто перекусить.
Возле нашего столика появляется голографическая официантка-асари. Глядя, как Шепард делает заказ, я очень хорошо понимаю, насколько ей самой нужна увольнительная — по-моему, она знает это слово только в отношении подчинённых. В этот самый момент, когда она расслабленно сидит передо мной, опершись локтями о стол, и советуется с официанткой по поводу того, что выбрать, я с удивлением понимаю: меня радует то, что сейчас она может немного отдохнуть. Казалось бы, не самое внезапное и шокирующее осознание: друзьям — а я безоговорочно могу назвать её своим лучшим другом — свойственно волноваться и заботиться о состоянии друг друга, но я определённо чувствую что-то странное. Не в первый раз.
— …и протеиновый коктейль, — заканчивает Шепард тем временем. — Нейтральный.
— Мне тоже. Декстро-протеиновый, — бестолково добавляю я очевидное, когда голограмма поворачивается ко мне. Повторив принятый заказ, официантка исчезает, а я откидываюсь на спинку высокого стула. Шепард беззвучно барабанит пальцами по столу, а затем, вновь облокотившись на него, осматривается в ожидании ужина. В отличие от неё я не чувствую и намёка на аппетит, но когда-то давно, ещё на старой «Нормандии» я узнал, что многим людям становится неуютно, когда, находясь с кем-то за столом, они едят, а собеседник — нет.
Мне не хочется, чтобы Шепард чувствовала себя неуютно. Тем более из-за меня.
— Уверен в том, что собираешься сделать? — вдруг спрашивает она, смотря в сторону.
— Уверен, — просто отвечаю я. — Я так решил.
Ещё бы я не был уверен в том, что Сидонис должен умереть — за некоторые поступки можно расплатиться только собственной кровью. Помедлив, Шепард коротко кивает и переводит взгляд на меня, прижавшись губами к костяшкам пальцев. Если она и хотела что-то добавить, я этого уже не узнаю — дрон тяжело, но выверенно ставит перед ней тарелку с отбивной и салатом странной, чересчур пёстрой расцветки. Человеческая пища выглядит весьма привлекательно, и на мгновение вид моего бокала с коктейлем вызывает у меня тоску.
— Я могу отличить одного турианца от другого, — слышу я ироничный голос Шепард, — но в выражениях ваших лиц разбираюсь слабо. Однако твоё — определённо жалобное. Может, всё-таки съешь что-нибудь?
Молча качаю головой — я действительно не голоден.
— Ладно, — говорит она, слегка прищурившись. — Я поверю тебе и не буду позорить принудительной кормёжкой с ложки.
— Спасибо, — усмехаюсь я. — Оставим это для следующего ужина.
Пару секунд она смотрит на меня, не мигая, а затем приступает к трапезе, оставляя меня с ощущением, будто я сказал что-то не то.
— С отбивной и салатом бравый коммандер Шепард расправляется так же быстро и безжалостно, как и с Коллекционерами, — комментирую я, наблюдая за ней. Хмыкнув в ответ, она зажимает в кулаке ручку ножа и, сделав особенно суровое лицо, разрезает мясо пополам. — О да, не хватает только грозного рычания.
— Оставим рычание кроганам, а мой ужин — мне.
Я беззвучно смеюсь, делая глоток коктейля.
Через несколько минут мне становится ясно, что наблюдать за посетителями кафе отнюдь не так интересно, как наблюдать за Шепард. Я смотрю на неё украдкой, чтобы ей не было неловко. Она ест… красиво. Аккуратно и точно двигает руками, немного наклоняется вперед, поднося вилку к приоткрытым губам. Я рад, что она может насытиться— работа под крылом Призрака, кажется, убавила ей несколько килограммов. Меня немного смущают подобные мысли, но у моего народа всё ещё живы отголоски старого признака семейного благополучия: когда твои родные не испытывают недостатка в пище. Не самый невероятный показатель, но в древние времена, на заре цивилизации, не так уж легко было раздобыть пропитание на не самой дружелюбной планете, насквозь пронизанной солнечной радиацией.
— Со мной что-то не так? — негромко спрашивает Шепард, отодвигая опустевшую тарелку. Поднося к губам коктейль, она вопросительно смотрит на меня поверх бокала.
— Задумался, — отвечаю я. Дёрнув плечом, она почти залпом допивает напиток, лихо запрокидывая голову. Кожа на её горле двигается в такт глоткам, и мне не сразу удаётся отвести глаза. Шепард тянется за салфеткой, чтобы стереть светлые, как это называется, усы, оставшиеся от коктейля, а я неловко облокачиваюсь о стол — раньше, чем протягиваю руку, чтобы убрать их сам.
Бдительный дрон возвращается, и, расплатившись, мы покидаем кафе. Шепард идёт впереди, а я стараюсь не задумываться… ни о чём.
Не проходит и десяти минут, как мы дожидаемся Тень — точнее, как выясняется позже, его подручного. Так или иначе, но мы получаем от него нужную информацию.
Харкин встречает более чем гостеприимно — правда, вместо красоток-асари и обильных яств нас приветствуют «Синие светила», боевые роботы и пули. Он явно не терял времени даром, обустраивая своё логово — и это практически под самым носом у СБЦ.
Да, без Паллина всё явно перекосилось…
— Шепард?! — восклицает Харкин, словно увидев призрака. В какой-то степени так оно и есть. — Да не стойте же там! — кричит он растерявшимся наёмникам — Остановите их! Остановите!
Харкин жалок настолько, что хочется проломить ему голову, ничего не выясняя, но я сдерживаюсь, обещая себе, что сделаю это позже.
Да, определённо сделаю.
— Беги куда хочешь! — кричу я ему в спину. — Мы достанем тебя, где бы ты ни был!
Когда бой заканчивается, а от «Синих светил» остаются лишь мёртвые бронированные тела, мы, не сговариваясь, направляемся в импровизированную штаб-квартиру Харкина. Хорошая позиция, подмечаю я мысленно — отсюда весь склад как на ладони. Остановившись у большого, во всю стену, окна, я некоторое время бездумно рассматриваю контейнеры и ящики. Успокоиться, напоминаю себе я, не терять контроля. Вскормить желание расправы… и оставить его на потом.
— Харкин высоко поднялся. Вы часто пересекались? — нарушает молчание Шепард, и я, забывшись, не сразу понимаю, о чём она. — В СБЦ.
Не самые приятные воспоминания.
— Да, — отзываюсь я без охоты. — От него всегда были проблемы. Честно говоря, СБЦ — это одна большая проблема, — усмехаюсь я, опираясь руками о стол, но усмешка получается нервной. — Мне нынче не до игр. Если он откажется сотрудничать, я вытрясу из него всю душу.
Чувствуя, как меня вновь охватывает гнев, я прикрываю глаза и едва не вздрагиваю, когда на моё плечо ложится ладонь Шепард. Я слышу, как она вздыхает, сжимая пальцы; броня не даёт мне ощутить прикосновение, и я ориентируюсь только на шорох перчатки.
— Расслабься, — мягко говорит она. — Ты слишком уж напрягаешься. Это…
Я качаю головой, прося не продолжать. Шепард волнуется за меня, и её забота скорее приятна, чем нет, но…
Я с трудом понимаю себя.
— Харкин может знать, почему Сидонис хотел исчезнуть, — говорю я, с трудом пропуская воздух сквозь зубы. — Если так, он знает и то, зачем мы здесь. Не хочу, чтобы он его предупредил.
— Не успеет, — уверенно говорит она, и мне достаточно одного лишь короткого взгляда на её строгое лицо, чтобы во мне не осталось и намёка на сомнение. Я хочу ещё раз поблагодарить её за помощь, но не успеваю, краем глаза замечая движение у ящиков. Пригнувшись, я хватаюсь за пистолет. Не дождавшись нападения, я смотрю на Шепард, одновременно со мной прижавшуюся спиной к стене.
— Видела? — тихо спрашиваю я.
— Да, — кивает она и пожимает плечами. — Не думаю, что Харкину есть, чем нас удивить. Разве что он соблазнительно спляшет на столе, а потом, не дожидаясь вопросов, выложит всё, что нас интересует.
— Я предпочёл бы не видеть его в роли стриптизёрши.
Некоторое время мы стоим в тишине, нарушаемой лишь невнятным гулом, исходящим откуда-то из недр склада, а потом столь же безмолвно покидаем комнатку. И, пожалуй, это молчаливое взаимопонимание — моя любимая часть в наших отношениях с Шепард.
…А ещё мне нравится то, что она крайне редко ошибается. Чутьё ли у нее такое, логическое мышление — неважно. В следующем помещении нас встречают всё те же головорезы и разнокалиберные боевые роботы. В какой-то момент я неудачно подставляюсь и получаю удар в плечо такой силы, что меня разворачивает на месте. Ответный выстрел выносит засранцу мозги. Плечо пульсирует. Мне не нужно смотреть, чтобы опознать бронебойный патрон — не самого, к счастью, лучшего образца.
Взрыв за спиной хорошо отвлекает от полученных травм. Я с трудом удерживаю равновесие. Чувствуя, как в спину дохнуло жаром, я резко оборачиваюсь — кажется, только для того, чтобы увидеть, как Шепард отшвыривает ударной волной. Жёстко упав, она больше не поднимается, а я, кажется, цепенею от ужаса. Меня будто оплетает тугая веревка, не давая двинуться.
Я не могу позволить себе снова терять друзей, и её — в особенности. Только не после того, как она вернулась и вытащила меня из беспросветного дерьма.
Только не её.
Эти мысли занимают от силы долю секунды, а затем мои руки, будто отдельно от тела, вскидывают винтовку. Палец вдавливает спусковой крючок, снова и снова; пули впиваются в сочленения на туловище ИМИРа и головы «Синих светил». Ноги переносят меня от укрытия к укрытию быстрее, чем я успеваю отдать себе отчёт. Выманив робота на открытую площадку, я опускаюсь на корточки, вжимаюсь спиной в ящик и срываю с пояса гранату. Вовремя ли я детонировал её? Взрыв и пролетевшая надо мной деталь сообщают, что вовремя.
Оглядывась по сторонам, я понимаю, что бой окончен. Противников не осталось. Я обдумываю это уже на бегу.
Шепард лежит на боку, закрыв глаза, поджав ногу и уткнувшись в скрещенные руки — пыталась сгруппироваться. Со стороны кажется, будто она просто решила передохнуть, утомившись. Моё сердце успевает остановиться и пойти снова, прежде чем я замечаю, что она дышит. Я переворачиваю её на спину, осторожно — откуда мне знать, не повреждено ли в ней что-то? Люди — удивительно хрупкие существа. У них нет дополнительного металлического панциря или дублированных…
Да о чём я думаю?
Поперек её лба, от одного виска до другого, тянется подсыхающая струйка крови — наверное, рассекло осколком. Я аккуратно стираю эту кровь — на светлой коже Шепард остаётся потемневший контур потёка. У меня слегка дрожат пальцы. Я делаю глубокий вдох, веля себе успокоиться, а потом закрываю ссадину медигелем.
Когда я несильно треплю Шепард по плечу, она открывает глаза, мутные и растерянные. Садится, держась за мою руку, я на всякий случай поддерживаю — и понимаю, что меня трясёт от испуга, от злости, от…
Мой личный счет, который я планирую предъявить Харкину, растёт и полнится новыми статьями расходов, и расплачиваться этот подонок будет долго и тщательно.
Я прослежу.
— Как много я пропустила? — спрашивает Шепард и яростно трёт виски.
— Всего лишь останки ИМИРа, летящие по красивой дуге, — отвечаю я.
— Жалость-то какая, — криво усмехается она и, поморщившись, поднимается на ноги, используя меня в качестве опоры. Я сдерживаю порыв вывернуться из-под её ладони — по закону подлости упор приходится именно на раненое плечо, — однако сдавленное шипение сдержать не удается. Шепард тут же отдёргивает руку и поджимает губы, присматриваясь к дыре на моей и без того потрёпанной броне. Зачем-то проведя пальцами по вывернутым наружу краям, она отворачивается.
— Мне не терпится обнять нашего старого друга.
— И как следует пожать ему горло, — добавляю я.
— Гаррус…
— Зная Харкина, он заговорит задолго до того, как я сделаю ему по-настоящему больно.
Это, конечно, враньё. Зная Харкина, он будет до последнего упираться и юлить, и, честно говоря, я хочу этого, но держу свои мысли при себе, потому что даже себе с трудом могу объяснить причины. Они явно глубже банального «Он преступник и заслуживает наказания», и меня это не радует.
Наверное.
При ближайшем рассмотрении, с глазу на глаз, Харкин выглядит ещё более жалким, чем казался прежде. Он, конечно, по-своему держит себя в руках («Это Системы Терминуса так изменили тебя, Гаррус?», усмехается), и с одной стороны это вызывает уважение: всё-таки у этой унылой твари хватило сил собраться и оторвать задницу от кресла в баре. С другой же — только сильнее хочется ему врезать, понимая, ради чего он это сделал.
Я не отказываю себе в этом удовольствии — несколько раз подряд, и с каждым из них я чувствую, как клокочущая внутри злость сворачивается всё более тугой пружиной, переходя в концентрированную, чистую ярость. Смерть Шепард, Омега, Сидонис… Да, у меня было достаточно поводов измениться. В лице Харкина мне мерещатся все, кто когда-либо подставлял меня; в крови, капающей с его рассечённой брови, я вижу мой отряд. Воскресенье, седьмое августа 2185-ого года, двадцать три часа и сорок две минуты. Сенсат, саларианец — двенадцать пулевых ранений, семь из них в голову; Грундал Крул, кроган — перелом позвоночника, перелом основания черепа, перелом ключиц, восемьдесят четыре выстрела; Батлер, человек… Кровь на стенах и полу, красная мешается с зелёной и синей, словно на картинах чокнутого абстракциониста.
— Сдавать клиентов вредно для бизнеса, — хрипло говорит Харкин. Он упрям в отстаивании своей позиции. Приложив его спиной о стену, я снова бью коленом, на этот раз — в пах.
Мои ребята тоже когда-то стояли до последнего.
Охнув, Харкин тяжело оседает на пол.
— Знаешь, что ещё вредно для бизнеса? — интересуюсь я, срываясь на крик. — Сломанная шея!
Его горло под моей ступнёй, хрупкое и мягкое. Он скребёт пятками по полу, пытается сдвинуть мою ногу, но сил хватает только на умоляющий взгляд в сторону Шепард. Я давлю сильнее, почти поддавшись искушению покончить с ублюдком раз и навсегда, но меня отрезвляет ладонь на плече. В который раз.
Моим ребятам не от кого было ждать помощи.
— Иди и назначь встречу, — рычу я, отпуская Харкина, и пальцы Шепард сжимаются уже на вороте, настойчиво оттягивая меня в сторону. Шагнув назад, я провожаю его взглядом.
Она права. Убей я его сейчас, и Сидонис снова исчезнет. Харкин нужен нам.
Ещё немного.
Я чувствую её взгляд, но не поднимаю своего, прикипевшего к пистолету в ладони. Лучшее средство от головной боли — выстрел в лоб. Когда я слышу, что Харкин возвращается, наши глаза встречаются. Шепард смотрит тревожно, но молчит, будто…
Да провались это «будто». Она понимает. Она всегда понимает меня.
— Думаю, на этом наши с вами дела закончены, — говорит Харкин невозмутимым тоном, будто и не его шея чуть не была сломана всего пару минут назад.
— Нет, — качаю головой я и рывком притягиваю его к себе. — Ты стал преступником, а я не люблю преступников.
Гаррус — тот, прежний Гаррус — скрутил бы его и за шкирку оттащил в СБЦ, вопреки собственным желаниям, но я — не он. Сейчас я Архангел, и у Архангела есть запатентованный и десятки раз проверенный способ решения если не всех, то многих проблем, связанных с подобным отребьем.
Словно в замедленной съемке я поднимаю пистолет, но Шепард вмешивается. Она виснет на моей руке, пуля уходит в сторону, а Харкин хватается за стену.
— Хватит, — приказывает… нет, просит Шепард. — Теперь он не уйдет от СБЦ.
Я почти физически ощущаю, как её взгляд скользит по моему лицу, и грубо вырываюсь из цепкой хватки. Вероятно, она права — я привык не сомневаться в том, что говорит Шепард. Однако внутри меня кипит гнев, и доводы разума пробиваются сквозь него с трудом.
Меня вдруг начинает тошнить от происходящего вокруг и от рожи Харкина — в первую очередь. Когда Шепард отворачивается, я бью его головой — и, судя по звуку, ломаю ему нос.
Она замедляет шаг, позволяя мне нагнать её и пойти рядом.
— Я не пристрелил его, — зачем-то говорю я, словно оправдываясь. Шепард чуть кивает в ответ.
POV Shepard.
— Шепард? Слышишь меня?
— Ясно и чётко, — отзываюсь я, отходя от аэрокара.
— Хорошо. — Ровное дыхание Гарруса настраивает меня на рабочий лад. — Вон он. Помаши ему рукой и поддерживай разговор.
Я уверена, что справлюсь с этим безо всяких проблем — если требуется, я могу быть очень красноречивой. Мостик позади меня кажется не лучшим укрытием, но я доверяю Гаррусу: если он сказал, что это место подходит, значит, так оно и есть.
Сделав несколько шагов, я жестом подзываю Сидониса к себе. Мне сложно прочитать эмоции на его лице, но я догадываюсь, что он чувствует: тревогу. На его месте я бы тоже ощущала себя не в своей тарелке.
Он в гражданском. Холодные глаза ощупывают меня с головы до ног, сиреневые татуировки кажутся удивительно неаккуратными, будто нанесёнными наспех, выцветшими. Оставшись удовлетворённым увиденным — вероятно, в глубине души он ожидал, что я выхвачу оружие и ударю его прикладом по голове, — Сидонис немного расслабляется.
— Что бы там ни было, давайте поскорее с этим закончим, — нетерпеливо говорит он, подходя ближе, и я меняю позу, загораживая собой укрывшегося неподалёку Гарруса. Именно в этот самый момент я ловлю себя на мысли, что он, пожалуй, единственный турианец, чьи эмоции я угадываю почти всегда — или, по крайней мере, в те моменты, когда он сам это позволяет.
— Это не займёт много времени.
Я совершенно честна.
Всё, что мне хочется — это вцепиться в пиджак Сидониса и трясти его до тех пор, пока я не получу ответы. Пока Гаррус не получит ответы. Почему? Что заставляет других подставлять тех, с кем сражался спиной к спине? Я чувствую злость и бессильную, едкую горечь от осознания, что предательство не всегда подразумевает под собой глубинные мотивы. Деньги. Власть. Личные цели, оправданные лишь собственным тщеславием. Ответы не подарят нам удовлетворения и уж тем более не вернут к жизни погибших.
— Ты работаешь на Харкина? — интересуется Сидонис, и в его взгляде мелькает подозрение. — Что-то я раньше тебя не видел.
— Вот так, — шелестит голос Гарруса в динамике, и я кожей чувствую, как он склоняется ниже к винтовке. — Пусть поболтает ещё немного.
— Мне говорили, что Харкин один из лучших, — продолжает, тем временем, Сидонис. — Надеюсь, это не повторится.
К чёрту, внезапно решаю я. Мне не хочется знать, что творится в душе у этого ублюдка. Мне нет дела до того, являлся ли он жертвой обстоятельств или считал свои действия оправданными. Нам обоим нет дела — как Сидонису не было дела до тех, кого Гаррус хоронил своими собственными руками.
— Не волнуйся, — заверяю я, считая секунды. — Не повторится.
Раз…
Светлые глаза вспыхивают догадкой.
— Что? — выдыхает он, пятясь. — О, нет…
Круто развернувшись, Сидонис спешит прочь, надеясь исчезнуть прежде, чем его настигнет… что бы то ни было — но определённо ничего хорошего. Мы оба знаем, что он опоздал.
Глядя, как его тело безжизненно падает на кафельный пол, я чётко понимаю, что всё могло сложиться иначе.
— Ты заплатил за своё предательство, Сидонис, — слышу я и не могу не согласиться. Быть может, эта цена и не равнозначна унесённым им жизням и не лечит душевные раны, но это правильно — настолько, насколько правильным может быть искупление через смерть.
Взглянув на Сидониса в последний раз, я возвращаюсь к аэрокару. Мягкое кожаное сидение заботливо принимает моё тело в свои объятия. Мне не хочется признаваться в этом самой себе, но прошедший день вымотал меня сильнее, чем я ожидала — и дело не только в физической усталости.
Что-то изменилось в походке Гарруса, но он не кажется удовлетворённым или довольным. Его шаг неуверенный, и я понимаю, в чём дело. Ему потребуется время, чтобы свыкнуться с мыслью, что Сидонис мёртв. Достижение цели всегда выбивает из колеи, сколь бы желаемой — или необходимой — она ни была. Я знаю, что это решение далось ему нелегко, пусть он и обставил всё так, чтобы я думала иначе. Он делал то, что диктовала ему честь, и свято следовал собственным принципам, но убийства никогда не доставляли ему удовольствия.
Вздумай он убедить меня в обратном, я бы посчитала, что передо мной не Гаррус.
— Это было не так уж и трудно, — говорит он, подходя ближе.
— Чисто и быстро. Отличная работа, — киваю я.
— Спасибо за помощь, Шепард, — скупо благодарит он, но мне и не требуется бóльшего. Если быть честной, мне вообще не нужны слова. — Пора идти, — добавляет он без перехода. — Я хочу убраться отсюда. И поскорее.
Я всецело разделяю его желание.
Глядя, как Гаррус садится в аэрокар, я не нахожу лучших слов, чтобы выразить свою поддержку:
— Я с тобой.
Лишь после, наблюдая за ним украдкой, я замечаю, как мелко дрожат его руки.
⇒ ⇒ ⇒
@темы: Missing scene, Het, Humor, Гаррус, Фанфик закончен, фем!Шепард, Romance, Angst, Action, Mass Effect, Adventure, POV, R, Фанфикшен
-
-
05.07.2011 в 11:40собакаГаррус другчеловекаШепард"Но стилистика и язык этой главы отличаются от предыдущих глав. Так и было задумано?
-
-
05.07.2011 в 11:46Большое спасибо, мы старались.)
Как ни крути, а адаптировать POV под основное повествование - это нелегко, поэтому глава несколько отличается от предыдущих. Смеем надеяться, что не настолько, чтобы это отпугивало.) Нам хотелось максимально точно отразить характер и поведение персонажей, поэтому, к примеру, часть Гарруса написана весьма рублеными фразами, а часть Шепард несколько суховата.
-
-
05.07.2011 в 15:00По сюжетной линии - все чудесно, а вот касательно "гладкости" текста есть парочка вопросов. Начало - сложно для восприятия из-за многочисленных деепричастных оборотов и причастий. Может было проще разбить на небольшие предложения, разбавив прилагательными? Манер манером, конечно но смысл рассеивается в такой "копилке".
Гаррус вышел именно таким, каким я его себе представляла во время прохождения игры - я вместе с ним пережила все, что Вы описали. Да, я поверила каждому слову и поступку - потому что Вы уловили его изюминку и суть переживаний.
По поводу Шепард и ее действий затрудняюсь высказать критику/похвалу, так как по большому счету у каждого она своя как ни крути))))
(ыыы, это все сайт me2.in виноват - в жизни не страдала написанием пространных комментов... Извиняюсь, если вышло заумно.)
-
-
05.07.2011 в 17:16Отличное раскрытие характеров! Читая, вместе с персонажами испытываешь их чувства, переживания, ощущения.
И не смотря на то, что основная сюжетная линия в общем-то не секрет, зачитываешься, как новой интересной книгой. Здорово!
Жду продолжения!
-
-
05.07.2011 в 19:56-
-
05.07.2011 в 23:18Пока я правила главу, мне пришлось вырезать достаточно много уточнений/целых предложений, чтобы текст был более минималистичный. По этой же причине отвечу тебе совершенно честно: я не знаю, как еще урезать его так, чтобы он воспринимался одинаково ровно всем читателям.)) Большую часть POV'а Гарруса писала мой соавтор, у нее очень цветистый стиль, я постаралась и его сохранить, и под основной текст адаптировать. Лично я воспринимаю текст без проблем.
Большое спасибо за комментарий!
Вальшаресс
Большое вам спасибо! Нам очень приятно
morogennoe_iz_sereni
Зацепило - это здорово.) Большое спасибо, оставайтесь на нашей волне.)
-
-
06.07.2011 в 15:54-
-
06.07.2011 в 16:24Мы с соавтором не любим романы по принципу "И тут они по пьяни переспали, потом страдали, да и пали в объятия друг друга снова"
Большое спасибо за отзыв!
-
-
06.07.2011 в 17:27-
-
06.07.2011 в 21:55Aliensy каждому свое. Романтика романтике рознь. Вот здесь авторы хорошо постарались(полагаю, это особенности воспитания и восприятия жизни в целом), а есть тексты, которые проще не открывать вовсе (и их ооох как много кругом).
-
-
07.07.2011 в 07:31TwilightsAngel
Ну, смею надеяться, что не все потеряно.))
-
-
07.07.2011 в 07:55-
-
07.07.2011 в 08:05Ну, простите, что не под голубым.) Кстати, рассказы обычно читаются с первой главы - это так, на будущее. Крестик в правом верхнем углу, никто вас ни к чему не принуждает.
-
-
07.07.2011 в 08:19-
-
07.07.2011 в 08:26Мы стараемся независимо от того, какие комментарии нам приходят. Кроме того, нашей с соавтором писательской деятельности (в том числе и совместной) достаточно лет. Учитывая то, какое у нас количество читателей по разным фандомам, глупо себя недооценивать. Есть авторы, пишущие много лучше нас, есть авторы, пишущие не в пример хуже, но я знаю, что наши тексты по-настоящему хороши. У нас есть стиль, у нас есть идеи. Вы ожидали иного, вам не понравилось - ради Бога, никто вас не держит, вкусы у всех разные (как и чувство такта).
-
-
07.07.2011 в 08:30-
-
07.07.2011 в 08:32Учитывая ваше "о себе" в профиле я даже знаю, в чей адрес вы только что высказались. Но вы постарайтесь с ней справиться, это возможно.
Если вы вдруг просмотрели - я нигде и словом не обмолвилась, что мы гуру текста и все тому подобное. Я сказала, что знаю, что мы пишем хорошо и что не зря едим свой хлеб (фигурально выражаясь). МЕ - не первый и не последний наш фандом. Где в моем сообщении вам увиделось "Мы - лучшие, восхваляйте нас, бугога!", я даже предположить не могу.
-
-
07.07.2011 в 08:43-
-
07.07.2011 в 08:51Можете написать ему на u-mail и проверить. Данная глава (за исключением POV Шепард) почти полностью была написана им, я, соответственно, работала бэтой, поэтому и отчитывалась о том, как проходило редактирование. Ни о каких "трудностях совместной работы" я не говорила - работается и живется нам чудесно и плодотворно. Я объясняла не "минусы", а особенности стиля и выбранного POV'а. Согласитесь, повествование от первого лица так или иначе отличается от повествования от третьего.
То, что я или соавтор не можем толком править собственные тексты (он - свои, я - свои) - не трагедия, более того - большинство авторов берет в качестве редакторов других людей, потому что взгляд замыливается. Мы не исключение.
Что мне прибавить? Мы видим персонажей данным образом. Кто-то видит их иначе. Вот и всё.
То же самое и с стилем. Соавтор пишет так-то и так-то, я пишу так-то и так-то - кому-то нравится, кому-то нет. Если нам кажется, что текст действительно шероховатый - мы его шлифуем. К критике прислушиваемся. Никаких вставаний в позы и звездной болезни. Невозможно сделать так, чтобы все были довольны - кому-то драббл из серии "Они переспали, и все было хорошо" покажется интересным и раскрытым, кого-то и методично расписанным макси не зацепишь. Я считаю, что автору важно комбинировать свое чутье текста и критику/пожелания читателей. Выкинешь что-то из этого - и рассказ получится мертвым.
Говоря откровенно, вы высказались весьма нетактично. Я не считаю, что "лучше хвали, чем не хвали", но я предпочитаю обоснованную критику. Где в ваших "соплях" обоснованная критика?
-
-
07.07.2011 в 09:08-
-
07.07.2011 в 09:10Мне жаль, что, помимо честности, ваши родители не научили вас тактичности.
Хорошо, ваша позиция - как и отсутствие объяснений/критики как таковой - нам понятна. Спасибо за мнение.
-
-
07.07.2011 в 09:25-
-
07.07.2011 в 09:26-
-
07.07.2011 в 09:27Не могу сказать, что все тролли нужны, все тролли важны, но профит мы получили - будем стараться делать лучше.)
Правда, я не понимаю, зачем осиливать не одну и даже не две, а четыре главы откровенных соплей
-
-
07.07.2011 в 09:31-
-
07.07.2011 в 09:49И то верно.
-
-
07.07.2011 в 11:05Раз уж речь зашла о троллях БФК
Так уж повелось, что я читаю почти все фики по МЕ. Так вот хочу обратится к авторам с тем, что мне нравится их слог и манера подачи текста, потому что с этой стороной у вас действительно всё грамотно и красиво. И вот сейчас момент истины: это самый лучший фик с пейрингом Гаррус/Шепард, который я тут читала. Налёт романтики, конечно, явно присутствует и будет прогрессировать, но чистых и незамутнённых классических розовых соплей БФК у вас пока не вижу...
и надеюсь их не будетЕдинственное что, я не очень люблю читать от первого лица, но это уж моё предпочтение и всё такое, так что не вопринимайте это, как критику, упаси боже. Но насколько я знаю писать ПОВ-ы очень сложно, так что удачи вам и в этом.
Да и вопрос: а что за мода пошла части и фики писать на английском?)
-
-
07.07.2011 в 11:18Ого! Большое спасибо, это очень неожиданно и невероятно приятно!
Налет романтики так или иначе обязан присутствовать - в шапке заявлен романс
Единственное что, я не очень люблю читать от первого лица, но это уж моё предпочтение и всё такое, так что не вопринимайте это, как критику, упаси боже. Но насколько я знаю писать ПОВ-ы очень сложно, так что удачи вам и в этом.
Мы совершенно не против критики, но только в том случае, если она аргументированна.)) Честно говоря, лично я не люблю POV, но как-то так получилось, что перед четвертой главой я сказала "Эй, я четко вижу, как это можно написать от лица Шепард" - так и решили сделать. Ее POV был написан первым, остальное доделывалось потом, и глава вышла от первого лица. Не могу сказать, будут ли такие главы еще.
Спасибо, удача нам пригодится!
Да и вопрос: а что за мода пошла части и фики писать на английском?)
Мы называем главы по композициям из саундтрека (помимо "Интерлюдий", которые являются так называемыми... даже не знаю, какое определение подобрать. Спокойными паузами в рассказе, где герои общаются на личные темы?))). Так и повелось.) Название самого фанфика - тоже название композиции (группа Billy Talent), его мы тоже решили оставить без изменений.
Еще раз спасибо!
-
-
07.07.2011 в 11:31-
-
07.07.2011 в 11:55От пересказа сюжета игры никуда не деться - отсюда и не самые разнообразные диалоги, согласна.( Дальше будет поживее.))
Большое спасибо! Рады, что в целом мнение положительное.